Абсолютное оружие - Разборки третьего уровня (Запрещенная реальность, Книга 3)

      Нынешним утром, предполагая, что в скором времени ему понадобится напрягаться, он отработал полный объем "железной рубашки": первый уровень практика наполнения силой Ци внутренних органов, второй - древнее искусство "воспитания связок", изменение качественного состояния сухожилий, и третий уровень - древняя секретная система нэйгун - искусство очищения глубин организма, с помощью которого жировые ткани в полостях трубчатых костей взрослого человека трансформируются в красный костный мозг, а функционирование всех органов изменяется таким образом, что омолаживается все тело.
      Закончив тренировку, Василий попытался воткнуть себе в живот нож, полюбовался на гладкую кожу с красной полоской в месте удара и, проговорив: "Бронеживот, хе-хе!" - пошел в душ.
      Искупавшись, приготовил завтрак: рис по-гонконгски, с овощами и соусом ля берр, печеные яблоки, отвар девясила с облепиховым вареньем. Ел он медленно и внимательно, не отвлекаясь на шумы за окном и бормочущий телевизор за стеной, и в конце концов добился цели: каждый кусок пищи, положенный в рот, начал приобретать свой собственный, неповторимый вкус, а по телу разлилось непередаваемое чувство силы и бодрости.
      Не удержавшись, Василий подкинул в воздух картонную тарелку, на которой до этого лежали яблоки, проткнул ударом пальца и точным движением швырнул в мойку, сплющив ее в трубочку. Удивительное умение Матвея бросать камни и любые предметы без промаха всегда вызывало у него зависть, и он целый год тренировался в технике локте-кистевого броска, пока не достиг определенного мастерства сюрикэн-дзюцу10. Теперь он мог попадать в цель не только голышами и ножами, но и лезвиями бритв, скрепками и даже спичками, метая их особым образом.
      В прихожей зазвонил телефон. Василий снял трубку.
      - Доброе утро, соня, - раздался в трубке голос Натальи. - Я тебя вчера не дождалась. Не забыл, что мы приглашены сегодня на день рождения?
      Василий почесал в затылке, хотел честно признаться: забыл, - но вместо этого спросил:
      - А подарок?
      - Я купила. Когда тебя ждать?
      - А когда мы должны быть там?
      - Часов в шесть, в крайнем случае полседьмого.
      - Тогда я буду дома в пять. За тобой заехать?
      - Не надо, я сегодня работаю до обеда. До встречи. - Наталья прервала разговор.
      Василий, держа трубку возле уха, вспомнил наконец, к кому они приглашены.
      У Натальи оказались замечательные друзья, быстро принявшие в свой круг нового знакомого их подруги. Все они знали друг друга еще со школьной скамьи, дружили семьями, часто встречались, понимали толк в юморе, в розыгрышах, с ними всегда было интересно и весело. Василий с улыбкой вспомнил историю, рассказанную под Новый год подругой Натальи Валентиной.
      Однажды Валентину с мужем пригласила приятельница отметить десятилетие замужества. Валентина прождала Алексея, своего мужа, до восьми часов вечера, не дождалась и ушла к подруге, оставив на столе в гостиной записку с адресом, где ее искать. Алексей же пришел домой поздно, за полночь, он участвовал в заседании совета фирмы, где работал коммерческим директором. Понимая, что особых оправданий за столь поздний приход у него нет, он тихонько лег в гостиной на диван, не заглядывая в спальню, чтобы не будить жену... Утром встал пораньше, приготовил завтрак - блины со сметаной и медом, чай - и вошел в спальню со словами: "Дорогая, вставай, я тебе тут блинчиков испек..."
      Василий представил лицо Алексея, разглядывающего с подносом в руках пустую кровать, и засмеялся. Валентина рассказывала этот случай артистически, в лицах, компания смеялась долго.
