Намек на соблазнение

– Могу я предположить, что ваши колебания означают, что вы обдумываете мое предложение? – спросил Джон.

Кэтрин очнулась от своих неуправляемых мыслей, вызывающе расправила плечи и подняла подбородок.

– Никоим образом, сэр. Я не буду встречаться с вами. Если меня застанут в парке наедине с мужчиной, передо мной закроются двери всех приличных домов Лондона.

Кэтрин понимала, что она никак не может себе этого позволить, каким бы соблазнительным ни было его предложение. Она была твердо намерена найти трех определенных людей и познакомиться с ними. Как только ей удастся наладить отношения с кем-либо из их семей, она должна добиться того, чтобы ее принимали в этих домах. Это был единственный способ узнать, кто же на самом деле является ее настоящим отцом.

Лорд Чатуин сделал шаг к ней.

–Нас никто не увидит. Обещаю.

Она почувствовала, что его дыхание ветерком пронеслось мимо ее уха, и грудь ее напряглась. И вновь по какой-то необъяснимой Причине она уклонилась от прямого ответа.

– Как вы можете это обещать? Ведь кто-то увидел, как я ехала на вашей лошади сегодня утром, и теперь только об этом и говорят.

Она увидела, как по его лицу впервые за весь разговор скользнула тень неудовольствия.

– Я знаю. Я об этом только и слышу весь вечер. Вам легко удалось дать пищу для пересудов.

– Могу вас заверить, что это не входило в мои намерения.

– Я начинаю вам верить. Но ведь никто не знает, что вы та самая леди, правда?

Она задумалась над тем, что он сказал.

– Нет, насколько мне известно, и мне бы хотелось, чтобы никто об этом не узнал.

– Я не собираюсь раскрывать ваше инкогнито. А вы?

– Естественно, нет.

– Хорошо. Значит, можно надеяться, что удача будет на вашей стороне и завтра утром.

– Но, милорд, неразумно будет дважды искушать судьбу.

Он улыбнулся:

– Я полагаю, что есть все основания не один раз искушать судьбу. Я, например, делаю это каждый день.

– Я не настолько смела.

– Думаю, вы себя недооцениваете. Смелости вам не занимать.

В его глазах, словно заглядывающих ей в душу, заблестел огонек. На мгновение она засомневалась, что он говорит всерьез. Неужели она и в самом деле кажется ему такой?

– Вот ты где, Кэтрин. Я тебя повсюду ищу. Ты не должна больше убегать от меня.

Кэтрин обернулась, заслышав голос сестры. Виктория так поспешно направлялась к ней, что легкие коричневые юбки обвивались вокруг ее длинных ног.

Лорд Чатуин сделал шаг назад, когда Виктория почти влетела в небольшое пространство, остававшееся между ними. Кэтрин также пришлось сделать шаг назад, чтобы освободить сестре место.

– Рада видеть вас, милорд. Похоже, что дела у вас идут неплохо, – обратилась Виктория к графу.

– Замечательно, миссис Густри. И позвольте заметить, вы сегодня чудесно выглядите.

Виктория одарила его натянутой улыбкой, но ее карие глаза засияли от его слов.

– Спасибо, милорд. Как мило с вашей стороны обратить на меня внимание, когда сегодня вокруг столько красивых дам. – Она слегка приподняла подбородок, натянутая улыбка на ее губах смягчилась. – Я вижу, что вы уже познакомились с моей сводной сестрой, мисс Кэтрин Рейнольдс.

– Мы как раз ближе знакомились друг с другом, – произнес невозмутимо Джон, словно речь шла о погоде.

– Да, и я видела, насколько ближе, – ответила Виктория довольно сухо и, отвернувшись от лорда Чатуина, пристально посмотрела на Кэтрин: – Я и не знала, что вы были представлены друг другу. Кто же представил тебе графа, Кэтрин?

«Боже милостивый!»

– Ну, это был…

Она лихорадочно раздумывала. Не могла же она сказать Виктории, что их никто не представлял друг другу! Может быть, ей следует признаться, что она встретила лорда Чатуина сегодня утром в парке, когда скакала за коляской?

