Бумажная звезда

Джи Би чувствовала себя неловко, видя, как Сент с нескрываемым интересом рассматривает ее комнату, и при первой же возможности постаралась выпроводить его оттуда.

— Вере нужно распаковать вещи, принять душ и отдохнуть, — сказала она.

Они пошли обедать в итальянский ресторан, расположенный на той же улице. Джи Би выбрала его специально, но не из-за еды, оказавшейся великолепной, и не из-за цен, вполне приемлемых, а из-за того, что там всегда было многолюдно, шумно и безалаберно. Официанты в грязных, мятых фартуках небрежно швыряли на длинные, стоявшие на козлах столы большие плоские тарелки с дымящейся едой, бутылки темно-красного вина без этикеток; сквозь табачный дым проглядывали свисающие с потолка длинные батоны салями и оплетенные бутылки кьянти вперемежку с косичками чеснока и лука; громко звучали арии из опер Пуччини и Верди, и к тому же все кричали, не жалея голосовых связок.

Такое место не располагало к интимной беседе, на что и рассчитывала Джи Би. Девушка надеялась, что они быстро пообедают и она отведет гостью домой спать.

Вера была бледной, уставшей и даже испуганной, когда, подняв бокал, провозгласила тост:

— Выпьем! Давайте выпьем за встречу трио Старфайер!

Они подняли бокалы и чокнулись. Джи Би надеялась, что Вера не заметила, как она и Сент чокнулись только с ней, но не между собой.

Вера старалась казаться веселой, но было заметно, что действительность не оправдала ее ожиданий, что девушка разочарована и этот ресторан оказался последней каплей в постигшей ее в первый же день неудаче. Она нервничала, и от этого у нее снова разыгрался аппетит, и, кроме того, незаметно для себя Вера выпила красного вина больше, чем предполагала. Джи Би все это видела и понимала, чего не скажешь о Сенте, который совсем не замечал того, что творится с Верой.

«Пожалуйста, Сент, — мысленно молила его Джи Би, пожалуйста, посмотри на нее и перестань разглядывать меня».

— Ты должна приехать на озеро Тахо, Вера, — сказал Сент. — Джи Би может привезти тебя туда. Правда, Джи Би? — Он посмотрел на нее умоляющим взглядом. — Ведь ты привезешь ее?

— Я буду очень занята, — ответила Джи Би, слегка улыбнувшись. — Но Вера может приехать туда и без меня. В те места часто ходит автобус.

Глаза Сента умоляли ее, но Джи Би не вняла этой просьбе. «На что ты надеешься? — хотелось закричать ей. — Несмотря на Старфайер и на то, что мы все трое снова встретились, ничего не изменилось между нами».

Вера растерянно переводила взгляд с одного на другого.

Она начала что-то говорить, но ее слова заглушил взрыв аплодисментов и криков, так как в это время из дверей кухни появилась тройка официантов, несущих большой именинный торт с воткнутой в него свечой. «Счастливого вам дня рождения!» — запели они опереточными голосами, и публика подхватила песню.

Джи Би вздохнула. «Черт возьми, — подумала она, — почему люди не могут любить тех, кто любит их?» Эту фразу девушка где-то слышала раньше, в какой-то пьесе, хотя сейчас не могла вспомнить, в какой именно. Родство двух любящих сердец. Любовь, ниспосланная свыше. Так, кажется, это называется?

Вера любит Сента. Сент любит Джи Би. А она? Кого любит она?

«Я люблю маму, — сказала Джо-Бет себе твердо, — и, наверное, все еще люблю Мелоди Рос, и не имеет значения, как они обошлись со мной. Они мои единственные родственники, и я обязана заботиться о них».

И еще Джи Би подумала, что это единственная любовь, которой стоит дорожить.

Глава 10

Стояла изнуряющая послеполуденная жара, и вода в заливе Сан-Франциско была необычайно спокойной. По зеркальной глади скользили яхты со спущенными парусами, в направлении Окленда двигалось грузовое судно, разрезавшее носом воду, словно ножницы шелковую ленту.