      Вася вернулся на кухню, прибрал за собой, помыл посуду, вспоминая слова Алана Уотса: "Каждый человек - это форма, которую принимает поток, чудесным образом объединяющий в себе молоко, хлеб, бифштексы, фрукты, овощи, воздух, свет, тепло". Философ мыслил оригинально и во многом был прав, в чем Василий уже успел убедиться. Каждый человек действительно представлял собой поток, структуру никогда не прекращавшегося движения, и пересечение этих структур порождало множество вихрей - от любви до смертельного боя.
      Мысли свернули в другое русло. Василий чувствовал, что ему остро не хватает сомышленника, с кем он мог бы побеседовать на интересующие его темы, поделиться своим знанием, сомнениями, воспоминаниями, задать вопросы и получить ответы. Нужен был если и не учитель, то проводник по миру эзотерических чудес, странному миру чудесных и чудовищных знаний, хранимых в памяти людей Внутреннего Круга. Но Матвей Соболев был далеко и жил своей жизнью, а Иван Терентьевич Парамонов хотя и находился поблизости, в Москве, но Василий почему-то стеснялся обращаться к нему. Правда, в последнее время он чувствовал, что готов отбросить колебания и найти Парамонова или Самандара, который, по слухам, также обретался в Первопрестольной, продолжая оставаться президентом Международного исследовательского центра боевых искусств. А еще Васе очень хотелось хоть одним глазком глянуть на МИРы Инсектов - "модули иной реальности", то есть на храмы, построенные древними разумными насекомыми и сохранившиеся в недрах под Москвой и другими городами до нынешних времен...
      Что-то изменилось вокруг, словно тень гигантского крыла мазнула стекло окна, на миг прервав поток света. Василий прислушался к себе, зная, что его инстинкт всегда просыпается раньше сознания. Став мэйдзином, Мастером, достигшим совершенства в боевых искусствах, Василий ощущал опасность как нарушение гармонии мира. Он не выбирал тактику боя и поведения в той или иной ситуации, его организм сам находил естественный ответ, никогда не ошибаясь. Правда, до боевых ситуаций дело не доходило, все проблемы до сих пор удавалось решать мирным путем. Если бы не сигнал, прозвучавший позавчера, во время работы: кто-то наблюдал за ним, профессионально и чисто, - Василий вряд ли в ближайшее время изменил бы свой статус "дхъяни-будды", Будды созерцания в индуистской религии.
      За стеной, там, где жила Клавдия с дочкой, говорили на повышенных тонах, и Василий с раскаянием подумал, что не выполнил обещания помочь соседке. Надо было либо не обращать внимания на ее проблемы, либо уж найти время помочь. За полтора года он успел построить себе достаточно удобную экологическую нишу, нащупать тропу, ведущую во Внутренний Круг, и приспособиться к жизни мирного гражданина. Подвигнуть себя на какое-то крутое действие было теперь не очень легко, да и принцип ненасилия, исповедуемый Хранителями, способствовал мирному решению любой проблемы. И все же иногда приходилось вмешиваться в процессы, угрожающие жизни других людей.
      Преодолевая внутреннее сопротивление, Василий открыл дверь и вышел в коридор.
      Дверь в квартиру Клавдии была приоткрыта, оттуда доносились возбужденные голоса, детский плач. Возле лифта маялся долговязый парень в безрукавке и блестящих, словно из фольги, брюках. Он было угрожающе двинулся к Василию, вынимая из карманов пудовые кулаки, но тот, не глядя, погладил парня по щеке, и долговязый медленно осел на пол. В прихожей двухкомнатной квартиры Клавдии топтался еще один отрок в спортивном трико, придерживая хозяйку за заломленную руку. Второй гость, приземистый, белобрысый, с рыхлым болезненным лицом, держал одной рукой дочку Клавы Сашу за волосы, а второй совал Клавдии папку с листком бумаги и ручкой. На скрип все трое оглянулись, затем Василий воткнул большой палец "спортсмену" в спину, вырубая его надолго, и одним движением пальцев сломал в запястье руку приземистому крепышу, который держал за волосы девочку. Белобрысый взревел от боли, побелел как мел, выронил папку с бумагами, сунул было правую руку в карман широких штанов, но достать оружие не успел: Вася от души влепил гостю удар в стиле саватт - тыльной стороной ладони по глазу. Приземистый отлетел в сторону, стукнулся затылком о стену и сполз на пол.
