Особенный мужчина

Никто не заставлял ее разносить бутерброды. Этим занимались вышколенные официанты, целая армия незаметных людей в белых пиджаках. Джордан не пожалел средств, все было организовано по высшему разряду. В дальнем конце гостиной был сервирован стол с изысканными закусками, несомненно очень вкусными. Фрэн так их и не попробовала, она вообще ничего не ела — слишком велико было нервное напряжение — и не пила, только минеральную воду со льдом и ломтиком лимона.

Обе профессии Фрэн сослужили ей добрую службу. Рассуждая об искусстве и винах в Париже, впросак не попадешь, усмехнулась она про себя. Навыки и знания, приобретенные за время работы в картинной галерее и баре, очень ей пригодились. Она чувствовала себя как рыба в воде.

— Ну, как дела? — шепнул ей на ухо Сайлас, улучив момент, когда она оказалась одна.

— Прекрасно! — Фрэн одарила его счастливой улыбкой. В эту минуту она поймала устремленный на нее взгляд Джордана. Он приподнял бокал, словно предлагал тост за ее здоровье. Первый знак одобрения за весь вечер! Она ответила улыбкой и смущенно опустила глаза.

Сайлас отошел — жене врача из Шотландии явно требовалась помощь в беседе с пожилым немцем, похожим на тевтонского рыцаря.

Фрэн недолго оставалась в одиночестве. К ней подошли сэр Хью, которого ей представили в самом начале, и его миниатюрная жена, похожая на экзотическую птичку, леди Синтия. Флавио де Буавер, консультант из Лиона, тоже присоединился к их компании, и Фрэн пришлось взять на себя роль переводчика с французского на английский.

Постепенно толпа гостей поредела, прием подходил к концу. От умственного напряжения — Фрэн все время использовала два языка — голова у нее разболелась, ноги в тесных туфлях заныли: она за весь вечер не присела ни на минуту. Только когда все гости ушли, она устало опустилась на диван. Сайлас налил ей бокал шампанского.

— О, спасибо, Сайлас, это то, что мне сейчас нужно. — Удостоверившись, что в гостиной нет чужих, она с облегчением сбросила туфли.

Сайлас рассмеялся.

— Хелена ни за что бы этого не сделала. Она несла бы свой крест до конца.

— Ну и очень глупо, — беззаботно отмахнулась Фрэн. — Зачем лишать себя невинных удовольствий? — Она пошевелила затекшими пальцами ног. — Похоже, вы хорошо знаете мою сестру.

— К сожалению, не очень, — с заговорщицким видом заявил Сайлас. Он налил себе коньяку и присел рядом. Официанты убирали остатки еды и грязную посуду. Джордана нигде не было видно. — Ваша сестра весьма загадочная особа. Не поймешь, что ей нужно. Чего только я ей не предлагал: брильянты, лучшие машины, путешествия в дальние экзотические страны…

Фрэн запрокинула голову и весело рассмеялась.

— Перестаньте шутить, Сайлас.

— Какие шутки, малышка? — Внезапно лукавые огоньки в его добрых глазах погасли. — Сердце Хелены, к сожалению, принадлежит Джордану, а не мне, — грустно заметил он. Фрэн не сразу нашлась что ответить.

— Мне очень жаль, — пробормотала она.

— Жаль меня или Хелену? — оживился Сайлас с прежней лукавинкой во взгляде. Фрэн улыбнулась:

— Трудно предпочесть кого-то из вас двоих. Вы оба очень привлекательны.

Теперь Сайлас запрокинул голову и расхохотался.

— Это я-то привлекателен? Вы мне нравитесь, Фрэн Кейн! Знаете, вам бы надо работать заместителем по связям с общественностью. Для молодой женщины с вашим тактом и умом существует широкое поле деятельности. Вы могли бы найти достойное применение своим способностям.

— Мне нравится то, чем я занимаюсь, — улыбнулась Фрэн. Внезапно ей захотелось остаться одной. Неужели всему свету известно, как сильно Хелена любит Джордана? Какая она все-таки счастливая — работает с ним бок о бок, видит его каждый день! А любовь Фрэн закончится через несколько дней. Подобно Сайласу, ей придется свыкнуться с неразделенной страстью. Огромная усталость навалилась на нее. Подавив зевок, она небрежно спросила:

— А где Джордан?

