Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Экзо - Порядок доставки

ModernLib.Net / Эдуард Катлас / Порядок доставки - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 1)
Автор: Эдуард Катлас
Жанр:
Серия: Экзо

 

 


Эдуард Катлас

Порядок доставки

Я верю, что все случается по какой-то причине. Люди меняются, чтобы ты могла научиться их отпускать. Не все получается, чтобы ты могла лучше оценить, когда все складывается правильно. Ты веришь лжи, чтобы в конце концов научиться верить только себе…

…И иногда хорошее разваливается на части, чтобы из этих обломков возродилось лучшее.

Мэрилин Монро

Нас создали.

Это доказано раз и навсегда. Доказано эволюцией, миллиардами рождений и смертей всех тварей, когда-либо существовавших.

Все мы и всегда спорили, доказывая друг другу одно и то же. Нас создали. Бог это был, высшая сущность, или лепить нас взялась сама вселенная – так ли важно.

Нас создали.

Это бесспорно. И в этом мы всегда были правы.

Мы ошибались в другом. Мы ошибались, считая, что акт творения завершен.

Наше создание отнюдь не окончено. Миллионы лет эволюции – это и есть пятый день. Сотни тысячелетий, начавшиеся с дубинки в лапе обезьяны и не закончившиеся по сей день, – день шестой.

Кто и когда сказал, что Бог обязан сотворить все в одно мгновение или даже неделю? Кто сказал, что зарождение белковой жизни и несколько миллионов лет после этого, мелькнувших на Земле, – не всего лишь один-единственный вздох для вселенной?

Зачем Всевышнему браться за работу, что делается быстрее, чем за пару миллиардов лет? Это же, по крайней мере, скучно.

Нас создали. И продолжают создавать. Каждую нашу мысль, каждую эмоцию, наслаждаясь самим процессом творения и отнюдь не стремясь поскорее достичь результата.

Так же, как мы сами создаем себя. Кто мы еще, как не часть этой вселенной? Кто мы, как не поступь богов?

Библия Нано

Пролог

Берег

Огромное окно во всю стену открывало вид на море. Должно было открывать. Но сейчас уже стемнело, и отблески пламени на стекле окончательно блокировали вид на неспокойную этим вечером гладь.

Дрова трещали в камине, давая не только тепло, но и иллюзорное, хотя оттого не менее приятное чувство безопасности. Комнату освещал только огонь, больше в ней не горело ни одной лампочки, ни одной свечи.

Массивное кресло, в котором устроилась девочка, скрипело от дряхлости, но хрупкое тело почти не добавляло ему веса. За кресло она была спокойна.

Она чуть шевельнулась, еще плотнее закутываясь в плед, и вновь замерла, глядя на сполохи пламени.

Эта вилла на берегу была достаточно уединенной, чтобы обеспечить ей безопасность. На какое-то время. Хотя ей казалось, что эта безопасность такая же условная, как и та, что давал горящий камин.

Доступ к европейским центрам обработки данных через последние висящие на орбите спутники позволял следить почти за всем миром. За той его частью, за которой еще имело смысл следить. Автономные системы, оставленные людьми на Закате, столько раз дублировались для надежности, что некоторые из них работали до сих пор. Работали, позволяя ей смотреть на разрушенный мир широко открытыми глазами.

Но сейчас крышка еще не погасшего экрана маленького переносного компьютера была прикрыта, оставляя лишь узенькую светящуюся щель. Илона не хотела смотреть на мир. Этим вечером, перед ночным штормом, ей хотелось смотреть только на пылающий в камине огонь.

Доставка первая

Цифровая эпидемия

Глава 1

Заказ

Нанокультуры, предназначенные для выживания человека, который при этом остается чист генетически, можно разделить на две основные части: унаследованные и благоприобретенные.

Нанокультуры, переданные по наследству, мы называем эттернами. Как правило, подобные нанокультуры обладают неограниченной возможностью поддержки численности отдельных ботов в организме нано. В редких случаях «вечность» колонии достигается за счет крайне длительного срока годности отдельных ботов (Пример: малораспространенный эттерн Хрусталь Лидии, отвечающий за улучшенную вестибулярную устойчивость нано. Эттерн состоит всего из десяти ботов, воспроизводящихся единожды после трансляции наследственного материала. Очевидно, передается только по материнской линии. Более подробное описание см. Приложение 4.)

Благоприобретенные нанокультуры с возможностью введения в организм взрослого нано мы называем бланками. В обиходе возможно использование таких названий, как склянка, шприц, шот, укол. Мы не поощряем использования пренебрежительного названия нанка.

Бланки классифицируются по нескольким основным параметрам, главным из которых, безусловно, является длительность применения. Основные категории: наследуемые (с возможностью передачи по наследству); «вечные» – действующие весь период жизни объекта, но без функции наследования; ограниченного периода действия (чаще всего ограниченный период обусловлен отсутствием функции размножения, реже – специальными особенностями бланка). Можно встретить бланки десятилетнего действия, трехлетнего, однолетнего, недельного, в особую категорию нужно выделить «моментальные» бланки, период действия которых после активации и введения в организм крайне ограничен.

