Власть. Пастухи на костылях

      Милиционер отчетливо услышал ответ в рации "хорошо", но свободнее себя чувствовать не стал. Поделив ноши между собой, бойцы отряда были готовы уходить, но Владимир все еще медлил. Он в последний раз оглядел "пирамиды", прошелся по коридорам первого и второго этажа, дергая запертые двери, нисколько не боясь оставлять отпечатки пальцев. Потом вышел к дежурной части и только тогда скомандовал уходить. Он действительно не убил того, кто помог ему проникнуть в здание милиции. Он ведь старался никого не обманывать.
      Милиционер, когда смог оторваться от стены, к которой словно прилип, не рассуждая и никого не уведомляя по телефонам о происшедшем, выбежал из здания и бросился к своим родным. Всю ночь он думал, надеялся, что никто не узнает о его предательстве, пусть и вынужденном. Но утром с эффектным выбиванием двери к нему ворвался СОБР и скрутил как соучастника. Камеры наблюдения ведь никто не отменял.
      Владимир был в это время уже за пятьдесят километров от места ночной акции, и даже намека на бессонную ночь в его глазах не было. Сидя перед связанным коммерсантом которого ночью выловил его мобильный отряд он рассуждал вслух медленно и внушительно:
      - У нас была тяжелая ночь. Никто на тебя тратить время не будет. Я попрошу тебя сделать и ты сделаешь. Я попрошу сказать и ты скажешь. Но за каждое лишнее слово не по делу вот он, - Владимир указал на командира мобильной группы, - будет тебе отрезать палец. В конце он отрежет тебе язык. Понятно? Ты мне веришь? Ты уже наслышан, что я никогда никого не обманываю? Я не ваши менты или наши власти. Я всегда честен. Вы как бараны отдаете им взятки, но они вас не защитят от меня. От меня защиты еще не придумано. Ясно?
      Коммерсант кивнул, напугано рассматривая не Владимира, а возвышающегося командира тех, кто его и поймал на выезде от любовницы.
      Почти что, нежно вынув кляп изо рта связанного, Владимир спросил:
      - Ты забашлял ментам чтобы они твоего конкурента сгноили ОБЭПом? Подумай, прежде чем ответить. Ничего я не ценю, так как правду. Но ложь для тебя равно неприятности. Серьезные неприятности. Подумал? Теперь отвечай.
      Коммерсант закивал нервно, и поспешил сказать:
      - Только денег я им не платил. Начальник милиции… мы с ним друзья с детства. Просто поляну накрыл.
      Владимир серьезно покивал и сказал:
      - Сейчас внимательно меня слушай. Завтра ты пойдешь в вашу прокуратуру и напишешь заявление, что по твоей просьбе и так далее… там уже есть заявление от твоего "крестника", что менты с каждой проверки у него водку и вино воруют, якобы контрафактное конфискуют. А на словах прокурору передашь… Попробует спустить на тормозах или отказать в возбуждении дела… Я приду к нему в гости сам. И никакой спецназ и охрана меня не остановят.
      - Но меня же посадят!? - испугался коммерсант.
      - Неа. - покачал головой. - Не за что тебя сажать. А вот твоего начальника милиции снимут. И, наверное, посадят, хотя вряд ли. Знаем мы уже их круговую поруку.
      - Он мне будет мстить!
      - Ага. - Согласно кивнул Владимир. - Но лучше он, чем я. И не вздумай бежать. Я твои магазины не трогаю. Но сбежишь, спалю нахрен. Понял меня? Работай. Хорошо работай. Ты, как и другие нужны нашей стране. Ты же не хачик, ты же наш, свой, русский! Я же тебе первый и помогу если что. Помогай другим русским. Ты нужен… А такие менты нет. Усек?
      Поднимаясь, Владимир, сказал бойцам развязать коммерсанта и отпустить его на все четыре стороны. Коммерсант ошалело оглядываясь поломился через кусты к еле освещенной дороге меж рядами гаражей.
      Рассевшись по машинам, Владимир и его бойцы немедленно тронулись в путь. Им предстояло заключительное утреннее приключение.