— Пошел в конференц-зал, хочет проверить, все ли готово для завтрашнего заседания.

Острое разочарование пронзило Фрэн. Она почувствовала себя брошенной, точно вещь, которую использовали для определенной цели и выбросили. Больше она не нужна. Так оно и есть, грустно подумала она.

Шампанское вдруг потеряло всякий вкус.

— Я, пожалуй, пойду, — тихо сказала она Сайласу и с трудом втиснула ступни в узкие туфли.

— Не будете ждать Джордана? — спросил Сайлас, бросив взгляд на часы.

Хелена, конечно, дождалась бы, мелькнуло у Фрэн в голове, а Джордан наверняка обрадовался бы.

— Да нет, моя работа закончена. Я просто с ног валюсь. Хочется хорошенько выспаться. Увидимся завтра. — Она принужденно улыбнулась.

Сайлас поднялся на ноги.

— Я провожу вас, мой номер в двух шагах от вашего.

— Не беспокойтесь. Отдохните, допейте коньяк. — Она порывисто чмокнула его в щеку. — Вы такой милый, спасибо вам.

Притворив за собой дверь, Фрэн увидела Джордана, идущего по коридору. Он выглядел очень уставшим, галстук сбился, пиджак расстегнут. Заметив Фрэн, Джордан оживился, и сердце у нее забилось быстрее.

Проводив Фрэн до двери ее номера, он взял руки девушки в свои. Фрэн так устала, что ноги уже не держали ее. Она привалилась к стене, оклеенной цветастыми обоями.

— Ты выглядишь так, как я себя чувствую, — улыбнулся он.

— Так плохо? — Она усмехнулась. — Ну как все прошло? Хорошо? Ты доволен?

— Даже очень, и в этом есть и твоя заслуга. Спасибо, что не уехала, не бросила меня в трудную минуту. Ты была украшением вечера и очень мне помогла. — Он произнес эти слова так искренне, что Фрэн покраснела от радости и гордости. Джордан обнял ее, и она не сопротивлялась. Как она могла оттолкнуть его, если все ее существо жаждало его объятий? Даже неотвязная мысль о Хелене не смутила ее. Она обвила руками его шею, положила голову ему на плечо и прижалась к нему всем телом.

Его губы были теплыми и нежными, и, когда он отпустил ее, силы у нее окончательно иссякли.

— Пора спать, — шепнул Джордан. — До завтра. — Он вытащил ключ из ее крепко сжатого кулачка и отпер дверь.

— Спокойной ночи, Джордан, — тихо сказала Фрэн.

Притворив за собой дверь, она прислонилась к стене, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Вот за что она любит Джордана: за его нежность, ласку, заботливость.

— Устала? — Лампа на столике у кровати зажглась. Фрэн вскрикнула от неожиданности.

— Жан-Клод? Что… что ты здесь делаешь? — От страха сердце у нее заколотилось как безумное. Казалось, оно вот-вот выскочит из груди.

— Я принес твой ключ, Фрэн. Ты выронила его из сумки, когда была у меня утром. Я нашел его на диване. — Жан-Клод, лежавший на ее кровати, приподнялся и сел.

Панический страх, который она испытала, увидев его в своей комнате, почему-то не проходил. Сердце продолжало колотиться, по спине пробегали мурашки.

— Ты… ты мог бы оставить его внизу, у портье, — слабым голосом произнесла она. Вообще-то он мог позвонить и сообщить, что нашел ключ, да мало ли что еще можно сделать в такой ситуации, но он поступил иначе. Пришел без предупреждения, открыл дверь, разлегся на ее кровати. Как это неприятно…

Фрэн нервно облизала губы и сбросила туфли. Чего я боюсь, упрекнула она себя. Он же не опасен. Однако его неожиданное появление в номере чрезвычайно напугало ее.

— Со Стеллой я сегодня больше не виделся, вот и решил: загляну в отель и отдам ключ тебе в руки. Заодно и повидаемся еще раз. — Он сидел на краешке кровати и смотрел на нее с робкой улыбкой, в которой было что-то юношеское, напоминавшее прежнего Жан-Клода. Озабоченное выражение лица, которое она заметила при первой встрече, исчезло — он стал больше похож на самого себя, каким она знала его в колледже.