Вера, скрестив ноги, сидела на траве рядом с причалом и наблюдала за съемками коммерческого клипа с участием Джи Би. Предметом для рекламы служил газированный безалкогольный напиток «Бриз», предназначавшийся для веселых, задорных и спортивных молодых людей.

Джи Би с партнером создавали этот имидж.

Место съемки окружили заградительными знаками.

Внутри размещалось кафе под открытым небом, сооруженное накануне утром, но на вид как настоящее и давно обжитое, с маленькими белыми столиками и стульями, уютно расставленными под полосатыми пляжными зонтиками, горшками с цветущей геранью и торговым автоматом с эмблемой кока-колы.

Джи Би — загорелая и красивая, в короткой теннисной юбке и бело-розовым топике, сидела за одним из столиков рядом с симпатичным молодым человеком. Задумавшись, она машинально подбрасывала ракетку носками безупречно белых теннисных туфель. Молодой человек, развалясь на стуле, крепко спал. «Вот так они отдыхают между дублями, — подумала Вера. — Как это все утомительно и скучно и как хорошо, что я взяла с собой альбом. Можно хотя бы поработать».

Она нарисовала кинооператора со всеми его вытатуированными на загорелых плечах бабочками, полицейского, привалившегося к капоту патрульной машины и сонно наблюдавшего за тем, чтобы не снесли ограждения; молодую женщину, тщетно пытавшуюся распутать поводки трех собачонок, вертевшихся вокруг ее ног, и Джи Би за столиком, опирающуюся подбородком на скрещенные руки и задумчиво глядящую в никуда.

О чем она сейчас думает? Вера жила с Джи Би бок о бок почти две недели и очень привязалась к ней. Джи Би оказалась доброй и отзывчивой, но очень замкнутой, когда дело касалось ее личных проблем. Вера отдала бы все на свете, чтобы узнать, о чем Джо-Бет думает, и особенно что она думает о Сенте.

Сегодня утром он снова позвонил:

— Так что вы решили. Вера? Когда вы с Джи Би приедете сюда? Осталось так мало времени, лето почти на исходе.

— Попытаюсь поговорить с ней еще раз.

— Постарайся уговорить ее приехать на этой неделе.

— Сделаю все от меня зависящее.

Джи Би вздрогнула и подняла голову, когда к ним подошел директор и потребовал внимания. В руках он держал старомодный мегафон, в который раздавал команды:

— Внимание! Всем приготовиться! Занять свои места!

Это касается и тебя. Рой. Проснись! Вы с Джи Би сидите слишком далеко друг от друга. Поставьте стулья поближе.

Всем внимание. Где хлопушка? Приготовиться…

Мальчик поднес к камере хлопушку в черно-белую полоску.

— ..Начали!

Рой и Джи Би встали со своих мест и направились к автомату, затем обменялись подчеркнуто разочарованными взглядами.

— Стоп! Великолепно!

Опять наступило долгое ожидание. Вера наблюдала, как увозили автомат с эмблемой кока-колы, а на его место, поближе к операторской тележке, устанавливали новый с бросающейся в глаза яркой торговой маркой «Бриз». Девушка в джинсах обрызгала его со всех сторон из пульверизатора какой-то маслянистой жидкостью и отполировала до блеска. Началась всеобщая суета вокруг осветительных приборов: один даже поставили на рельсы и двигали взад-вперед, как маленький трамвай.

Вера вздохнула и легла на траву. Она чувствовала себя усталой и безразличной ко всему. Девушка пыталась объяснить свою вялость разницей временных поясов, но знала, что это не так, что проблема совсем в другом: она, глубоко переживала крах своих надежд.

Как Вера мечтала о своем приезде в Сан-Франциско и первом вечере, проведенном с Сентом!

Но в мечтах она была с ним одна в тихом, романтичном местечке, а не за длинным столом вместе с Джи Би и кучей горластых итальянцев. У нее до сих пор стояли в ушах их крики. «Счастливого дня рождения! — орали все. — Счастливого дня рождения, — пели официанты. — Счастливого дня рождения, дорогой Джулио…» И все смеялись, истошно кричали и аплодировали беззубому сморщенному гному, которому на вид было не меньше девяноста лет, пока он старательно задувал единственную свечу на своем именинном торте.

