В конце времен

Андрес имел слабое представление о возможностях сети и здешних компьютеров. Да и едва ли кто-нибудь из ныне живущих людей смог бы досконально разобраться в их работе. Подобная техника обладала способностью к самоорганизации и оптимизации. Мириады элементов устанавливали между собой мириады мириадов связей, и слабый человеческий ум едва ли мог разобраться в них. Однако Андрес не сомневался, что система работает и работает превосходно – мониторы непрерывно показывали данные, полученные из самых разных районов Земли, на экраны выводились графики, диаграммы, анализ шел и, вероятно, делались выводы.

Впрочем, и этот отдел не заинтересовал Букминстера. Они пошли дальше, и Андреса вновь одолели сомнения. Должен ли он под каким-нибудь предлогом попытаться задержать главу правительства, или он дал Фелипе достаточно времени? И, кстати говоря, достаточно для чего? Чем дольше Андрес размышлял над этим, тем более странным казалось ему положение, в которое он попал. Наконец Букминстер стал замедлять шаги и остановился в углу очередного зала. Подойдя к нему ближе, Андрес увидел узкую обитую металлом дверь.

– Ну что, мы идем дальше? – спросил Букминстер.

Его голос внезапно дал петуха, и Андрес понял, что глава правительства по-прежнему страшно волнуется.

– Куда ведет эта дверь? – спросил библиотекарь.

– Разве вы не знаете? Хотите сказать, что никогда не были внутри? – Букминстер резко обернулся и испытующе глянул на Андреса.

Тот покачал головой.

– Скрытность никогда не повредит, – пробормотал Букминстер под нос и добавил уже в полный голос: – Я вам верю. Для того, чтобы открыть эту дверь, нужны двое – например, мы: глава правительства и библиотекарь. В одиночку никто не сможет ее открыть – здесь двойная система контроля. Да и кроме того, никто не знает цифрового кода. Никто, кроме меня и этого проклятого Осипа! Один дьявол знает, где он раздобыл последовательность, но и ему не удалось пройти внутрь! Нет, нет, это совершенно невозможно, уверяю вас!

Букминстер притянул с себе панель управления и принялся нажимать на клавиши. Он закрывал клавиатуру своим телом, и Андрес слышал лишь легкие щелчки. Затем Букминстер положил ладонь на сенсор, подождал немного и отступил в сторону, уступая место Андресу. Тот тоже приложил свою ладонь к сенсору, выждал пару секунд, отошел назад и… ничего не произошло.

Букминстер судорожно выдохнул и снова бросился к панели. Теперь он уже не пытался скрыть код, казалось, он просто забыл о существовании Андреса. Когда код был набран, он снова приложил ладонь к сенсору, затем, схватив руку Андреса, прижал ее к датчику. И снова ничего не произошло. Лишь над дверью замигала красная лампа, и завыла, набирая обороты, аварийная сирена.

Букминстер ахнул, отшатнулся от двери и вдруг без чувств повалился на пол. Андрес опустился перед ним на колени и попытался нащупать пульс. Он понятия не имел, что делать дальше, и даже не был уверен. что сможет самостоятельно выйти из здания, чтобы позвать на помощь.

Внезапно кто-то коснулся его плеча, и Андрес едва не заорал от ужаса. И все же он нашел в себе силы обернуться и увидел улыбающегося до ушей Фелипе.

– Отлично! – сказал секретарь. – У вас все отлично получилось. Теперь я знаю все, что мне нужно. Помогите, надо отнести его наверх.

* * *

Андрес прожил у Осипа неделю.

Он смог устроиться со всем удобствами: Осип в самом деле сумел наладить полностью автономные циклы жизнеобеспечения. Трансформатор материи обеспечивал его всеми необходимыми материалами, а крошечный компьютер содержал сведения о технологических процессах и множество других данных.

Возможности реактора также были практически не ограничены, и Осип мог творить из песка и воздуха все, что ему заблагорассудится. Если требовались особенно редкие элементы – например, для создания полноценного пищевого рациона, трансформатор материи пропускал через себя тонны породы и рано или поздно находил желаемое. Молекулярный синтез или катализаторная химия также не составляли для него труда. При желании Осип мог бы устраивать регулярные пикники для десятков, а то и сотен человек прямо посреди пустыни.

