Оценка законности судебных решений

Екатерина Игоревна Алексеевская

Оценка законности судебных решений

Предисловие

Настоящая книга по замыслу автора должна стать универсальным пособием для защиты прав, свобод и законных интересов по гражданским, трудовым, семейным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, в суде надзорной инстанции. Основное внимание уделено основаниям для отмены или изменения судебных постановлений в суде надзорной инстанции.

Для подготовки научно-практического пособия были проанализированы определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации и постановления Президиума Верховного Суда Российской Федерации, вынесенные после внесения Федеральным законом от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ[1] изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 февраля 2008 г. № 2 «О применении норм гражданского процессуального законодательства в суде надзорной инстанции в связи с принятием и введением в действие Федерального закона от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ “О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации”»[2]. Сужение законодателем оснований для отмены судебных постановлений в порядке надзора изменило критерии оценки законности решений, что отразилось на практике их применения.

Несмотря на то что тематике оснований для отмены (изменения) судебных постановлений в порядке надзора уделялось внимание в указанном Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, вновь обратиться к ней автора побудили следующие объективные причины.

Во-первых, изменение редакций ст. 387 и 389 ГПК РФ и рассмотрение их во взаимосвязи. Во-вторых, необходимость осмысления новых критериев оценки законности судебных постановлений в суде надзорной инстанции и практики их применения. В-третьих, выявление их соответствия европейским стандартам правосудия. Это особенно важно в условиях принятия Российской Федерацией мер по совершенствованию гражданского процессуального законодательства в целях обеспечения эффективной судебной защиты прав, свобод и законных интересов. Большая заслуга в этом направлении принадлежит Верховному Суду Российской Федерации, который посредством внесения законопроекта в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации и разъяснений устранил многие проблемы понимания и применения положений закона, регулирующих производство в суде надзорной инстанции.

Книга состоит из предисловия, двух глав и приложений.

В первой главе настоящего пособия рассматриваются характеристика новых критериев оценки законности судебных постановлений в суде надзорной инстанции и их соотношение с европейскими стандартами правосудия.

Вторая глава посвящена тем нарушениям права, которые являются основанием для отмены (изменения) судебных постановлений в порядке надзора в соответствии со ст. 387 ГПК РФ. Они проиллюстрированы примерами из определений Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации. Критерии оценки законности судебных постановлений с точки зрения ст. 389 ГПК РФ продемонстрированы извлечениями из постановлений Президиума Верховного Суда Российской Федерации. В комментариях широко используется судебная практика Европейского Суда по правам человека.

Издание содержит приложения, в которых приведены: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 февраля 2008 г. № 2; избранные постановления Европейского Суда по правам человека и Верховного Суда Российской Федерации; примерные образцы надзорных жалоб.

Автор надеется, что представленное пособие будет помощником в защите своих прав, свобод и законных интересов в суде надзорной инстанции, а также существенно облегчит работу при обосновании собственной правовой позиции в споре и оценке аргументации противоположной стороны по делу, окажет помощь в прогнозировании результата надзорной проверки.

Глава 1

Основания для отмены решений в порядке надзора

§ 1. Характеристика критериев

Возникающие правовые споры разрешаются в суде, поэтому неоспоримость вынесенного по результату рассмотрения дела судебного решения имеет перманентную актуальность. Свидетельством этого служит стремление государства установить в законе такие требования к процессу осуществления правосудия и его акту, которые исключали бы возможность вступления в законную силу решения суда, при вынесении которого допущены юридические ошибки, а в случае его вынесения – признание недействительным. В целях создания механизма эффективного восстановления нарушенных прав и законных интересов при осуществлении правосудия государство предусматривает в процессуальном законодательстве проверочные производства.

В Гражданском процессуальном кодексе Российской Федерации (далее – ГПК РФ) существует четыре способа обжалования судебных постановлений.

Первый способ обжалования – апелляционный, предназначенный для проверки не вступивших в законную силу судебных решений, вынесенных по делам подсудным мировым судьям.

Второй – кассационный – способ обжалования не вступивших в законную силу судебных решений по делам, подсудным судам общей юрисдикции.

Третий способ обжалования в порядке надзора предназначен для проверки вступивших в законную силу судебных постановлений по делам, подсудным мировым судьям и судам общей юрисдикции.

Четвертый – пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу.

Апелляционный и кассационный способ обжалования обеспечивает проверку законности и обоснованности судебных решений до вступления их в законную силу. Эти способы проверки судебных решений являются ординарными стадиями гражданского процесса, обеспечивающими пересмотр судом второй инстанции дела по правилам производства суда первой инстанции.

Проверка вступивших в законную силу судебных решений, определений и постановлений в порядке надзора – дополнительная гарантия конституционного права на судебную защиту прав, свобод и законных интересов граждан и организаций.

Результатом проверки будет являться признание правильности обжалуемого судебного постановления либо его отмена, или изменение. Под отменой судебного постановления принято понимать признание его недействительным вышестоящим судом, а под изменением – внесение в него правок, устранение недостатков.

Совершение этих процессуальных действий возможно только при условии обнаружения судом, осуществляющим проверку таких нарушений норм права, при наличии которых состоявшееся судебное решение нельзя признать законным и обоснованным и в соответствии с законом, оно подлежит отмене (изменению). Эти нарушения норм права как обстоятельства, позволяющие произвести отмену судебного решения, указаны в ГПК РФ.

Согласно ст. 330, 362—364 ГПК РФ в апелляционном и кассационном порядке обжалования основания для отмены или изменения судебных решений совпадают.

В соответствии с ч. 1 ст. 362 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке являются:

неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;

недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;

несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;

нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Первых три пункта ч. 1 ст. 362 ГПК РФ, по сути, свидетельствуют о незаконности и необоснованности решения ввиду ошибок в рассмотрении фактической стороны дела. Нарушением или неправильным применением норм материального права в соответствии со ст. 363 ГПК РФ считается: неприменение закона, подлежащего применению; применение закона, не подлежащего применению; неправильное толкование закона.

Нормы процессуального права считаются нарушенными, если суд при рассмотрении дела допустил ошибки, указанные в ст. 364 ГПК РФ. При этом указанная норма разделяет допущенные юридические ошибки на два вида: условные и безусловные. К первому виду ошибок относятся те, которые влекут отмену судебного решения, если это нарушение или неправильное применение привело или могло привести к неправильному разрешению дела (ч. 1 ст. 364 ГПК РФ). Ко второму – те, при выявлении которых судебное решение суда первой инстанции подлежит отмене независимо от доводов жалобы, представления.

Часть 2 ст. 364 ГПК РФ содержит перечень нарушений, при выявлении которых судебное решение подлежит отмене в любом случае:

1) дело рассмотрено судом в незаконном составе;

2) дело рассмотрено судом в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания;

3) при рассмотрении дела были нарушены правила о языке, на котором ведется судебное разбирательство;

4) суд разрешил вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;

5) решение суда не подписано судьей или кем-либо из судей либо решение суда подписано не тем судьей или не теми судьями, которые указаны в решении суда;

6) решение суда принято не теми судьями, которые входили в состав суда, рассматривавшего дело;

7) в деле отсутствует протокол судебного заседания;

8) при принятии решения суда были нарушены правила о тайне совещания судей.