      - Где этот уродец с напарником пасется?
      - У совхоза бывшего. - Ответил молодой совсем парень с переднего сидения. - Там как дорогу сделали, все носятся сто-сто двадцать, вот он всех пугает, что права отберет, тысячу-полторы в карман постоянно кладет. Купил себе полмесяца назад новый Фольксваген.
      - Ворье… - презрительно сказал Владимир: - Ничего мы научим его любить свой народ… А что ты говорил про друга своего?
      Парень опустил глаза и неторопливо, но с чувством горькой обиды сказал:
      - А месяц назад, когда Кирюха несся там, он приказал остановиться. А у того бабла вообще не было… из кабака ехали. Ну, он испугался за права и понесся дальше. Думал, успеет до города и там спрятаться. Так эти его нагнали и расстреляли. Были оправданы. Закон о терроризме, мол. Они имели право.
      - Кирюха твой жив? - Спросил, причмокивая губами Владимир.
      - Он да. А вот его девчонка нет. Он ее пи…дец как любил. И подруга ее тоже шею сломала, когда они в кювет ушли.
      Дебилы, подумал про себя Владимир. Зная, что менты пасутся все равно решаются играть в "пронесет - не пронесет". Менты стригут капусту, в принципе, тоже играя. Они всю страну приучили к этой игре. Уже особо и не возмущается никто, что с них деньги берут прав или не прав - не важно. Это типа налог на дороги в нашей стране такой. Зло думал про себя Владимир. Но ничего. Он покажет, что это игры с летальным исходом. Лучший способ обезопасить народ на дорогах убрать с дорог "препятствия".
      Владимир сказал в рацию, чтобы все остановились, и что он сам все сделает. Кавалькада машин прижалась к обочине и погасила огни. Владимир же со своим первым офицером, как он его называл и с молодым бойцом, прибившемся к ним недавно и рассказавшем о ДПСнике-беспредельщике, покатил дальше.
      Попросив набрать предельно скорость, Владимир высматривал в утреннем сумраке и тумане, не блеснут ли отражатели формы ДПС.
      Блеснули. Вот и палочкой тот замахал. Первый офицер остановил машину, и Владимир быстро уточнил у бойца тот ли это урод или другой стоит. Боец совершенно уверенно узнал в подходящем "беспредельщика".
      Жалко второго было не видно. В машине видать сидел на рации. Напуганные последними налетами Владимира и его команд, менты теперь с рациями не расставались. Вспомнили что устав ППС не идиотами писан. Его кровью когда-то писали. Резво сотрудники стали заучивать уставы и инструкции. Но и Владимир и его первый офицер за две недели налетов поднаторели в отстреле этих "защитников порядка".
      Когда мент подошел к дверце и нагловато передернул плечами, словно разминающийся боксер, "первый офицер" через опущенное стекло, просто и спокойно не теряя мгновений выстрелил ему в лицо из подаренного Владимиром "глока". Владимир же, азартно улыбнувшись, раскрыл дверцу и выпал на колени из нее. Привычно вскинув к плечу автомат и отчаянно стараясь разглядеть цель, открыл огонь по машине ДПС. Стекла осыпались, машину словно в мандраже трясло от града попаданий. Даже если внутри кто-то сидел после рожка выпущенного в жестянку "жигулей" выжить там было проблемно. Не торопливо Владимир поднялся, оценил изуродованный бок машины ДПС и коротко сплюнул в траву. Еще двоих можно было плюсовать к списку побед. Кто-то марки коллекционирует, а кто-то для коллекции милиционеров убивает.
      Сев обратно в машину Владимир велел водителю возвращаться к остальной команде. Пора было уходить на сон.
      Когда они вернулись и кавалькада, следуя отработанным правилам, спрятала в своей середине машину командира, Владимир спросил у молодого потрясенного бойца:
      - Думаешь, твой Кирюха доволен будет?
