Не сердись, Иможен

      - Позвольте мне, дорогая Иможен, признаться, что в вашем обществе я чувствую себя особенно хорошо...
      - Вы мне льстите... Гован...
      - И что... что... короче говоря, я бы хотел... больше не расставаться с вами...
      Мисс Мак-Картри издала тихий грудной смешок, в котором слышались и нежное воркование горлинки, и ласковое подшучивание.
      - Уж не следует ли мне из этого заключить, Гован, что вы просите меня стать вашей женой?
      - Это мое самое горячее желание!
      - Я думаю, мы будем очень счастливы вместе.
      - О! О! Дорогая Иможен!
      И Росс, как влюбленный юноша, принялся покрывать поцелуями руку мисс Мак-Картри. Иможен хотелось и смеяться, и плакать. В то же время ее охватила великая гордость: никто еще не обручался столь романтическим образом - на скалах Троссакса и без иных свидетелей, кроме неба Шотландии! Оба выпили за будущее счастье, и от виски их охватила легкая эйфория. В нескольких метрах поодаль корявое, но еще крепкое дерево стояло словно часовой, охранявший их от возможного нашествия врагов. Однако Иможен, как истая шотландка, никогда не забывала о практической стороне вопроса.
      - В Адмиралтействе мне платят двенадцать фунтов в неделю...
      - А я каждую пятницу вечером получаю от "Айрэма и Джорджа" двадцать один фунт.
      - Значит, в сумме у нас получится тридцать три...
      - По-моему, нам вполне хватит, верно?
      - Я тоже так думаю. И мы, разумеется, поселимся у меня, в Челси.
      - Я всегда мечтал там жить!
      С удовольствием убедившись, что ни одна мелочь не вызывает у них разногласий, Иможен и Гован выпили еще немного за взаимопонимание. Затем они расправились с салатом из сырой моркови, и, прежде чем приняться за пудинг, Росс заметил:
      - Если бы вы только захотели, Иможен, мы могли бы стать гораздо богаче и устроиться с большим комфортом... Разве вам бы не понравилось зимой греться на солнышке?
      Мисс Мак-Картри подумала, что Гован переносит виски гораздо хуже ее самой.
      - И я бы перестала работать в Адмиралтействе?
      - Как и я - у "Айрэма и Джорджа"!
      - Но каким чудом?
      - У вас есть документы, которые стоят очень много денег...
      Иможен сочла это довольно тяжеловесной шуткой.
      - К несчастью, они принадлежат Англии!
      - Но вы же не англичанка, а шотландка!
      Мисс Мак-Картри помрачнела - направление разговора нравилось ей все меньше и меньше.
      - Когда речь заходит о национальной безопасности, нет больше ни англичан, ни шотландцев, Гован, - очень сухо заметила она.
      - Но я уверен, что вы могли бы получить не меньше десяти тысяч фунтов...
      В голове Иможен мелькнуло ужасное подозрение: а что если Росс ухаживал за ней лишь в надежде толкнуть на эту гнусную сделку?
      - Перестаньте так шутить, Гован, по-моему, это совсем не остроумно!
      - Зато я нахожу шутку на редкость забавной.
      От внезапно изменившегося тона спутника по позвоночнику мисс Мак-Картри пробежала дрожь. Что все это значит?
      - Я не понимаю вашего поведения, Гован, - уже без прежней самоуверенности проговорила она.
      - Мне очень жаль, Иможен, но, я думаю, мы уже достаточно позабавились и пора переходить к более серьезным делам.
      На глазах перепуганной шотландки Росс вдруг совершенно преобразился. Куда подевался кругленький застенчивый человечек с детски наивным взглядом, красневший из-за каждого пустяка? Перед Иможен сидел, правда, невысокий, но очень крепкий мужчина, и стальной блеск глаз придавал всему его облику некую пугающую монолитность. Чувствуя, что ее охватывает паника, мисс Мак-Картри вскочила.
      - Гован Росс, прошу вас немедленно отвезти меня обратно в Каллендер! крикнула она, стараясь совладать с голосом.
      Он тоже встал.
      - Не сердитесь, Иможен, а лучше послушайте меня внимательно.