К числу нарушений норм процессуального права, влекущих отмену судебных постановлений в суде второй инстанции, относятся ошибки суда, перечисленные в ст. 220 «Основания прекращения производства по делу» и ст. 222 «Основания для оставления заявления без рассмотрения» ГПК РФ.

Вопрос об основаниях отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора является принципиальным, поскольку именно от его решения зависит вся деятельность суда надзорной инстанции по рассмотрению предусмотренных законом обращений (надзорных жалоб, представлений прокурора, ходатайств Уполномоченного по правам человека) и дел. Не будет преувеличением сказать, что основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора «задают тон» правовому регулированию производства: эти нарушения норм права должны указываться в содержании надзорной жалобы, представления, на их выявление нацелена проверочная деятельность судьи и суда надзорной инстанции при рассмотрении соответствующих обращений и истребованных дел.

При поступлении надзорной жалобы, представления прокурора в суде надзорной инстанции они рассматриваются на предмет их соответствия ст. 376—378 ГПК РФ либо неприемлемости по причинам, изложенным в ст. 3791 ГПК РФ. В случае приемлемости поступившего обращения в суд надзорной инстанции оно принимается судьей к производству и рассматривается по существу. Это процессуальное действие заключается в сопоставлении аргументов надзорной жалобы (представления прокурора) и копий обжалуемых судебных постановлений с целью выявления оснований к отмене или изменению обжалуемых судебных постановлений в порядке надзора. Поэтому Конституционный Суд РФ указал, что на данном этапе производства в суде надзорной инстанции судья не рассматривает дело по существу, а «решает лишь вопрос о наличии оснований для истребования дела. При этом реализация полномочия судьи по принятию решения об истребовании дела по надзорной жалобе заинтересованного лица не носит произвольный характер: при наличии предусмотренных ст. 363, 364, 387 ГПК РФ оснований это право должностного лица суда надзорной инстанции становится его обязанностью»[3]. Аналогичное действие производит судья при изучении истребованного дела, с тем лишь отличием, что он обращается не только к копиям судебных постановлений, но и к материалам дела с целью выявления тех нарушений норм права, которые являются основанием для отмены судебных постановлений в порядке надзора. При выявлении заявленных в надзорной жалобе, представлении прокурора нарушений норм права, которые являются основанием для отмены судебных постановлений в порядке надзора, судья передает дело в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу.

Суд надзорной инстанции, рассматривая надзорную жалобу (представление) с делом, оценивает заявленные и выявленные нарушения норм права с точки зрения их соответствия основаниям для отмены судебных постановлений в порядке надзора.

По результату описанных этапов надзорного производства, за исключением последнего, судьей выносятся определения двух видов: либо о дальнейшем движении процесса (об истребовании дела, о передаче дела в суд надзорной инстанции), либо о прекращении производства в суде надзорной инстанции (об отказе в истребовании дела и об отказе в передаче дела в суд надзорной инстанции). Суд надзорной инстанции по результату рассмотрения дела выносит процессуальный документ (определение, постановление), которым либо признаются законными обжалуемых судебные постановления по делу, либо признаются недействительными.

При рассмотрении надзорных жалоб, представлений прокурора, ходатайств Уполномоченного по правам человека в РФ, судья и суд надзорной инстанции оценивает приведенные в обосновании просьбы доводы заявителя с точки зрения признания указанных нарушений существенными и достаточными для отступления от принципа правовой определенности в смысле ст. 387 ГПК РФ. Поэтому для достижения успеха при обжаловании судебных постановлений в порядке надзора важно грамотно аргументировать свою правовую позицию и сформулировать просьбу прошения, точно указав объект надзорной проверки. Существенно облегчит работу при обосновании собственной правовой позиции в надзорной жалобе или отзыве на нее, либо оценки аргументов противоположной стороны по делу, ознакомление с постановлениями Пленума Верховного Суда РФ, разъясняющими нормы процессуального (о судебном решении, о правилах проверки в кассационном или надзорном порядке) и материального права (гражданского, трудового, семейного и т. д.). Указание в надзорной жалобе на нарушения норм права, допущенные судом при рассмотрении дела либо жалобы, которые являются основанием для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора, должно быть ясным.

Какие же критерии федеральный законодатель предусмотрел в законе относительно нарушений норм права, являющиеся основанием для отмены (изменения) судебных постановлений в порядке надзора?

Ранее ст. 387 ГПК РФ, в редакции действовавшей до Федерального закона от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ, указывала в качестве оснований к отмене или изменению судебных постановлений в порядке надзора существенные нарушения норм процессуального и материального права.

Одним из первых вопросов, который вызвал затруднение на практике после введения в действие ГПК РФ, был вопрос о понимании критерия «существенность» нарушений норм права. В отношении норм материального права такой критерий никогда не применялся в законе, а в отношении нарушений норм процессуального права законодатель устанавливал, что любое из нарушений, перечисленных в ст. 307 ГПК РСФСР, являлось основанием к отмене в порядке надзора. Проблема заключалась и в том, что ГПК РФ не раскрывал и не раскрывает содержание понятия «существенность» нарушения норм материального права. Неясность формулировки процессуальной нормы устранил Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 20 января 2003 г. № 2, указав в п. 25, что нарушение норм материального права суд надзорной инстанции устанавливает по правилам ст. 363 ГПК РФ. Существенность этих нарушений оценивается и признается судом надзорной инстанции по каждому делу с учетом конкретных обстоятельств и значимости последствий этих нарушений для лица, в отношении которого они допущены[4]. Существенность нарушений норм процессуального права суд надзорной инстанции должен был устанавливать по правилам ст. 364 ГПК РФ, в соответствии с которой в указанных случаях они влекут безусловную отмену судебных постановлений независимо от доводов жалобы или представления (ч. 2), а другие нарушения норм процессуального права признаются существенными и влекут отмену судебных постановлений при условии, что они привели или могли привести к неправильному разрешению дела (ч. 1).[5]

Конституционный Суд РФ согласился с правоприменительной практикой, указав, что «перечень материальных и процессуальных нарушений, влекущих отмену судебных решений, содержится в ст. 363 и 364 ГПК РФ и применяется в качестве оснований для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора. В силу этого невключение в ст. 387 ГПК РФ перечня материальных и процессуальных нарушений, относящихся к числу существенных, не свидетельствует о ее неконституционности»[6]. Таким образом, критерии оценки законности судебных решений в суде второй и надзорной инстанции совпадали.

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 5 февраля 2007 г. № 2-П указал, что проверка в порядке надзора судебных актов, вступивших в законную силу, возможна лишь как дополнительная гарантия законности таких актов и предполагает установление особых оснований и процедур производства в данной стадии процесса, соответствующих ее правовой природе и предназначению. При этом проверка в порядке надзора как дополнительный способ обеспечения правосудности судебных постановлений предполагает возможность ее использования только в случае, если заинтересованным лицом были исчерпаны все обычные (ординарные) способы обжалования судебного постановления до его вступления в законную силу. При этом отметил, что в качестве существенных нарушений норм материального или процессуального права как предусмотренных данной статьей оснований для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора могут выступать лишь такие ошибки в толковании и применении закона, повлиявшие на исход дела, без исправления которых невозможны эффективное восстановление и защита нарушенных прав и свобод, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Федеральным законом от 4 декабря 2007 г. внесены изменения в ГПК РФ, которые в том числе изменили критерии оценки законности судебных постановлений в суде надзорной инстанции.

