Моралист (= Специалист по этике, Инженер по этике)

Гаррисон Гарри
Моралист (= Специалист по этике, Инженер по этике)

      Гарри Гаррисон
      Моралист
      (другие переводы - "Специалист по этике", "Инженер по этике")
      ГЛАВА I
      - Минутку, - Язон отвернулся от экрана и выстрелил в атакующее рогатое чудовище. - Нет, ничем важным я не занят... Возможно... Да, сейчас приду. Он выключил визифон, и лицо радиста исчезло с экрана.
      Рогатое чудовище в агонии злобно заскребло о гибкий металл ботинка проходящего мимо Язона, тот ногой столкнул чудовище вниз, в джунгли.
      В сторожевой башне периметра было темно, слабое свечение исходило только от работающих экранов защиты. Мета улыбнулась ему, и внимание ее вновь переключилось на экраны.
      - Я иду в узел радиосвязи, - сказал Язон, - на орбите корабль, он пытается вступить в контакт на непонятном радисту языке. Может, я смогу помочь.
      - Поторопись, - коротко бросила Мета и на мгновение прильнула к Язону. Красивые и сильные руки обвились вокруг его шеи, а горячие губы обожгли страстным поцелуем. Язон не успел опомниться, а Мета уже сидела за приборами, как будто ничего и не было.
      - Что за беда с этим Пирром?! Одна работа в голове, - Язон наклонился и слегка укусил ее за щеку.
      Мета, не отрывая глаз от экрана, ответила на его выходку игривой пощечиной и рассмеялась.
      - Женщина-тяжеловес, - уходя, пробурчал Язон и закрыл за собой дверь.
      В рубке космической радиосвязи не было никого, кроме радиста. Это был подросток, никогда не покидавший Пирра, и поэтому не знавший языков других планет.
      - Они вышли из зоны приема, - сказал он. - Сейчас должны вернуться. Говорят что-то непонятное.
      Он повернул регулятор настройки, и сквозь атмосферные помехи до Язона донесся хриплый голос:
      - ...jeg kan ikke forsta Pyrrus, kan dig hor mig...?
      - Это датский. На этом языке говорит население большинства планет полярной зоны.
      Он нажал кнопку передачи.
      - Pyrrus til rumfartskib, over.
      Ответ пришел на том же языке:
      - Просим разрешить посадку. Дайте координаты.
      - В посадке отказываем. Надеемся, что вы найдете более гостеприимную планету.
      - У меня сообщение для Язона динАльта. Я знаю, что он здесь.
      Язон с любопытством посмотрел на хрипящий громкоговоритель.
      - Передавайте сообщение. С вами говорит Язон динАльт.
      - Я не могу передать открытым текстом. Вы должны вывести меня на посадку.
      - Это самоубийство. Пирр - опаснейшая из планет Галактики. Здесь все формы жизни - от простейших бактерий до гигантских ящеров - враждебны человеку. Сейчас у нас нечто вроде перемирия, но для вас обстановка все равно опасная. Вы слышите меня?
      Ответа не последовало.
      Язон пожал плечами и взглянул на радар. Корабль приближался.
      - Что ж, вы вправе распоряжаться собственной жизнью. Мое дело предупредить, - сказал он. - Но я поведу вас на посадку только в том случае, если вы обещаете не покидать корабля. Я сам приду к вам.
      - Согласен. Я вовсе не собираюсь умирать. Мне нужно только передать сообщение.
      Амортизирующие устройства смягчили удар, но тем не менее корабль качнулся и встал под опасным углом.
      - Ужасная посадка, - промолвил радист и отвернулся к своим приборам, не интересуясь пришельцем. Как все пирряне, он был не любопытен.
      Язон в этом отношении являл полную противоположность. Что, как не любопытство, привело его на Пирр, ввергло в отвратительную войну и чуть не погубило. Вот и теперь его с непреодолимой силой тянуло к прилетевшему кораблю. Язон колебался лишь какой-то миг. Если с ним что-нибудь случится, на помощь рассчитывать нечего.
      - Я сам могу позаботиться о себе, - засмеялся он, и выскочивший из кобуры пистолет мгновенно оказался в его руке.
      Грянул выстрел, разнося в клочья куст ядовитого растения. Язон был в хорошей форме и знал об этом. Конечно, ему не сравниться с настоящим пиррянином, родившимся и выросшим в условиях истребительной войны и удвоенной гравитации, но в сравнении с любым инопланетником превосходство Язона неоспоримо. Он готов ко всему, он справится с любыми трудностями.
      Откуда прилетел этот корабль?
      Язон помнил, что в свое время у него было немало разногласий с властями различных планет, но что они могут прислать для его ареста космический корабль, казалось маловероятным.
      На борту корабля был вытравлен регистрационный номер и герб, показавшийся Язону знакомым. Где он мог его видеть?
      Но размышления Язона были прерваны звуком открывающегося люка, и он быстро вошел вовнутрь.
      Процедура обеззараживания не заняла много времени. Язон закрыл глаза, и потоки ультразвуковых и ультрафиолетовых волн хлынули на него, убивая все вредоносные микроорганизмы. Когда с этим было покончено, медленно открылась внутренняя дверь, и Язон приготовился к прыжку - если его ждут какие-либо неприятности, он встретит их во всеоружии.
      И тут он почувствовал, что падает. Пистолет прыгнул ему в руку, но Язон не успел нажать на курок.
      - Газ... - выдохнул он и повалился на металлический пол.
      Возвращение сознания сопровождалось невыносимой головной болью. Язон с трудом открыл глаза, и резкий свет ослепил его. Он снова сомкнул веки. Ясно одно - это был какой-то быстродействующий наркотик.
      Боль постепенно отпустила, и Язон, наконец, смог осмотреться. Он сидел в обычном пилотском кресле, но оснащенном специальными зажимами для рук и ног, которые намертво приковывали его. Рядом с ним какой-то человек наблюдал за приборами на контрольном пульте. Корабль, несомненно, находился в полете, причем в особом джамп-режиме.
      Язон стал внимательно изучать этого человека. Для полицейского он был слишком стар, но выглядел крепким и сильным. Его пепельные волосы были коротко подстрижены, сухое лицо избороздили глубокие морщины - скорее это были следы переживаний, нежели прожитых лет. Высокий, прямой, он, казалось, ничего не весил. В самом деле, в нем не было ни грамма лишнего веса. Можно было подумать, что этого человека долго сушило солнце и мыли дожди, пока от него не остались лишь кости, сухожилия и мускулы. Когда он повернул голову к Язону, мышцы на его шее напряглись, как канаты.
      - Я вижу, вы пришли в себя. Не волнуйтесь - слабодействующий газ. Мне не хотелось его применять, но это был самый безобидный способ.