      Клавдия расширенными глазами глянула на Василия, на обидчиков, потом подхватила на руки плачущую дочку и залилась слезами. Пришлось успокаивать ее, применяя мысленное внушение и ласковые слова. Через несколько минут Василий выгрузил гостей из квартиры к лифту и сказал пришедшему в себя, подвывающему от боли низкорослому вожаку бандитов:
      - Еще раз увижу - покалечу всерьез! И передай своим шефам: я их скоро навешу.
      После этого Вася снова зашел к соседке, поиграл с девчушкой, успокоил ее и вернулся к себе, решив в ближайшее время разобраться с фирмой, продающей некачественные продукты и требующей справку от врача сан-эпидстанции, которая бы снимала с них ответственность.
      Позвонив в контору и выяснив, что денег нет, а значит, не придется и развозить пенсии, Василий некоторое время размышлял, чем заняться, и остановился на подготовке автомобиля к грядущей поездке в Рязань и Санкт-Петербург. Откладывать свидание с двумя дорогими ему людьми Василий больше не мог. Он переоделся в старенькие джинсы и футболку, взял сумку с инструментом, ведро с водой, автошампунь с полиролем и спустился во двор, к машине. Однако там его ждал сюрприз.
      В кабине "вольво" сидели двое молодых мужчин в строгих черных костюмах с сигаретами в зубах. Сидевший за рулем прятал глаза за черными очками. В ухе второго типа, с крупными чертами лица и глазами навыкате, красовалась золотая серьга с бриллиантом. Оба явно ждали хозяина машины, каким-то образом отключив первый контур сигнализации, срабатывающей при посадке в кабину чужих людей. Они были опасны, Василий определил это сразу, как только подошел поближе, но на "отмороженных" не походили. Тех Вася вычислял мгновенно. "Отмороженными" в народе называли психопатов и прочих акцентуированных личностей, пребывающих в постоянном напряжении, разряжать которое они могли только агрессивным поведением, издевательством, физическим насилием над другими людьми. Отличались подобные типы крайней жестокостью, пониженной чувствительностью к боли, презрением к закону и моральным нормам, а также полным отсутствием сострадания к жертвам.
      Впрочем, и этим, судя по их аурам, убить человека было так же легко, как раздавить муху. Василий вспомнил рассказ Виталия об убийстве его приятеля, владельца девятьсот сороковой модели "вольво". Убийцы по его описанию весьма походили на этих парней в его кабине. Почему их интересовали только авто с маркой "вольво"?
      - Это моя машина, джентльмены, - открыл дверцу Вася со стороны водителя. Вам помочь выйти или вы сами выберетесь?
      - Ключи, - протянул руку "джентльмен" в очках.
      - Ага, значит, я не ошибся. - Вася сделал мгновенный выпад пальцем в висок требующего ключи и тут же выдавил из трубы автошампуня струю в глаза второго угонщика. Затем обошел машину, пока тот протирал глаза от едкой пены, рывком выдернул из кабины, вывихнув руку в локте, отобрал пистолет ("ТТ" с глушителем) и сказал, участливо глядя в побелевшие от боли и изумления глаза:
      - Сегодня я добрый, дружок, потому и оставлю вас в живых. Забирай своего напарника и - аллюр три креста! В случае повторения инцидента я вас сильно помну и сдам в милицию. Подходит такой вариант?
      - Н-нет, - выговорил крупнолицый, держась левой рукой за локоть правой. По его лицу и шее плыл маслянистый голубой шампунь, стекая на пиджак и белую рубашку.
      Василий удовлетворенно кивнул, выволок отключившегося любителя чужих "вольво" в очках, взгромоздил на плечи приятеля.
      - Топай, дружок.
      - Мы еще... - глухо начал крупнолицый.
      - А вот этого не советую, - прервал его Василий, щелкнув пальцем по губам. - Я не всегда бываю добрый.
