Достославная трагедия о королеве Корнуолла

      Что значит эта речь твоя ко мне?
      Ведь это лишь слова? Ты не исполнишь,
      Не сможешь их исполнить, нет - я знаю!
      Ты не всерьез, ведь так? Скажи, что я
      Принадлежу тебе - сейчас, всегда,
      И навсегда останусь при тебе?
      Мне думалось, мое ты любишь имя
      Ради меня, но не другой; а может,
      Ради сестры иль матери умершей,
      Но не из...
      (Она разражается слезами.)
      ТРИСТРАМ:
      Я был, пожалуй, груб; облек в слова
      То, что пристало мыслям. Но не жди,
      Что я и долее терпеть намерен
      Столь мерзостную ложь! Ступай к ладье,
      Вернись под отчий кров с попутным ветром,
      Возьми, коли найдешь, другого мужа,
      Но умолчи о том, как мне лгала
      А то и он, того гляди, не стерпит!
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      Нет, нет! Женой другому я не буду!
      Возможно ль столь чудовищное дело?
      ТРИСТРАМ:
      Коль я с тобой в Бретани прохлаждался...
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      Ты вправду думаешь меня покинуть
      И жить вдали, став для меня чужим?
      Скажи, что нет! Могла ль я не приехать?
      Не отсылай меня - нет, нет, не надо!
      (КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА проявляет признаки беспокойства.)
      Прости свою Изольду, что явилась
      Непрошенной! Я так тебя люблю:
      Узнав, что 0 спешно в путь тебя погнало,
      Я призывала смерть. Твой парус таял:
      Я б умерла, не поспеши я вслед.
      О мой Тристрам, позволь мне быть с тобой,
      Смотреть в лицо! О большем не прошу!
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (сверху)
      Негоже ей навязывать себя,
      Да хвастаться, что выследила мужа!
      ТРИСТРАМ:
      Тебе нельзя в чужой втираться дом!
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      Нет, можно, если нет иного средства!
      Я слышала, она не возражает.
      Я буду ей рабыней, коль женой
      Ты недоволен, лишь дозволь остаться!
      Да, я - дитя владык и королей,
      Чьи предки в знатности ей не уступят,
      Так говорю в смирении своем!
      Уеду я - и приключится нечто
      Недоброе с тобой (а что со мной
      Неважно); и тебя я потеряю!
      О, будь ты женщиной, а я - мужчиной,
      Я бы не стала изгонять тебя
      За столь ничтожную вину. Не думай
      Столь гадко обо мне. Как я хочу,
      Чтобы ты солгал мне двадцать раз - вот так же!
      И я бы доказала: не считаю
      Я ложь проступком, радуясь, что ты
      Со мной. Когда бы ты заглянул мне в душу
      И оценил бы преданность мою,
      Ты бы любил меня. Скажи, что любишь,
      И мы с тобой не разлучимся впредь.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (сверху)
      Невыносимо!
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      Долгие часы
      И горестные ночи - без тебя,
      В чьем сердце - ненависть ко мне! Такое
      Как выдержать?
      ТРИСТРАМ: (более мягко)
      Не ненависть, Изольда.
      Но, страсть иль ненависть, тебе нельзя
      Здесь оставаться. (Слышны хмельные голоса.)
      Знай, что в смежном зале
      Король устроил пир, и всякий миг
      Ворваться может с бражниками вместе,
      А Королева...
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (сверху)
      Он уже смягчился.
      Пойдем же вниз, навстречу этой пытке!
      (КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА и БРАНГВЕЙНА спускаются с галереи. )
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      Я, верно, не должна! Но я устала,
      Устала! И родной бретонский брег
      Мне кажется пустыней!
      (Появляются КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА и БРАНГВЕЙНА.)
      Королева!
      Как мне... поднять глаза...
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      Так я и знала!
      Конечно: соименница моя!
      (ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ лишается чувств. Замешательство. БРАНГВЕЙНА подходит к ней.)
      Убрать ее. Удар, ее настигший
      Ее рук дело. Знала бы заранее
      Какой бедой чревато любопытство!