      Когда он говорил, его челюсти двигались с суровой серьезностью, глубоко посаженные, холодные голубые глаза неподвижно смотрели из-под темных бровей, а во всем его облике не было и намека на чувство юмора.
      - Не слишком-то дружественный прием, - сказал Язон, осторожно пробуя державшие его ремни. - Если бы я знал заранее, что ваше экстренное сообщение - это доза наркотического газа, я бы дважды подумал, прежде чем руководить посадкой.
      - Обман порождает обман. У меня не было другой возможности захватить вас. Ваша репутация безжалостного убийцы не оставляла мне другого выбора. К тому же у вас на Пирре друзья.
      - Цель оправдывает средства и так далее и тому подобное... Не очень-то оригинально, но мне нечего вам возразить, - Язон начинал сердиться. - Будьте уж так любезны, представьтесь, пожалуйста. Кто вы и что вас побудило пуститься в столь опасное путешествие ради моей скромной персоны?
      - Я - Майк Сэймон. И я возвращаю вас на Кассилию, дабы вы предстали перед судом и понесли соответствующее наказание.
      - Кассилия... Я обязан был узнать герб на вашем корабле... Что ж, удивляться не приходится. Но учтите: от тех трех миллиардов, которые я выиграл в казино, не осталось и следа.
      - Дело не в деньгах, - Майк взглянул на приборы и вновь откинулся в кресле. - Кассилии не нужны ни деньги, ни сам Язон динАльт. Вы теперь герой планеты. Когда вам удалось бежать вместе с вашим, полученным не совсем честным образом, выигрышем, они поняли, что уже никогда не увидят своих денег и запустили свою пропагандистскую машину. Теперь на всех близлежащих звездных системах вы известны как Язон-Три-Миллиарда - живое доказательство честности их бесчестных притонов. Вы - соблазн для всех малодушных. Ваше имя искушает: люди ищут счастья в азартных играх, вместо того, чтобы зарабатывать на жизнь честным путем.
      - Простите мое тупоумие, - сказал Язон, - но я что-то не вполне вас понимаю. К какой такой полиции вы принадлежите? И что еще за суд и наказание, если все обвинения с меня сняты?
      - Я не полицейский, - сурово ответил Майк, - я всего лишь слуга Истины. А эти продажные политиканы, управляющие Кассилией, вознесли вас на пьедестал и наживаются на этом. Но я с помощью Правды и во имя Правды разрушу вашу лживую оболочку, и, тем самым, - зло, порожденное ею.
      - Это сверхзадача для одного человека, - спокойно ответил Язон; он пытался казаться гораздо спокойнее, чем был на самом деле. - Не найдется ли у вас сигареты?
      - На борту корабля нет ни табака, ни алкоголя, - отчеканил Майк, явно недовольный, что его прервали. - И знайте! Я не одинок, у меня есть последователи. Партия Истины - это сила, с которой многим приходится считаться. Мы затратили немало средств и энергии, выслеживая вас, но, как говорится, игра стоила свеч. Мы проследили весь ваш безнравственный путь: Планета Мэхаут, казино "Небулио", Галипто... и все ваши остальные преступления, от которых у нормального человека внутренности холодеют. Мы запаслись ордерами на ваш арест в любой точке Вселенной, и везде вас ждут суд и последующая за ним смертная казнь.
      - Вижу, вас нисколько не беспокоит тот факт, что я обманывал лишь шулеров в казино, которые, в свою очередь, надували простаков.
      Майк движением руки отбросил это возражение.
      - Вы виновны, и никакие уловки вам не помогут. Лучше благодарите Бога, что ваша порочная деятельность в конце концов послужит делу добра. Суд над вами станет тем рычагом, при помощи которого мы низвергнем продажное правительство Кассилии.
      - Да, - вздохнул Язон, - мое любопытство однажды загонит меня в гроб. Он пошевелил запястьями, и сервомоторы, уловившие это движение, еще крепче стянули ремни. - Сначала я рисковал жизнью, когда меня вызвали для разговора с вами. Затем, вместо того, чтобы предоставить вам возможность вспахать необъятные просторы Пирра, я благополучно вывел ваш корабль на посадку. И в итоге - не удержался от соблазна и сунул свою глупую голову в ловушку.
      - Если это мольба о снисхождении, то - напрасно. Я никогда не делал одолжения людям вашего сорта. И не собираюсь делать этого и теперь.
      - Ни-ког-да - это очень долго. Мне бы вашу уверенность в завтрашнем дне.
      - Я думаю, что у вас есть еще надежда перед смертью познать Истину. Я помогу вам, Язон динАльт.
      Язон чуть не поперхнулся:
      - Благодарю...
      ГЛАВА II
      - Вы будете кормить меня с ложечки?
      Майк с подносом в руках в нерешительности замер.
      - Мне кажется, из вас мог бы получиться отличный лакей.
      - Вы способны есть сами, - тут же отреагировал Майк и поставил поднос на подлокотники кресла Язона. - Но вам придется делать это одной рукой. Я не хочу, чтобы вы причинили мне лишние хлопоты.
      Он прикоснулся к щитку на спинке кресла, и зажим, стягивающий правое запястье Язона, щелкнул и открылся. Язон размял затекшие пальцы и взял вилку. Не отрываясь от еды, от тщательно осмотрел каюту. Контрольный щит, компьютер, маршрутный экран, контроль джамп-режима, книжная полка... Ничто не ускользнуло от взгляда профессионального игрока, ни одна мелочь не осталась без внимания.
      Все мысли Язона были сосредоточены на одном - что делать? Но ничего не приходило в голову, кроме того, что он - пленник на корабле, направляющемся на Кассилию и что он не желает ни оставаться пленником, ни возвращаться на Кассилию. Не хватало самого главного - придумать, как этого избежать.
      Теоретически Язон всегда руководствовался принципом: человек сам кузнец своего счастья. Но практически предпринять сейчас что-либо казалось невозможным. "Не упустить момент! Не упустил - хорошо. Упустил - дела твои плохи".
      Язон отодвинул пустую тарелку, бросил в чашку кусок сахара и посмотрел на Майка. Тот занимался тем, что, не мигая, созерцал необъятные дали и усиленно о чем-то думал. Он слегка вздрогнул, когда Язон обратился к нему с вопросом.
      - Поскольку вы не позаботились запастись сигаретами, не позволите ли мне закурить свои? Только для этого вам придется залезть в мой карман. Мне самому, по вашей милости, не дотянуться.
      - Сожалею, но ничем не могу вам помочь. Табак - наркотик и яд. Капля никотина убивает лошадь...
      - Не будьте лицемером! - выпалил Язон. - Люди употребляют табак веками. А если бы даже и нет, какое это имеет отношение к данной ситуации?! Я, так понимаю, лечу умирать, - чего же ради тогда такая забота о моих легких?
