Люди и руины

Нельзя отрицать и того, что многие евреи были и остаются одними из основных зачинщиков современного хаоса в его наиболее острых фазах и формах, как культурных, так и общественно-политических. Однако это не должно помешать более углубленному исследованию проблемы, нацеленному на выявление тех сил, для которых сам современный иудаизм является лишь орудием. К тому же хотя среди апостолов основных идеологий, упомянутых в Протоколах как орудие мирового бунта, — либерализма, социализма, сциентизма, рационализма, — действительно встречается большое количество евреев, тем не менее вполне очевидно, что эти идеи никогда бы не появились и не достигли успеха без предшествовавших им исторических движений, таких как реформация, гуманизм, натурализм и индивидуализм эпохи Возрождения, картезианство и т. п. — то есть явлений, ответственность за которые никак не может быть возложена на еврейство, ибо они связаны с более широкой совокупностью влияний.
      Действительно, в Протоколах понятия иудаизма и масонства пересекаются, поэтому в порожденной ими литературе нередко говорится о жидо-масонском заговоре. Но здесь также необходимо соблюдать осторожность. Признавая «объевреивание» многих областей современного масонства, также как и чисто еврейские корни различных масонских символов и ритуалов, тем не менее следует отказаться от антисемитского положения, согласно которому масонство всегда было творением и орудием Израиля. Современное масонство (под которым мы понимаем то его течение, которое появилось на свет со времени образования Великой Ложи в Лондоне в 1717 г.), несомненно, внесло немалый вклад в политическую деятельность мировых подрывных сил, особенно в области идеологической подготовки. Но и здесь существует опасность впасть в преувеличение и упустить суть вопроса, возложив всю ответственность исключительно на деятельность простого масонства.
      Отдельные авторы, считающие Протоколы фальшивкой, отмечали, что некоторые из изложенных там идей сродни тем, которые использовали централистские и диктаторские режимы, так что этот документ можно рекомендовать как прекрасное пособие для строителей нового бонапартизма или тоталитаризма. В этом наблюдении немало верного. Можно сказать, что понятие «тайной войны» с положительной точки зрения следует использовать в более широких и гибких рамках, которые позволили бы включить в них также внешне противоречивые явления, не сводимые к упрощающей по сути формуле мирового жидо-масонского заговора.
      Не отрицая значительной роли еврейства и масонства в деятельности мировых подрывных сил, тем не менее необходимо научиться определять их истинное историческое место в том или ином процессе и тот предел, за рамками которого тайная война переходит к использованию элементов, не имеющих с ними ничего общего и даже способных обернуться как против евреев, так и масонов. Для понимания этого имеет смысл обратиться к закону регрессии каст, который мы использовали в другом месте как основу для истолкования подлинного смысла новейшей истории. На смену цивилизации, управляемой духовными вождями и священными царями, пришла цивилизация под руководством простых воинских аристократий; последняя — прежде всего в династической форме — в свою очередь была вытеснена цивилизацией третьего сословия, и завершающей стадией стала коллективистская цивилизация четвертого сословия. Следовательно, при тщательном рассмотрении становится понятно, что современное еврейство как власть (то есть независимо от сопутствующего ему, но ненаправленного и инстинктивного разрушительного и разлагающего влияния, связанного с отдельными еврейскими элементами и культурными деятелями) неотделимо от капитализма и финансов, которые являются отличительной чертой цивилизации третьего сословия. То же самое относится и к современному масонству: оно идейно подготовило и поддержало пришествие третьего сословия, и по прежнему остается хранителем принципов просветительства и Французской революции, а его учения — своего рода светской религией для современной демократии; именно на этом уровне оно вело и продолжает вести свою войну, действуя то в открытую, то исподтишка. Но это еще не последняя стадия; если на смену ей — то есть полному циклу демократической и капиталистической цивилизации третьего сословия — придет последняя, коллективистская стадия, которой она невольно расчистила путь, то совершенно очевидно, что и еврейство, и масонство будут лишены той доли власти, которая раннее уделялась им силами мировой крамолы. Более того, основное течение может обернуться против них самих, как пережитков, нуждающихся в устранении. Это подтверждается уже сегодня опытом тех стран, где приходят к власти режимы, контролируемые четвертым сословием (марксистами), несмотря на тот вклад, который внесли евреи и масоны на начальной стадии становления этих режимов.
