Отчаянные меры

Герцог выпрямился на стуле, и его черты приобрели решительное выражение.

– Тогда ладно. Бросаем эту дурацкую пьянку и выбираемся отсюда. Заправляем корабль и двигаем прямо до Вегаса-3. Если мы получим хотя бы по двадцать кредитов за коммерческий фунт, этого хватит хотя бы на следующий взнос. Нам придется беспокоиться только о том, как нам жить, когда мы туда доберемся.

– Проблема,– сказал Мэй,– заключается в том, что Вегас – это грузовой рейс в одну сторону. Туда мы можем завезти товар, но оттуда уйдем пустыми. Единственный их экспорт – это люди, у которых нет денег.

Герцог подумал.

– Сколько прогулочных яхт поместится в грузовом трюме?

– Прогулочных яхт?

– Это отдых, Мэй. Какой-нибудь тип идет в казино и проигрывает двадцать пять миллионов. У него ничего не остается, кроме корабля. И что же делают сотрудники казино, отбирают эти двадцать пять миллионов по частям?

Мэй с отвращением покачал головой:

– Я не учил тебя таким мерзостям.

– Так что же они делают? Изымают корабль, списывают долг и покупают ему билет экстра-класса до дому. Могу поспорить, что некоторые казино будут более чем рады продать нам эти корабли за цену, достаточную, чтобы возместить их потери. Мы смогли бы купить один корабль миллионов за тридцать, а затем продать его за шестьдесят-семьдесят миллионов.

– Чудесно,– Мэй скрестил руки на груди и вдоль линии своего носа посмотрел на Герцога.– А как ты планируешь раздобыть первые тридцать миллионов?

– В этом нет надобности. Нам нужно заработать достаточно, для того чтобы хватило на первый взнос, и тогда мы загружаем корабль и улетаем. Мы отправляемся куда-нибудь в другое место и продаем корабль, скажем, за семьдесят миллионов. Тридцать мы отдаем за первый корабль. Пять мы используем для уплаты следующих пяти взносов, еще пять на расходы, и оставшиеся тридцать миллионов мы употребляем для уплаты первых взносов за еще несколько прогулочных яхт. Мы грузим их столько, сколько влезет в грузовой трюм, летим и продаем их. Как только их продадим, оплачиваем счета казино, а остальные сохраняем для себя. Мы делаем взносы, оплачиваем расходы…

– И снова загружаемся прогулочными яхтами,– Мэй поднял глаза от своего стакана.– И в шесть секунд можно будет оплатить и «Ангельскую Удачу»,– он уставился в свой стакан.– Двенадцать лет я носился по всей галактике, тревожась о стабильности цен, о крайних сроках. Таким образом, я уже оплатил половину своего корабля. И тут появляется какая-то деревенщина с фермы, которая не переносит невесомости и которая заявляет, что я все делал неправильно, а вся чертовщина заключается в том, что ты прав, Герцог. Это может сработать,– его плечи опустились.– Почему я раньше не мог придумать что-нибудь вроде такого плана?

– Пусть это тебя не тревожит. Важно то, чтобы никто другой до этого не додумался.

Мэй поглядел на Герцога грустными глазами:

– Где мы достанем топливо для поездки?

Герцог подумал и над этим.

– У Дункана. Мы скажем ему, что загружены доверху, нам нужно только выбраться отсюда, что бы ты мог продать говядину. Пообещай ему, что как только разгрузишься, то лэйзом вернешь ему долг. Пусть он арестует наш счет, если хочет. Таким образом, он получит свои деньги, как только они поступят на счет.

Мэй изучал плавающий в напитке лед.

– Дункан не станет этого делать,– пробормотал он.– Он мне доверяет.

– Ну, так займемся делом?

Мэй соскользнул со стула и выпрямился в полный рост.

– Пошли,– резко сказал он.