      Провожаемый глазами обитателей двора, угонщик потащился на улицу, сгибаясь под тяжестью тела второго подельника. Глядя ему вслед, Василий подумал, что зря начал первым. Надо было дождаться, пока выступят эти странные угонщики, обезоружить их и сдать в УВД. Но с другой стороны, связываться с милицией не хотелось вовсе. Там наверняка заинтересовались бы, кто такой Василий Котов, способный скрутить двух вооруженных бандитов.
      И тут Василий снова почувствовал взгляд, тот самый взгляд, не оставляющий следа, которым умели пользоваться только профессионалы спецслужб. Если бы Вася не владел особыми состояниями сознания, пробуждающими глубинные резервы психики, способностью мгновенно и точно реагировать на любую неожиданность, он не смог бы ничего почувствовать.
      "Значит, мне это не показалось позавчера, - подумал он с огорчением. Надо было перестраховаться и вычислить наблюдателя, а не ждать продолжения. Что ж, придется заняться этой проблемой всерьез. Интересно, что за контора заинтересовалась моей физиономией? Неужели контрразведка? Кому я понадобился?"
      Насвистывая, Василий принялся драить машину, потихоньку включая себя в ритм нинпо-микке, как называли современные мастера ниндзюцу систему психоэнергетического изменения принципов восприятия и взаимодействия с окружающим миром. В сущности, сканирование окружающей мысленной среды в любом месте стало для Василия даже не привычкой, а инстинктом, но отсутствие настоящего боевого напряжения сказывалось на состоянии психики не лучшим образом, и Вася несколько подзапустил один из уровней сан-гo11, а именно уровень духа. Пора было выходить из состояния постоянного расслабления ожидания - сэйдза-но камаэ, как говорят японцы, в состояние хэй-хо мгновенного определения стратегии боя, адекватного ответа.
      Через полчаса он уже знал, что наблюдают за ним с двух сторон с применением технической системы, известной в контрразведке под названием "малый СЭР" - система электронной разведки. "Малый СЭР" включал в себя лазерный сканер, фотооптический усилитель с разверткой на экран, компьютер синтезатор изображения и видеозаписывающее устройство. Размеры "малого СЭРа" не превышали размеров компьютера системы "Notebook" и позволяли прятать его в "дипломат".
      Еще через полчаса Василий вычислил одного из наблюдателей, замаскировавшегося под автолюбителя в дальнем углу двора, который тоже, похоже, вознамеривался довести свой автомобиль - джип "хонда" цвета "металлик" - до блеска. Второй наблюдатель скрывался где-то в доме напротив, скорее всего в одной из квартир, представившись сантехником на профилактическом осмотре или телемастером. Его-то Василий и решил взять первым, потому что он засек бы захват "автолюбителя", старательно наводящего блеск на капоте своего джипа.
      Сделав вид, что ему не хватило воды, Василий заскочил в ближайший подъезд дома, где сидел наблюдатель, но чтобы асы слежки не заподозрили неладное, сначала вышел оттуда с ведром воды, набрав ее на первом этаже в одной из квартир. Второй его поход за водой был более продолжительным, зато удалось определить, что по квартирам ходит телевизионный мастер и проверяет подключение к общей антенне. Вылив остатки воды второго ведра на заднее стекло, Василий отправился за третьим и сразу же включил темп, дающий ему преимущество в скорости и силе почти перед любым противником.
      "Телевизионного мастера", проверяющего антенны, он обнаружил на пятом этаже в пятьдесят шестой квартире. Сканер "малого СЭРа", похожий на японскую телекамеру, мирно лежал на подоконнике распахнутого окна в гостиной, а сам "телемастер" в шлеме с очками и наушниками, соединенном со сканером проводами, ковырялся в телевизоре хозяина квартиры, поглядывая на развернутую в "дипломате" приставку дисплея с клавиатурой управления. На экране во всех деталях был виден двор с Васиным "вольво", десятком других автомашин и джипом "хонда" второго наблюдателя. "Телемастер" заметил гостя лишь в тот момент, когда тот присел перед ним на корточки. Глаза его расширились, челюсть отвисла, но рука, действующая независимо от сознания, как и у каждого профессионала, дернулась к блоку "СЭРа", и Василию пришлось усыпить наблюдателя, чтобы тот не успел подать сигнал тревоги.
