Жизнь ни во что (Лбовщина)

      "Один не умер еще", - подумала Рита и подошла к Чебутыкину.
      - Он ушел?
      - Ушел, ушел, - ответила она, - а вы ранены?
      - Нет, я не ранен, а так.
      - То есть как это так? Чего же вы тогда дураком лежите в сугробе? крикнула Рита. - И как это вам было не стыдно: вдвоем с одним справиться не могли?
      Чебутыкин забарахтался, выполз из сугроба и, стараясь вложить в слова некоторую убедительность, сказал ей:
      - Мы и так сопротивлялись, но что же мы могли?..
      - Молчите, и ни слова, - презрительно сквозь зубы сказала Рита, потому что с одного конца торопливо на лыжах приближались два отставших ее спутника, встревоженные выстрелами, а с другой - во весь опор мчались конные жандармы.
      Зимнее солнце скользнуло за горизонт как раз в ту секунду, когда стражники соскакивали с коней.
      - Ограбили-таки!.. - громко крикнул один из стражников. - И кто это мог подумать, что он вместо ямщика... Из своих рук прямо выпустили. Ваше имя? спросил он Чебутыкина.
      Чебутыкин с достоинством отвернул шубу, чтоб виднее были форменные пуговицы на тужурке, и хотел медленно и толково ответить, но унтер-офицер не дал ему докончить и сказал резко:
      - По подозрению в сообщничестве с государственным преступником, разбойником Лбовым, вы арестованы.
      Унтер-офицер любил торжественные фразы, но от этой торжественности у титулярного советника Чебутыкина захватило дух - он хотел что-то сказать, но не смог и только подумал: "Господи, ну и день... Господи, и какой же это удивительно проклятый день!"
      4. В землянке, занесенной снегом
      Пробежав на лыжах верст пять, Лбов остановился. Он вытер рукавицей взмокший лоб и сел на сваленное и заметенное снегом дерево. Было почти совсем темно, снег стал матовым, а деревья слились в одну крепкую, черную тень. Лбов посмотрел на сумку, хотел открыть ее, но сумка была заперта, он вынул нож, собираясь ее надрезать, но раздумал, потому что в темноте можно было выронить что-либо или растерять ее содержимое потом по дороге.
      "Здорово, - подумал он и вынул из кармана револьвер, захваченный у убитого стражника. - Смит, - решил он, - ну и то ладно, пригодится". Он повернул несколько раз барабан, положил револьвер обратно, встал на лыжи и поехал дальше. В темноте ветки хлестали по лицу, и голову часто обсыпало мелкой снежной пылью, падающей со встряхиваемых кустов.
      Часа через полтора он добрался до такой гущи, что огонек землянки вынырнул вдруг - только перед самыми глазами.
      Стольников был дома, он выскочил на двор и крикнул удивленно:
      - Сашка! Откуда тебя в этакое время? Я думал, ты в Мотовилихе заночуешь.
      - Было дело, - коротко ответил Лбов и, подходя к сеням, спросил: - А у нас кто еще?
      - Двое из наших, Степан Бекмяшев и потом еще один - Федор.
      - Что за Федор? - с удивлением спросил Лбов и наморщил лоб. Он был осторожен и не любил, когда к нему приходили новые незнакомые люди.
      - Свой человек, заходи скорей, узнаешь.
      Лбов вошел, не здороваясь, сел на лавку и, показывая пальцем на нового человека, спросил прямо у Степана:
      - Он кто?
      - Из питерской боевой организации, - не менее прямо ответил Степан, да ты не думай ничего, шальная голова, мы ручаемся.
      - Я не думаю, - проговорил Лбов и, повернувшись к Федору, сказал коротко: - Ну, говори!
      Питерский товарищ с любопытством посмотрел на Лбова.
      - К тебе скоро приедут еще четыре человека.
      - Зачем они мне? - И Лбов мотнул головой.
      - Как зачем, вместе лучше! У вас будет тогда настоящая боевая группа...
      - Группа, - повторил Лбов и задумался, точно само это слово внушало ему некоторое подозрение. - Как ты сказал - боевая группа? А кто в ней будет?
      - Два анархиста, один эсер и один социал-демократ.
      - Я не про то спрашиваю, я спрашиваю: ребята надежные?
      - Посмотришь - увидишь. Как у тебя насчет оружия?
      - Плохо, - ответил вместо Лбова Стольников, - револьверов много, по Мотовилихе обыски повальные, ребята все сюда направляют на сохранение, а винтовок - всего одна.
      - Привезут, - сказал Федор, - нужны только деньги. Ты достань денег.
      Лбов с минуту подумал, потом поднял сумку, раскрыл нож и провел им по коже. Целая пачка писем вывалилась на стол. Распечатали. Денег было около тысячи рублей. Триста Лбов тут же отдал Федору. Триста оставил себе, а остальные передал Степану.
      - Это вам пока на подпольную, - добавил он, - будет с вас, ведь вам все равно на разговоры.
      - Как на разговоры? - И Федор удивленно переглянулся со Стольниковым и Степаном.
      - А так, на разговоры, - повторил Лбов. - Я понимаю - оружие покупать, бомбы; ты скажи, чтобы больше бомб привозили, беда как люблю бомбы - на это я понимаю, а что зря языками трепаться. Да скажи, чтобы к маузеру мне патронов привезли, - добавил он, опять срываясь на прежнюю мысль, - побольше патронов, мне очень нужны хорошие патроны. - Потом он помолчал и, точно принимая окончательно какое-то решение, добавил: - И хорошие ребята тоже нужны. Только такие, которым бы на все наплевать.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.