Сговор монстров (Эбенезум - 2)

      Надо что-то делать. Может, попытаться сыграть на лучших чувствах этой зверюги? Если, конечно, они у нее есть.
      - И в самом деле, - отважился я, - на вас лежит такая огромная ответственность.
      Грифон торжественно кивнул.
      - Могу ли я поинтересоваться, почему именно вас избрали лидером?
      - Тихо, вы, там! - заорал он, взмахнув лапой с растопыренными когтями с такой неимоверной скоростью, что воздух застонал. Толпа заметно поутихла. - Просто я знаю, как с ними обращаться. Думаю, что их привлекает свойственное мне, как и всякому Грифону, чувство юмора и личное обаяние. Главное - вовремя рассмешить толпу. - И он снова повысил голос. - Да замолчите вы там или схлопотать хотите?
      Голоса в толпе стали еще на тон ниже.
      - Ваша работа вызывает восхищение, - продолжал я. - Вам удалось собрать под свое крыло самых разных существ.
      - Да, у нас тут почти все, - отвечал Грифон. - Ждем еще птицу Феникс. Она тоже обещала заглянуть.
      Может быть, это ее я и видел? Птицу Феникс? Тогда почему же она до сих пор не прибыла?
      Грифон в раздумье посмотрел на небо:
      - А пернатых-то могло бы быть и побольше. Не очень приятно работать на пустой желудок. Ну что ж, ничего не поделаешь. - Скотина вздохнула. - Пора начинать делать историю.
      - Мифические животные, братья и сестры! - Зычный голос Грифона перекрыл гомон толпы. - Настал решительный момент! Приведите сюда Единорога!
      Толпа снова начала скандировать слово, которое я никак не мог разобрать.
      - Вы-пив-ка! Вы-пив-ка! - По-моему, они кричали именно это. Однако что бы это значило? Может, они решили устроить еще один перерыв и выпить как следует?
      - Правильно! - поддержал их Грифон. - Пришло наше время. Хватит преклоняться перед драконами, единорогами и прочими в том же роде. Пора и нам занять достойное место на гобеленах и вышивках!
      Толпа в едином порыве вскочила на ноги, крылья, лапы, плавники - или что там у них было.
      - Да, братья и сестры! Мы требуем перераспределения места на вышивках и гобеленах! Красавицу - каждому чудовищу!
      Толпа снова принялась скандировать.
      - Вы-шив-ка! - орали они. - Вы-шив-ка! Вы-шив-ка!
      Так вот в чем, оказывается, дело. Вышивка. Надо же, как просто.
      Потом чудища разразились насмешливыми выкриками и бранью. Это Гиппогриф ввел Единорога.
      - Перед нами, - провозгласил Грифон, - наш главный соперник.
      - Но-но-но-но! Вешалка ходячая! - орали со всех сторон, пока Единорог пробирался сквозь толпу. Однако величественное животное сохраняло спокойствие.
      - Посмотрите на него внимательно. Что такое есть у этого животного, чего нет у нас? - продолжал Грифон. - Ну разве что золотой рог. Отличная шкура, благородная осанка. Манера бегать за девственницами, наконец. Но это не причина, чтобы заполонить все вышивки и гобелены одними единорогами, говорю я вам. Почему драконы держат монополию на рынке краса-виц-в-беде? Тут поневоле задумаешься! - И тут Грифон сделал величественный жест крылом в мою сторону. - Вот почему мы и пригласили сюда волшебника. Он, конечно, еще не совсем волшебник, но времени подобрать другого у нас не было. В общем, мы собрались здесь сегодня, чтобы продемонстрировать этому волшебнику правильность избранного нами пути и заставить его распространить известие о принятом нами решении по всему миру в возможно более короткие сроки, пользуясь магическими технологиями.
      Из толпы донесся голос:
      - А можно его потом съесть?