      - Если вы опять собираетесь говорить об этом глупом предложении, лучше помолчите, а то...
      - А то - что?
      - Я заберу обратно данное вам слово!
      Гован разразился таким грубым хохотом, что мисс Мак-Картри сразу поняла горькую правду: миссис Росс ей не стать так же, как и миссис Линдсей... Однако, не желая услышать подтверждение своей догадке, Иможен решила прекратить разговор. Вот только, чтобы уйти, ей нужно было пройти мимо Росса!
      - Стойте на месте, мисс! Мне нужны документы, и имейте в виду: не отдадите добром - возьму силой!
      Иможен с отчаянием поглядела на сумочку с револьвером, но, увы, она лежала за спиной у Росса. Шотландка попыталась хитростью выиграть время.
      - А я-то поверила в вашу любовь!
      - Нельзя же быть такой дурой! У меня есть дела поважнее, чем нашептывать нежности пожилым шотландкам... И, само собой, я и не думал писать любовную записку, которая так поразила ваше воображение! Вы убили моего старого друга, моего боевого товарища и дорого за это заплатите! Ну, гоните бумаги, или я сам до них доберусь!
      Мисс Мак-Картри отступила на самый край площадки, но дальше шел пятиметровый обрыв, и шотландка не решилась спрыгнуть. Сломай она руку или ногу - оказалась бы в полной власти этого бандита! Как сестра Анна на своей башне, Иможен без всякой надежды поглядела вокруг, но ничего утешительного не увидела и поняла, что это конец.
      - Ну, пеняйте на себя!
      И Гован Росс бросился к Иможен Мак-Картри. Но, очевидно, призрак Боб Роя, витавший в этих краях, не мог допустить, чтобы его далекая праправнучка пала от руки предателя, а потому он устроил так, чтобы подлый негодяй, в нетерпеливом стремлении завладеть бумагами, наступил на омлет с конфитюром, поскользнулся и, упав навзничь, хорошенько треснулся головой о скалу. Иможен охватила жажда мщения, и она всем телом навалилась на грудную клетку поверженного врага. Тот зашипел, как проткнутая шина. Похоже, Гован Росс надолго вышел из строя... И мисс Мак-Картри, сидя на бесчувственном теле противника, с облегчением переводила дух, как вдруг рядом послышался спокойный голос:
      - В конце концов, может, вы и впрямь переломали ему все ребра?
      Иможен, испуганно вскрикнув, вскочила, готовясь встретить нового врага лицом к лицу. Это, разумеется, был Герберт Флутипол, несомненно явившийся исправить неудачную попытку сообщника, а может, и соперника (в конце концов, кто знает, из какой он разведки?). Флутипол стоял в том месте скалы, где Иможен с Гованом поднялись на вершину. Мисс Мак-Картри сообразила, что теперь вполне может добраться до сумочки, и, не успел противник опомниться, как она уже целилась в него из револьвера.
      - Молитесь, проклятый валлиец! - завопила мисс Мак-Картри. - Сейчас вы предстанете перед Богом!
      Он мигом поднял руки:
      - Не сердитесь, Иможен...
      К счастью для Флутипола, пуля пролетела в добрых четырех метрах от его головы и в щепки разбила ветку дерева-часового, которым шотландка любовалась всего несколько минут назад, ветку диаметром по меньшей мере в полдюйма! Валлиец не стал ждать новой пули и задал стрекача, причем полы его пиджака подпрыгивали, как пачка балерины. Иможен выстрелила еще раз, и пуля отбила от скалы громадный кусок. Призрак Боб Роя мог спокойно удалиться!
      Грохот привел Росса в сознание, и он со стоном попробовал распрямиться. Но мисс Мак-Картри теперь снова чувствовала себя дочерью доблестных Мак-Грегоров. Она опустилась на колени рядом с противником и как следует стукнула его по голове рукоятью револьвера. Из раны на лбу хлынула кровь, и Гован совершенно утратил интерес к происходящему. Приняв таким образом необходимые меры предосторожности, Иможен стала связывать врага. Не колеблясь ни минуты, она вытащила рубаху Росса из брюк и, оторвав несколько полосок, обзавелась достаточно прочными пеленами. Тщательно скрутив ему руки и ноги, мисс Мак-Картри решила, что, поскольку хорошее воспитание не позволяет ей слушать площадную брань, неплохо бы заткнуть Говану рот. Сказано - сделано. Иможен замотала нижнюю часть лица Росса, заботливо оставив нос открытым. Теперь можно съесть кусочек пудинга и запить добрым глотком виски! Гован уже очнулся и наблюдал эту сцену горящими от ненависти глазами. Мисс Мак-Картри подняла стакан.
