Эребус

Мужчины, словно очнувшись, отвели взгляд от Джо, искоса поглядывавшей на них. Она едва заметно улыбнулась, продолжая писать.

— А ты как, Вик? — спросил Николс. — Ты же учился в колледже, ты же у нас голова... Что ты думаешь об этих переростках?

— Трудно сказать... Мои работники рассказывали мне о каком-то новом многоцелевом корме...

Николс кивнул:

— Корм фирмы «Ванденбург кемикалз». Или как там ее, черт возьми, называют.

— Я не знаю ее названия, — ответил Тайлер.

— Корм от «Ванденбург кемикалз», — сказал один из фермеров. — Малый, что продал мне его, обещал значительный привес.

При упоминании имени Ванденбурга Джо привстала и села лицом к фермерам.

— Извините, пожалуйста, — оказала она, — но я услышала, что вы говорили о «Ванденбург кемикалз», не так ли?

Мужчины молча переглянулись, ошеломленные ее акцентом. Но Тайлер тотчас же нарушил тишину, явно обрадованный возможностью обсудить эту проблему с такой привлекательной собеседницей.

— Да, верно, — кивнул он. — А вы сами что-нибудь знаете об этой фирме?

— Не так много, как хотелось бы, — ответила Джо. Она взяла свою кружку и подошла к мужчинам. Терстон уступил ей место.

— Вы янки, не так ли? — спросил Николс.

— Да, я американка.

— Простите, а что вы здесь делаете? — осведомился Джентри.

— Я работаю в редакции «Аркхэм Комет», и мне бы хотелось осветить в печати... написать об этой вашей истории с животными...

— А что, это действительно так интересно? — спросил Николс.

— Ну, не так чтобы уж очень, но всё-таки. — Джо отпила из своей кружки. — А вы приехали в город на рынок для продажи скота?

Тайлер улыбнулся:

— Вы ведь, журналисты, все знаете. Наверное, и о фирме этой уже проведали?

— Я узнала о ней недавно, совершенно случайно, — ответила она.

Джо заглянула в его глаза, голубые, внимательные, вопрошающие. Окинула его долгим взглядом — высокого, мужественного, в грубых ботинках и клетчатой рубашке.

— Да, мы приехали на рынок, — сказал Терстон.

— А рынок-то не очень богатый, — заметила Джо.

— Да и мы не богачи, — ответил Николс.

Джентри взглянул на часы. Стрелки показывали час дня. Он допил содержимое своего стакана и поднялся.

— Если мы отсюда не выберемся, то пропустим торги, — сказал он решительно.

Мужчины встали, опорожнив предварительно свои кружки. Тайлер, однако, колебался.

— Не хотите ли составить нам компанию? — спросил он журналистку. — Посмотрите на нас, на деревенщину...

Он улыбнулся, и Джо улыбнулась в ответ.

— Только сначала мне надо позвонить, — сказала она.

Тайлер кивнул.

— Джек, леди хотела бы воспользоваться твоим телефоном. — Он выразительно взглянул на бармена. Тот улыбнулся и, проводив Джо в дальний конец бара, указал на телефон. Тайлер наблюдал, как она набирала номер, — в ожидании ответа Джо нетерпеливо барабанила пальцами по прилавку.

— Алло, это Джо Вард. Пожалуйста, соедините меня с Дугом Кларком.

Через минуту она услышала на другом конце провода знакомый голос редактора. Тот первым делом осведомился, где она находится.

— Я в Вейкли, — сообщила Джо и, не дожидаясь следующего вопроса, продолжала: — Слушай, Дуг, это может быть важно. — Она рассказала о телефонном звонке прошлой ночью, о своем посещении фирмы «Ванденбург кемикалз», о лжи Гленденнинга и загадочном исчезновении Андерсона. — Я думаю, Андерсон все еще в Вейкли. Я хочу его найти.

Редактор спросил, как много времени на это уйдет.

— Трудно сказать... Но чем бы ни объяснялся этот его ночной звонок, я уверена, он собирался сообщить что-то очень важное. Я просто обязана оставаться здесь, пока не найду его.