Вера тоже заставила себя кричать, смеяться и аплодировать вместе со всеми и попыталась произнести тост за воссоединение трио Старфайер, но он вышел ужасно плоским. Девушка, измотанная долгим перелетом, чувствовала, что ее нервы на пределе. Считалось, что Сент и Джи Би разбежались и их больше ничего не связывает, однако на деле все обстояло иначе. Может, Джи Би и оставила Сента, но что касалось его самого, то здесь ничего не изменилось.

Он по-прежнему без памяти любил ее.

В ту ночь Вера почти не спала. Перед глазами мелькали лица, предметы, и все это сопровождалось нескончаемой песней о счастливом дне рождения Джулио, такой нелепой и до смешного бесстыдной, если вспомнить самого именинника.

На следующее утро Сент, как и обещал, приехал, чтобы показать Вере город, но было ясно, что он очень надеялся на участие Джи Би в этом мероприятии и не скрывал своего разочарования, когда обнаружил, что та уже ушла. Однако, надо отдать ему должное, он сделал все возможное, чтобы прогулка прошла приятно.

И все бы прошло гладко, если бы Вера не была влюблена в него и не ждала большего, чем дружеское участие. Поездка превратилась для нее в один нескончаемый ряд крутых холмов, высоких гор, яхт, мостов и закончилась ленчем в Саусалито, чтобы она могла полюбоваться городом с высоты птичьего полета.

— Все было просто великолепно, — выдавила из себя Вера дежурную фразу.

Обед оказался изысканным: мясо, запеченное в тесте, подали на большом овальном блюде, с выложенным по краям гарниром. Вера почувствовала внезапный голод, ей захотелось запихнуть в себя все до последней крошки, но усилием воли девушка сдержалась и съела только мясо и несколько кружочков помидоров.

Разговор за ленчем шел о Старфайер.

Накануне Сент снова звонил мистеру Солвею. Тому не терпелось поскорее встретиться с Верой.

— Все складывается удачно, — заметил Сент. — Он, кажется, искренне заинтересован.

— Это же просто замечательно, — ответила Вера, а про себя подумала: «Будь я Старфайер, то весь день сложился бы совсем по-другому. Окажись я притягательной, неотразимой — и все бы шло так, как я мечтала. Старфайер могла бы силой своей воли повернуть ход событий в нужном направлении. Ведь смогла же я выдержать собеседование и получить работу в доме Спринг Кентфилд».

Она также выдержала натиск родителей и вопреки их желанию улетела в Нью-Йорк. Но в данный момент у нее словно язык присох к горлу, сидевшая в ней Старфайер потеряла свою силу.

— Ты очень добр ко мне, — промямлила Вера. — Большое тебе спасибо.

— Послушай, из-за меня ты была уволена и депортирована, — с усмешкой проговорил Сент. — Вот это я тебе действительно устроил.

По дороге домой он напомнил:

— Не забудь про Тахо, Вера. Скоро конец лета. Арни приступит к работе, а я должен вернуться в Нью-Йорк.

У Веры кровь застыла в жилах.

— В Нью-Йорк? Ты… ты будешь там жить?

— Нет. Я еду по делу.

Вера почувствовала некоторое облегчение. Какая ирония судьбы: проделать такой длинный путь, чтобы встретить Сента и сразу же с ним расстаться.

— Это как-то связано с твоей книгой? Ты что-то узнал?

— Ничего. Нет, это семейные дела. Скоро мой день рождения, мне исполнится двадцать один год.

— Как чудесно. Ты устроишь прием?

— Нет, но… — Голос Сента оживился. — Я обедаю с отцом. Только он и я. Отец хочет поговорить со мной, он сам позвонил. Впервые за все время. Обычно мне звонит тетя Глория или эта ведьма мисс Геррити.

— Это же чудесно, я так рада за тебя.

— Впервые в жизни мы будем обедать вместе. Думаю, его отношение ко мне изменилось после того, как я поступил в колледж. Если бы только я мог сказать ему, что права на издание моей книги купили, вот это было бы дело.