      С другой стороны, крайнее утверждение об общем жидо-ма-сонском заговоре, еще недавно отстаиваемое отдельными кругами, сегодня опровергнуто как несостоятельное самой действительностью. Поистине, лишь буйная фантазия может предположить, что главы великих держав, враждующих сегодня между собой — таких как США, СССР и красный Китай — получают приказы из международного жидо-масонского центра (не говоря уже о том, что в Китае просто нет ни тех, ни других) и действуют в соответствии с ними, стремясь к достижению единой цели. Поэтому повторим еще раз, что исследования подобного рода должны иметь гораздо более широкий охват.

II.

      Знание средств ведения «тайной войны», используемых силами мировой крамолы с целью скрыть свои действия, развязать себе руки и упредить возможное противодействие со стороны противника, важно также в практических целях. Поэтому имеет смысл поговорить об этом более подробно. Сразу оговоримся, что отдельные из затрагиваемых здесь моментов неоднократно рассматривались РЕНЕ ГЕНОНОМ, который, помимо прочего, проявлял исключительную проницательность во всем связанном с тайной подоплекой современных потрясений.
      Начнем с того, что можно назвать позитивистским внушением, отчасти вернувшись к сказанному чуть ранее. Следует помнить, что так называемый «позитивный» подход к историческим событиям скорее вызван внушением, оказанным антитрадиционными силами на современную культуру в целях сокрытия своих действий, нежели является естественным порождением довольно ограниченного ума. Люди, верящие, что история делается исключительно актерами первого плана и обусловлена лежащими на поверхности экономическими, политическими, социальными и культурными факторами, не могут и даже не пытаются проникнуть глубже; но именно того и желают все силы, действующие исподволь. Цивилизация, попавшая под позитивистское внушение, наиболее податлива к влияниям, исходящим из области, названной нами «третьим измерением». Именно такова почти вся современная цивилизации, утратившая остроту зрения и ослабленная позитивизмом, рационализмом и сциентизмом. Мы еще не научились срывать маски с идей, по-прежнему составляющих основу современного мышления и культуры. Однако эти идеи порождены не столько ошибками и ограниченностью, сколько умышленным внушением со стороны антитрадиционных сил.
      Мы уже упоминали отдельные, не позитивистские концепции, описывающие ход событий при помощи вмешательства различных сущностей, таких как «Абсолютный Дух», "жизненный порыв" или та же воплощенная История, пишущаяся с большой буквы. Это пример возможного практического применением второго оружия тайной войны, тактики замещений. Ее применяют, когда определенные идеи, облегчающие тайную игру мировых подрывных сил, утрачивают свое влияние, и возникает опасность пробуждения «объектов истории». В этом случае указанные туманные концепции используют как приманку для людей, не желающих довольствоваться позитивистскими схемами, с целью отвлечь их взор от того, что действительно достойно внимания. Туманность этих идей столь же надежно скрывает от взора истинную картину событий, как и позитивистская слепота. Забавляются, как игрушками, разными «философиями», а тем временем противник успешно продолжает осуществлять свой замысел.
      Нередко тактика замещений успешно переходит в тактику подделок. Поясним, о чем идет речь. Иногда следствия разрушительной работы, переходя на материальный уровень, становятся слишком заметными, чтобы возбудить противодействие и подвигнуть на поиск пригодных для защиты и возрождения идей и символов, обнаружить которые удается далеко не всегда. В лучшем случае обращаются к ценностям традиционного прошлого, которые возрождаются к жизни именно благодаря реакции общества или цивилизации, оказавшихся под угрозой распада. В подобной ситуации тайная война ведется косвенными методами: как правило, основное внимание уделяют распространению фальсификаций или подделок указанных идей. В результате этого сопротивление теряет свой напор, отклоняется от цели или даже устремляется в прямо противоположном направлении, где попадает под влияние тех сил, от которых и намеревалось оградить себя изначально.