Герцог оживился при этом внезапном порыве Мэя. Он слез со стула и направился за своим наставником. Покачиваясь, они добрались до «Ангельской Удачи», приняли по небольшой пригоршне Нейтрализатора Алкоголя Лейтена и повалились на свои койки. Когда Чарлз разбудил их три часа спустя, они оба чувствовали себя в полной боевой готовности. Они побрились, приняли душ и позавтракали бифштексами из своих неограниченных запасов говядины.

Затем они отправились в офис к Дункану, и Герцог забросил удочку. Мол, они нашли покупателя на соседней планете, и им нужно только топливо, чтобы туда добраться. Когда они разгрузятся, прибыль покроет все расходы.

Затем соответствующее количество кредитов будет отправлено по лэйзу на Сен-Врен, по необходимости с процентами. Мэй выдал длинную речь насчет того, что каждая минута, пока они здесь торгуются, означает для них медленную смерть. Им придется оплачивать парковку, цена за которую растет с каждым часом.

Дункан внимательно их выслушал и вздохнул, когда они закончили.

– Действительно, тяжелое положение,– сказал он.– По идее, я совсем не обязан это делать. С другой стороны, если вы, парни, провалите дело, я всегда смогу повозиться с цифрами утечек и списать это как естественную потерю.

Мэй неловко пошевелился в кресле.

– Кроме того, мы имеем тут Джеймса Теодора. Мы знакомы с ним давным-давно, еще с тех пор, как залили дерьмом в туалете одну напыщенную задницу в образе кадета старшего курса. Нехорошо сажать его в лужу, несмотря даже на правила. Мое решение сводится к одной простой вещи. С тех пор, как ты вернулся, Джеймс, Дейдра перестала со мной разговаривать. Чем скорее я от тебя избавлюсь, тем скорее смогу с ней нормально работать. Ввиду этого я сделаю то, о чем вы просите.

Мэй выкарабкался из кресла и обнял Дункана. Герцог энергично пожал ему руку. Когда иссякли выражения благодарности, Дункан вызвал службу погрузки и отдал приказ заправить корабль.

В течение часа они получили накладную на горючее и шли к офису управляющего полетами, чтобы окончательно оформить отлет. Мэй радостно рассказывал Герцогу о своих приключениях во время учебы в академии, а Герцог одобрительно слушал, пока что-то не отвлекло его. Он замедлил шаг, когда они приблизились к офису, крылья его носа подергивались.

– Пошли,– торопил его Мэй.– Прямо в эту дверь.

Он остановился у двери с надписью «УПРАВЛЯЮЩИЙ ПОЛЕТАМИ» и позвонил.

Засвистела пневматика, и дверь открылась. Мэй положил руку Герцогу на спину и мягко завел его внутрь.

– Джеймс Мэй,– раздался металлический голос.– Приветствую вас.

Мэй застыл на месте, в то время как дверь закрылась за ним. За столом сидел изможденный на вид человечек с черными как вороново крыло волосами, подстриженными и зачесанными прямо вверх в виде знакомой прически типа «лезвие». Глаза его были отчасти прикрыты нависающими бровями, а улыбка казалась угрожающей.

– Мистер Хиро,– бледнея, пробормотал Мэй.– Какой сюрприз…

– Давненько не виделись,– заметил Хиро.

– Я должен его знать? – спросил Герцог. Мэй протянул руку:

– Герцог, это мистер Хиро, человек, который держит закладную на «Ангельскую Удачу». Мистер Хиро, это мой новый второй пилот.

Хиро встал:

– Уильям Весли Арбор. Я знаю о нем все.

Он кивнул Герцогу. Герцог взглянул на Мэя. Мэй с трудом сглотнул и заставил себя улыбнуться.

– Так как же вы поживаете? – спросил он, стараясь говорить уверенно. Он постучал костяшками пальцев по столу управляющего полетами.– Вы сменили род деятельности с тех пор, как мы встречались в прошлый раз.

– Этот офис я попросил на время. Я здесь по делу, Джеймс. По нашему делу.

Мэй нервно вздохнул:

Вы здесь, вероятно, по поводу следующего взноса. Я могу это оценить. Проблема в том, что здесь не нужно то, что я продаю, поэтому я собираюсь разгрузиться где-нибудь в другом месте.

