Жизнеописание Чжу Юаньчжана

      После прибытия Лю Цзи в Интянь Чжу Юаньчжан запросил его мнение о военном положении города. Лю Цзи проанализировал обстановку на западе и востоке и сказал Чжу Юаньчжану: "Чжан Шичэн тупица, и у него нет больших планов. Он будет думать лишь о том, как удержать занятую территорию, и не предпримет действий против вас, так что пока можно не обращать на него внимания. Чэнь Юлян - главный и опасный враг, полный честолюбивых замыслов. У него отборные солдаты и большие суда, которые находятся выше нас по течению. В такой обстановке надо перехватить военную инициативу, ударить по главному врагу, сконцентрировать силы и сперва ликвидировать Чэнь Юляна. После этого Чжан Шичэн окажется в изоляции, и можно будет усмирить его одним ударом. После этого разверните наступление на север и захватите Центральную равнину. Так сможете успешно {76} завершить дело объединения Поднебесной под своей властью". Чжу Юаньчжан одобрил это предложение.
      Для того чтобы нанести удар по Чэнь Юляну, лучше всего было заставить его самого первым перейти в наступление и создать благоприятную расстановку сил на поле боя. Генерал Кан Маоцай был старым другом Чэнь Юляна, а его дальний родственник также в свое время состоял в свите Чэнь Юляна. По приказу Чжу Юаньчжана Маоцай послал этого родственника под видом перебежчика к Чэнь Юляну с посланием, в котором сообщал ложные сведения военного характера и советовал ему наступать на Интянь с трех направлений, чтобы захватить его одним ударом. Юлян обрадовался и спросил родственника, где находится генерал Кан. Когда тот сказал ему, что Кан теперь обороняет мост у восточных ворот Интяна, Чань справился, какой это мост - деревянный или каменный, - и узнал, что деревянный. Было условлено, что Юлян начнет наступление на этот восточный мост, а сигналом к наступлению будет клич "Старина Кан!".
      Тем временем Юаньчжан послал войска взять Гуансинь (современный Шанжао, пров. Цзянси), чтобы отрезать пути отхода Юляну, и расставил засады из крупных сил на путях наступления последнего. В течение нескольких ночей восточный деревянный мост был разобран и на его месте построен каменный. Все было подготовлено, оставалось только ждать момента, когда Юлян сам бросится в ловушку.
      Юаньчжан, находившийся на командном пункте на вершине горы Лулуншань, господствовавшей над окружающей местностью, разработал систему сигналов, приказав по обнаружении противника поднять красный флаг, а войскам, укрывшимся в засаде, атаковать врага после развертывания желтого знамени. Тем временем Юлян, радостный и возбужденный, спешил к восточному мосту во главе основных сил своей армии. Увидев перед собой большой каменный мост, он понял, что его провели, и перепугался. Он все же стал кричать "Старина Кан!", но никто не откликнулся, и он задрожал от страха. Не успел он оправиться от нерешительности, как над горой взвилось желтое знамя, со всех сторон раздались громкие крики и удары в барабаны. Солдаты, находившиеся в засаде, окружили отборные полки Юляна. Они дружно напирали на них с гор, из долины и со стороны реки и в этой битве {77} уничтожили главные силы армии Юляна. Убитых и утонувших было великое множество, только в плен было захвачено свыше 20 тыс. человек. В это время как раз был отлив; флот Юляна, сев на мель, не смог повернуть назад и весь оказался в руках Юаньчжана.
      После того как Юлян потерпел сокрушительное поражение, Чжан Шичэн уже не посмел выступить против Юаньчжана.