      Тот коротко кивнул и сказал:
      - Да. - Поглядев на темный лес за окном, он добавил: - Знали бы вы, как он этого мента ненавидит…
      - Вот и расскажешь ему, как мы поступили. Скажи ему и другим что мы справедливо платим каждому. И пусть он как поправится тоже берет оружие. Чтобы не ждал когда придет дядя и отомстит за него. Пусть помнит, что месть - его право! И месть - наша правда! Жиды, хачики, америкосы скупили эту страну и менты подумали, что им теперь все можно раз они их защищают. Нихрена. И с ментами и с жидами разберемся. Дайте только срок.
      Потрясенный и словно зачарованный боец только кивал в ответ.
      - Зря машину не осмотрели. И этого урода. - Подал голос спереди помощник Владимира.
      Владимир кивнул резонности этих слов. Робингудствовать хорошо пока есть деньги. А когда их предельно мало надо заниматься пополнением. Даже обирая трупы противников.
      - Завтра сделаем экс… - сказал Владимир, и все поняли, что значит это возродившееся слово. - Сбербанковских инкассаторов на шестичасовом заборе денег в городе возьмем.
      - У банка брать будем? - с сомнением спросил первый офицер. - Там стрелки. Менты. Четверо. Я уже говорил. И три инкассатора.
      - Ну, если они бараны, то сунуться против нас… давай думать, как в город войти всеми сразу. Что-то нас много стало…
      Их действительно стало много. Начиналось все с двенадцати разоруженных боевиков оставшихся в школе и не спешащих уезжать к себе… А нынче в кавалькаде было пятьдесят бойцов, да еще две мобильных группы по десять человек в области наводили шухер отвлекая на себя СОБРовцев и ОМОН. А сколько еще оставшихся без работы молодых парней хотели присоединиться к этой веселой и безнаказанной жизни.
      Жизнь как-то странно быстро набирала разгон. Не было ни ночи, что бы основной отряд не совершил бы громкой акции, несмотря на блокированные дороги. Не было ни дня чтобы в Москве ором не орали на местных, позволяющих так издеваться над властью. И, кажется, уже не было в области человека не знавшего кто такой "Патриот". На это имя Владимир слишком быстро привык откликаться. Хотя назвали бы его действительно Робин Гудом, был бы тот же эффект.
      Мнение о нем сложились в корне противоречивые. Одни считали его на всю башку больным уголовником. Другие видели в нем продолжателя справедливой борьбы начатой еще, становившегося все большей легендой и загадкой, исчезнувшим Богусом. А сам Владимир просто верил в свою звезду и считал, что у него получится стать кем-то большим, чем просто ночным налетчиком. Главное оставаться честным и чтобы люди верили в него. В его высшую справедливость. И люди верили. А в кого еще верить, когда даже суд взяточника - главу сельской администрации осудил всего на два года условно? Кому еще верить, когда на ментов вообще управы нет. И на избиения в изоляторе и на допросах даже пожаловаться было некому. Кому верить если президент по телевизору говорит что обстановка нормализована, а на улицах ночью слышится стрельба и утром находят убитых и ограбленных соседей? Верили ему. В отряде, которого были люди, не опускающиеся до грабежа населения. Зачем вообще обирать нищих, говорил он, когда можно обирать тех, кто их обирает? Головы участников одной из банд присланные начальнику милиции области с курьером-стариком заставили упасть в обморок даже секретаря генерала. А записка от Владимира: "Я делаю вашу работу" "случайно" просочившаяся в прессу, наделала множество шума, и стала поводом даже для ток-шоу на первом канале. Узнав о результатах проводимого в прямом эфире опроса, Владимир снисходительно улыбнулся. Семьдесят четыре процента опрошенных считали, что раз нет управы на бандитов, то не стоит мешать одним бандитам, расправляться с другими. Владимир расценил это как признание заслуг. То, что его тоже считали бандитом, его нисколько не смущало. Кавказец-Сталин, помнил он, не гнушался эксами, а Иван Грозный налетами на своих же бояр.

7.