Большую часть времени он проводил под землей и лишь изредка поднимался на поверхность. Да и по правде говоря – что ему было там делать? Осип позаботился о том, чтобы разбросать по поверхности пустыни множество сенсоров, при желании он мог вывести наружу перископ и все осмотреть своими глазами. Однако до появления Андреса у Осипа не возникало желания или необходимости подняться на поверхность.

Андрес спрашивал у Осипа, не боится ли тот, что в один прекрасный день их разыщут.

– В принципе это возможно, – отвечал тот. – А если использовать спутники, то вообще несложно. Но я не думаю, что кто-то будет нас искать. Если и обнаружат наше исчезновение, то максимум прочешут области, прилегающие к городам. Никому в голову не придет разыскивать нас в центре мертвого моря. Для того, чтобы заметить мои сенсоры, нужно слишком большое разрешение камеры. Инфракрасные датчики нас не возьмут – скалы надежно экранируют излучение. Нет, опасности я не вижу.

– А почему ты так уверен, что нас не будут искать? – поинтересовался Андрес.

Они снова отдыхали в зале «Сезама», и Осип снова курил кальян, поглядывая на Андреса из-под густых бровей.

– Я уверен, что никто больше не найдет нужных данных в памяти компьютера. Поразительно, что это удалось тебе. Я все же думаю, что тебе помогла Иза. Признайся, это она подсказала тебе код?

– С чего ты взял? Это она тебе сказала? Ну так имей в виду – она солгала. Или, может, ты сам принудил ее ко лжи? Если ты был с ней груб или даже ударил ее…

– Что за абсурдные обвинения? – фыркнул Осип.

– Ну хорошо, предположим, она помогла бы мне, будь у нее такая возможность. Но ты же позаботился о том, чтобы она ничего не узнала обо мне. Кстати, где она?

Но Осип сделал вид, что не расслышал последнего вопроса.

Андрес не слишком удивился этому. Эта игра продолжалась всю неделю – каждый пытался выведать у собеседника побольше и при этом старался не выдать собственных секретов. Для Андреса такой способ убивать время уже стал привычным. За последние месяцы он здорово натренировался в подобных играх. Он научился вызывать собеседников на длинные монологи, это позволяло собирать необходимую информацию и скрывать собственную малую осведомленность. Но Осип оказался крепким орешком. Поэтому чаще всего они обсуждали повседневные проблемы, распределение обязанностей, планы на следующий день или, наоборот, пускались в беспредметные философские дискуссии. И Андресу оставалось лишь гадать, что скрывает Осип. Что в самом деле привело его сюда? Хотел ли он, как и Андрес, узнать грядущую судьбу человечества? Узнал ли? И почему он не ответил ни на один из вопросов, которые действительно волновали Андреса? Андрес не сомневался, что сейчас Осип знает больше, чем кто-либо из живущих на земле людей. Но почему он так упорно скрывает свои знания? Чтобы выглядеть солиднее? Но это смешно!

Андрес не знал даже, как долго Осип живет в пустыне. Месяц? Два месяца? Андрес не сомневался, что Осип ожидает чего-то важного, но не мог догадаться, какого рода событие и когда должно свершиться. Для чего Осипу нужны все эти приборы – сенсоры, реагирующие на свет, радио– и рентгеновские волны, температуру, колебания почвы, уровень гравитационного поля? Не значит ли это, что Осип сам толком не знает, чего ждать, и на всякий случай сканирует все доступные ему диапазоны? Андрес очень хотел бы узнать ответ на эти вопросы, но даже не решался их задавать. Он много раз пытался как бы невзначай навести разговор на интересующие его темы, но Осип каждый раз уклонялся от ответа, а Андрес не настаивал, не желая выслушивать откровенную ложь.

И все же как долго могло продолжаться ожидание? Месяцы? Годы? Если этот так, то каким образом Осип боролся с одиночеством и скукой? Насколько Андрес понял, его предшественник был не из тех, кто стал бы мириться с бездеятельностью. Его квартира и офис в библиотеке свидетельствовали о больших запросах и даже некоторой склонности к излишествам. На этот вопрос Андрес вскоре получил исчерпывающий ответ. Осип пользовался компьютерными эмуляторами и голографическим приборами. Они давали возможность заниматься в свое удовольствие архитектурой, дизайном помещений или ландшафтов, создавать множество миров на свой вкус, удовлетворяя самые мимолетные и трудноосуществимые прихоти. Кроме того, в его распоряжении были все здешние пещеры. С его фантазией, возможностями трансформатора материи и современных графических пакетов Осип мог создать целый подземный дворец. Сидя за пультом компьютера, он набрасывал трехмерную матрицу будущего проекта, затем погружался в детали, перебирая многочисленные варианты, придавая веществу совершенные формы. Иногда он пользовался историческими аналогиями, иногда пускался в свободное творчество, иногда заставлял модель самостоятельно эволюционировать от отточенной готики к роскоши барокко, а потом к аскетизму конструктивизма.

