Дом Атрейдесов

      Минуты ползли нестерпимо медленно.
      Планируя атаку, Харконнен предполагал, что Раббан выстрелит по кораблям тлейлаксов из лазерного ружья, но Чобин, ришезианский изобретатель, оставил в своих журналах мрачное предупреждение. Новое поле-невидимка имело какое-то сродство с эффектом Хольцмана, который, собственно говоря, и порождал это поле. Каждый ребенок знает, что при взаимодействии лазерного луча с полем высвобождается такая масса энергии, что происходит взрыв, по мощности равный атомному.
      Барон не посмел отважиться на такой риск, и поскольку они так неосмотрительно убили изобретателя, то спросить о том, что делать, было уже не у кого. Ну что ж, об этом надо было думать раньше.
      Ладно, ничего страшного. Для того чтобы уничтожить тлейлаксов, не было нужды применять лазер, поскольку правила Гильдии запрещали кораблям в отсеках лайнеров активировать защитные поля. Многофазные ракеты - артиллерийские снаряды большой мощности, рекомендованные для применения Великой Конвенцией (эти снаряды причиняли меньше побочных разрушений), - вполне могли справиться с задачей. Эти кумулятивные заряды пробивали фюзеляж, а потом начиналась серия взрывов, вызванная наведением вторичной и третичной детонации. Таким образом, выжигалось все содержимое корабля, а фюзеляж оставался цел. Племянник так и не понял технических деталей проведения атаки; он знал только, что надо прицелиться и выстрелить. Впрочем, большего от него и не требовалось.
      Вот, наконец! Барон заметил крошечную вспышку бело-желтого пламени, и от нее полетели в пространство два снаряда, вылетевшие словно из носовой части фрегата Атревдеса. Снаряды летели по отсеку, как комки сгущенного пламени, потом последовал удар. Обреченные на гибель корабли тлейлаксов дрогнули от этих ударов, внутри них занялось красное зарево.
      О, как хотелось барону, чтобы эту картину видели с других кораблей!
      Прямое попадание в один из кораблей в несколько секунд превратил его в пылающий изнутри остов. По замыслу, второй заряд должен был попасть в хвостовую часть другого корабля и, приведя его в негодность, не доводить дело до полного уничтожения, оставив людей на борту живыми. Это даст жертвам прекрасную возможность ответить огнем на огонь агрессора Атрейдеса. Потом эскалация не потребует никакого вмешательства, все разыграется, как по нотам.
      - Отлично, - ухмыльнулся барон и сказал, обращаясь к капитану тлейлаксианского судна: - Теперь ты знаешь, что делать. Следуй велениям своего инстинкта.
      Выпустив снаряды, корабль-невидимка Раббана метнулся в сторону, проскользнул между фрегатами и рванулся вперед, к своей базе.
      На резервных экстренных частотах послышались позывные - сигнал бедствия, которые посылал поврежденный тлейлаксианский корабль.
      - Мирный транспорт Бене Тлейлакса подвергся неспровоцированному нападению со стороны фрегата Атрейдеса! Нарушены законы Гильдии! Требуется помощь!
      В этот момент лайнер Гильдии был нигде - он проходил сквозь провал между измерениями. Тлейлаксианцы не могли ждать ни помощи, ни рассчитывать на возмездие до выхода из свернутого пространства и прибытия на Кайтэйн. К этому времени помощь уже может и не потребоваться.
      Раббан надеялся, что все будет, как в обычной кабацкой ссоре; помнится, они с друзьями часто посещали деревенские питейные заведения в окрестностях Баронии, затевали драку, а потом разбивали несколько особенно горячих голов. Славные были денечки!
      На контрольной панели корабля-невидимки отражался грузовой отсек лайнера, на котором точками были отмечены положения перевозимых кораблей. Эти точки приобретали постепенно оранжевый цвет - суда Великих Домов приводили в боевую готовность бортовое оружие, готовясь к защите от возможного нападения. Дело пахло началом большой войны.