Фрэн улыбнулась. Испуг прошел, оставив в теле противную слабость. Чего она испугалась? Как глупо с ее стороны…

— Хочешь кофе? — Он кивнул, и Фрэн сделала заказ по телефону. Пить кофе в такой поздний час совсем не хотелось, но ей почему-то казалось, что она будет чувствовать себя спокойнее, если кто-то из обслуживающего персонала отеля заглянет ненадолго.

— Спасибо, что навестила меня, Фрэн, — негромко сказал Жан-Клод. Он продолжал сидеть, сложив руки на коленях, и смотрел в пол.

— О Жан-Клод… — Фрэн присела рядом и, повинуясь безотчетному порыву, взяла его руку в свои. Все ее страхи и сомнения окончательно развеялись. — Тебе сейчас очень плохо?

Жан-Клод невесело усмехнулся.

— Не то слово.

— Но, Жан-Клод, как же так? В колледже ты подавал большие надежды, был одним из самых умных, талантливых студентов, — горячо заговорила она. — Что с тобой случилось? Поверь, мне очень неприятно говорить об этом, но твои работы разочаровали меня. Они совсем не те, что раньше.

Жан-Клод повернулся к ней.

— Ты и сама прекрасно училась. — Он медленно покачал головой. — Для меня все кончилось, когда я вернулся во Францию. Мне так не хватало Пьера… Мать очень тяжело переживала его смерть, отец с головой ушел в работу, чтобы забыться. Я отправился в Париж, надеясь получить какой-нибудь заказ, но все поиски оказались безрезультатными.

— А почему ты не вернулся в колледж?

— Денег не было. Раньше отец платил за мое обучение, но после гибели Пьера он на все махнул рукой.

— На что же ты живешь? Продаешь свои картины? — Фрэн была потрясена до глубины души. Как же ему помочь? Что она может для него сделать?

— Летом дела идут лучше. Всегда находятся туристы, желающие приобрести мою работу на память о Париже. Зимой я подрабатываю в каком-нибудь кафе, мою посуду на кухне, иной раз прислуживаю за столиками.

Фрэн пришла в ужас. Жан-Клод, краса и гордость колледжа, талантливый человек, на которого педагоги возлагали самые большие надежды… Никто не сомневался, что он станет профессиональным художником, добьется успеха и славы. И что же? Кто он теперь? Неудачник, подрабатывающий мытьем посуды в кафе!

Принесли кофе. Фрэн подала Жан-Клоду чашку, заметив, как сильно дрожат у него руки. Ногти на пальцах обгрызены почти до крови.

— О Жан-Клод… Если бы я могла как-то помочь тебе! Может, Стелла продаст твои картины, тебя узнают… У нее масса состоятельных клиентов, — с надеждой сказала Фрэн.

— У тебя тоже дела идут неплохо, как я погляжу, — он обвел взглядом роскошную обстановку.

Фрэн отметила невольную горечь в его тоне. Его глаза… Что-то в них насторожило ее. Сейчас он не так возбужден, как при их первой встрече, ведет себя гораздо спокойнее, но глаза у него странные, очень темные, оттого что расширены зрачки. Внезапная догадка поразила ее: он принимает наркотики! Смутные подозрения на этот счет у нее были и раньше, но она их решительно отвергала. Однако теперь сомнений не оставалось. Мучительная жалость захлестнула ее.

— Я уже объясняла тебе, что попала сюда по чистой случайности. У меня совсем другая жизнь, Жан-Клод, так живет моя сестра Хелена, а не я.

— А-а, понятно. Ну что же… — Он вдруг вскочил, нервным движением запустил в волосы тонкие пальцы. — Я, пожалуй, пойду. У тебя наверняка найдутся занятия поинтереснее, чем выслушивать грустную историю моей пропащей жизни. Бог даст, встретимся еще когда-нибудь, так же случайно…

— Жан-Клод! — Фрэн встала и коснулась рукава его потертой джинсовой куртки. — Не отчаивайся. Может, я могу тебе чем-то помочь? Давай сходим куда-нибудь, пока я здесь, пообедаем вместе.