      - Только если он не справится с заданием! - Грифон издал короткий сухой звук, отдаленно напоминающий лай, - вероятно, он так смеялся. - Шутки в сторону, братья и сестры мои! Отныне девственницы и красавицы перестанут быть безраздельной собственностью единорогов и драконов! Когда мы доведем начатое сегодня до конца, портрет каждого сатира, тролля и лешего будет запечатлен на дюжине гобеленов, а от красавиц вы просто отбою знать не будете!
      - Вы-шив-ка! Вы-шив-ка! - снова завопила толпа.
      Трагический голос простонал из самой гущи выкриков:
      - А как же мы, кикиморы болотные?
      - И кикиморы тоже! Когда мы добьемся своего, каждая кикимора будет облеплена красавицами, как пиявками!
      Столько красавиц? Подумать страшно! Учитывая размеры этого представителя болотной фауны, на один такой экземпляр целого большого гобелена не хватит.
      - А как насчет сатиров? - раздался еще один голос. - У них-то красавицы уже есть!
      Один из козлоногих бородачей выскочил вперед:
      - Это не красавицы, это нимфы! Что совсем не одно и то же! За ними же все время по лесу гоняться надо. - Бородатый негодующе потряс кулаком. - А вы поговорить с нимфой когда-нибудь пробовали? Их ведь ничего не интересует, кроме погоды и цветочного дизайна!
      - Конечно, конечно! - поспешил согласиться с ним Грифон. - Каждому по красавице! - И повернулся ко мне. - Ты готов?
      Я откашлялся и с трудом выдавил:
      - Готов? К чему?
      - К решающему моменту, разумеется. О! Мы же тебе не объяснили: спешка все время, столько надо успеть. Ты ведь не сердишься, что я до сих пор тебе не объяснил, правда? Вот умница человечек.
      - Минуточку, минуточку! - завопил я. - Прислали за мной какую-то птицу, которая тащила нас с учителем как дрова. Потом засунули в сарай, где из каждой щели дует и льется, затем выволокли сюда, не дав даже позавтракать, а теперь ждете, что я вас тут развлекать буду? Нет уж, дудки!
      Они таки своего добились. Я разозлился.
      - Г-м-м-м... - протянул задумчиво Грифон. - Возможно, этот парень все-таки волшебник. - Тут он повернулся к Гиппогрифу. - Сынок, поищи чего-нибудь - ну, что там люди обычно едят!
      - Сейчас, па! - С этими словами Гиппогриф соскочил со сцены и галопом унесся прочь.
      Грифон снова повернулся ко мне:
      - Теперь, когда мы приняли меры для удовлетворения твоих потребностей, пришла пора приниматься за дело. Мифические животные, братья и сестры! Наш гость, волшебник, попросил несколько минут для подготовки заклинания, которое позволит ему передать известие о нас всем волшебникам мира одновременно. Думаю, что это разумная просьба, тем более что за эти несколько минут он сможет еще ближе познакомиться с нами и больше узнать о целях и задачах нашей организации.
      Из толпы понеслись вопли: "Ур-ра-а! Да здравствует волшебник!" и "Давайте съедим Единорога!"
      - Тем временем, - продолжал Грифон, - я вкратце расскажу о важнейших из тех семидесяти двух требований, которые мы хотим представить обоим мирам, Верхнему и Нижнему.
      Нижнему миру? Неужели эта тварь говорит о Голоадии? Неожиданно я вспомнил слова Эбенезума о том, что мифические животные частично принадлежат этому миру, а частично - Голоадии. Стало быть, у них могут найтись родственники, которые в курсе самых тайных и далеко идущих голоадских планов!
      - Ты говоришь о Голоадии! - перебил я его громким голосом.
      Грифон прервал свою речь:
      - Да, а что?
      - Но ведь демоны состряпали план захвата всего мира, надземного в том числе!
      - Ну да, конечно, - отозвался Грифон, - мы знаем.
      - Вы знаете, что затевается в Голоадии? - воскликнул я. - Тогда расскажите об этом мне!
      - Извини, - Грифон отрицательно покачал головой, - у нас с Голоадией соглашение. Они ведь тоже фантастические существа. К тому же это нанесет ущерб нашим торговым интересам.
      Только я начал возражать, как на сцену взлетел Гиппогриф и бросил к моим ногам какой-то узелок.