      В 1-ю луну 7-го года эры правления Лунфэн (6 февраля-7 марта 1361 г.) Сяо Мин-ван пожаловал Юаньчжану почетный титул У-го-гун ("герцог владения У"). Между тем Юаньчжан, воспользовавшись победой над войсками Чэнь Юляна, предпринял крупное наступление против последнего. Лично возглавив свою армию, он взял одним ударом Аньцин и Цзянчжоу. Войска, оборонявшие эти города, перешли на его сторону. Сам Юлян бежал в Учан. Теперь все округа и уезды провинции Цзянси и юго-восточная часть Хубэя перешли под контроль Юаньчжана. Территория Чжу Юаньчжана теперь расширялась с каждым днем, а территория Чэнь Юляна сокращалась со дня на день. Таким образом, военная обстановка, сохранявшаяся неизменной в течение ряда лет, переменилась коренным образом. По реальной военной мощи Юаньчжан уже превосходил Юляна.
      В разгар кровопролитных боев между армиями Чжу и Чэня в Цзяннани группировка "красных войск" на севере во главе с Сяо Мин-ваном потерпела ряд поражений, и там создалось критическое положение. Главнокомандующий юаньскими войсками Чаган-Тэмур отвоевал у "красных войск" Шэньси и Ганьсу. Воспользовавшись расколом в среде "красных войск", истреблявших друг друга в Шаньдуне, он посулами добился сдачи "красных войск" под командованием Тянь Фэна, занял Шаньдун и усилил тем самым свою военную мощь. Затем он перешел в наступление на столицу государства Сун Бяньлян и взял город штурмом, а Сяо Мин-ван отступил в Аньфэн. (Ранее, после отхода юаньской армии, Аньфэн также перешел в руки "красных войск".)
      Военное положение на севере стало для повстанцев критическим. После потери Шаньдуна создалась опаснейшая ситуация: стала невозможной защита столицы Сяо Мин-вана Аньфэна и перед противником открылся путь на опорную базу Юаньчжана Интянь. В последние годы {78} стабильность в районах, занятых Юаньчжаном, целиком зависела от прикрытия с севера главными силами "Красных войск" Сяо Мин-вана. Теперь обстановка там резко изменилась: в случае падения Аньфэна Юаньчжану пришлось бы непосредственно противостоять наступлению главных сил юаньской армии. Когда он оценил соотношение сил, то разница в реальной силе его противника оказалась слишком большой. Поэтому он решил всеми доступными способами уклоняться от сопряженных со смертельной опасностью решительных сражений с главными силами юаньской армии, вступать в переговоры с противником, когда он далеко, и атаковать его, когда тот близко. В этих условиях Юаньчжан решил установить мир с Чаган-Тэмуром и дважды отправлял к нему послов с богатыми дарами и личными посланиями, прося установить дружественные отношения. По возвращении послов ему стало известно, что "красные войска" в Иду самоотверженно обороняются и что город пока не пал, а у Чаган-Тэмура до захвата этого важного опорного пункта наверняка не будет дополнительных сил, чтобы наступать на Аньфэн. Правильно оценив обстановку на севере и успокоившись, Юаньчжан решил сначала напасть на Чэнь Юляна и добить его.
      Между тем посол Чаган-Тэмура, министр финансов юаньского правительства Чжан Цян прибыл морем в Чжэдун с винами из императорских складов, шапкой с восемью шариками из драгоценных камней для Юаньчжана и с императорским указом о назначении его главой провинциального правительства Цзянси. Однако он прождал целый год у Фан Гочжэня разрешения проследовать дальше последний дважды посылал людей к Чжу Юаньчжану с сообщением о прибытии юаньского посла, но Юаньчжан оставлял доклады без внимания, ожидая перемен в военной обстановке на севере. И только в 12-ю луну 8-го года Лунфэн (1363 г.) Чжан Цян со всем посольством прибыл в Интянь из Цзянси. К этому времени Чаган-Тэмур уже был убит, а главнокомандующим по наследству был назначен его приемный сын Коко-Тэмур (племянник Чаган-Тэмура, ранее звавшийся Ван Баобао). Вскоре было получено донесение, что Коко-Тэмур и другой главнокомандующий, Болот-Тэмур, отчаянно враждуют друг с другом, и стало очевидно, что юаньская армия не пойдет на юг. Именно это успокоило Чжу Юаньчжана, {79} заставило его изменить решение и подготовить план военных действий.
