Записки маленькой ведьмы - Цена слова

То, что говорил Фей, с трудом укладывалось в головах юных чародеев. Слишком все было отвлеченно и нереально. Это какая же выдержка должна быть для того, чтобы думать о своем уровне, когда ты ранен или просто в опасности?!

– Я привел вам, скажем так, самый драматический пример, – усмехнулся он в их ошарашенные лица. – Но подобные же заклинания существенно помогают и просто в разрушении чужого колдовства. А кроме того – вернуть удар. Но довольно абстракций. Давайте объясню механизм действия.

Все напряженно принялись внимать и конспектировать. Хотя недоумение не сошло с юных лиц.

– В тот момент, когда заклинание, заклятие, практически любое магическое воздействие касается вас, между вами и тем, кто соорудил его, образовывается слабая и очень нестабильная связь. Она держится всего пару мгновений. Однако нет ее точнее. То есть если по этой связи обратно отослать атакующее заклинание, то вы гарантированно не промахнетесь. Противник, правда, может его отбить, но это уже детали. Сейчас я вам расскажу, как поймать этот след. По нему же можно и хапнуть энергии вашего противника. Особенность этой связи в том, что на малейшие доли секунд ваш противник открывается вам полностью. И таким образом вы можете вытащить из него не только энергию, но и часть воспоминаний, умений, силы, даже каких-то особенностей. Правда, не факт, что вас не убьют после этого, но если нет, то вы можете получить неплохой приз. Причем должен я вам сказать, что этот приз является гоблином в мешке – не угадаешь, что выпадет, и выпадет ли вообще. К тому же рассчитать этот миг – когда это возможно – тоже нереально. Тут все зависит от ситуации, ваших умений и противника. Причем действительно серьезное взаимодействие, судя по тем случаям, что имели место, происходило только на грани жизни и смерти. Что-то там, видно, такое срабатывает, – вздохнул Фей. – Однако вам надо знать это заклинание, потому что, изучив его, можно весьма эффективно отвечать на удары тех, кому все-таки удалось попасть в вас. Например, в учебных поединках. Порой очень удобно. Особенно если заклинание, что в вас послали, летело по изогнутой траектории, наводящее или подобное ему, а также если противника не видно. Итак, чада, смотрите сюда, вот формула, сейчас буду объяснять механизм…

Преподаватель принялся водить указкой по воздуху, отчего в нем образовывались символы заклинания, а также рисунок для пояснения.

Ива слушала очень внимательно, каким-то шестым-седьмым чувством ощущая, что ей это точно пригодится.

– Кто-нибудь понял этот бред про повышение уровня на грани жизни и смерти? – горячилась Дэй.

Ситуация была вполне привычная. Гаргулью очень часто выводило из себя то, что она считала невозможным. Она не понимала, почему это должно занимать ее бесценное время. Очевидно, тема сегодняшней лекции попала в эту скорбную категорию.

– Конечно, вот смотри, сейчас я тебе все объясню, – не менее традиционно начал увещевать ее Златко.

Синекрылый очень любил все объяснять. Иногда это качество оказывалось весьма полезным. Но порой Бэррин становился таким занудой.

– Доброе утро, милая… – Эту немудреную фразу Иве на ушко прошептали хрипловатым, интимным, пробирающим до печенок голосом. Ло любил пускать в ход подобные спецэффекты. – Как спалось? – продолжил он злить ее друзей, обнимая девушку за талию и приблизив губы к ее уху. Его темный плащ будто сам окутал фигуру травницы, а длинные черные, аж с синевой, волосы коснулись ее плеча и даже щеки, когда их владелец еще чуть придвинулся. Выглядело это весьма интригующе. Минимум как поцелуй в висок. Ло помимо всего прочего умел обставлять все так, что даже самые невинные действия казались исполненными какого-то сокровенного смысла.

А Ива в этот момент поняла, что не может ничего ему противопоставить. Сильная рука на талии и тепло плаща были как-то удивительно к месту – после сегодняшнего-то сна. Она словно в первый раз заметила, какие у него роскошные волосы и как затягивает темная синь его глаз. И еще – запах. Еле ощутимый, но… только его. Такой приятный. Определенно. Очень. Его хочется вдыхать еще и еще раз. И как-то не к месту и не вовремя вспомнился вчерашний поцелуй. Поцелуи. И щеки окрасились румянцем. Но не потому, что девушка смущалась или испытывала возбуждение. Даже не из-за возмущения. Просто она понимала, что сейчас на ее лице отображается все – и что ей понравилось, и что она не может его оттолкнуть, и что более всего ей сейчас хочется втихомолку сбежать с занятий на пару с одним симпатичным вампиром.