      (БРАНГВЕЙНА уносит гостью, ТРИСТРАМ в последний момент неожиданно помогает донести ее до двери.)
      ХОР: СТАРИКИ (в то время как ее уносят)
      Страхом объята,
      Изнемогла она.
      Мужа утрата
      За обман расплата.
      Муки не снесла она,
      Бременем смята!
      СЦЕНА XVII
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ И ХОР
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      (нетерпеливо наблюдая за тем, как ТРИСТРАМ оказывает помощь и возвращается)
      Итак, я все ж должна тебя делить
      С другой, Тристрам? Которая явилась
      Под своды замка как к себе домой!
      ТРИСТРАМ:
      Друг нежный, ты дала ей дозволенье
      Прибыть! И все ж, в Бретань она вернется
      Где должно быть ей. Не желай ей зла:
      Она слабей, чем ты!
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      Что, мой Тристрам?
      Ты это молвишь мне, что для тебя
      Пожертвовала именем и честью!
      Ну нет, она и я - вода и масло,
      Нам иначе, чем розно, не бывать!
      Она - слабее? Но сейчас не я ли
      В опасности? (Слышен шум, голоса МАРКА и сотрапезников.)
      Прислушайся к нему!
      Ревнивый взор пронзит твой плащ - пронзил бы,
      Будь Марк трезвей, - что ждет меня тогда?
      Разумней уступить тебя жене
      И отослать. Что я еще могу?
      В глазах народа все права - за нею,
      А я - никто. Ты ей принадлежишь!
      (Отворачиваясь и говоря про себя.)
      Да, он принадлежит другой Изольде!
      И я сама в нем заронила мысль
      Сыскать ее! - зачем-то сострадая
      Далекой соименнице моей!
      (Беззвучно рыдает.)
      ХОР: СТАРУХИ
      Та, чьи руки белы,
      Навлекла беду опять.
      Воскресить хотела
      Страсть, что охладела! .
      С милым жить в ладу опять,
      Слаще нет удела!
      ХОР: СТАРИКИ И СТАРУХИ
      Даме далекой
      Верен остался он.
      Слово упрека
      Язвит жестоко!
      Жене в любви клялся он,
      Да что в том проку!
      Брангвейна уходит.
      СЦЕНА XVIII
      ТРИСТРАМ, КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, БРАНГВЕЙНА И ХОР
      БРАНГВЕЙНА молчит; спустя несколько минут КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА оборачивается и вопросительно смотрит на нее.
      БРАНГВЕЙНА:
      Бретонской чужестранке стало лучше.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (надменно)
      Пусть отдохнет. (горько) Да, да, ее звала я
      В письме. Отдайте ей мою постель:
      Я лягу на полу!
      [БРАНГВЕЙНА уходит.
      ТРИСТРАМ:
      Лишь в озлобленье,
      Любимая, ты молвишь это слово!
      На галерею незамеченными поднимаются КОРОЛЬ МАРК и СЭР
      АНДРЕТ.
      СЦЕНА XIX
      КОРОЛЬ МАРК И СЭР АНДРЕТ (наверху); КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ И ХОР
      СЭР АНДРЕТ: (КОРОЛЮ МАРКУ)
      Ну, вот они. Проклятье, это он
      Старик-арфист, кого я заподозрил,
      Но враз забыл, пока не повстречал
      Под стенами жену его в слезах.
      Она и выболтала об интриге,
      Пока вы осушали пенный кубок,
      Не чуя зла!
      ТРИСТРАМ:
      Владычица моя,
      Утешься, вспомни о Веселой Страже!
      (Подходит к ней.)
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (отпрянув назад)
      Нет, ласк довольно! Если ж так случится,
      Что эти встречи скажутся на мне,
      (Ты ведаешь, о чем я говорю),
      Я, может быть, не проживу и года,
      О чем готова помолиться.
      КОРОЛЬ МАРК: (наверху)
      Верно!
      Опять милуются, как голубки!
      А я-то ждал, что явится преградой
      Его отъезд и бремя новых уз!