      Когда Чжан Цян прибыл в Интянь с официальным приказом юаньского императора о назначении Юаньчжана, тот в это время получил письмо от уроженца Нинхая Е Дуя, который советовал ему не принимать чиновничьего поста от Юаней, и создать свою собственную династию. Кроме того, он предложил такой стратегический план:
      "Следовало бы на Юге присоединить владения Чжан Шичэна, умиротворить Вэньчжоу и Тайчжоу, захватить Фуцзянь и Чжэцзян, основать столицу в Цзянькане (Цзиньлине), расширить земли по рекам Цзян и Хань, совершать походы на Север и при отступлениях организовывать оборону по Янцзы. Ведь Цзиньлин в древние времена назывался местом, где извивается дракон и восседает тигр, и был столицей императоров и царей. Используя военные и материальные ресурсы города, можно прочно удерживать его при обороне, и тогда даже сто Чаганов не сравнятся с нами. Янцзы - превосходный естественный рубеж и не вызывает тревог. Обороняя район Хуайхэ, можно тем самым защищать и район Янцзы. Что касается уничтожения Чжан Лянби, то с этим пока можно подождать. Когда области Хуайдуна присоединятся к нам и мы захватим Центральную равнину на Севере, командующий Ли Сыци может присоединиться к нам.
      Целей должно быть три. Лучше всего объявить о намерении внезапно захватить Ханчжоу, Шаосин, Хучжоу и Сючжоу и в то же время главными силами армии нанести удар прямо по Пинцзяну. Если стены города крепки и трудно быстро взять их, то следует осадить его, построить вокруг Пинцзяна линию заграждений, разместить там войска, которые бы, обрабатывая поля, прочно держались и перерезали пути в город и из города, направить отряды в окрестные районы, захватить их и собирать там налог зерном для снабжения армии. Сидя в осажденном городе, противник неминуемо будет изнурен! Когда Пинцзян падет и логово Чжана будет разорено, то Ханчжоу и провинция Чжэцзян обязательно сдадутся. Это первая цель.
      Важнейшая база Чжан Шичэна расположена в Шаосине, а Шаосин - это приморский район, который к тому же трудно доступен, тем более, что пути подвоза продовольствия туда проходят через Саньдоу и Цзянмэн. Если одной армией атаковать Пинцзян и перерезать пути подвоза {80} продовольствия, а другой армией атаковать Ханчжоу и перерезать пути переброски подкреплений, то Шаосин непременно будет захвачен. Атакуя в Сучжоу и Ханчжоу, Вы захватите Шаосин, а это называется вести наступления на других направлениях, чтобы ввести в заблуждение противника относительно главной цели. Когда Шаосин будет взят и Ханчжоу изолирован, то Хучжоу и Сючжоу повалятся к Вашим ногам, как от ветра. Когда затем Вы развернете наступление на Пинцзян и захватите этот важнейший центр, остатки врагов к северу от Янцзы рассыплются сами. Это вторая цель.
      Фан Гочжэнь - алчный волк, и его невозможно приручить. Когда в прошлом Ваша великая армия заняла Учжоу, он тут же с готовностью и почтением принял Ваше письмо обеими руками и объявил себя Вашим подданным. Когда Вы впоследствии отправили к нему послов, то он снова проникся подозрениями и не подчинился. Напротив, он отправил морем послов к Юаням с сообщением, что области Цзиндуна уполномочили его сообщить об их подчинении власти Юань, и добился того, что Чжан Цян прибыл к Вам с императорским указом, а одновременно прислал к Вам еще посредника, чтобы уговорить Вас принять императорский указ. Он то переходит на нашу сторону, то призывает нас перейти на сторону Юаней. Поскольку он так вновь и вновь лукавит, надо поднять войска и наказать его! Но он опирается на флот и, узнав о прибытии войск, тут же с семьей уйдет в море. Ныне, пока Ваш посол ведет переговоры с ним от Вашего имени, как раз можно было бы внезапно ударить по нему и покорить его. Дело это срочное, не следовало бы медлить.
