Возвращение леди Линфорд

Выпустив из рук ладонь жены, виконт достал изящно расписанную табакерку, взял щепотку табака, убрал коробочку в карман, — и все это не сводя глаз с осуждающего лица миссис Мейтленд. Та не смогла выдержать его чуть презрительный взгляд и потупила глаза.

— В возвращении моей жены нет ничего неожиданного, — невозмутимо заявил виконт. — Перед приездом в Линфорд-холл мы несколько недель провели в Лондоне, в чём вы сами могли бы убедиться, мисс Мейтленд, если бы прискорбная кончина вашей бабушки не заставила вас покинуть столицу ещё до начала сезона.

— Да, очень прискорбная, — согласилась её мать, беря себя в руки. Она совершенно не убедилась в том, что примирение супругов искренно, но ей хватило ума прекратить назойливые расспросы и не рисковать ссорой со знатным соседом. Поспешно натянув перчатки, она встала. — Идёмте, дорогие. Нам ещё надо купить кое-что до возвращения домой.

— О, подождите, мама! — Бойкая, старшая дочь, устремила на поднявшегося Линфорда большие карие глаза, в которых светился лёгкий упрёк. — Милорд, вы обещали мне показать вашего нового мерина, но так и не приехали к нам верхом.

— Непростительная оплошность с моей стороны, и я исправлю её немедленно. — Он повернулся к миссис Мейтленд. — С вашего разрешения, мадам, мы отправимся на конюшню. Может, вы также составите нам компанию? Надеюсь, вы одобрите мои новые приобретения.

Миссис Мейтленд считала себя знатоком лошадей и с готовностью приняла приглашение, приказав и младшей дочери сопровождать их.

— Нет, нет, мама! Люси не интересуется лошадьми, — поспешила возразить Арабелла. — Она может остаться и составить компанию её светлости.

Когда дверь закрылась, Рейчел слегка улыбнулась ловкости, с какой её оставили в доме, и повернулась к младшей из сестёр. Бог наградил обеих девиц Мейтленд тёмными блестящими волосами и большими карими глазами, но на этом сходство заканчивалось. Люсинда казалась бледной копией старшей сестры. Она была меньше ростом, полнее и не такая хорошенькая.

За весь визит бедняжка не произнесла ни слова. Она сидела, опустив голову, не отрывая глаз от нервно сцепленных на коленях рук, и — как догадалась Рейчел — испытывала неловкость от недостатка такта у своих родственниц.

Старшая сестра, явно избалованная любимица мамаши, сразу не понравилась Рейчел, но мнения о младшей она пока не составила.

— Вы не любите верховые прогулки, мисс Люсинда? — спросила она, пытаясь разговорить, застенчивую девушку.

— О, пожалуйста, называйте меня Люси. Меня все так зовут, — отозвалась та взволнованным, но приятным голосом. — Когда меня называют Люсиндой, я чувствую себя в чём-то виноватой. И я люблю ездить верхом, но… но у меня получается не так хорошо, как у Арабеллы.

Безусловно, родственнички не устают твердить, что тебе далеко до избалованной сестрицы, подумала Рейчел, но вслух сказала:

— Мы с вами обязательно должны прокатиться как-нибудь вместе. Я ещё многого не успела увидеть здесь.

Карие глаза, смущённые, изумлённые, встретились с уверенными зелёными.

— О, с удовольствием! Может, если завтра вы свободны, мы осмотрели бы руины монастыря около Триншэма? Это недалеко.

Рейчел, тронутая, дружеским жестом, с готовностью согласилась.

Однако, прибыв на следующий день на рандеву, она с некоторым раздражением обнаружила, что не только Арабелла включена в экспедицию, но и два джентльмена, одним из которых оказался, — ну кто бы мог подумать! — Седрик Карлтон, юный кузен Линфорда.

— Господи! — воскликнул Седрик, когда Рейчел остановила Молнию рядом с конём Люси. — Миссис Стоуэн, так это действительно вы! Конечно же, я не мог ошибиться, ведь Люси так живо обрисовала вас.