— Не знаю… У меня много работы. — Его глаза неуверенно забегали. — Хотя… — он как-то сразу обмяк, костлявые плечи ссутулились. — Это было бы здорово, — пробормотал он чуть слышно. Засунув руку в карман, он выудил огрызок карандаша и клочок бумаги и нацарапал на нем название и адрес кафе на Монмартре. — Я буду там в четверг вечером, около восьми часов. — Он порывисто сжал руки Фрэн. — Спасибо, Фрэн, ты настоящий друг. Поговорим в кафе.

Но это невозможно, вечера у нее все заняты. Фрэн не успела ничего сказать: Жан-Клод уже шел к двери. Как же быть? Может, придумать благовидный предлог и отпроситься у Джордана с какого-нибудь коктейля, обеда или что он там еще затевает… Жан-Клоду она сейчас нужнее.

Она проводила гостя до двери, молча открыла ее. На минуту он задержался в коридоре, поднял на нее глаза. В них таилась такая отчаянная мольба о помощи, что Фрэн чуть не заплакала. Не думая о том, что делает, она погладила его по впалой щеке. Жан-Клод схватил ее руку и на секунду прикрыл глаза, словно молча благодарил ее за то, что она вновь появилась в его жизни. Фрэн приподнялась на цыпочки и коснулась губами его щеки, горло перехватывало от волнения. Он виновато улыбнулся и торопливо зашагал прочь по коридору. Фрэн тихо затворила дверь, в глазах у нее стояли слезы.

Буквально через минуту дверь с шумом распахнулась. Фрэн повернулась, ожидая увидеть Жан-Клода — наверно, решил еще что-то сказать. Но перед ней стоял взбешенный Джордан Перри. Фрэн похолодела от ужаса.

— Весьма трогательно! — загремел он, захлопнув дверь ногой. — Подумать только, ведь я мог пропустить такую сцену! Выхожу из номера — и что вижу? Из твоей комнаты выходит какой-то подонок! Художник, кажется? А это что такое? — Он мазнул, пальцем по ее влажной от слез щеке. — Расставание — такая сладкая грусть! — издевательским тоном пропел он.

Фрэн чуть не разрыдалась от досады.

— Это не то, что ты думаешь, — попробовала она защититься, вытирая глаза.

Его взгляд быстро обежал комнату, отметин и две чашки с недопитым кофе, и вмятину на кровати, где лежал Жан-Клод, ожидая прихода Фрэн.

— Проклятье, ты дождаться не могла, все думала, как поскорее от меня сбежать, да? Имела наглость привести его сюда.

— Я его не приводила. Он принес мой ключ… — Она осеклась, поняв, что проговорилась, но было поздно.

Джордан грубо схватил ее за руку.

— Какой еще ключ? О чем ты?

— Я забыла ключ у него в студии…

— Чтобы он мог войти в номер, пока ты…

— Да нет же! — воскликнула Фрэн в полном отчаянии и вырвала руку. — Не давала я ему ключ. Я его потеряла! Мне и в голову не пришло, что он вздумает принести его. Я не просила.

Глаза Джордана угрожающе засверкали.

— Я тебя предупреждал, что не собираюсь оплачивать твои свидания с этим горе-художником, и повторяю еще раз: не смей больше с ним встречаться, поняла? Если ты позволишь себе хоть на минуту уйти из отеля без моего разрешения, я разорву тебя на куски! — Кипя от гнева, он направился к двери.

— Значит, я твоя пленница? — с вызовом спросила Фрэн.

Он медленно повернулся.

— Нет, Фрэн. — Кажется, он немного остыл. — Ты вольна делать все, что хочешь, только не встречайся с этим недоноском. Ясно?

Фрэн не сводила с него глаз. Как же заставить его понять?

—  — Он мой старый друг, Джордан, а не любовник. Верь мне, это чистая правда. И я не приглашала его в отель.

Все равно он ей не верит. Дав волю гневу, он немного успокоился, но эта вспышка дорого ему стоила: он выглядел еще более измученным, чем раньше. Его серые глаза смотрели на нее с таким холодным презрением, что Фрэн хотелось плакать.