      Сбежать вниз, прошмыгнув мимо пожилого хозяина квартиры, недоуменно разглядывающего открытую в коридор дверь, было делом нескольких секунд, и во двор Василий вышел с пустым ведром, имитируя, что несет полное. Сунул в рот сигарету, похлопал по карманам в поисках спичек и прошелся вдоль машин, делая вид, что ищет огоньку. Второй наблюдатель, у джипа, слишком поздно понял, что упустил момент, когда можно было убраться со двора, не вызывая подозрений. А когда понял, обернувшись на деликатное покашливание, увидел в полуметре от носа улыбающееся лицо того, за кем следил.
      - Ну и как аппарат? - спросил Василий, жуя свернутую трубочкой бумажку, которую издали можно было принять за сигарету.
      - Н-нормально, - дернулся назад "автолюбитель", оторопев.
      - Работает? - Василий плавно переместился влево, сунул руку в окно джипа и достал с сиденья "дипломат" второго "СЭРа", с работающим дисплеем; кивнул удовлетворенно. - Смотри-ка, отлично все видно! Хороший аппаратик. Не возражаешь, если я его экспроприирую? Пригодится когда-нибудь. Вы не учли только одного: я не волк, чтобы на меня безнаказанно устраивать охоту, я волкодав. Же не компран па?
      Рука "автолюбителя" нырнула в карман комбинезона, Василию пришлось парализовать ее хватом левой руки за предплечье.
      - Не дергайся, я не люблю, когда люди нервничают и хватаются за оружие. У меня к тебе только два вопроса: кто послал и зачем?
      "Автолюбитель" машинально глянул на верхние этажи дома, в котором уже побывал Вася, и тот добавил:
      - Твой напарник нас сейчас не видит, можешь говорить.
      - Он не скажет, - раздался сзади тихий, но четкий голос с почти незаметным акцентом. - Будьте добры, Котов, не демонстрируйте нам свои возможности волкодава, не нарывайтесь на неприятности, мы бы не хотели затевать ссору.
      - Ну так и не затевайте.
      Василий, который почувствовал приближение третьего и был готов к его выходу на сцену, медленно обернулся. В десяти шагах от него стоял скуластый, черноволосый, среднего роста, но гибкий, поджарый и ощутимо сильный мужчина в белом полотняном костюме, не то казах, не то туркмен. Чем-то он походил на Вахида Тожиевича Самандара, но сходство исчезло, как только он улыбнулся: так мог бы улыбаться, скажем, копер, готовый заколотить сваю в землю.
      "Автолюбитель" за спиной Василия снова сунул руку в карман, теперь уже левую, и Вася, не глядя, ударил его локтем в грудь, чуть ниже сердца, отключая на пару минут. Казах в белом костюме проследил за падением тела, но не двинулся с места и выражения лица не изменил, лишь в глазах вспыхнули и погасли огоньки интереса и вызова.
      - Кто вы? Зачем "пасете"? Не обознались?
      - Судя по вашему поведению - не обознались. Вы Василий Котов, он же Балуев, бывший капитан, перехватчик класса "абсолют", ганфайтер контрразведки. Я ничего не пропустил?
      Василий сцепил челюсти с такой силой, что заныли зубы. Упрекать себя было поздно, однако и играть слабака при обнаружении слежки особых причин не имелось.
      - Кто вы и что вам надо?
      Незнакомец в белом подошел ближе, и стало ясно, что он без оружия. Этот факт, а также грация и свободная, раскованная манера поведения явно выдавали в нем профи боя. Уж не "волна ли выключения" началась? - мелькнула мысль. Неужели Рыков спохватился и решил-таки убрать всех свидетелей, знавших, кто он на самом деле?
      - Вы когда-то работали в той же конторе, что и я, - уклончиво ответил казах. - Мы понаблюдали за вами и убедились в ваших высоких кондициях, после чего, продолжая выполнять приказ, передаем вам предложение руководства. Начальник службы безопасности президента страны...