      Область Фуцзянь первоначально составляла единое целое с областью Чжэцзян, там войск мало и города незначительны. Если усмирить Чжэцзян, то Фуцзянь сама возымеет намерение присоединиться, и склонить ее к этому будет нетрудно. Если же она станет медлить, то нужно отправить великую армию через Вэньчжоу и Чучжоу, а остальные войска - морем, и ее центр Фучжоу будет взят наверняка. Если же падет Фучжоу, то остальные районы легко сдадутся. Когда прогремит молва о могуществе, легко будет развернуть наступление на Гуандун и Гуанси и взять их".
      Е Дуй, конечно, не знал, что Юаньчжан дважды отправлял посольства к Чаган-Тэмуру с целью установить {81} дружественные отношения с ним, как и не знал того, что прибытие Чжан Цяна есть результат отправки этих посольств Юаньчжаном. Ему тем более не было известно, что Юаньчжан в связи со смертью Чаган-Тэмура и междоусобной войной между Коко-Тэмуром и Болот-Тэмуром изменил свое намерение перейти на сторону Юаней. Но разработанная Е Дуем стратегия наступления на различные районы и захвата их была плодом глубоких, зрелых размышлений и, несомненно, поучительна. Когда впоследствии Юаньчжан усмирял юго-западные округа и Гуандун и Гуанси, то его тактические приемы и последовательность операций действительно немногим отличались от предложенных Е Дуем. Выступление Е Дуя против капитуляции Юаньчжана перед Юанями к тому же отражало взгляды части китайской феодальной интеллигенции того времени, выступавшей против династии Юань и требовавшей объединения страны и мирной жизни. Одновременно оно объясняет причины, по которым часть феодальной интеллигенции того времени, так решительно действовавшая против "красных войск", вдруг переменила позицию и, напротив, стала поддерживать Чжу Юаньчжана.
      Возвратимся, однако, к положению дел в группировке "красных войск" во главе с Сяо Мин-ваном. С тех пор как Сяо Мин-ван был провозглашен императором, Лю Футун захватил в свои руки решение всех важных военных вопросов у повстанцев. Футун был смел, решителен, способен поднимать людей в атаку и одерживал победы над противником, но оказался не в состоянии сплотить армию, установить единое командование войсками и примирить враждующих между собой генералов. Заняв много городов, он не смог создать эффективную систему административного управления ими. Командующие, которые во главе армий отправлялись в походы на территорию противника, были из числа его друзей и родственников и не все беспрекословно подчинялись ему. Когда большая армия посылалась в наступление широким фронтом, то уходила в глубь территории противника, отрывалась от своих тылов, распыляла силы и уничтожалась противником по частям. Когда армия терпела поражение, то она бежала в беспорядке и попадала в окружение. Хотя армия иногда занимала большую территорию, но последняя не укреплялась, и ее различные районы оказывались вскоре под ударами юаньских войск. Потерпев поражение, некоторые генера-{82}лы из-за боязни наказания предпочитала переходить на сторону врага и, повернув оружие, сражались с "красными войсками".
      Когда группировка "красных войск" вторглась в Корею и встретила там решительное сопротивление со стороны войск и населения, она вынуждена была отойти назад, напала по пути на Шанду, была разгромлена Болот-Тэмуром и сдалась ему.
      В распоряжении Сяо Мин-вана и Лю Футуна оставалось только та расквартированная в Шаньдуне часть вооруженных сил, которая обороняла Аньфэн. После осады Иду большой армией Коко-Тэмура положение Аньфэна стало критическим, и Лю Футун лично повел подкрепление осажденным, но был разгромлен и бежал. Если бы пал Иду, то Аньфэн оказался бы изолированным. Когда во 2-ю луну 9-го года Лунфэн (1363 г.) один из командующих Чжан Шичэна осадил Аньфэн, в городе быстро кончились запасы продовольствия, не было подкреплений, войска и население голодало. Город не мог дольше выдерживать осаду, и Лю Футуну ничего не оставалось делать, как послать к Юаньчжану просьбу направить подкрепление в Аньфэн и снять осаду города.