Кларк выразился в том смысле, что у нее слишком богатое воображение.

— Но я уверена, — настаивала Джо. — Кроме того, Гленденнинг отказался назвать спонсора Ванденбурга. Я уверена, что Андерсону есть что сообщить.

Повесив трубку, она вернулась к Тайлеру.

— Может, поедете на своей машине следом за моим грузовиком? — спросил он ее.

— А ничего, если я поеду с вами? — спросила она.

Тайлер улыбнулся:

— Конечно, пожалуйста... Если вас не смутят коровы и свиньи у меня в фургоне. Пахнет, знаете ли, отнюдь неврозами.

Он проводил Джо к грузовику, открыл боковую дверь и помог ей подняться на подвижную платформу, откуда она перебралась в кабину.

— Насчет запаха вы верно сказали. — Она невольно зажала нос.

Тайлер усмехнулся, занимая место водителя.

— Я же предупреждал вас, что пахнет не розами.

Они рассмеялись.

Глава 12

Скотный рынок располагался в лабиринте дворовых построек. Здесь почти всегда было много людей: покупатели, продавцы, просто заинтересованные зрители. Рыночные дни являлись событиями как для жителей Вейкли, так и для тех, кто приезжал сюда из других мест.

Грузовики и фургоны со скотиной были припаркованы на обширной, усыпанной щебнем площадке позади двух сараев, крытых рифленым железом. Отсюда животных разводили по загонам, где их затем сортировали по размерам, породам и разновидностям.

Некоторые фермеры имели постоянных клиентов, так что торговля шла быстро — собственно, оставалось лишь уточнить цену. Затем стадо гнали обратно к транспортерам, отвозившим скот на скотобойню. Весь процесс, начиная с привоза товара на рынок и кончая доставкой уже разделанных туш к месту назначения, занимал неполный рабочий день. Животные, принадлежащие фермерам, не имевшим постоянной клиентуры, продавались на открытом аукционе. Товар Тайлера принадлежал именно к этой категории, но Тайлер был уверен, что продаст своих животных по максимально высокой цене.

Джо достала сигареты, предложила Тайлеру.

— Спасибо, не курю, — отказался он.

Джо прикурила и выпустила перед собой голубоватый дымок.

— В этом месте всегда такой запах? — Она повела рукой, как бы отгоняя от себя зловоние.

Тайлер усмехнулся:

— Деревенский воздух вам не повредит. Вы слишком долго жили в городе.

— Я бы предпочла там и остаться, если уж деревни так дурно пахнут.

Они стояли перед небольшим загоном, где находилась свиноматка и шесть поросят. Тайлер с любопытством оглядел малышей — его ошеломили их необычные размеры. Самый крупный был двенадцать дюймов ростом. Поросята возбужденно носились вокруг матери, пытаясь дотянуться до ее распухших сосков. Свинья же недовольно хрюкала, явно избегая своих голодных отпрысков.

— Мама, посмотри!

Тайлер, повернувшись, вздрогнул от неожиданности — он увидел мальчика лет двенадцати, взбирающегося по металлическим подпоркам ограды. Мальчишка перегнулся через загородку, разглядывая животных. Его мать, с нею двое младших детей, неуверенно подошла к нему.

Джо улыбалась, глядя на мальчишку, подражавшего хрюканью свиньи.

Свиноматка наконец остановилась, прекратив свои метания, и несколько поросят тотчас же принялись ее сосать. Через минуту, отталкивая друг друга и визжа, к ним присоединились остальные.

— Они сосут ее сиськи! — Мальчик громко засмеялся.

— Соски, — поправила мать, легонько ударив его по затылку и оборачиваясь, чтобы посмотреть на реакцию окружающих. Встретив взгляд Тайлера, она покраснела. Он улыбнулся.

Поросята все больше возбуждались, свинья глухо похрюкивала. Хрюканье внезапно превратилось в отчаянный рев. Один из поросят с силой дернул за сосок и оторвал его. Кровь ударила фонтаном, забрызгивая животных.