      Чувствуя себя маленькой мышкой на полу переполненного гигантского танцевального зала, Раббан скользнул в тень фрегата Харконненов и проник в открытый люк.
      Оказавшись в безопасной гавани родного корабля, Раббан отключил поле-невидимку, и теперь весь экипаж мог видеть истребитель, спокойно стоявший на своем месте. Раббан вышел на посадочную платформу, вытирая со лба пот. Глаза его горели от возбуждения.
      - Другие корабли еще не начали стрелять?
      Завизжали сирены тревоги. По космическим системам связи стали слышны лихорадочные переговоры, словно дробь стучали условные сигналы. Галахская речь мешалась с условными боевыми шифрами:
      - Атрейдесы объявили войну тлейлаксам! Пушки заговорили.
      Радуясь своей удачной атаке, Раббан скомандовал экипажу:
      - Привести в боевую готовность бортовые орудия! Не давайте никому застать нас врасплох, эти Атрейдесы такие бестии. - Он рассмеялся.
      Специальный кран переместил корабль-невидимку в трюм фрегата, люк был задраен так, что теперь его не смог бы обнаружить ни один сканер Гильдии. Никто не станет искать корабль-невидимку, потому что никто даже не подозревает о самой возможности существования такого судна.
      - Защищайтесь! - крикнул второй пилот в систему связи.
      Тлейлаксы продолжали жаловаться:
      - Мы заявляем, что намерены открыть ответный огонь. Мы имеем на это полное право. Мы не провоцировали это нападение... это наглое попрание правил Гильдии.
      Раздался еще один голос - хриплый и низкий бас:
      - Но у Атрейдесов не видно никакого оружия. Может быть, агрессоры не они?
      - Это трюк! - кричали в ответ тлейлаксы. - Один из наших кораблей уничтожен, другой сильно поврежден. Разве вы не видите этого своими глазами? Дом Атрейдесов должен заплатить за это.
      Превосходно, подумал Раббан, восхищаясь планом дяди. С данного момента события могли развиваться по разным сценариям, но любое их развитие было на руку Харконненам. Лето был известен всем как отчаянный задира и нахал, а теперь все знают, что он способен на коварный и трусливый поступок. Его корабль сейчас может быть уничтожен выстрелами возмездия, а имя Атрейдесов покроется вечным позором из-за предательского поступка Лето.
      Может быть, с этого момента начнется долгая и кровопролитная вражда между Домом Атрейдесов и Тлейлаксу. В любом случае Лето не сможет выпутаться.
      Стоя на капитанском мостике своего фрегата, герцог Лето старался взять себя в руки и успокоиться. Он прекрасно знал, что с его корабля не было произведено ни одного выстрела, поэтому понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, в чем его обвиняют.
      - Выстрелы раздались в непосредственной близости от нашего борта, мой герцог, - сказал Гават, - прямо из-под нашего носа.
      - Значит, это не было случайностью? - спросил Лето, чувствуя, как его охватывает гнев. Один тлейлаксианский корабль ярко горел изнутри, а пилот второго продолжал выкрикивать в адрес Лето свои обвинения.
      - Ад Вермиллиона! Кто-то действительно поразил Бене Тлейлаксу, воскликнул Ромбур, глядя на происходящее сквозь прикрытый армированным плазом иллюминатор. - И очень вовремя, если хотите знать мое мнение.
      Лето прислушался к какофонии переговоров по системам связи, к возмущенным крикам тлейлаксов. В первый момент он решил выслать помощь терпящим бедствие тлейлаксам, но в следующее мгновение услышал, что пилот пораженного судна выкрикивает его имя и требует его крови.
      Он посмотрел на выжженный изнутри корпус одного тлейлаксианского корабля и, переведя взгляд на поврежденный, вдруг увидел, что его орудия разворачиваются в сторону его собственного фрегата.
      - Туфир, что он делает?