Рейчел страстно пожелала, чтобы земля разверзлась и поглотила её. Как прикажете выбираться из этой щекотливой ситуации? Пять пар глаз, направленных на неё, выражали целую гамму чувств: от замешательства и самодовольства до оскорбительной наглости, с которой смотрел на неё грум, коренастый, с резкими чертами лица.

— Здравствуйте, Седрик, — сказала Рейчел с замечательным самообладанием, если учесть, что её сердце, бешено колотилось о ребра. Странно, что остальные не слышат этот грохот. — Как приятно снова встретиться с вами! Линфорд не сообщил мне о вашем знакомстве с Мейтлендами.

И с каким же удовольствием я убью его за это, как только вернусь в Линфорд-холл! — добавила она про себя.

— О, видите ли, я дружу с Гарри. Вместе учимся в Оксфорде, к вашему сведению, -сообщил Седрик, ещё не оправившись от замешательства.

— А вы, должно быть, Гарри Мейтленд. — Рейчел протянула руку слегка смущённому юноше. — Я бы вас узнала где угодно. Вы очень похожи на сестру.

— Да, мы с бедняжкой Люси внешностью пошли в отца. Вся красота досталась Бёлле и маленькому Чарлзу. Им достались черты, присущие маминой родне…

— А я бы хотела знать, — грубо вмешалась Арабелла, — почему вы называли себя миссис Стоуэн.

Надменно приподняв изящные брови, Рейчел в упор посмотрела на неё.

— Конечно, хотели бы. И если любопытство не даёт вам покоя, мисс Мейтленд, обратитесь за объяснениями к моему мужу. — Рейчел повернулась к Люси: — Не пора ли нам отправляться?

— Поделом тебе, Белла, — тихо сказал Гарри, с улыбкой глядя на скачущих впереди всадниц.

Сестра бросила на него испепеляющий взгляд:

— Гарри, ты можешь принимать, так называемую леди Линфорд за чистую монету, но я не такая дура. Не удивлюсь, если она окажется самозванкой.

— Успокойся! — засмеялся Гарри. — Зачем Линфорду представлять самозванку, как свою жену? Никакого смысла в этом нет.

— Конечно! Никогда бы он этого не сделал, — согласился Седрик. — Старина Линфорд, очень щепетилен. Фамильная честь и всё такое. — Он вдруг нахмурился. — Однако во всём этом деле есть что-то странное. Шесть лет никаких сведений о его жене — и вот она появляется из небытия. Чертовски странно.

— Седрик, почему бы тебе не спросить Линфорда? — вкрадчиво произнесла Арабелла.

— Что? — Седрик явно смутился. — Нет, нет, ни за что на свете, Белла. Линфорд — прекрасный парень, но чертовски опасный, когда разозлится. И потом, это совершенно не моё дело.

Что касается Гарри, для него вопрос на этом закрылся, и он пустил лошадь в галоп, увлечённо рассказывая Седрику о петушиных боях, которые должны были состояться на следующий день. Арабелла молча последовала за ними, кипя от негодования.

Стоял прекрасный июльский день, ни дуновения ветерка. К тому времени, как компания добралась до поворота на Триншэм, джентльмены уже были измучены жарой и жаждой, а потому охотно поменяли сомнительное удовольствие от лазания по «груде развалин», как выразился Гарри, на «Синего кабана», где можно было утолить жажду. Молодёжь договорилась через час встретиться у дорожного столба.

Люси смотрела вслед юношам и своей недовольной сестре.

— Бедная Белла. Конечно, миледи, ваше появление расстроило все её планы. Её всегда считали первой красавицей графства.

Рейчел улыбнулась:

— Я польщена, Люси, но, будучи замужней женщиной, вряд ли представляю угрозу для вашей сестры. Я уверена, что она может завоевать любого красавца, какого выберет.

— Не совсем так, миледи.

Рейчел пристально взглянула на девушку, заметила неожиданный румянец на её щеках, и тут до неё дошло. Она подняла брови. Ну-ну! Выходит, Арабелла имела виды на Линфорда? Это многое объясняет.

— Неудивительно, что ваша сестра меня не жалует.

— Она все равно невзлюбила бы вас, мадам, просто потому, что вы прекрасны.