Поросята при виде крови словно осатанели. Они все как один бросились на матку, принявшись терзать ее соски, разрывая, отрывая их и жадно поглощая смесь молока и крови, бьющей из ран. Затем, когда свинья завалилась на бок, они с бешенством метались по ней, вгрызаясь в ее чрево, выедая внутренности.

Карабкаясь по перилам, Тайлер видел, как поросята выдирают у свиньи глаза. Воздух наполнял отвратительный запах внутренностей, извергавшихся из раны. Поросята возбужденно хрюкали, пожирая кишки, вываливающиеся из разорванного живота свиньи. Она попыталась подняться, сбросить с себя эту ораву хищников, но не смогла. Мальчик на заборе побелел как полотно, его сестры истерически визжали, мать же пыталась увести подальше всех троих.

Тайлер схватил одного из поросят, оттащил его от свиноматки, отшвырнул в сторону. И вдруг увидел, что тот, поднявшись на ноги, бросается на него, пытаясь укусить. Он ударил поросенка ногой в рыло, опрокинув на землю.

Джо увидела, что к ним приближаются двое мужчин в темно-зеленых халатах, один из них нес кувалду. Тайлер же все еще пытался спасти издыхающую свинью.

Мужчины в халатах были пастухами, обслуживающими рынок. Они прибежали на шум. Тот, что нес молоток, перелез через ограду, направляясь к ближайшему поросенку.

— Убей его! — закричал Тайлер, придавив ногой другого поросенка.

Пастуха не надо было долго упрашивать. Он с силой опустил молот на голову одного из поросят, размозжив ему череп. Свинья пыталась уползти. Внутренности ее волочились по соломе. Джо стояла, вцепившись руками в перила, сигарета прилипла к ее нижней губе. Она как завороженная смотрела на эту ужасную бойню: визжащих поросят убивали ударами кувалды. Правда, одного, последнего, Тайлер прикончил сам. Полоснув животное ножом по горлу, он отбросил его в сторону и молча наблюдал, как бьется и неистово содрогается издыхающая тварь.

— Так что тут случилось? — спросил пастух с молотом.

Тайлер объяснил.

— Я слыхал о свиноматках, которые пожирают поросят, — сказал пастух. — А чтобы поросята свинью — такого не припомню. В чем, по-вашему, причина?

— Откуда я знаю? — огрызнулся Тайлер. Он взглянул на свинью.

Один из пастухов, ненадолго отходивший, вернулся с несколькими мешками. Тайлер взял ближайшего поросенка за уши, бросил в мешок и перелез через ограду.

— Что ж, пойдемте. — Он взглянул на Джо и направился к своему грузовику.

— Куда мы сейчас? — спросила она, едва за ним поспевая.

— Подумаем вот об этом. — Он кивнул на мешок.

Глава 13

Клиника ветеринарного врача Дэна Харлея находилась в самом тихом уголке Вейкли, среди частных домов, в двух минутах езды от центра города. Большой дом с белыми стенами, стоявший посреди обширного сада, походил скорее на санаторий, а не на учреждение. Вести прием Харлею помогала Мэнди Поттер — молодая женщина лет тридцати, своими огромными очками напоминавшая Тайлеру сову. Над входом имелась вывеска с именем Харлея и сертификат, удостоверяющий право на практику. По обе стороны парадной двери стояли скульптурные изображения двух огромных собак, своего рода часовые. Псы эти почему-то всегда смешили Тайлера, но сейчас ему было не до смеха. Джо молча смотрела, как он вылезает из кабины с мешком в руках. По пути с рынка они совсем не разговаривали, даже сейчас, направляясь к двери, он не проронил ни слова. Тайлер вошел в приемную, где застал нескольких посетителей, ожидавших приема.

— Привет, мистер Тайлер, — сказала Мэнди, с любопытством поглядывая на зловонный мешок у него в руке.

— Дэн здесь? — спросил Тайлер, подходя к зеленой двери, ведущей в апартаменты врача.

— Да, здесь, он...

Он решительно направился к зеленой двери. Джо последовала за ним.