      - Извини, приятель, - сказал он. - Ничего приличнее за такое короткое время достать не смог.
      В узелке кто-то возился и мяукал.
      - Не было времени сварить. - Гиппогриф пожал крыльями.
      Я решил не заглядывать внутрь.
      - Вот как, - сказал я вслух. - Что ж, поем попозже.
      - Друзья! - вернулся к своей демагогии Грифон.
      Я понял, что упустил свой шанс. Голова моя продолжала лихорадочно работать. Что могут эти странные создания знать о злодейских планах Голоадии? И как мне заставить их говорить?
      - Настало время, - продолжал Грифон, - предстать перед глазами непросвещенной публики. Горькая правда заключается в том, что в повседневных разговорах люди редко упоминают сфинксов и гиппогрифов, а троллей и кикимор итого реже. Но мы позаботимся, чтобы все стало наоборот! - Из толпы донеслось несколько одобрительных выкриков. - Задача первостепенной важности на сегодня - сочинить фразы, по которым непросвещенные могли бы нас узнавать. К примеру: "когда кто-то из непросвещенных говорит: "красивый как единорог" или "опасный как дракон", все сразу же понимают, что он хочет сказать. Про единорогов и драконов люди знают все, потому что каждый день видят их на гобеленах и вышивках. То и дело кому-нибудь из них приходится подвергаться смертельной опасности, чтобы выручить из беды очередную красотку, попавшую в логово дракона. Иными словами, драконы и единороги - часть повседневной жизни людей. А вот возьмите, к примеру, кентавров или химер. Как-то я подошел к одному из непросвещенных и сказал: "Химера!" И что же я услышал в ответ? "На здоровье!" - вот что! Я заявляю - больше с этим мириться нельзя. Если у драконов и единорогов есть свои девизы, то и у нас они тоже будут!
      Толпа восторженно заревела.
      Гиппогриф вывел Единорога на сцену.
      Грифон оглядел прекрасное животное, чья шкура искрилась, точно свежевыпавший снег, а рог горел, точно луч солнца.
      - Я не случайно приказал привести сюда этого Единорога. Я хочу, чтобы каждый из вас поглядел на него внимательно и убедился, что мы ничуть не хуже.
      Единорог фыркнул и встряхнул своей струящейся, точно водопад, гривой. Тугие мускулы заиграли под кожей. Солнечный свет, отразившись от пришедшего в движение рога, рассыпался целым снопом искр.
      - Ну, - добавил Грифон, - возможно, не все из нас выглядят так же хорошо, как он, зато каждый из нас может похвастаться таким букетом скрытых достоинств, которые ни одному единорогу и во сне не снились! - Тут Грифон расправил крылья. - А поскольку надо с чего-то начинать, то я решил начать с себя и продемонстрировать вам один из возможных вариантов решения стоящей перед нами задачи. Итак, я гляжу на себя со стороны и составляю список своих положительных свойств.
      Полуптица-полузверь сделал несколько величественных взмахов крыльями, отчего дышать сразу стало легче, - то, что принес мне на завтрак Гиппогриф, начало пованивать.
      - Прежде всего, у меня голова и крылья большого орла, небесного хищника! - Потом он взревел и поднял в воздух львиную лапу с выпущенными когтями. Мне показалось, что он немного увлекся демонстрацией, и я поспешно сделал пару шагов назад. - Во-вторых, у меня тело могучего льва, царя зверей! - Хвост, сильно напоминавший половину змеи, ударил по сцене. Узелок с предназначавшейся для меня едой полетел в толпу. Хорошо хоть есть это теперь не придется. Вежливость вежливостью, но существует предел, за который даже ученик чародея заходить не вправе. - И наконец, мой змееобразный хвост, одного удара которого достаточно, чтобы вышибить дух из половины обитателей леса. - Грифон сделал драматическую паузу. - Что же все это значит? Да, да, вы угадали! Благородство. Таким образом, мы можем добавить еще одно изречение к набору ходячих выражений: "благородный как грифон". - Грифон бросил еще один взгляд на Единорога, который фыркнул в самый неподходящий момент, и вновь обратился к толпе: - Видите, как просто? Ну давайте, кто следующий? Бородач в первом ряду замахал свистулькой:
      - Как насчет нас, сатиров?