— Вы решили окончательно смутить меня лестью, Люси Мейтленд! И если мы собираемся продолжать нашу дружбу, то вы должны немедленно прекратить это. И перестаньте называть меня «мадам»! Моё имя — Рейчел.

— О, я не могу вас так называть. Мама ни за что не одобрит.

— Хорошо, пойдём на компромисс. Наедине можете называть меня Рейчел, а в обществе — леди Линфорд, но не мадам. Иначе я буду чувствовать себя пожилой матроной.

Люси рассмеялась и охотно согласилась. Она болтала гораздо непринуждённее во время прогулки по руинам. Монастырь, построенный на холме и господствовавший над окрестностями, наверняка прежде был прекрасен.

Когда они обследовали все разрушенные стены, Рейчел присела на один из больших серых камней, составлявших когда-то часть огромной трапезной, и сказала:

— Моё появление явно произвело сенсацию. Неудивительно, что некоторые сомневаются в моей подлинности.

— Не обращайте внимания на Беллу, — посоветовала Люси, садясь рядом с Рейчел. — Очень многие рады, что в Линфорд-холле теперь есть хозяйка. Утром я разговаривала с мистером Ходжесом. Он вас прекрасно помнит, и говорил о вас моей матери с огромной любовью.

— Милый мистер Ходжес. Он один из немногих людей, кто знал меня в те ранние годы. — Рейчел обвела взглядом луга, рощицу за ними, где стадо коров нашло пристанище от жары. — Я вышла замуж очень юной… Слишком юной. Я была не готова к замужеству, как и к обязанностям виконтессы Линфорд.

— Поэтому… поэтому вы убежали? — нерешительно спросила Люси.

— Отчасти.

— Но теперь вы стали старше. Вы же не убежите снова?

Они ступили на зыбкую почву. Рейчел от всей души хотела поделиться с Люси причинами своего долгого отсутствия, но честь не позволяла ей раскрыть истинные отношения, связывающие теперь её и Линфорда.

В конце концов, он пообещал расторгнуть брак, если Рейчел будет прилежно играть роль покорной жены, и она не откажется от своих обязательств, не разгласит тот факт, что примирение — просто фарс.

С другой стороны, она не собирается намеренно лгать добросердечной девушке, которая с каждой минутой нравится ей все больше.

— Сегодня точно не убегу, — ответила Рейчел, вставая. — Однако, если я вскоре не вернусь в Линфорд-холл, его светлость начнёт думать, что именно это я и сделала.

Когда Рейчел и Люси приблизились к повороту на Триншэм, там никого не было. Подождав некоторое время, они направились к Линфорд-холлу, решив, что остальным надоело их ждать. Они доскакали до стены, ограничивавшей поместье, так и не увидев ни души, и Рейчел предложила Люси сократить на пару миль дорогу домой, проехав через земли Линфорда.

Когда дамы выезжали на верховую тропу, окружавшую лесистую часть парка, немного впереди они увидели Арабеллу и её грума, гнавших своих лошадей на Бена Хьюза. Расстояние не позволяло слышать их слова, но они увидели, как грум неожиданно лягнул Бена ногой, обутой в грубый сапог, и парень упал на землю. Люси задохнулась от ужаса, глаза Рейчел угрожающе вспыхнули.

Пришпорив Молнию, Рейчел оставила Люси далеко позади.

— Вы понимаете, что делаете? — гневно спросила она, резко останавливая Молнию рядом с конём Арабеллы.

— Этот дурак, отказался показать мне, что он спрятал под рубашкой. — Арабелла надменно вскинула маленькую головку. — Ренфру просто выполняет приказ. А мне Линфорд, несомненно, будет чрезвычайно благодарен, миледи. — (Арабелла презрительно подчеркнула титул.) — Подозреваю, что негодяй, занимался браконьерством.

Лишь огромным усилием воли Рейчел заставила себя сдержаться и не стегнуть хлыстом по нагло улыбающемуся лицу Арабеллы.

— Каковы бы ни были взгляды моего мужа на браконьерство, я уверена, что он никогда не доверил бы обязанности егеря избалованному вздорному ребёнку.