Мистер Хиро покачал головой:

– Я проделал весь путь сюда, чтобы получить с вас, и не позволю вам улететь, пока не получу.

– Идите к черту,– резко бросил ему Мэй.– До окончательного срока платежа еще десять дней, и вы это знаете. Мы вам заплатим. Оставьте нас в покое, и вы получите свое.

– Я не могу оставить вас в покое, Джеймс. Я хочу получить плату сейчас.

– Забудьте об этом. Я читал контракт, я знаю свои права. Вы не имеете права заставлять меня платить досрочно.

– В контракте утверждается, что, если плательщик не платит очередной взнос вовремя, держатель закладной имеет право потребовать деньги в любое время и в любом количестве, если это требование предъявляется лично.

– Здесь есть «если», Хиро. Если не было предварительной договоренности об исключении из этого правила. Если плательщик не подал письменное заявление о чрезвычайных обстоятельствах. Когда я лежал в больнице на Тетросе, я послал вам лэйз с официальным заявлением. У меня сохранилась квитанция.

– Я получил ваше заявление, но не принял его.

– Что?

– Драку в кабаке я не счел достаточным основанием для задержки платежа, даже если это привело к госпитализации.

Мэй смотрел на него, не веря своим ушам.

– Я не могу в это поверить. Я честно платил в течение двенадцати стандартных лет, и я задерживал платежи и раньше. У вас никогда не было оснований жаловаться на меня.

– Времена меняются, Джеймс,– Хиро перевел взгляд на Герцога.

Мэй повернулся и тоже уставился на него.

– Ты,– сказал он, указывая на Герцога пальцем.– Что же, черт бы побрал, натворил ты.

Герцог сделал шаг назад:

– Ничего, Мэй. Я следовал всем твоим правилам, держался подальше от женщин…

– Но не на Тетросе-9,– заметил Хиро.

У Мэя покраснело лицо.

– Кто же, черт побери, были эти девицы, Герцог?

– Никто,– ответил Хиро.– Это были простые девушки, которые стали бы чьими-нибудь женушками, рожали бы детей и помогали бы в семейном бизнесе. Отнюдь не профессиональные потаскушки.

– Он говорит правду,– сварливо заявил Герцог.

– Тогда какого же черта…

– Вообразите себе мое удивление,– заговорил Хиро,– когда торговый корабль, называемый «Ангельская Удача», регистрационный номер три-семь-четыре-девять-один, оказался в Списке Надзора Администрации Порта.

Герцог побледнел и, качаясь, направился к креслу.

– Что такое Список Надзора? – спросил он слабым голосом.

– Ничего,– быстро ответил Мэй.– Он блефует.

– Это список,– сказал Хиро,– межзвездных кораблей, которые Администрацию Порта просят отследить в связи с разнообразными обстоятельствами. Например, корабль может быть включен в Список Надзора потому, что на нем пребывает кто-то, кто совершил преступления не галактического, но планетарного значения.

– Такое может случиться и потому, что у контролера доков в тот день было плохое настроение,– громко заявил Мэй.

Хиро сел и повернулся к экрану.

– Уильям Весли Арбор,– прочитал он.– Двадцати двух лет по земному счету. Имеет лицензию брокера товаров потребления. Две брошенных девицы и обвинение в мошенничестве Категории IV.

Герцог закрыл лицо руками и застонал.

– Все это произошло по недоразумению,– заметил Мэй.– Как только мы разгрузим говядину, мы сразу же вернемся туда…

– Нет,– возразил Хиро.

– Какого черта «нет»?

– Во-первых, вы собираетесь вести корабль, не имея необходимой команды. Вы представили мистера Арбора как второго пилота, но я только что прочитал, что он специализировался в торговле. Во-вторых, как я и говорил, ваша деятельность привела к тому, что «Ангельская Удача» попала в Список Надзора.