      - За ваше здоровье, Гован Росс, и будете знать, как нападать на горянок!
      Покидая место так и не состоявшегося праздника, Иможен ухватила Росса за шиворот и как мешок с картошкой поволокла к машине, оставленной ими у дороги. Надо полагать, пленник испытал множество на редкость тягостных минут. При этом он так отчаянно извивался, всячески демонстрируя глубокое недовольство столь невежливым обращением со своей особой, что мисс Мак-Картри пришлось сурово предупредить его о возможных последствиях:
      - Послушайте, Гован, по-вашему, я делаю это для собственного удовольствия? Напротив, мне ужасно тяжело вас тащить, но, к сожалению, это необходимо. Так что не усложняйте мне работу, иначе придется снова ударить вас по голове револьвером. Ясно? Ну вот и подумайте хорошенько, стоит ли так себя вести!
      Фермер Питер Говенан пребывал в замечательном настроении. Он только что съездил в гости к Коллинзам, на чьей единственной дочери, Рут, мечтал жениться. Молодого человека приняли весьма любезно, и он пришел к заключению, что дела идут как нельзя лучше, а их с Рут ждет безоблачное будущее. Полагая, что подобный успех следует отметить, Питер решил съездить в Каллендер и пропустить стаканчик в "Гордом горце". Но в двух километрах от городка он увидел у обочины дороги машину и склонившуюся над мотором женщину. Галантный кавалер, Говенан готов был видеть свою возлюбленную Рут в каждой особе ее пола, а потому сразу затормозил. Он тут же узнал машину Билла Васкотта, владельца гаража из Каллендера, и вежливо предложил услуги высокой рыжеволосой женщине. Почему-то она с первого взгляда показалась Питеру на редкость бойкой особой.
      - Что-нибудь не в порядке, мисс?
      Иможен озабоченно повернулась к доброму самаритянину:
      - Мотор пару раз икнул, и машина остановилась.
      Питер льстил себя надеждой, что неплохо разбирается в механике, и очень скоро пришел к выводу, что мотор в полном порядке. Он уже раздумывал, как выйти из положения, не потеряв лица, но вдруг его осенила счастливая мысль проверить уровень горючего. Молодой человек с облегчением вздохнул.
      - Вы когда-нибудь слышали, мисс, что эти штуковины работают на бензине?
      - Что за странный вопрос, молодой человек!
      - О, я сказал это просто потому, что у вас в баке не осталось ни капли этой жидкости.
      - Ну и ну!
      - А вам далеко ехать?
      - Да нет же, всего-навсего до Каллендера!
      - В таком случае, я могу вас выручить - у меня есть в запасе пятилитровый бидон.
      Говенан сходил за бидоном и заправил машину Иможен. Мисс Мак-Картри рассыпалась в благодарностях и, собираясь расплатиться, открыла сумочку. При виде громадного револьвера Питер едва не подскочил на месте. Теперь ему хотелось только одного: удрать отсюда как можно быстрее! Он проклял рыцарский порыв, побудивший его броситься на помощь такой опасной женщине. Когда мисс Мак-Картри отдала деньги за бензин, молодой человек пробормотал "спасибо" и торопливо пошел к своей машине. Только тут он заметил на заднем сиденье автомобиля Иможен окровавленного и скрученного в бараний рог мужчину. У Питера едва не подкосились ноги. На долю секунды он задумался, как поступить. Не будь у той рыжей пистолета, Говенан попытался бы спасти несчастного, но при нынешнем раскладе самое разумное - как можно скорее добраться до полицейского участка в Каллендере. Питер заставил себя спокойно сесть в машину, мягко тронуться с места и, проезжая мимо, вежливо помахать рукой Иможен. Лишь увидев в зеркальце, что ужасная женщина больше не обращает на него внимания, молодой человек изо всех сил нажал на газ, и машина рванула прочь. Мисс Мак-Картри опустила капот и, с удивлением обнаружив, что ее спаситель под жалобный стон покрышек уже исчезает за поворотом, покачала головой: нынешняя молодежь порой ведет себя очень странно.