      По открытой связи слышался ожесточенный спор между Тлейлаксом и теми, кто отказывался верить в виновность Атрейдеса. К несчастью, таких голосов становилось все меньше и меньше. У тлейлаксов появлялось все больше сторонников. Некоторые утверждали, что видели все своими глазами, видели, что выстрелы раздались с корабля Атрейдеса. События начинали принимать опасный оборот.
      - Ад Вермиллиона, - крикнул Ромбур, - Лето, они думают, что это сделал ты!
      Гават со всех ног бросился к панели защиты.
      - Тлейлаксы направили на тебя заряженные стволы, мой герцог!
      Лето включил канал связи и снял все коды. Должен звучать открытый текст. Мысли спрессовались и следовали одна за другой с быстротой, поразившей его самого: ведь он не был ментатом, способным на скоростное мышление. Это было как во сне, когда видения следуют друг за другом с потрясающей быстротой, или как это бывает перед смертью, когда в считанные мгновения перед внутренним взором человека пролетает вся его жизнь. Это слишком мрачная мысль. Надо искать выход из положения.
      - Внимание! - крикнул он в микрофон. - Говорит герцог Лето Атрейдес. Мы не атаковали корабли тлейлаксов, я отметаю любые обвинения.
      Он знал, что ему никто не поверит, что никто не успокоится так быстро, чтобы предупредить развертывание полномасштабной войны. Но через мгновение он уже знал, что надо делать.
      В его мозгу прошли видения из прошлого, он вспомнил деда по отцовской линии - Кеана Атрейдеса, который сейчас смотрел на него с надеждой, которая была так ясно написана на изборожденном морщинами лице этого, так много повидавшего в жизни, человека. В его ласковых серых глазах, таких же, как у Лето, таилась сила, которую часто не замечали враги, к большому для них прискорбию.
      Если бы я мог стать таким же сильным, как мои предки...
      - Не стреляйте, - обратился он к тлейлаксианскому капитану, надеясь, что его услышат и на других кораблях.
      Вот в его мозгу возник еще один образ: его отец, старый герцог Пауль Атрейдес. У него зеленые глаза, но они так же ласково, как глаза деда, смотрят на него. В этом видении отец был в том же возрасте, что и Лето. В долю секунды он увидел и своих ришезианских родственников, дядей, теток, двоюродных братьев, слуг, чиновников и генералов, которых они привезли с собой. У всех них были совершенно пустые глаза, они отчужденно смотрели на Лето, словно все они были частями одного организма, который просто оценивал его действия и выжидал какого-то момента. В выражении их лиц не было ни любви, ни одобрения, ни ненависти, ни презрения - там было ничто, словно Лето действительно совершил преступление и перестал существовать.
      Вот появилось и исчезло насмешливо-презрительное лицо матери.
      Не верь никому, подумалось Лето.
      Его охватило отчаяние, сопровождавшееся невероятным чувством собственного одиночества. Глубоко внутри своего существа он вдруг обнаружил некое пустое место, там стоял другой Лето Атрейдес и бесстрастными серыми глазами наблюдал за поведением настоящего Лето. Там, внутри, было холодно, и он содрогнулся.
      Быть вождем - значит быть одиноким.
      Пресечется ли на нем род Атрейдесов сейчас, в этот решающий час, или он родит детей, чьи голоса присоединятся к голосам других Атрейдесов, которые жили со времен древних греков? Он прислушался к голосам внутри себя и не услышал там детских голосов. Сплошная какофония звуков!
      Обвиняющие глаза продолжали смотреть не отрываясь.
      Лето заговорил сам с собой. Правление - это обоюдная защита: ты заботишься о народе, а он процветает или идет на смерть по первому твоему слову.
      Образы и голоса исчезли, мысли стали холодными и четкими.
      Прошло не больше секунды, все видения пронеслись в мозгу с быстротой молнии. Сейчас Лето знал, что надо делать, невзирая на возможные последствия.
