Ахейский цикл - Одиссей, сын Лаэрта. Человек Космоса

– Что, Полифем, и меня не признал?! Плетей возжаждали, хлебоеды?!

– Б-е-е-е... б-бе-е-е... – заблеяла в ответ первая башня, удушливо перхая. – Б-бегу, б-богоравные!..

Судя по доносившимся из-за стен звукам, кто-то уже несся сломя голову вниз, по щербатым ступеням лестницы. Бранил «слеподырых недотеп», возился с засовом: жалуясь, скрипели медные петли.

– Н-не ждали! н-не гадали!.. радость, радость-то какая!..

Створки ворот разъехались в стороны, открывая кучку ошалелых стражей во главе с перепуганным десятником Полифемом. Шлем последнего от запоздалого рвения съехал набок, заставляя хозяина взирать на мир одним глазом, наподобие циклопа. Миг, и десятник бухнулся на колени:

– Милости, богоравные! Не извольте гневаться! А тебе, славный Талфибий, покровитель ахейских глашатаев, мы сегодня же принесем обильные жертвы! Виноваты: туман, помраченье взора...

– Жертвы? – Талфибий внезапно охрип. Налился дурной кровью. – Мне?!

– Вам! вам обоим! – неправильно понял вопрос десятник. И, преданно моргая зрячим оком, заблажил в смертной тоске:

– Я ль позабыл Одиссея, бессмертным подобного мужа,

Столь отличенного в сонме людей и умом, и усердным

Жертв приношеньем богам, беспредельного неба владыкам?!

Нет!

– Лучше не забудь отправить гонца во дворец, – Одиссей поспешил перебить новоявленного восхвалителя. Густой дух чеснока вперемешку с кислятиной перегара, шибая от многоречивого десятника, был способен отравить любой гимн на свете. – Пусть доложит о нашем прибытии.

– Ну да, ну да, богоравный! Бегу, лечу...

И впрямь: очень хотелось бежать. Лететь. Куда – неважно, лишь бы подальше. Даже мысль о том, что стражники еще не проспались или уже пьяны, не дарила успокоения. А еще молчал ребенок у предела. Готовясь засмеяться – или расплакаться?! Кстати, шумели и торопились зря. Гонец сбегал-вернулся, сказал: велено обождать. Пока богоравная ванактисса Клитемнестра изволят закончить омовение.

* * *

Глухие улочки, высокие заборы. Пыль на листьях олив, любопытные глаза в щелях: блестят слизнями вослед. Огромный водонос на всякий случай пятится в тень, бьет поклоны. Город сам по себе, микенский акрополь на возвышении – сам по себе. Напади враг, в акрополе можно длительный срок держать осаду, благоразумно отдав прочих горожан на разграбление. Вспоминается услышанный в портовой харчевне спор. Микенец хвастался: «Наши сокровищницы! наше золото!» – а когда критский моряк удивился: «Твое? ты-то здесь при чем?! У тебя отродясь медяшки ломаной...», микенец возразил с негодованием: «Но я ведь рядом живу! На соседней улице!» Наверное, в чем-то он был прав: родившийся в златообильных Микенах и впрямь не чета рожденному на продуваемой всеми ветрами Итаке. Раньше не замечал, что здесь даже дышится по-другому – с опаской, будто можешь случайно вдохнуть чужого воздуха.

Примечания

1

Кифаредический ном – повествование, сопровождаемое игрой на кифаре.

2

Кадуцей – атрибут Гермия-Психопомпа: жезл, увитый двумя змеями.

3

Черноцвет – греч. Меланфо или Меланфий, в зависимости от женского или мужского рода. Рабыня и козопас (тезки) в доме Одиссея.

4

Слова «лук» и «жизнь» по-гречески омонимы – «биос».

5

Запон – военный пояс с передником, обшитым медными пластинками. Вместе с панцирем этот передник образовывал двойной слой брони.

6

Сириус – иначе, Орионов пес. Орион, великан-охотник, сын Посейдона и Геи, за насилие был ослеплен хиосским басилеем. Получив от отца дар хождения по водам, ведомый звездой-псом, отыскал Гелиоса и получил от него солнечные глаза.

7

Антей – сын Посейдона и Геи, родной брат Ориона. Непобедимый на земле, был поднят Гераклом в воздух и задушен.

8

Трагедия – греч. «Козлиная песнь».

9

Снова замаячили быль, боль,

Снова рвутся мальчики в пыль, в бой,

Вы их не пугайте, не отваживайте —

Спрашивайте, мальчики, спрашивайте!..

А. Галич

10

Эксомида – особая разновидность легкого хитона, не стеснявшая движений; концы которой связывались на левом плече. «Геройским плащом» к этому времени повсеместно стали называть теплую хлену, в которую ночью закутывались, как в плотное одеяло.

11

Амнистия – греч. «прощение, забвение».

12

При варке варенья вместо сахара использовался старый мед.

13

Полифем – Многоговорящий, Болтун (греч).

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.