      Подобная тактика может применяться в самых различных областях: как в политической, где сегодня ее используют чаще всего, так и в духовной и культурной. Возьмем, к примеру, «традиционализм». Мы уже говорили о высшем значении Традиции: это форма, которую горние силы придают совокупным возможностям данной культурной среды в данный период посредством ценностей, имеющих сверхиндивидуальный и по сути сверхисторический характер, и элит, черпающих в этих ценностях авторитет и естественный престиж. Однако в наши дни нередко бывает так, что смутное желание вернуться к «традиции» ловко переводят в «традиционализм», содержание которого исчерпывается обычаями, routine, пережитками, простыми остатками былого, где отсутствует понимание того, что есть дух, и умение различать чисто внешние проявления от того, что обладает нетленной ценностью. Подобное поведение — традиционалистское, а не традиционное — становится прекрасной мишенью для врага, чьи слабые нападки на традиционализм служат лишь прикрытием для атаки против Традиции: для этого он охотно пользуется обвинениями в анахронизме, антиисторизме, застое, упадке и т. д. Таким образом, реакция стопорится, и этот прием без труда приводит к желаемому результату.
      От общей схемы легко перейти к частным случаям. Недавняя история богата подобными примерами. Так, в политической области достаточно упомянуть римскую идею с ее символами, «арийскую» идею, саму концепцию Империи или Райха и т. п.; во всех этих случаях неоднократно применялась тактика фальсифицирующих замещений и подделок, печальные последствия чего не могут ускользнуть от глаз проницательного наблюдателя. Это позволяет понять и те уточнения, которые мы сочли нужным внести в первой главе.
      Четвертой идет тактика переворачивания. Приведем типичный пример. Тайные силы мировой крамолы четко понимали, что основу того строя, который они намеревались уничтожить, составлял сверхъестественный элемент, то есть дух, понимаемый не в отвлеченном философском смысле или принимаемый на веру, но дух как высшая реальность, ориентир для восполнения всего человеческого. Ограничив посредством распространения материализма и сциентизма влияние, которое в этом отношении еще могла оказывать религия, подрывные силы позаботились о том, чтобы всякое стремление к сверхъестественному, выходящее за рамки господствующей религии и узкого догматизма, пошло в нужном им направлении. Так называемый «неоспиритуализм», не только в худших спиритских формах, но и в его восточных и ок-культистских течениях, наряду со всеми теориями относительно бессознательного, иррационального и т. д., являют собой яркий пример использования тактики переворачивания. Вместо восхождения к сверхъестественному, которое превосходит рамки личности, подобные идеи ведут к нисхождению в подличностное и подрациональное вследствие переворачивания, нередко имеющего явно зловещие черты.
      Тем самым был достигнут двойной результат. Прежде всего, сумели перенести в целом законное недоверие к указанным ложным теориям на идеи, которые, хотя иной раз и содержатся в них, по сути не имеют к ним никакого отношения. Тем самым снималась и вероятная опасность распространения этих идей. Жертвой подобной тактики стала большая часть современных знаний о Востоке (выходящих за рамки сухой и выхолощенной области филологии и узкопрофессиональных академических исследований), которые, как правило, предстают в столь искаженном виде, что значительно снижают то положительное влияние, которое могли бы оказать многие аспекты подлинного наследия восточной духовности. В частности, это привело к распространению недалекого и ложного заблуждения о необходимости «защиты Запада» от восточного влияния. В качестве другого примера можно указать тех, кто в любом разговоре о символах и эзотеризме видит непосредственное влияние масонства или теософизма, даже если речь идет о древних великих традициях, не имевших ничего общего ни с тем, ни с другим. Сюда же следует отнести свойственный определенной «критической» культуре позитивистский рационалистический предрассудок, согласно которому все идеи подобного рода являются лишь суеверием и выдумкой. Немногим лучше обстоит дело и с воинствующей католической апологетикой, которая видит во всем выходящем за рамки их собственной религии лишь пантеизм, натурализм и даже нечто худшее; происходит путаница, порожденная непониманием подлинного содержания того или иного учения, от чего нередко страдают и сами представители католичества.