Затем…

Затем Осип нажимал одну единственную клавишу, и автоматы начинали свою титаническую работу, превращая голографическую картинку в реальность. После этого он убивал время за курением кальяна и пустой болтовней с Андресом. Но вот проходил час, и Осип, поднявшись с подушек, царственным жестом приглашал своего гостя следовать за ним.

Они шли через короткую анфиладу жилых комнат, созданных Осипом в те времена, когда он только поселился под землей, затем преодолевали несколько необжитых пещер. Временами это было нелегко, приходилось протискиваться через довольно узкие щели и тоннели. Но постепенно проход расширялся, пол пещеры становился удивительно ровным и удобным для ходьбы. Видимо, здесь уже поработали автоматы. Еще одна пещера, на этот раз погруженная в полную тьму, потом – слабый молочно-белый свет, внезапная ослепительная вспышка, и Андрес обнаружил, что стоит посреди зала невероятной красоты. Осип был мастером спецэффектов, и изумлению Андреса не было предела. Ему казалось, что он каким-то чудом очутился внутри драгоценной шкатулки. Камни сверкали белизной, стены и пол были покрыты причудливыми узорами, в которых однако не было ничего искусственного или нарочитого. Казалось, это вода миллионы лет капля за каплей точила камень, создавая прихотливые русла крошечных ручейков, которые то стремились друг к другу, то разбегались в разные стороны. Но самым красивым был потолок – на массивных изогнутых балках висели гроздья сверкающих кристаллов. От них во все стороны разбегались разноцветные блики. Под потолком зала гуляли потоки воздуха, и когда они покачивали кристаллы, зал буквально тонул в каскадах радуг.

– Как, по-твоему, что прекраснее – природа или искусство? – спросил Осип с лукавой улыбкой, и Андрес не знал, что ответить.

Они шли дальше. Дойдя до противоположной стены зала, Осип нажал на еле заметную клавишу, и в стене открылась небольшая дверца.

Войдя в нее, Андрес снова не поверил своим глазам. Он стоял в нефе огромного собора, своды которого тонули в темноте. Таким был, наверное, Собор Святого Петра в Риме. Стены были сложены из огромных светло-коричневых плит, пол и колонны – из красного мрамора. Ослепительно-яркие витражи – на окнах. На витражах были звезды – желтые, красные и зеленые звезды на темно-синем небе, и их разноцветные лучи тянулись сквозь полумрак, вниз, к людям.

Осип и Андрес миновали этот зал и еще множество других залов, целый лабиринт пещер, хранящих дух самых разных стран и эпох. Андрес с удовольствием останавливался бы в каждом на пару часов, рассматривая разноцветные спирали, обвивающие колонны, яркие мозаики и полустертые фрески в порталах, статуи святых в нишах, но Осип буквально тащил его вперед. И не удивительно – он впервые мог продемонстрировать свое искусство постороннему зрителю.

– По сути дела, это не так уж сложно, – объяснял он. – В дизайнерских программах содержится информация о исторических стилях. Все эти периоды хорошо документированы, и можно воссоздать произведения искусства, даже не имея специального образования. Современные машины сильны в анализе и синтезе, этого у них не отнимешь.

Андрес лишь рассеянно кивал; наслаждение, которое он получал, благодаря зрению, было настолько сильным, что он по сути дела ничего не слышал. Он только шел вперед, как завороженный, и чувствовал себя совершенно счастливым. Счастливым от того, что он дожил до этого момента, от того, что у него есть глаза, чтобы видеть красоту и разум, чтобы сознавать, что он видит. Спроси его сейчас Осип, в чем смысл его жизни или всего существования человечества, Андрес лишь рассмеялся бы в ответ.