      СЭР АНДРЕТ:
      И впрямь так следует из их речей,
      Коль суть постигли мы.
      ТРИСТРАМ:
      О Королева,
      Прочь тучу прогони и воссияй;
      Пусть пылкая душа и голос нежный
      Былою музыкой звучат опять:
      Мы выстоим и ныне!
      (Входит ПРИСЛУЖНИЦА с письмом.)
      Кто еще?
      СЦЕНА XX
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ, ПРИСЛУЖНИЦА, КОРОЛЬ МАРК, СЭР АНДРЕТ И ХОР
      ПРИСЛУЖНИЦА: (смиренно)
      Письмо, мне вверенное, Марк-король
      Артуру шлет, Верховному Владыке.
      Презрев опасность, я себе сказала:
      "Все, что смогу я сделать для Тристрама,
      Я сделаю!" И я сняла печать.
      (Мне способ указал приятель-клерк).
      Марк пишет в нем, что недругом заклятым
      Тристрама числит и готовит месть:
      Пронзит три раза плоть и вырвет сердце,
      Лишь случай выдастся.
      КОРОЛЬ МАРК спускается с галереи и останавливается в глубине зала; СЭР АНДРЕТ остается наверху.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      (к ТРИСТРАМУ, с тревогой)
      Угрозы Марка сердце мне тревожат,
      И тает горечь от твоих обид
      И небреженья! О Тристрам, спасайся,
      Не думай обо мне!
      ТРИСТРАМ:
      Тебя - забыть?
      (тихо) Скорей подсолнух позабудет солнце!
      (к ПРИСЛУЖНИЦЕ) Закрой лицо, девица, и ступай;
      Вновь запечатай свиток, - я не стану
      Читать, - и отошли.
      [ПРИСЛУЖНИЦА уходит.
      СЦЕНА XXI
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ, КОРОЛЬ МАРК, СЭР АНДРЕТ И ХОР
      ТРИСТРАМ:
      Да, Марк был пьян,
      Когда писал. Попировал он всласть;
      Теперь же, верно, выехал со свитой,
      Чтоб ввечеру вернуться на покой.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      Кто знает... (прижимаясь теснее) Мне тревожно, мой Тристрам;
      Но мне тебя не пережить, любимый!
      ТРИСТРАМ:
      И мне - тебя. Все стихло, мы - одни;
      Я, вновь вернувшись к роли менестреля,
      Спою тебе, а после удалюсь
      Ждать новой встречи, более отрадной.
      Я мог бы спеть насмешливый куплет
      О Короле: ту песню, что сложил
      Сэр Динадан. Король был вне себя.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      Нет, милый, скорбь тебе пристала больше.
      Грустны, грустны мы; нам ли насмехаться?
      Тьма угрожает поглотить и нас
      С тираном заодно! Спой о любви.
      [ТРИСТРАМ играет вступление.
      Ах, кабы Марк, вернувшись, не услышал!
      ТРИСТРАМ: (играет и поет)
      I
      Да, ты права; печаль пристала мне.
      Грустны, грустны мы, - и теперь, и впредь.
      В тенетах бьемся мы, горим в огне,
      Что ни предречь нельзя, ни разглядеть.
      II
      А если канет в ночь надежды имя,
      Останемся верны - теперь и впредь;
      Останемся сильны, не дрогнув, примем
      Судьбу, что ни предречь, ни разглядеть.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      Кто пожалеет нас, в оковах тяжких?
      Увы! Зачем Король мой - он, не ты!
      (Она рыдает, он заключает ее в объятия, и они стоят так некоторое время. Сцена темнеет.)
      ТРИСТРАМ: (задумчиво)
      Где Марк-король? Мне уходить пора!
      (Сцена темнеет.)
      КОРОЛЬ МАРК, с кинжалом в руке, подкрадывается к ТРИСТРАМУ сзади.
      КОРОЛЬ МАРК: (хриплым голосом)
      Он в замке, где и должно быть ему,
      И где ты не задержишься надолго!