      - Активировать поле! - крикнул он.
      Раббан испытал немалое удивление, всматриваясь в наблюдательный экран, спрятанный в чреве внешне невинного фрегата Харконненов. Он начал метаться от одного борта к другому, выглядывая в иллюминаторы, пока, раскрасневшись и тяжело дыша, не остановился перед дядей. Робкий, хотя и возмущенный пилот тлейлаксов не успел открыть огонь до того, как вокруг фрегата Атрейдесов возникло защитное поле.
      Но ставить поля запрещалось правилами Гильдии, потому что они мешали навигатору впадать в транс и разрушали поля свернутого пространства. При включенных защитных полях двигатели Хольцмана перестают правильно функционировать. Раббан и барон приглушенно выкрикивали проклятия.
      Лайнер вздрогнул и выпал из свернутого пространства.
      В кабине навигатора, расположенной в самом верху лайнера, ветеран, ведущий корабль, вдруг почувствовал, что его транс буквально крошится на куски. Мозговые волны начали преломляться, замыкаться на себя, выходя из-под контроля.
      Двигатели Хольцмана ревели на пределе своих возможностей, но свернутое пространство дыбилось, как волнующееся море, теряя устойчивость. Что-то случилось с кораблем. Навигатор попытался повернуться в своем баке, наполненном парами меланжи, но перепончатые руки и ноги отказывались повиноваться. Впереди была темная пустота.
      Массивный корабль сбился с курса и вновь оказался в реальной вселенной.
      От резкого толчка Ромбур упал на покрытый ковром пол каюты, Лето успел ухватиться за поручень, а ментат Гават сумел каким-то непостижимым образом устоять на ногах. Лето мысленно молился. Он и его отважный экипаж мог только надеяться, что от включения поля на борту лайнера не вспыхнет новая звезда.
      Туфир Гават стоял за спиной Лето непоколебимо, как дерево, сохраняя равновесие одной только силой воли. Учитель впал в транс, анализируя информацию, хотя было непонятно, какую пользу можно сейчас извлечь из его ментатских проекций. Видимо, вопрос о том, какова вероятность масштабной катастрофы или столкновения с небесным телом вследствие включения защитного поля, был настолько сложен, что для этого требовалось выполнить немыслимое количество вычислений.
      - Первичная проекция, - сказал ментат после долгого молчания. Он облизнул свои ярко-красные губы. - Мы выброшены из свернутого пространства совершенно случайным способом, вероятность столкновения с небесным телом составляет одну возможность на...
      Фрегат снова бросило в сторону, что-то с грохотом упало на нижней палубе, и Гават снова впал в свой глубокий транс.
      Ромбур поднялся на ноги, поправил телефоны на своей взлохмаченной голове.
      - Активировать защитное поле на движущемся лайнере - это приблизительно такое же безумие, как стрелять на его борту. - Он расширенными глазами посмотрел на друга. - Но сегодня вообще какой-то сумасшедший день.
      Лето склонился над панелью управления, что-то поправил.
      - У меня не было иного выбора, - сказал он. - Теперь я ясно это вижу. Кому-то было очень надо создать впечатление, что именно мы атаковали корабль Тлейлаксу, этот инцидент должен был привести к большой войне между фракциями Ландсраада. Я как наяву вижу, как снова разгорается старая вражда. И линия фронта проляжет здесь, на лайнере.
      Он вытер со лба холодный пот. Это была интуиция, понять это умом мог только ментат.
      - Я должен был остановить это немедленно, Ромбур, пока события не приняли необратимый характер.
      Беспорядочные движения лайнера прекратились. Шум стих. Гават очнулся от своего транса.
      - Вы правы, мой герцог. На борту лайнера находятся представители почти всех Домов, которые следуют на коронацию и свадьбу императора. Если здесь разгорится сражение, то оно потом распространится на всю Империю, начнут созываться военные советы, армии приведут в боевую готовность, планеты станут принимать ту или иную из противоборствующих сторон. Появятся, причем неизбежно, новые фракции, которые разрастутся, словно побеги дерева джакаранда. По смерти императора Эльруда союзы зашатались, Дома ищут для себя новых преимуществ.