      - Я не подумал об этом. Однако существуют определенные нормы...
      - Неужели?! Что-то не похоже, что вы вообще умеете думать. Вам, видимо, во сне приходят в голову какие-то общественные нормы, без которых в реальной жизни все прекрасно обходятся. Хорошо, пускай вы против наркотиков. Но каких именно? Например, чай. В рационе астронавтов, сколько ни старайтесь, вы не отыщете чая. Потому что в нем содержится кофеин - стимулятор и наркотик. А вы, тем не менее, допиваете уже вторую чашку. Как, скажите, после этого звучит в ваших устах табу на сигареты?
      Майк хотел было что-то возразить, но промолчал и задумался.
      - Возможно, вы и правы, - произнес он. - Я просто устал, и, в конце концов, это действительно не так уж важно.
      Он осторожно извлек из кармана Язона пачку сигарет и положил на поднос. После чего с виноватым видом налил себе третью чашку чая.
      - Вы должны простить меня, Язон, за попытку подогнать вас под мои стандарты. Насколько я знаю, я довольно терпим к людям. Но случается, что в своем стремлении к Истине я иногда навязываю им мои собственные критерии, поэтому не исключены досадные промахи. Поиск Истины требует огромных сил.
      - Истины нет, - возразил Язон. Он решил вовлечь своего похитителя в дискуссию. Причем вовлечь настолько, чтобы тот хоть на время забыл о его свободной руке.
      Язон поднес чашку к губам, но не отпил ни глотка: пока в чашке остается чай - его рука не будет пристегнута к креслу.
      - Нет Истины??? Вы хотите обмануть самого себя: Истина - краеугольный камень Вселенной. Именно она позволяет отличить человека от животного.
      - Нет ни Истины, ни Жизни, ни Человека. Во всяком случае, в том смысле, который вы вкладываете в эти понятия. Ни Истины, ни Жизни, ни Человека вообще не существует в природе.
      Туго натянутая кожа на лице Майка сморщилась от такого неожиданного заявления. Некоторое время он обдумывал эту новую для него мысль.
      - Вы должны пояснить свою точку зрения, - сказал он, наконец, приходя в себя, - пока что мне не совсем понятно.
      - Боюсь, что вы вообще ничего не поймете, принимая за реальность нечто такое, чего нет в природе. Истина с большой буквы, то есть истина в вашем понимании, - это просто слово, вырванное из контекста, набор звуков, не имеющих значения. Да, как часть речи - это существительное, но за ним ничего не стоит: у него нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, оно ни для чего не служит, ничего не выражает. И когда вы говорите: "Я верю в Истину", вы, в сущности, утверждаете, что верите в Ничто.
      - Вы сильно заблуждаетесь! - Майк наклонился вперед, возбужденно размахивая рукой, - Истина - это философская категория. Это одно из тех орудий, которые наш мозг использует для того, чтобы возвысить нас над животными как создания высшего порядка. Животные следуют Истине, но не знают ее. Они видят мир, но не видят его красоту.
      - Ох! - застонал Язон. - С вами невозможно разговаривать. Мы не понимаем друг друга, мы говорим на разных языках. Давайте попробуем условиться о значении тех терминов, которые употребляем. Для начала - вы знаете различие между этикой и этосом?
      - Конечно! - выпалил Майк, и искорки радости блеснули в его глазах при мысли о возможности взять верх в споре. - Этика - это учение о морали: что хорошо, что плохо, что верно, что неверно. Этика занимается моральными обязанностями и долгом. Этос - это философский термин, обозначающий характерные черты одного человека, какой-либо группы или общества людей.
      - Хорошо. Видно, вы провели немало ночей, уткнув нос в книги. Теперь, установив разницу между этими двумя понятиями, можно сказать, что этос неразрывно связан с обществом и не может быть оторван от него. Иначе он теряет всякий смысл. Так?
      - Пожалуй...
      - Ну!.. Ведь это ваше собственное определение. Вы должны согласиться, что понятие этоса группы подразумевает определенные взаимоотношения людей внутри самой группы. Верно?
      Майк нехотя кивнул, и Язон продолжил:
      - Пойдем дальше. Этика, согласно опять же вашему определению, распространяется на неограниченное количество общественных групп. И если существуют определенные этические законы, то они должны быть применимы к любому обществу. То есть, эти законы могут быть столь же универсальны, как, скажем, закон всемирного тяготения.
      - Я не совсем понял...
      - Я на это и не рассчитывал. Такие, как вы, болтающие без умолку об универсальных законах, в сущности, никогда не имели о них ни малейшего представления. Мои знания не столь велики, но я все же помню первый закон гравитации:
      m · M
      F = -------- .
      R
      Эта формула используется при вычислении силы притяжения между двумя любыми телами. Вот путь выражения фундаментальных и неизменных принципов. И если существуют законы этические, то они должны иметь такую же всеобщность. Они обязаны действовать и на Кассилии, и на Пирре, и вообще на любой планете и в любом обществе. Таким образом, мы вернулись к нашим баранам. То, что вы так высокопарно величаете законами этики, и не законы совсем, а всего-навсего инструкции племенного этоса. Местные наблюдения, проведенные горсткой пастухов и пригодные лишь для того, чтобы поддерживать порядок в стаде. Даже вы должны признать это. Представьте себе бескрайний мир и подумайте о том, как порой странно и необычно складываются отношения людей между собой. Представили? А теперь попробуйте сформулировать десять правил общения, пригодных для всех этих обществ. Это невозможно. Правда, готов поклясться, что лично вы уже давно сформулировали нечто подобное. Но если хоть одно из ваших правил заключается в том, что людям запрещено поклоняться деревянным идолам, то чего стоят все остальные. И будет безнравственно применять их всюду, где вам заблагорассудится.
      - Вы обижаете меня.
      - Что ж, если я не могу воздействовать другим путем, может быть, обида выведет вас из состояния моральной самоуверенности. Вы смеете обвинять меня в краже денег в казино, когда я действовал согласно местному этическому кодексу. Азартные игры на Кассилии - норма. И если вы утверждаете обратное, следовательно, ваша Истина не соответствует Истине Кассилии. А предавая меня суду, вы, таким образом, поступаете безнравственно. И я оказываюсь невинной жертвой злого человека.
      - Клянусь Сатаной! - вскричал Майк, вскакивая на ноги. - Вы хотите смутить меня вашей, так называемой, этикой, хотя все объясняется гораздо проще - алчностью! - он возбужденно шагал по каюте, сжимая и разжимая кулаки. - Существует высший закон, который нельзя оспорить.
      - Вы не правы, и я могу доказать это, - Язон кивнул в сторону книжной полки. - Я могу доказать это при помощи ваших же книг. Нет. Аквинского не надо, он слишком толстый. Вот этот небольшой томик с именем Лалла на корешке. Я так понимаю, это книга "О законах рыцарства" Раймона Лалла?