– Этот список ничего не значит…

Хиро поднял палец:

– Я позволю себе напомнить вам, Джеймс, что я держу закладную на корабль и во всех регистрационных документах указано имя Р. К. Хиро. Ничего хорошего не будет в том, чтобы мое доброе имя было замарано таким неразборчивым в средствах торговцем, как вы. Мои коллеги этого не оценят.

– Ваши коллеги…– Мэй посмотрел на него долгим взглядом.– Ты сукин сын,– сказал он.– Ты работаешь с Юэ-Шень.

– Я не могу допустить, чтобы мое имя служило мишенью для пересудов,– пояснил Хиро.

– И ты не собираешься улаживать это дело?

Хиро покачал головой:

– Я собираюсь забрать ваш корабль. Это единственный способ разобраться с данной ситуацией.

– А как насчет моего груза? – завопил Мэй.

– Забрав корабль, я захвачу и груз. И незачем выглядеть таким ошарашенным, Джеймс. Я вполне имею на это право.

– Не делайте этого,– сказал Герцог, вставая.– Вы должны дать мне шанс вернуться домой, чтобы я смог обелить имя Мэя.

– Заткнись,– негромко выдохнул Мэй.

– Мы уже были на пути отсюда,– продолжал Герцог.– Мы нашли покупателя на говядину. Нам нужно только ее разгрузить перед тем, как вернуться на Тетрос.

Хиро сложил кончики пальцев вместе:

– К несчастью, у меня тоже есть покупатель на эту говядину.

– Ты ублюдок,– резко бросил ему Мэй.– Ты сам заключал со мной контракт. Ты воспользовался всем этим официальным шумом, чтобы заполучить мою говядину и корабль!

– Если бы все было так просто,– Хиро вздохнул.– Делать зло ради самого зла – наверное, приятно. К несчастью, то зло, что есть во мне, вызвало к жизни много добра. Например, моя ранняя карьера позволила мне основать Главную Малайзийскую компанию, которая и финансировала ваш корабль. Так что я делаю это не потому, что я сукин сын, как вы красноречиво выразились. Я забираю вашу говядину потому, что я бизнесмен, и если я могу продать ее людям Порта Элайнии по сто кредитов за коммерческий фунт, то я буду дураком, если этого не сделаю. Вы слишком рисковали, Джеймс Мэй.

Мэй с Герцогом переглянулись.

– На вашем месте я не стал бы беспокоиться о том, чтобы добраться до Порта Элайнии,– улыбнулся Хиро.– За десять дней вы пролетите только треть расстояния дотуда. Кроме того, управляющему полетами отдано указание не пускать вас на борт «Ангельской Удачи». Она теперь принадлежит мне.

– Это пусть решит суд.

Хиро откровенно расхохотался.

– И кому они поверят? Вы даже не можете себе позволить нанять хорошего адвоката, в то время как я владею крупной юридической фирмой.

Мэй погнал Герцога к двери.

– Это мы еще посмотрим,– решительно заявил он.– В галактике найдется место и для маленького человека, где бы он мог побороться, и мы с Герцогом этим и собираемся заняться. У нас есть покупатель на эту говядину, и никто – ни вы, ни ваши приятели из Юэ-Шень – не смогут помешать нам ее доставить.

Они вышли, дверь закрылась за ними, отрезав от них презрительный смех Хиро.

4

Пневматическая дверь со вздохом открылась, и мужчина с «газджетом» окинул взглядом присутствующих.

– Кто из вас Мэй? – спросил он.

– Зачем он вам нужен? – ответил Герцог.

– К нему посетитель,– объявил охранник.

– Дункан? – спросил Герцог.

– Надеюсь, что так,– сказал Мэй, вставая с прикрепленной к стене койки.– Это я.

– Сюда,– охранник повел дулом пистолета.

– Я мог бы что-нибудь сделать за это время? – спросил Герцог.

Мэй холодно на него посмотрел.

– Да,– широким жестом он обвел интерьер камеры.– Дай мне знать, если найдешь какие-нибудь интересные рисуночки.– Он повернулся и двинулся за охранником. С неуверенным шипеньем дверь закрылась за ними.