      Смирившись с неизбежным, после недельной борьбы Арчибальд Мак-Клостоу решил отказаться от бесплодных попыток совладать с "черными". Но самолюбие его жестоко страдало. Трагическим жестом сержант указал на шахматную доску, на которой в очередной раз были в безукоризненном порядке расставлены черные и белые фигуры.
      - Как, по-вашему, Сэмюель, можно ли вообще сделать "черным" мат в три хода? - спросил Арчи, и констебль уловил в его голосе всю горечь побежденного воина.
      Тайлер погрузился в изучение предложенной проблемы, но не успел высказать свое мнение, ибо у полицейского участка под бешеный скрип тормозов остановилась машина, а долю секунды спустя в кабинет Арчи как бешеный ворвался Питер Говенан.
      - Шеф! Шеф!.. - вопил он.
      И, не в силах сказать больше ни слова, молодой человек упал на стул очевидно, потрясение было слишком сильным. Полицейские переглянулись, не понимая толком, то ли парень пьян, то ли это дурацкий розыгрыш. Мак-Клостоу ухватил Питера за плечи и хорошенько встряхнул.
      - Ну, что на вас нашло, мой мальчик? Вы хоть понимаете, где находитесь?
      - Ох, если б вы только знали, шеф...
      - Что?
      - Эта женщина...
      Полицейские опять невольно переглянулись, ибо с тех пор как они поближе узнали мисс Мак-Картри, слово "женщина" означало для обоих неминуемую катастрофу.
      - Да соберетесь вы когда-нибудь рассказать, в чем дело?
      - Она прячет в сумочке пистолет! Я его заметил, когда она расплачивалась! И еще тот тип, весь в крови, связанный и с кляпом во рту... Она забыла налить в бак бензин, иначе я бы ничего не заметил...
      - Я не раз слышал, что безумие заразительно, - спокойно проговорил Арчибальд Мак-Клостоу. - И вот вам пример, Тайлер. Достаточно было этой рыжей чертовке появиться в наших краях, как все стали свихиваться один за другим...
      Питер вскочил.
      - Да, она и впрямь рыжая! Я даже подумал сначала о сестре пастора...
      Тайлеру удалось немного успокоить молодого человека, и тот в конце концов почти связно рассказал о встрече с Иможен.
      - Мы хорошо знаем вашу незнакомку, - с отвращением проговорил сержант. - Это мисс Мак-Картри.
      - Та, которая...
      - Да, она самая.
      - И вы даже не попытаетесь спасти несчастного?
      - Успокойтесь, молодой человек, мисс Мак-Картри имеет обыкновение приносить добычу нам... Впрочем, судите сами - вот и она!
      И глазам обалдевшего Питера предстала Иможен.
      - У меня для вас кое-что есть, Тайлер, - сказала она констеблю. - Там, в машине...
      Арчибальд подмигнул молодому фермеру:
      - Ну, что я вам говорил? А теперь - брысь отсюда!
      Говенан попробовал было схитрить и остаться. Ему страшно хотелось поглядеть, что будет дальше, но Мак-Клостоу без колебаний выставил парня за дверь.
      Зато Иможен пришлось ждать, пока за Гованом Россом приедут полицейские из Эдинбурга. Арчибальд, как того требовали правила, сразу позвонил в управление сообщить о новом подвиге мисс Мак-Картри и с раздражением узнал, что начальство уже в курсе (каким чудом - Мак-Клостоу не понимал, и это-то злило его больше всего) и что за преступником уже выехала машина. Совершенно деморализованный Гован Росс настолько утратил всякую волю к сопротивлению, что сразу во всем признался. И лишь когда его уводили полицейские из Эдинбурга, Росс позволил себе гневный выпад: остановившись перед мисс Мак-Картри, он весьма невежливо обозвал ее стервой. И в наступившей тишине громко и отчетливо послышалась реплика Арчибальда Мак-Клостоу:
      - Порой и бандиты отличаются наблюдательностью...