      - У сатиров уже есть красавицы! - продолжал настаивать голос из толпы.
      - Прошу прощения, - вмешался Грифон, - о красавицах речь шла в предыдущем пункте повестки дня. Да, так что насчет сатиров? Нужно придумать девиз, под которым вы стали бы широко известны темному человечеству.
      - А что, если "хитрый как сатир"? - предложил Гиппогриф.
      Грифон задумался над предложением. Потом взглянул на помрачневшего Сатира, которому, кажется, изречение не очень понравилось.
      - Нет, нет, это не пойдет. Чувствуется негативный оттенок, не так ли? Может быть, лучше"сексуальный как сатир"?
      Козлобородый замялся. Откашлялся.
      - Видите ли, мы хотели бы пересмотреть именно этот аспект нашего имиджа...
      - Отлично, - перебил Грифон нетерпеливо. - Что ты предлагаешь?
      Бородатый просиял:
      - Я перебрал в уме все части моего тела, как это только что делал ты, и пришел к определению, которое представляется мне идеальным! - И он снова откашлялся. - Благородный как сатир!
      Толпа разразилась бурными аплодисментами.
      - О! Ну да. Понятно, - промямлил Грифон. - Ну что ж, пусть будет "благородный как сатир"!
      Предложение было встречено всенародным одобрением.
      Из толпы донесся скорбный голос:
      - А как же мы, кикиморы болотные?
      - Кикиморы болотные? - озадаченно повторил Гиппогриф.
      - Просто, но со вкусом: "благородный как кикимора болотная!" - тут же выступил с предложением Грифон.
      Толпа впала в неистовство. Грифон повернулся к Гиппогрифу:
      - Что-то у нас тут не ладится. Пора вступать волшебнику.
      Мне потребовалась секунда на осознание того, что речь идет обо мне. Наблюдая за забавным спектаклем, разворачивавшимся у меня на глазах, я и забыл, что истекло время на приготовления.
      Грифон обернулся ко мне:
      - Поди сюда и покажи нам, на что ты способен, волшебник. Сделай так, чтобы маги и чародеи всего мира узнали об АСМИФЖИС.
      - Прошу прощения, - ответил я, - однако неуверен, что мое волшебство для этого годится.
      Грифон утробно заворчал и пронзил меня орлиным взглядом:
      - Я и прочие члены братства до сих пор проявляли великодушие и снисходительность, но терпение наше почти истощилось. Наша организация должна стать известной во всем мире и сейчас же! Впрочем, не исключено, более спокойно добавил Гиппогриф, - что среди нас найдутся такие, кто с удовольствием тебя съест.
      - Найдутся! - раздался голос из толпы. - Чего зря добром бросаться!
      - Ну, давай же, - с укором в голосе продолжал Грифон. - У тебя была уйма времени на приготовления, пора уже показать, что ты умеешь. - И он снова обратился к толпе: - Друзья, давайте подбодрим нашего волшебника! Скоро имя нашей организации будет знать каждый деревенский колдун! АСМИФЖИС! АСМИФЖИС!
      Толпа начала скандировать в ответ.
      Так, значит, меня все-таки съедят. Если, конечно, не... могу ли я надеяться? Спасти меня может только одно. Что, если попробовать связаться с Нори и попросить ее поговорить через меня с собравшимися? Тогда я смогу сказать тварям, что сообщил о них другому волшебнику. Да! Я должен еще раз поговорить с Нори! Блестящая мысль! Быть может, я еще выживу.
      Я начал думать о воробье.
      - АСМИФЖИС! АСМИФЖИС!
      В таком гвалте сосредоточиться было непросто. Я взглянул на Грифона, подзадоривавшего толпу. Его змеиный хвост устрашающе метался туда-сюда в такт выкрикам, а львиные когти выдирали из сцены доски и швыряли их в толпу. Он повернул свой орлиный клюв ко мне.
