Звезды зарубежного спорта - Моя игра – хоккей

«Значит, вы считаете, что ребята не должны надевать шлемы?» – спросила меня однажды негодующая родительница. Как раз наоборот. Я считаю, что ребята обязательно должны надевать шлемы, да еще с приспособлением для предохранения челюстей. В большинстве низших лиг ношение шлемов обязательно.

Скинуть ватную шубку родительской опеки означает, что мальчишка должен быть готов вставать рано утром и успевать на игры в хоккей. Надо, чтобы он хорошо выспался, и на игры его можно пускать только тогда, когда его физическое состояние не вызывает никаких сомнений. Перед игрой мальчишку нужно обязательно накормить, и родители должны позаботиться также, чтобы его форма была в полном порядке и имела опрятный вид.

Когда я с таким жаром говорю об ответственности родителей перед сыном, играющим в детской хоккейной команде, я, по существу, лишь пересказываю все, как было со мной, когда я тоже был мальчишкой.

«Вы же не надеваете шлема во время игр, значит, сами себе противоречите», – не унимаются родители.

Верно, не надеваю. Хоккеист должен привыкнуть к шлему, иначе он создает в игре лишнее неудобство, а их и без того хватает. Если бы с самого начала своего хоккейного пути я носил шлем, я носил бы его и сейчас, и ничуть бы он мне не мешал. Знаю, что игроки Национальной хоккейной лиги, не надевая шлемов, подают дурной пример, но через несколько лет, когда молодое поколение хоккеистов доберется до высшей лиги, шлемы будут для них таким же привычным предметом снаряжения, как и перчатки. По крайней мере, я надеюсь, что так будет. Сыновья Гордона Хоу играют в команде низшей лиги в Детройте, и они надевают шлемы. Если мои ребята захотят играть в хоккей, я буду настоятельно требовать, чтобы даже на тренировках они были в шлемах. Хотя, как я уже сказал, этого не потребуется, потому что в большинстве лиг ношение шлемов обязательно.

Однажды вечером, примерно с год назад, я сидел на трибуне катка в Торонто и наблюдал за игрой двух команд юниоров группы «А». Игра была очень острая, и, когда к концу подходил уже второй период, защитник команды хозяев поля бросил на лед перчатки и клюшку и с кулаками полез на нападающего гостей.

Среди гула одобрения и поддержки, катившегося с трибун, на которых неистовствовали болельщики, я услышал, как позади меня женский голос с мягким акцентом американского Юга сказал: «А почему, дорогой, в этой игре так много дерутся?». Я не расслышал, что сказал в ответ владелице голоса ее кавалер, но полагаю, что он дал удовлетворительное разъяснение своей спутнице, которая, по-видимому, смотрела хоккейную игру впервые в жизни. Возможно, она была поклонницей американского футбола и ее озадачило то обстоятельство, что встреча по хоккею часто останавливается, пока игроки «выясняют отношения» на поле в кулачном бою. Надеюсь, что ее спутник сказал ей, что неразумно сравнивать хоккей с футболом.

Дама с далекого Юга была права, полагая, что в принципе в хоккее драк бывает больше, чем в футболе, и объяснение этому надо искать во взрывном характере хоккея. Я не оправдываю тех, кто затевает драки. Как я уже говорил, игра из-за них затягивается, а когда забияка оказывается на скамье для оштрафованных, он тем самым может развеять все надежды своей команды на победу. В гораздо большей степени, чем футбол, хоккей представляет собой игру, в которой отдельные игроки противостоят друг другу. В футболе же каждая команда напоминает мощный механизм, работающий как одно целое. При непосредственном контакте с соперником в силовой борьбе трудно заметить, кто из оппонентов ударил тебя локтем в живот. Обычно в таких случаях гнев обращается не против того, кому принадлежит локоть, а против его команды в целом. Даже если «потерпевший» и знает, кто его ударил, вокруг него столько других игроков, на ком он может выместить свою злобу, что нет смысла сводить счеты обязательно с обидчиком.

Вот, собственно говоря, и все объяснение, хотя, может быть, стоит добавить, что драки в хоккее предстают перед зрителем гораздо более крупным планом только потому, что на арене просто меньше исполнителей. Уверен, что в футболе правила нарушаются не реже, чем в хоккее, но, решившись нашкодить на льду, трудно рассчитывать на безнаказанность.