      Второй результат затрагивает не столько сферу идей, сколько конкретную практическую область. Действительно, перевернутые тенденции к духовному и сверхъестественному могут способствовать пробуждению темных сил, которые исподволь оказывают разрушительное влияние на личность. Нередко именно к этому ведут различные реакции против рационализма и интеллектуализма, особенно вышеупомянутые теории бессознательного, которые сегодня благодаря психоанализу широко применяются на практике или, по меньшей мере, вызывают болезненное любопытство.
      Рассмотрим теперь тактику рикошета. Она применяется, когда некие традиционные силы, которые, собственно, и являются целью нападения, по тем или иным причинам решаются выступить против других, также традиционных сил, что в конце концов оборачивается против самих зачинщиков. Например, тайные силы мировой крамолы путем проникновения или соответствующего внушения убеждают представителей данной традиции в том, что лучшим средством для ее укрепления является подрыв или дискредитация других традиций. Тот, кто не осознает этого приема и из материальных соображений нападает на традицию в лице соседнего народа, должен быть готов к тому, что рано или поздно благодаря тактике рикошета традиция будет атакована уже в его собственном лице. Силы мировой подрывной деятельности возлагают на эту тактику серьезные надежды; именно поэтому они прилагают все усилия к тому, чтобы подчинить всякую высшую идею тирании партийных интересов, соображений, продиктованных стремлением к прозелитизму, либо же высокомерием и жаждой власти. Они прекрасно понимают, что это лучший метод разрушения всякого подлинного единства и сплоченности, способный значительно облегчить им игру. Они хорошо знакомы с объективным законом имманентной справедливости, знают о том, что мельница Господня мелет медленно, но верно, и соответствующим образом строят свои действия, выжидая, пока созреют плоды этих необдуманных шагов, чтобы в нужный момент вмешаться в ситуацию с выгодой для себя.
      В политической области примером подобного рода могут служить попытки использования революционных сил в стиле Макиавелли. Близорукие государственные мужи нередко верили, что в определенных обстоятельствах лучшим средством для подъема собственного народа является разжигание или поддержка революционных настроений среди народа-противника, даже не замечая, либо же замечая слишком поздно, что это ведет к прямо противоположному результату. Они думали, что могут использовать революцию как средство, но на деле сами становились орудиями революции; когда ей благодаря этим политикам удавалось победить в других странах, она почти всегда возвращалась обратно в те страны, которые вольно или невольно способствовали ее продвижению. Современная история знает немало примеров подобного трагического распространения революции. Поэтому мы вновь и вновь подчеркиваем, что лишь безоговорочная верность идее может защитить от тайной войны; когда эта верность ослабевает, когда ее сменяет так называемая реалистическая политика, подчиненная достижению сиюминутных целей, силам сопротивления грозит поражение. Так, примером применения тактики рикошета может служить принцип «самоопределения народов», использованный демократиями во время второй мировой войны в качестве идеологического средства, а сегодня больно ударивший по всем белым народам и особенно по европейскому престижу и господству.
      Когда тайные силы мировой крамолы опасаются, что их деятельность (по крайней мере, ее наиболее заметные результаты) стала слишком явной или если вследствие особого стечения обстоятельств им грозит разоблачение, они прибегают к тактике козла отпущения. Цель этой тактики состоит в том, чтобы попытаться перенести и сосредоточить все внимание противника на тех элементах, которые несут лишь частичную или вторичную ответственность за их промах. В этом случае реакция обрушивается исключительно на эти элементы, становящиеся «козлом отпущения», а тайный фронт через некоторое время возобновляет прежнюю деятельность без опаски, поскольку его противники убеждены, что подлинный враг обнаружен и проблема решена. Чуть раньше, говоря о «Протоколах Сионских мудрецов», мы указывали, что они представляют собой один из возможных случаев применения подобной тактики, учитывая ту роль, которая отводится в них евреям и масонам. Поэтому в этой области следует избегать всякой односторонности и не терять из виду общую картину боевых действий, ведущихся тайным фронтом.