      Воробышек моих мыслей взвился в небо.
      - Нори! - звал я. - Нори!
      - Вунтвор? Это ты?
      Я увидел ее внизу. Она шла через какое-то поле. Я мысленно порхнул к ней.
      Да, моя рыжеволосая красавица. Мне отчаянно нужна твоя помощь.
      - Так ты, значит, пришел-таки узнать, какую судьбу уготовили твоему учителю в Голоадии, - произнесла она с оттенком презрения в голосе. - Давно пора.
      - И да, и нет. Понимаешь, там целая сходка чудовищ...
      - Чудовищ? Но у нас совершенно нет на них времени, Вунтвор. Боюсь, что в Голоадии уже догадались о наших с тобой разговорах. Ты слишком часто и откровенно пользовался этим заклинанием. Даже сейчас, пока мы с тобой разговариваем, я чувствую, как демоны идут по нашему следу.
      Воробей, в которого превратились мои мысли, тревожно зачирикал:
      - Тогда мы должны поговорить как можно быстрее. Дай мне знак, если хочешь, чтобы я остался в живых. Понимаешь, я в плену у Ассоциации Мифических Животных...
      - Ассоциации кого? Вунтвор! Твои шутки сейчас не вполне уместны! Слушай, что я тебе скажу. Я боюсь, что Голоадия вот-вот прервет наш разговор, и мы никогда уже не сможем...
      Моя возлюбленная вскрикнула. Я больше не видел ее.
      Перед моими глазами возникло совершенно другое лицо. Демоническое лицо с огромной зубастой пастью.
      Вздрогнув от неожиданности, я понял, что передо мной Гакс Унфуфаду, ужасный демон-виршеплет, виновник болезни моего учителя.
      Хватит с меня твоих жалких потуг, Время настало прощаться, мой друг!
      Я услышал свой собственный крик и, моргнув, обнаружил, что снова стою среди монстров.
      - Ну, - обратился ко мне Грифон, продолжая точить когти об остатки сцены, - когда же ты наконец примешься колдовать?
      И вдруг прогремел мощный взрыв.
      - Веселей, ребятишки! - раздался звенящий голосок. - Настало время брауни!
      Едкий дым заставил меня закашляться. Сквозь лившиеся градом слезы я разглядел два предмета, материализовавшиеся рядом со мной прямо из воздуха. Одним из них был брауни.
      Другим - самый огромный башмак, который я только видел в жизни.
      ГЛАВА ВОСЬМАЯ
      "У волшебников время от времени тоже бывают трудные времена. Без этого нельзя владеть расшитой звездами мантией и остроконечной шляпой. Некоторые волшебники даже любят трудности - на них и впрямь можно хорошо заработать, если, конечно, удастся остаться в живых. Однако более опытные маги предпочитают прибегать к заговорам - тогда и деньги можно собрать, и людей успокоить, и самому скрыться еще до того, как начнутся неприятности".
      "Наставления Эбенезума", том IV
      Башмак заговорил:
      - Вунтвор! Это я!
      Голос учителя! Сначала я было подумал, что брауни превратил его в гигантскую туфлю, но потом, собравшись с мыслями, понял: он только соорудил башмак, достаточно большой для того, чтобы Эбенезум мог в нем укрыться. И вот учитель здесь, рядом со мной, вокруг полным-полно всякой магии, но он не чихает!
      - Учитель! - радостно воскликнул я. - Вы здоровы!
      - В некотором роде да, - ответил тот сухо. - Если соглашусь весь остаток дней провести в башмаке.
      - Но как вы туда попали?
      - При помощи брауни, разумеется. Я отдыхал в сарае, где ты меня оставил, как вдруг появился он. С ним был еще один коротышка, которого он называл "Ваше Браунийское Величество". - Волшебник ненадолго умолк. - Но что здесь происходит? Я почти ничего не вижу.
      - Это собрание мифических животных, - торопливо начал я. - Сначала они хотели, чтобы я поговорил с другим волшебником, потом собирались меня съесть...