      Иможен, бросив на него испепеляющий взгляд, вышла из участка. При виде ее уже собравшиеся на тротуаре зеваки беззвучно расступились, и это молчание ранило шотландку больнее, чем самая грубая ругань. Что она им всем сделала? Неужели не понимают, что это ради них Иможен рискует жизнью? Вот она, неблагодарность толпы... Миссис Элрой, по-видимому, ожидала возвращения хозяйки.
      - Вы вернулись, миссис Элрой?
      - Да, мисс Мак-Картри, вернулась, но только для того, чтобы сказать о своем уходе.
      - Вы уходите?
      - Я вас предупреждала! Узнав о том, как вы поступили с тем мужчиной в Трассаксе...
      - Но это же преступник!
      - Моя мать говорила: "Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты"... Если бы покойный капитан узнал...
      - Если бы покойный капитан узнал, что идиотка вроде вас вмешивается не в свое дело да еще позволяет себе рассуждать о том, в чем абсолютно ничего не смыслит, он бы восстал из гроба и хорошенько пнул ее в задницу!
      Миссис Элрой чуть не подавилась вставной челюстью. Впервые за семьдесят лет с ней посмели разговаривать подобным тоном! Розмери хотела было дать отпор, но, поглядев на Иможен, раздумала.
      - Вы мне должны два фунта и шесть пенсов, - только и сказала она.
      Мисс Мак-Картри пошарила в сумочке.
      - Вот они, а теперь - убирайтесь!
      - Еще бы я осталась в доме такой особы!
      После того как миссис Элрой ушла, вконец измотанная Иможен ушла плакать к себе в комнату. Сейчас ее не успокаивало даже привычное трио покровителей - Роберта Брюса, Вальтера Скотта и отца. Да и что могли противопоставить злобе живых бесплотные тени? Шотландка едва не впала в отчаяние, как вдруг в беспросветном мраке мелькнула мысль, наполнившая ее сознание самым нежным, теплым и бодрящим светом: если ни Линдсей, ни Росс не писали любовного письма, это мог сделать лишь Аллан Каннингэм!.. Аллан, милый Аллан, стоило только подумать о нем, и мисс Мак-Картри чувствовала себя юной Джульеттой... Правда, она годилась скорее в тетушки своему Ромео, нежели в возлюбленные, и это соображение несколько охлаждало пыл дочери капитана индийской армии. Однако она уговаривала себя, что для сердца возраст не имеет значения, тем более если это сердце так и осталось невостребованным. Наверное, Аллан пережил какую-то трагедию и теперь ищет подругу, которая была бы для него и матерью, и сестрой, и возлюбленной одновременно. Мисс Мак-Картри считала, что вполне способна сыграть все эти роли. Бедняжка, как он, должно быть, скучает среди всех этих певичек и танцовщиц в "Розе без шипов"! И, наверное, думает, будто о нем забыли? Безумец!.. А как он будет гордиться своей Иможен, узнав, сколь ловко она разоблачила двух шпионов, которых сам Аллан наивно считал друзьями! Пока сэр Генри Уордлоу не вернулся в "Торфяники", мисс Мак-Картри сочла, что заботу о ее безопасности должен взять на себя тот, кто со временем станет ее естественным покровителем: Аллан Каннингэм. Поэтому шотландка тут же решила написать письмо и позвать на помощь. И она сочинила очень милую записку, в которой, не отступая, разумеется, от целомудренной сдержанности (молодой человек не преминет ее оценить), все же намекала, что ему не стоит терять надежду, поскольку его мечты, возможно, сбудутся даже раньше, чем он думает...
      Поставив точку в конце этого первого в своей жизни любовного письма, Иможен вдруг сообразила, что не знает точного адреса своего Ромео. Но такой пустяк не мог остановить мисс Мак-Картри: как все влюбленные, она полагала, что мир не без добрых людей и о ее любви позаботятся, а потому взяла чистый конверт и крупным угловатым почерком написала: "Эдинбург, кабаре "Роза без шипов", Аллану Каннингэму. Поручаю заботам почтальона".