      Теперь перейдем к тактике разбавления, являющейся частным аспектом «тактики подделок». Прежде чем рассмотреть на примере способ ее применения, следует отметить следующее: процесс, приведший к современному кризису, имеет глубокие корни и прошел несколько стадий своего развития. На каждой из этих стадий кризис был уже налицо, хотя и в скрытой, непроявленной форме. Теорию «прогресса» можно рассматривать как одну из идей, распространяемых и исподтишка внушаемых тайными силами мировой крамолы с целью отвлечения внимания от истоков нынешнего кризиса и обеспечения дальнейшего беспрепятственного развития процесса, который ведет к цели, скрытой миражом завоеваний технико-индустриальной цивилизации. Однако трагические события последних лет заставили кое-кого частично очнуться от этого гипноза. Многие начали понимать, что ход пресловутого прогресса созвучен ритму шагов, ведущих в пропасть. Поэтому они призвали остановиться, вернуться к истокам, видя в этом единственный способ восстановления нормальной цивилизации. Тогда, чтобы остановить это радикальное действие, тайный фронт применил новые средства. Снова был взят на вооружение лозунг анахронизма и реакционности; затем силы, устремленные к истокам, постарались переориентировать на стадии, когда кризис и болезнь были выражены не столь резко и, следовательно, плохо поддавались распознанию. И ловушка снова сработала. Предводители мировых подрывных сил поняли: серьезная опасность уже позади; осталось лишь немного подождать, чтобы все вернулось на круги своя, к той стадии, на которой процесс был приостановлен. Вдобавок сегодня, в отличие от вчерашнего дня, возможность нового сопротивления почти сведена к нулю.
      Можно привести немало исторических примеров применения подобной тактики, которые стали бы хорошим уроком для тех, кто еще не утратил воли к сопротивлению. Прежде всего, не мешало бы пристально рассмотреть определенные черты современного национализма. Известна та революционная, подрывная и антииерархическая роль, которую сыграла демагогическая, коллективистская идея нации по отношению к прежним формам цивилизации и политической европейской организации. Однако для многих из тех, кто сражался против различных интернационалов, — особенно против коммунистического интернационала, — именно идея нации стала отправной точкой. К сожалению, при этом почти никто не позаботился о том, чтобы дать этой идее свое определение, дабы она не стала вновь лишь этапом на пути, ведущем как раз к тому, чему пытались оказать сопротивление.
      Здесь достаточно вспомнить сказанное нами ранее о противоречии, существующем между массовым национализмом и национализмом духовным, между национальным государством и государством традиционным (гл. III). В первом случае национализм играет уравнительную и антиаристократическую роль, становясь как бы прелюдией к более широкому уравниванию, конечным итогом которого будет уже не нация, а интернационал. Во втором идея нация может послужить основой для нового подъема, став первой реакцией на интернационалистическое смешение; тогда ее наиболее ценным аспектом является принцип различия, который нуждается в дальнейшем расширении в целях выработки сложной иерархии внутри каждого отдельного народа. Непонимание этого противоречия, неизбирательный национализм ведет в ловушку, расставленную врагами при помощи тактики разбавления, как это однажды уже случилось. В частности, этой возможностью успешно воспользовался советский коммунизм: подавляя национализм на своей территории как контрреволюционное движение, он одновременно разжигал и поддерживал национализм в других странах, еще не ставших марксистскими, среди так называемых слаборазвитых народов, «жертв колониализма», выжидая, пока последующее развитие событий не приведет к той стадии, когда можно будет пожинать плоды своей политики.