      Майк широко открыл глаза.
      - Вы знаете эту книгу? Вы знакомы с трудами Лалла?
      - Конечно, - небрежно ответил Язон. Откровенно говоря, это была единственная книга из собрания Майка, которую он однажды просмотрел, и ее необычное название засело у него в голове. - Позвольте взглянуть. Сейчас я вам докажу свою правоту.
      Язон старался говорить как можно спокойнее. Ведь исключительно ради этого момента он затеял весь этот бесплодный, ненужный разговор с Майком. Он отпил чаю. Главное - не выдать себя.
      Майк снял книгу с полки и протянул ее Язону.
      - Да, да. Совершенно верно, - сказал Язон, перелистывая страницы. Идеальный образец вашего мышления. Вы, наверно, любите Лалла?
      - Чрезвычайно, - глаза Майка сияли. - В каждой его букве Красота и Правда, о которых мы так часто забываем в суматохе современной жизни. Взаимосвязь между абстрактным и конкретным. Манипулируя символами и используя совершенную математическую логику, он объясняет все.
      - Он ничего не объясняет, - заявил Язон. - Он играет в слова. Берет слово, придает любое нужное ему значение, а потом, используя другие слова, доказывает правомерность придуманного им понятия. Его доказательства пустой звук, и только. Вот главный пункт расхождения наших жизненных принципов. Вы живете в мире слов, лишенных всякого значения. Мой мир - это мир фактов, неопровержимых фактов.
      - Ну и представьте же мне хоть один из них.
      - Пожалуйста. Вон там, - Язон указал на книжную полку, - большая зеленая книга. В ней содержатся все мои факты. И если я не смогу убедить вас, клянусь, я съем каждую ее страницу. Дайте ее мне.
      Язон говорил сердито, уверенно, и Майк попался на удочку. Он протянул Язону толстый тяжелый том в металлическом переплете.
      - Теперь слушайте внимательно. И, как бы вам ни было трудно, постарайтесь хоть что-нибудь понять.
      Майк лишь криво усмехнулся на столь явный намек на его тупоумие.
      Язон открыл книгу.
      - Этот справочник звездных эфемерид набит фактами, как яйцо содержимым. В некотором роде - это история человечества. А теперь взгляните на экран контроля джамп-режима, и вы поймете, что я имею в виду. Видите эту горизонтальную зеленую линию? Это наш курс.
      - Поскольку это мой корабль, а я его пилот, то я в этом не сомневаюсь. Давайте ваше доказательство.
      - Терпение. Я и так пытаюсь объяснить как можно проще. Итак, зеленая линия - наш курс, а красная точка на ней - наш корабль. Номер под экраном очередная навигационная отметка, где сила тяготения звезд достаточна для использования джамп-эффекта. Номер записан звездным кодом: ДВ 89-046-229. Я перелистываю страницы и нахожу этот номер в списке. Ряд обыкновенных символов, которые, тем не менее, могут рассказать о многом. Например, что в данном месте галактики расположена планета или планеты, пригодные для жизни.
      - К чему вы клоните? - прервал его Майк.
      - Сейчас узнаете. Смотрите на экран. Приближающаяся к линии курса зеленая точка - это ТМБ, то есть точка максимальной близости. И когда красная и зеленая точки совпадут...
      - Дайте сюда книгу, - Майк, почувствовав что-то неладное, шагнул к Язону, но было поздно.
      - Вот доказательство! - Язон швырнул книгу в экран джамп-контроля, за которым скрывались тонкие, сложные приборы. Следом полетел Раймон Лалл.
      Раздался звон разбитого стекла, погас свет. Корабль вздрогнул, и его выбросило в обычное пространство.
      Майк скривился от боли и упал на пол. Прикованный к креслу, Язон еле сдерживал тошноту, в глазах потемнело, но он еще сумел швырнуть поднос с пустыми тарелками в дымящиеся обломки приборов.
      - Вот мое доказательство! - воскликнул он с торжеством. - Теперь вы, впрочем, как и я, никогда не попадете на Кассилию.
      ГЛАВА III
      - Вы погубили нас обоих, - сказал Майк сравнительно спокойно.
      - Пока еще нет, - весело ответил Язон. - Но вот контролю джамп-режима пришел конец, и межзвездный перелет теперь невозможен, зато в обычном пространстве ничто не помешает нам приземлиться на любой из планет. Хоть одна, пригодная для жизни человека, полагаю, здесь найдется.
      - А там я починю неисправные механизмы контроля, и мы продолжим путь на Кассилию. Так что вы ничего не выиграли.
      - Возможно, - уклончиво ответил Язон. У него не было ни малейшего желания продолжать путешествие, что бы ни думал об этом Майк.
      Но его похититель, несомненно, думал иначе.
      - Протяните руку, - сказал он и защелкнул замок.
      В этот момент включились двигатели, и корабль изменил направление.
      - Что это? - забеспокоился Майк.
      - Аварийный контроль. Компьютер понял, что произошло, и принял меры. Если хотите, можете взять на себя управление, но, думаю, лучше не беспокоиться - компьютер сам распорядится накопленной информацией, отыщет планету, проложит курс и посадит корабль. А вы, когда мы войдем в атмосферу, выберете место для посадки.
      - Я не верю ни единому вашему слову, - угрюмо сказал Майк. - Я возьму на себя контроль и попытаюсь использовать аварийную связь. Кто-нибудь услышит нас.
      Он встал. И тут корабль снова вздрогнул.
      В темноте на приборах контроля вспыхнуло пламя и моментально погасло. Зажглось аварийное освещение.
      - Не стоило бросать книгу Раймона Лалла, - заметил Язон. - Корабль оказался более разборчивым, чем я предполагал, он никак не может ее переварить.
      - Вы непочтительны и невежественны, - подходя к щиту управления, сквозь зубы процедил Майк. - Вы не уважаете ни мою жизнь, ни свою собственную. Вы заслуживаете самого страшного наказания, какое только предусматривает закон.
      - Я - игрок, - рассмеялся Язон, - и не такой уж плохой, смею полагать. Когда есть хоть малейшая надежда на выигрыш - я иду ва-банк. На Кассилии меня ждала верная смерть, и я должен был использовать свой единственный шанс. Другое дело - вы. Вы рисковали в гораздо большей степени, нежели я, но, честно говоря, мне было не до вас. Это ведь ваша затея и вы должны были предусмотреть все до мелочей.
      - Вы совершенно правы. Мне следовало быть более осторожным. Но что теперь? Может быть, вы знаете, как нам спастись? Ни один из контрольных приборов не работает.
      - Ни один? А вы пробовали аварийное катапультирование? Большая красная кнопка слева...
      - Пробовал. Не работает...
      Язон откинулся в кресле.