«Нет».

Ей необходимо что-то придумать. И незамедлительно.

– Почему ты молчишь? – спросила Виктория.

– Вероятно, потому, что леди не может сразу вспомнить имя того, кто оказал мне такую честь, – сказал лорд Чатуин.

Кэтрин с трудом сдержала возмущение. Как он смеет говорить за нее?

– Мисс Рейнольдс как раз говорила мне, что это ее первый вечер и ей непросто запомнить имена всех тех, с кем она сегодня познакомилась.

Виктория повернулась к графу, она явно была несколько озадачена.

– Это правда. Сегодня я только и занималась тем, что знакомила ее со всеми. Но вот что немного странно: у Кэтрин очень хорошая память на имена и лица. – Виктория сделала паузу. – Итак, кто же представил вас, скажите мне, чтобы я могла поблагодарить этого человека. Лорд откашлялся.

– Эту любезность мне оказал герцог Боумонт. Вы ведь знакомы с ним, миссис Густри, не так ли?

Ее ресницы затрепетали. Имя явно впечатлило ее.

– Ну, конечно же, конечно. Мы были представлены друг другу очень давно. Я и не знала, что его светлость присутствует здесь сегодня, равно как и не знала, что Кэтрин была ему представлена. Я не видела его на сегодняшнем балу. – Она оглянулась вокруг и, улыбнувшись, поднесла руку к волосам. – Как это я умудрилась все пропустить? Но как это любезно с его стороны…

– Полагаю, после того, как мы с ним расстались, он отправился домой, – сказал лорд Чатуин.

Виктория повернулась к Кэтрин и с ноткой неодобрения произнесла:

– Следует запоминать имена герцогов, моя дорогая. Не запомнить имя – недопустимо, но не запомнить имя герцога – просто возмутительно.

Кэтрин вспыхнула и еле удержалась оттого, чтобы не бросить сердитый взгляд на лорда Чатуина. Он оказал ей медвежью услугу. Она достаточно разбиралась в этикете, чтобы знать, что забыть имя какой-либо титулованной особы является таким же проступком, как и беседовать с мужчиной, который не был должным образом представлен ей.

– Я знаю, что это непростительно, Вики. – Она бросила на лорда Чатуина понимающий взгляд и, улыбнувшись своей сводной сестре, сказала: – Больше такого не повторится. Я обещаю.

– Хорошо. – Виктория вновь переключила свое внимание на лорда Чатуина. – Хотелось бы узнать, милорд, чем была вызвана такая любезность со стороны герцога по отношению к моей сестре? Возможно, на это имеется какая-то особая причина?

Кэтрин была поражена дерзостью Виктории.

Но лорд Чатуин сделал вид, что не заметил этого.

– Абсолютно верно. С вашего разрешения завтра днем я хотел бы нанести визит мисс Рейнольдс и сопроводить ее на прогулку по Гайд-парку.

Виктория, с милой улыбкой глядя на него, раскрыла свой веер, делая вид, что обдумывает услышанное. Немного помедлив, она сказала:

– Это было бы чудесно, но, увы, Кэтрин будет занята. К сожалению, на завтра мы уже приняли другое приглашение. Вы ведь понимаете, мы не можем отменить его в последнюю минуту.

– Ну конечно, миссис Густри.

– Но вы сможете пригласить ее в другой раз, не правда ли, милорд?

– Почту за честь.

– Замечательно.

Кэтрин задалась вопросом: действительно ли граф передумал и решил пригласить ее на прогулку в парке или это просто маскировка, призванная усыпить внимание Виктории? Девушка не знала, какие договоренности есть у Виктории, но она была уверена, что менее интересные, чем верховая прогулка с этим красивым и загадочным графом, и уж со всем не такие заманчивые, как тайное свидание на рассвете.

– Благодарю вас, лорд Чатуин. Мы будем с нетерпением ждать вашего приглашения. А теперь нам пора, Кэтрин. Я вижу, что ты еле жива от усталости. Я отвезу тебя домой. До свидания, милорд.