      Укажем еще два примера применения тактики разбавления. Первый относится к общественно-экономической области и связан со всеми «национальными» и социал-реформистскими разновидностями марксизма; это тот же яд, только разбавленный. То же самое можно сказать и о различных «социал-демократических» теориях, подобных, как мы видели, Троянскому коню, которого обманом протаскивают в крепость для ее дальнейшего захвата, осуществляемого не посредством прямого нападения, а путем внутреннего, естественного и логического развития. Второй пример из области культуры. Мы уже говорили о том значении, которое в общих рамках мировой подрывной деятельности имеют психоаналитические теории. Среди людей, еще способных здраво рассуждать, наиболее грубые формы этой лженауки, соответствующие чистому или «ортодоксальному» фрейдизму, начали вызывать резкое отвержение. Тогда вновь прибегли к тактике разбавления посредством разработки и распространения «одухотворенного» психоанализа для людей с более тонким вкусом. В результате те, кто совершенно не приемлет Фрейда и его последователей, сдает свои позиции, к примеру, перед Юнгом, не замечая, что речь идет о том же переворачивании, имеющем даже более опасный характер, так как благодаря своей утонченности оно оказывает более пагубное влияние в духовной области, нежели фрейдистская разновидность.
      Следующая тактика состоит в смешении принципа с его носителями. С различных точек зрения упадок традиционных институтов начинался с вырождения его представителей. Но действительное разложение и разрушение стало возможным лишь тогда, когда принципы стали путать с людьми, что также стало оружием в оккультной войне. Когда представители данного принципа оказываются его недостойными, тайные силы делают все, чтобы переложить вину непосредственно на сам принцип как таковой и только на него. Вместо того, чтобы просто указать на непригодность данных людей быть носителями данного принципа и потребовать их замены достойными, что выправило бы положение, утверждают, что ложен, извращен или отжил свое сам принцип, настаивая на необходимости его смены другим. Эта тактика использовалась почти во всех революциях как одно из наиболее действенных средств. Первоочередной задачей является внушить всем, что внутрисистемный кризис является кризисом самой системы. Примеры подобного рода столь общедоступны, что едва ли имеет смысл особо на них останавливаться. Нападение на монархию и аристократию шло именно таким путем. Марксизм прибегнул к той же уловке, использовав злоупотребления капитализма в качестве предлога для атаки на частную экономику и провозглашения коллективистской экономики. А сколько примеров тому в духовной области! Разве Реформация Лютера не использовала испорченность представителей римской церкви в качестве предлога, чтобы поставить под вопрос сам принцип авторитета и целый ряд основополагающих идей католической традиции, перейдя с личностей на принципы?
      Наконец, укажем последнее средство тайной войны, связанное с довольно особой областью: а именно вытесняющее внедрение. Его применяют, когда организация духовного или, в более широком смысле, традиционного типа доходит до такого упадка, что ее представители почти полностью утрачивают знание истинной внутренней сути, некогда составлявшей основу ее авторитета и престижа. Жизнь подобной организации можно сравнить с автоматической жизнью существа, находящегося в сомнамбулическом состоянии, или живого тела, лишенного души. В центре образуется своего рода духовная «пустота», заполняемая посредством внедрения чужими, подрывными силами, которые, не меняя ничего внешне, заставляют эту организацию служить совершенно иным, если не прямо противоположным изначально свойственным ей целям. В некоторых случаях эти внедрившиеся элементы начинают разрушать подконтрольную им организацию, например, создавая исподволь поводы для скандала, способные вызвать негативную реакцию; в этом частном случае они действуют совместно с внешними силами, используя также ранее упомянутую тактику смешения принципа с его носителями.
      Знание этих приемов позволяет пролить свет на многие события как вчерашнего, так и нынешнего дня. Так, например, говоря о масонстве, следует постоянно помнить, что его развитие как подрывной силы связано именно с применением указанной тактики вытеснения и переворачивания внутри древнейших организаций, от которых в современном масонстве сохранились лишь немногие структуры, символы и иерархии, тогда как действующие в них ныне руководящие влияния уже с давних пор имеют совершенно иную природу.