      Путник флегматично руками разламывал креветок и, запивая их пивом, слушал пресс-конференцию с бывшим лидером боевиков. В апартаментах давно уже не было суеты и его, наконец, оставили в покое, снабжая только затребованным им материалом. Старику-"патрону" путник даже не звонил. Зачем того дергать в Париже, куда он улетел к дочери и внукам. Все свои требования Путник сообщал по телефону одному из помощников старика и тот на редкость оперативно выполнял поручения. В общем вот так это и должно было выглядеть с самого начала. Это обычный контрольный визит. То, что он вначале был превращен в цирк с массой выездов, не переставало раздражать путника. Он вспоминал свои катания по Подмосковью и невольно ругался то на себя, то на старика. Оба были хороши.
      - Как вы относитесь к тому, что власть еще не в полном объеме выполнила свои обещания данные сложившим оружие. - Задал вопрос корреспондент какой-то иностранной газетки и оператор услужливо показал крупным планом его лицо.
      Богуславский немного уставшим голосом сказал:
      - А они и не в силах так быстро решить накопившееся проблемы. Ведь сами подумайте, проблемы копились десятки лет, а решить их пытаются судорожными темпами сейчас. Я вообще противник спешки любой, и думаю, что не стоит слишком упрекать правительство. Решая проблемы, они действительно думают, как бы не наделать новых бед.
      - А, правда, что не все ваши отряды сложили оружие до конца? - спросил тот же корреспондент и Богуславский задумался.
      Наконец, он поднял глаза на спросившего и ответил:
      - Мои отряды, как и все разумные люди уже сложили оружие.
      Путник невольно вскинул брови, отряхнул руки и зааплодировал. Странно звучали редкие хлопки в пустой квартире. Прервав хлопанье, путник громко сказал Богуславскому на экране:
      - Мо-ло-дец! Так лихо откреститься от всех…
      Вытерев руки о салфетки, путник взял в них папку с личным делом, присланным ему еще неделю назад. Это было личное дело только одного интересовавшего его человека.
      Владимир на фотокарточке был хмур и как-то неприятен. Но путник знал эти лица. Он знал, что тот, кто должен придтитоже не будет обладать правильными чертами лица. Не было таких в истории. Красавцев во всем. "Печать" ставится сразу на лицо таким людям.
      - Вот Володя. - Сказал путник, обращаясь к фотографии. - Привыкай к предательству. Они все тебя и предадут.
      Отвлекая путника от разговоров с фотографией, корреспондент Таймс с экрана спросил:
      - Правда, что вам правительством России предложен важный пост в одном из регионов.
      Богуславский покивав, ответил:
      - Это правда. Не шибко важный. Предложили работать в гражданской обороне. Но на этот пост я не соглашусь. Я не хочу быть пешкой или задвинутым оловянным солдатиком. Я хочу, чтобы моя работа… мой труд… приносили пользу людям. Чтобы я мог влиять на власть и органы. Я хочу заставить их научиться уважать свой народ, которому они служат. А быть просто еще одним бесполезным ртом в громадном аппарате страны я не хочу.
      Путник несколько косо посмотрел на раздраженное лицо Богуславского и сказал:
      - Дурак. Соглашайся! Соглашайся, пока предлагают. Уже все за тебя продумали. Жить будешь словно кум королю.
      Путник внимательно досмотрел пресс-конференцию до конца и когда пошла реклама, не выдержав, набрал номер нового помощника.
      - Приветствую. Видели конференцию с Богуславским? Ага. Я тоже смеюсь с него. Давайте-ка отдайте указание здесь в Москве, чтобы на него надавили. Пусть соглашается. Предложите ему что-нибудь более перспективное, но такое же задвинутое. А уж этого Володю мы своими силами оприходуем. Что? Нет. Тоже предложим сделку вначале. Если он идиот и не понимает что все в мире продается и покупается нам такой не нужен. Этот мир не для принципов. Этот мир для нас.

8.