      - Ищите утешение в своей философии, Майк. Почитайте книгу. Мы бессильны. Все зависит от компьютера и уцелевших механизмов.
      - И мы не можем ничего восстановить?
      - Вы что - механик, Майк? Я - нет. От нас будет больше вреда, нежели пользы.
      Прошло два дня в блуждающем полете. Наконец подходящая планета была найдена. Она приближалась к ним своей ночной стороной, густая пелена облаков мешала рассмотреть хоть что-нибудь.
      - Если бы здесь были города, мы бы увидели их свет, - сказал Майк.
      - Не обязательно. Не исключена возможность существования подземных городов. Вполне возможно, что на этом полушарии расположен океан. Да мало ли что еще.
      - А может быть, эта планета вообще необитаема. И тогда даже благополучное приземление равносильно смерти. Представьте, провести остаток жизни на окраине Вселенной!
      - Однако это все же лучше, чем ничто, - прервал его Язон. - Я попросил бы вас, Майк, на время посадки освободить меня от ремней. Неизвестно, что случится, а мне все-таки хотелось бы иметь хоть какие-то шансы на спасение.
      Майк нахмурился.
      - Дайте мне слово, что не попытаетесь бежать.
      - Неужели вы поверите мне на слово? Моя жизнь удвоит и ваши шансы. Давайте попробуем спастись вместе.
      - Нет. Я до конца выполню свой долг, - отрубил Майк, и Язон остался сидеть, прикованный к креслу.
      Они вошли в атмосферу, и легкое шипение вокруг корпуса корабля сменилось пронзительным визгом, отключились двигатели, и началось свободное падение. Трение о воздух нагрело корпус докрасна и, несмотря на работу холодильных установок, температура внутри корабля стремительно росла.
      - Что происходит? - спросил Майк. - Вы, кажется, лучше меня разбираетесь в этом. Мы разобьемся?
      - Возможно. Если механизмы не сработают, то от нас останется мокрое место. Но будем надеяться, что компьютер еще способен на последнее усилие. Я лично очень надеюсь на это. В последнее время стали выпускать довольно надежные компьютеры, а корпус и двигатели нашего корабля в нормальном состоянии. Неисправны лишь приборы контроля. Хороший пилот попытался бы посадить корабль, попеременно включая и выключая двигатели, что, конечно, сопряжено с определенным риском. Перегрузки в таких случаях достигают 136. Мы, к сожалению, не можем себе этого позволить, остается рассчитывать только на компьютер.
      - Вы думаете, мы все же приземлимся? - спросил Майк, устраиваясь в амортизационном кресле.
      - Надеюсь. И я хотел бы, чтобы вы все-таки освободили меня от ремней, посадка не обещает быть мягкой, могут понадобиться быстрые действия.
      Майк подумал и достал пистолет.
      - Хорошо, - сказал он, - но если вы попытаетесь бежать, я буду стрелять. Как только мы приземлимся, я снова прикую вас.
      - Благодарю за заботу, - отозвался Язон, растирая запястья.
      Началось торможение. Неимоверная тяжесть вдавила их в кресла, вытеснив воздух из легких. У Майка не было сил, чтобы поднять пистолет, казалось, он весил тонну. Язону, правда, это никакого преимущества не давало: он все равно не мог встать. Перед глазами мелькали темно-красные круги, он еле удерживался на грани сознания.
      Внезапно тяжесть исчезла. Взревели бортовые двигатели, защелкали реле. Майк и Язон, не двигаясь, смотрели друг на друга.
      Удар был страшен. Корабль повернулся и закачался. Язон решил, что это конец. Последней его мыслью было: "Надо защитить голову". Он поднял руки и ударился о стену.
      Холод, казалось, заполнял собой всю вселенную. Он разрывал тело на куски, но в то же время успокаивал боль.
      Язон пришел в себя от собственного крика. Вдруг что-то обхватило его, и он не сразу сообразил, что это рука Майка. Майк поддерживал его голову над поверхностью воды и плыл. Язон успел заметить, как скрылась под водой огромная черная масса корабля; корабль умирал со скрипом, пуская пузыри.
      - Встаньте и идите, - хрипло прошептал Майк. - Я не могу держать вас... не могу держаться сам...
      Язон с облегчением почувствовал опору под ногами.
      Они барахтались в воде бок о бок на четвереньках. В голове Язона был сплошной туман, он соображал с трудом и понимал только одно: останавливаться нельзя, надо идти вперед.
      Вдруг в темноте появилась светящаяся точка, она приближалась.
      Все это напоминало ночной кошмар. Майк поднялся на ноги и оказался лицом к лицу с человекоподобным существом, сжимающим в руке факел - это было нечто отвратительное и сплошь состоящее из острых углов и клыков. Каким-то предметом, похожим на дубинку, оно стукнуло Майка по голове, и тот, не издав ни звука, упал, а существо двинулось к Язону.
      У Язона не было сил сопротивляться. Он все же попытался встать на ноги, но пальцы его беспомощно заскребли о холодный грунт, и он повалился лицом в песок. Только невероятным усилием воли Язон сумел раздвинуть надвигающуюся тьму.
      Послышался тяжелый топот. Язон перевернулся на спину и увидел склонившееся над ним существо, омерзительнее которого трудно было себе представить.
      ГЛАВА IV
      Чудовище стояло и смотрело на Язона сверху вниз. Время шло, а он все еще оставался жив.
      - К'е vi stas el? - вдруг прокаркало существо, и Язон понял, что перед ним человек.
      Он никогда раньше не слышал этого языка, но что-то в нем показалось ему знакомым. Язон хотел ответить, но из его горла вырвался хрип, мало напоминающий человеческую речь.
      В темноте показалось множество огней, и послышался шум тяжелых шагов, приближавшихся к ним. Теперь Язон мог получше разглядеть стоящего над ним человека. Он понял, почему ошибся, приняв его за чудовище.
      Руки и ноги аборигена были обернуты кусками крашеной кожи, грудь и все остальное тело также покрывали разукрашенные кроваво-красным узором шкуры. На голове возвышалась раковина какого-то моллюска, служившая ему не то маской, не то шлемом. В раковине были проделаны отверстия для глаз, а края ее украшали огромные, в палец толщиной, клыки. Единственное, что выдавало в нем человека - спутанная, грязная борода, выбивающаяся из-под маски. Другие детали туалета Язон не успел рассмотреть - тяжелая дубина обрушилась на него...
      На какую-то минуту Язон потерял сознание, а когда открыл глаза, то увидел, что факел воткнут в землю, а человек с дубиной уже снимает с него второй ботинок. Язон пошевелился, но помешать грабителю ничем не смог. Он был не в состоянии заставить слушаться свое тело. Чувство времени оставило его: секунды шли медленно, а события разворачивались с пугающей быстротой.