      - Коржаков? Он по-прежнему в фаворе?
      Командир группы филеров внимательно поглядел в желтые насмешливо-угрюмые глаза Котова.
      - Вы хорошо осведомлены. Генерал Коржаков набирает команду для особых поручений под вывеской фельдъегерской службы и предлагает вам войти в нее офицером. Звание - не ниже майора, оклад...
      - Условия потом. Что я должен делать? - спросил Василий, озадаченный поворотом событий и масштабом предложения.
      - Все, что понадобится для блага государства. - Порученец Коржакова явно повторял чьи-то слова.
      - Точнее.
      Казах снова вгляделся в невозмутимое лицо собеседника, улыбнулся уже более человечно, хотя видно было, что техникой внутренней улыбки он не владеет.
      - Офицер для особых поручений должен уметь делать все. - Он подчеркнул последнее слово. - Хотя ценится более всего умение держать язык за зубами. На размышления дается два дня. Если через два дня вы не позвоните вот по этому телефону в Москву, - незнакомец продиктовал номер, - мы будем знать, что вы отказались. Но лучше бы вы этого не делали, потому что... - Он не договорил Василий, вдруг оказавшийся рядом, из немыслимого положения и в немыслимом темпе провел хоко-но кэри12, от чего чужак нырнул под джип затылком вниз, успев сгруппироваться лишь в самый последний момент. Он спокойно вылез из-под машины, отряхнул костюм, заканчивая фразу:
      - ...налюбого крутого профи можно найти еще более крутого. - Пригладил волосы, глянул на хладнокровно ждущего продолжения Василия. - Или зомби-команду. Не так ли, мастер? До встречи в столице.
      Он помог сесть в кабину пришедшему в себя наблюдателю, бросил туда же "дипломат" "СЭРа", покосился на задумчиво жующего травинку Котова.
      - Надеюсь, вы не сильно травмировали моего второго наблюдателя? Это может негативно отразиться на вашей судьбе.
      - Наша судьба - то гульба, то пальба, - пробормотал Вася, поворачиваясь к нему спиной.
      ВЕЧЕР В КРУГУ ДРУЗЕЙ
      В шесть часов вечера они с Натальей поехали надень рождения к ее друзьям, с которыми успел сдружиться и Василий. Компания была действительно веселая, добрая, неагрессивная, любившая розыгрыши и шутки, отдыхать с ними было легко и приятно.
      Валентина Брускова, ближайшая подруга Натальи, снова рассмешила всех историей, которые вечно происходили с ней и с мужем. Одну из таких историй Василий помнил еще с прошлой встречи - рассказала ее не Валентина, а Наташа.
      Произошла история во время празднования Восьмого марта.
      Собралось на Восьмое марта на квартире у Брусковых человек десять, выпили, закусили, потанцевали, послушали анекдоты - муж Вали Алексей был мастак на это, снова выпили, а когда стали расходиться, из спальни в прихожую вдруг вышла с трагическим лицом Валентина, держа в вытянутой руке бюстгальтер, в чашки которого свободно уместилась бы мужская голова.
      - Вот, полюбуйтесь! - голосом, соответствующим ее облику, изрекла Валентина. - Нашла за батареей отопления. Ну что мне с ним, моим суженым, делать? Как жить дальше? Посоветуйте.
      Гости оторопели, переглядываясь, не зная, что сказать, - так убедительно было поведение хозяйки.
      - Валь, что за шутки? - нашлась наконец одна из ее подруг, Ольга.
      - Действительно, Брускова, - поддержала Ольгу Раиса, - любишь ты людей разыгрывать.
      - Какие розыгрыши?! Какие шутки?! - повысила голос Валентина. - Первый раз, что ли? То трусы нахожу, то полотенце чужое, теперь вот это...
      В прихожую выглянул Алексей, глянул на жену.
      - Чего шумишь, гостей пугаешь? Что это у тебя в руке?