      - Мне очень не понравилась ваша отсебятина на встрече с журналистами. - Говоривший полковник не был строг или разозлен. Он просто констатировал факт. Не понравилось и все. - Я понимаю ваши чувства, но вы должны тоже понять что… Черт побери, то, что я сдержал данное мной слово по отношению к вам это просто дань… чести, наверное. Я ведь тоже офицер. Но не более. В другой ситуации… вас бы в таком свете показали, что свои бы закопали. Вас ненавидел бы весь народ. Как управлять общественным мнением… у нас хорошие специалисты. У нас огромный опыт по возбуждению в народе нужных чувств негодования к чему-либо.
      - Я понимаю. - Ответил, нисколько не пугаясь, Илья.
      - А раз понимаете… давайте прекращать отсебятину. Даже я не могу позволить себе… Ведь непродуманные слова черте к чему привести могут.
      Илья взял из бара между сидениями банку пива и отпил из нее довольно внушительный глоток. Посмотрел в окно на ночной пейзаж и странно хищно улыбнулся.
      - И прекращайте пить все, что перед вами поставят! - Вдруг жестко сказал его собеседник. - Мне еще не хватает, чтобы вас отравили. В жизни не отмоемся!
      Немного напугано Илья отвел от себя банку и посмотрел, что собеседник действительно переживает.
      - Отравлено? - глупо поинтересовался он.
      - Нет, конечно. - Сказал, смягчаясь, собеседник. - Сегодня нет.
      - А завтра может быть?…
      Собеседник не ответил. Он посмотрел в непонятное лицо Ильи и так и не решил, смеется над ним бывший майор или нет.
      - В общем… Мне попросили вам передать. И сам я думаю, что будет справедливо, что беспорядки, которые вы начали вы и потушите. И город, который по вашей милости в таком состоянии, тоже вам восстанавливать. - Сказал он, глядя вперед на дорогу. - Принимайте дела. На все вам дают три месяца. Чтобы через три месяца о беспорядках там никто не слышал…
      Илья, тоже посмотрев вперед, сказал:
      - Я постараюсь, полковник.
      - Не надо стараться. Надо просто четко все делать. - Спокойно, но веско сказал собеседник. И добавил негромко: - Да и выбора у вас особого нет…

Глава вторая.

1.

      Виктор, так и не вернувшийся в Москву, но устроившийся в финчасть мэрии на работу, немного ошалело смотрел на сидящего за столом Илью и косился в сторону уже давно известного ему исполняющего обязанности мэра.
      - Да, Виктор Петрович, - сказал раздраженно И.О. - Такие вопросы вам лучше решать с вашим начальником. Он обратится по установленному порядку и вам обязательно помогут.
      - Но… - Виктор хотел сказать, что он-то верит что помогут, но время не ждет. Со школы его, как и оставшихся поперли и теперь он уже второй день ночевал на работе буквально на стульях.
      - Виктор Петрович, вы нас задерживаете. - Жестко сказал И.О., как-то глядя сквозь настойчивого сотрудника.
      Виктор повернулся и собирался покинуть кабинет, когда Илья, не отрывая взгляда от бумаг, сказал негромко:
      - Виктор Петрович, через час, во время обеда, зайдите ко мне, я думаю я смогу вам помочь.
      Виктор кивнул и не благодаря вышел. Видеть Богуславского Илью в кресле мэра это было половиной шока. Второе что озадачило Илью не меньше, было то, что И.О. несколько раз обратился к Илье по имени отчеству и что-то говорил о необходимости расселении людей из пострадавшего во время конфликта общежития комбината. Значит не шутка, подумал Виктор, бывшего главу боевиков сделали мэром города.
      Вернувшись на рабочее место Илья не сдерживая улыбки, ответил на вопрос начальника фин отдела "Ну, как?" просто и понятно:
      - Зашибись.
      В обед как ему и велел Илья, Виктор поспешил в его кабинет и застал того совершенно одного. Илья устало посмотрел на товарища и сказал:
      - Проходи, садись.
      Виктор послушно присел на стул за стол буквой "Т" обернутый к мэрскому. Взяв листок бумаги, и что-то написав на нем, Илья протянул его Виктору и сказал:
      - Это адрес. Вот ключи. - Он не спеша, передал Виктору всего один большой ключ и добавил: - Будут звонить на телефон или в дверь - я переехал. Потом скажу куда. Сам еще не знаю адрес. Сегодня отвезут. Потребовали, что бы я перебрался в охраняемый дом.