Купца провели по закопченным металлическим холлам к коридору с дверями по обеим сторонам. Одна открылась, и охранник махнул дулом своего пистолета. Вежливо улыбнувшись, Мэй шагнул внутрь.

Комната оказалась на удивление чистой, сравнительно с окружающими помещениями. Полы покрыты толстым слоем полимерной пены, на которой стояли три чрезмерно надутых стула, стены покрыты простой обивкой цвета перца с солью, а в углу располагался офисный стол и кресло. За столом сидел Главный Кладовщик Сен-Врена.

– Дункан,– радостно воскликнул Мэй.– Спасибо, что пришел.

– Надеялся, что смогу тебе чем-то помочь.

– Я тоже надеялся. Ты смог что-нибудь раскопать?

Дункан перебрал пачку бумаг.

– Официальное обвинение против тебя и мистера Арбора… э-э, Герцога: «Заговор и Попытка Похищения Коммерческого Судна». Это не самое лучшее обвинение в галактике, если оно висит над тобой.

– Коммерческого судна? – Мэй был в ярости.– Это не коммерческое судно. Это частное судно, предназначенное для коммерческого использования. Разница в том, что…

Дункан махнул рукой, чтобы успокоить Мэя.

– Мне это известно,– сказал он,– но Хиро зарегистрировал судно как принадлежащее Главной Малайзийской Корабельной.

– Этот жалкий ублюдок из племени ори,– ярился Мэй.

– Успокойся,– заметил Дункан.– Его расовая принадлежность в данном случае не имеет значения.

– В данном случае имеет,– заявил Мэй.– Хиро связан с Юэ-Шень.

– То, что он восточный человек, вовсе не означает…

– Знаю, знаю. Но в данном случае – означает. Он практически признался в своей принадлежности к банде в кабинете управляющего полетами.

– Ты в этом уверен? – спросил Дункан, понизив голос.– Ты уверен, что он не говорил о чем-то другом, а ты его неправильно понял? В конце концов, Рюити Хиро является…

– Знаю,– рявкнул Мэй,– уважаемым бизнесменом. И все равно он не имел права регистрировать корабль на свой концерн. Он это сделал только для того, чтобы предъявить нам более серьезное обвинение.

– Я уверен, все именно так,– снисходительно заметил Дункан.

– Ты не мог бы это остановить? – Мэй сузил глаза.– Вот я тут торчу, твой самый старый друг, Дункан, и ты собираешься допустить, чтобы этот драный гангстер меня ободрал. Если ему удалось тебя запугать, он действительно позаботился обо всем, ничего не упустив.

– Чисто для протокола,– заявил Дункан,– меня ничуть не пугает твой «драный гангстер». Однако я согласен с тем, что он, похоже, действительно позаботился обо всем.

– Что ты хочешь этим сказать, черт побери? – У Мэя сузились глаза.– Ты добрался до моей конуры и раздобыл ту бумажку, которую он дал мне,– о случае исключительных обстоятельств?

– Да.

– Значит, мы можем подать на него в суд! Что ты тогда здесь сидишь и стенаешь, как вестник несчастья?

– Потому что я нашел в твоей конуре кое-что еще… и кое-чего не нашел.

Мэй сел на один из стульев.

– К чему ты ведешь, Дункан?

– То, что я нашел,– продолжал Дункан,– так это счет о продаже некоему Декстеру контроллера АПКВ модели 2000 за сумму,– Дункан повертел в руках грязную коричневую бумажку,– в один с четвертью миллиона кредитов.

Плечи у Мэя опустились.

– А, это…

– А чего я не нашел, так какого бы то ни было свидетельства о том, что Герцог имеет квалификацию на право работы вторым пилотом. Ни сертификата, ни телефакса его лицензии, ничего.

Мэй взмахнул руками:

– Дошло.

– Твои документы на месте, с этим проблем нет. Но по закону…

– Да,– сказал Мэй, может быть, чересчур громко.– Я знаю, что говорит закон о хранении жизненно важных документов.