      И мисс Мак-Картри, снова уверовав в себя, твердым шагом отправилась на почту, а вернувшись, обнаружила в саду Нэнси Нэнкетт.
      ГЛАВА X
      Иможен отличалась большой сдержанностью во всем, что касается проявлений чувств, но на сей раз, едва справившись с первым удивлением, открыла подруге объятия и пылко расцеловала ее, прежде чем отвести в дом. Готовя легкий обед, она с любопытством расспрашивала Нэнси.
      - Каким чудом вы оказались в Каллендере, дорогая Нэнси?
      - Из-за ваших писем...
      - Из-за моих писем?
      - Ну да! Они меня так напугали! Вы писали о нападениях на вас, о каких-то мужчинах, которых вы убили с поразительным хладнокровием! Вот я и подумала, что вас больше нельзя надолго оставлять одну... Дженис Левис уступила мне свою очередь в отпуск, я села в первый же поезд на Каллендер и вот я здесь!
      Иможен поставила перед ней тарелку порриджа.
      - Нэнси, я никогда не забуду, что вы для меня сделали! - дрожащим от волнения голосом проговорила она.
      - Ну, вы ведь всегда стояли за меня горой, Иможен!
      - Это еще не повод тратить на меня отпуск!
      - Не беспокойтесь, Иможен, я твердо намерена просить вас показать мне Горную Страну, так что отпуск не пострадает.
      - Обещаю вам, Нэнси, что, как только закончу миссию (а осталось совсем немного), я стану вашим экскурсоводом, и, вернувшись в Лондон, вы будете знать наши края не хуже любого горца!
      Как только они перешли в гостиную, Иможен, несмотря на возражения Нэнси, открыла бутылку виски, заявив, что из-за последних приключений несколько утратила вкус к вечернему чаю, а портвейн для человека, то и дело играющего со смертью, по правде говоря, пресноват. Эти слова произвели на мисс Нэнкетт такое впечатление, что она больше не решилась спорить.
      До поздней ночи шотландка рассказывала подруге обо всем, что случилось с тех пор, как она уехала из Лондона. Решив, что теперь, когда сэр Генри Уордлоу вот-вот вернется, уже нет особых причин держать все в полной тайне, мисс Мак-Картри рассказала Нэнси о поручении сэра Дэвида и о том, что теперь носит драгоценные бумаги при себе. Мисс Нэнкетт в отличие от подруги не напоминала всегда готовую к бою амазонку. Рассказ ее так напугал и взволновал, что, несмотря на легкое отвращение к виски, она то и дело подносила рюмку к губам. Наконец Иможен предложила ей высказать свое мнение. Нэнси заявила, что, очевидно, безжалостные враги мисс Мак-Картри (особенно тот голубоглазый тип с тюленьими усами) не отступятся до той решающей минуты, когда им волей-неволей придется признать поражение. А раз полицейские Каллендера никуда не годятся, то не подсказывает ли элементарный здравый смысл, что надо бы попросить подкрепления из Лондона? Вот тут-то Иможен и призналась, что ждет Аллана Каннингэма, и рассказала о любовных переживаниях, так тесно сплетавшихся с ее героической деятельностью. Эта сторона вопроса заинтересовала Нэнси гораздо больше. Иможен подробно описала, каким образом обнаружила в сумочке любовную записку (она даже не поленилась достать письмо из шкафа и, в подтверждение своих слов, показать Нэнси), как сначала, из осторожности, решила, что автор - Эндрю Линдсей или Гован Росс, и лишь потом, когда два члена троицы отпали, пришла к выводу, что это Аллан Каннингэм любит ее и не решается открыть свои чувства иначе, как в такой деликатной манере. По просьбе мисс Нэнкетт Иможен набросала восторженный и такой точный портрет Аллана, что подруга не могла скрыть удивление.
      - Но... он, кажется, совсем молод? - невольно вырвалось у нее.
      Иможен покраснела.
      - Знаете, ему все же около сорока...
      - Но сорока еще нет?
      - Пожалуй... О, я догадываюсь, о чем вы думаете...
      - Уверяю вас...