* * *

Одной из самых известных достопримечательностей города были его старые кварталы. Здесь были тщательно воссозданы дух и буква позднего средневековья, когда город являлся столицей процветающего государства, главой могучего союза. Возможно, не все члены этого союза вступали туда по доброй воле и получали равные права в торговле, но, как всегда бывает, время стерло острые углы, примирило противоречия, а современные люди были склонны закрывать глаза на ужасы прошедших эпох и замечать только хорошее. Они старались не думать о чудовищном дефиците энергии, пищи и материалов, который сопровождал людей средневековья от колыбели до могилы. Хотя, строго говоря, они просто не могли себе представить, как можно существовать в подобных условиях, когда ради того, чтобы согреться, нужно собрать хворост и запастись дровами, а для того, чтобы насытиться, нужно отправиться на охоту в девственный лес или вспахать пашню. Нет, теперешние жители города предпочитали думать о том, что у их предков были в распоряжении свежий воздух и сколько угодно чистой воды. Возможно, познакомься средневековые горожане с жизнью своих потомков, они тоже не поверили бы, что можно жить, и жить счастливо, постоянно контролируя запасы воздуха и воды. Впрочем, эти причудливые противоречия занимали только историков, все прочие равно наслаждались и красотой старого города, и комфортом современной жизни.

Андрес проводил Дольфа Букминстера до дома – у главы правительства была квартира в одном из старых кварталов. Обстановка приблизительно соответствовала времени: деревянные панели на стенах, толстые ковры, резные раскрашенные массивные шкафы и сундуки в крестьянском стиле. Андресу такая мебель показалась забавной, но он не мог понять, как Букминстер умудряется жить среди подобных раритетов, пока не заметил хитро замаскированные ультрасовременные приборы: компьютер, панели управления, бар и кухня, кондиционер и композитор запахов.

Букминстер был все еще слаб, растерян и, по-видимому, очень смущен приключившимся с ним припадком, поэтому он лишь коротко поблагодарил Андреса и не сумел сдержать облегчения, когда тот попрощался.

Разумеется, Андрес решил пойти пешком – прежде у него не было возможности осмотреть историческую часть города. Он воздал должное восстановленным городским стенам и высоким башням с витражными окнами и готическими шпилями, затем прошел по набережной реки, глядя на отливающую серебром воду. Покидая исторический центр, вода собиралась в специальный резервуар, оттуда по системе трубок и насосов подавалась обратно, к «истоку» реки, и вновь начинала свой бесконечный путь. Андрес постоял на мосту, любуясь мерцающими в воде отражениями старинных домов. Там, где на воду падали лучи ядерного солнца, она вспыхивала золотом. Над рекой плыл легкий запах водорослей, но он не вызывал отвращения, а наоборот, придавал дополнительную достоверность всей картине. Скорее всего, это были не настоящие гниющие водоросли – Комитет санитарии и гигиены никогда не позволил бы подобного безобразия в прогулочной зоне, а их безобидные химические аналоги, не нарушающие чистоты воды и одновременно позволяющие получать всестороннее представление о средневековой жизни.

Андрес перешел мост, слушая, как подошвы его ботинок постукивают по деревянному настилу. В щели между досками можно было увидеть текущую воду. За мостом на площади стояла старинная часовня, в нишах можно было различить статуи святых с золотыми нимбами на головах и цветочными гирляндами у ног. Перед часовней расположился небольшой рынок. Одежда торговцев, их весы и инструменты, овощи и фрукты на прилавках – все было тщательнейшим образом восстановлено по старинным картинам и рукописям.

И все же, как ни старался Андрес, ему не удавалось полностью отвлечься от своих мыслей и бездумно наслаждаться прогулкой. Напряжение и внутреннее беспокойство не отпускали его ни на минуту. И неудивительно – то, что произошло сегодня в библиотеке, могло взбудоражить кого угодно. Чего ожидал от него Букминстер? Чего добивался Фелипе? Чью сторону следовало принять ему, Андресу? В этот момент библиотекарь заметил, что один из людей в средневековых костюмах слишком пристально смотрит на него. Приглядевшись, он узнал своего таинственного гостя – Клиффа Бернстайна.

Андрес свернул в узкий переулок за площадью, ведущий к городским воротам, Клифф последовал за ним. Догнав Андреса, Клифф схватил его за руку и указал на человека, который лишь на мгновение показался в просвете переулка и тут же снова нырнул в тень.

– Он преследует вас уже давно, – зашептал Клифф, – Вы что же, не заметили?

Ответить Андрес не смог – Клифф зажал ему рот ладонью. Тогда библиотекарь сердито тряхнул головой и, обретя некоторую свободу, прошипел в ответ:

– По-моему, это вы меня преследуете, разве нет?