Хотя об этом не было речи в том кусочке диалога, который я невольно подслушал между дамой с Юга и ее спутником, я думаю, что со временем, побывав не на одной игре, она может спросить, почему в хоккей не играют негры.

Ответить на это можно очень просто. В настоящее время почти все игроки Национальной хоккейной лиги родом из Канады, где негритянское население составляет незначительное меньшинство. Практически все игроки начинали с команд низших лиг в маленьких городах. Один-два негра где-нибудь, возможно, и играли, а шансов быть замеченными вербовщиками у них было столько же, сколько и у всех. Так что здесь как повезет.

Мне бы хотелось, чтобы Национальная хоккейная лига распахнула свои двери перед спортсменами-неграми, как только они будут к этому готовы, и надеюсь, что увижу их в большом хоккее, пока сам еще играю.

Когда я снова перелистываю страницы этой книги, я замечаю, что не подверг критике ни одного человека. Не знаю уж, хорошо это или плохо, но когда я об этом думага, то вижу, что критиковать действительно некого. Люди были добры ко мне всю мою жизнь. Конечно, есть такие, кого я хотел бы встретить один на один в темном переулке, но, право же, каждый день видишь вокруг себя столько интересного, что просто не хочется забивать себе голову тем, что было вчера, на прошлой неделе или десять лет назад.

И все-таки стоит, пожалуй, упомянуть немногих спортивных журналистов, которые поносили меня в печати, не давая себе труда объективно разобраться в том, о чем они пишут. Как и всякий читатель газеты, я знаю, что спортивные журналисты, которые не публикуют отчеты за своей подписью, должны давать только чистую информацию. А они прикрываются формулировочками, наподобие таких: «Сегодня стало известно, что Бобби Халл намерен запросить у клуба „Чикаго Блэк Хокс“ жалованье в размере 100 тысяч долларов»; или «Сообщается, что сегодня между Бобби Халлом и руководством чикагского клуба произошла перепалка. Причиной ссоры послужило то, что хоккейной знаменитости было запрещено приводить своих детей на тренировочные занятия команды». Вот и все, что мне хотелось бы сказать о подобных глупостях.

Эти примеры показывают, как важно, чтобы молодой человек, вступающий в лоно хоккея или готовящийся к общественной деятельности, знал, как вести себя с прессой.

Дик Беддоуз – вот пример репортера, который честно излагает факты так, как они перед ним предстают. Беддоуз не является исключением, он не единственный, кто не жалеет ни сил, ни времени, чтобы установить все факты, прежде чем делать какие-то выводы. Есть и другие, такие, кто достаточно долго занимается журналистской деятельностью, чтобы уяснить себе, что только в редких случаях происшествия, в которых замешаны известные личности, можно подавать или только в темных, или только в светлых тонах. Эти люди играют исключительно важную роль в формировании здорового общественного мнения вокруг хоккея. Я горжусь тем, что они мои друзья, и полностью им доверяю.

Я только что говорил о необходимости знать, как вести себя с прессой. Некоторым может показаться, будто я намекаю, что от газетчика лучше держаться подальше и что, если уже он оказался поблизости, нужно проявлять осторожность. Это неверно. По крайней мере, не всегда верно.

Точно так же как хоккеист низшей лиги не должен пытаться привлечь к себе внимание большого хоккея, новичку в Национальной хоккейной лиге не следует добиваться благосклонности прессы. Пойдут дела у него хорошо – пресса сама его заметит. Более того, пресса часто остерегается тех, кто пытается всеми силами завоевать ее расположение, а без прессы известности в обществе не приобретешь. Хотите вы того или нет, но ясно одно: вы можете быть лучшим хоккеистом в мире, но без спортивного журналиста, который утоляет неистощимую жажду общественности все знать, признание вас великим, признание вашего таланта было бы настолько ограниченным, что это неизбежно привело бы к крушению вашей тщеславной мечты.

Очень много говорят о правах спортивных журналистов. Я утверждаю, что как среди хоккеистов, матадоров, космонавтов, дояров, людей любой другой профессии, так и среди спортивных журналистов есть дрянные людишки, а есть и настоящие джентльмены.

Один известный писатель сказал мне как-то, что самую качественную литературную работу на американском континенте можно найти, в частности, в спортивных рубриках газет. Я встречал дрянных людишек в прессе, но еще чаще мне приходилось встречать таких, про кого с полным основанием можно сказать: «джентльмен от прессы».