Согласно ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Как следует из приведенной редакции ст. 387 ГПК РФ, законодатель сохранил критерий существенности нарушений норм материального или процессуального права и дополнил его уточнением, что такие нарушения повлияли на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Таким образом, основания для отмены (изменения) судебных постановлений в порядке надзора предусматривают три критерия:

1) существенности нарушений норм права;

2) их влияние на исход дела;

3) без исправления которых невозможно восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также охраняемых законом публичных интересов.

Исходя из этого, судья и суд надзорной инстанции в каждом конкретном случае будут оценивать существенность нарушений норм права и их влияние на исход дела, влияние на частноправовые и/ или публичные права. Наличие или отсутствие таких ошибок должно быть отражено в процессуальных документах.

Особенность оснований для отмены (изменения) судебных постановлений в порядке надзора обусловлена тем, что объектом проверки являются вступившие в законную силу судебные постановления, поэтому для отступления от принципа правовой определенности должно быть веское обстоятельство, позволяющее осуществить это процессуальное действие.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 12 февраля 2008 г. № 2 обратил внимание судов на то, что ст. 387 ГПК РФ в редакции Федерального закона от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ значительно сократила число оснований для отмены судебных постановлений в порядке надзора по сравнению с ранее действовавшим законодательством. «По смыслу статьи 387 ГПК РФ во взаимосвязи с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод существенным нарушением, являющимся основанием для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора, в отличие от оснований отмены судебных постановлений в кассационном порядке, может быть признано не всякое нарушение норм материального и процессуального права из числа указанных в статьях 363 и 364 ГПК РФ.

Отмена или изменение судебного постановления в порядке надзора допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможно восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов.

Принцип правовой определенности предполагает, что суд не вправе пересматривать вступившее в законную силу постановление только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления. Иная точка зрения суда надзорной инстанции на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда».[7]

§ 2. Основания для отмены судебных решений в порядке надзора и система европейских стандартов правосудия

Прежде чем обратиться к освещению соответствия оснований для отмены судебных постановлений в порядке надзора европейским стандартам правосудия, необходимо отметить, что та или иная судебная процедура, предусмотренная национальным законодательством государства – участника Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), будет оцениваться с точки зрения требований ст. 6 и 13 Конвенции. Защита прав и свобод обеспечивается посредством справедливого судебного разбирательства право, на которое воспроизведено в ст. 6 Конвенции.

Названная статья занимает центральное место в Конвенции и является гарантией и основой любого демократического общества.

Относительно оценки тех или иных судебных процедур, в процессе которых осуществляется защита гражданских прав и обязанностей, их применение будет рассматриваться Европейский Судом по правам человека (далее – Европейский Суд) в свете п. 1 ст. 6 и ст. 13 Конвенции.

Согласно ч. 1 ст. 6 Конвенции «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или – в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо – при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия».[8]

Как следует из содержания п. 1 ст. 6 Конвенции, его требования распространяются как на гражданский процесс, так и на уголовный. Аспекты системы европейских стандартов правосудия применительно к гражданскому судопроизводству содержатся в концепции справедливого судебного разбирательства.

Формулировка «справедливое судебное разбирательство» является оценочной. Конвенция не раскрывает ее, а предусматривает требования, соблюдение которых позволяет утверждать о соблюдении европейских стандартов правосудия либо об ее несоответствии. При этом ч. 1 ст. 6 Конвенции защищает те права и свободы, которые предусмотрены национальным законодательством и которые носят гражданский характер.

Право на справедливое судебное разбирательство подразумевает соблюдение следующих требований:

– публичное разбирательство дела судом;

– независимым и беспристрастным судом;

– судом, созданным на основании закона;

– быть осведомленным в отношении дела, затрагивающего права и свободы;

– свободно осуществлять процессуальные права;

– пользоваться бесплатной помощью переводчика или защитника, в случае незнания языка, на котором осуществляется судопроизводство и/или отсутствия денежных средств;

– соблюдения баланса частных и публичных интересов;

– рассмотрения дела судом в разумный срок;

– соблюдения принципа правовой определенности.

При этом часть перечисленных требований напрямую не вытекают из ст. 6 Конвенции, Европейский Суд специально сформулировал их с учетом идей Конвенции.

Положение ст. 6 Конвенции гарантирует каждому право на суд – самое эффективное правовое средство восстановления в правах, предусмотренное правовой системой любого демократического общества. Право на суд подразумевает защиту гражданских прав и обязанностей каждого. При определении, относятся ли те или иные права к гражданским, Европейский Суд каждый раз обращается к исследованию национального законодательства государства – ответчика по жалобе, определяющего его таковым, а также к своей прецедентной практике.

К числу гражданских прав отнесены Европейским Судом (по жалобам против Российской Федерации), например: право пенсионного обеспечения и связанные с ним льготы[9], право государственного служащего на получение вознаграждения[10]. В пункте 19 постановления по жалобе «Кульков и другие против России» от 8 января 2009 г. Европейский Суд повторил свою неизменную позицию, согласно которой государственные служащие могут быть лишены защиты, предусмотренной ст. 6 Конвенции, если государство в своем национальном законодательстве исключает право на судебную защиту для категории служащих и это исключение имеет объективные основания в интересах государства.

Право на суд не является абсолютным. Европейский Суд подчеркнул, что правовое регулирование может содержать оправданные изъятия, которое не должно вступать в конфликт с другими правами, воспроизведенными в Конвенции. Идея соблюдения баланса интересов отражена в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Данный конституционный принцип учитывается и в гражданском процессуальном законодательстве, в том числе при определении процессуальных прав и условий обжалования сторонами по делу вынесенных судебных постановлений, полномочий суда, оснований для отмены или изменения судебных постановлений.

Право на суд также подразумевает свободный доступ в судебные органы. Этот аспект права раскрывается в возможности добиться судебного разбирательства дела в суде первой и второй инстанций, включая обжалование судебного решения вплоть до верховного суда государства, и в посильных судебных расходах[11]. Право на доступ в суд означает, что этот доступ должен быть не только формальным – предусматриваться национальным законодательством, но и реальным.

Требование о рассмотрении дела судом, созданным на основании закона, предполагает осуществление судопроизводства судом, учреждение которого было реализовано посредством принятия закона парламентом. В Российской Федерации как в правовом государстве правосудие осуществляется только судом. Учитывая то, что законом предусмотрены виды и формы судопроизводства, это требование предполагает также осуществление правосудия компетентным судом, т. е. судом, к подведомственности и подсудности которого отнесено законом рассмотрение данного спора.

Равенство сторон в судебном процессе является важным аспектом концепции справедливого судебного разбирательства. Это означает, что правовое регулирование должно гарантировать стороне спора равную возможность представить свои требования и возражения по сравнению с состязающейся стороной по делу.

Требование быть осведомленным в отношении дела предполагает привлечение к участию в деле лица, чьи права, свободы и законные интересы затрагиваются разрешением конкретного правового спора. Независимо от их процессуального положения в деле такие лица извещаются судом о времени и месте рассмотрения спора. Осведомленность в отношении положения дела, о представленных доказательствах по делу или замечаниях на них позволяет лицу осуществлять свои процессуальные права и состязаться с другой стороной спора на равных условиях. Извещение судом о месте и времени судебного разбирательства лиц, участвующих в деле, позволяет им принимать непосредственное участие в судебном заседании суда и осуществлять иные процессуальные права, например, поддержать свою правовую позицию при рассмотрении дела.