— Пока еще есть время, — заметила Вера.

Когда они вернулись домой, Джи Би еще не пришла.

Сент, стараясь казаться равнодушным, пожал плечами.

— Увидимся, — сказал он, целуя Веру в щеку. — Все-таки хорошо, что ты приехала.

— Спасибо за ленч. Я чудесно провела время.

— Я тоже. Да, Вера… пожалуйста, не забудь поговорить с Джи Би о поездке в Тахо.

Джи Би терпеливо ждала, пока девушка в рабочем комбинезоне закончит гримировать ее лицо. Мысли унеслись далеко, на сердце лежал тяжелый камень. Все утро она пыталась подсчитать, сколько заплатят за эту рекламу, — получилась неплохая сумма. Господи, как ей сейчас нужны деньги!

Из последнего разговора с Чарлиной девушка узнала новые подробности из жизни матери, которые ее очень расстроили. Флойд бросил ее мать.

— Он связался с другой женщиной, — разъяснила Чарлина. — Послушай, дорогая, сейчас я тебе все расскажу. Она далеко не красавица, ей под пятьдесят, и она толстая, но твой отчим просто сходит по ней с ума — даже бросил пить.

«Тем лучше, — была первая мысль Джи Би. — Наконец-то он оставил нас в покое. Можно считать, что нам повезло».

— Как мама пережила это? — спросила она Чарлину.

— Очень плохо, дорогая. Она, оказывается, все еще любит его. Флойд всем рассказывает, что дошел до предела от ее бредней о летающих тарелках.

— О Господи! Бедная мама.

— Между нами, дорогая, сдается мне, что она сидит совсем без денег.

Джи Би сразу же послала почтовый перевод на две тысячи долларов. Извещение вернулось обратно, рукой матери там было написано: «Не посылай мне больше ничего, я молюсь за тебя». Однако деньги не вернулись, вероятно, почтальон принес ей наличные.

Вскоре после этого из Нью-Йорка позвонила Мелоди Рос, что никак нельзя было принять за простое совпадение.

— Как поживаешь, зайчонок?

Джи Би уже давно не имела от сестры никаких известий и очень обижалась. Она пришла к выводу, что Мел все знала о Флойде.

— Спасибо, хорошо, — холодно ответила Джи Би.

— Я так и думала, Тебя все время показывают по телевидению. Похоже, дела идут хорошо. — Тяжелый вздох. — Чего нельзя сказать обо мне.

— Мне очень жаль. Мел. Разве Анжело не заботится о тебе?

— Нашла кого вспомнить. Все это уже в прошлом.

— Странно.

Последовало молчание, затем судорожный всхлип.

— Этот сукин сын бросил меня, Джо-Бет. Теперь я работаю в клубе, довольно скверном, недалеко от Таймс-сквер.

Джи Би легко вообразила себе, что это за клуб.

— Что мне делать? Он отобрал все, даже одежду. У меня сейчас нет ни одного приличного платья. Я на мели. Зайчонок, я так соскучилась по тебе, мне действительно плохо без тебя. — Дальше пошли причитания. — В конце концов ты моя сестра, когда ты нуждалась во мне, я тебе помогла.

Приютила и все для тебя делала. Джо-Бет, тебе сейчас везет, а у меня все плохо. Мне нужны деньги, и ты должна мне их прислать. На первых порах мне хватит десять «кусков»… тут один парень… он кое-что одолжил мне… но сейчас на меня давит, и я просто не знаю, что делать, Джо-Бет.

Джи Би вздохнула. Ей хотелось сказать Мелоди Рос:

«Вряд ли ты получишь от меня хоть что-нибудь, даже не заикайся о деньгах». Но, к сожалению, у нее не хватило духу.

Как-никак Мел ее единственная сестра, другой у нее нет и не будет. Она так же несчастна, как и мама. Обе жертвы развратных мужчин.

— Хорошо, Мел, — ответила она миролюбиво. — Я подумаю, что смогу для тебя сделать.

— Пожалуйста, Джо-Бет, подумай. Мне очень нужны™ деньги.