      Он ударяет ТРИСТРАМА кинжалом в спину. КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА вскрикивает. ТРИСТРАМ падает. КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА опускается наземь рядом с ним, стиснув руки. СЭР АНДРЕТ поспешно спускается с галереи. Снаружи шумит море. Входит свита и окружает Королеву и Тристрама.
      ТРИСТРАМ: (слабо)
      Ты! противу кого я согрешил
      Лишь по неведенью, во власти чар,
      Фиал с любовным зельем осушив
      Без злого умысла, - как и она!...
      (Оборачиваясь к Королеве Изольде)
      Мой ясный свет и госпожа моя,
      Верна мне в смутной вечности и в смерти... (Целует ее.)
      (Снова оборачиваясь к Королю Марку)
      Не ты ль ко мне за помощью послал
      До моего отъезда в край бретонский?
      "Племянник милый, - рек ты, - близок враг,
      И надо бы достойный дать отпор
      Немедля, или рухнет королевство".
      "Приказывай - исполню", - я ответил;
      Явился, ночью подступил к воротам,
      Где встала лагерем орда саксонцев,
      Их перебил, вошел к тебе. Ты рад был
      Принять меня! Я выступил опять,
      Убил еще, честь замка отстоял!
      А ты... Ты мог бы... дать мне поединок!
      (Король Марк молча опускает голову.)
      СЭР АНДРЕТ:
      Фи на тебя, предатель! Не спасут
      Слова мольбы! Сегодня ты умрешь!
      ТРИСТРАМ:
      Андрет, Андрет, и это - от тебя!
      Тебя, кого считал я лучшим другом!
      Я обошелся бы с тобой иначе!
      (Сэр Андрет отворачивается и глядит в пол.)
      (Слабея) 0 О рыцари, воспомните о том,
      Что совершил я ради Корнуолла:
      Его судьбу я вынес на плечах!
      В опасности всечастно устремлялся
      Во славу рыцарства; длань поднимал
      Во благо... всех... вас!
      [Тристрам умирает.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      (пока Король не пришел в себя, вскакивает на ноги)
      Убийца, сиречь муж, владевший мною
      Моим слезам и просьбам вопреки,
      Когда всем сердцем я рвалась к Тристраму!
      Теперь его умолкшие уста
      Мне действовать велят без промедленья:
      Я действую. Ступай за ним вослед!
      Она выхватывает из-за пояса у Короля Марка кинжал и ударяет его. Король Марк падает и умирает.
      КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
      Так! Сделано! Последний долг - пред тем,
      Как жизнь бесцельную свести на нет!...
      О, годы исступленного экстаза
      И горьких слез, вы без Тристрама - Смерть.
      Но я жила. Любила! Как любила!
      Не охватить и Небу эту страсть!
      (Она выбегает из зала.)
      СЭР АНДРЕТ, наклонившись и удостоверившись, что Король мертв следует за Королевой. Наступает минутная пауза, в течение которой море и небо темнеют еще больше, поднимается ветер, вдали грохочет гром. В глубине сцены в тени двигаются факелы. Входит СТРАЖ; затем БРАНГВЕЙНА.
      СЦЕНА XXII
      СТРАЖ И ХОР, ТРУП КОРОЛЯ И ТРИСТРАМ; ЗАТЕМ БРАНГВЕЙНА
      СТРАЖ:
      Ушла как призрак, словно смерть, бледна;
      На берег - Королева, да! - она!
      Все оборачиваются и смотрят туда. КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА поднимается на парапет; ее фигура отчетливо вырисовывается во мраке. Стоя на парапете, она оборачивается и машет рукой в сторону Замка, словно прощаясь с ним. Затем оборачивается к Атлантическому океану и бросается вниз. Над толпой раздается крик ужаса.
      БРАНГВЕЙНА: (поспешно входит)
      В пучину канула, и с нею - пес!...
      Что здесь случилось?.. Труп Тристрама? О!
      ХОР: СТАРИКИ
      (Брангвейна стоит рядом и постепенно поникает.)
      О, горестный исход!
      Она с утеса пала
      В пучину черных вод,
      Где, омывая скалы,
      Бурлит водоворот.