Рассмотрение дела в разумный срок является сложным критерием справедливого судебного разбирательства и состоит из нескольких аспектов, в свете которых оценивается продолжительность судебного процесса в национальной судебной системе: сложность дела, собственное поведение заявителя, последствия несоблюдения разумного срока для заявителей, оперативность работы судебных органов. Учитывая общий характер положения п. 1 ст. 6 Конвенции, требование рассмотрения дела в разумный срок охватывает период времени с момента подачи заявления в суд до момента исполнения судебного постановления. Исходя из этого, Европейский Суд в каждом конкретном деле устанавливает соответствие судебного разбирательства по делу заявителя требованиям п. 1 ст. 6 Конвенции.

Одним из требований права справедливого судебного разбирательства является его публичный характер. Публичность судебного разбирательства предполагает не только доступ общественности в зал судебного заседания для наблюдения за ходом процесса[12], но и оглашение судебного решения[13] и его опубликование, если это предусмотрено национальным законодательством.

Европейский Суд отметил, что ст. 6 Конвенции предусматривает случаи, когда судебное разбирательство осуществляется в закрытом режиме. Осуществление судопроизводства по делу в закрытом режиме означает отсутствие публики (общественности, журналистов). Однако при закрытом режиме судебного разбирательства принцип публичности будет проявляться в осведомленности лиц, участвующих в деле, о деятельности суда. В этом случае стороны по делу могут получить судебное решение в канцелярии суда либо иным способом, предусмотренным процессуальным законодательством.

Судебное решение как результат справедливого судебного разбирательства должно содержать его обоснование и решать все заявленные требования по спору. Аргументированное изложение обоснования судебного решения позволяет понять лицам, участвующим в деле, и обществу в целом почему суд пришел к данному итогу слушаний и на каких нормах права оно основано. Европейский Суд в постановлении по жалобе «Красуля против России» от 22 февраля 2007 г. напомнил, что «п. 1 ст. 6 Конвенции обязывает суды мотивировать свои решения».

Комитет министров Совета Европы (далее – Комитет) в приложении к Рекомендации R(84)5, принятой 28 февраля 1984 г., отметил, что в решении должна быть ссылка на любую норму права и в нем, безусловно, должны быть решены все вопросы, связанные с доводами сторон.

Необоснованное судебное решение не позволяет утверждать, что судебное разбирательство по делу было справедливым, а правовой спор решен в рамках закона.

Гарантии ст. 6 Конвенции распространяются на все стадии судебного разбирательства: от суда первой инстанции до верховного суда государства, включая стадию исполнения судебного решения.

Говоря о европейских стандартах правосудия, невозможно не упомянуть ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, принятого 20 марта 1952 г. Осуществление правосудия, включая исполнение судебных постановлений, как вид государственной деятельности также должно соответствовать критериям, изложенным в названной статье.

Согласно ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции «каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечить выполнение таких законов, какие ему представляются необходимым для осуществления контроля за исполнением собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов сборов или штрафов».[14]

Статья 1 Протокола № 1 к Конвенции закрепляет в качестве прав человека право собственности. Однако приведенные положения данной нормы достаточно сложны и содержат оценочные критерии:

– право собственности;

– вмешательство в право собственности;

– какое именно из возможных трех форм вмешательства имело место;

– преследовало ли вмешательство законную цель, интересы общества;

– соразмерность вмешательства между частными и общими интересами.

Понятие «право собственности» Европейским Судом толкуется достаточно широко. К числу «собственности» относятся не только движимое и недвижимое имущество, но и вещные права, право требования, например, акции, право на пенсию[15], имущество присужденное по решению суда[16]. Собственность в контексте ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции подразумевает имущество, которое реально существует.

Ожидание получить какое-либо имущество в собственность, как, например, наследство или дар, не подпадает под действие ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции.

Вмешательство в право собственности подразумевает осуществление такого действия, которое создает реальное препятствие собственнику в реализации своих прав в отношении своего имущества. Выделяют три формы вмешательства в право собственности:

– нарушение беспрепятственного пользования собственностью;

– лишение имущества;

– осуществление государством контроля использования собственности.

Исходя из ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, вмешательство государства в право собственности должно преследовать законную цель «в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов». Законность вмешательства в право собственности также включает в себя принцип правовой определенности, предполагающий создание адекватных санкционированных государством правил в форме закона. При определении этих правил государству необходимо соблюдать баланс между частными и публичными интересами. В спорах между собственниками и государством Европейским Судом устанавливается, нарушило ли вмешательство равновесие интересов сторон или нет. В случае констатации Европейским Судом нарушений ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, государство-ответчик несет ответственность за нарушение данной нормы.

Статья 13 Конвенции предусматривает право каждого, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.

Приведенное положение Конвенции является дополнительной гарантией защиты нарушенных прав. Государства-участники Конвенции, взяв обязательства соблюдать провозглашенные Конвенцией права человека, обязаны предусмотреть механизмы их защиты.

Идеей эффективной защиты прав человека пронизаны и другие международные документы: Всеобщая декларация прав человека (ст. 8, 10); Международный пакт о гражданских и политических правах (п. 2 ст. 3). Принципы п. 1 ст. 6 и 13 Конвенции направлены на предоставление такой правовой защиты в рамках национального законодательства государствами-участниками, а при ее отсутствии – предоставление защиты на международном уровне от действий (бездействий) государства, нарушившего права. Констатация Европейским Судом нарушений Конвенции государством-участником побуждает последнего принимать меры не только индивидуального характера, направленные на возмещение за нарушение прав человека, но и меры общего характера, предназначенные предотвратить аналогичные нарушения в будущем. При оценке эффективности внутригосударственных правовых средств защиты Европейским Судом учитываются полномочия какого-либо компетентного органа и процедурные гарантии лиц.

Государство, стремясь обеспечить справедливое судебное разбирательство, предусматривает в законе гарантии, исключающие вступление в законную силу судебных решений, при вынесении которых допущена юридическая ошибка. Под юридической ошибкой понимается нарушение принципов справедливого судебного разбирательства, воспроизведенные в национальных процессуальных кодексах, и нарушение норм материального права, регулирующие спорные правоотношения. Перечень этих нарушений предусмотрен в гражданском процессуальном законодательстве в виде оснований для отмены или изменения судебных постановлений. Основания для отмены или изменения судебных постановлений устанавливаются для каждого проверочного производства. Однако если процессуальное законодательство предусматривает не одну проверочную судебную инстанцию, то основания для отмены или изменения судебных постановлений имеют некоторое отличие, обусловленное статусом проверяемых судебных постановлений.

Исходя из вышеуказанных критериев оценивалась, оценивается и будет оцениваться процедура проверки судебных постановлений в суде надзорной инстанции на предмет ее соответствия требованиям справедливого судебного разбирательства при рассмотрении жалоб против Российской Федерации Европейским Судом.

Ранее правовое регулирование производства в суде надзорной инстанции и, в частности, основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора и их применение создавали риск для сторон, заключающийся в отсутствии стабильности вступившего в законную силу судебного решения. Отмена вступившего в законную силу и подлежащего исполнению судебного решения нарушала право на справедливое судебное разбирательство и принцип правовой определенности, являющийся одним из аспектов верховенства права, воспроизведенный в Конвенции. При рассмотрении ряда дел по жалобам против Российской Федерации Европейский Суд констатировал нарушения ст. 6 Конвенции и в некоторых случаях – ст. 1 Протокола № 1.