«Да, — размышляла Джи Би, — пора начинать зарабатывать хорошие деньги».

— Ты просто ненормальная, если отказываешься от работы в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, — говорил ее агент.

Нью-Йорк? Нет, туда она никогда больше не вернется.

А вот в Лос-Анджелес она летает по крайней мере раз в неделю. Если жить там, то можно сэкономить на билетах.

Да, пожалуй, она переберется в Лос-Анджелес и очень скоро.

Директор замахал руками и закричал:

— Всем приготовиться!

Вспыхнул свет прожекторов. Заработали камеры.

— Начали!

— Волшебный аромат, сверкая на солнце, начал спускаться прямо с неба. «Бриз» — мечта всех жаждущих.

Джи Би и Рой, изобразив на лицах восторг, кинулись к автомату. Рой нажал на рычаг, но тот не сработал.

— Черт! — выругался Рой. — Эта проклятая машина не работает.

— Стоп! — последовала команда.

Как только выключили все камеры, из автомата посыпался на землю каскад сверкающих на солнце банок с маркой «Бриз».

— Ну вот, — пробурчал директор. — А ты говоришь, не работает.

После съемок Джо-Бет и Вера сидели на траве, пили «Бриз» и наблюдали, как разбирают «кафе» и складывают в грузовик.

Вера взмахнула банкой с остатками «Бриза».

— Неужели тебе нравится эта дрянь? — спросила она. — На мой вкус нет ничего отвратительнее.

Джи Би пожала плечами:

— Я просто способствую ее продаже. Мне вовсе не обязательно это пить. Тебе не было скучно? Съемки тебе понравились?

— Пожалуй.

Джи Би рассмеялась:

— Я видела, как ты рисовала.

Вера протянула ей альбом. Джи Би полистала его и пришла в восторг:

— Боже, какая ты талантливая! Когда ты встречаешься с нужными людьми?

— В четверг на следующей неделе.

— Уже нервничаешь?

— Немного.

— Чего они хотят от тебя? Что ты будешь им говорить?

Они уже видели рисунки?

— Буду рассказывать им разные истории.. Они хотят убедиться, что их хватит хотя бы на полгода.

— А ты сможешь?

— Пока да. Когда кончатся мои истории, я буду действовать так, как того захочет Старфайер.

Джи Би с удивлением посмотрела на Веру:

— Как так?

.Вера принялась терпеливо объяснять:

— Если наши мнения будут расходиться, то мне придется подчиниться ее воле.

— Но, Вера… — Джи Би нахмурилась. — Ведь Старфайер просто персонаж и не существует в реальной жизни. Ведь так?

— Она достаточно реальна.

Глаза Джи Би загорелись от любопытства.

— Тогда расскажи мне о ней.

— Старфайер красива и обладает особой энергией, — медленно начала Вера.

Джи Би нетерпеливо кивнула. Это она уже знала.

— Но она какая-то… — Вера замолчала, подыскивая нужное слово, — я бы сказала — неуверенная. Старфайер еще не привыкла к своему телу, у нее его никогда не было. В своем мире она была сгустком энергии и света, летала по Вселенной и делала что хотела. Сейчас Старфайер чувствует себя, как в ловушке.

— Разве ей не хочется быть человеком?

— Иногда. Лучше сказать, довольно часто.

— А люди догадываются, что Старфайер инопланетянка?

— Нет, пока она сама этого не захочет. Они находят ее очаровательной, хотя временами чувствуют, что в ней есть нечто странное, что-то, чего они не могут понять.

— Старфайер может влюбиться? — полюбопытствовала Джи Би.

— В землянина? Пока не знаю. Любые эмоции приводят ее в замешательство, она еще не научилась ими управлять. Старфайер не понимает, что люди чувствуют и думают Да и как ей понять? Она выглядит как человек, но на самом деле им не является.

— Да, да, — понимающе подтвердила Джи Би.

— Ну и конечно, Старфайер очень одинока. Ее дом далеко, за несколько световых лет от Земли, и она не может вернуться туда, пока не выполнит свою миссию здесь.

— А что случится, если ее постигнет неудача?