При встрече с представителями прессы (сюда же я отношу и радио и телекомментаторов) лучше всего быть самим собой, помня, что они тоже на работе и делают свое дело. Почти всегда можно надеяться, что доверительное сообщение останется между вами. У меня создается такое впечатление, что в репортерской среде существует очень строгая самоцензура, и это особенно ощущается в отборе фотоматериала.

Всем нам приходилось смотреть по телевидению пресс-конференции, на которых выступают известные в стране люди. В ходе передачи на экране телевизора появляются белые отблески – это от ламп-вспышек, которыми пользуются фоторепортеры. После подобной конференции у фоторепортера оказывается до сотни снимков, и на некоторых из них знаменитость запечатлена в неловких позах. Но публика видит такие снимки весьма и весьма редко. Это – самоцензура в действии.

Думаю, что никто не может похвастать, что у него слишком много друзей, но очень легко потерять друга газетчика, если отвечать на его вопросы отрывисто-грубым «По этому вопросу сказать ничего не могу». Можно, не говоря многого, сказать что-то по любому вопросу, и с опытом приходит умение, как это делать. Мне нравится встречаться с репортерами так же, как мне нравится встречаться с любыми интересными людьми, и я надеюсь, что в будущем таких встреч будет еще больше.

Наконец, хочу с восхищением сказать о человеке, который играет далеко не последнюю роль в моей жизни, – сказать о моей Джоанне.

Я познакомился с Джоанной Маккей осенью 1959 года. В то время она была солисткой в труппе ревю на льду в Лос-Анджелесе, стройная, с ослепительной улыбкой. Джоанна имеет некоторое отношение к хоккею и к Канаде. Ее дядя, которого она, впрочем, не помнит, в свое время был владельцем хоккейной команды в Лос-Анджелесе, а ее дед родился в провинции Онтарио, в Канаде. В феврале 1960 года мы поженились, и сейчас, когда я пишу эту книгу, у нас трое сыновей: Боб, Блейк и Бретт.

Быть женой спортсмена-профессионала – дело не из легких, но ведь женой вообще быть нелегко. Кто-то справедливо заметил, что жена – это тот, кто лечит вас, когда вы больны, и терпит вас, когда вы здоровы. Пожалуй, я произнесу самую большую похвалу в адрес Джоанны, если скажу, что она терпит и меня, и тот образ жизни, который мы ведем.

Мы, например, не пытаемся втиснуть свою жизнь в жесткие, раз и навсегда установленные рамки. Лично я шаблонов не терплю, хотя бы потому, что нельзя жить по строго заведенному порядку и в то же время быть достаточно гибким, чтобы сосредоточиваться на первоочередных проблемах. То, что было важным вчера, может утратить свою важность сегодня, и Джоанна это хорошо понимает.

Джоанна шагает по жизни весело и жизнерадостно, хотя этот слегка дымящийся вулкан по временам дает о себе знать. Случаются и извержения, правда, беспричинны они не бывают никогда. И все же ни о какой другой жизни я не хочу и мечтать.

И, наконец, я хочу ответить на самый последний вопрос (хотя, надо думать, когда книга будет уже в наборе, в голову придут и другие), вопрос, который мне задают весьма часто: «Сколько вы еще собираетесь играть?».

Обычно меня спрашивают об этом после того, как изза травмы я пропускаю игру, и тогда любые мои ответы звучат неубедительно. Если кому-нибудь еще не ясно, я могу повторить, что люблю хоккей, но играть, пользуясь своими прежними заслугами, никогда не буду.

Когда настанет такое время, я не знаю. Возможно, в следующем году, а быть может, через десять лет. Но когда оно придет, я это почувствую. Как бы ни реагировал профессиональный спортсмен на критику тренера, он всегда знает сам, показал ли он свою лучшую игру, нужен ли он еще своей команде. Он может еще пытаться себя обманывать и на людях храбриться, но в глубине души он все сознает.

Когда такое время придет, я с хоккеем расстанусь.

А пока я предвкушаю годы и годы увлекательных сражений на льду, тысячи километров на коньках, сокрушительные силовые приемы, а главное – тот неповторимый красный свет, который вспыхивает за воротами после моего броска.

Хоккей дал мне только хорошее. Да что говорить – вся моя жизнь сложилась хорошо. Хоккей стал мне университетом. Надеюсь, что я с честью выдержу и выпускные экзамены.