И они все – все шестеро – это понимают.

Возмущению одних не было предела, как и радости и растерянности других. Угадайте кого.

Определенно день сегодня будет сложный.

– Ива!!! – прорычали с нескольких сторон.

«Началось…» – растерянно подумала травница. Ссориться по этому поводу и отстаивать свое право на личную жизнь очень не хотелось.

– Ива! Вот ты где! – Из-за угла выскочил на полном ходу – а медленно маг никогда не ходил – Владигор. Очень вовремя.

– Вот! Добились! Пришла беда откуда не ждали, – прошипела знахарка. Почему именно друзья были виноваты в появлении учителя, она не объяснила, но все почувствовали себя виноватыми.

Однако Владигор сегодня зверствовать особо не стал, так что ребята даже возвращались вместе. Вся великолепная пятерка Земли была в сборе. Разговор прыгал с темы на тему. Шло активное обсуждение произошедшего за день и услышанного на лекциях, перемежаемое вялой перебранкой. Готовить никто не хотел, поэтому решено было отправиться в город и поесть в какой-нибудь харчевне. Надо сказать, что за эти несколько месяцев их неугомонная компания успела изучить все таверны, исключая только самые дешевые и самые дорогие. Из них выбрали самые лучшие и те, что ничего, и теперь ходили только в них. И в новые, ежели про такие узнавали.

В Стонхэрме давно привыкли к молодым магам, поэтому заученно их не задирали. Таких тронешь – проблем потом не оберешься. Начать хотя бы с того, что они обычно поодиночке не ходили. Да и никогда не знаешь, чего от них ожидать. Может, и не пустышка окажется, а возьмет и дом снесет, а потом скажет, что просто не научился еще управлять своею силой. Причем пожурят его, накажут какими-нибудь упражнениями особыми, а виноват окажется тот, кто довел его до срыва. Так что молодых магов старались обходить десятой дорогой. На пути торнадо лучше не стоять.

Но и с проблемами к ним старались не обращаться. Такие вряд ли пользу принесут, зато вред – почти без сомнения.

Поэтому когда из-за угла выскочила женщина и побежала прямиком к ним, юные чародеи даже опешили. Особенно оттого, что она направилась не к кому-нибудь, а к Калли. Светлого эльфа можно распознать невооруженным глазом. Обычно ими восхищались, но редко с ними заговаривали. Совершенство дивных и их презрительное отношение ко всем остальным не побуждало к разговорам.

Женщина оказалась рыжеватой обладательницей довольно броской красоты. Ее выразительные большие глаза были полны какой-то странной изматывающей боли.

– Бертран! Бертран, это ты?! – И она ухватилась за рукав эльфа.

Калли выглядел ошарашенным, Ива – еще более.

– Не молчи! О, Бертран, любимый! Наконец-то я тебя нашла!

Женщина уцепилась уже за обе руки юноши и почти трясла.

– Где ты был, Бертран?! Я так ждала! Мой Бертран, как же я по тебе тоскую!

– Но позвольте, – сделал слабую попытку освободиться Калли. – Я не…

– Замолчи, замолчи, Бертран! Я не хочу знать! Главное, что ты снова со мной! Это же ты, Бертран? Ты?!

И, глядя в полные муки и надежды глаза, было так трудно сказать «нет». Это как отобрать что-то у ребенка или пнуть щенка. Даже Калли – само олицетворение спокойствия – на миг застыл, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшей жалостью. И в этот момент женщина сама что-то поняла. В выразительных глазах полыхнуло безумие, и она буквально оттолкнула Светлого от себя.

– Это не ты! Не ты!!! Как ты мог?! Как ты мог им притворяться?! Моим Бертраном!!! Зачем?! Зачем ты издеваешься надо мной?! Где мой Бертран?! Когда я его увижу?! Его… его черные волосы… карие глаза… сильное тело… услышу этот голос… голос… У тебя совсем не его голос! Фальшивка! – бросила она под конец и, повернувшись, побежала прочь. Однако сделала всего пару шагов, остановилась и бросила через плечо: – Проклинаю!

В этот раз Ива была наготове. Ее «щит» вырвался вперед и принял проклятие на себя. Девушка, перейдя на магическое зрение, увидела, как оно черной кляксой сползает по колдовской стене и уходит в землю.