— Я видел то, что видел, Фрэн. Он обнимал тебя.

Она отрицательно покачала головой.

— Я поцеловала его на прощание. Я чувствовала…

— Что ты чувствовала? — Джордан подошел ближе.

Фрэн закусила губу. Не может же она сказать ему, что Жан-Клод нуждается в помощи и ей просто жаль его. Стоит только заикнуться об этом, и Джордан обрушит на нее град вопросов, на которые ей не хотелось отвечать. Наркотики… Какая ирония судьбы! Бедняга Жан-Клод, видимо, не на шутку пристрастился к ним, а этот человек, кипящий от злости на нее, сделал себе состояние на производстве лекарств, содержащих в том числе и наркотические вещества.

— Ничего не чувствовала, просто поцеловала, и все, — выдавила она из себя.

— Так же, как и меня, немногим раньше? — прохрипел он и привлек ее к себе, прежде чем она успела возразить.

Его поцелуй был страстным, но нежности в нем не чувствовалось. Джордан словно хотел наказать ее. Он так крепко сжал ее в объятиях, что она не могла пошевелиться. Все волнения и огорчения прошедшего дня припомнились одновременно, и из глаз Фрэн полились слезы. Ну почему все так нескладно получается? Им постоянно кто-то мешает, то Хелена, то Жан-Клод, а ведь она хочет только одного: остаться с этим человеком.

Натиск его губ смягчился: гнев Джордана угас. Окрыленная проявлением нежности, Фрэн прильнула к нему, растворяясь в сладком блаженстве, и с жаром ответила на поцелуй. Джордан погладил ее по спине, вынул гребень из ее волос, и они золотым дождем рассыпались по плечам. Он погрузил в них лицо, тронул губами душистые пряди и снова припал к ее ждущему рту.

Молния на ее платье поползла вниз, прохладный воздух коснулся обнажившейся спины. Фрэн не сопротивлялась, каждым нервом ее тело словно говорило: да, да… Джордан спустил ее платье с плеч, наклонился и дотронулся губами до атласной кожи ее груди. Более восхитительного ощущения Фрэн не испытывала за всю жизнь. Его язык нашел набухшие от желания соски. Когда их губы снова сомкнулись, Фрэн забыла обо всем.

Не отрываясь от ее рта, Джордан натянул платье ей на плечи. Теплый шелк согрел кожу спины, молния с тихим шуршанием закрылась. Фрэн залилась краской: ей было стыдно своего откровенного желания. Слегка отстранившись, она взглянула на Джордана широко раскрытыми, потемневшими глазами, в которых притаился невысказанный вопрос.

Джордан взял ее хрупкое лицо в ладони, поцеловал в глаза, нос, рот.

— Наше время еще не настало, — хрипло шепнул он. — Я хочу, чтобы нас соединила любовь, а не злость и обида друг на друга.

Фрэн уткнулась лицом в его рубашку. Наверно, он ждет, что она оценит его благородство, которого у нее явно не хватило. Она так хотела его, что позволила бы ему делать с собой все что угодно.

— Да, конечно… — пробормотала она и выскользнула из его объятий.

Дверь с тихим щелчком закрылась, но Фрэн не обернулась. Минуту-другую она стояла неподвижно, не желая расставаться с волшебными ощущениями. Ее губы все еще хранили аромат его поцелуев. Однако пора было возвращаться к действительности.

Она медленно разделась, забралась в постель и, едва голова коснулась подушки, провалилась в крепкий, глубокий сон.

Глава 6

Обнаружив на следующее утро пропажу, Фрэн разрыдалась. Это случилось сразу после того, как она проснулась и потянулась за часами — посмотреть, который час. Накануне вечером она их не надевала: довольно массивные, с большим циферблатом, они совершенно не подходили к ее нарядному платью. Часов на столике не было — они исчезли! Фрэн пошарила в сумке, которую засунула в столик у кровати перед уходом на прием, и с ужасом поняла, что сумка пуста. Исчезло все, что представляло хоть какую-то ценность: часы, тонкий золотой браслет — подарок отца, — деньги Джордана Перри, кошелек с ее собственными деньгами и даже проездной билет на метро!