Послесловие

Книга прочитана. Прочитана с интересом.

Думаю, что мое отношение к работе знаменитого канадского хоккеиста Бобби Халла разделяют многие читатели, причем не только специалисты игры.

И все-таки. Прочитал. И пожалел, что Халл далеко, что дискуссия с ним по некоторым важнейшим проблемам хоккея не может состояться немедленно, сейчас же, сию минуту.

Взгляды Халла интересны, но не всегда бесспорны. Поэтому, хотя книга написана твердой рукой выдающегося хоккеиста, прошедшего «огонь, воду и медные трубы» канадского профессионального хоккея, испытавшего и вынесшего на своих плечах буквально все, спортсмена с горячим сердцем и острым игровым умом, знающего существо и цену канадской школы хоккея, я, тем не менее, решил сопроводить книгу своими комментариями.

Почему появилась такая необходимость?

Существуют две принципиально различные хоккейные школы – канадская, со своей почти вековой историей, и советская, самая молодая школа хоккея. Они различаются не только по характеру игры, основным тактическим положениям и игровым законам, но и средствами, методами, педагогическими приемами, коими, с одной стороны, совершенствуется мастерство хоккеистов, а с другой – всесторонне воспитывается человек.

Последнее для нас является главным, когда мы говорим о массовом развитии хоккея в стране. Наша спортивная общественность, тренеры всегда помнят, что наряду с овладением мастерством хоккейной игры каждый юноша должен быть волевым и трудолюбивым, грамотным и воспитанным спортсменом, с высоким духом коллективизма, человеком, рядом с которым всегда интересно бы жилось и приятно игралось, юношей, горячо любящим свою Родину.

Канадцы – родоначальники мирового хоккея. Почти столетняя история развития хоккея в Канаде богата спортивными событиями. Нам, хоккеистам и тренерам сборной СССР, в последние 15 лет довелось много раз бывать в Канаде, видеть множество матчей, участвовать в хоккейных сражениях, беседовать с людьми разных возрастов, профессий, жизненных взглядов. И, естественно, ни один из этих разговоров не мог обойти хоккейную тему. Каждый мужчина в Канаде или играл, или играет в хоккей. Или же страстно интересуется им. Последнее относится и к женщинам. По моему убеждению, как Бразилию без футбола, так и Канаду без хоккея представить нельзя.

Особый интерес в Канаде проявляется к Национальной хоккейной лиге. Матчи с участием сильнейших профессионалов – захватывающее, красочное зрелище.

Велик авторитет канадской школы хоккея и в мировом спорте, Канадцы, выступая в прошлом на чемпионатах мира и олимпийских играх клубными любительскими командами, редко кому-либо уступали пальму первенства. Однако выход в 1954 г. на мировую арену советского хоккея, успех нашей сборной и особенно победное шествие ее на протяжении последнего девятилетия заставили произвести в мировой хоккейной практике переоценку ценностей. Тем более что в 1963–1969 гг. наши хоккеисты постоянно побеждали сборную национальную команду Канады.

В 1970 г. канадцы отказались от участия в мировых форумах. Они потребовали допуска в их состав девяти профессиональных игроков. Международная лига хоккея на льду отказала им в этой просьбе. Как поступят канадцы в дальнейшем, сказать трудно, но одно ясно: самоизоляция нанесет вред главным образом самим канадцам, их хоккею.

Советские спортсмены, тренеры, любители хоккея с большим уважением относятся к канадской школе хоккея. Встречи советских и заокеанских хоккеистов в официальных и товарищеских матчах всегда были зрелищем захватывающим, поучительным, приносили много полезного хоккеистам, обогащали теорию и практику мирового хоккея. Верю, что под воздействием общественности канадцы вернутся в мировой хоккей и будут вести бескомпромиссную спортивную борьбу, дабы вернуть себе утраченные позиции. В этой обстановке не исключены и товарищеские встречи, турниры с участием европейских любителей и канадских профессионалов. И уже не в словесной перепалке, не в теоретической дискуссии, а в спортивной борьбе на хоккейном поле решится затянувшийся спор: кто же сильнее – лучшие любительские клубы Европы или сильнейшие профессиональные клубы Канады и США?