– Если бы я за вами не следил, вы бы попали в беду! – возразил Клифф. – Вы теперь слишком важная персона, чтобы вот так запросто без всякой охраны разгуливать по улицам города. Вам ведь наверняка уже сделали предложение, и я думаю, что вы не устояли.

Он подмигнул Андресу, затем огляделся и заявил с явным облегчением:

– Ну, кажется, он ушел.

Они пошли вместе, и вскоре Андрес заметил, что на улицах много других людей в средневековой одежде: солдаты, стражники, мастеровые, музыканты, богатые купцы, аристократы – возможно, то были актеры-добровольцы, которые помогали оживить старые кварталы, сделать аттракцион еще увлекательнее. А может быть, все они, кроме Клиффа, были просто роботами с соответствующими программами? Андрес так засмотрелся на ряженных, что вздрогнул в испуге, когда за его спиной раздался протяжный вой сирены, очень неуместный в этом живом музее. В переулок въехали на полной скорости шесть мотоциклистов в темной милицейской форме. Андрес в испуге прижался к стене, но мотоциклы мгновенно затормозили, не доехав до него каких-то полметра.

– Мне очень жаль, но я вынужден просить вас проехать с нами, – вежливо обратился к Андресу командир отряда.

Его лицо было почти полностью скрыто шлемом, Андрес видел лишь губы и снова не смог определить, говорит с ним робот или человек.

Напрасно он озирался в поисках Клиффа – загадочный меломан как сквозь землю провалился. Андрес совершенно пал духом. Никогда раньше ему не случалось попадать в подобные переделки, и он попросту не знал, как себя вести. Страха Андрес не чувствовал, совесть его была чиста, и все же ситуация ему решительно не нравилась.

Меж тем мотоциклисты окружили его плотным кольцом, так что собственно говоря выбора у него не было. Со вздохом Андрес залез на сидение мотоцикла за спиной командира отряда, моторы взревели, и кавалькада понеслась по мощеным улочкам старого города. Андрес вцепился обоими руками в бока полицейского – сохранить равновесие оказалось не так-то просто. Он по-прежнему не мог понять, что у водителя под курткой – «стальные» мускулы или самая настоящая сталь. Через полминуты они покинули старые кварталы и выехали на шоссе, предназначенное для дрожек. Теперь, когда перед ними лежала прямая и ровная трасса, мотоциклисты прибавили скорость и свежий ветер ударил в лицо Андресу.

Он видел, как стремительно проносятся мимо дома, деревья, лужайки и клумбы городского парка, вдали мелькнул силуэт библиотеки. Но вот мотоциклисты затормозили, свернув на пешеходную дорожку. Теперь стало ясно, что они направляются прямиком к библиотеке. Еще несколько секунд, и Андрес увидел, что там его поджидает никто иной, как Фелипе Кастанеда. Мотоцикл остановился, Андрес сошел на землю, стараясь ничем не выдать своего удивления. Мотоциклисты отдали Фелипе честь и унеслись в клубах дыма. Библиотекарь и его секретарь остались вдвоем.

– Что все это значит? – поинтересовался Андрес.

– Где вы были?! – нетерпеливо перебил его секретарь. – Неужели вам обязательно нужно было лично провожать старого Дольфа до дома, и именно сейчас, когда мы уже так далеко зашли?! Пойдемте, пойдемте же скорее!

– Чего вы от меня хотите, и куда вы меня ведете? – строго спросил Андрес.

Но Фелипе, не говоря больше ни слова, схватил Андреса за руку и потянул вперед. Не успел библиотекарь и глазом моргнуть, как они уже оказались в лифте и Фелипе решительно нажал кнопку нижнего этажа.

– Объясните мне наконец, что здесь происходит! – вознегодовал Андрес.

Говоря по чести, он не ожидал внятного ответа. Но Фелипе вдруг как-то разом сник, словно испугался начальственного гнева, и сказал примирительно:

– Но ведь путь свободен, мы наконец-то действительно открыли архив. Только подумайте, мы будем первыми – после Осипа, конечно, – кто своими глазами увидит Генератор Решений!

Тем временем лифт беспрепятственно достиг места назначения, двери открылись, и Андрес увидел тот самый зал, где несколько часов назад он стоял вместе с Букминстером.