Рейчел с наслаждением отметила, что щеки Арабеллы загорелись ярким румянцем, однако вид слуги не вызвал у неё никакого удовольствия. В тёмно-карих глазах грума светилась жестокость, полные губы презрительно кривились.

— Мой муж также никогда не воспользовался бы помощью, безмозглого головореза. Убирайтесь с глаз моих и с этой земли, пока я не потеряла терпение!

Самоуверенность Арабеллы стремительно испарилась, сменившись гневным презрением.

— Поехали, Ренфру. «Её светлость» ещё попомнит об этом! — пригрозила она, оставив за собой последнее слово, и пустила лошадь в галоп.

— Вам тоже лучше уехать, Люси, — посоветовала Рейчел, ещё не остыв от неприятной сцены. — Мне очень жаль, что столь позорный инцидент омрачил такой чудесный день.

Люси, успевшая услышать достаточно, чтобы понять суть происшедшего между Рейчел и Арабеллой, не простившись, последовала за сестрой. Рейчел посмотрела ей вслед и перевела взгляд на Бена, с трудом поднявшегося с земли и прикрывавшего руками что-то спрятанное на его огромной груди. В глазах великана таились замешательство и страх.

Высвободив ногу из стремени, Рейчел скользнула на землю и шагнула к Бену, но тот испуганно попятился.

— Все хорошо, Бен. Я не обижу тебя. Если бы он не выглядел таким запуганным, Рейчел рассмеялась бы над нелепостью своих слов. Ну, разве не смешно, когда маленькая женщина уговаривает великана шести футов шести дюймов ростом не бояться её!

— Ты помнишь меня? — ласково спросила она. — Я приезжала на днях на ферму. Я леди Линфорд.

Бен смотрел на неё странно, напряжённо. Его взгляд сосредоточился на её губах, и бессмысленное выражение исчезло с лица. Великан перестал пятиться, и Рейчел медленно приблизилась к нему.

— Тот человек сделал тебе больно? — Снова его глаза устремились на её губы, и Рейчел подумала, что он её не понимает, и совершенно растерялась. Как же общаться с таким, как Бен Хьюз?

— Плохой человек, — вдруг отчётливо произнёс Бен.

— Да, он плохой человек, он не должен был бить тебя. Его светлость позволяет тебе приходить сюда, правда?

Рейчел медленно и чётко выговаривала каждое слово, надеясь, что Бен снова поймёт её, и была вознаграждена энергичным киванием большой головы. Затем она заметила быстрое движение под его грубой рубахой и мысленно застонала. Боже милостивый! Неужели Арабелла Мейтленд всё-таки была права?

Молча, в смятении Рейчел смотрела, как из-под рубахи появляется маленькая пушистая головка. Бен, издавая странные воркующие звуки, вытащил из-под рубахи дрожащего, но явно успокаивающегося зайчонка. Огромная рука нежно придерживала зверька.

Рейчел увидела большую кровоточащую рану на передней лапке, и тут её осенило. Она улыбнулась.

— Ты несёшь его в свой сарай, да? — ласково спросила она, чтобы не испугать зверька ещё больше, и снова Бен утвердительно закивал головой. — Можно мне пойти с тобой?

На это Рейчел не получила ответа, но все равно решила последовать за Беном. Ведя Молнию в поводу, она почти бежала, чтобы не отстать от парня, и всю дорогу поддерживала односторонний разговор. Когда вскоре они добрались до цели, Рейчел взмокла и задыхалась.

Двери сарая были настежь открыты, и она прошла за Беном внутрь. После яркого солнечного света её глаза не сразу привыкли к полумраку, затем она увидела у дальней стены ряды клеток с дикими животными и птицами. Дверцы многих клеток были открыты, но их обитатели, казалось, не спешили обрести свободу.

Рейчел наблюдала, как великан кладёт раненого зайца на грубый деревянный стол, смазывает рану какой-то мазью, перевязывает лапку тряпкой, похоже остатками рубахи.

Во время всей операции зайчик и не пытался сбежать, словно знал, что огромные, касающиеся его руки не причинят вреда. Какой особенный человек! Каким даром он обладает!

Затем Бен посадил зайца в одну из пустых клеток, налил в мисочку воды, поставил еду и закрыл дверцу.