– Так не мог бы ты мне сказать, где документы Герцога? Даже в вахтенном журнале я не нашел записей о нем, и даже под именем Уильям Вес ли Арбор.

Мэй молчал.

– Герцог не имеет квалификации второго пилота, не так ли, Мэй?

Мэй глотнул и уставился на полимерную пену:

– У него нет квалификации даже на то, чтобы водить автопогрузчик.

Дункан откинулся в кресле и потер переносицу. Кресло заскрипело под ним.

– Мэй, ты бы лучше рассказал мне все как есть, а то ты можешь попасть в такую передрягу…

Торговец вздохнул:

– Я уже попал в передрягу.

– Все еще только начинается,– пригрозил Дункан.

– Ладно. Ты слышал когда-нибудь о кабаке под названием «У Доктора Бомбея»?

И, несколько раз начиная сначала и отклоняясь на несущественные детали, Мэй рассказал Дункану свою историю. Он ничего не стал скрывать, даже тот факт, что не отказался бы встретиться с подругой Декстера Ноной в более благоприятных обстоятельствах. Побуждаемый Дунканом, Мэй говорил и говорил, пока Дункан его не перебил, когда он подошел к рассказу о поспешных тренировках, которыми они занимались во время прыжка к Сен-Врену.

– Чего я не могу понять,– перебил его Дункан,– так это того, почему ты не вернул Герцога обратно, когда тебе открылась вся правда?

Мэй потер лицо.

– На то было несколько причин, и прежде всего – финансовая.

– Ты успел сжечь слишком много топлива, когда правда вылезла наружу?

– Именно так. Я сказал, что отправлю его домой отсюда, суперклассом. Но когда до него дошло, что он продал мне пятьдесят коммерческих тонн говядины со стеллажами и прочим со скидкой в семьдесят пять процентов, он увял. Похоже, его дядя слишком консервативен и не постеснялся обвинить в мошенничестве кровного родственника.

– Так что ты помог бежать через галактику мошеннику.

– Нет! – зарычал Мэй.– Он не был мошенником, когда я с ним встретился. Это был просто испуганный парень в пивном запое. У меня и так было достаточно проблем, чтобы еще и об этом беспокоиться.

Дункан сел поудобнее.

– Да уж, проблем у тебя достаточно.

– Мне не нравится, каким тоном ты это говоришь.

– И не должно нравиться,– сообщил ему Дункан.– В твоей-то ситуации.

– В моей ситуации…– Мэй оглядел комнату.– Подожди минуту! А где мой адвокат? Ты же говорил, что приведешь адвоката.

– Об этом я и пришел тебе сообщить,– капитан пожал плечами.– Никто не будет заниматься твоим делом.

– Никто?

– Да, с такими обвинениями, которые предъявляет тебе Хиро. Тебе предъявляются следующие обвинения: заговор и попытка похитить коммерческое судно, вождение межзвездного корабля без надлежащего состава команды, помощь в побеге планетарного мошенника, получение товара на ложных основаниях…

– Да что с тобой такое? – резко бросил ему Мэй.– Хиро послал тебя сюда, чтобы получить признание?

– Нет, но ты понимаешь, что я хочу сказать. Даже если бы у тебя и был адвокат, он не смог бы тебе помочь. Заявленные Хиро обвинения требуют твоего задержания до суда. И никакого освобождения под залог. Ты признан общественно опасным,– он с грустью посмотрел на Мэя.– Извини, но я пытался.

Мэй ударил ногой в полимерный ковер и выругался.

– Я могу обеспечить тебе некоторые мелочи. Могу принести тебе диски для чтения, смогу, может быть, протащить приличную еду или напитки покрепче. Даже Дейдра предлагала зайти…

– Чтобы позлорадствовать, без сомнения.

– Но что касается того, чтобы представить тебя в выгодном свете или вытащить тебя отсюда,– у меня руки связаны.

Мэй выпростал свое тело из чрезмерно надутого кресла и похлопал Дункана по плечу.