— Этого не может быть. Если такое случится, все погибнет.

Джи Би вдруг обнаружила, что слушает Веру затаив дыхание. Она напомнила себе, что Старфайер — всего лишь вымышленный персонаж.

— Как я ее понимаю, бедняжку, — неожиданно для себя выпалила Джи Би. — Мне ее очень жаль.

— Она не любит, чтобы ее жалели, — резко ответила Вера.

— Похоже, вы хорошо знакомы.

— Я обязана ее знать. По крайней мере… — В голосе Веры чувствовалась неуверенность, — Мне кажется, что я ее знаю.

Вера вылила остатки «Бриза» на землю. Девушки наблюдали, как коричневая жидкость, пузырясь, исчезает в траве.

— Хорошо, что покупатели не видят, как ты поступаешь с этим напитком, — заметила Джи Би.

Приятельницы помолчали.

— Да, — вспомнила Вера, — сегодня утром опять звонил Сент. Хочет, чтобы мы приехали к нему.

Джи Би молча смотрела на землю, туда, куда Вера вылила «Бриз».

— И что ты ответила? — спросила она.

— Сказала, что спрошу тебя.

— Я не изменила своего решения, — ответила Джи Би, тяжело вздохнув. — Я никуда не поеду, но это не причина, чтобы не поехать тебе. Думаю, тебе там понравится. Поезжай, я говорю вполне серьезно.

— Не вижу смысла ехать одной, — ответила Вера. — Он хочет видеть тебя, не меня.

Медленно и с какой-то жестокостью Джи Би смяла пустую банку.

— Лучше ему этого не хотеть, — прошептала девушка. — Ты не представляешь, как мне было больно, когда я узнала, что Сент скрыл от меня правду. Я думала, он отличается от других парней, но оказалось, что Слоун такой же, как и все.

Все они одинаковы. Им непременно хочется завладеть тобой, залезть в душу. А когда они получают свое, ты им больше не нужна.

— Сент не такой.

— Чем же он отличается от других? Он ведь мужчина, не так ли?

Как обычно, в одиннадцать Арни постучался к приятелю, но увидев, что тот занят, тихо прошептал:

— Есть тут желающие поиграть в теннис?

И, помахав ручкой, вышел.

Сент поработал еще с полчаса, затем, вздохнув, надел теннисные туфли, взял ракетку и пошел в гимнастический зал искать Арни.

Его там не было. Верной и телемастер склонились над телевизором, по экрану которого пробегали горизонтальные полосы.

— Сломался, — сказал Верной, увидев Сента. — Арни сказал, что пойдет погуляет, пока вы не освободитесь.

— Прекрасно.

Сент направился к выходу, довольный, что Арни наконец-то один ушел на прогулку и еще тем, что телевизор сломался. Оставалось только надеяться, что его не сумеют починить.

Арни каждый вечер пялился на экран, где то и дело мелькало лицо Джи Би. То она рекламировала молоко для крепкого здоровья, то лосьон для нежной детской кожи, то какое-то потрясающее шведское средство для сухих и ломких волос.

Она так и не захотела приехать в Тахо. «Мне очень жаль, Сент, — сказала ему Вера по телефону. — Я пыталась, но все бесполезно».

Сент вышел из дома и остановился, чтобы полюбоваться озером, зеркальная поверхность которого, отливающая синевой, виднелась между деревьями. Начали желтеть листья осин, воздух был прозрачным и бодрящим. Стояла тишина. Мир был прекрасен.

«Неужели Джи Би так и не простила меня? — подумал Сент. — И простит ли когда-нибудь?»

Он крепко зажмурился и силой воображения вызвал образ Джи Би, такой явственный, что Сент почувствовал — стоит ему сейчас открыть глаза, и он наяву увидит ее, идущую ему навстречу. Сент так сильно желал этого, что у него закружилась голова.

Преисполненный ожидания, он открыл глаза…

Тропа была пуста.

Расстроенный, Сент что есть силы ударил себя ракеткой по бедру и приказал не валять дурака.

Расправив плечи, он решительной походкой направился к корту играть с Арни в теннис.