      - Кто смеет мешать первому заседанию Ассоциации по Содействию Мифическим и Фантастическим Животным и Существам? - раздался гневный рык Грифона. - Говорящий башмак?
      - Осторожнее, па, - предупредил Гиппогриф. - Он тоже может претендовать на членство в Ассоциации.
      Брауни, улыбаясь от уха до уха, подошел ко мне.
      - Ну как, похоже это на исполненное желание или нет? - произнес он. Мы, брауни, пока еще новички в вашей игре, но когда беремся за дело...
      - Разве заколдованные туфли имеют какое-то отношение к мифологии? Грифон злобно уставился на своего отпрыска. - Надо будет справиться в уставе. - Предводитель монстров кашлянул и повернулся к нам. - Одно я знаю наверняка. Фей мы в свою Ассоциацию не принимаем.
      - Фей? - воскликнул брауни. - Фей! Да разве феи могут такое сделать?
      Он плотно зажмурил глаза и шаркнул ножкой. Туфля с волшебником на мгновение поднялась в воздух, а затем с грохотом обрушилась обратно на сцену.
      - И в самом деле, - раздался голос из складок толстой башмачной кожи. - Если я могу внести предложение...
      - Чепуха какая! Грифону ничего не стоит передвинуть такую туфлю.
      - Пожалуйста, - начал волшебник опять, - выслушайте меня...
      Хвост Грифона скользнул под туфлю и подбросил ее в воздух фута на два. Та рухнула с еще большим шумом.
      - Хватит! - вновь раздался голос волшебника. Из-за края туфли показалась рука, и тут же с ясного неба обрушилась молния, врезавшаяся в сцену прямо между Грифоном и брауни.
      - Ого! - завопил Гиппогриф. - По-моему, зачарованную туфлю надо принять в наши ряды немедленно!
      - Теперь вы меня выслушаете или нет? - проворчал Эбенезум, по-прежнему не показываясь наружу.
      - Слушайте! - прокричал Гиппогриф. - Говорит зачарованная туфля!
      - Прекрасно. Прежде всего я хочу обратить ваше внимание на то, что маленький человечек рядом со мной - вовсе не фея, а очень даже брауни.
      - Неужели? - перебил Гиппогриф. - Вообще-то брауни тоже могут претендовать на членство.
      Брауни поблагодарил учителя.
      - Не стоит благодарности. Это самое меньшее, что я могу сделать в ответ на твою помощь. Во-вторых, я не просто заколдованный башмак. Я переодетый волшебник.
      Толпа издала возглас изумления.
      - Понятно. - Грифон уже оправился от страха, который испытал, когда его чуть не поджарила молния, и снова шагнул вперед, чтобы взять ситуацию под контроль. - Зачарованная туфля очень украсила бы наши ряды. Но вот брауни...вас же ужасно много, не так ли? И вы, конечно, знаете, что существует вступительный взнос? И ежегодные взносы? Зато вы всегда можете рассчитывать на помощь Ассоциации.
      - Прошу прощения, - перебил его волшебник, - но я еще не все сказал.
      Все до единого умолкли. Просто удивительно, какой силой убеждения обладает обыкновенная молния.
      - Я великий волшебник, - продолжил Эбенезум, - которого вызвал сюда мой собрат, чтобы... - Учитель на мгновение умолк. Я ведь не успел объяснить ему, в какую передрягу попал! - ...Чтобы сделать то, о чем меня просят! - вышел из положения он, ни на секунду не утратив прежней величественности тона. Странно, он произносил почти те же слова, что и я не задолго до этого, но в его устах они обретали смысл.
      - Проклятие! - Возглас донесся откуда-то с краю поляны.
      Грифон не обратил на него ни малейшего внимания:
      - Значит, этот парень все-таки волшебник? Видать, с тех пор, как я был цыпленком, приемные экзамены сильно упростили. - Животное умолкло, бросило опасливый взгляд на башмаки выставило вперед крылья, как бы защищаясь. Прошу прощения, я никого не хотел обидеть. Просто привык думать вслух. Уверен, что знаю о волшебниках не больше, чем волшебники о грифонах! - Рука Эбенезума вновь показалась из-за края башмака. - Разумеется, вам многое известно...