– Что это было? – вырвалось сразу у многих.

Недоумение так и читалось на лицах. Ива даже похихикала над этим зрелищем. «А ведь вчера мы с Ло точно так же выглядели». Первая пришла в себя Дэй.

– Нет, я спрашиваю, что это было?!! – тыча пальцем в сторону, куда побежала женщина, закричала она. – Калли, бабник доморощенный, ты ее знаешь?!

Светлый со своей любимой непередаваемой миной превосходства и снисхождения посмотрел на гаргулью, чем привел ее в крайнюю степень ярости.

– Я думаю, даже ты понимаешь, что ответ – нет, – обронил он и вновь уставился куда-то поверх голов.

Тролль фыркнул, видя, как злится верная противница, и на всякий случай посмотрел в ту же сторону, что и эльф.

– Я вообще тоже не понял, что эта тетка от ушастого хотела. Мне показалось или она сказала, будто у ее хахаля были черные волосы и карие глаза? Как можно было нашего ушастого перепутать с таким портретом?

– Она сумасшедшая, что тут непонятного?! – вновь взвилась, так и не найдя что ответить эльфу, Дэй.

– Ива, – спокойно и проникновенно произнес Златко, – ты же поставила «щит». Зачем?

Травница посмотрела на приятеля. Тот, как всегда, все видел.

– Она ведьма. И ее проклятие было настоящим. Радуйтесь, что я смогла его отбить. Всех пятерых бы накрыло. Это именно такой тип проклятий – не на конкретного человека, а просто на кого попадет.

– Огоблинеть! – даже опешила гаргулья. Она никак не ожидала, что такая сценка может быть реально опасной. – Надо немедленно доложить об этой психованной куда следует.

– Согласна, – кивнул знахарка. – Но… мне кажется, тут все серьезней. Вчера мы с Ло… – И девушка рассказала о схожей встрече, что случилась с ними.

– Значит, ты говоришь, что женщина была другая? – явно встал в охотничью стойку Златко.

– Да.

– А она была ведьмой?

– Э-э-э… – запнулась Ива. – Тут я сразу почувствовала. По-родственному, так сказать, – усмехнулась она. – А там… пожалуй, нет. Надо у Ло уточнить.

– Уточни-уточни у своего кровопийцы, может, он не только соблазнять невинных девушек способен. – Ругать вампира Синекрылый мог на полном автомате, по крайней мере, мысли его сейчас витали где-то далеко. – И внешность она описала другую?

– Да. Она сказала, что у ее Бертрана были светлые волосы и зеленые глаза…

– Нет, ну а как этого вампирюгу можно было перепутать с таким описанием?! – вновь взлезла Дэй.

– А как Калли можно было принять за брюнета? – пожал плечами Бэррин. – Но имя одно. И проклятие. И вообще все слишком похоже! Что же это такое?!

– Успокойся, Синекрылый, – прогромыхал Грым. – Расскажем кому надо о дамочке и забудем. Я жрать хочу.

– Нет, рассказать-то расскажем, – завелся Златко. – Но я не могу это так оставить! Тут явно дело нечисто!!! Это же… это же… явно какое-то преступление! Или какое-то колдовство! Или еще что! А если кто-то из нас попадется под действие этого «чего-то»! Будут наши девушки бегать по городу, приставать к незнакомым мужикам, узнавая в них какого-то Бертрана! Кстати, кто же это такой? Наверное, это и есть тот, кто все это совершил! Обманом завлек их и…

– Златко!!! – не сговариваясь, заорали Ива, Грым и Дэй. Тот недоуменно посмотрел на приятелей. И в образовавшейся тишине особенно четко был слышен голос Калли:

– Ну надо же, меня сравнили с вампиром!

Возмущению эльфа не было предела.

Златко, конечно, не оставил своей идеи. Так что после еды им пришлось тащиться туда, где располагались соответствующие организации. Там Бэррин, в том числе пользуясь своим происхождением, долго что-то выяснял, а друзья ждали его в сторонке. Только раз их вызвали для уточнения. Дознаватель – маг с длинным, будто созданным для того, чтобы совать его в чужие дела, носом – пристрастно посмотрел на Светлого и покачал головой.