      Башмаки были сняты, и человек приступил к одежде Язона, однако магнитная застежка оказалась ему незнакомой, и острые когти впились в тело Язона. Человек зарычал, пытаясь справиться с застежкой, и тут случайно нажал на кнопку, отстегивающую аптечку. Эта сверкающая диковина явно пришлась ему по вкусу, но когда одна из иголок, проткнув шкуру, впилась в руку, он закричал от боли, бросил аптечку на песок и в гневе растоптал ее.
      Горечь утраты столь необходимой вещи придала Язону сил, он попытался дотянуться до аптечки, но потерял сознание.
      Язон очнулся от страшной боли в голове. Он был укрыт грязными, отвратительно пахнущими шкурами, которые, правда, хоть немного согревали.
      Он отбросил вонючую шкуру, прикрывавшую его лицо, и посмотрел на звезды - далекие точки, сверкающие в холодной ночи. Прохладный воздух немного оживил Язона, и он жадно глотал его, обжигая легкие.
      Он сообразил, что слабость - следствие травмы головы, полученной при аварии. "Очевидно, легкое сотрясение", - решил он, нащупав, большую шишку на черепе.
      Порыв холодного ветра обжег Язону лицо, и он вновь натянул на голову мерзкую шкуру.
      Он лежал и думал о том, что произошло с Майком Сэймоном после того, как его голова встретилась с дубинкой аборигена-головореза. Печальный и неожиданный конец для человека, выжившего после крушения. Нельзя сказать, что Язон очень уж жалел этого недоношенного фанатика, но он все-таки был обязан ему жизнью. И Язон поклялся отомстить за Майка, как только будет в состоянии это сделать. Жизнь за жизнь! И тут же подивился своей кровожадности. Очевидно, долгое пребывание на Пирре приглушило его природное отвращение к убийству. Но вместе с тем он заключил, что приобретенные там навыки еще сослужат ему добрую службу на этой планете.
      Сквозь дыру в шкуре Язон увидел, как сереет небо, и ему захотелось посмотреть на рассвет.
      Майк Сэймон лежал рядом, также прикрытый шкурами, его волосы были спутаны и перепачканы кровью, но он дышал.
      - Оказывается его труднее отправить на тот свет, чем я думал, пробормотал Язон, с трудом приподнимаясь на локте и осматривая мир, в который его привел Раймон Лалл.
      Перед ним лежала угрюмая равнина, покрытая человеческими телами, как поле битвы. Люди во сне вздрагивали, ворочались, и это было единственным признаком жизни на всем пустынном пространстве. Где-то невдалеке слышался шум прибоя, но гряда высоких дюн загораживала море.
      Вскоре на вершине холма появился вооруженный человек. Он проделывал какие-то непонятные движения, нарушая тишину странным металлическим звоном.
      Майк застонал и открыл глаза.
      - С добрым утром, - приветствовал его Язон. - Как самочувствие? У вас два самых удивительных синяка, какие мне только приходилось видеть.
      - Где я?
      - Какой оригинальный вопрос. Сразу видно, что вы насмотрелись космических опер по телевизору. Я не знаю, где мы, но могу напомнить, как мы сюда попали.
      - ...Мы плыли к берегу, потом из мрака возникло нечто злое, как демон из ада. Мы боролись...
      - И он пробил вам голову. Один-единственный удар, и бой был кончен. Мне, надо сказать, повезло больше. Я успел разглядеть вашего демона. Это человек. Но потрясающий наряд, в который он облачен, делает его похожим на исчадие ада. По-моему, он - глава этой команды оборванцев. Могу еще добавить, что он украл мои башмаки, и я при первой возможности убью его за это.
      - Не думайте о таких низменных вещах. Не опускайтесь так низко, серьезно заметил Майк. - Не стоит убивать человека из-за каких-то ботинок. Вы сами олицетворение зла, Язон. И... мои ботинки!.. моя одежда!.. - Майк отбросил шкуры и сделал сногсшибательное открытие. - Велнад! - закричал он. - Асмодей! Аваддон! Вельзевул!
      - Отлично! - восхитился Язон. - Вы прекрасно изучили демонологию. Скажите, Майк, вы решили только перечислить имена или собираетесь позвать их на помощь?
      - Молчите, богохульник! Я не позволю, чтобы меня грабили! - он встал, и ветер, отхлестав Майка по обнаженной груди, быстро окрасил его кожу в сиреневый цвет. - Я заставлю его вернуть мои вещи! Я ухожу искать это злое создание.
      Майк повернулся, собираясь осуществить свои намерения, но Язон схватил его за лодыжку и повалил на холодную землю.
      - Мы в расчете, - сказал Язон, набрасывая шкуры на его костлявое тело. - Вы спасли мою жизнь, теперь я спас вашу. Вы безоружны и ранены, а тот парень на холме - ходячий склад оружия. Он убьет вас так же легко, как сейчас ковыряется в зубах. Так что успокойтесь и постарайтесь не делать глупостей. Из любого положения всегда можно найти выход. И я берусь его отыскать. Оставайтесь здесь, а я хочу пройтись и осмотреться.
      Стон был ответом Язону. Майк потерял сознание.
      Язон встал, завернулся в шкуры, порывшись в песке, отыскал подходящий камень и, вооружившись таким образом, побрел между спящими.
      Когда он вернулся, Майк уже пришел в себя. Солнце стояло высоко над горизонтом. Очнувшиеся ото сна аборигены представляли собой шаркающую, чешущуюся толпу человек в тридцать: мужчины, женщины, дети... Все они были одеты в одинаковые, изодранные шкуры. Большинство из них сидело на земле, тупо глядя перед собой и совершенно не интересуясь двумя незнакомцами.
      Язон протянул Майку грязную кожаную чашку и присел на корточки рядом с ним.
      - Выпейте. Это вода. Единственное, что мне удалось отыскать. Еды нет вообще, - он все еще держал в руке камень и, рассказывая, тер его о песок. Конец камня был обагрен кровью, и на него налипло несколько тонких человеческих волосков. - Я тщательно осмотрел местность вокруг лагеря, везде одно и то же. И кругом эти типы. Какие-то люди несли сшитые из шкур бурдюки и чашки. Я поговорил с ними. Обед будет позже.
      - Кто они? - спросил Майк, сделав несколько глотков. - Что нам делать?
      Язон внимательно посмотрел на него. Рана кровоточила. Промывать ее водой сомнительной чистоты не имело смысла.
      - Я уверен в одном, - сказал он. - Эти люди - рабы. Я не знаю, почему они здесь, что делают и куда идут, но их статус предельно ясен. Наш, кстати, тоже.
      - Рабы?! - переспросил Майк, и слово это ранило его сильнее, нежели дубинка дикаря. - Это отвратительно! Рабов надо освободить!