С корта слышались удары ракетки по мячу, удары были сильными. Кто-то играл как дьявол. Сент прислушался: играли двое.

Подойдя ближе, он увидел их — Арни и девушку.

«Господи, это же Джи Би», — мелькнуло у него в голове.

Сердце Сента забилось так сильно, что он едва не потерял сознание. Неужели сработало? Неужели же страстное желание сбылось?

В это время девушка повернулась, и сердце его оборвалось, так как это была вовсе не Джи Би, а такая же высокая девушка, с такими же светлыми волосами.

Девушка улыбнулась Сенту, помахала ракеткой и вернулась к игре.

Была подача Арни. Девушка отбила мяч, и тот пролетел над сеткой. Арни отбил его, но слишком высоко. Партнерша нанесла удар с лета и перекинула мяч Арни, тот подпрыгнул, пытаясь перехватить его, но промахнулся. Арни застыл на месте, тяжело дыша.

— Гейм! — Девушка громко рассмеялась, подошла к Сенту и протянула руку. — Привет. Я Флетчер Мак-Гроу.

Со спины она легко могла сойти за Джи Би — та же комплекция, тот же рост, волосы, легкая походка. Но при ближайшем рассмотрении — ничего общего. У девушки было хорошенькое капризное личико, круглые голубые глазки и выпяченная верхняя губа из-за не правильного прикуса.

Оценивающим взглядом девушка оглядела Сента с головы до ног. От нее не ускользнули ни его темные взлохмаченные волосы, ни розовая тенниска, ни дорогие спортивные туфли.

— Она наша соседка, — представил девушку Арни. — Ее отец арендует дом недалеко отсюда.

— Мы живем в долине, а там сейчас очень жарко, — сказала Флетчер. — Я услышала, что Арни играет сам с собой, и пришла посмотреть. Он любезно согласился поиграть со мной.

— Она меня загоняла, — пожаловался Арни. — Слишком сильный игрок для меня. Это партнер для тебя, Сент, поиграй с ней.

— Нет! — отрезал тот, но Флетчер уже вернулась на корт и заняла исходную позицию.

Сент вопреки логике чувствовал себя страшно обиженным, оттого что Флетчер оказалась вовсе не Джи Би, и всю свою злость он вложил в игру, яростно отбивая удар за ударом и совсем не думая о том, с кем играет.

К концу игры он сообразил, что все равно остался в дураках. Хоть и выиграл, но выглядел смешно, сражаясь, будто лев.

Сет закончился со счетом 6:4. Сент тяжело дышал и обливался потом, его тенниска насквозь промокла. Флетчер вся горела от возбуждения, глаза сияли, губы изогнулись в счастливой улыбке. Сент обратил внимание, как затвердели соски ее грудей, распирая майку, и понял, что девушка не носит бюстгальтера. Он через сетку пожал ей руку — ее пальцы были горячими и очень сильными.

— Слава Богу, что она осталась жива, — сказал Арни. Ты загонял ее почти до смерти.

— Флетчер сама за себя скажет, — ответил Сент, только сейчас сообразив, как отвратительно себя вел. Джентльменом его в данной ситуации не назовешь. Что он так на нее взъелся? Разве девушка виновата, что она не Джи Би? Сент смущенно улыбнулся.

Флетчер ответила ему улыбкой, но такой странной, словно они были заговорщиками.

— Я люблю такую игру, — сказала она. — Игру без пощады.

Они вернулись в дом, где Ева уже все приготовила им для пикника, и отправились на озеро кататься на водных лыжах.

— Может, ты хочешь, чтобы я остался? — спросил Сент у Арни.

Приятель посмотрел на него с нескрываемым удивлением:

— Почему?

— Она хорошенькая. Разве тебе не хочется остаться с ней наедине?

— Хорошенькая? По-моему, ты преувеличиваешь. К тому же она явно предпочитает тебя.

Они по очереди катались на водных лыжах — как Сент и предполагал, Флетчер каталась мастерски, — затем поплыли на лодке в Карнелиан-Бей.

— Здесь не так хорошо, как в бухте Сэнд-Харбор. Давайте поедем туда.