      - Па! - зашипел Гиппогриф. - Возьми себя в руки! Мы ведь должны изложить этому волшебнику наши требования!
      Пальцы Эбенезума нашарили в коже башмака отверстие, вытащили из него шнурок, и рука снова спряталась. До меня донесся приглушенный трубный звук, точно кто-то сморкался.
      - Отстань, без тебя знаю! - отмахнулся Грифон от своего отпрыска. Что за молодежь нынче пошла! Никакого уважения к старшим! А какой хлам они тащат в гнездо! А что за музыку слушают! Знаете, что, например, моему нравится? Любовные мадригалы! - Грифон издал мучительный стон. - Нет уж, мне подавай старый добрый григорианский хорал! - Грифон подошел к башмаку и заглянул внутрь через отверстие для шнурков. - Но хватит об этом. Мы хотим сотрудничать. Позвольте для начала познакомить вас с нашей программой из семидесяти трех пунктов. Особый интерес представляет предложение о создании совместного комитета волшебников и мифических животных. Разумеется, чтобы привести этот проект в действие, нам понадобится первоначальный капитал. Пожертвования волшебников всего мира будут рассматриваться как проявление доброй воли.
      Грифон умолк и бросил взгляд на толпу. Там шла какая-то возня. Время от времени до меня доносилось приглушенное: "Проклятие!"
      - Слушай сюда! - раздался голос такой скрипучий, что принадлежать он мог только Снарксу. - Больше здесь никто никого есть не будет. И никакая цыплячья голова не может диктовать мне свои условия.
      Шум заметно усилился. Кажется, назревала настоящая потасовка.
      - Любезнейший! - раздался из недр башмака голос волшебника. - Может быть, ваши соратники окажут мне такую любезность и перестанут приставать к новичкам? Мне бы хотелось, чтобы те двое присоединились к нам здесь, на сцене. - Рука снова высунулась наружу, словно для того, чтобы проверить температуру воздуха.
      - Разумеется! - Грифон ответил своим хриплым кашляющим смехом, точно все это было не более чем шуткой между старыми друзьями. Затем он отдал толпе приказ пропустить вновь прибывших.
      - Проклятие, - вымолвил Хендрик, оказавшись на сцене, - мы пришли вас спасать.
      Снаркс уставился на Грифона:
      - Гляди-ка ты! Еще один с цыплячьей головой!
      От такой наглости Грифон онемел. Хвост его так и метался по сцене, точно выбирая, кого бы придушить. Снаркс, как назло, находился вне пределов его досягаемости.
      - Знаешь, - продолжал нахальный клетчатый демон, - я уже заметил, что у многих присутствующих проблемы с характером. Наверное, иного и ожидать не приходится, когда ты выглядишь так, словно тебя собрали из лишних запчастей, валявшихся без дела в чьей-то мастерской. Но если бы нам позволили потолковать пару минут, уверен, я многое сумел бы исправить. Уж этому меня в Голоадии научили, будьте уверены!
      - Если бы тебя не охранял волшебник... - процедил сквозь зубы Грифон.
      - И волшебник тоже находится под моей охраной, - продолжал резать правду-матку Снаркс. - Потому что я вижу правду, под каким бы обличьем она ни скрывалась. А ее-то здесь в данный момент как раз маловато.
      - Проклятие! - Хендрик встал плечом к плечу со Снарксом. Головолом качнулся в могучей руке рыцаря, точно маятник.
      Правдолюбивый демон сделал успокаивающее движение рукой:
      - Не бойся, друг Хендрик. Здесь мы держим верх. По сравнению с этими тварями ты выглядишь просто воплощением нормальности!
      - Так что нам теперь делать? - Рыцарь повернулся ко мне. - Мы пришли спасти вас от неведомых врагов.
      - Минуточку, - перебил его Гиппогриф. - От кого спасти? Имейте в виду, что вы присутствуете на первой ежегодной встрече чрезвычайно серьезной новой организации по защите интересов животных.