В этой связи предлагаемая нашему читателю книга Бобби Халла – выдающегося игрока канадского профессионального хоккея – как раз кстати. Халла мне удалось видеть около десятка раз в матчах со своими соотечественниками-профессионалами. Хотя в книге Бобби Халл пишет о себе скромно, отдавая предпочтение Морису Ришару, Горди Хоу, Стэну Миките и другим мастерам, он – самая яркая фигура последнего десятилетия. Лишь, пожалуй, Бобби Орр может конкурировать сейчас с Бобби Халлом по уровню мастерства, по популярности.

Бобби Халл впитал в себя лучшие качества хоккеиста высокого класса: неиссякаемый скоростной порыв, любовь к хоккею, беспощадность к себе, высокое техническое искусство, широту тактической ориентировки. Он, по моему убеждению, лучше других профессионалов на практике знает существо канадской тактики, умеет чувствовать внутренний пульс хоккея. Заброшенные за четырнадцатилетнюю карьеру 554 шайбы – лучшее доказательство его неповторимого умения приносить команде победу, а себе личную славу и удовлетворение.

Написав два последних слова предыдущего абзаца, я не могу не сказать и еще об одном обстоятельстве. Бобби Халл – типичный представитель канадского профессионального хоккея, придерживающийся всех его законов и обычаев. Поэтому высокое мастерство приносит Халлу удовлетворение не только моральное, но и выражающееся в долларовом исчислении.

Если проследить сложный путь, который прошел Бобби Халл от новичка до всеобщего кумира, то станет ясно, что главное, что заставляло его переносить тяготы карьеры профессионального хоккеиста, – это бизнес, постоянное желание заработать на хоккее как можно больше долларов. В профессиональном спорте долларовый стимул лишает спортсмена самого дорогого – возможности гармонического развития человека как личности, способной приносить разностороннюю пользу обществу. И не случайно Бобби Халл, сделавший так много для канадского профессионального хоккея, будучи самой популярной личностью у любителей хоккея в Канаде и США, так и не смог получить должного образования. Ему всю жизнь было некогда учиться, он играл в хоккей, забивал шайбы, зарабатывал доллары, чтобы обеспечить свое будущее. Именно поэтому Халл пишет о купле-продаже даже юных хоккеистов как о чем-то совершенно обычном и даже утверждает, что иного пути подготовки игроков для профессионального хоккея, нежели вербовка их с юных лет, быть не может.

И если говорить о различии хоккейных школ – канадской и нашей, то никогда нельзя забывать, что заправилы профессионального канадо-американского хоккея стремятся извлечь из него как можно больший бизнес, а самого спортсмена мыслят лишь как фигуру, способную развлекать зрителей, угождать их вкусам и интересам. Мы же видим в хоккее иную цель – воспитание молодежи не только физически здоровой, волевой, но прежде всего интеллектуально, политически зрелой, грамотной, идущей в ногу со своим народом. Ибо у нас в стране спорт служит прекрасным средством коммунистического воспитания молодежи.

Но мы не вправе обвинять Бобби Халла в его взглядах на хоккей сегодняшний, на хоккей грядущий. Объяснение его позиции – в среде, окружающей его, в капиталистическом обществе, видящем в спорте лишь один бизнес и безразлично относящемся к расцвету личности.

Прочитав книгу, мы должны хорошо разобраться во внутреннем содержании канадского профессионального хоккея, выделить в нем не только сильные стороны, пригодные нам, но и обратить внимание на те рекомендации, которые не усилят наш хоккей, а, напротив, могут нанести ущерб воспитанию молодого поколения спортсменов, могут увести наш хоккей в сторону от магистральной линии.

Читая книгу, отчетливо представляешь Бобби Халла не только как выдающегося хоккеиста, но и как большого патриота своего, канадского, прежде всего профессионального, хоккея. Вера в свой игровой стиль, незыблемость тактических законов, методов подготовки, взаимоотношений команд и спортсменов внутри профессиональной лиги и за ее пределами. Эта увлеченность своим хоккеем была бы понятна каждому, если бы выдерживалось уважительное отношение к мировому хоккею в целом. В книге большого объема не нашлось места для сравнения канадского профессионального хоккея с лучшими образцами европейского спорта. А ведь автор видел многие матчи с участием европейских команд, ему, конечно, известны результаты чемпионатов мира и олимпийских игр последнего десятилетия.

Что это? Желание принизить любительский хоккей или человеческая самовлюбленность, мешающая считаться в жизни с кем-либо, кроме самого себя?