      До выступления войск Юаньчжана в поход к Аньфэну Лю Цзи настойчиво удерживал его от этого шага. Он считал, что великая армия не должна так легко оставлять базу, так как, если Чэнь Юлян нападет на базу, армия окажется в критическом положении. Кроме того, говорил Лю Цзи, вызволите Сяо Мин-вана - куда его денете потом? Оставите его императором? Или посадите в тюрьму? Или убьете? Если последнее, то незачем спасать его! Если первое, то не иначе как хотите добровольно стать пешкой, понапрасну посадить над собой начальство - надеть на себя узду, потерять свободу и инициативу! А Юаньчжан считал, что если будет потерян Аньфэн, то Интянь потеряет прикрытие, и что поэтому спасение Аньфэна и есть защита Интяня. И он лично повел армию на выручку Аньфэна. Еще до похода его армии войска Чжан Шичэна внезапно нанесли удар по защитникам Аньфэна и убили Лю Футуна. Подоспевший Юаньчжан во главе своей армии упорно бился с ними, и они, не выдержав, обратились в бегство. Юаньчжан, встретив Сяо Мин-вана выставленными для него императорскими экипажами с бубенцами, императорскими зонтами и веерами, поехал с ним в {83} Чучжоу, выстроил там дворец для него, доставил туда щедрое угощение и заменил всех евнухов и слуг там своими людьми. Внешне он оказывал императору почести, а фактически держал его в заточении.
      В то время когда Юаньчжан пошел на выручку Аньфэну, Чэнь Юлян, воспользовавшись его отсутствием, развернул наступление, осадил Хунду (современный Наньчан в провинции Цзянси) большой армией и занял города Цзиань, Линьцзян и Увэйчжоу. Он специально построил несколько сот больших судов высотой до нескольких чжанов, сплошь покрытых красным лаком, с десятками весел и тремя палубами. Эти корабли вмещали от двух до трех тысяч человек. Полагая, что он обязательно победит, Юлян взял с собой даже детей и всех чиновников, собрав приблизительно 600 тыс. человек. Городские стены Хунду первоначально примыкали вплотную к реке Ганьцзян, и, когда в прошлый раз Юлян штурмовал их, его солдаты, воспользовавшись тем, что вода поднялась и что у них были высокие корабли, влезли на городские стены с палуб кораблей, и город был захвачен ими. После того как Хунду был отвоеван обратно, Юаньчжан приказал немедленно перестроить стены и отодвинуть их от берега реки на тридцать шагов. Когда на этот раз армия Чэнь Юляна пошла в новое большое наступление, ее большие корабли не могли пристать к городским стенам, и войскам ничего не оставалось делать, как высадиться на берег, осадить и штурмовать город. В течение восьмидесяти пяти дней они штурмовали городские стены, многократно делали проломы, но врывавшиеся солдаты каждый раз отбрасывались назад. Защитники города заделывали проломы в стенах под прикрытием деревянных навесов, а когда навесы захватывал противник, им приходилось строить стену, одновременно сражаясь с врагом. И те и другие бились, ступая по трупам. Сражения были ожесточенными, обе стороны несли тяжелые потери. Хотя Хунду был изолирован от основных сил армии Чжу Юаньчжана и не получал никаких подкреплений, город, как неприступный утес, преградил путь армии Чэнь Юляна, не давая ей продвинуться вперед ни на один шаг. Битва продолжалась вплоть до 7-й луны (1363 г.), когда Юаньчжан лично пришел на выручку городу во главе большой армии. Только теперь неприятельская армия неохотно сняла осаду и повернула к озеру Поянху для встречного боя с Юаньчжаном. {84}
      На озере Поянху произошла битва, в которой главные силы обеих армий в течение тридцати шести дней ожесточенно бились между собой не на жизнь, а на смерть. Она была решающей для обеих сторон.