      - Как уже сказал этот человек, - снова влез демон, - мы пришли спасти вас от неведомого врага. - С этими словами он устремил свой взгляд в толпу мифических животных, которые окончательно притихли, следя за драмой, разворачивавшейся у них перед глазами. - И как раз вовремя успели.
      - Прошу прощения, - донесся из кожаных глубин голос волшебника. - Мы, разумеется, могли бы продолжать обмен любезностями до вечера, но нас ждут дела. Давайте покончим с ними как можно быстрее и продолжим свой путь.
      - Конечно. - Грифон нахохлился, явно пытаясь восстановить душевное равновесие. - Мы, мифические животные, не многого просим. Мылишь хотим наконец обрести приличествующий нам статус в обществе. Это же так легко! Мы разработали несколько макетов новых вышивок, которые позволят вывести производство на качественно новый уровень. И думается, наши требования в области перераспределения красавиц более чем разумны.
      - Да уж, - отреагировал чародей, - а чего именно вы хотите от волшебников?
      - Того же, чего и все остальные! Сделайте так, чтобы все стало по-нашему. - Грифон сделал еще один робкий шажок поближе к башмаку. Послушайте, мы не дураки, а от властей только лишние проблемы. Мы ведь, в конце концов, мифические животные. Это само по себе открывает перед нами уникальные возможности. Мы прекрасно знаем, что все эти короли, мэры, рыцари и члены городских советов начинают шевелиться, лишь когда появляется волшебник. И чем больше королей, мэров, рыцарей и членов совета приходится на одного волшебника в каждом конкретно взятом регионе, тем медленнее там принимаются решения! - Животное перешло на шепот. - Кроме того, где волшебники - там и деньги. - Грифон умолк, но никакого ответа от башмака не последовало. - Ну хорошо.
      Будем говорить по существу. Всех - или почти всех, кроме самых заносчивых, - мифических животных, собравшихся, чтобы сделать заявление, мало. Нам нужен волшебник, чтобы распространить наше заявление по всему свету. Люди прислушиваются к словам волшебников. Они знают, что стоит ослушаться волшебника - и неприятностей не миновать. Именно поэтому моей организации и нужен такой представитель!
      - Значит, речь идет о корпоративном соглашении? - Мне показалось, что в приглушенном голосе Эбенезума прозвучала нотка заинтересованности.
      - Ну, со временем можно будет говорить и о деньгах, - продолжал Грифон. - Все это изложено в семидесяти двух пунктах нашей программы, с которой вы сможете ознакомиться на досуге. Полагаю, что одни лишь авторские отчисления с продажи гобеленов и вышивок уже принесут целое состояние...
      - Со временем, говоришь. Предположим, маги помогут в распространении твоей информации. Но что прикажешь делать обыкновенному рабочему магу, который колдовством зарабатывает себе на жизнь, пока наступит это твое "со временем"?
      - Согласно старому, давно существующему обычаю... - Грифон многозначительно умолк, изо всех сил стараясь не сводить с башмака пристального взгляда. Тут до меня наконец дошло, сколько преимуществ дает моему учителю его кожаное укрытие. Грифон глубоко вздохнул. - Волшебники могут позволить себе такую малость, как добровольное пожертвование, которое будет воспринято как согласие сотрудничать с нами!
      - Нет, - ответил Эбенезум через некоторое время. - Думаю, что нет.
      Грифон зарычал:
      - Нам никто не смеет отказывать! Мы - ужасные мифические животные!
      - Верно - отозвался Эбенезум. - А я - волшебник.
      Непревзойденное искусство ведения переговоров, которое демонстрировал учитель, заставило меня буквально раздуться от гордости. Никто из этих зверюшек ему и в подметки не годится, даром что он сам сидит в башмаке. Будучи его учеником, я хорошо усвоил: все, что говорят о волшебнике Эбенезуме, - правда, но есть одна правда, которая правдивее других: еще никому не удавалось переспорить Эбенезума, когда речь заходила о деньгах.