      - Давайте без громких слов. И, пожалуйста, как бы вам ни было противно, постарайтесь быть реалистом. Здесь только два раба нуждаются в освобождении: вы и я. Остальные, по моему глубокому убеждению, вполне приспособились к существующему порядку, и я не вижу причин для перемен. Я не собираюсь затевать освободительную кампанию до тех пор, пока сам не выберусь из этой заварухи, да и потом тоже. Эта планета долгое время как-то обходилась без меня, и, думается, не перестанет вращаться и после того, как я ее покину.
      - Трус! - вскричал Майк. - Боритесь за Истину, и Истина освободит Вас!
      - Опять? - разозлился Язон. - Единственная святыня для меня - это Я! Не поэтично, зато - правда. Ситуация тяжелая, но не безнадежная, а посему слушайте и запоминайте. Хозяин, его зовут Чака, ушел на охоту, и мне удалось получить кое-какие сведения. С самого начала мне показалось, что я узнаю язык, на котором говорят здешние обитатели. Это искаженная форма эсперанто. Он употребляется на многих планетах. Так вот, язык, образ жизни этих людей все свидетельствует о том, что у них нет контактов с остальной частью галактики. Хотя очень хочется надеяться на обратное. И если где-нибудь на этой планете все же есть торговая база, мы непременно ее отыщем. Конечно, поводов для беспокойства предостаточно, но, по крайней мере, объясниться с ними мы в состоянии. Их язык утратил некоторые звуки, приобрел гортанное звучание, но при желании понять можно.
      - Я не говорю на эсперанто.
      - В таком случае вам его придется выучить. Это не так уж и сложно. А теперь хватит возражать. Слушайте дальше. Туземцы - рабы от рождения, и это все, что они знают о себе. Наша главная проблема - Чака. И для того, чтобы справиться с ним, мы должны выяснить очень многое. Он - хозяин, воин, отец и божество этой толпы. Похоже, он отлично знает свое дело. Так что постарайтесь быть хорошим рабом... пока.
      - Рабом? Я? - Майк выпрямился и попытался встать.
      Язон толкнул его.
      - Да, да, рабом. И я тоже. Это - единственная возможность уцелеть. Делайте то же, что и все, повинуйтесь приказам, и у вас будет неплохой шанс остаться в живых.
      Ответ Майка был заглушен криками, означавшими, что вернулся Чака. Рабы вскочили, собрали свои узлы и выстроились в шеренгу. Язон помог Майку встать, обмотал вокруг него шкуры и, придерживая за талию, повел занимать место в шеренге. Когда построение было закончено, Чака пнул ногой ближайшего раба, и все двинулись вперед. Люди шли медленно, низко опустив головы. Язон ничего не понимал, но, пока их с Майком не трогали, это мало его беспокоило. Все силы уходили на то, чтобы поддерживать раненого Майка.
      Вдруг один из рабов издал гортанный звук, и вся цепь остановилась. Язон был слишком далеко от раба, чтобы понять причину всеобщего возбуждения, он только видел, как туземец опустился на колени и принялся копать песок концом палки. Через несколько секунд раб выкопал нечто круглое, размером с кулак, поднял его над головой и преподнес Чаке. Хозяин принял сей дар и... съел, потом как следует пнул раба, и движение возобновилось.
      Еще дважды были найдены загадочные плоды, и их тоже съел Чака. Лишь когда его желудок наполнился, он подозвал к себе раба, у которого за спиной висела корзина. Теперь этот раб все время шел перед Чакой, а Чака внимательно следил, чтобы все найденные плоды попадали в корзину.
      Язон гадал, что бы это могло быть, а бурчание в животе напоминало, что недурно бы подкрепиться. Вдруг шедший рядом с ним раб вскрикнул и показал на землю. Шеренга остановилась, и Язон с интересом стал наблюдать, как тот принялся копать палкой песок, обнажая маленький стебель. Постепенно открылся сморщенный клубень, абориген вытащил его и оборвал зеленые листья. Язону он показался таким же съедобным, как булыжник. Но, очевидно, дикарь был противоположного мнения. Он необдуманно понюхал корень, и у него потекли слюни. Чака рассердился, и раб получил такой смачный пинок, что с криком отлетел на место.
      Вскоре последовал приказ остановиться, и толпа оборванцев окружила Чаку. Чака, поочередно подзывал рабов, выдавал каждому по одному или несколько корней. Вероятно, соразмерно заслугам.
      - К'е nam h'vas vi? - он ткнул дубинкой Язона.
      - Mia namo estas Iason, mia amiko estas Mikah.
      Язон ответил на правильном эсперанто, и Чака, кажется, его понял, так как что-то пробурчал и стал рыться в корзине.
      Язон чувствовал, что из-под маски его изучают внимательные глаза.
      - Откуда вы пришли? Это ваш корабль загорелся и затонул там? - дубинка вновь коснулась груди Язона.
      - Да. Это был наш корабль. Мы прилетели издалека.
      - С другой стороны океана? - спросил он. Очевидно, это было самое отдаленное место, какое мог вообразить себе рабовладелец.
      - Да. - У Язона не было настроения читать лекцию по астрономии. - Когда нам дадут поесть? - спросил он.
      - Ты был богатым человеком у себя в стране. У тебя был корабль и башмаки. Здесь ты раб. Мой раб. Вы оба мои рабы.
      - Я твой раб. Я твой раб. Но даже рабам необходимо время от времени что-нибудь есть.
      Чака отыскал в корзине корень, разломил его пополам и бросил на землю перед Язоном.
      - Работай лучше - получишь больше.
      Язон подобрал обе половинки и, как мог, счистил с них грязь. Одну он протянул Майку, а от другой осторожно откусил кусочек. Песок скрипел на зубах, а вкус корня напоминал вкус парафина. Язон пересилил отвращение и проглотил эту мерзость. Пока не подвернется что-нибудь получше, придется довольствоваться этим, чтобы не помереть с голоду.
      - Вы говорили о нашем дальнейшем существовании? - спросил его Майк, перемалывая свою порцию.
      - Обменялись ложью. Он считает, что мы его рабы. А я согласен с этим. Но это временно, - добавил Язон, видя как дернулся Майк и как покраснело от гнева его лицо. - Мы на чужой планете, вы ранены, у нас нет ни воды, ни пищи. И нет иного способа выжить. А поэтому надо следовать за этим уродом и делать все, что он говорит. Если ему нравится называть нас рабами, пускай.
      - Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!
      - Перестаньте нести чепуху. Лучше жить в цепях, чем подохнуть с голоду. Кончайте болтать и ешьте. Мы ничего не сможем сделать, пока вы не поправитесь.
      Всю оставшуюся часть дня рабы продолжали заниматься поиском корней креноджей, как их здесь называли. Даже Язон, несмотря на то, что в основном был занят Майком, отыскал два корня.