–До свидания, миссис Густри, до свидания, мисс Рейнольдс.

Виктория развернулась, а лорд Чатуин быстро шагнул к Кэтрин и едва слышно шепнул:

– Перед рассветом в парке. Я буду ждать.

Его голос прозвучал у самого уха, и по ее плечам и спине побежали мурашки.

Она не могла поверить, что лорд Чатуин, невзирая ни на что, будет настаивать на встрече.

Наедине.

Она не могла поверить, что желание не прислушиваться к голосу рассудка и уступить просьбе лорда Чатуина настолько сильно охватит ее.

Кэтрин, конечно же, не могла пойти на это.

Или могла?

Кэтрин и Виктория тотчас оделись и приказали подать экипаж. Как только они устроились на мягких подушках теплого экипажа, и коляска тронулась, Виктория, прижав руки к подбородку, начала хохотать.

От фонарей, закрепленных на передней стенке экипажа, в салон четырехколесной закрытой коляски просачивался неясный желтый свет, неровными бликами освещающий лицо Виктории, на котором застыло выражение самодовольства. Кэтрин это показалось странным. Она ожидала услышать от сестры слова упрека за то, что забыла имя герцога.

Покачивание экипажа и стук копыт по твердой дороге действовали на Кэтрин расслабляюще. Ее сердце стало биться тише, дыхание успокоилось.

Через некоторое время она повернулась к Виктории и спросила:

–Что это тебя так развеселило?

Виктория посмотрела на Кэтрин:

– Маркиз Уэстерленд и лорд Чатуин, конечно. Не могу поверить, что на тебя обратил внимание граф, один из «скандальной парочки».

Кэтрин была озадачена.

– Ты довольна тем, что на меня обратил внимание лорд Чатуин?

– Разве я неясно выразилась?

– Но почему?

– Потому что это лестно, когда за тобой ухаживает граф! – С довольным вздохом Виктория откинулась на подушки.

– Но его считают опасным человеком.

– Да, он, конечно, негодяй, но негодяй очень высокого порядка, – торжествующе провозгласила Виктория.

– Если правда все, что о нем говорят, я бы сказала, что он весьма опасен, – медленно произнесла Кэтрин, все еще недоумевая, почему Виктория хочет, чтобы за Кэтрин ухаживал джентльмен с такой сомнительной репутацией.

– Уверена, что каждая крупица того, что ты слышала, – это правда, но ведь он граф! И сегодня все получилось просто замечательно!

Кэтрин вообще перестала понимать, о чем говорит ее сводная сестра. С момента ее прибытия в Лондон Виктория твердила, что она еще до окончания сезона должна найти подходящего молодого человека и выйти за него замуж.

Разве может «негодяй», каким бы титулованным он ни был, быть подходящим?

– Что именно получилось замечательно?

– Мой план, естественно, – ответила Виктория с довольной улыбкой. – Лорд Уэстерленд был просто очарован тобой. Я поняла это по тому, как он не сводил с тебя глаз, пока вы танцевали. А когда позднее я увидела, что прибыли лорд Чатуин с лордом Дагдейлом, я заметила, что лорд Чатуин сразу же обратил на тебя внимание и следил за каждым твоим шагом.

«Я тоже думаю, что так оно и было».

– Он не переставал смотреть на тебя даже во время разговора с лордом Дагдейлом. Я тотчас поняла, что ты его заинтересовала.

«В этом нет никаких сомнений».

Виктория вновь раскрыла свой веер и продолжала говорить, в то время как экипаж неторопливо катился по неровной дороге, ведущей в Мейфэр.

– Но я решила, что я не буду знакомить вас сразу. И мое решение оказалось правильным. Он сам нашел человека, который мог вас представить. А попросить об этом герцога… ну, это почти как попросить о такой любезности самого принца.

Кэтрин не смогла сдержать улыбки. Если бы Виктория знала, что на самом деле его интерес был вызван не тем, что она его очаровала, а тем, что похитила его лошадь!