– Спасибо,– сказал он.– Но теперь, наверное, мне придется обратиться к единственному человеку, который действительно может что-то сделать, чтобы помочь мне.

– Это кто? – спросил Дункан.

– Я сам,– ответил Мэй.

5

Когда охранник привел Мэя обратно в камеру, Герцог сразу понял, что дела плохи. До этого торговец пребывал в боевом настроении, готовый сражаться, если им встретится даже какая-то видимость несправедливости. Но когда дверь открылась и вошел Мэй, то по его опущенным плечам Герцог понял, что все пошло вкривь и вкось.

– Плохи дела? – спросил Герцог жалобным голосом.

Когда дверь закрылась, Мэй опустился на койку и обхватил голову руками.

– Я видел будущее,– проговорил он.– Хуже не придумаешь.

Герцог улыбнулся и ударил кулаком в ладонь.

– Что же, ты знаешь поговорку,– весело заметил он.– Когда ты ударяешься о дно, то остается единственный путь – наверх.

– Мы еще не дошли до дна,– сказал Мэй, не убирая рук.– А когда дойдем, то встретим там какого-нибудь ублюдка, который даст нам по лопате и прикажет копать.

– Знаешь пословицу,– сообщил ему Герцог.– Ночь темнее всего перед…

– Заткнись,– приказал Мэй. Костяшками пальцев он почесал глаза и потер ладонями лицо.– Не могу поверить, что это происходит со мной. Совершенно не могу.

– Знаешь…– начал было Герцог.

– Нет,– рявкнул Мэй.– Не знаю никаких пословиц. И меня они не интересуют. Потому что они не имеют ни малейшего отношения к тому, что происходит сейчас.– Он встал с койки.– Ты знаешь, что у меня всегда все было нормально, Герцог? Я всегда справлялся со своими проблемами и никогда не попадал ни в какие передряги, пока не приземлился с Декстером на вашей планете.

Герцог кивнул – это был самый безопасный для него ответ.

– Я мотался по всей галактике двенадцать лет, и у меня было очень немного проблем. Для торговца я был чертовски удачлив. Можно считать, что я даже достиг немалого успеха. У меня были деньги на пьянку, были друзья, я вовремя платил взносы за корабль. Единственное потрясение у меня было, когда от меня ушла жена.

– Я не знал, что ты был женат.

– И счастливо – по крайней мере, я так считал. Встретил ее, когда служил в Торговом флоте. Мы уволились со службы с разницей в год. Я заплатил первый взнос за корабль, а у нее была лицензия пилота и некоторые полезные деловые связи. Мы начали свое дело, и все шло прекрасно.

Герцог был поражен:

– Ты хочешь сказать, что начинал вторым пилотом?

– Вторым пилотом и пайщиком,– поправил его Мэй.– А потом я стал вторым пилотом и совладельцем. А потом стал пилотом-владельцем.

– А что случилось с женой?

Мэй вздохнул:

– Ей надоело носиться по всей галактике и искать выгодные дела. Она сказала, что не для этого прослужила двадцать лет в Торговом флоте. К несчастью, что касается меня, то я именно для этого прослужил двадцать лет в той же фирме. Она ушла, потому что нуждалась в решении более серьезных задач. Сказать по правде, она этого заслуживала. Она была чертовски хорошим пилотом.

– Мне жаль,– сказал Герцог.

– М-да,– Мэй вздохнул.– Мне тоже.– Он стал ходить вдоль стен камеры.– Как бы мне хотелось сейчас выпить!

– Это не решит никаких проблем,– заметил Герцог.

– Дункан знает все о том, какой ты второй пилот, могу тебе сообщить.

– Тогда я бы сейчас тоже выпил бы,– ответил Герцог.

– Нам нужно шевелить мозгами, приятель. Чем больше они будут нас допрашивать, тем будет хуже для нас, особенно если мы не придумаем хорошую историю насчет твоих документов второго пилота.

Герцог пожал плечами:

– Я едва изучил «Начальные сведения об АПКВ».