– Да уж! Непохож…

На кого Калли был непохож, они узнали уже у Бэррина, когда тот вернулся с вытрясенной из дознавателя информацией. Оказывается, таких случаев, не считая тех, что произошли с Ивой, было зарегистрировано три штуки. Занялись ими потому, что в предыдущих ситуациях проклятие все-таки достигло цели, а пострадавшие оказались бдительными людьми и сразу обратились к магам, которые и определили, что оное имеет место быть. Во всех пяти случаях женщины были разные. Вернее, описание двоих совпадало, так что, возможно, сумасшедших было четыре. К мужчинам они тоже обращались разным. Но имя всегда было одно – Бертран.

Остальное – лишь догадки.

Много их накопилось и у Бэррина. Его друзья понимали, что и в этот раз он не успокоится. Знакомый сумасшедший огонек уже горел в его глазах.

Команда была готова смириться с очередной неизбежностью, однако у Ивы появились другие планы.

– Златко!!! – взмолилась она. – Ты же фактически наш лидер, ты должен удерживать нас от идиотских и опасных авантюр! А ты сам нас в них толкаешь!

– Маг должен тренировать свою силу, изобретательность и ум! – гордо провозгласил упрямец и пресек дальнейшие поползновения знахарки, начав перечислять, что им нужно и можно сделать. Однако все его идеи выглядели какими-то невыполнимыми и просто нереальными. Как можно узнать все про всех Бертранов, живущих и когда-либо живших в Стонхэрме? К тому же у них нет времени бродить по городу в поисках очередных сумасшедших дамочек. Единственное, что было более-менее осуществимо, – это послушать, что говорят люди: мало ли, вдруг недавно случилась какая-то трагедия с мужчиной, носящим это имя. Его возлюбленная могла оказаться магом и, поддавшись горю, вольно или невольно воздействовать на других женщин. Было еще предложение поискать в книгах о городских легендах. Правда, они сомневались, что это что-то даст, ведь в легенды попадали стародавние события. Но мало ли… Вдруг неведомое нечто проснулось, как тот демон из заброшенного храма, с которым им довелось не так давно столкнуться.

Надо сказать, последние две идеи молодым людям приглянулись. Первая предполагала посещение всяческих трактиров и таверн, что они все любили. Даже Дэй, хоть порой на нее находили острые приступы человеконенавистничества. Впрочем, такое со всеми иногда случается. Ну а про городские легенды почитать тоже неплохо. Это как сказки. Порой жуткие и холодящие кровь, но такие увлекательные. Особенно когда знаешь, что все это пусть наполовину, но основано на реальных событиях. Грым добавил, что под такие истории еще и засыпать хорошо. Тем слаще, если перед этим плотно поужинать. Златко почти обиделся. Он как-то остро реагировал на все, что касалось истории. Особенно героико-трагической, древней и пафосной. Была у него такая слабость. А еще – детективы. Но это совсем тайная (и поэтому все о ней знали) слабость.

Роли хотели распределить, но не смогли договориться, кому книжки читать, а кому по трактирам шляться, так что решено было взять несколько книг (тем более что одни и те же легенды в них излагались в различных вариантах, как они давно уже успели обнаружить), а по тавернам ходить или всей компанией, или по двое-трое, но в разные.

Не откладывая дела в долгий ящик, Синекрылый потащил приятелей в библиотеку. Там давно уже их знали и не удивлялись порой весьма странным запросам, так что безропотно выдали требуемые книги, даже не рассуждая про распущенную молодежь. Ива никогда не могла понять, почему старшие их так часто в этом обвиняют, хотя сами наверняка в молодости были ничуть не лучше. Да и вообще, что они такого делают?! Златко как-то попытался объяснить ей, что под старость у многих возникает ощущение уходящих лет, а Калли добавил, что людям свойственно стареть, так и не дождавшись прихода мудрости. Зато Грым привычно заржал и заявил, что подобным образом реагируют в основном те, кто, глядя на молодых, вспоминают себя в таком возрасте и жалеют, что не были «распущенными», – столько же возможностей упустили! Что еще остается? Только ворчать! Дэй просто обругала всех подряд, в который раз убеждаясь, что мир ужасно несовершенен, а люди – имелись в виду существа всех рас – злые, подлые и завистливые.

Надо сказать, тогда Ива задавала риторический вопрос и никак не ожидала столь подробных, разных и эмоциональных ответов.

Но в этом была вся лучшая пятерка факультета Земли.