– Маркиз был бы для тебя более удачной добычей, в этом нет никакого сомнения, но в течение последних десяти лет я была свидетелем того, как граф Чатуин обводил вокруг пальца самых бдительных отцов, легко уходил от конфликтов со взбешенными герцогами и опекунами и доводил до слез назойливых мамаш. Пора его приструнить.

Виктория замолкла и вновь рассмеялась. Кэтрин не могла поверить тому, что ее сестру настолько захватила идея вовлечь в свои замыслы лорда Чатуина.

– Боже! Какой это будет вызов, но и какой успех – заарканить этого красавца! Попомни мои слова, дорогая Кэтрин, еще не успеет закончиться сезон, как лорд Чатуин будет просить твоей руки.

Улыбка на губах Кэтрин угасла.

– Вики, ты не можешь говорить это всерьез. Неужели ты действительно можешь желать, чтобы я вышла замуж за человека с такой сомнительной репутацией?

Виктория сурово посмотрела Кэтрин в глаза.

– Именно этого я и хочу. Теперь я понимаю, что мне придется еще многому тебя научить. Наш отец слишком долго держал тебя в деревне. Ему следовало гораздо раньше прислать тебя ко мне.

– Пока он болел, я не могла уехать.

– Я знаю, и я рада, что ты была рядом с ним. Но из-за этого ты на два года задержалась со своим выходом в свет. А теперь я тебе скажу одну вещь, которую ты должна хорошенько усвоить: в Лондоне только твоя репутация имеет значение, дорогая Кэтрин, не его. Окончательно погубить свою репутацию для графа практически невозможно. А вот с тобой дело обстоит совершенно иначе.

Это Кэтрин понимала хорошо. И именно поэтому она продолжала отказываться от заманчивого приглашения графа встретиться с ним на рассвете.

– И, кроме того, не забывай, что содержание, которое выделил мне отец, увеличится, если ты выйдешь замуж за человека, имеющего титул, – сказала Виктория. – Я вдова, и прекрасно сознаю неустойчивость своего финансового положения.

«Как я могла забыть об этом?»

Кэтрин спросила сестру:

– Но если тебя так обрадовало его приглашение на прогулку в парке, почему же ты сказала ему, что завтра днем я занята.

– Потому, моя дорогая, что это также часть моего плана. Для всех них ты станешь еще более привлекательной и желанной, если я буду держать тебя на расстоянии.

– Но, судя по тому, что я слышала о лорде Чатуине, не думаю, что он вообще заинтересован в женитьбе. По-моему, для него это только развлечение.

– Боже милостивый, Кэтрин, ты не должна так думать. Каждый знатный человек заинтересован в женитьбе. Просто некоторым из них требуется чуть больше времени, чтобы решиться на это.

– Вот уж не думала, что ты пожелаешь, чтобы я заинтересовалась этим человеком.

– Он граф. И это меняет дело. Милая моя Кэтрин, есть веская причина тому, что твой отец оставил тебя на мое попечение. И я оправдаю его ожидания. Я позабочусь о том, чтобы ты удачно вышла замуж, и мне бы очень хотелось, чтобы это был граф, которого так трудно окольцевать. Расслабься и во всем положись на меня. – Она вновь рассмеялась. – Думаю, что когда мы приедем домой, глоток шерри мне не помешает. Я это заслужила, и я очень довольна собой.

Кэтрин повернула голову и в небольшое окошко стала смотреть на проплывающие мимо уличные фонари.

Разве может она расслабиться?

Виктория, похоже, твердо убеждена, что граф именно тот человек, на которого она хочет поставить ловушку. И он, несомненно, гораздо привлекательнее, чем маркиз Уэстерленд.

Ей оставалось только надеяться, что Виктория не будет слишком разочарована, когда лорд Чатуин забудет о ней, как только она вернет ему лошадь.

На данный момент поиски мужа совсем не входили в планы Кэтрин. Да, граф самый красивый мужчина, которого она когда-либо встречала, и она будет рада воспользоваться возможностью, чтобы изучить те чудесные чувства, которые он пробуждал в ней, когда находился рядом, но, прежде всего она должна заняться поисками отца.