      - Так ты теперь наш босс? - С улыбкой спросил Виктор.
      Покивав, Илья сказал:
      - Типа того. Я еще из Москвы не приехал, а тут уже постановление лежит от губернатора. От нового губернатора. Представление. Теперь на днях утвердит городское собрание и все…
      - Как же тебя так угораздило? - Не скрывая смешка, спросил Виктор.
      - Не спрашивай. Во-первых, просили не говорить. Во-вторых… да в общем-то логично. Нам типа мэр не нравился… слабо работать лучше, чем он?
      Не переставая улыбаться, Виктор спросил:
      - Не страшно тебе?
      Посмотрев как умалишенного, Илья спросил у Виктора:
      - А тебе бы не было страшно?
      - Ну, я же не боевой офицер! - Продолжал насмехаться Виктор.
      Илья брезгливо отодвинул от себя массу бумаг, отчего они все сбились, перепутались, и некоторые даже упали на пол, и сказал:
      - Я четыре часа на этой работе и уже думаю, что лучше бы я… нет… не буду так говорить. Скажем так. У меня нет особого выбора. Так мне сказали.
      - Но это же подстава очевидная. - Дал волю чувствам Виктор: - Они, небось, только и ждут, что бы народ уже против тебя восстал в городе. Ты не знаешь, что тут в районе творится. Вовка совсем с катушек съехал. Ночами его банда налеты на ментов делает. Коммерсов громит, что раньше кормили-накармливали ментов. Чиновников вылавливает и такое с ними там делает, что они сами по утру бегут в прокуратуру в грехах каются. Тут один… раньше в земельном работал, решил сбежать, его в Москве поймали бойцы Вовки и сюда вернули. Он в прокуратуре левой рукой писал заявление… на правой пальцев не было. А новый прокурор сцука в больничку слег и там под охраной прячется. Его помощники отдуваются - дела заводят…
      Илья поднял руку и поморщился, как от головной боли. А потом, злясь непонятно на кого, высказался:
      - Ну и что? Что теперь? Мне-то, что делать? Тоже бежать? Ты Витя, не обо всем говоришь. У нас шесть тысяч безработных оттого, что комбинат встал. У нас в городе полк милиции, который мы должны кормить. У нас здесь кроме Вовки сволочей хватает. А главное что не только тебе негде жить. У меня сейчас четыреста с гаком жителей, вообще, по детским садам и школам распихано. И с ними надо что-то делать. У них вообще ничего нет. Квартиры, дома сгорели, у кого-то под ноль. Понимаешь? Я лично не врубаюсь, как их хоть минимум обеспечить, если в МЧС на них здоровый такой болт положили. Хотя бы временные постройки сделали. Там и дети. Им через месяц в школу! Хорошо хоть есть чем накормить… И вот они точно завтра придут и скажут: "Из-за тебя гада все потеряли ты и делай что-нибудь". И будут правы!
      Виктор поджал губы, посмотрел на ожесточенное лицо Ильи и спросил:
      - И что делать будешь?
      Пожав плечами, Илья сказал:
      - Завтра буду в министерство звонить пытаться сдвинуть эту махину и что бы они начали шевелиться. Пригнали строителей или хотя бы вывезли пострадавших. Потом мне обещали найти телефон действительного хозяина комбината. Буду уговаривать его запуститься. Буду обещать содействие. Буду обещать снижение налогов. Буду много обещать… Лишь бы он этот чертов комбинат запустил. Я не могу придумать работу шести тысячам.
      - А если не выполнишь обещания? - с интересом спросил Виктор.
      - Выполню. - Угрюмо пообещал Илья. - И других заставлю выполнить.
      Виктор с сомнением посмотрел на Илью и сказал:
      - Ну ты в общем это… Держись. Если понадоблюсь, я в финансовом отделе здесь. Твой предшественник узнав как я с делами разобрался тихо предложил поработать у него. Надо будет с коммерсантами вопросы решать - зови. Я умею договариваться.