      За четыре дня до начала решающего сражения Юаньчжан, расставив засады, заблокировал протоку из озера Поянху в Янцзы и тем самым преградил путь отхода для противника. Что касается состояния обеих армий, то войска Чэнь Юляна насчитывали около 600 тыс., а юаньчжановские около 250 тыс. человек. У армии Чэнь Юляна были большие и высокие корабли, которые выстроились сплошной цепью на протяжении более чем 10 ли, тогда как у Юаньчжана имелись лишь небольшие джонки. Как в живой силе, так и в снаряжении Юаньчжан уступал противнику. Но у него были и преимущества. Например, боевой дух солдат. У усталой и изнуренной армии Чэнь Юляна, которая, находясь в тяжких боях в течение трех месяцев у стен Хунду, не смогла продвинуться вперед ни на вершок и понесла тяжелые потери, сильно была поколеблена вера в победу, а в армии Юаньчжана, пришедшей на выручку городу, находящемуся в критическом положении, и идущей в решающую битву не на жизнь, а на смерть, боевой дух солдат был высок. В армии Чэнь Юляна десятки больших судов, связанных между собой железными тросами, не отличались ни скоростью, ни маневренностью, хотя волны были им не страшны, а небольшие джонки Юаньчжана брали на борт мало людей, но ими было легко управлять и маневрировать, и они, уступая судам противника в водоизмещении, превосходили последние в маневренности. В соотношении сил важное значение имела возможность пополнения запасов продовольствия. У армии Чэнь Юляна, отрезанной от тыла, запасы были на исходе, и бойцы были измождены; войска Юаньчжана непрерывно снабжались со стороны Хунду и тыла, солдаты ели досыта и, естественно, дрались хорошо.
      В тактике Юаньчжана важное значение имела огневая атака, во время которой большие неприятельские корабли поджигались с помощью зажигательных сосудов. Среди последних были начиненные пороховыми зарядами зажигательные стволы, зажигательные стрелы, большие и малые зажигательные копья, зажигательные трубы "генерал" и петарды различных размеров. Имелся также зажигательный снаряд - так называемый мо-най-хэ (никуда не {85} уйдешь). Это был цилиндр из тростниковых матов 5 чи в окружности и 7 чи в длину, оклеенный тряпкой или бумагой, обвязанный шелковыми или льняными бечевками и начиненный зажигательными сосудами с фитилем. Он подносился к мачте на бамбуковой жерди и привязывался к ее верхней части. При подходе к неприятельскому кораблю зажигали шнур и обрубали веревку, на которой висел цилиндр, и последний падал на неприятельское судно. Одновременно бойцы метали сосуды с зажигательной смесью на корабль, который сгорал дотла, так как команда не успевала тушить возникшие пожары. Кроме того, Юаньчжан применял в бою начиненные порохом и сухим камышом джонки, на которых добровольцы врывались в строй неприятельских судов и поджигали их. В дневном бою Юаньчжан использовал в качестве сигналов для передачи команд знамена и флаги, а в ночном - факелы и фонари, на дальнее же расстояние сигналы передавались катапультами и металлическими барабанами, и у него вся армия действовала дружно. В ближнем бою бойцы разделялись на одиннадцать отрядов, каждый из которых выстраивался в несколько эшелонов и имел на вооружении стволы с порохом, длинные луки и большие арбалеты. Солдаты сперва стреляли по противнику из стволов с порохом, затем из луков и арбалетов и в довершение всего шли в рукопашную, пуская в ход короткие мечи. Гремели боевые кличи; стрелы падали, как дождь; грохотали, как гром, взрывы катапультных снарядов; сверкали и мелькали мечи; резня шла вовсю такая, что покраснели даже воды Поянху. Бойцы обеих армий прыгали с корабля на корабль; над головами их все время пролетали зажигательные стрелы, катапультные снаряды с порохом и камни, перед глазами непрерывно сверкали и двигались ножи и мечи, в ушах стоял сплошной стук от ударов и крики. В озере плыли трупы убитых бойцов и командиров и барахтались и кричали о помощи выбивающиеся из сил раненые. То десятки белых судов Юаньчжана окружали красные корабли ханьской армии, то опять красные гнались за белыми, то и те и другие сбивались в кучи, и в беспорядке боя невозможно было различить, что творится. В иные дни казалось, что белые берут верх, а в иные - что красные имеют превосходство. Обе армии жестоко бились изо всех сил с переменным успехом, и, несмотря на большое число убитых и раненых с обеих сторон, ни {86} одна не хотела отступать ни на шаг. В течение последних дней битвы у ханьской армии уже не было продовольствия, и на военном совете один из генералов Юляна предложил сжечь флот, высадиться на берег всей армией и отступить в Хунань, а другой генерал стоял за продолжение сражения. Юлян согласился с предложением отступить по суше. Тогда второй генерал, испугавшись наказания, сдался Юаньчжану во главе своих воинов. Вслед за ним капитулировал и первый генерал вместе со своими солдатами. Когда силы еще более убыли, Юлян, решив отвести войска, захотел пробиться из озера через протоку в Янцзы, но оказалось, что перед ним все пространство покрыто белыми судами, и он подвергся ударам с фронта и тыла. В разгар ожесточенного боя Юлян, желая лично выяснить обстановку, высунул голову из каюты и был убит шальной стрелой. Один из генералов Юляна взял на борт его труп и вместе с наследником престола Чэнь Ли бежал обратно в Учан.