Интересно, не от него ли она унаследовала голубые глаза? Не от отца ли у нее эта улыбка и цвет волос? Она должна разобраться в своем прошлом.

Глава 6

«Кэтрин Рейнольдс очаровательна», – подумал Джон, когда она вместе со своей сводной сестрой исчезла из виду.

Он всегда хорошо разбирался в женщинах. Ему словно удавалось читать их мысли. Он всегда знал заранее, какая дама согласится на свидание с ним, а какая отвергнет его предложение.

Так было, пока он не встретил мисс Рейнольдс.

Он не мог прочитать ее мысли и не мог определить, какое решение она примет, но все это придавало предстоящему делу еще большую привлекательность. Встретится ли она с ним завтра утром или только пришлет записку с адресом конюшни, в которой она оставила Генерала?

Стоит ему провести с ней чуть больше времени, и он вообще позабудет о том, что у него когда-то была лошадь.

Разговаривая с ним, она смотрела ему прямо в глаза. Ему это понравилось. Ему также понравилось, что она с трудом согласилась даже с той ложью, которую он сочинил ради нее, ведь его самого совершенно не волновало, что они не были должным образом представлены друг другу.

Не важно, если вдруг миссис Густри осведомится у герцога относительно этого знакомства. Всем известно, что у старого герцога очень плохо с памятью.

Джон понимал, что миссис Густри разыгрывает свою игру, но и это его не беспокоило. Другие опекуны плели замысловатые сети и раньше. Забавно было то, что она не знает, что сейчас он ведет свою партию.

Он любил хорошие игры… если выигрывал.

И он выиграет.

Очаровательная мисс Рейнольдс вполне разумно и правдоподобно объяснила, почему она исчезла с его лошадью, но от этого его интерес к ней не стал меньше.

Он вернулся в главный зал.

– Файнз, тебе удалось найти своего коня? – окликнул его кто-то.

Джон поднял голову и увидел одного из старых повес, который насмешливо смотрел на него. Слегка улыбнувшись, Джон небрежно махнул рукой в ответ, искренне желая, чтобы этот немолодой щеголь оставил его в покое.

Он был поражен тем ажиотажем, который вызвала леди на его лошади.

Да уж, мисс Рейнольдс – опасный человек.

Понимает ли она, что за бурю она вызвала? Шум, поднявшийся по этому поводу, вполне может затмить скандал, который возник, когда его, двадцатилетнего, застигли при попытке забраться через окно в спальню мисс Пенелопы Хардгрейвз. К счастью, на месте преступления появился дядя Бентли, который уберег его от тюрьмы.

О нем всегда сплетничали газеты. Нового ничего не было, но нынешняя история, похоже, разбухает и начинает жить своей собственной жизнью.

– Я видел, как мисс Рейнольдс и ее сестра только что отбыли, – сказал Эндрю, подойдя к Джону. – Что тебе удалось разузнать?

Джон повернулся к другу:

– Что она еще более интригующая. Эндрю с раздражением покачал головой:

– Проклятие, Джон!

–В чем дело?

– Я вижу, что с тобой все гораздо хуже, чем ты себе это представляешь. Джон фыркнул:

– С чего ты это взял?

– Я ведь тебя не спрашивал о девушке. Я спрашивал о том, что тебе удалось узнать относительно местонахождения твоей лошади. О твоем чистокровном скакуне, за которого ты отвалил кругленькую сумму и который взял столько призов. О Генерале – если ты о нем помнишь.

Джон глубоко вздохнул и мысленно выругался. Дьявол! Возможно, Эндрю прав. Совсем на него не похоже – забыть о своем любимом коне.

Общество женщин всегда доставляло ему удовольствие, но до сих пор ни одна из женщин не производила на него такого сильного впечатления.

Проигнорировав упрек Эндрю, Джон ответил:

– Она только что сказала мне, что Генерал находится в частной конюшне. Она вернет его завтра.