      Отчаянно Илья отмахнулся.
      - Мне в довесок двух замов дали… договаривальщиков. С такими званиями, что их собеседники сами на все согласятся. - Подняв взгляд на Виктора, Илья попросил: - Но если есть время, вечерами выходи в город, смотри, кто, чем дышит какие настроения. Мы будем сейчас, чтобы не поджечь заново, все возможное делать.
      Виктор, после разговора, успел еще пообедать в кафе при мэрии и после обеда в курилке обсудить с коллегами нового мэра. Сотрудники были в тихом трансе оттого, что борец против чиновников сам засел в большое кресло и теперь будет их гноить. Решив, что о таких настроениях стоит предупредить Илью, Виктор направился обратно к себе в кабинет. Роль сексота бывшего коммерсанта не сильно смущала.

2.

      Просыпался Сергей, откровенно не понимая, ни где находится, ни за какие грехи его так рано будят. Светлана же настойчиво тормошила его за плечо и игриво требовала, чтобы он открыл глаза. Мол, поезд скоро и вообще… Ей тоже надо из дома уходить. Сергей, улыбаясь любимой, все-таки соизволил проснуться и, видя перед собой чашку горячего чая, подумал, что это просто счастье, какая у него заботливая подруга. Проснувшись окончательно от нескольких глотков из парящей чашки, Сергей поплелся в туалет и ванную приводить себя в порядок. Чистить "бивни" и изгонять злых духов изо рта.
      Спустя полчаса он вышел из дома, поднял голову к окнам Светиной квартиры и, даже не видя ее, помахал на всякий случай рукой. До Экспресса отправляющегося в семь часов двадцать минут оставалось не больше часа. Благо метро было не далеко. Уверенной, но спешащей походкой Сергей направился к нему и довольно долго толпился в очереди в кассы. Когда он наконец-то купил карточку для проезда, полусонные мысли вернули его к неоднозначным рассуждениям одного из друзей. Мол, даже кассы в метро расположены так низко, чтобы люди не забывали вовремя кланяться. Усмехнувшись этим нисколько не пробуждающим идеям, Сергей закрыл глаза и кажется выпал из реальности, стоя на эскалаторе, тащащем его в натуральное чрево столицы.
      Спотыкнувшись при выходе со ступеней, Сергей услышал отборную ругань контролера из стеклянной кабинки требующего не спать на эскалаторе. Скривившись, как от зубной боли, Сергей, не огрызаясь, поплелся на платформу.
      Он не хотел ехать на машине в этот раз. Предпочел поезд. В СВ они докатили со Светой до Москвы и в принципе неплохо провели время на одном диване, даже ни разу так и не включив телевизор, установленный в купе. Но этот романтик забыл, как его выматывает общественный транспорт и, чувствуя себя разбитым по приезду в Москву, отказался наотрез от "ответной" экскурсии по Москве-реке, которую ему намеревалась устроить Светлана. Та не сильно расстроившись вызвонила всех приятелей Сергея, благо их было всего двое и как хорошая хозяйка устроила всем неплохую "полянку" в честь их возвращения из северной столицы. Разошлись только в четыре утра и если быть откровенно честным, Сергей даже сидя в экспрессе чувствовал хмель не желающий уходить из головы. Именно это полупьяное состояние помогло ему прижаться щекой к стенке вагона и, не чувствуя качки, тряски, и даже громко работающего телевизора в его вагоне первого класса, просто напросто уснуть.
      Растолканный в Малоярославце проводницей Сергей удивленно на нее смотрел и не понимал, чего от него хотят.
      - Вам где выходить? - настойчиво спрашивала девушка в темно синей форме.
      - В Обнинске. Там надо на автобус сесть… - Вяло отмахнулся он.
      - Вы уже проехали! Это Малый…
      Не тратя времени на разговоры, Сергей подхватил свою спортивную сумку и мимо проводницы побежал к выходу, вызывая удивленные взгляды других пассажиров. Но в тот день звезды явно своей механикой работали против него. Прямо перед носом двери экспресса захлопнулись и Сергей ошалело замер, не зная что предпринять. Выскочившую проводницу он попросил резковато:
      - Остановите поезд!