      Мы ограничились отдельными примерами, уделив больше внимания принципам, в надежде, что это не помешает внимательному читателю найти им возможное применение в самых различных областях, поскольку нет ни одной области, где тем или иным образом, в прошлом или в настоящем, не велась бы тайная война. Однако важнейшей областью применения тайного оружия является внутренний мир, мышление. Именно здесь требуется наибольшая осторожность, умение распознавать тончайшие влияния, при помощи которых в сложных обстоятельствах нам пытаются внушить определенные идеи и реакции. Если мы овладеем этой наукой, наш противник, даже если мы и не сумеем точно вычислить его во внешнем мире, мало помалу будет обнаруживать все новые, непреодолимые преграды на своем пути.
      Повторим еще раз: все вышесказанное не является ни философскими спекуляциями, ни отвлеченными фантазиями, но имеет серьезное и вполне положительное значение. Мы убеждены, что ни один вождь или воин традиции, вступивший в бой с подрывными силами, не может считаться зрелым человеком, способным удовлетворительно решить стоящую перед ним задачу, предварительно не развив в себе способности, позволяющие постичь мир скрытых причин, дабы суметь дать бой неприятелю и на этой территории. Будем помнить миф «мудрецов» из Протоколов: для них люди, воспринимающие лишь «факты», подобны тупой скотине. Нельзя рассчитывать на спасение, если среди глав нового движения не окажется людей, способных вести материальный бой, используя также и тайное знание, которое в этом случае будет служить не темным силам, а светлому принципу традиционной духовности.

Глава XIV. ЛАТИНСКИЙ МИР. РИМСКИЙ МИР. СРЕДИЗЕМНОМОРСКАЯ ДУША

I.

      В одной из предыдущих глав мы упоминали о роли, которую сыграл антигерманский предрассудок в «патриотической» концепции итальянской истории, попавшей под влияние масонской и демо-либеральной идеологии. Этот предрассудок распространен также в области культуры, особенно среди интеллектуалов, лелеющих миф латинства. По их мнению, мы являемся «латинским» и средиземноморским народом, поэтому наши естественные склонности, наше избирательное сродство влечет нас к нациям латинской культуры, тогда как от германского мира нас отделяют почти неодолимые духовные преграды. Говорят, что итальянец и немец никогда не смогут понять друг друга, а наши латинские цивилизация и мышление прямо противоположны германским. Некоторые примешивают к этому и религиозный фактор, противопоставляя протестантизм, исповедуемый германскими народами, католичеству латинских стран, намеренно умалчивая о том, что рейнская область Германии, Бавария и Австрия также исповедуют католичество.
      Подобные воззрения основаны на неком недоразумении, во многом порожденном, с одной стороны, избитыми и поверхностными представлениями, а с другой — инстинктивной неприязнью, вызванной неоднородностью расового состава итальянского народа. Поэтому данный вопрос имеет довольно важное значение для представителей консервативно-революционного движения.
      Первый вопрос заключается в следующем: что именно понимается под «латинским»? Что, собственно говоря, имеют в виду, используя это выражение?
      Как уже было сказано, в Италии миф «латинства» является любимым дитятей определенных интеллектуально-литературных кругов. И это не случайно. Действительно, о так называемом «латинстве» можно вести речь исключительно в рамках литературы и искусства, иначе говоря, культуры в наиболее поверхностном и расплывчатом смысле этого слова. В прочих же случаях уместнее говорить о «романском элементе», так как дело касается остатков поздней классической цивилизации, сохранившихся среди народов, некогда включенных в орбиту Римской Империи, усвоивших латинский язык и сохранивших некие устои, свойственные этой цивилизации. На самом деле упомянутое «латинство» скорее похоже на внешний слой штукатурки, скрывающей глубинные — как этнические, так и духовные — различия, которые нередко вступают в открытое противоборство. В любом случае нам важно показать, что «общее латинское наследие», безусловно, нельзя считать римским. Все приукрашенные гуманизмом «латинские» черты, проявляющиеся в самых различных областях, от обычаев до отдельных норм юридического права, имеют отношение исключительно к миру, остававшемуся «римским» лишь на словах, по отношению к которому древний, героический, патрицианский Рим не мог питать иного чувства, кроме презрения.