      Ревущий пенный вал
      Ее могилой стал,
      И пес, что ей служил,
      Ее не пережил.
      ХОР: СТАРУХИ
      О, горестный исход!
      Тристрам наш, рыцарь славный,
      В бою Артуру равный,
      Меч больше не возьмет!
      Все это - не обман,
      Но истина святая.
      Скорбим мы, излагая
      Не сказки дальних стран,
      Но летопись невзгод!
      БРАНГВЕЙНА:
      (поднимается и оглядывается в полутьме)
      Я снова ощущаю привкус смерти.
      Что вижу здесь? И Марк-король сражен?
      Злой моря гул, разверзшееся небо
      Оскал налитых кровью облаков
      Все предвещало черное убийство!
      Входит ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ, придворные дамы Королевы, свита, прислужницы и прочие.
      СЦЕНА XXIII
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ, БРАНГВЕЙНА, ДАМЫ КОРОЛЕВЫ И Т.Д., И ХОР
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      Я видела ее конец. О, сколь
      Прекрасна! Диво ли, что брат мой Кэй
      Пылал любовью к ней... Увы, не след
      Так поступать с собой! Ни жизнь, ни смерть
      Не стоят поисков!
      (Она видит тело Тристрама.)
      Что это? Муж мой?
      Тристрам мой тоже мертв? С ней заодно?
      (Она опускается на пол и обнимает Тристрама.)
      ХОР: СТАРИКИ И СТАРУХИ
      Марк недруга сразил ударом в спину
      Из темноты, и месть - тому причина.
      Позор для рыцаря и паладина!
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ:
      И на ее глазах! Вот объясненье
      Самоубийства! Он не с ней обвенчан...
      Но, пусть преступница, - она любила!
      Возвращается сэр Андрет с прочими рыцарями, оруженосцами, герольдом и т. д.
      СЦЕНА XXIV
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ, БРАНГВЕЙНА, СЭР АНДРЕТ И Т.Д., И ХОР
      СЭР АНДРЕТ: (угрюмо)
      Бесследно сгинула! Христова кровь!
      Смерть искупила все ее грехи,
      И эти двое в летопись войдут!
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ: (глядя на труп МАРКА)
      Мертв и Король: Тристрама погубитель,
      Но мне чужой. Выходит, если б я
      И не явилась из-за океана,
      Все так же бы сложилось - точно так.
      (Снова оборачиваясь к Тристраму)
      Тристрам, любимый муж! О!... (Раскачивается над ним.)
      Что за прекрасный рыцарь здесь сражен
      Коварством! Или Марк не мог его
      Усовестить - напомнить обо мне?
      Но лишь не это, нет! Ну что ж, мы обе
      Осиротели. Крепость стонет в скорби,
      Волне и ветру вторит грозный ропот
      Нездешних голосов!... (Ее поднимают.)
      Да, да, я встану
      Меня в Бретань родную увезите
      Там я изведала блаженства дни,
      Не зная, что сулят иные страны!
      Мне ненавистны эти стены. Видеть
      Их не хочу! (Она поворачивается, чтобы уйти.)
      БРАНГВЕЙНА:
      Я провожу, мадам.
      ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ уходит, поддерживаемая БРАНГВЕЙНОЙ и дамами. Рыцари, свита и т. д. поднимают тела и уносят их. Хор поет погребальную песнь.
      ЭПИЛОГ
      Возвращается МЕРЛИН.
      Так драмы давней старины,
      Давно угасшие, как сны,
      Сменили облаченье:
      Как если бы игра химер
      Явила нам живой пример
      Слов, и деяний, и манер
      Героев, ставших тенью.
      Мужи и дамы, коих я
      Призвал из тьмы небытия,
      Умело воссоздали
      Иллюзию времен былых.
      В тех, про кого звучит мой стих,
      Я ваши узнаю черты:
      Их страсти, горести, мечты
      Вас удивят едва ли!
      Так пусть порадует сердца
      Искусство мага-мудреца,
      Вам явленное в зале!
      Пьеса начата в916 г.; возобновлена и закончена в923 г.