– Я просто отключил подачу электроэнергии на управляющую панель, когда Букминстер пытался открыть дверь, – объяснил Фелипе. – А потом считал код с помощью камеры слежения. Ну что вы хмуритесь?! Да, пришлось пугнуть старика. Зато теперь у нас есть ключ, ключ ко всему, понимаете?

Андрес понятия не имел, что такое Генератор Решений и почему старый архив является ключом ко всему, но он не стал задавать новых вопросов и лишь с усталым вздохом кивнул головой.

Фелипе, затаив дыхание, набрал на панели код, выждал несколько секунд, нервно барабаня пальцами по подбородку, затем извлек из кармана кусочек ластика. Андрес невольно придвинулся ближе, ему стало интересно, что собирается делать секретарь-взломщик. Одна сторона резинки была покрыта чернилами, и на ней четко пропечатались чьи-то папиллярные линии. Андрес догадался, что Фелипе успел снять отпечаток большого пальца у Букминстера, пока тот был без сознания. Фелипе приложил ластик к сенсору и испытующе глянул на Андреса. Тот покорно прижал свой палец рядом с ластиком. И дверь мгновенно и бесшумно открылась. Андрес увидел небольшой тамбур, камеру слежения под потолком. Очевидно, Фелипе заранее взял ее под контроль, так как и на этот раз сирена не прозвучала, а бронированная дверь в глубине тамбура отъехала в сторону, и они беспрепятственно вошли в помещение архива.

Больше всего это было похоже на аппаратный зал электростанции: огромный пульт около двадцати метров в поперечнике со множеством разноцветных лампочек и кнопок, жемчужно-серый экран во всю стену и множество мелких мониторов по краям, единственный стул на колесиках. Большая часть комнаты была занята массивным холодильником, где в жидком азоте хранились информационные кристаллы. От холодильника к пульту тянулись многочисленные разноцветные кабели. Здесь хранились все знания, собранные учеными Земли на протяжении прошедших тысячелетий.

Насколько мог судить Андрес, в данный момент все системы функционировали нормально, на пульте не светился ни один тревожный сигнал.

– Ну, чего вы ждете? – нетерпеливо спросил Фелипе.

– А вы чего ждете? – отозвался Андрес.

– Я жду, когда вы наконец начнете.

– Что я должен начать?

– Вы держите меня за дурака? – возмутился Фелипе. – Не хотите работать при мне, скажите об этом, и я сразу же уйду.

И тут же со вздохом добавил:

– Но если вы испытываете хоть немного благодарности ко мне… Только подумайте, я ведь провел всю подготовительную работу. Без меня вы никогда не справились бы… Я думаю, мы все же должны работать вместе. Вы просто не можете, да, не можете выгнать меня сейчас!

– Послушайте меня, Фелипе, – сказал Андрес как можно спокойнее. – Я – библиотекарь. Я знаю назубок все старые и новые методы работы с архивами и каталогами, все поисковые системы. Назовите мне тему, и я мгновенно подберу вам нужные карточки. Но я не ученый, не естествоиспытатель. Я просто технический работник. Поэтому будьте добры, объясните наконец, чего вы от меня хотите.

Фелипе изумленно уставился на него.

– Но ведь этот архив… – сказал он растерянно. – Это величайший архив на Земле. Здесь собраны все известные человечеству знания, и только здесь мы можем найти решение нашей проблемы.

– Да, все известные человечеству знания, – подтвердил Андрес. – Они здесь, в этом шкафу. Закодированные на уровне молекулярных связей и электронных спинов в информационных кристаллах. Более того, эта машина способна сама порождать новые знания. Анализируя предоставленную ей информацию, она работает над этим уже несколько тысяч лет. И я могу в течение нескольких секунд найти любую интересующую вас информацию. Но при этом я совершенно не разбираюсь ни в одной из наук, результаты которых представлены здесь. Я – официант, который принесет вам любое заказанное блюдо, но я совершенно не умею готовить. Вам нужен настоящий ученый.

– Настоящий ученый? – переспросил Фелипе. – Но таких больше нет. Несколько лет назад было устранено Министерство науки, потому что мы не нашили ни одного кандидата на пост министра. Теперь эта должность совмещена с должностью главного библиотекаря, и вы, по сути дела, являетесь повелителем информационного королевства. Вы – наша последняя надежда! И нам нет дела до ваших званий или регалий. Просто помогите нам. Или я уничтожу генератор!