Хочу верить, что это не то и не другое. Снова причину этого вижу в природе бизнеса. «Мой хоккей дает мне доход, все остальное ерунда» – так рассуждают профессиональные спортсмены.

Возможно, любительский хоккей находится пока вне поля зрения профессиональных игроков, возможно, их не волнует хоккей в других странах. Но как бы там ни было, не считаться с тем фактом, что на мировой спортивной арене завоевала права гражданства новая – советская – школа хоккея, нельзя.

Теперь непосредственно о технической, тактической, физической сторонах хоккея и их отражении в книге Халла.

Бобби Халл придает большое значение умению не только быстро и легко, но, что очень важно, естественно кататься на коньках. Последняя рекомендация очень ценна – следование ей обеспечивает юному спортсмену вместе с естественной манерой передвижения по льду удобную стойку, а в перспективе будет способствовать своеобразному выполнению технических приемов, делать мастерство необычным и ярким. Но вот с рекомендацией автора о том, что «сначала нужно научиться правильно бегать на коньках, а потом уже начинать играть в хоккей», я не согласен.

Обучение хоккею – сложный методический и педагогический процесс, где юноша наряду с техникой бега осваивает приемы ведения шайбы, передач, бросков, учится через тренировочные упражнения и саму игру творчески понимать хоккей, осваивает игровую роль, тактические комбинации и прочие связи индивидуального и коллективного характера. И было бы педагогически неверно лишать юношу самого хоккея до тех пор, пока он не научится правильно и надежно бегать на коньках. Тренер, конечно с активным участием самого спортсмена, при проявлении им настойчивости, пытливости, обязан помочь юноше освоить весь арсенал хоккея, в том числе привить ему и верный навык бега на коньках. Другое дело, что тренер должен уметь подбирать такие упражнения, которые давали бы наибольший эффект, способствовали быстрому росту мастерства спортсмена. Вот здесь-то рекомендации Бобби Халла об умении правильно и быстро бегать на коньках очень ценны для любого хоккеиста.

Каждый, кто хочет стать хорошим игроком, должен стремиться изо дня в день совершенствовать технику и быстроту бега, придавая скоростному маневру стремительность, непринужденность. Но я хочу, обращаясь к нашим юным хоккеистам, дополнить рекомендации Халла по овладению техникой бега на коньках. Не думайте, что учиться бегать на коньках можно лишь на ледяной площадке. Хотите быстро овладеть техникой бега, стать быстрыми, устойчивыми, овладеть сложной техникой скоростного маневра, в том числе непринужденно кататься боком, спиной вперед, – становитесь атлетами! Занимайтесь специальной гимнастикой, акробатикой, прыжками, бегом, усердно выполняйте упражнения с отягощениями, играйте в силовой баскетбол, ручной мяч, футбол, выполняйте ежедневно имитационные упражнения бега на коньках, то есть старайтесь стать физически разносторонне подготовленными, и тогда, встав на коньки, вы быстро овладеете и техникой бега, и многообразными приемами действий с шайбой.

Атлетизм делает спортсмена сильным, ловким, быстрым. А такой умелец на льду-это уже хоккеист, у него большая перспектива роста.

Красочно, с живыми примерами описаны в книге Халла техника бега, выполнение многих сложных приемов владения шайбой. Особенно ярко сказано о маневренном беге, беге боком, спиной вперед, со сменой характера и ритма скоростного маневра. Глубоким уважением проникаешься к автору, так как знаешь наверняка, что все это он умеет блестяще исполнять сам, он это не выдумал: наброски «сняты» с собственного опыта. Однако жаль, что Бобби Халл дает мало практических советов, скупо рассказывает, как прийти к вершинам мастерства. Но его можно простить. Он пока еще не тренер, а игрок.

От себя же немного добавлю о совершенствовании скоростного маневра. В современном скоростном и атлетическом хоккее необходимо не только быстро срываться с места, стартовать, но и владеть скоростью, то есть постоянно менять скоростной ритм. При этом важным является как резкая смена ритма – взрывные действия, так и скрытность исполнения своих намерений. Выдающийся игрок умеет так осуществить смену ритма, что соперник догадывается об этом лишь постфактум. Многие из хоккеистов перед ускорением выполняют какой-нибудь финт. Например, Анатолий Фирсов нередко «прячет» голову в плечи, что создает видимость сбрасывания скорости, а на самом деле он в этот момент начинает мощное ускорение.