Фрэн села в постели. Первой мыслью было, что это дело рук горничной, прибиравшей комнату в ее отсутствие, но по некотором размышлении Фрэн отмела это предположение. По телу пробежала дрожь. Жан-Клод! Когда она была у него в студии, он мог увидеть деньги Джордана, выпавшие из ее сумочки. Вот дура, она же сама предоставила ему возможность обокрасть ее, забыв у него ключ от номера. Учась в колледже, Жан-Клод не проявлял дурных наклонностей, и у нее не было оснований не доверять ему, но с тех пор он так сильно изменился, стал совсем другим человеком. Смерть любимого брата сломила его, он не сумел справиться со своим горем, пристрастился к наркотикам.

Неудивительно, что он так странно вел себя накануне вечером. Вероятно, он вообще не собирался дожидаться ее, просто услышал шаги в коридоре и сделал вид, что пришел вернуть ключ и заодно повидаться. Кроме того, он не сразу согласился встретиться еще раз, когда она это предложила, потому что понимал: когда пропажа обнаружится, подозрение в первую очередь падет на него. И все-таки…

Фрэн вытерла слезы. И все-таки он обрадовался, когда она стала настаивать, поддался на ее уговоры. Похоже, ему действительно нужен друг, с которым можно поделиться самым сокровенным, излить душу.

Фрэн долго сидела неподвижно, уставившись на клочок бумаги с адресом кафе, записанным его рукой. Придет ли он на свидание? Если Жан-Клод не собирался с ней встречаться, тогда зачем бы он стал давать этот адрес? Разыскать его совсем нетрудно — ведь ей известно, где он живет. Фрэн не покидало чувство, что он совсем запутался и нуждается в ней.

Придется сказать Джордану. Она откинула одеяло и, прежде чем ноги коснулись пола, отвергла эту мысль. У нее язык не повернется. У Джордана достаточно своих проблем без ее жалоб на «недоноска», с которым он запретил ей видеться и который украл все, чем она владела! Конечно, Джордан вызовет полицию — и разразится ужасный скандал. Фрэн не хотела подвергать его таким неприятностям в самом разгаре столь важной для его фирмы конференции. Нет, лучше держать язык за зубами и никому ничего не говорить.

День тянулся мучительно медленно. От неотступных мыслей о Жан-Клоде не отвлек Фрэн даже ленч, устроенный известной фармацевтической компанией в ресторане отеля, на котором она присутствовала по просьбе Джордана.

Вечером Фрэн снова постаралась выглядеть как можно лучше. Садясь в лимузин, Джордан сделал ей комплимент, который, однако, не доставил ей особого удовольствия.

— Ты мне нравишься в этом платье. Нежные, бледные тона тебе к лицу. Ты выглядишь такой беззащитной, невинной, — шепнул он ей на ухо, чтобы не услышал Сайлас, сопровождавший их в ресторан. Всех троих пригласили представители немецкого научно-исследовательского института.

— Я такая и есть, — тихо ответила она, устраиваясь рядом с Джорданом на заднем сиденье. На переднем, рядом с шофером, которого звали Джордж, уселся Сайлас.

— Фрэн, извини меня за вчерашнее. Я не имею на тебя никаких прав… — Джордан, заметив, что Фрэн приложила ко лбу ладонь, не закончил фразы и встревоженно спросил:

— Устала, дорогая? Ты очень бледна. — В его тоне слышалась такая неподдельная озабоченность, что Фрэн стало стыдно. Она почувствовала угрызения совести. Не время беспокоиться о Жан-Клоде, ей следует думать только о Джордане Перри. Почему он должен страдать из-за нее? Ведь он не крал у нее ничего ценного, не искал утешения в наркотиках, когда его мир пошатнулся. Он цельный человек, занятый делом, и она должна помогать ему, раз обещала. Она заставила себя улыбнуться.

— Нет, все нормально, я чувствую себя хорошо и нисколько не устала, — заверила она, — Мне здесь даже нравится. Сначала я боялась, что твои коктейли и ленчи со светилами медицины будут мне в тягость, боялась выглядеть полной дурой, но вчерашний прием рассеял мои сомнения. Гости мне понравились, все были очень милы.

Сайлас добродушно хмыкнул.