      Лето бросило в жар, лицо его покраснело; сердце билось в груди, как молот.
      - По всей Империи тлеют пороховые погреба, и один из них сейчас находится здесь. Я бы предпочел, чтобы этот лайнер погиб со всем своим содержимым, потому что альтернатива еще более страшна. Столкновения во всех уголках Империи. Миллиарды погибших.
      - И это устроили мы? - наивно спросил Ромбур.
      - Если разразится война, то никто не захочет думать о том, стреляли ли мы на самом деле или нет. Мы должны остановить это любой ценой, а потом получить время для того, чтобы продумать настоящий ответ.
      Лето открыл передатчик и заговорил командным твердым голосом:
      - Говорит герцог Лето Атрейдес. Я вызываю гильд-навигатора. Ответьте, прошу вас.
      В линии связи что-то затрещало, потом послышался вибрирующий голос, говорили медленно, обдумывая каждую фразу. Было такое впечатление, что навигатор совершенно отвык общаться с обыкновенными людьми.
      - Мы все могли погибнуть, Атрейдес. - Он странно произносил слово "Атрейдес". Лето послышалось в этом звуке слово "предатель". - Мы находимся в неизвестном секторе вселенной, - продолжал навигатор. - Свернутого пространства больше нет. Защитное поле вывело меня из транса. Атрейдес должен убрать свое защитное поле.
      - При всем моем уважении к вам, я вынужден отказаться сделать это, ответил Лето.
      По системам связи разнесся приглушенный гневный ропот, сыпались обвинения и требования.
      Навигатор снова заговорил:
      - Атрейдес должен убрать поле. Подчинитесь законам и установлениям Гильдии.
      - Отказываюсь, - твердым голосом ответил Лето, хотя кожа его при этом стала бледной и покрылась мурашками. Внешней твердостью он прикрывал охвативший его ужас.
      - Я думаю, что мы не двинемся с места, пока включены мои защитные поля, и мы останемся здесь до тех пор, пока не будут удовлетворены мои требования.
      - После того как ты уничтожил корабль Бене Тлейлаксу, у тебя нет права выставлять какие бы то ни было требования, - прозвучал голос, говоривший на галахском с сильным акцентом. Это был пилот тлейлаксианского корабля.
      - Это наглость, Атрейдес, - глухо, словно из-под воды, прозвучал голос навигатора.
      Он замолчал, и послышались обрывки других переговоров:
      - Государство... требование... Атрейдесы...
      Помолчав, Лето посмотрел в глаза своих друзей и нашел в них поддержку и уважение, хотя они и смотрели на него с некоторым изумлением. Герцог включил канал связи и заговорил:
      - Во-первых, хочу заверить всех, что я не стрелял в корабль Тлейлаксу, и собираюсь доказать это. Если мы снимем поле, то Гильдия должна гарантировать безопасность моего корабля и экипажа и их доставку на Кайтэйн, под юрисдикцию Ландсраада, который и решит это дело.
      - Ландсраад? Этот корабль находится под юрисдикцией Космической Гильдии.
      - Вы связаны честью, - сказал Лето, - так же как члены Ландсраада, так же как и я сам. В Ландсрааде существует законная процедура, именуемая Конфискационным Судом.
      - Милорд, - запротестовал Гават. - Вы не можете положить на чашу весов Дом Атрейдесов, все века доблестных и благородных традиций...
      Лето выключил передатчик. Положив руку на плечо воина-ментата, он сказал:
      - Если ради сохранения нашего лена должны погибнуть миллиарды людей, то, честное слово, Каладан не стоит такой жертвы.
      Туфир склонил голову в знак согласия.