      - Да, да, и это вполне естественно! Каким образом молодой человек мог увлечься уже далеко не юной женщиной!?! Как вы понимаете, я тоже задавала себе этот вопрос. Однако любовь порой выбирает причудливые тропы, и, благодаренье Богу, возможно, на свете еще есть мужчины, более чувствительные к внутреннему совершенству, нежели к внешнему... Впрочем, Аллан так давно возится с певичками, что ему наверняка уже осточертели безмозглые красотки... А кроме того, против очевидности не попрешь, так что нет смысла ломать голову.
      Утро уже почти миновало, когда Иможен приготовила завтрак и на подносе отнесла гостье. Та приняла его с благодарностью и легким смущением. Пока Нэнси ела, мисс Мак-Картри, устроившись у изголовья постели, рассказывала о придуманной ею программе на день. Главным образом Иможен собиралась показать подруге места своей боевой славы. Однако объяснения прервал звонок - кто-то твердой рукой дергал колокольчик у калитки. Мисс Мак-Картри вскочила на ноги:
      - Это Аллан!
      И, подбежав к зеркалу (чем немало позабавила и умилила Нэнси), шотландка бросилась открывать.
      - Я ужасно смешна, верно? - крикнула она на бегу.
      Мисс Нэнкетт рассмеялась.
      - Нет, просто вы влюблены, моя дорогая!
      Но это оказался не Аллан - разочарованному взору мисс Мак-Картри предстал констебль Тайлер.
      - Что вам надо? - весьма нелюбезно осведомилась Иможен.
      - Прошу прощения за беспокойство, мисс, но я пришел к вам не совсем официально...
      - И зачем?
      - По просьбе сержанта...
      - Ну?
      - Дело вот в чем... у шефа сегодня выходной... и он хотел бы половить рыбу...
      - А мне какое дело, поедет Арчибальд Мак-Клостоу на рыбалку или нет? Да пусть отправляется хоть к самому дьяволу! Я полагаю, ему не требуется мое разрешение?
      - В какой-то мере, мисс... Шефу хотелось бы знать, намерены ли вы сегодня продолжать опустошения... Тогда, как вы понимаете, он останется в участке ждать трупов...
      - Сэмюель Тайлер, вы что, уже с утра пьяны? Или Арчибальд Мак-Клостоу совсем идиот? А может, вы просто издеваетесь надо мной?
      - Не сердитесь, Иможен, и...
      - Прочь отсюда, Тайлер, пока я и вправду не разозлилась, и передайте сержанту, что он самый тупой кретин во всей Шотландии!
      И, подведя таким образом итог разговору, мисс Мак-Картри повернулась спиной к озадаченному констеблю.
      Нэнси надела фартук и принялась помогать Иможен по хозяйству. Обе дамы бодро орудовали тряпками и вениками, что не мешало им разговаривать, причем главную роль играла, разумеется, мисс Мак-Картри - накануне она далеко не все успела рассказать подруге. Так, в хлопотах и разговорах, прошло время до полудня. Потом они отправились на кухню готовить простой, но достаточно плотный обед: как-никак им предстояла долгая прогулка по окрестностям Каллендера. Иможен чистила лук, когда в калитку сада неожиданно постучали. Она вытерла тыльной стороной кисти распухшие от слез глаза и сняла фартук.
      - Надеюсь, это не Алан! Видок у меня сейчас...
      Но это был он. Увидев мисс Мак-Картри, молодой человек бросился навстречу и схватил ее за руки.
      - Я очень спешил... Но вы, кажется, плачете?
      - Я чистила лук.
      Столь прозаический ответ несколько подпортил романтический порыв Аллана, и на мгновение молодой человек совсем растерялся, но Иможен поспешила на помощь:
      - Входите скорее, дорогой Аллан! Я уверена, что теперь, когда вы здесь, моим несчастьям конец!
      - Во всяком случае, я твердо намерен вас защищать и живейшим образом посоветовал бы тем, кто вам докучает, держаться подальше. Не в моих привычках позволять кому-либо отравлять жизнь человеку, которого я... который мне... Короче говоря, вы ведь понимаете, что я имею в виду?
      - Да, Аллан...
      Шотландка вложила в этот коротенький ответ все чувства, на какие только была способна. Они вместе пошли на кухню. Нэнси встала.