— Джордан, я думаю, нам следует взять Фрэн в штат. У нее просто талант общения. Она умеет создать непринужденную атмосферу. Представляешь, я своими глазами видел, как развеселился вчера Густав Тройберг, он даже улыбался!

Все рассмеялись. Сайлас заранее предупредил Фрэн, что пожилой биохимик из Гамбурга слывет молчуном и занудой. Однако, беседуя с Фрэн — она уже не помнила, о чем именно, — он совершенно преобразился и оказался остроумным и занимательным собеседником, чем приятно удивил присутствующих.

— Нет, серьезно, Фрэн, — настаивал Джордан, . — если ты устала, так и скажи. Я дам тебе возможность отдохнуть.

— Не беспокойся, — улыбнулась Фрэн. — Я в полном порядке, честное слово. — Только ответив, она сообразила, что упустила такую, замечательную возможность заиметь свободное время, но было уже поздно. А ведь могла бы сделать вид, что у нее страшно болит голова, и не ездить в ресторан. Встретиться вместо этого с Жан-Клодом. Тревога за судьбу старого друга боролась в душе Фрэн с чувством долга по отношению к Джордану, который столь искренне о ней заботился. Во время ленча он не отходил от нее ни на шаг и, когда наблюдательный Сайлас пошутил на эту тему, сказал:

— Если бы у тебя был выбор: общаться с Фрэн или с надутыми, чопорными типами, — кого бы ты предпочел?

Сайлас усмехнулся, поцеловал Фрэн руку и многозначительно промолчал.

Если бы она могла в полной мере оценить внимание, которым окружил ее Джордан! Но увы, это невозможно. Предательство Жан-Клода не шло у нее из головы. Однако приходилось делать вид, что все вокруг просто замечательно, ослепительно улыбаться и притворяться, что ничего не случилось.

На следующее утро Фрэн проснулась с ужасной головной болью. Неудивительно, подумала она, садясь в постели и ожидая, пока пройдет приступ дурноты: ее нервы на пределе. Возвращаясь вчера в отель, Фрэн отчаянно хотела броситься в объятия Джордана и все ему рассказать, но присутствие Сайласа сковывало ее. Как только они вошли в отель, Джордана попросили зайти в администрацию, и до номера ее проводил Сайлас.

Сегодня она не увидит Джордана до самого вечера: утром они с Мэттьюзом поедут в новую клинику на окраине Парижа, а в два часа у него встреча с Питером Браббеном. Как пережить этот день, чем себя занять? Пожалуй, надо бы немного погулять, подышать свежим воздухом. Пребывание в четырех стенах начинало действовать ей на нервы.

Выйдя на улицу, Фрэн почувствовала себя лучше, головная боль утихла. День был прекрасный — теплый и солнечный. Однако без денег далеко не уйдешь. Отель «Клермон» находился неподалеку от Эйфелевой башни, и Фрэн направилась на Марсово поле, расположенное рядом с главной достопримечательностью Парижа. Сотни туристов наводнили улицы, но Фрэн никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой. У нее возникла мысль дойти пешком до студии Жан-Клода, но, внимательно изучив карту города, которую она взяла в отеле, Фрэн отказалась от этого намерения: до дома Жан-Клода слишком далеко. А вот кафе «Ла-Рошель» поближе, туда вполне можно добраться пешком. Но что сказать Джордану? Какой предлог выдумать, чтобы он отпустил ее?

— Были на этюдах?

Фрэн, пересекавшая вестибюль отеля, вздрогнула, однако, увидев перед собой Сайласа Мэттьюза, облегченно вздохнула.

— Нет, погуляла немного по городу. А попозже хочу пойти на рынок. Мне говорили, что там очень интересно.

— В таком случае приглашаю вас на ленч, — предложил Сайлас.

Поскольку Фрэн все равно собиралась перекусить перед прогулкой, она с удовольствием согласилась.

— Как прошло ваше посещение клиники?

Много новых впечатлений? — на самом деле она хотела узнать, вернулся ли Джордан, но опасалась проявлять слишком явный интерес к нему. Сайлас отличался редкой наблюдательностью и за версту чуял романтические отношения. Фрэн уже не раз замечала, что он с любопытством погладывает на них с Джорданом.