Интересны советы автора о выполнении финтов. Кстати, канадские игроки даже в ходе упорных матчей применяют сложные, подчас не доведенные до совершенства технические приемы. Особенно это относится к выполнению финтов в ходе обводки. Это стремление вовсю попробовать себя, в том числе проверить новые приемы в ходе матча, следует поощрять и у наших спортсменов.

Мне же хочется объяснить природу этого явления в канадском хоккее. В Канаде именно матч, а не тренировка считается основной формой подготовки хоккеиста и его всесторонней проверки. Часто до четырнадцати, а то и более раз в сезон соперники встречаются друг с другом. Каждый хоккеист отменно знает своего визави. Чтобы переиграть такого соперника, надо рисковать, нужно искать новые решения, необычные приемы. Мне нравится «артистичность» многих канадских хоккеистов, их умение преображаться. Прочтите строки, где нападающий Норман Ульман выполняет обман глазами, и вы убедитесь в техническом богатстве, оснащенности канадских хоккеистов.

Но в советах Халла отсутствует, на мой взгляд, очень важный элемент. Когда он говорит о финтах, об обводке, он не касается такого важного качества, как быстрота реакции. Переход от ложного движения к действительному должен выполняться и смело, и внезапно. Нелишне, чтобы в этой сумме движений и намерений была контрастность. И успех будет сопутствовать лишь тому спортсмену, который обладает быстрой реакцией, способен сделать мощный толчок для ускорения и очень быстро выполнить движение клюшкой, уводя шайбу в желанном направлении.

Заслуживают большого внимания часто повторяемые советы Халла, связанные с воспитанием у спортсмена преданности хоккею. Наши хоккеисты встречались множество раз с канадскими командами разных рангов, и всегда бросалось в глаза необыкновенное самоистязание (в хорошем понимании этого слова) спортсменов. Каждого канадского игрока хоккейный поединок захватывает без остатка, создается такое впечатление, что он выходит на поле не играть, а воевать. И это всегда следует учитывать нашим спортсменам.

Эти страницы пишутся в преддверии наших возможных встреч с профессиональными командами. Готовясь к встречам, нельзя жить ни вчерашними успехами, ни оценкой противника по прошедшим, виденным со стороны поединкам. Для полной готовности к матчам с профессионалами, для победы над ними каждому нашему игроку необходимо иметь запас прочности. Возможно, первые матчи состоятся на канадской земле, в присутствии самолюбивых, заинтересованных зрителей, на катках, где противнику дана солидная фора – его правила, кои привычны для каждого канадца, хорошо знающего все тонкости хоккея.

Особый запас прочности нам следует иметь прежде всего в физических и волевых компонентах. Как тренер, убежден, что те, кому будет доверено дебютировать в первых почетных и очень сложных поединках с канадскими профессионалами, не уступят противнику в боевом настрое, в самоотверженности. Высокое сознание спортивного долга, высокая культура наших спортсменов позволят им проявлять массовый героизм, а если потребуется, и давать в рамках правил острастку противнику.

О последнем говорю не случайно. Все матчи с канадцами в прошлом носили принципиальный характер. Еще бы, канадцы – родоначальники хоккея – не хотели проигрывать новичкам. А нам всегда было почетно победить корифеев. Мы первые годы мирились с грубостью противника, ждали возмездия – справедливой реакции судей. Но всем известно, что правила, особенно в последние годы, стали «резиновыми». Практика игры, к сожалению, давно выплеснулась за рамки игровых законов. Поэтому мы, тренеры, для установления психологического равновесия и порядка на поле, во имя справедливости вынуждены были давать указания своим игрокам отвечать ударом на удар.

По-видимому, и первые матчи с профессионалами пройдут в жестких схватках. И это будет продолжаться до тех пор, пока сами канадцы не убедятся в бесполезности и бессмысленности действий против нас в жестком ключе. И верю, что вот тогда придет пора творческого сравнения двух хоккейных школ, придет прекрасное время честной спортивной борьбы, где высокое чувство спортивной солидарности никогда не будет покидать ни победителей, ни побежденных. Матчи лучших европейских и канадских хоккеистов будут неповторимым красочным зрелищем. Останется страстность борьбы и жажда победы. Но к этому прибавится и так важный в наш век дух содружества хоккейных наций.