Комитет как контролирующий орган исполнения постановлений Европейского Суда в Резолюции ResDH(2006)1 от 8 февраля 2006 г. отметил, что процедура надзора позволяет отменить судебное решение ввиду любого допущенного в нем нарушения материального и процессуального права и призвал власти Российской Федерации провести реформы, обеспечивающие в том числе сокращение допустимых оснований отмены судебных решений, которые затрагивали наиболее серьезные нарушения закона. Комитет подчеркивал, что в эффективной судебной системе ошибки должны исправляться посредством использования обычного обжалования (апелляционного или кассационного), прежде чем судебное постановление вступит в законную силу и будет подлежать исполнению, что позволит избежать последующего риска нарушения права сторон быть уверенными в стабильности судебного постановления, вынесенного по их делу. Комитет призвал власти Российской Федерации установить в законе процедуру, в процессе которой имеющиеся судебные ошибки исправлялись посредством обычного обжалования в суде апелляционной или кассационной инстанции.

Комитет, принимая указанную Резолюцию, обращал внимание властей Российской Федерации на нарушения конвенционных принципов в процедуре надзора, установленной ГПК РСФСР 1964 г.

Однако в ряде постановлений по жалобам против Российской Федерации Европейский Суд, устанавливал нарушения Конвенции при проверке российскими судами вступивших в законную силу судебных постановлений в порядке надзора по правилам ГПК РФ, в редакции, действовавшей до внесения изменений Федеральным законом от 4 декабря 2007 г..[17]

В постановлении по жалобе «Петров Сергей против России» от 8 марта 2007 г. Европейский Суд отметил, что оценка оснований для отмены судебных постановлений в суде надзорной инстанции позволяет сделать вывод о возможности исправления допущенных нарушений норм права судом второй инстанции, поскольку у ответчика по делу – военкомата не было уважительных причин для пропуска срока на обжалование в ординарном порядке. Исходя из этого, надзорная жалоба ответчика преследовала цель пересмотра дела и вынесение нового решения суда.

Конституционный Суд РФ, проверяя соответствие ст. 387 ГПК РФ Конституции РФ, в постановлении от 5 февраля 2007 г. указал, что использование федеральным законодателем оценочной характеристики, как существенность нарушения, обусловлено разнообразием обстоятельств, подтверждающих наличие соответствующих оснований, делает невозможным установление их перечня в законе и само по себе не может расцениваться как недопустимое. Предоставление суду надзорной инстанции определенной свободы усмотрения при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора – при условии единообразного толкования указанной нормы в процессе правоприменения – не противоречит принципу доступности правосудия и отвечает роли, месту и полномочиям суда как независимого органа правосудия. Основания для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений должны отвечать конституционно значимым целям и в соответствии с принципом соразмерности не нарушать баланс справедливости судебного решения и его стабильности. Поскольку проверка судебных постановлений в порядке надзора выступает в качестве дополнительной гарантии реализации конституционного права на судебную защиту и обеспечения правосудности судебных решений, когда исчерпаны все средства защиты в судах общей юрисдикции первой и второй инстанций, основания такого пересмотра не должны открывать возможность надзорного производства лишь с целью исправления судебных ошибок, подлежащих устранению в обычных (ординарных) судебных процедурах проверки судебных постановлений, не вступивших в законную силу.

Европейский Суд в постановлении по жалобе «Собелин и другие против России» от 3 мая 2007 г., положительно отмечая преобразования правового регулирования производства в суде надзорной инстанции в ГПК РФ 2002 г., поддержал правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в постановлении от 5 февраля 2007 г., о том, что проверка законности и обоснованности судебных решений должна осуществляться в суде второй инстанции, полномочие суда надзорной инстанции может быть реализовано исключительно для исправления судебной ошибки.

Исходя из сформулированных позиций Европейского Суда и Конституционного Суда РФ, федеральному законодателю нужно было предусмотреть основания для отмены судебных постановлений в порядке надзора с учетом требований Конвенции. Основания для отмены изменения судебных постановлений в порядке надзора должны были решать одновременно несколько задач: обеспечивать защиту прав, свобод и законных интересов граждан, юридических лиц, прав и интересов неопределенного круга лиц, публичных интересов, устранить юридические ошибки, допущенные судом при осуществлении правосудия, способствовать укреплению законности и правопорядка, формированию уважительного отношения к закону и суду. При этом законопроект властей Российской Федерации, предусматривающий новые критерии оценки законности судебных постановлений в суде надзорной инстанции, должен был соответствовать требованиям Рекомендации Rec(2004)5 Комитета о проверке совместимости законопроектов, действующих законов и правоприменительной практики со стандартами, установленными европейской Конвенцией о правах человека, принятой 12 мая 2004 г. на 114-й сессии. Применительно к основаниям для отмены судебных постановлений в порядке надзора властям Российской Федерации следовало адаптировать законодательство и правоприменительную практику к европейским конвенционным стандартам в целях предотвращения нарушений Конвенции. Согласно п. 9 названной Резолюции она касается всех тех случаев, в которых необходимо обеспечить совместимость с Конвенцией правоприменения и подзаконных актов для соблюдения прав человека в ежедневной практике. Подчеркивая важность осуществления таких мер государствами – участниками Конвенции, Комитет в п. 12 указывает, что для достижения цели, на которую направлена данная директива, они должны улучшить или установить соответствующие механизмы пересмотра, которые должны систематически и незамедлительно использоваться, когда обнаружено, что национальное законодательство оказалось несовместимым с Конвенцией. В некоторых случаях такая совместимость может быть обеспечена путем неприменения тех законодательных мер, чья несовместимость с Конвенцией обнаружена. Законодатель воспринял правовые позиции Европейского Суда и Конституционного Суда РФ, изменив редакцию ст. 387 ГПК РФ, предусматривающую основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора.

С учетом проведенных властями Российской Федерации реформ надзорного производства данную стадию гражданского процесса можно уже отнести к неординарным проверочным производствам, т. е. к тем способам обжалования, которые не подлежат исчерпанию.

Данный вывод следует и из содержания ч. 2 ст. 376 ГПК РФ, согласно которой судебные постановления могут быть обжалованы в суд надзорной инстанции в течение шести месяцев со дня их вступления в законную силу при условии, что указанными лицами были исчерпаны иные установленные настоящим Кодексом способы обжалования судебного постановления до дня его вступления в законную силу.

В Постановлении от 5 февраля 2007 г. № 2-П Конституционный Суд РФ особо подчеркнул, что производство в суде надзорной инстанции «как дополнительный способ обеспечения правосудности судебных постановлений предполагает возможность его использования только в случае, если заинтересованным лицом были исчерпаны все обычные (ординарные) способы обжалования судебного постановления до его вступления в законную силу. Отказ от использования указанных способов заинтересованным лицом должен являться, по мнению Европейского Суда по правам человека, препятствием для обжалования судебного акта в порядке надзора (п. 28—30 Постановления от 2 ноября 2006 г. «Нелюбин против России»)».

Указанную правовую позицию Конституционный Суд РФ повторил в определениях от 16 декабря 2008 г. № 1066 и 1067.