Понимающая усмешка показалась на лице Эндрю, и негромкий, едва различимый в шумной комнате смешок сорвался с его губ.

– Ты вновь позволил себя одурачить, не так ли?

– О чем ты говоришь? Конечно же, нет. – Джон постарался произнести эти слова тоном возмущенного человека, придав себе уверенный вид, но ему явно не удалось ни то, ни другое.

– В самом деле? – Эндрю добродушно подсмеивался над ним. – Тогда скажи мне, мой друг, знаешь ли ты, в какой именно конюшне находится твоя лошадь?

Джон проворчал:

– Я только что сказал тебе, что Генерал находится в частной конюшне.

–И ты знаешь, в какой именно? – настойчиво продолжал Эндрю.

– Нет, – вынужден был признать Джон, и это было ему неприятно, но он лишь подтвердил то, о чем уже догадался его друг. Эндрю совершенно определенно знал, что если бы Генерал находился у кого-то другого, Джон настоял бы на том, чтобы немедленно забрать лошадь.

– Так-так.

– Иди ты к дьяволу! – выругался Джон достаточно громко, чтобы услышал Эндрю.

– Да мы злимся! – с добродушной иронией произнес Эндрю.

– Я не злюсь, и вообще ничего подобного. Она обещала вернуть его завтра, и я согласился, и не было никакой необходимости расспрашивать, дьявол побери, где находится конь в данный момент.

– Итак, завтра утром она собирается доставить Генерала в твою конюшню?

Джон помедлил с ответом, не зная, надо ли посвящать Эндрю в подробности. Давний друг и так считал, что в этой ситуации он повел себя как последний глупец.

– Ну? Я жду, – сказал Эндрю. Джон пожал плечами:

– Не совсем так.

Эндрю нахмурил брови, и впервые за все время разговора на его лице появилась гримаса настоящей озабоченности.

–Джон?

– Ну ладно, если уж ты так настаиваешь. Я попросил ее привести лошадь в парк.

Эндрю ошарашенно посмотрел на приятеля:

– Как это? Ты что, хочешь, чтобы полгорода увидели, как она возвращает тебе лошадь?

– Естественно, нет.

– Дьявол! Ты же знаешь, что она может быть в сговоре с Уэстерлендом. Я и представить себе не мог, что ты вообще захочешь видеть ее.

Еще одна ошибка.

Во всем, что касается мисс Рейнольдс, он только и делает, что допускает ошибки. Он так увлекся ею, что даже забыл спросить, понравилось ли ей танцевать с маркизом.

Похоже, ему пора доставать голову из штанов и возвращать на место.

– Я уже говорил тебе, что не верю, что она замешана в интригах Уэстерленда. Более того, я в этом уверен. Просто их представили, и Уэстерленд пригласил ее на танец, сегодня вечером так же поступили еще многие джентльмены.

– Ты попался, – грустно и уже без тени иронии сказал Эндрю.

– Я просто снисходителен.

– Ты очарован ею.

– Я просто увлечен. – Джон немного помолчал. – Точно так же я увлекаюсь в начале каждого нового сезона.

Эндрю грустно хмыкнул:

– Ты влюбился в нее по уши. Признайся в этом.

– Нет. И ты знаешь это не хуже меня. – Неужели?

– Я в равной степени обожаю всех женщин. И ее появление ничего не изменило.

– Я так не думаю. Я полагаю, что она все-таки выбила почву у тебя из-под ног.

Джон нахмурился. Его друг зашел слишком далеко, а Джону не хотелось позволять ему этого.

– Ты слишком много выпил и не понимаешь, что говоришь, Я могу найти в этом зале шесть-семь девушек, которых с удовольствием бы пригласил на свидание в укромном месте для нескольких страстных поцелуев.

В доказательство своих слов Джон оглядел заполненный зал, но, к своему изумлению, осознал, что со вчерашнего дня все изменилось. Он медленно перевел взгляд с одного личика на другое и не увидел ни одной девушки, с которой ему захотелось бы встретиться.