– Это может и сойти для некоторых типов, но когда ты окажешься в суде вместе с Хиро и кучей его юристов, они высосут из тебя всю кровь и четвертуют.

– Значит, мы не должны допустить, чтобы дело дошло до суда,– сказал Герцог.

– Великолепно,– воскликнул Мэй, вознося руки вверх.– Грандиозно. И как же ты собираешься этого достичь?

– Побег? – предложил Герцог.

Мэй фыркнул:

– А что потом? На танкере ты можешь бежать, но не можешь спрятаться.

Герцог пожал плечами:

– Почему именно мне всегда приходится выдавать всевозможные идеи?

– Потому что,– мрачно прорычал Мэй,– именно ты у нас неисправимый оптимист.

– Дай мне подумать.

Мэй взглянул на свой хронометр:

– Тогда лучше поспеши. Скоро принесут ленч.

– Мне нужен перерыв,– возразил Герцог.– Это дело требует некоторого планирования.

– Что требует планирования? Ты собираешься украсть мой корабль?

– Н-нет…

Мэй фыркнул.

– Хотя это не такая уж плохая идея, поскольку ты об этом упомянул.

Мэй медленно поднял лицо от рук, которыми закрывал глаза:

– Что ты говоришь?

Герцог начал носиться кругами по камере:

– Это не такая уж плохая идея, Мэй. Украсть корабль – это идея!

– Ты свихнулся? – Мэй поднялся и подошел к нему.– Ты понимаешь, что это значит, что мы воруем у Юэ-Шень? На случай, если ты этого не слышал, Герцог, люди они очень жадные. И их легко разозлить.

– Напротив,– возразил Герцог.– Если мистер Хиро связан с Юэ-Шень, то тем больше у нас оснований украсть «Ангельскую Удачу».

Мэй ткнул Герцога пальцем в грудь.

– Ты,– сообщил он,– совершенно свихнулся.

Герцог покачал головой:

– Я не рассказывал тебе историю о том, как Компания Органических Продуктов Арбора чуть не обанкротилась в ранние годы своего существования?

– Голод? – устало спросил Мэй.– Землетрясения? Вулканы? Астероиды-убийцы?

– Юэ-Шень,– пояснил Герцог.– Вначале компания действовала, выдавая кредиты различным людям, которые возили товары туда-сюда, и у них была система отслеживания и взимания долгов, когда товар был продан. Так вот, однажды эти парни – позднее мои предки узнали, что они из Юэ-Шень – пришли с большим заказом стоимостью в две тысячи коммерческих тонн.

– Не так уж это и много,– заметил Мэй.

– Это было в ранние дни компании Арбор. Во всяком случае, компания выдала им огромный кредит, и на этом – с концами. Через шесть месяцев, в конце фискального года, возникла необходимость платить налоги по займу, потому что величину потерь невозможно было определить без факта продажи. Что ж, время текло. Выплаты по займу шли медленно, и поставщики продуктов – тогда наша фирма еще не расширилась настолько, чтобы производить собственный продукт,– были недовольны и угрожали прекратить поставки, если мы не будем платить быстрее. Арбор уж собрался обанкротиться, когда мои предки, наконец, обратились к властям.

– И тут-то они обнаружили, что их надули.

– Точно так. Система защиты экономики Тетроса в те времена не удерживала этих парней от того, чтобы они подрывали нашу экономику, и они наткнулись на нас случайно. Узнав, что правительство обмишурилось и не может защищать свои интересы, мои предки применили некоторое давление. Правительство в ответ на это стало давить на Юэ-Шень, и семья, которая нас надула, прибыла, чтобы утрясти этот вопрос.

– Это все прекрасно, Герцог, но мы ведем речь о межпланетарной политике. А этим людям начихать на таких независимых торговцев, как я.

– Они уплатили нам за 667 коммерческих тонн продукта.

– И это ты называешь урегулированием вопроса?

– Что, конечно, немного, но и это помогло нам удержаться на плаву, пока мы снова не смогли встать на ноги.