Мэнди бросилась за ними вдогонку, очки ее съехали на нос.

— Но к нему сейчас нельзя, — запротестовала она, но Тайлер уже взялся за ручку двери.

— Прежде чем войти, стучат, ради Бога, — произнес Харлей, не поднимая глаз.

Сгорбившись за письменным столом, он что-то записывал в большую красную книгу. Наконец поднял голову.

— Вик, какого черта? — спросил он, мельком взглянув на Джо.

— Сначала теленок, а теперь вот еще и поросята, — проворчал Тайлер. — Шесть штук... Только что разорвали в клочья свиноматку.

Харлей нахмурился и заглянул в мешок.

— Они точно взбесились, просто ужас какой-то, — сказала Джо.

Ветеринар быстро перевел взгляд с поросенка на Джо. Затем снова уставился на мертвое животное.

— Так что же, собственно, произошло? — спросил Харлей, надевая резиновые перчатки.

Тайлер обо всем подробно рассказал. Едва заметно кивнув, ветеринар взял зонд и разжал поросячьи челюсти. Слякотное месиво из крови и желчи вытекло из открытого рта мертвого животного.

— А как с теленком? — спросил Тайлер. — У тебя есть возможность осмотреть его?

Харлей отрицательно покачал головой.

— Как только я что-нибудь выясню, я тебе сообщу. Ты, конечно, понимаешь, что между теленком и поросенком существует какая-то связь.

— Да, — ответил Тайлер. — Хотя, возможно, это какой-то генетический дефект, свойственный обоим.

— Что-то не похоже, Вик...

— Так каков же будет твой ответ, Дэн?

— Ответа у меня пока что нет. Хотя, видит Бог, я не отказался бы его иметь. Деформированные телята, молочные поросята, разрывающие на части свиноматку... И все новорожденные раза в четыре крупнее обычного. Я не могу сразу ответить на такие вопросы.

— А сколько уже времени все это происходит? — спросила Джо.

Харлей пожал плечами:

— С одной стороны, мы даже не знаем, есть ли связь между двумя этими случаями.

— Только не говори мне, что это случайное стечение обстоятельств, — заявил Тайлер.

— Я и не говорю, — пробормотал Харлей. — Но ты же не можешь ткнуть пальцем в календарь и сказать — это началось тогда-то.

— А как по-вашему, когда это началось? — спросила снова Джо.

— Где-то с месяц назад, — ответил Харлей.

Джо рассеянно кивнула, оглядывая хирургический кабинет. Ветеринар же вернулся к осмотру лежащего перед ним животного. Кабинет был довольно просторным, кроме письменного, здесь стояло и два хирургических стола, освещенных мощными дуговыми лампами на кронштейнах. Ряды застекленных шкафчиков для хранения документов заполняли одну из стен, остальные три стены занимали полки с лекарствами, тониками и пилюлями, изготовленными по рецептурам. Внимание Джо привлекла большая стеклянная банка, залитая какой-то жидкостью янтарного цвета. В банке плавал крохотный щенок, оказавшийся при ближайшем рассмотрении трехногим и безглазым. Джо невольно содрогнулась.

— Так вот, Вик, я не скажу тебе ничего определенного, пока не проведу вскрытия. Поэтому тебе придется набраться терпения. — Харлей снял свои резиновые перчатки, что-то бормоча себе под нос. Взглянув на тыльную сторону руки, слегка потер ее. Кожа у него на руке шелушилась. Лицо ветеринара было необычайно бледным, с темными кругами под глазами. Он выключил свет над столом, слегка массируя виски.

Обменявшись с Виком еще несколькими короткими фразами, Харлей проводил их к выходу. Вернувшись в кабинет, он взглянул на мертвого поросенка и накрыл его простыней.

— Что вы обо всем этом думаете? — спросила Джо, вглядываясь в профиль Тайлера.

— Даже и не знаю, что вам сказать, — ответил он.

Они медленно ехали по узеньким улочкам Вейкли, возвращаясь к трактиру, где Джо оставила свою машину.

— Оказывается, и в вашем тихом городке имеются свои тайны и загадки, — сказала она со смехом.