      Хотя Юаньчжан одержал победу в этой битве, она досталась ему дорогой ценой. Только за день боев 21-го дня 7-й луны (30 августа 1363 г.) красные потеряли 60 тыс. человек, а белые свыше 7 тыс. человек; были убиты многие храбрые генералы. На второй день после гибели Юляна Юаньчжан возжег курительные свечи и помолился Небу, угостил командиров и бойцов и обещал им, что в будущем, когда Поднебесная составит одну семью, они насладятся богатством и знатностью и будут назначены на должности больших чиновников.
      После гибели Чэнь Юляна остатки его армии были уничтожены в считанные дни, а Чжан Шичэн, заботясь о своем владении, был способен только обороняться и не мог причинить ущерба Юаньчжану. На севере армии Коко-Тэмура и Болот-Тэмура бились между собой из-за территорий. Территория Юаньчжана расширялась с каждым днем, усложнялась и созданная им административная система. Его титул У-го-гун уже перестал соответствовать фактическому положению Юаньчжана, и он решил присвоить себе титул вана (князя). Вопрос заключался в том, каким ваном ему величаться. В 9-ю луну (1363 г.) Чжан Шичэн уже провозгласил себя У-ваном (князем владения У), а Интянь некогда был столицей государства У, созданного в свое время Сунь Цюанем. Пришлось поэтому и Юаньчжану титуловаться У-ваном. {87} В 1-ю луну 10-го года Лунфэн (1364 г.) Юаньчжан провозгласил себя князем У и создал свое правительство. Теперь одновременно существовали два У-вана, и в народе стали называть государство Чжан Шичэна Восточным У, а государство Юаньчжана - Западным У. Было унифицировано обмундирование армии. Если раньше отличительными знаками солдат "красных войск" были только красные платки, а остальная одежда - что придется, то теперь боевые куртки и боевые передники командиров и бойцов, так же как боевые знамена, должны были быть красного цвета. Командиры и бойцы обязаны были носить красные кожаные шапки с широким верхом и прикрепленными к ним флажками, на которых было написано два слова - "свирепый и неистовый".
      Во 2-ю луну 10-го года Лунфан (1364 г.) Юаньчжан лично повел большую армию, состоявшую из сухопутных войск и речной флотилии, в карательный поход против Инчана и, когда сын Юляна Чэнь Ли сдался без боя, создал из его бывших владений провинцию Хугуан. Наконец-то огромная территория, ранее принадлежавшая Юляну, целиком перешла во владения Юаньчжана.
      2. Захват Восточного У
      После захвата владений Чэнь Юляна очередным объектом нападения стал Чжан Шичэн в Восточном У.