Проклятие! Что же с ним произошло? Может, это он упал с лошади? Многие годы он слыл грозой молодых и красивых девушек, но впервые одна-единственная словно околдовала его.

– Ты так говоришь только потому, что мисс Рейнольдс сейчас здесь нет, – сказал Эндрю. – И попомни мои слова насчет ее отношений с Уэстерлендом. Время покажет, кто из нас прав.

– Уэстерленд не имеет к этому делу никакого отношения, а Кэтрин Рейнольдс вернет мне Генерала завтра, – сказал он с внезапно появившейся уверенностью.

Эндрю покачал головой:

– И все же я думаю, что это неразумно – приводить Генерала в парк. Ведь кто-то вновь может увидеть ее там. Свет только об этом и говорит, над тобой потешаются все, кому не лень, и разговоры не утихают.

Об этом Джону можно было и не напоминать.

– Нас никто не увидит. Я попросил ее прийти на рассвете.

В глазах Эндрю засветилось удивление, а в груди прогромыхал смешок.

– Ах ты, дьявол! Вот негодяй! Признайся, ты собираешься погубить ее репутацию за то, что она увела твою лошадь, не так ли?

–Ни в коем случае! – воскликнул он как можно мягче.

–А почему бы и нет? Это, конечно, низко, но посмотри, что тебе пришлось пережить из-за нее.

Джон оглянулся вокруг, опасаясь, что их чересчур оживленный разговор может привлечь внимание. Он заметил Уэстерленда, который, стоя у противоположной стены, не отрываясь, смотрел на него. Маркиз ухмыльнулся и сделал рукой движение, изображая верховую езду. Джона будто обожгло.

– Проклятие, Эндрю. Ты ведь знаешь, что я не способен намеренно погубить репутацию женщины. За кого ты меня принимаешь?

– Вероятно, за человека, которому необходимо восстановить собственную репутацию. И сделать это можно, как мне кажется, за счет леди, которая явилась причиной всему этому.

– Ну, уж нет. Мне это и в голову не приходило. Я просто хотел…

Джону помешал договорить дружеский хлопок по спине, он обернулся.

– Файнз, ты нашел свою лошадь? – спросил Уилкинс, подойдя к друзьям.

–Да, нашел, – ответил Джон, с трудом сдерживаясь. – Все в порядке.

– Рад это слышать. Все только об этом и говорят. Представить не могу, как все это выплыло наружу, но, очевидно, Мэллори был не единственным, кто видел, как некая дама скакала верхом на Генерале.

«Этого можно было и не говорить».

– Наверняка уже завтра эта история будет забыта и сплетничать будут о чем-нибудь новеньком.

– Да, думаю, что главной темой будет победа Уэстерленда, а не домыслы о том, как какая-то мифическая дама скакала на твоей лошади.

– Верно, – сказал Эндрю. – Все, кто делает ставки, знают, что Джон в течение года выигрывал все скачки, и то, что случилось сегодня, всего лишь недоразумение. Джон, несомненно, выиграл бы, если бы не столкнулся с этой божьей коровкой… я хотел сказать, с этой летучей мышью. – Эндрю выругался про себя. – Ну, то есть если бы эта дамочка, то есть летучая мышь, не напугала его лошадь.

Эндрю путано закончил свой монолог, и Уилкинс посмотрел на него так, словно смирился с тем, что друга пора отправлять в Бедлам, в психиатрическую больницу.

Джону захотелось прекратить обсуждение этой темы. И немедленно.

– Послушайте, самое лучшее, что вы можете сделать, – забыть об этом.

– Джон, что это за разговоры ходят о леди, которую видели сегодня в парке верхом на твоей лошади?

К ним подошел Бентли Гастингс, любимый дядюшка Джона. Изысканно одетый, ростом всего на пару дюймов ниже своего племянника, но с такими же широкими плечами, узкими бедрами и гордой осанкой. Его густые волосы и коротко остриженная бородка были слегка тронуты сединой, а в глазах сверкали озорные огоньки.

Бентли приходился ему дядей по матери, но с отцом Джона они были более близки, чем родные братья.