Тайлер кивнул.

— Похоже, и у вас, и у меня возникли проблемы, — произнесла она задумчиво. — Вас беспокоит история с животными, а мне необходимо разыскать Джеффри Андерсона.

— А с чем связан ваш интерес к этому парню? — спросил Тайлер.

— Видите ли... Только это между нами... Так вот, я думаю, что он знает нечто очень важное и что кто-то не хотел бы, чтобы он об этом рассказывал.

— О чем?

— Если бы я знала, о чем именно, я бы не ломала сейчас над этим голову, не так ли?

— Действительно... дурацкие я задаю вопросы.

— Послушайте, вы прожили здесь большую часть жизни. Вы знаете людей, окрестности...

— Вы хотите, чтобы я помог вам найти Джеффри Андерсона?

— Правильно.

Тайлер остановил фургон напротив машины Джо. Выключив мотор, внимательно на нее посмотрел.

— Видите ли, Джо, я ничего не знаю об Андерсоне. Я даже почти ничего не знаю о вас.

— Что касается меня, то это дело поправимое, — ответила она. — Может, пообедаем сегодня вместе?

Тайлер усмехнулся — и вдруг захохотал.

— Что вы в этом находите смешного? — поинтересовалась Джо.

— Впервые в моей жизни женщина приглашает меня отобедать с ней.

— Ну так как?

— Разве я могу вам отказать? Какое время вас устроит?

Она взглянула на часы. Было уже без четверти четыре.

— Мне надо вернуться в Аркхэм, собрать кое-какие вещи. Потом я буду здесь, в отеле. На всякий случай, мне надо оставаться в городе. Если Андерсон сейчас в Вейкли, а я, черт возьми, в этом уверена, то я просто обязана его разыскать.

— А обед?

— Как насчет половины девятого?

Он кивнул, глядя, как она выбирается из кабины.

— Значит, в половине девятого, в отеле. Я буду ждать вас в баре. — Она указала рукой в направлении «Короля Георга», одного из двух отелей, выходящих на главную площадь города.

Тайлер снова кивнул.

Он смотрел, как она перешла дорогу, как подошла к своей машине, затем завела мотор и тронулась с места. После этого и сам повернул ключ зажигания и развернулся, щурясь от яркого солнца. В четыре часа дня он был у себя на ферме.

Глава 14

Послеполуденное солнце незваным гостем пробивалось сквозь щели жалюзи. Вера Дугган стояла у раковины, вглядываясь в раскаленное светило, пылающее в безоблачном небе. Наконец она почувствовала, что глаза ее начинают слезиться, а кожу как-то странно пощипывает. Вера отвела взгляд от окна и подошла к одному из выкрашенных в желтый цвет стенных шкафов, стоявших рядом с холодильником. Передвигалась она медленно, с трудом. Артрит жестоко поразил ее суставы, в шестьдесят восемь лет она порой и руку не могла поднять. Солнце обычно облегчало боли в суставах, но в последние две недели эффект был прямо противоположный. Она чувствовала скованность в ногах и вынуждена была вернуться к толстой палке, которой не пользовалась вот уже лет десять. Палка принадлежала ее мужу, умершему более пятнадцати лет назад. Но его домашние тапочки все еще стояли в комнате, а фотография по-прежнему висела на стене. Он выглядел таким молодцеватым в своей военной форме. Артур Дугган из пехотного батальона. Он был ранен в Амьене в 1917 году. Химическая атака в Пасшендале была причиной его хронического бронхита. Этот недуг и свел его в могилу пятнадцать лет назад. С тех пор она жила в одиночестве, в окружении своих любимых котов. Сыновья навещали ее редко, но она по ним и не очень-то скучала. Один из них был инженером, другой — штукатуром. Они обязательно приезжали к ней на Рождество, в целом же она видела их все реже и реже.

Она, прихрамывая, добралась до кладовой, взяла консервный нож и с трудом открыла банку. Вилкой вычерпала содержимое в чашку. Кот, учуявший запах пищи, замяукал.