      - Кроме того, - продолжал Лето, - мы знаем, что это стреляли не мы, и ментат такого калибра, как ты, сможет легко это доказать.
      Снова включив передатчик, Лето сказал:
      - Я отдаю себя в руки Конфискационного Суда, но сейчас все военные действия должны быть немедленно прекращены, в противном случае я не стану снимать защитное поле, и этот лайнер навсегда останется там, где он находится сейчас.
      Лето несколько мгновений раздумывал, не пойти ли на откровенный блеф, пригрозив выстрелить из лазерной пушки, что привело бы к атомному взрыву на борту лайнера, но потом решил, что это было бы неразумно.
      - Какой прок в продолжении спора? Я сдался и предам себя в руки правосудия на Кайтэйне. Я просто хочу предотвратить войну, которая может начаться по недоразумению. Мы не совершали преступления. Мы готовы ответить на обвинения и готовы принять наказание, если нас признают виновными.
      Наступила мертвая тишина, потом на линии снова раздался треск.
      - Космическая Гильдия соглашается на эти условия. Я гарантирую безопасность корабля и экипажа.
      - Тогда знайте, - проговорил Лето. - По правилам Конфискационного Суда, я, герцог Лето Атрейдес, отказываюсь от всех законных прав на свой лен, планету Каладан, и предаю себя на милость трибунала. Никто из членов моего Дома при этом не может быть подвергнут аресту или каким-либо иным формам судебного преследования. Признаете ли вы юрисдикцию Ландсраада по этому делу?
      - Признаю, - заверил Лето навигатор. Голос его стал тверже, он вспомнил разговорные навыки.
      Все еще волнуясь и нервничая. Лето отключил защитное поле фрегата и, весь дрожа, сел в кресло. Другие корабли в исполинском отсеке разрядили оружие, хотя экипажи их по-прежнему горели негодованием.
      Настоящая битва ожидала их впереди.
      На протяжении долгой истории нашего Дома нас постоянно преследовал злой Рок, словно мы были его добычей. Можно действительно поверить в проклятие, тяготевшее над Атреем со времен Древней Греции на Древней Земле.
      Герцог Пауль Атрейдес. Речь перед генералами
      Проходя по похожей на призму прогулочной галерее императорского дворца, невеста кронпринца Анирул и Марго Рашино-Зеа увидели трех молодых женщин, судя по наружности, придворных дам. Город, напоминающий красочную картину, простирался до самого горизонта, на улицах и площадях кипела работа - шли последние приготовления к грядущему грандиозному спектаклю - коронации и свадьбе императора.
      Троица молодых статс-дам оживленно что-то обсуждала. Женщины с трудом двигались в своих пышных платьях, украшенных вышивкой и килограммами излишне ярких украшений. При виде одетых в черное Преподобных Матерей все трое смущенно замолчали.
      - Минутку, Марго.
      Остановившись перед тщательно причесанной женщиной, Анирул прикрикнула на нее, пользуясь едва заметными интонациями Голоса:
      - Не теряйте попусту время, хватит сплетничать. Сделайте хоть что-нибудь полезное для разнообразия. Нам всем надо приготовиться к приему представителей.
      У одной из дам, темноволосой молодой женщины, на мгновение вспыхнули большие карие глаза, но потом она задумалась. Гнев ее утих, и она вполне рассудительно ответила:
      - Вы правы, леди, - сказала она и быстро повела своих товарок вниз, к вырубленному в куске застывшей вулканической лавы сводчатому выходу из галереи, туда, где располагались апартаменты посольств.
      Обменявшись понимающими улыбками с будущей матерью Квисац Хадераха, Марго, не удержавшись, съязвила:
      - Разве императорский двор - это не место, специально предназначенное для сплетен, Анирул? Разве сплетничать - это не прямая обязанность придворных дам? Берусь утверждать, что леди справлялись со своими обязанностями просто блестяще.
      Анирул покраснела. В этот момент она стала выглядеть гораздо старше своих лет.