Верховный Суд РФ в целях соблюдения прав, свобод и законных интересов ориентирует суды надзорных инстанций на соблюдение требований Конвенции посредством разъяснений[18] и публикаций в своем официальном издании правовых позиций Европейского Суда, в том числе по вопросам оценки законности судебных постановлений в суде надзорной инстанции.[19]

Обращает внимание и то, что извлечения из постановлений Европейского Суда сопровождаются тезисами, которые, по сути, являются аксиомами права. Предпринимаемые меры Верховным Судом РФ, несомненно, оказывают положительное влияние на практику, предотвращая нарушения требований Конвенции при проверке судебных постановлений в порядке надзора, а также при рассмотрении дел нижестоящими судами.

Вследствие этого при подготовке процессуальных документов и надзорных жалоб отзывов на нее, будет полезно ознакомиться с комментариями Верховного Суда РФ к правовым позициям Европейского Суда.

Глава 2

Применение оснований для отмены или изменения судебных постановлений

§ 1. Судебная практика применения оснований отмены (изменения) судебных постановлений в порядке надзора

С учетом разъяснения Верховного Суда РФ о том, что не всякое нарушение норм права из перечисленных в ст. 363 и 364 ГПК РФ будет являться основанием для отмены судебных постановлений в порядке надзора, рассмотрим указанные в них нарушения по порядку через призму критериев ст. 387 ГПК РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и направила дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу, указав следующее.

ООО «Горец» занимается деятельностью по производству продуктов питания и оказывает услуги общественного питания, бытовые услуги населению. Межрайонной прокуратурой совместно с Государственной инспекцией труда по Владимирской области проводилась проверка исполнения законодательства об охране труда в деятельности ООО «Горец», которая показала, что администрация хозяйственного общества не обеспечивает безопасных условий труда, чем нарушает требования ст. 22, 212 Трудового кодекса РФ о проведении аттестации рабочих мест по условиям труда с последующей сертификацией организации работ по охране труда.

Отказывая прокурору в принятии заявления, судья не учел, что на основании ч. 1 ст. 45 ГПК РФ и п. 4 ст. 27, п. 3 ст. 35 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» в исках, предъявленных в интересах неопределенного круга лиц, прокурор выступает представителем неопределенного круга лиц, поскольку действует в их интересах.

В соответствии с ч. 3 ст. 353 Трудового кодекса РФ на Генерального прокурора РФ и подчиненных ему прокуроров в соответствии с федеральным законом возложена обязанность по осуществлению государственного надзора за точным и единообразным исполнением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права.

Отказывая в принятии заявления прокурора, поданного также в интересах Российской Федерации, судья оставил без внимания, что согласно ст. 210 Трудового кодекса РФ обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников, государственный надзор и контроль за соблюдением требований охраны труда, профилактика несчастных случаев и повреждения здоровья работников являются основными направлениями государственной политики в области охраны труда.[20]

При принятии к производству заявления прокурора суд первой инстанции не применил подлежащие применению нормы материального права о функциях прокуратуры в области охраны труда. Суд не учел норму процессуального права, наделяющую прокурора правом обращения в суд в защиту неопределенного круга лиц и публичных интересов.

Ввиду того что суд второй инстанции оставил без изменения определение суда первой инстанции, кассационное определение тоже является незаконным и подлежит отмене в порядке надзора.

Отказ в принятии искового заявления общественного объединения потребителей в защиту интересов неопределенного круга лиц признан судом надзорной инстанции незаконным по следующему делу.

Межрегиональная общественная организация «Центр независимой защиты прав потребителей» Курской области обратилась в суд в интересах неопределенного круга потребителей с иском к муниципальному унитарному предприятию «Курчатов», кафе «Сангрия» о признании действий (бездействия) противоправными, обязании ответчика устранить выявленные нарушения, опубликовать решение cуда, возместить понесенные судебные расходы, ссылаясь на то, что при проведении 8 июля 2008 г. проверки кафе «Сангрия» выявлены многочисленные нарушения прав потребителей.

Определением районного суда г. Курска исковое заявление Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей» возвращено заявителю со ссылкой на п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ и разъяснено право на обращение с исковым заявлением в Курчатовский городской суд Курской области.

Кассационная инстанция отменила определение районного суда г. Курска и решила вопрос по существу, отказав в принятии искового заявления на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ – заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление предъявлено в защиту прав, свобод и законных интересов другого лица организацией, которой ГПК РФ или другими федеральными законами не предоставлено такое право.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ установила, что при рассмотрении дела судом кассационной инстанции были допущены существенные нарушения норм процессуального права, выразившиеся в следующем.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ судья возвращает исковое заявление в случае, если дело неподсудно данному суду.

Из материалов дела видно, что иск Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей» предъявлен в суд в защиту интересов неопределенного круга потребителей со ссылкой на то, что представители этой общественной организации при проверке осуществления деятельности ответчика выявили нарушения норм Закона РФ «О защите прав потребителей» и Правил оказания услуг общественного питания.

Возвращая исковое заявление Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей», Ленинский районный суд г. Курска указал на то, что ответчик кафе «Сангрия», в действиях которого выявлены нарушения прав потребителей, находится в г. Курчатове, круг потребителей, интересы которых затрагиваются, и доказательства по делу находятся по месту нахождения ответчика в г. Курчатове, в связи с чем дело подлежит рассмотрению по общему правилу подсудности, предусмотренному ст. 28 ГПК РФ, по месту нахождения ответчика. В определении районный суд разъяснил, что заявитель вправе обратиться с данным исковым заявлением в Курчатовский городской суд Курской области.

Суд надзорной инстанции признал выводы районного суда правильными, основанными на требованиях Гражданского процессуального законодательства и оснований для признания их незаконными по доводам надзорной жалобы нет.

Отменяя определение суда первой инстанции и разрешая вопрос по существу, суд кассационной инстанции отказал в принятии искового заявления Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей» ссылаясь на то, что общественные организации потребителей вправе обращаться в суд о признании противоправными лишь таких действий продавца, которые носят длящийся характер, нарушают права неопределенного круга потребителей, причиняют вред или убытки и, соответственно, влекут гражданско-правовые последствия в виде их возмещения, которые могут быть пресечены лишь решением суда.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала выводы суда кассационной инстанции ошибочными, указав следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Как видно из материалов дела и следует из надзорной жалобы Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей», последняя является общественным объединением, созданным в целях защиты прав и интересов граждан-потребителей.

В силу ст. 45 Закона РФ «О защите прав потребителей» общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) для осуществления своих уставных целей вправе, в частности, проверять соблюдение прав потребителей и правил торгового, бытового и иного видов обслуживания потребителей, составлять акты о выявленных нарушениях прав потребителей и направлять указанные акты для рассмотрения в уполномоченные органы государственной власти; вносить в органы прокуратуры и федеральные органы исполнительной власти материалы о привлечении к ответственности лиц, осуществляющих производство и реализацию товаров (выполнение работ, оказание услуг), не соответствующих предъявляемым к ним обязательным требованиям, а также нарушающих права потребителей, установленные законами и иными нормативными правовыми актами; обращаться в суды с заявлениями в защиту прав потребителей и законных интересов отдельных потребителей (группы потребителей, неопределенного круга потребителей).