— Пойди сюда, — сказала Вера, держа перед ним чашку.

Кот запрыгнул на стол и слегка покарябал ей руку.

— Брысь, — сказала Вера.

Кот упорно тянулся к чашке.

— А ну, пошел вон, — проворчала она.

Кот зашипел и вновь атаковал чашку, на сей раз уже сильно оцарапав руку хозяйке. Его острые когти прорвали кожу, и Вера закричала, уронив чашку. Затем внимательно посмотрела на царапины на тыльной стороне руки. Кот взглянул на нее виноватыми глазами, словно понимая, что напроказил, потом замяукал и, спрыгнув на пол, с жадностью набросился на пищу.

Вера что-то пробормотала и, задыхаясь от гнева, подняла над головой палку, опираясь другой рукой о стол.

Со злобным ворчанием она обрушила свое оружие на голову кота. Сила и свирепость этого удара для человека ее лет и физического состояния были просто невероятные. Кот дико завопил, пытаясь убежать. Но его настиг повторный удар, раскроивший ему череп. Несчастное животное вытянулось на полу, и Вера, уперев конец палки ему в бок, налегла на нее всем своим весом и давила до тех пор, пока кровь потоком не хлынула у него из горла. Вид крови, казалось, еще больше возбудил ее, потому что она снова подняла палку и вновь обрушила ее на голову кота. На сей раз сила удара была такова, что череп раскололся пополам, и комочки сероватой слизистой массы брызнули в разные стороны.

Вера молотила кота палкой до тех пор, пока весь пол не оказался залит кровью. Затем она присела, уронив на колени окровавленные руки. На лице ее застыла свирепая улыбка. Она уставилась на мертвое животное, и изо рта у нее потекла обильная слюна.

Вновь взглянув на солнце. Вера прищурилась и захохотала.

Глава 15

Хотя уже наступил вечер, солнце по-прежнему оставалось властелином неба. Передав часть своего цвета небесам, солнце сохраняло весь свой жар, и Джо, остановившаяся на автостоянке рядом с отелем, чувствовала это в полной мере. Выбравшись из машины, она проверила, надежно ли закрыта дверца, и направилась к парадному входу.

Плющ обвил стены отеля, местами он разросся настолько пышно, что казалось, ветхое это строение рухнет, если его срезать. Здание было погружено в полумрак, свет горел лишь в вестибюле.

В отеле царила прохлада, и Джо вздохнула о облегчением. Однако тотчас же нахмурилась, вспомнив, что по статистике в такие вот знойные дни количество убийств возрастает почти вдвое.

Джо, с чемоданом в руке, подошла к столу приема. В отеле пахло свежей полировкой, а откуда-то из соседних помещений доносились соблазнительные ароматы кухни. Проглотив слюну, Джо услыхала у себя в желудке характерное урчание.

Джо нажала звонок, огляделась — никто не шел на ее вызов. Похоже, здесь не было ни постояльцев, ни персонала.

Неожиданно из-за конторки поднялся высокий мужчина.

— Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?

Она вздрогнула, ошеломленная этим внезапным, вопросом.

— Черт, — выдохнула она, поднося руку к горлу. — Откуда вы взялись?

— Прошу прощения, мисс, если я вас напугал, — сказал мужчина. — Я находился за конторкой и не слышал, как вы вошли.

Джо кивнула:

— Я бы хотела поселиться у вас на неделю, если возможно.

Она заполнила анкету, указав, что работает в «Аркхэм Комет».

Мужчина подал ей ключ.

— Номер двадцать четыре, — сказал он. — На втором этаже. — Голос у него был тихий, дребезжащий, говорил едва ли не шепотом, зубы же у него были огромными, и казалось, они с трудом помещаются во рту.

Джо кивнула, внимательно оглядывая мужчину. На лацкане его пиджака был пришит ярлык с именем: «Марк Бейтс». На вид ему было под сорок лет, хотя точно определить его возраст не представлялось возможным. Он был бледен, с морщинистым лицом и впалыми щеками. Кожа у него местами шелушилась, особенно на тыльной стороне руки; на пальцах же у него были длинные, загнутые книзу ногти, такие же, какие она уже раньше заметила у некоторых жителей Вейкли. Но больше всего ее поразили его глаза. Радужная оболочка глаз сверкала, резко выделяясь на бледном желтоватом лице.