Как бы там ни было, но сегодня ничего плохого не случилось – никак кто подслушал их домыслы, – и юные маги с вожделенной (для Златко) добычей отправились в свой домик. Однако в этот день прочитать много не получилось, уроков на дом задали столько, что хоть вой. Правда, одну историю Ива все-таки успела прочесть. Синекрылый рекомендовал просто проглядывать легенды – если в них нет имени Бертран, то идти дальше. Но, начав эту главу, травница уже не могла остановиться.

Лучше бы она этого не делала, потому что сны потом были весьма… специфическими.

«Поговаривали, что эта женщина Вергилия (история не сохранила ее фамилии или прозвища) была ведьмой. Самой настоящей, связанной с темными силами. Что уж там произошло с ней в прошлом, доподлинно неизвестно. Может, она действительно была безжалостной и злой, кто знает. Только факт, что она ненавидела молодых девушек, равно как и юношей, не поддается сомнению. Она не жаждала их красоты или молодости. Она просто их ненавидела. Всех. Без исключения. А как им мстить и изничтожать, она быстро придумала. Она была ведьмой и знала, что грань – грань между мирами – может проходить где угодно. И научилась приходить в пустые темные комнаты, смешивая людские страхи перед ночью и неизвестностью с гранью, что образует проем двери и сама дверь. Тишина пустого дома всегда пугает. Мы никогда не знаем, что ждет нас там. Может, это грабитель, может, притаившийся убийца, а может, что-то тайное, неизвестное, пришедшее за нашей жизнью и душой из другого, темного мира, мира хаоса. Мы замираем на пороге, пытаясь преодолеть этот странный, обычно ни на чем не основанный страх, и торопимся зажечь свечи. И не знаем, что именно в этот миг участь пострашнее смерти уже стоит за нашими плечами. Да, такие слухи ходили по тавернам Стонхэрма. Потому что очень долго на порогах домов безутешные родители находили онемевших и нечего не соображающих детей, юношей и девушек, которые буквально совсем недавно были совершенно нормальными. Маги смотрели на них и только качали головами. У них похитили рассудок, говорили они. И никто не знал, как справиться с этим, откуда ждать опасность, как от нее защититься, кого казнить за эти страшные преступления. Но каждую неделю за спиной одного из юных созданий этого города вырастала темная тень, и за порог пустого, такого страшного в своей тишине дома падало тело, в котором уже не было разума. Поговаривали, что сначала люди даже радовались некоторым подобным случаям. Всегда приятно, когда твой враг или соперник выходит из игры. Но что удивительно, и в чем-то справедливо, такая же участь постигала вскоре и их самих. Впрочем, и многих других тоже. Просто злоба и зависть привлекают к себе темное еще сильнее, чем чистота и невинность.

И лишь она одна смеялась, и ничего ей не делалось. Ее давно боялись, старались обходить стороной. Но в какой-то миг поняли, что именно ведьма Вергилия стоит за всем этим. Хотели потащить ее на костер, но, когда пришли в ее дом, ведьмы там не оказалось. Потом ее видели во многих местах, но поймать не сумели, а кто пытался, на утро обнаруживал своих детей без рассудка. Теперь таких начали находить и просто на порогах пустых комнат. Не спасало даже присутствие в доме кого-то из родных или слуг.

Паника охватила город. Люди в спешке уезжали и отсылали своих детей из Стонхэрма, требовали от магов вмешаться, устраивали повсеместные облавы, боялись даже на шаг отпустить от себя молодых родственников. Но страшная судьба умела бороться со всеми предосторожностями. И никто не знал, как с этим справиться. Никто не знал, что делать.

Но однажды случилось чудо. Все прекратилось. Просто само собой. Никого не сожгли на костере и не уничтожили. Не было масштабных боев с нечистью. И никто из магов не сказал, что это его стоит благодарить за спасение. Но однажды из города ушел странный художник-бродяга, видевшие его глаза горожане в один голос утверждали, что в них вспыхивало красное пламя, а в самом Стонхэрме появилась картина-портрет с изображением не молодой и не старой ведьмы. У нее было злое лицо и тьма в глазах. А тот, кто смотрел в них, лишался рассудка. Этой картины нет ни в одной галерее и ни в одном доме, и одновременно она может появиться в любом из них. Сама по себе. Говорят, что в нее неизвестный художник – маг? демон? колдун? – заключил Вергилию, но ее злоба так сильна, что даже сейчас она не может успокоиться. И по-прежнему стоит быть осторожнее, отворяя дверь в пустой дом и смотря на портреты».

Примечания

1

Не каждый укушенный становится вампиром или превращается в нежить. Как правило, пострадавший отделывается потерей крови.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.