– Это все досужие сплетни, – сухо пробормотал Джон.

– Похоже, сегодня на балу все только об этом и говорят.

«Это уж точно».

– Смеются – так будет точнее, – сказал Уилкинс и хихикнул.

Джон бросил на него сердитый взгляд, и молодой человек, пробормотав слова прощания, поспешил прочь.

– Всего лишь глупые слухи, – сказал Джон.

– Которые распустил, как нам кажется, маркиз Уэстерленд, – добавил Эндрю.

– Да, я слышал о вашем пари, и нахожу все это довольно странным, – Бентли сдвинул свои густые брови. – С какой стати он стал бы распускать эти слухи, если именно он выиграл скачку.

– Не скажите, сэр, – возразил Эндрю, – вы знаете, что после того, как Джон отклонил предложение герцога жениться на его дочери, все их семейство затаило обиду.

Бентли и Джон повернулись к Эндрю.

Поняв, что он лезет не в свое дело, Эндрю сделал шаг назад и, откашлявшись, смущенно произнес:

– Пожалуй, пойду, промочу горло, пока вы тут беседуете. Увидимся завтра, Джон?

Тот кивнул, и Эндрю, попрощавшись, удалился также быстро, как и Уилкинс.

Джон повернулся к дяде и сказал просто:

– Согласен, кажется странным, что подобные слухи могли распустить Уэстерленд и его друзья. Но случаются и более необъяснимые вещи.

– Действительно, это вполне может быть делом его рук. И Эндрю прав, его семейство никогда не простит тебе отказа жениться на леди Кристине.

– Возможно.

– Что ж, полагаю, что завтра тебя весь день можно будет видеть верхом на Генерале. И это положит конец бредовым слухам о какой-то даме, которая якобы разъезжает на твоей лошади.

Джон всегда испытывал глубокое уважение к своему дяде. Тот время от времени давал Джону советы, но никогда ни во что не вмешивался. Джон ценил его заботу и такт.

– Так оно и будет.

– Хорошо. Думаю, что поеду с тобой. Нам следует отправиться пораньше?

– Нет, – ответил Джон слишком поспешно. – Я предпочел бы после полудня, к тому же к этому времени в парке уже довольно многолюдно. Надеюсь, тебе это будет удобно?

– Вполне. Встретимся в парке на нашем обычном месте в четыре часа.

– Непременно буду.

Дядя ушел, а Джон задумался, что же он будет делать, если она вдруг не приведет его лошадь.

Мисс Рейнольдс даже намеком не пообещала встретиться с ним. Более того, она довольно ясно дала понять, что не станет этого делать. Но она непременно завтра утром должна вернуть ему Генерала либо сообщить, где именно он сможет забрать жеребца.

Эндрю прав. Она вновь обвела его вокруг пальца, и вновь он не почувствовал того гнева, который должен бы испытывать, учитывая то, в какое затруднительное положение она его поставила.

Ему следовало настоять на том, чтобы она сразу сказала ему, где находится его лошадь, тогда он мог бы отправиться за ней уже сегодня вечером.

Мисс Кэтрин Рейнольдс все еще остается хозяйкой положения. Она ведет какую-то свою игру. Или она действительно так чиста и невинна, как кажется?

Глава 7

Стоял густой туман, на улице было темно и холодно, но на душе у Кэтрин было легко и радостно. Она неторопливо ехала в парк, приторочив к своему седлу уздечку большой лошади по кличке Генерал. Поверх торопливо надетого костюма для верховой езды на ней был плащ с капюшоном, который полностью скрывал ее лицо.

Даже если бы кто-то и увидел ее в столь ранний час, под этим плащом узнать Кэтрин было невозможно. То, на что она решилась, было безумием, но она не смогла заставить себя отказаться от этого свидания. Ей очень хотелось принять вызов лорда Чатуина, и именно в парке, на том же самом месте, вернуть ему лошадь. Она понимала, что, если ее увидят, решение задачи, ради которой она прибыла в Лондон, станет почти невозможным, так как Виктория больше не позволит ей и шагу ступить из дома.