Джо подняла свой чемодан.

— У нас, к сожалению, нет носильщиков, — сказал Бейтс, — но я могу помочь вам. — Он кивнул в сторону чемодана.

— Нет, нет, все в порядке, благодарю вас, — ответила Джо.

Она уже подошла к лифтам, когда он окликнул ее.

— Вы забыли ключ, — сказал он, выходя из-за конторки.

Джо улыбнулась:

— В такую жару можно и собственное имя забыть.

Джо стиснула зубы, затаив дыхание. Она едва не задохнулась. Да, да, она видела это совершенно отчетливо. Только что. Он подавал ей ключ, и она случайно взглянула на его руку. У мужчины на ладони росли волосы.

Глава 16

— Кто-нибудь еще желает меня видеть? — спросил Дэн Харлей, выглядывая из кабинета.

Мэнди сидела за своим столом, листая журнал «Космополит». Отложив журнал, она заглянула в регистрационную книгу.

— Нет, мистер Харлей, — ответила она. — Но звонил Стюарт Николс. Примерно полчаса назад. Он спрашивал, не могли бы вы заехать завтра к нему на ферму.

— Он не сказал, что у него случилось?

— Что-то по поводу бесшерстных ягнят.

Харлей кивнул. Он снял резиновые перчатки и, свернув их, засунул в карман своего фартука.

— Теперь, Мэнди, можно оставить формальности, — сказал он.

Она улыбнулась и поднялась ему навстречу.

Он прижал ее к себе, губы их встретились. Она обвила руками его шею, стараясь продлить поцелуй как можно дольше. Когда они наконец оторвались друг от друга, Мэнди вдруг обнаружила, что она без очков. Они лежали на столе, она, вероятно, сняла их машинально. Харлей поцеловал ее в кончик носа.

— Если уж во время работы ты называешь меня мистером Харлеем, — сказал он, — то я, пожалуй, буду звать тебя мисс Поттер.

Она усмехнулась:

— Я не понимаю, зачем нам притворяться, Дэн. Все в Вейкли знают о наших отношениях.

— Ты говоришь, как какая-нибудь героиня Барбары Картленд, — ответил Харлей, отбрасывая прядь волос с ее лба.

— Но ты же знаешь, что я имею в виду.

— Люди в Вейкли ужасно консервативны. У них свои понятия, и они считают, что все обязаны подчиняться этим условностям. Но они готовы выколоть глаза любому, кто, по их мнению, нарушает общественную мораль.

— Да они тут все философы, — сказала Мэнди.

— Они правы, — заметил он, снова целуя ее.

Они жили вместе уже около года. До этого Мэнди была замужем за водопроводчиком по имени Энди. У них было двое детей, мальчики. Они с Энди вели чрезвычайно размеренный образ жизни. Ее бывший муж был надежным и абсолютно предсказуемым человеком. Но этого для Мэнди оказалось недостаточно, ее не устраивало в нем полное отсутствие амбиций, его нежелание стремиться к большему, чем давала ему жизнь. Спустя годы она стала замечать, что дети их формируются по образу и подобию отца. Ни у одного из мальчиков не возникало желания покинуть Вейкли или хотя бы изменить привычную им с детства обстановку. Она видела в них копию отца и часто с ними спорила.

В Харлее было все, что она хотела бы видеть в мужчине.

Встретились они случайно. Заподозрив однажды, что ее собака заболела чумкой, она обратилась к нему за помощью, и вскоре ветеринар стал ее любовником.

Харлей, тогда не имевший собственной практики, был компаньоном одного своего пожилого коллеги и жаждал заиметь свою собственную практику, даже одно время собирался уехать из Вейкли, чтобы организовать ветеринарную клинику где-нибудь в другом месте. Проблема разрешилась сама собой: когда восемнадцать месяцев назад его компаньон погиб в автокатастрофе, ветеринарная клиника автоматически перешла к Харлею, который значительно расширил свою практику, так как один обслуживал и Вейкли, и всю округу в радиусе тридцати миль.