— Нет! — решительно отрезал Сент, и его взгляд стал таким жестким, что голубые глаза Флетчер широко распахнулись от удивления.

Арни с тревогой посмотрел на друга.

Сент мысленно обозвал себя идиотом и приказал успокоиться. Откуда ей знать, что с этим местом у него связаны самые дорогие воспоминания?

Сент решил больше не давить на Флетчер. Она хорошая девушка, мастерски играет в теннис и, уж конечно, совсем не похожа на Джи Би. Ее тело было более округлым и в то же время солее мускулистым. Она переоделась в белый купальник, состоявший из крошечных треугольничков, связанных между собой тесемками. В нем девушка казалась почти голой. На левой груди, чуть повыше соска, Сент заметил у нее красно-коричневое пятнышко, нечто похожее на шрам или след от ожога.

Флетчер не была такой стыдливой, как Джи Би. Она свободно сидела в лодке, широко расставив ноги, и ела бутерброд. Сент прекрасно видел курчавые светлые волосы на ее лобке. Видел их и Арни; от природы застенчивый, он покраснел и отвел глаза.

Флетчер перехватила взгляд Сента, улыбнулась ему ленивой, раскованной улыбкой и задумчиво пожевала нижнюю губу.

Ночью Сент не мог заснуть.

Он лежал на спине в полумраке ночи, представляя, как полная луна отражается в гладкой поверхности озера. Молодой человек чувствовал и слышал биение своего сердца и пульсирующий бег крови по жилам, и все его мысли были о Джи Би.

Прошло столько времени, столько долгих дней, а он все еще жил, как монах. Его кровь бурлила, тело жаждало близости с Джи Би, но если ее нет рядом, то ему никто не нужен.

На смену томлению пришло ожесточение. Как она смеет заставлять его так мучиться?

Надо бы проучить ее. А что, если…

Образ Джи Би стал расплываться и исчезать, и на смену ему выплыл другой… образ Флетчер Мак-Гроу.

Одинокий, измученный бессонницей, Сент стал вспоминать ее во всех подробностях: рот, познавший поцелуи, маленькие белые зубки и розовый язычок, темные твердые соски, натягивающие тенниску, завитки светлых волос между ногами и загадочный шрам, который сейчас в его воспаленном воображении представлялся ему знаком распутства и даже извращенности.

Он снова вспомнил плотоядную улыбку, когда девица перехватила его взгляд. Она специально дразнила, завлекая, и явно не возражала против более близкого знакомства.

Ну что же, он всего лишь человек со всеми присущими ему слабостями. Он отнюдь не святой, хотя многие его так называют.

— Это твоя вина, Джи Би, — произнес молодой человек. — Во всем вини только себя.

Глава 11

— Я развелся вскоре после твоего рождения, выждав приличное время, — рассказывал Сенту Слоун Тредвелл-старший.

Сент не знал, что сказать, если от него вообще ждали ответа. Он уткнулся в тарелку и начал считать куски дикой утки, разложенные, словно лепестки цветка, вокруг горки риса. Вышло семь кусков, разделенных между собой ломтиками апельсина, побегами аспарагуса и кресс-салатом. Отец заказал себе татарский бифштекс. На тарелке лежала темно-красная горка сырого мяса с круглым ярко-желтым сырым яичным желтком в центре. Сент содрогнулся: блюдо показалось ему отвратительной имитацией женской груди.

Он наблюдал, как отец погрузил вилку в желток и стал методично перемешивать его с мясом. Сент не выдержал и отвел взгляд, невольно поежившись под своим новым пиджаком от Версачи. Отрезав кусочек утки, он положил его в рот, мечтая, чтобы скорее наступил момент, когда можно будет под благовидным предлогом извиниться и уйти.

Получив от отца приглашение на обед по случаю своего совершеннолетия, Сент был польщен и тронут до глубины души. Этот обед представлялся ему чем-то торжественным и даже ритуальным, когда двое мужчин, отец и сын, вместе отмечают важное событие в жизни сына и отец воспринимает его если уж не как равного себе, то по крайней мере как взрослого разумного человека.