Роза

      - А что, и сожжем! - Соболь уже кипел.
      - Оставьте нас, - приказал я. - Мы поговорим, и тогда я приму решение.
      - Да он тебе горло перегрызет, - с ненавистью глядя на молодого человека, провозгласил Распопов. - Уж если он покусился на мою розу…
      - Выйдите, - повторил я. - Это приказ главного техника реактора. Люди подчинились - дисциплина все же вырабатывалась в нас годами. Вадим сел в кресло детектора.
      - Мне очень жаль, Егор. Я не знал, как работает детектор - иначе обязательно признался бы… А детектор я мог обмануть. Потому что розу срывал не для себя и вовсе не для каких-то целей.
      - Рассказывай.
      - Дело касается не только меня.
      - Тебе придется рассказать! Шмаков опустил глаза в пол и заявил:
      - Я сорвал розу для женщины.
      - Догадаться было несложно. Для кого?
      Вадим снова замялся. Наконец решился и выдавил:
      - Ее зовут Роза. Понимаешь, роза для Розы - так символично… Тем более, она рассказала, что никогда не видела цветка, в честь которого названа. Ей всего шестнадцать лет. Она не из нашего убежища - из БДБ-48. Работает ледовозчицей. Мы с ней познакомились на леднике.
      Я опешил.
      - Ты отдал розу незнакомой девушке? Которая неизвестно что может с ней сделать?
      - А что она может сделать? Ты тоже поверил в колдовство, Егор? Мне стало стыдно.
      - Нет, конечно… Но почему началась эпидемия?
      - Когда я подарил ей розу, она была в таком восторге, что поцеловала меня.
      - Без маски? - машинально спросил я и понял, что сморозил глупость. Целовать девушку в шерстяной маске? Когда сам в маске? Лучше уж пожевать кусок войлока!
      - Да, без маски. Я люблю ее. Она - лучшая девушка на свете. Красивее, чем роза Распопова.
      Стало быть, мы получили обычное вирусное заражение. Не слишком опасное, просто неудобное…
      - И давно вы знакомы?
      - Месяца три.
      - Вот почему ты зачастил на ледник… Но за твои светлые чувства пришлось расплачиваться всему убежищу. Знаешь, каким может быть наказание?
      - Изгнание?
      - Да. Или возмещение ущерба. Я склоняюсь к последнему.
      - Я готов, - обрадовался Вадим.
      - Каждому пострадавшему привезешь по пять санок льда. Помимо обычной нормы, конечно. Думаю, года за три управишься…
      - Ясно, - сник Шмаков.
      - Но, с другой стороны, похоже, мы выровняли бактериологический фон с убежищем БДБ-48… И сможем чаще ходить к ним в гости, снимать там маски. Брать жен оттуда и отдавать в их убежище своих девушек. Это не так плохо: демографическая ситуация у нас не слишком хороша. Поэтому я снижаю виру до двух санок на пострадавшего. И еще ты можешь расплатиться кольцами - по договоренности.
      - Так будет справедливо, - кивнул Вадим.
      - Вот и отлично.
      - Но я не хотел бы, чтобы кто-то узнал…
      - Глупости. Глупости и предрассудки. Шила в мешке не утаишь. К тому же, я так понял, ты собрался с ней жить?
      - Конечно. Только не сейчас - она еще молодая…
      - Ладно, не беспокойся.
      Выйдя к людям, ожидающим нас за дверью в технический зал, я объявил:
      - Проступок Шмакова объявляется подлежащим прощению. Люди заболели по его вине, но в колдовстве он не виновен. Только в халатности. Каждому пострадавшему будет назначена вира - двое санок льда.
      - Оно и ничего, - хмыкнул Соболь, представив, видимо, сколько льда достанется его семье. - Тем более, Шмаков - свой человек, что бы он ни натворил.
      - А в убежище скоро станет больше народу? - тихо рассмеялась Лидия Игнатьевна.
      Пожилому библиотекарю, знавшему толк в розах и в ухаживаниях, дополнительные объяснения не понадобились.
 

This file was created

with BookDesigner program

[e-mail]

12.08.2008