      Анализируя вместе со своими советниками военную обстановку, Юаньчжан рассуждал так: "В Поднебесной воюют Болот-Тэмур в Хэбэе, Коко-Тэмур в Хэнани, а Ли Сыци и Чжан Лянби - в Гуаньчжуне. Войска в Хэбэе многочисленны, но не дисциплинированны. Хэнаньская армия более дисциплинированна, но ей не хватает мощи. В Гуаньчжуне нет дорог, поэтому армию там трудно снабжать провиантом и денежным довольствием. А в Цзяннани воюем только мы и Чжан Шичэн. Шичэн очень лукав и хитер и умеет пользоваться лазутчиками, но его войска совершенно не соблюдают дисциплину. Если мы, имея большую армию в сотни тысяч человек и большую территорию, усовершенствуемся в военном деле, установим строгую военную дисциплину и, используя благоприятную военную обстановку, будем уничтожать врагов поодиночке, то объединение Поднебесной будет обеспечено!" И все {88} в Западном У единодушно взялись за наведение порядка в войсках: укрепление военной дисциплины и воспитание бойцов и командиров, обучение их умению штурмовать городские стены и подготовке к атаке крепостей в ходе боевых операций.
      В конце эпохи Юань повстанцы подразделялись на две группировки: 1) "красные войска" и 2) все те, которые не относились к ним. Группировка "красных войск" в свою очередь подразделялась на две ветви - восточную и западную. Восточная развернула действия в районе с центром в бассейне реки Хуайшуй. Сяо Мин-ван был ее главой; войсками в зоне Чучжоу - Хэчжоу командовал Юаньчжан. Западная действовала в бассейне реки Ханьшуй, и ее возглавляли в разное время Сюй Шоухуэй и Чэнь Юлян, а также его генерал Мин Юйчжэнь, укрепившийся в Сычуани. Группировка, не относившаяся к "красным войскам", была представлена такими вожаками, как Чжан Шичэн в Восточном У и Фан Гочжэнь в Чжэдуне. "Красные войска" состояли главным образом из крестьянской бедноты и мелких ремесленников, а также отчасти из деклассированных элементов города и деревни. Что же касается группировки, не относившейся к "красным войскам", то ее руководители и основная масса состояли главным образом из контрабандистов - торговцев солью, солеваров, мелких и средних помещиков, середняков и отчасти бедняков и батраков. Захватив какую-то территорию и обосновавшись на ней, они полагали, что дело успешно завершено, и стремились к жизненным благам. Если юаньские войска в течение какого-то времени не могли отбить эту территорию, то руководители указанной группировки присваивали себе звания и титулы князей и как-то противостояли правительству династии Юань. Но когда военное давление со стороны правительственных войск усиливалось и обстановка не благоприятствовала им, они шли на компромиссы и даже переходили на сторону монголов. С самого начала юаньское правительство проводило по отношению к ним политику переманивания, назначая на чиновничьи должности, лишь бы они капитулировали. Сделавшись чиновниками, они снова объявляли о своей самостоятельности и присваивали себе новые титулы правителей, стоило им лишь увидеть, что монголы терпят военные неудачи. При каждой такой перемене титул данного вождя становился выше, территория его также рас-{89}ширялась и, следовательно, вес его при новой сделке с юаньским правительством увеличивался.
      Свои отношения с "красными войсками" они строили на иных началах: ни в коем случае не сдавались им и боролись до конца. Чжан Шичэн с самого начала находился во враждебных отношениях с Сяо Мин-ваном и Чжу Юаньчжаном и в течение десяти лет сковывал их войска, не давая передышки. Хотя Фан Гочжэнь, у которого было мало территории и войск, не имел сил для нападения на "красные войска", но и он не хотел наладить дружественные отношения с ними; он иногда внешне выражал покорность "красным войскам", а на самом деле был готов оказывать им упорное сопротивление.
      Отношения Чжан Шичэна с юаньским правительством были неустойчивыми и переменчивыми. Он иногда противостоял правительству, а иногда переходил на его сторону. В 13-м году Чжичжэн (1353 г.) юаньское правительство переманило его на свою сторону и дало ему должность чиновника, потребовав, чтобы он напал на "красные войска" в Хаочжоу и Сичжоу, но Шичэн не захотел предпринять поход, боясь, что окажется в проигрыше.