      - Я должна была дать им вполне понятные инструкции. Эти женщины - просто декорация, такая же, как украшенный драгоценностями фонтан. У них нет ни малейшего представления о полезной деятельности.
      После многих лет, проведенных на Валлахе IX, зная посредством контакта с Другой Памятью, сколь многого сумели добиться Сестры Бене Гессерит в своей деятельности на исторической арене Империи, она стала считать каждую человеческую жизнь бесценным сокровищем, уникальной искоркой в костре вечности. Но эти куртизанки не имели других чаяний, кроме как стать лакомым куском для кого-нибудь из сильных мира сего.
      В действительности Анирул не имела права распоряжаться этими женщинами, несмотря на свой статус невесты кронпринца. Марго ласково взяла подругу за руку.
      - Анирул, не будь такой импульсивной. Верховная Мать ценит твои таланты и способности, но считает, что тебе следует быть более сдержанной. Все формы жизни приспосабливаются к своему окружению. Сейчас ты находишься при императорском дворе, так приспосабливайся к новым условиям существования. Мы, Сестры Бене Гессерит, должны работать незаметно.
      Анирул криво усмехнулась.
      - Я всегда считала прямоту одной из самых сильных своих сторон. Верховная Мать Харишка знает это. Такое поведение дает мне возможность серьезно обсуждать дела и учиться многим вещам, которым я никогда не научилась бы, веди я себя по-другому.
      - Такое поведение оправдывает себя только в том случае, если другие слушают тебя. - Марго приподняла свои светлые брови, слегка наморщив безупречный лоб.
      Анирул пошла по галерее, высоко, как подобает императрице, держа голову. В волосах сверкали драгоценные камни, вплетенные в сетку, которой были прикрыты ее бронзовые волосы. Она знала, что куртизанки обсуждают ее, раздумывая, какую секретную миссию выполняют в данном случае ведьмы Бене Гессерит и какие сети они сплели, чтобы соблазнить принца Шаддама. Ах, если бы знать. Правда, эта болтовня и сплетни только прибавляли таинственности Анирул.
      - Мне кажется, что нам тоже есть о чем пошептаться, - сказала она.
      Марго смахнула со лба прядь медовых светлых волос.
      - Конечно, есть. О ребенке Мохиам?
      - Да, и о деле Атрейдеса.
      Анирул вдохнула аромат сапфировых роз, образующих живую изгородь маленького патио, до которого они незаметно дошли. Сладкий аромат разбудил ее чувства. Они с Марго сели рядом на скамейку, откуда можно было видеть любого, кто подойдет, хотя говорили они направленным шепотом, исключавшим всякое подслушивание.
      - Какое отношение имеет Атрейдес к дочери Мохиам?
      Как одна из самых высокопоставленных Преподобных Матерей, Марго была посвящена в детали операции по рождению Квисац Хадераха, так же как и сама Мохиам, которая тоже была посвящена в эти подробности после рождения Джессики.
      - Подумай о дальней перспективе, Марго, подумай о генетических паттернах, о смене поколений, которую мы задумали осуществить. Герцог Лето Атрейдес находится в заключении, его жизнь и титул находятся в опасности. Он может казаться незначительным дворянином из малозаметного Великого Дома. Но задумывалась ли ты, какой катастрофой может обернуться для нас несчастье, которое грозит ему?
      Марго перевела дух. Теперь для нее все кусочки мозаики сложились в одно целое.
      - Герцог Лето? Не хочешь ли ты сказать, что он нужен для... - Она не смогла произнести вслух самое тайное из имен, имя Квисац Хадераха.
      - Гены Атрейдеса нужны в следующем поколении! - сказала Анирул, повторив те слова, которые эхом отдавались в ее голове под воздействием Другой Памяти. - Люди боятся поддерживать Лето в этом деле, и мы знаем почему. Некоторые из ключевых магистратов сочувствуют Лето по политическим соображениям, но большинство не верит в его невиновность. Зачем этому молодому глупцу потребовалось делать столь неосмотрительную вещь? Это выше моего понимания.