— Он выздоровеет?

Ответа не последовало. Потянувшись, Рейчел тронула Бена за плечо, он повернулся и взглянул на неё. Она повторила вопрос и на этот раз была вознаграждена широкой улыбкой и уже привычным кивком.

Ошеломлённая, сбитая с толку, Рейчел отошла, уселась на край стола и стала смотреть, как Бен подходит к каждой клетке, подкладывает еды, наполняет маленькие мисочки свежей водой. Кроме странных звуков, производивших на его пациентов успокаивающее действие, Бен не промолвил ни слова, и всё же Рейчел чувствовала уверенность, что он понимает её. По крайней мере…

Вдруг ей в голову пришла мысль, такая неожиданная, что она чуть не отмахнулась от неё как от нелепости, но желание проверить свои подозрения не отпускало её. Рейчел изо всех сил ударила кулачком по столу, вспугнув некоторых зверьков и птиц.

Бен даже не повернул голову, но она увидела, как он смотрит на ряды клеток, видимо удивляясь, что вдруг испугало его питомцев. Затем он обернулся и вопросительно посмотрел на неё. Господи! Он не слабоумный… Он — глухой!

— Что ты делаешь с животными, когда они выздоравливают? — спросила Рейчел, прежде чем Бен успел отвернуться. — Ты отпускаешь их на волю? — Он снова кивнул, и она подошла к нему. — Ведь ты понимаешь всё, что я говорю, да, Бен? — Он опять кивнул. — Но ты же не слышишь меня, так как же ты понимаешь?

Этот вопрос он не понял, и некоторое время смотрел на неё в замешательстве. Рейчел уже подумала, что ошиблась, но Бен вдруг коснулся своих губ кончиками пальцев.

Она нахмурилась.

— Ты хочешь сказать, что понимаешь мои слова по движению губ? Невероятно! — воскликнула она, получив в ответ привычный кивок. — Бен Хьюз, ты удивительнейший человек!

Он густо покраснел, вызвав её искренний смех.

— Теперь я должна идти, мой друг. Уже поздно. Можно мне навестить тебя ещё раз?

Бен проводил её к стреноженной Молнии. Кобыла тихонько заржала, и ткнулась мордой не в ладонь Рейчел, а в руку великана. Молния всегда была сдержанна с чужаками. Рейчел испытала укол ревности, когда Линфорд — будь он проклят! — легко завоевал доверие кобылы, но ни разу Молния так быстро не доверялась совершенно незнакомому человеку.

Помахав рукой на прощание, Рейчел промчалась лёгким галопом мимо того места, где напали на Бена, затем повернула Молнию на тропинку, ведущую через лес поместья, и остановилась у большого вяза.

Ей показалось, что она не одна в этой лесистой части парка. Послышался звук выстрела, но она так глубоко погрузилась в свои мысли, что не обратила на него внимания.

Рейчел чувствовала, что должна чем-то помочь Бену Хьюзу. Конечно, может, она и ошибается в том, что он глухой, но вряд ли. Надо попросить доктора Джиллиса осмотреть Бена. Обязательно. Она преисполнилась решимости сделать всё, что в её силах, для этого удивительного человека, до того, как покинет Гэмпшир навсегда.

Рейчел сжала коленями бока Молнии. Кобыла не успела сделать и пары шагов, когда снова прозвучал выстрел. Рейчел резко обернулась и, к своему ужасу, увидела расщеплённую кору и зловещий свинцовый шарик, застрявший в стволе вяза всего в нескольких дюймах от её головы.

Глава седьмая

— Ах, мисс Эм! — Элис резко обернулась, услышав, как с грохотом захлопнулась дверь спальни. — Что случилось? Вы белее простыни.

Рейчел, потрясённая лесным инцидентом, прижалась спиной к закрытой двери.

— Элис, кто-то только что пытался убить меня, — выдохнула она, ещё не оправившись от бешеной скачки. Боясь, что ноги не удержат её, она добрела до кушетки и обессилено опустилась на неё. — Это не могло быть случайностью… но… Кто?… Почему?

Убрав в гардероб любовно выглаженное платье, испуганная Элис поспешила к своей хозяйке.