      - Сам не видишь, что ли? - Лицо Валентины стало плаксивым, на глаза навернулись слезы. - Кто к тебе ходит, пока я на работе? Чей это бюстгальтер?!
      - Да ты что, Валь? - забормотал изумленный Алексей. - Кто ко мне может ходить, да еще с такими... габаритами! Я ведь тоже целыми днями на работе. Может, твоя мама забыла?
      - Вот и позвони, выясни, а я послушаю.
      Растерянный Алексей оглядел притихших гостей, обреченно снял трубку, набрал номер:
      - Вера Васильевна? Это я, Леша... вы у нас... э-э... извините, конечно... случайно свой бюстгальтер не оставили? Нет? Очень жаль!
      Все молча смотрели на взмокшего Алексея, ожидая развязки сцены, и тут Валентина не выдержала, расхохоталась до слез. Выяснилось, что бюстгальтер был податен ей коллективом парикмахерской в качестве шутки...
      - Что? - опомнился Василий, выплывая из глубин воспоминании, отреагировав на вопрос сидевшей слева Наташи.
      - Что с тобой? - повторила вопрос девушка, которая всегда улавливала его состояние, хотя внешне он казался таким же, как всегда. Значит, все же следует держать себя плотнее, никто не должен видеть борьбы в его душе - его мучило предложение Коржакова.
      - Все нормально, - ответил Вася, сжимая пальцы подруги, понимая, что все как раз ненормально. Однако и он не был виноват в том, что не может жить долго без круговорота друзей и врагов, без риска, взгляда или выстрела в спину, без волнений и тревог...
      Расходиться начали в начале двенадцатого ночи, когда за стеной раздались звуки музыки и загалдели голоса. Лица Раисы и Виктора, у которых собралась компания, поскучнели.
      - Опять... - со вздохом произнесла хозяйка. - Хорошо, что мама ночует у бабули.
      - А в чем дело? - остановился у порога Василий.
      - С месяц не можем жить спокойно. Наши соседи переехали в другой город, а на их место переселилась одна... мать-героиня! Каждый день пьянки да гульки, шум такой, что не только мама уснуть не может, а весь подъезд! И ведь начинают, подлецы, именно в полночь, а бывает, и в час ночи, и в два.
      - Не пробовали втолковать?
      - Пытались, - махнул рукой муж Раисы, высокий, но худой и субтильный человек, далеко не спортсмен. - Молодые ребята, им море по колено, пригрозили, что если еще раз сунемся...
      - Понятно. - Василий придержал Наталью за локоть. - Подожди меня здесь, я сейчас.
      - Не ходи, - покачала головой Рая, - мало ли что случится, еще зарежут.
      - Мы тоже пойдем, - сказал Алексей, которого поддержал муж Ольги и, поколебавшись, муж Раи.
      - Не надо, я пойду один.
      - Не переживайте, - улыбнулась с долей гордости и грусти Наталья, - пусть поговорит, все будет нормально.
      Василий позвонил в соседнюю дверь, обитую черным дерматином, потом два раза звонко стукнул в косяк ладонью. Загремел засов, звякнула цепь, дверь открылась. На Василия смотрел полуголый молодой мужик, круглый от жира, заросший черными волосами.
      - Чего надо?
      - Поговорить, - мирным тоном сказал Василий. - Не могли бы вы слегка уменьшить звук? Уже полдвенадцатого, а за стеной больная старая женщина...
      - Вали на... - Волосатый попытался закрыть дверь, но не успел. Василий подставил ногу, щелкнул парня в переносицу и спокойно вошел, не обращая внимания на его закатившиеся глаза.
      В обеих комнатах квартиры и на кухне толкались парни и девчата - где пили, где танцевали, пели и целовались, занимались любовью. В одной из комнат орал телевизор, в другой аудиосистема "Сони". На вошедшего никто не обратил внимания, и Василий вынужден был привлечь внимание резким ударом в ладоши; звук при этом получался весьма похожим на выстрел. Двое-трое парней оглянулись, из кухни в прихожую выглянул верзила со всклокоченной шевелюрой, в майке и спортивных штанах, с бутылкой в руке.