      Марго печально покачала головой.
      - Хотя Шаддам на словах заявил о своем нейтралитете, в частных разговорах он высказывается отнюдь не в пользу Лето. Он определенно не верит в невиновность Атрейдеса, - сказала Анирул. - Однако за этим может стоять и нечто большее. Кронпринц имеет какие-то отношения с Тлейлаксу, причину которых он никому не открывает. Ты думаешь, это возможно?
      - Хазимир ничего мне об этом не рассказывал, - ответила Марго. Она вдруг поняла, что назвала своего друга просто по имени, и виновато улыбнулась собеседнице. - А он делится со мной некоторыми секретами. Со временем твой муж тоже начнет делиться с тобой своими секретами.
      Анирул нахмурилась. Шаддам и Фенринг постоянно играли в какие-то политические игры, без устали разрабатывая какие-то схемы.
      - Итак, они что-то задумали. Вместе. Может быть, судьба Лето - часть их плана?
      - Может быть.
      Анирул подалась вперед, чтобы лучше спрятаться за живой изгородью из роз.
      - Марго, наши мужчины по каким-то причинам хотят падения Дома Атрейдесов... но Общине Сестер нужна наследственность Лето для завершения нашей программы. Это наша лучшая надежда, от этого зависит достойное окончание работы, продолжавшейся многие столетия.
      Плохо понимая, что ей говорят. Марго Рашино-Зеа уставила на Анирул недоумевающий взгляд своих серо-зеленых глаз.
      - Наша потребность в отпрыске Атрейдеса не зависит от статуса его Великого Дома.
      - Разве? - возразила Анирул и принялась терпеливо объяснять причину своего страха. - У герцога Лето нет ни братьев, ни сестер. Если он проиграет дело в Конфискационном Суде, то может покончить жизнь самоубийством. Он молодой человек, отличающийся непомерной гордостью, а лишение прав будет вторым тяжелым ударом после смерти отца.
      Марго скептически прищурилась.
      - Этот Лето необычайно сильная личность. С его характером он будет сражаться до конца, что бы ни случилось.
      Над головами женщин летали птички, их песни были похожи на звон разбитого хрусталя. Анирул взглянула в безоблачное небо и проследила за полетом птиц.
      - А что, если его убьют мстительные тлейлаксы или барон Харконнен устроит "несчастный" случай? Лето Атрейдес может потерять защиту, которую ему обеспечивает его высокий статус. Мы должны сохранить ему жизнь и, по возможности, титул и власть.
      - Я поняла тебя, Анирул.
      - Этот молодой герцог должен быть защищен любой ценой - и для начала мы должны сохранить его статус как главы Великого Дома. Он не может проиграть Суд.
      - Хм-м, кажется, есть способ, - сказала Марго с натянутой улыбкой. Она заговорила задумчивым тоном: - Может быть, Хазимир придет в восторг от моей идеи, несмотря на свое инстинктивное желание во всем мне противоречить. Конечно, мы ни одним вздохом не должны сказать им о подоплеке дела - ни ему, ни Шаддаму. Но наши действия внесут полное смятение в ряды игроков.
      Анирул молча ждала, но глаза ее горели от нестерпимого любопытства. Марго придвинулась ближе к Преподобной Матери.
      - Это касается наших подозрений в отношении связей с Тлейлаксу. Мы можем использовать их как блеф, завернутый в другой блеф. И сделаем это, не нанося вреда ни Шаддаму, ни Дому Коррино.
      Анирул напряглась.
      - Мой будущий муж, и даже сам Трон Золотого Льва - все это вторично по отношению к цели нашей программы.
      - Конечно, ты права, - поспешно, оправдываясь в собственной оплошности, сказала Марго. - Но как, по-твоему, мы должны действовать?
      - Мы начнем с послания к Лето.
      Истина - хамелеон.