— Что произошло, мисс Эм?

— Кто-то выстрелил в меня в лесу. Если бы я не пришпорила Молнию в тот момент, то не сидела бы здесь сейчас. — Рейчел подняла глаза на горничную, и вид встревоженного девичьего личика почему-то успокоил её; ей даже удалось выдавить подобие улыбки. — Сегодня Бог точно на моей стороне, Элис.

— Миледи, вы должны немедленно рассказать об этом его светлости!

Рейчел нахмурилась. Мудрый совет, но вдруг она ошиблась? Поднявшись, Рейчел подошла к окну, пытаясь в деталях вспомнить те жуткие минуты. Могла ли она, ошибиться? В конце концов, всё произошло так быстро. Более того, без абсолютной уверенности в происшедшем ей совершенно не хотелось поднимать шум, а это означало, что придётся вернуться в лес.

Рейчел невольно вздрогнула, и тут какое-то движение привлекло её внимание. Она чуть повернула голову и увидела, как из леса, окаймлявшего парк, появляется человек с ружьём на плече. Он был достаточно далеко, но даже на таком расстоянии она узнала походку мужа. Боже милостивый!… Линфорд?

— Нет, Элис. Никому не говори об этом. Нельзя выдвигать обвинения, не имея доказательств.

Тревога не прошла, но Рейчел улыбнулась и приказала наполнить ванну. Она блаженствовала в ароматной воде, когда услышала шум у парадной двери. Кто-то приехал. Наверняка один из соседей с визитом, а она совершенно не желала видеть, кого бы там ни было, пока не разберётся в происшедшем и не придёт к какому-либо решению.

Однако она серьёзно ошиблась. Прибыли леди Барнсдейл и мистер Чефингем. Пеплоу сообщил гостям, что хозяева переодеваются к обеду, и провёл их в спальни, всегда готовые для них. Затем дворецкий отправился в западное крыло объявить его светлости о прибытии тётушки с другом.

Спускаясь в библиотеку, виконт улыбался. Письмо, которое он написал тёте неделю назад, погнало её сломя голову в Гэмпшир, как он и думал. Леди Барнсдейл в сопровождении преданного Чефи ворвалась в библиотеку вскоре после племянника и, не теряя времени на любезности, потребовала объяснений. Её интересовало, что же заставило беглую жену вернуться через столько лет.

— Я заставил, Хетти, — невозмутимо ответил Линфорд, вручая тётушке бокал чудесной мадеры.

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, Линфорд! — возмутилась леди Барнсдейл. — Я хорошо помню твои слова: ты сказал, что прекратил поиски.

— Да, вы правы, — согласился он. — Я прекратил поиски жены, дорогая тётя, потому что точно узнал, где можно её найти.

Наградив племянника раздражённым взглядом, Хенриетта тяжело опустилась на диван. Такой поворот событий ей совершенно не нравился, и она пребывала в отвратительном настроении с того самого момента, как получила письмо. Она уже собиралась спросить, где же прячется эта несносная жена, когда дверь открылась. Леди Барнсдейл резко обернулась, и бокал чуть не выпал из её пальцев.

Трудно сказать, кто из двух дам, выглядел более потрясённой, увидев другую. У леди Барнсдейл, к полному восторгу её племянника, чуть отвисла нижняя челюсть, а глаза его жены широко раскрылись от изумления.

Рейчел пришла в себя первой и, улыбаясь, обратилась к леди Барнсдейл:

— Какой чудесный сюрприз, Хетти! Линфорд не удосужился сообщить мне, что вы приедете навестить нас.

— Потому, что я сам не был абсолютно уверен, дорогая, — ответил виконт невозмутимо, но в глубине его фиолетовых глаз заплясали дьявольские огоньки.

Взгляд совершенно растерявшейся леди Барнсдейл заметался между племянником и Рейчел:

— Но… но я не понимаю. Что вы здесь делаете, Эмили?

— Ясно как день, дорогая! — вмешался Чефи, склоняясь над ручкой виконтессы. — Позвольте выразить моё удовольствие. Счастлив, видеть вас благополучно вернувшейся в дом вашего мужа, миледи.