      - Да щас… - сказала она, угрюмо становясь между Сергеем и стоп краном. - Выйдите в Калуге. Ничего страшного. Обратно на автобусе доедите. Или на электричке.
      - Что за бред!? - изумился Сергей, видя, как за стеклом уже закончился перрон и понеслись просто деревья, высаженные вдоль путей.
      - Меньше спать надо! - заявила проводница.
      - Да вы обязаны были меня разбудить! Напомнить, что приближаемся к станции! - Уже открыто возмущался Сергей трезвея от неприятностей и просыпаясь окончательно.
      - Я вам ничего не обязана! - также повышая голос, заявила проводница. - Вы теперь вообще безбилетным пассажиром считаетесь. Так что скажите спасибо, что я милицию не вызываю… студент.
      Это она зря. Она просто не знала, что "студент" привык: когда он платит, его обслуживают в соответствии с ценой. А не хамят. Отстранив девицу в синей форме, Сергей больше не рассуждая, дернул стоп-кран…
      Уже сидя в милиции на станции Малоярославец, и давая показания по своему безответственному поступку, Сергей, конечно, пришел к выводу, что надо было ехать дальше и не парить никому мозг. Ну и что, что проводница проспала его выход. Ну и что, что ему пришлось бы возвращаться. Зато обошлось бы без унизительной процедуры обыска, непонятно зачем устроенного ментами. Обошлось бы без протокола об административном правонарушении и без идиотских наручников, которыми он был прикован к деревянной скамье.
      Милиционер только через минут сорок неторопливо снял с его руки браслет и, проведя опять к столу, где были разложены его вещи, сказал:
      - Идите, платите в сберкассу штраф, потом вернетесь, заберете остальные вещи.
      - За что штраф? - изумился Сергей.
      - За то, что остановили поезд, - спокойно сказал милиционер, - подвергли других людей опасности.
      - А почему штраф вам, если подверг опасности их? - Абсолютно не понимая, спросил Сергей.
      Милиционер вздохнул и, позвав лейтенанта, сказал тому:
      - Платить отказывается.
      - Я не отказываюсь, я хочу понимания за что платить. Причем, платить вам.
      - Платите вы не нам… - сказал офицер. - Тут написаны реквизиты, куда вы должны уплатить.
      - Так это вообще что-то левое… фонд какой-то. - Недоумевая и рассмотрев, сказал Сергей.
      - Вам-то какое дело что там на бумаге? - Раздраженно сказал офицер, и Илья от такого цирка даже присвистнул.
      - Как какое? - Спросил он, уже даже не сдерживая улыбку. - Вы с ума сошли? Меня непонятно за что задерживают. Заставляют непонятно за что платить штраф. Так еще штраф даже не в МПС, которому я в принципе и мог бы имущество попортить, а в абсолютно левый фонд какой-то. Что за фигня?
      Почесав висок, офицер сказал милиционеру:
      - Что-то он громко разговаривает. Оформи ко всему прочему хулиганское поведение. И пусть посидит. Потом к мировому судье отвезем, пусть она его на пятнадцать суток отправит подумать.
      Сергей, снова усаженный на скамью и пристегнутый наручником, пребывал в откровенном недоумении. За что? За то, что он спросил?
      Он, конечно, начал требовать старшего офицера. Он, конечно, требовал, чтобы его немедленно отпустили. Он, конечно, обещал пожаловаться прокурору. Ага… жалобщик.
      Через час он вместе со своими вещами был доставлен в суд и мировая судья, ознакомившись с заявлением проводницы, с показаниями милиционеров НЕ спрашивая ни о чем обвиняемого, отправила его на пятнадцать суток административного ареста. Когда Сергея везли согнутого в три погибели в специально оборудованном уазики к месту его пятнадцатидневного курорта он, конечно, даже не думал об окошках метро, где надо было всего лишь немного наклоняться.