И Фелипе, подскочив к пульту, схватил два кабеля, намереваясь вырвать их из гнезд и нарушив тем самым работу всей системы.

– Постойте! – вскричал Андрес. – Я попробую! Если это так важно для вас… Хорошо, я попробую, но не гарантирую результата. Я действительно не ученый.

Фелипе ничего не ответил, лишь крепко пожал ему руку.

Андрес сел за пульт, включил монитор, провел необходимые тесты, затем активировал систему поиска. Все эти действия он проделывал совершенно автоматически, не задумываясь ни на секунду. Но дальше возникли затруднения. В какой области искать решение беспокоившей всех проблемы? Он решил начать с фундаментальной физики. Андрес начал вводить коды, раскрывая соответствующие каталоги, и на экране монитора стали появляться первые заголовки:

ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫЕ СТРУКТУРЫ

СПИНАЛЬНЫЙ РЕЗОНАНС ЭЛЕКТРОНОВ

ТЕОРИЯ СИЛЬНЫХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЙ

КВАРКИ КАК ВНЕШНЯЯ ГРУППА

ГРАВИТАЦИОННЫЕ ВОЛНЫ

Он открывал все новые и новые страницы, и ему казалось, что решение близко. Возможно, оно совсем рядом, но только где его искать?

– Смотрите последние исследования, материалы за последние годы, за последние месяцы, – зашептал над его ухом Фелипе. – Вы можете сортировать их по времени?

– Разумеется, – отозвался Андрес.

Он перешел в следующее окно и получил новый список тем. Беда заключалась в том, что из всего списка он понял всего несколько слов: «логика», «идея», «гипотеза», «событие». Но общий смысл предложения ускользал от его понимания.

ВЕРОЯТНОСТНАЯ ЛОГИКА

ПЕРМУТАТИВНАЯ ЭВРИСТИКА

ЛОГИКА И СЕРЕНДИПИТЕТ

АЛЕАТОРИКА И ПЛАТОНОВСКИЕ ИДЕИ

МЕТАСЕМАНТИКА

ГИПОТЕЗА НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ

ТОЧЕЧНЫЕ ПОЛЯ СОБЫТИЙ

– Перед вами новейшие исследования, – сообщил Андрес Фелипе. – Что именно вас интересует? Выбирайте.

– Возможно… Возможно, нам нужно что-то более универсальное, какие-то общие законы, общая теория, исходя из которой мы смогли бы разобраться в деталях…

– Общая теория?

– Ну да, общая теория всего. Если здесь собраны все научные данные, и машина анализировала их на протяжении тысячелетий, то, вполне вероятно, она создала общую теорию устройства Вселенной, в которой содержатся решения всех частных проблем.

– И вы думаете мы сможем ее понять?

– Нам этого и не нужно. Достаточно, чтобы ее понимал компьютер. Давайте попробуем найти что-то в этом роде.

Они проработали несколько часов. Андрес узнал кучу новых слов, он погружался в ссылки третьего, четвертого и пятого уровней, но понял только одно – как скудны его знания перед лицом истинной науки.

ГАРМОНИЧЕСКАЯ СТОХАСТИКА

ТЕОРЕМА ЭМПЕДОКЛА

ИНВЕРСИЯ И ЭКСВЕРСИЯ

ИМАГИНАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО ДАННЫХ

ЛОГИЧЕСКАЯ СИНГУЛЯРНОСТЬ

СИСТЕМА ГЁДЕЛЯ И НУЛЬ-ГРУППЫ —

ничего более внятного он так и не сумел извлечь из компьютера. В конце концов исчезли и буквы, экран покрылся сложнейшим орнаментом из сотен разнообразных символов. Возможно, этот рисунок был исполнен глубокого смысла, но ни Андресу, ни Фелипе он был не по зубам. Со вздохом Андрес отправил последний файл на печать, сам не зная, зачем он это делает, – может быть, просто для того, чтобы поставить точку в их бесконечном и безнадежном поиске. Принтер выдал длинную полосу бумаги, сплошь покрытую значками и завитушками, Андрес свернул ее в трубку и сунул во внутренний карман куртки.

– На всякий случай, – объяснил он секретарю, хотя понятия не имел, зачем ему может понадобиться эта абракадабра.

– Мы ничего больше не можем сделать? – уныло спросил Фелипе.

– Ничего, – подтвердил Андрес.

* * *

Андрес прожил у Осипа месяц.