      - Вы хозяин? - спросил Василий.
      - А ты кто такой? - Верзила перевел взгляд на толстяка, сидевшего на полу, глаза его расширились. - Свист, ты что расселся? Кого впустил?
      - Кто хозяин? - терпеливо повторил Василий.
      - Ну, гля, ты кто? Че влез?
      Василий подушечками пальцев мягко коснулся лба верзилы с бутылкой, и тот так же мягко осел на пол, закатывая глаза. Тогда Вася прошел в комнату, выключил телевизор, в другой - аудиосистему, стало тихо.
      - Кто хозяин? - спросил он в третий раз.
      Поднялся гвалт, крики, кто-то включил телевизор, и тут же заорала магнитола. Но не надолго. Вася выключил аппаратуру, оторвал вилки, с грохотом сбросил со стола пару тарелок. Тишина на этот раз стала более глубокой.
      - Кто хозяин? - медленно проговорил Василий в четвертый раз, обводя сузившимися глазами притихшую компанию.
      - Ну, я хозяйка. - Из-за спин гуляющих выглянула уже немолодая особа с жидкими крашеными волосами. - А ты чего приперся, посуду бьешь?
      - Мил, чего этому козлу надо? - вылез вперед бугай в футболке, до этого лапавший пухлую девицу в платье-перчатке. - Может, дать по морде и выбросить?
      - Соседка небось прислала, - пожала плечами хозяйка. - Они мне уже опостылели своими приколами. Дай ему, Брыль, чтоб не ходил больше права тут качать... - Крашеная Мила, не договорив, вздрогнула от звона еще одной разлетевшейся вдребезги тарелки.
      - Слушай меня внимательно, - ровным голосом сказал Василий. - С этого дня в этой квартире не разрешается шуметь после одиннадцати часов вечера... нет, после десяти. Это закон! В случае нарушения закона я обязуюсь привлечь к ответственности каждого, кто...
      - Че он мелет?! - изумленно выдохнул мордатый. - Крыша поехала, что ли?!
      - ...кто забудет о предупреждении, - закончил Василий, успокаивая шагнувшего к нему мордатого.
      Все молча смотрели, как здоровяк складывается пополам и падает на грязный пол мордой вниз. Сзади возникло движение, и Василий на полушаге, с разворота, послал ударившего его бутылкой хилого хлопца лицом в телевизор. Телевизор при этом выдержал удар, хлопец нет.
      - Хороший аппарат, - хладнокровно похвалил Василий. - Фирма. Слышали все?
      - Да я тебя!.. - завизжала хозяйка и отпрянула, замолчав, с открытым ртом, после хлопка-выстрела в ладоши.
      - Так я могу быть уверен, что здесь будет тихо? - спросил Василий в пространство.
      - Я милицию вызову... - нерешительно проговорила Мила.
      - Это было бы как нельзя более кстати. Звоните, я подожду.
      По комнате пошел шепоток, стих, потом в двери появился неплохо упакованный молодой человек, не качок, но тренированный и уверенный в себе. К тому же у него был пистолет, вернее, короткоствольный револьвер.
      - Сам уйдешь или предпочитаешь, чтобы тебя вынесли?
      Василий лениво улыбнулся, разглядывая парня. Ему стало почему-то жаль его, компания тут была для него неподходящая.
      - Ты-то как здесь оказался, крутой? Выпить захотелось на халяву?
      В глазах парня мелькнула озабоченность, однако на него смотрели смазливые девицы и дружки, и лица терять перед ними он не хотел.
      - Не твое дело, козел. Вали отсюда, пока не схлопотал сливу в пузо. Все подтвердят, что ты напал первым.
      Вася вздохнул, теряя к парню интерес, незаметным движением кисти бросил гайку - в отличие от Матвея он пользовался ими чаще, чем голышами, - и, ойкнув, молодой человек выронил револьвер из онемевшей руки. Вася в тишине нырнул на пол, в подкате поднял револьвер (девятимиллиметровый "кольт"), высыпал из барабана и ствола патроны, кинул оружие на диван.