      Они остановились только с наступлением сумерек. Чака опять произвел раздачу корней, но на этот раз Язон удостоился вдвое большей порции поощрение за выдающиеся заслуги в собирании креноджей.
      Следующее утро началось по заведенному порядку. Только на сей раз поиски пищи шли параллельно невидимому берегу океана. Вдруг один из рабов, забравшийся на вершину дюны, закричал, замахал руками и скатился с холма. Чака подбежал к нему, что-то спросил и быстро стал отвязывать кожаную сумку, свисавшую с плеча. Язон увидел, как он достал из нее довольно эффектный самострел и взвел курок нажатием специальной рукоятки. Это сложное оружие казалось не совсем уместным в руках человека, поднявшегося на одну ступеньку от каменного века. Язону захотелось получше рассмотреть этот механизм.
      Чака достал из другой сумки стрелу и зарядил самострел. Рабы молча сидели на песке и наблюдали за хозяином. Чака пошел вдоль дюны, потом осторожно поднялся на ее вершину, лег на живот, пополз и скрылся из вида. Через несколько минут раздался крик, люди вскочили на ноги и помчались смотреть, что случилось. Язон бросил Майка и был в первых рядах.
      Рабы остановились на почтительном расстоянии от хозяина и принялись выкрикивать хвалу замечательному охотнику Чаке. Огромная, покрытая шерстью амфибия лежала у кромки прибоя. Из ее шеи торчала стрела, и тонкая струйка крови сочилась из раны.
      - Мясо! Мясо! - скандировала толпа.
      - Чака убил росмаро! Чака - великий охотник!
      - Да здравствует Чака - великий добытчик еды! - присоединился Язон. - А когда мы будем есть?
      Чака не обращал на рабов никакого внимания. Отдышавшись, он зарядил самострел, подошел к убитому животному и ножом вырезал из его тела стрелу.
      - Собирайте дрова, - приказал он. - А ты, Описвени, - Чака ткнул дубиной одного раба, - возьми нож.
      Шаркая ногами, Чака забрался на дюну и направил самострел на раба, приступившего к свежеванию туши. И пока Описвени не разделался с росмаро, Чака все время держал его на прицеле.
      - Однако наш рабовладелец не так прост, - пробормотал Язон, присоединяясь к остальным для поиска дров.
      Чака, по-видимому, постоянно опасался за свою жизнь и всегда держал оружие наготове. Если только Описвени попытается использовать нож для иных целей, он тут же получит стрелу в затылок.
      Когда набралось достаточно дров для костра, а росмаро была разрезана на куски, Чака извлек из сумки какое-то небольшое приспособление. Заинтригованный, Язон подошел как можно ближе. Ему сразу все стало ясно. Чака ударил камнем по куску железа, посыпались искры и подожгли трут.
      Откуда взялись огниво и самострел - очевидные свидетельства более высокой культуры? Это обстоятельство навело Язона на мысль, что на планете помимо кочевников - рабовладельцев существует и другое, более развитое общество.
      Позже, когда они грызли жареное мясо, он отвел Майка в сторону.
      - У нас есть надежда, - сказал Язон. - Эти невежественные дикари никогда бы сами не додумались до огнива и, тем более, до самострела. Наша задача - выяснить, откуда у них появились эти предметы. Я могу дать голову на отсечение, что на стреле стальной наконечник.
      - Что это значит? - удивился Майк.
      - Это значит, что на планете существует индустриальное общество, а следовательно, возможна и межзвездная связь.
      - В таком случае надо спросить Чаку, куда нам идти. Должно быть какое-то правительство. Мы свяжемся с ним, разъясним ситуацию и потребуем нашей отправки на Кассилию. Я обещаю не добиваться вашего ареста, пока мы не покинем эту планету.
      - Вы чертовски любезны, - сказал Язон. - Неужели вы по-прежнему жаждете моей смерти, Майк? В конце концов, мы - товарищи по несчастью, и я спас вашу жизнь.
      - Мне очень жаль, Язон динАльт. Я вижу, что еще не все доброе в вас погибло, но чувства не должны брать верх над долгом. Не забывайте, что вы совершили ряд тягчайших преступлений и обязаны понести за них наказание. Вам не хватает, Язон, нормального воспитания...
      Тут Чака сытно рыгнул из глубины своего шлема-раковины и крикнул:
      - Эй вы, свиньи! Хватит жрать! Вы станете слишком жирными. До сумерек много времени, мы еще сможем отыскать немало креноджей. Пошевеливайтесь!
      И шеренга рабов начала свое медленное продвижение по равнине.
      Они шли, собирали креноджи, один раз пополнили запасы питьевой воды из ключа. И снова шли, шли... То небольшое тепло, которое исходило от вечернего солнца, поглощалось громадой облаков, нависших над землей.
      Язон дрожал от холода. Вдруг он заметил приближающуюся к ним такую же группу собирателей креноджей и слегка толкнул локтем хромавшего рядом с ним Майка.
      - Смотрите, еще одна веселая компания. Интересно, входит ли наша встреча в программу?
      Но Майк, занятый собой, не обратил на это ни малейшего внимания. К удивлению Язона, не только Майк, но и остальные рабы никак не прореагировали на это событие. Обе линии медленно приближались друг к другу. Другая группа представляла собой точно таких же оборванцев, и они так же, склонив головы, тщательно осматривали землю перед собой.
      Возле одной из дюн была навалена груда камней. Подойдя к ней, рабы остановились, издали приветственный крик и опустились на землю. Очевидно, встреча произошла у некоего межевого знака, означавшего границу владений.
      Чака водрузил одну ногу на камень и застыл в ожидании. Второй предводитель, заняв позицию в добрых десяти шагах от Чаки, поднял над головой каменный молоток.
      - Ненавижу тебя, Чака! - проревел он.
      - Ненавижу тебя, Фасимба!
      Обмен проклятиями, казалось, был столь же обязательным, как па-де-де в балете. Оба потрясли оружием, выкрикнули в адрес друг друга несколько угроз, затем сели и принялись мирно беседовать.
      Фасимба был одет в такой же отвратительный, наводящий ужас наряд, как и Чака, за исключением некоторых деталей. Кроме раковины его голову украшал череп росмаро, дополненный несколькими рядами клыков и рогов, остальные различия касались исключительно окраски костюма. Оба они были, очевидно, равны по положению.
      - Я убил сегодня росмаро! Второй раз за десять дней! - сказал Чака.
      - Хорошая добыча. Росмаро - отлично! Где два раба, которых ты должен мне?
      - Я должен тебе двух рабов?
      - Ты должен мне двух рабов. Не притворяйся дураком. Я принес тебе железную стрелу от дзертаноджей. А второго раба ты должен мне за убитого.
      - У меня есть два раба. Вчера я захватил двух рабов из-за океана.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.