При первой встрече Харлей показался ей необычайно симпатичным человеком. Мэнди в его обществе чувствовала себя так легко, словно знала его всю жизнь. В тот первый день, когда она покидала его клинику, он пригласил ее отобедать с ним.

Мэнди согласилась, заранее придумывая предлог, который бы не вызвал у мужа подозрения. Она отправилась в дом Харлея, где уже был приготовлен роскошный обед, а потом, словно так с самого начала было задумано, они переспали. С его помощью она наконец-то обрела себя, раскрыв в себе страстность и многие другие качества, о наличии которых она даже не подозревала. Благодаря ему Мэнди открыла в себе истинную страсть. Упиваясь проснувшейся в ней сексуальностью, она стала ненасытной. Они сливались воедино с силой чувства, удивлявшей их обоих. Она легко покинула Энди и двух мальчиков. Когда муж выяснил, к кому она ушла, он явился к дому ветеринара с ломом и принялся бить окна, пока не появился Харлей. Мужчины вступили врукопашную. Ветеринар получил перелом берцовой кости от удара ломом, но и Энди ушел с разбитым носом, недосчитавшись нескольких зубов.

По предложению Харлея Мэнди стала его секретаршей. Вначале она не соглашалась, понимая, как быстро распространятся по Вейкли слухи о происшедшем. Однако в конце концов согласилась, и после первых недель, привыкнув к лукавым взглядам и намекам, она уже находила приятным свой новый образ жизни.

Мэнди не собиралась добиваться развода. Она ничего не требовала от Энди. Все, что ей было нужно, она имела с Харлеем.

Настенные часы над регистрационной конторкой оповестили о конце рабочего дня шестикратным криком кукушки.

Мэнди погладила Харлея по щеке, отшелушив мелкие частички кожи.

— Ты так бледен, Дэн, как ты себя чувствуешь? — спросила она, заметив, что губы его слегка припухли и растрескались.

— Устал немного, только и всего, — ответил он.

— Пойду приготовлю обед, — сказала она, снимая свой белый халат.

Он окинул оценивающим взглядом ее фигуру, до этого скрытую халатом. Природа одарила ее довольно большой, но крепкой грудью, тонкой талией, широкими бедрами и длинными стройными ногами.

— Ты собираешься сегодня есть? — спросил Харлей с улыбкой.

Мэнди притворилась рассерженной:

— Дэн, что это значит?

— Это значит, что тебе пора покончить с этой проклятой диетой.

— Рыба и фрукты — прекрасная диета. За последние дни я потеряла три фунта веса.

Он похлопал ее по ягодицам.

— Не в этом ли месте? — улыбнулся он.

Мэнди показала ему язык.

— Я ненадолго, — сказал вдруг Харлей. — Мне еще надо кое-что закончить.

Она нахмурилась.

— Я обещаю, — сказал он, направляясь в свой кабинет.

Мэнди исчезла в жилых комнатах.

Харлей подошел к ближайшему столу и натянул свежую пару резиновых перчаток. Затем откинул простыню, прикрывавшую поросенка, которого принес сегодня Тайлер. Ветеринар зажег одну из дуговых ламп, болезненно щурясь от яркого света. Он на несколько секунд прикрыл глаза — острая боль словно пронзила голову, — а когда, наконец, открыл, глаза его превратились в узкие щелки. Ему казалось, что свет как бы обжигает лицо. Он достал скальпель и принялся вскрывать череп поросенка.

О Господи, какой же яркий свет... Глаза его слезились. Это мешало ему сосредоточиться на вскрытии. У него возникло ощущение, будто глаза ему запорошило песком, так бывает после длительной бессонницы. Лампа все жарче обжигала кожу. Он взял небольшую пилку и принялся пилить лобную кость. Добравшись до мозга, он отрезал два его крошечных фрагмента и расположил их под микроскопом.