      - Дорогая Нэнси, позвольте представить вам Аллана Каннингэма... Аллан, это Нэнси Нэнкетт, она тоже приехала мне помогать.
      - Мистер Каннингэм, Иможен много говорила о вас...
      - Весьма польщен, мисс... Надеюсь, вы не услышали ничего особенно дурного?
      - О нет, скорее, наоборот!
      Иможен покраснела.
      - Прошу вас, Нэнси, замолчите... А вы, Аллан, уж будьте любезны, расскажите мне, по каким таким причинам вы бросили меня, едва приехав в Каллендер?
      - Избавьте меня от необходимости отвечать, Иможен... Честно говоря, прочитав ваше такое доверчивое, такое теплое письмо, я надеялся, что вы... поняли истинные причины моего... бегства?
      Мисс Мак-Картри не знала, смеяться ей или плакать.
      - Кто бы мог подумать, Нэнси, что такой большой мальчик настолько застенчив?
      - В самом деле... Ну что ж, в наказание мистер Каннингэм поможет нам готовить!
      - С удовольствием!
      Занимаясь стряпней (один чистил овощи, другой резал мясо, третий накрывал на стол), обитатели старого дома вели оживленный разговор. Впрочем, Нэнси очень скоро вышла из игры. Узнав о покушениях Линдсея и Росса, Аллан не мог сдержать возмущение и пару раз довольно грубо выругался, но, правда, тут же попросил у дам прощения. По мнению молодого человека, клубные знакомые решили использовать его как прикрытие. Аллан собирался по делам в Эдинбург, и, когда Линдсей заговорил о поездке в Шотландию, с восторгом принял предложение отдохнуть вместе: он ведь тоже заядлый рыболов. А потом, познакомившись в поезде с Иможен и решив, что ей гораздо симпатичнее Линдсей, Аллан воспользовался звонком из Эдинбурга, чтобы отойти в сторонку. Иможен, искренне забыв о матримониальных планах насчет Линдсея и Росса, заявила, что Эндрю ее нисколько не интересовал. Молодой человек расцвел от удовольствия.
      - Но я все же кое-чего не понимаю, Иможен... - наконец проговорил он. Зачем этой парочке непременно понадобилось ехать в Каллендер? Почему они с таким ожесточением вас преследовали и даже пытались убить?
      Мисс Мак-Картри колебалась всего несколько секунд. Считая, что не вправе утаивать от будущего мужа правду, она поведала ему о своей миссии и о том, что благодаря скорому приезду сэра Генри Уордлоу дело близится к развязке. Потрясенный Каннингэм едва верил собственным ушам, а потом с чисто юношеским пылом заявил, что Иможен - самая удивительная женщина, какую он когда-либо встречал. Нэнси поддержала молодого человека, и покрасневшая от счастья мисс Мак-Картри, чтобы скрыть смущение, побежала за виски.
      После обеда (Аллан признался, что в жизни не ел ничего вкуснее) трое друзей отправились на прогулку. Предварительно они решили, что Каннингэм тоже поселится в доме - присутствие Нэнси спасало приличия.
      Когда они зашли в "Гордого горца" выпить чаю, Аллан Каннингэм, по описанию Иможен, сразу узнал Герберта Флутипола. Валлиец что-то спокойно жевал в дальнем углу зала и, по-видимому, не обращал ни на кого внимания. Тед Булит, разливавший по кружкам пиво, радостно приветствовал Иможен и немедленно послал Томаса принять заказ. Мисс Мак-Картри устроилась так, чтобы видеть Герберта Флутипола: под защитой Аллана она чувствовала себя очень храброй. Для начала она отпустила несколько весьма нелестных замечаний в адрес валлийцев, потом посмеялась над любителями носить слишком длинные усы. Каннингэм с удовольствием поддержал разговор, зато Нэнси, вне себя от смущения, умоляла их прекратить. Герберт Флутипол вскинул голубые глаза и стал пристально смотреть на обоих насмешников... Те попытались было продолжать в том же духе, но тяжелый взгляд валлийца портил все удовольствие. Наконец Аллан встал и двинулся к столику Флутипола.