Леди Барнсдейл, вскочившая при появлении Рейчел, рухнула на диван, вылив почти все содержимое своего бокала на роскошный аксминстерский ковёр.

— Линфорд, вы должны были предупредить её! — с горячностью упрекнула Рейчел, бросаясь к подруге и освобождая её от бокала. — Ради Бога, налейте ей бренди! Она вот-вот упадёт в обморок.

— Хочу сообщить вам, милочка, что я никогда в своей жизни не падала в обморок. — Леди Барнсдейл гордо выпрямилась, окинув Рейчел холодным взглядом; слова её звучали презрительно. — И я не нуждаюсь ни в бренди Линфорда, ни в ваших заботах!

Объявили, что обед готов, и Рейчел, оскорблённая высокомерным тоном, подруги, смотрела, как Линфорд предлагает ей руку, предоставляя Чефи вести в столовую его жену. Рейчел заняла своё место в конце стола, и вскоре стало ясно, что её намеренно исключили из беседы.

Для одного дня это, пожалуй, уже слишком! Ей не только пришлось справляться с интригами Арабеллы Мейтленд, неожиданным появлением Седрика Карлтона и безобразным нападением на Бена Хьюза, так ещё кто-то пытался покончить с ней, и вполне вероятно, что этот «кто-то», — бессовестный негодяй, сидящий напротив неё! Но будь всё проклято! Она не позволит демонстративно игнорировать себя за собственным столом!

Терпение её лопнуло. Одним взмахом тонкой руки она с грохотом скинула на пол тарелки, бокалы, серебро и в вихре бледно-зелёного шёлка вылетела из комнаты.

Леди Барнсдейл схватила за руку разгневанного племянника, попытавшегося броситься за женой:

— Нет, Доминик. Это моя вина. Позволь мне поговорить с ней.

Линфорд со вздохом смотрел, как тётушка покидает столовую с гораздо большим достоинством, чем его жена, затем повернулся к Чефи, безмятежно, продолжавшему наслаждаться едой, как будто не случилось ничего из ряда вон выходящего.

Виконт невольно улыбнулся:

— Неужели вы никогда не теряете самообладания, Чефи?

— Что?… Ах, это! Нет, так и должно было случиться. — Чефи потянулся к бокалу и одним глотком осушил его. — Видите ли, мой мальчик, вы должны были предупредить Хетти. Такое потрясение для неё! Я же говорил, что она обожает девочку. Места себе найти не могла с тех пор, как ваша жена покинула Суррей.

Линфорд передал гостю блюдо с грибами, приготовленными в особом соусе, которое Чефи давно пожирал глазами, затем откинулся на спинку стула.

— Для вас это, кажется, не было потрясением, мой друг? — спросил он, глядя на Чефи поверх своего бокала.

— Да, — признал Чефи, наполняя грибами тарелку. — Правда, не могу сказать, что знал наверняка. В ней было что-то знакомое, но эти волосы сбили меня с толку. Никогда не видел таких волос прежде. Обязательно вспомнил бы.

Линфорд снова нахмурился.

— Да, волосы, — угрюмо пробормотал он, чем вызвал довольный смех своего невозмутимого компаньона.

— Мой мальчик, невозможно иметь волосы такого цвета и не обладать взрывным характером. Да вас бы и не устроила скромная фиалка. Держитесь за то, что получили. Вы прекрасно поладите, когда она попривыкнет.

Виконт перестал хмуриться и улыбнулся, правда, несколько криво:

— А вы хитрец, Чефи, точно хитрец.

Тем временем леди Барнсдейл добралась до спальни Рейчел и тихонько поскребла пальцами дверь. Ответа она не получила, но её это не остановило. Она всё равно вошла в комнату и нашла подругу у окна. Рейчел не обернулась, продолжая всматриваться в парк, но интуитивно почувствовала, кто вошёл, и тихо сказала:

— Будете упрекать меня, Хетти? Отчитывать за мою уловку? Я готова выслушать вас, уж это-то я вам должна.

Не услышав ответа, она обернулась. Леди Барнсдейл с полными слёз глазами сидела на кушетке. В мгновение ока Рейчел оказалась рядом с ней.