Статьей 46 названного Закона, регулирующей судебный способ защиты прав неопределенного круга потребителей, установлено, что общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) вправе предъявлять иски в суды о признании действий изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) противоправными в отношении неопределенного круга потребителей и о прекращении таких действий.

Из данных правовых норм следует, что право выбора конкретного способа защиты прав неопределенного круга потребителей принадлежит общественному объединению потребителей (их ассоциациям, союзам).

Обращаясь в суд в защиту неопределенного круга потребителей с иском к муниципальному унитарному предприятию «Курчатов», кафе «Сангрия» о признании действий противоправными, обязании ответчика устранить выявленные нарушения, опубликовать решение суда, возместить понесенные судебные расходы, заявитель ссылался на акт от 8 июля 2008 г. № 18 о проверке соблюдения кафе «Сангрия» прав потребителей и «Правил оказания услуг общественного питания», в котором отражены факты нарушений прав неопределенного круга потребителей, выразившиеся в отсутствии юридического адреса на вывеске, отсутствии «Правил продажи отдельных видов товаров», неверном оформлении прейскуранта цен на алкогольную продукцию, отсутствии ценников на 0,05 л объема продукции в потребительской таре, неправильном оформлении меню (отсутствие информации о составе блюда, сведений о весе), отсутствии сведений о государственной поверке весов, отсутствии контрольных весов, а также книги отзывов и предложений; размещении таблички с указанием штрафных санкций, отказе специалистам Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей» в проведении проверки в кафе «Сангрия».

Разрешая вопрос по существу и отказывая в принятии искового заявления, суд кассационной инстанции не учел, что согласно разъяснениям, данным в п. 6.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей», при рассмотрении дел данной категории необходимо иметь в виду, что, исходя из ст. 46 Закона РФ «О защите прав потребителей», в защиту неопределенного круга потребителей могут быть заявлены лишь требования неимущественного характера (не связанные со взысканием каких-либо сумм), целью которых является признание действий продавца (исполнителя, изготовителя, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) противоправными в отношении всех потребителей (как уже заключивших договор, так и только имеющих намерение заключить договор с данным хозяйствующим субъектом) и прекращение таких действий.

Таким образом, нельзя согласиться с выводами суда кассационной инстанции о том, что общественные организации потребителей вправе обращаться в суд в защиту неопределенного круга потребителей о признании противоправными лишь таких действий продавца, которые носят длящийся характер, причиняют вред или убытки и, соответственно, влекут гражданско-правовые последствия в виде их возмещения и которые могут быть пресечены лишь решением суда.

Постановленным по делу определением суда кассационной инстанции об отказе в принятии искового заявления по существу нарушено предусмотренное Законом РФ «О защите прав потребителей» право Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей» на обращение в суд в защиту прав неопределенного круга потребителей.

Довод надзорной жалобы о том, что определение суда первой инстанции также принято с нарушением норм процессуального права, поскольку, возвращая исковое заявление Межрегиональной общественной организации «Центр независимой защиты прав потребителей», суд не учел, что закон предусматривает альтернативную подсудность, следовательно, организация вправе предъявить иск по своему усмотрению по месту своего нахождения либо по месту нахождения ответчика, нельзя признать обоснованным.

В соответствии с ч. 7 ст. 29 ГПК РФ иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены в суд по месту жительства или месту пребывания истца либо по месту заключения или месту исполнения договора.

Пунктом 2 ст. 17 Закона РФ «О защите прав потребителей» предусмотрена возможность предъявления иска о защите прав потребителей в суд по месту жительства или пребывания истца.

По смыслу вышеприведенных норм потребитель – физическое лицо вправе предъявить иск о защите прав потребителя в суд по своему месту жительства или пребывания. ГПК РФ и Закон РФ «О защите прав потребителей» не содержат положений, предоставляющих возможность предъявления иска организацией в интересах неопределенного круга потребителей в суд по месту нахождения организации. В данном случае применяются общие правила подсудности, предусмотренные ст. 28 ГПК РФ, иски предъявляются в суд по месту нахождения ответчика.[21]

Из приведенных примеров судебной практики можно сделать вывод, что допущенные юридические ошибки судом первой инстанции в применении норм материального и процессуального права на стадии приятия заявлений к производству могут служить основанием к отмене вынесенных судебных определений в порядке надзора.

Неприменение норм материального права, подлежащих применению, которые наделяют соответствующих субъектов правом обращения в суд с заявлением в защиту прав конкретного лица, неопределенного круга лиц либо публичных интересов, является основанием для отмены судебных определений в порядке надзора.

Ошибки в фактических обстоятельствах дела, допущенные судом при рассмотрении дела, часто сопровождаются неприменением закона, подлежащего применению, что влечет отмену вынесенного судебного решения в порядке надзора. В следующем примере суд допустил ошибку при рассмотрении дела по иску Е. и других истцов к администрации Одинцовского муниципального района Московской области о признании неправомерным отказа в передаче в собственность земельного участка и признании права собственности на земельный участок.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила решение Одинцовского городского суда Московской области и постановление президиума Московского областного суда, оставила в силе кассационное определение, которым дело направлено на новое рассмотрение в городской суд. При этом в интересах законности Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сочла необходимым выйти за пределы доводов надзорной жалобы, поскольку судом первой и надзорной инстанции допущены и иные существенные нарушения норм материального права, не названные заявителями в надзорной жалобе.

Судом первой инстанции установлено, что Е. и другие истцы имеют на праве собственности жилые дома, расположенные на земельных участках, право пользования, которыми у заявителей не прекращено. Городская администрация отказала истцам в предоставлении этих земельных участков собственность по причине их резервирования для муниципальных нужд. В частности, решением Совета депутатов Одинцовского муниципального района Московской области от 2 марта 2006 г. № 21/6 «О резервировании территорий в городе Одинцово» в целях реализации генерального плана города указанные земельные участки были зарезервированы для муниципальных нужд и включены в территорию городского парка.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался п. 9.1 ст. 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» и п. 4 ст. 28 Земельного кодекса РФ, пришел к выводу о том, что нет законных оснований для признания за истцами права собственности на спорные земельные участки, поскольку они зарезервированы для муниципальных нужд.

Суд кассационной инстанции правильно отменил решение суда с направлением дела на новое рассмотрение, руководствуясь ст. 362 ГПК РФ. При этом суд кассационной инстанции обоснованно указал, что у суда первой инстанции не было оснований считать спорные земельные участки, зарезервированными в установленном законом порядке, так как вышеназванное решение Совета депутатов Одинцовского муниципального района Московской области исключало резервирование земельных участков с объектами недвижимости, принадлежащими на праве собственности, а истцы на протяжении длительного времени владеют на праве долевой собственности жилыми домами, и их право бессрочного пользования земельными участками, на которых расположены объекты недвижимости, не оспаривается. Кроме того, суд кассационной инстанции отметил, что суд первой инстанции в обоснование своего вывода о невозможности передачи гражданам в собственность земельных участков, зарезервированных для муниципальных нужд, не привел нормы материального права, исключающие передачу в собственность земельных участков, находящихся на праве бессрочного пользования у граждан, в связи с чем при новом рассмотрении дела суду необходимо правильно определить закон, регулирующий спорные отношения, с учетом положений п. 1 ст. 36 Земельного кодекса РФ об исключительном праве граждан – собственников зданий, строений, сооружений на приватизацию земельных участков или приобретение права их аренды в порядке и на условиях, установленных Земельным кодексом РФ и федеральными законами, а также п. 9.1 ст. 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации», предусматривающего возможность регистрации права собственности гражданина на земельный участок, предоставленный до введения в действие Земельного кодекса РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала, что выводы суда первой и надзорной инстанций не основанными на нормах материального права, подлежащих применению к отношениям сторон.