— Я не поехал. Накопилось много бумажной работы. Кроме того, нужно было кое-куда позвонить. Все утро просидел в номере, пока голод не погнал меня в ресторан.

Фрэн недоуменно подняла брови. Она могла бы поклясться, что недавно видела Сайласа в парке, но он прогуливался слишком далеко от нее, и она не стала окликать его. Однако то был определенно он! Не могла же она обознаться. Наверно, он решил размять ноги после поездки в клинику и пройтись до отеля пешком, подумала она тогда. Видимо, она все же ошиблась.

Ленч оказался очень вкусным, а общество Сайласа — легким и приятным. Он рассказал Фрэн о борьбе крупных фармацевтических корпораций за фирму «Юнимет» и сумел сделать свое повествование таким занимательным, что она заинтересовалась, начала задавать вопросы и, к своему удивлению, обнаружила, что понимает ответы.

— Значит, встреча с этим Браббеном из «Юнимет» действительно очень важна? — спросила она, принимаясь за десерт.

— Чрезвычайно! Если новый препарат завоюет рынок, Джордан окажется в преимущественном положении и никто не сможет помешать ему договориться с «Юнимет», — заметил Сайлас с лукавым блеском в глазах.

— В таком случае от души желаю вам успеха. Насколько я понимаю, сегодня вечером мы будем либо праздновать победу, либо заливать горе вином. — Фрэн порадовалась, что нашла такой ловкий способ выяснить планы Джордана на вечер.

— Если бы все было так просто! Подобные переговоры могут длиться неделями. «Юнимет» — американская компания, так что наши встречи, возможно, продолжатся и за океаном. Сегодня решится вопрос, состоятся ли они вообще, но независимо от исхода Джордан пригласил Питера Браббена и его супругу на обед.

Фрэн подавила вздох облегчения: значит, она свободна!

— Вас будет четверо, — прибавил Сайлас. Фрэн едва сумела скрыть острое разочарование. Он накрыл ладонью ее руку, непроизвольно сжавшуюся в кулак. — Не волнуйтесь так, ведь вы с ним уже знакомы. Помните, представительный симпатичный мужчина с усами щеточкой и ярко выраженным американским акцентом? Говорит очень громко, наверно, путает Гранд-Каньон с Парижем.

Фрэн невольно улыбнулась. Сайлас такой шутник, с ним не соскучишься, но даже он не мог рассеять тревогу, сжимавшую ее сердце. Что делать? Должен же быть какой-то выход! Может, сделать вид, что у нее расстройство кишечника от чрезвычайно вкусных мидий, которые она только что съела? Нет, не годится, ведь Сайлас тоже их ел, так что это исключено. Притворяться больной следовало раньше, до того, как она поела с таким аппетитом в присутствии свидетеля.

Направляясь на рынок, находившийся в нескольких кварталах от отеля, Фрэн напряженно обдумывала сложившуюся ситуацию и наконец пришла к выводу, что ее долг перед Джорданом важнее. Никак нельзя подвести его, особенно сегодня, в такой важный для него момент. Придется забыть о Жан-Клоде и считать потерю денег Джордана и ее собственных немногих ценностей полезным жизненным уроком. А перед отъездом в Англию она скажет Джордану всю правду, потому что исчезновение его денег беспокоило ее. Какая досада, что он не забрал их сразу после того, как она отказалась их принять!

Фрэн стало немного грустно: ведь она не сможет помочь Жан-Клоду… А если бы она вообще не пошла с Джорданом в галерею Стеллы? Тогда и вовсе бы ничего не узнала о его проблемах. Эта мысль несколько утешила ее, но не сняла тяжесть с души.

Когда она очутилась на рынке, настроение у нее улучшилось. Вокруг кипела бурная жизнь, атмосфера всеобщего веселья подействовала на Фрэн заразительно. Она сделала несколько торопливых набросков. Яркие живописные прилавки, заваленные овощами и фруктами, а также шумливые торговцы гораздо больше подходили к ее артистическому темпераменту, чем строгие сады перед Эйфелевой башней. Здесь настоящие парижане, а не туристы. Фрэн забыла обо всем и работала быстро, с увлечением.