— Нет, Хетти, только не это. Я могу совладать с вашим острым язычком, но не с вашими слезами.

— Вы… вы все спланировали, не так ли? — дрожащим голосом спросила Хенриетта. — Нашу встречу?… Дружбу?

— Встречу — да, — призналась Рейчел, ласково беря руки пожилой женщины в свои. — Но то, что случилось потом, я не могла предвидеть. Я и подумать не могла, что полюблю вас… не ожидала ничего подобного. — Её губы дрогнули в слабой улыбке. — Хетти, когда я познакомилась с вами шесть лет назад, вы напугали меня до смерти. Как я могла представить, что буду смотреть на вас, как на близкого друга? И более того. Я и поверить не могла, что полюблю кого-то не меньше, чем леди Анну.

Вслед за Рейчел леди Барнсдейл перевела взгляд на портрет. Она ничего не знала о леди Анне Нортон и попросила Рейчел объяснить, как та встретила эту добрую женщину, безмятежно улыбавшуюся с портрета.

Рейчел начала свой рассказ неуверенно, но вскоре увлеклась воспоминаниями. Она слегка коснулась своего одинокого, несчастливого детства, упомянула о надеждах на будущее, родившихся после брака с виконтом, рассказала о чуть не ставшей роковой первой встрече с леди Анной и о том, как любовь и заботы этой чудесной женщины превратили робкую девушку в счастливую, уверенную в себе даму.

— Неужели вы были так несчастны в те короткие недели вашего брака? — ласково спросила леди Барнсдейл, когда её подруга подошла к концу своей исповеди. — Неужели он был так жесток, что вы решили скрыться на долгие шесть лет?

— Жесток? — эхом откликнулась Рейчел, нахмурившись. — Нет, Хетти, он не был жесток. Безразличен, — это точнее. — Рейчел встала и снова отошла к окну. Её взгляд невольно устремился к лесу. — В конце концов, он женился на мне лишь для того, чтобы добраться до состояния моего отца.

В её тихом голосе не было ни горечи, ни ожесточённости. Только безразличие. Леди Барнсдейл озадаченно нахмурилась.

— Так поэтому вы сбежали? Из-за того, что ваш отец оставил все Доминику?

— Из-за обиды, вы хотите сказать? — Рейчел рассмеялась, и смех её прозвучал горько. — О нет, Хетти. Причина не в этом. Хотя Линфорд, думает именно так… я позволила ему так думать.

— Тогда почему? — спросила Хетти, понимая, что молодая женщина недоговаривает чего-то очень важного, расстроившего её до такой степени, что она не смогла больше оставаться с мужем. — Хоть я и обожаю племянника, я не слепая и вижу его недостатки. Я уверена, что он никогда бы намеренно не обидел вас, хотя он явно сделал именно это.

Рейчел молчала долго, и леди Барнсдейл решила, что не получит ответа, но девушка очень тихо сказала:

— Я оставила его потому, что он разбил мои мечты. Я оставила его потому, что он разбил девичье сердце. Хетти, вы действительно хотите узнать, как ему удалось сделать это?…

Когда некоторое время спустя леди Барнсдейл покинула спальню, она была и опечалена, и сильно встревожена. Рейчел доверила ей все, даже детально обрисовала своё похищение после отъезда из Суррея и причины, по которым осталась в Линфорд-холле.

Леди Барнсдейл верила, что знает истинное намерение племянника, привёзшего жену в дом своих предков, и от всего сердца молилась за счастливый исход, но то, что она узнала от Рейчел, посеяло в её душе серьёзные сомнения.

Хенриетта послала слугу сказать джентльменам, что она не спустится вниз, и уединилась в отведённой ей спальне. Она уже сообщила Линфорду о своём намерении, уехать из Линфорд-холла ранним утром, объяснив это необходимостью последних приготовлений к переезду из Суррея в Бат. Оставалось надеяться, что у него не возникнет никаких подозрений относительно настоящей причины. А причина заключалась в том, что она не доверяла себе. Она боялась, что не выдержит и вмешается, если столкнётся с племянником лицом к лицу после разоблачительных откровений Рейчел.