Согласно п. 9.1 ст. 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений) если земельный участок предоставлен гражданину до введения в действие Земельного кодекса РФ для ведения личного подсобного, дачного хозяйства, огородничества, садоводства, индивидуального гаражного или индивидуального жилищного строительства на праве пожизненного наследуемого владения или постоянного (бессрочного) пользования, этот гражданин вправе зарегистрировать право собственности на такой земельный участок, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такой земельный участок не может предоставляться в частную собственность.

В силу п. 1 ст. 36 Земельного кодекса РФ граждане и юридические лица, имеющие в собственности, безвозмездном пользовании, хозяйственном ведении или оперативном управлении здания, строения, сооружения, расположенные на земельных участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности, приобретают права на эти земельные участки в соответствии с настоящим Кодексом. При этом абз. 2 п. 1 указанной статьи предусмотрено исключительное право граждан – собственников зданий, строений, сооружений на приватизацию таких земельных участков в порядке и на условиях, которые установлены Земельным кодексом РФ и федеральными законами.

Как следует из п. 6 ст. 36 Земельного кодекса РФ исполнительный орган государственной власти или орган местного самоуправления принимает решение о предоставлении земельного участка в собственность бесплатно в соответствии с п. 2 ст. 28 Земельного кодекса РФ, а в случаях, указанных в п. 1 ст. 20 Земельного кодекса РФ, – на праве постоянного (бессрочного) пользования, либо готовит проект договора купли-продажи или аренды земельного участка. Однако спорные отношения сторон под случаи, указанные в п. 1 ст. 20 Земельного кодекса РФ, не подпадают.

Нормы Земельного кодекса РФ и Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» закрепляют право лица на получение в собственность земельного участка, находящегося в постоянном (бессрочном) пользовании или пожизненном наследуемом владении этого лица, на котором находится принадлежащий этому лицу на праве собственности объект недвижимости, и не содержат ограничений указанного права в случае, если данный участок зарезервирован для муниципальных нужд.

Приведенные нормы законов не были приняты во внимание судом первой и надзорной инстанций.

Что касается ссылки суда первой и надзорной инстанций на п. 4 ст. 28 Земельного кодекса РФ, то Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что данная статья регулирует вопросы приобретения прав на земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, не занятых объектами недвижимости, и допускает отказ в предоставлении в собственность граждан таких земельных участков в случае их резервирования для государственных или муниципальных нужд. В данном же случае к отношениям сторон следует применять положения ст. 36 Земельного кодекса РФ о приобретении прав на земельные участки, которые находятся в государственной или муниципальной собственности и на которых расположены здания, строения, сооружения, являющиеся частной собственностью.[22]

Неправильное определение судом первой инстанции фактических обстоятельств спора между гражданами – собственниками жилых домов, и городской администрацией привело к неправильному разрешению дела о признании неправомерным отказа в передаче в собственность земельных участков и признании права собственности на земельные участки, поскольку суд не применил законы, подлежащие применению.

В результате вынесения судебного решения, не основанного на нормах земельного законодательства, допускающего передачу в собственность граждан земельных участков, на которых расположены принадлежащие на праве собственности им жилые дома, нарушены права истцов. Поскольку допущенные судом существенные ошибки повлияли на исход дела, то без отмены судебных постановлений (суда первой и надзорной инстанций) невозможно восстановление нарушенных прав истцов.

Юридические ошибки, связанные с неверным определением судом фактических правоотношений между сторонами по делу, могут повлечь отмену вынесенного судебного решения в порядке надзора. Таким примером может служить следующее дело.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и приняла по делу новое решение, которым отказала О. в удовлетворении иска к МВД Республики Ингушетия о взыскании задолженности и установлении размера ежемесячных денежных выплат в возмещение вреда членам семьи в связи с гибелью сотрудника органа внутренних дел. При этом Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что нижестоящими судебными инстанциями при рассмотрении дела были допущены существенные нарушения норм материального права, являющиеся основанием к отмене судебных постановлений в порядке надзора в силу ст. 387 ГПК РФ.

Судебными инстанциями не учтено, что в случае гибели (смерти) сотрудника органа внутренних дел при исполнении служебных обязанностей членам их семей вместо возмещения вреда государством согласно п. 2 ст. 5 Федерального закона «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы» (с последующими изменениями и дополнениями) выплачиваются страховые суммы, при исчислении которых учитываются оклады месячного содержания, включающие оклады по занимаемой должности и месячные оклады по воинскому (специальному) званию, установленные на день выплаты страховых сумм.

Примечания

1

СЗ РФ. – 2007. – № 50. – Ст. 6243.

2

Российская газета. – 2008. – 16 февраля.

3

Определение Конституционного Суда РФ от 24 ноября 2005 г. № 471-О // www.ksrf.ru

4

Бюллетень ВС РФ. – 2003. – № 3. – С. 5.

5

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 января 2003 г. № 2 // Бюллетень ВС РФ. – 2003. – № 3. – С. 3.

6

Определение Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 54-О // www.ksrf.ru

7

Российская газета. – 2008. – 16 февраля.

8

СЗ РФ. – 1998. – № 20. – Ст. 2143.

9

Постановление Европейского Суда по жалобе «Ведерникова против России» от 12 июля 2007 г. // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. – 2009. – № 1. – С. 41—51.

10

Постановление Европейского Суда по жалобе «Ицлаев против России» от 9 октября 2009 г.

11

Постановление Европейского Суда по жалобе «Эйри против Ирландии» от 9 октября 1979 г.

12

Постановление Европейского Суда по жалобе «Загородников против России» от 7 июня 2007 г. // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. – 2008. – № 11. – С. 81—88.

13

Постановление Европейского Суда по жалобе «Рякиб Бирюков против России» от 17 января 2008 г. // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. Специальный выпуск. – 2009. – № 1. – С. 42—48.

14

СЗ РФ. – 2001. – № 2. – Ст. 163.

15

Постановление Европейского Суда по правам человека по жалобе «Праведная против России» от 18 ноября 2004 г. // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. – 2005. – № 5. – С. 76—83.

16

Постановление Европейского Суда по правам человека по жалобе «Присяжникова и Долгополов против России» от 28 сентября 2006 г. // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. – 2008. – № 3. – С. 74—84.

17

См.: Постановление Европейского Суда по правам человека по жалобе «Захаров Алексей против России» от 12 марта 2009 г.

18

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Бюллетень ВС РФ. – 1996. – № 1. – С. 4; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» // Бюллетень ВС РФ. – 2004. – № 2. – С. 2; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» // Бюллетень ВС РФ. – 2003. – № 12. – С. 3—8.

19

Бюллетень ВС РФ. – 2009. – № 9. – С. 37; – № 11. – С. 34—36.

20

Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 9 июля 2009 г. № 86-Впр09-14.

21

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 8 сентября 2009 г. № 39-В09-5.

22

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16 сентября 2008 г. № 4-В08-11 // Бюллетень ВС РФ. – 2009. – № 3. – С. 8.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.