(Библия Нано. Принципы классификации нанокультур и основные определения, выдержка)

Сварщик пришел под вечер. Кличка у него была странная, но вполне объяснимая – он «сваривал», «варил» дела. И был одним из немногих нано, кого знали и в селениях экзо, при этом не отгоняя от ворот.

Но это не означало, что его встречали с распростертыми объятиями. Пара местных ребят, самоназначенных дружинников, крутились неподалеку, впрочем, не приближаясь. Посетитель был серьезным нано, и не пустить его они не могли. Да и Дрей имел репутацию экзо, который вполне может за себя постоять. Поэтому парни ограничились наблюдением издали.

Дрей возился на кухне, когда заметил приближение гостя. Неторопливо вытерев руки о полотенце, он сказал:

– Девчонки, на веранде нам накройте. Сам с ним поговорю, сильно не высовывайтесь.

Он встретил гостя у калитки. Ступени веранды были деревянными и практически новыми – доставщик перестилал их только в этом сезоне, – но под весом Сварщика они все равно заскрипели. Для экзо его комплекции это было бы странно. Для нано – вполне возможно. Скорее всего, Сварщик не ограничился наследственными культурами и наноинъекциями и понемногу делал из себя киборга. Многие нано этим грешили, особенно те, кто имел возможность и доступ к остаткам дозакатных технологий.

Сварщик отхлебнул кваса из поставленной перед ним кружки и начал издалека:

– Красивые у тебя жены, доставщик. Прямо глаз радуется – даже у такого старика, как я.

– С каких пор ты начал стареть, гость дорогой? – хмыкнул Дрей. – В последнее время это немногим удается.

– Ну лет-то мне от этого меньше не становится, и взгляд на жизнь меняется, и на людей. И веришь, хочется как-то уже других вещей. Это раньше я тоже ни одной юбки не пропускал. А теперь вроде и здоровье есть, а как-то и не надо вроде.

Дрей не стал комментировать. Эта тема становилась насущной не только у нано, но и у экзо: люди не старели физически, но многие начали «дряхлеть» умом. Хотя нельзя было сказать, что проблема хоть до какой-то степени являлась критической. Хватало задач и понасущней, главной из которых оставалась необходимость дожить до того самого возраста, когда, оставаясь молодым, ты можешь считать себя мудрым.

Несмотря на молчание хозяина, гость не торопился приступить к тому делу, ради которого пришел.

– Говорят, у вас в поселке навострились Панацею выделять?

– Деталей не знаю, – слукавил Дрей, – но вроде делают. Кое-какое оборудование нашли, выбрали из вариаций Панацей ту, что дает максимальный иммунитет, и делают гемм. С возможностью наследования, так что сам понимаешь – запись от соседей уже за полгода, а цена только растет. Аналог седьмого уровня Панацеи, но там ряд свойств улучшен, поэтому назвали Панацеей семь-экстра.

Дрей слукавил вновь. Он не только в точности знал все характеристики гемма, но и оборудование появилось в поселке лишь благодаря ему. А вот по поводу цены – это была абсолютная правда. Выделенный гемм Панацеи, да еще и проверенный, к тому же наследуемый, готовы были брать за любую цену. Панацея в том или ином виде была у всех: без иммунитета к болезням экзо в этом мире было не выжить, поэтому мутация в нынешнем поколении существовала у каждого. Вот только панацея панацее рознь. То, что предлагал их поселок, было лучше, защищало от болезней, о которых поколение назад еще и не знали, к тому же было качественным.

Дрей знал, что в поселке своим он не стал. Но не был и чужим, и знал также, что в случае чего здешние мужчины встанут на защиту его семьи без раздумий – так много он сделал для того, чтобы это поселение выжило.

– Да-да, я знаю, что за ними очередь. – Сварщик добродушно покивал, отхлебнув еще кваса, и наконец подвинул к себе порцию жареной курицы, что была в доме на ужин. Он был торговец от Бога. – Просто у меня кое-какое оборудование завалялось тоже. Когда мне это барахло досталось, говорили, что оно позволяет ускорить клонирование биоматериала. В разы ускорить. Вот я и подумал, если это так, конечно, – Сварщик поднял ладонь в защищающемся жесте, при этом умудрившись не выпустить из нее вилки, – то мог бы его отдать вашим. А мне бы за это половину от лишней продукции, многого не прошу. У меня и клиенты тоже есть, и цены я вашей сбивать не стану.

Дрей молчал, неторопливо жуя. Есть без семьи ему не хотелось, но и приглашать жен за стол, где шла деловая беседа, не стоило. Становилось понятно, что скоро Сварщик не уйдет, и Дрей тихо махнул рукой, зная, что девчонки наблюдают за ними из окна кухни: ешьте без меня, не ждите, говорил этот жест.

– Так поговоришь со своими? – в конце концов спросил гость.

– Конечно, Сварщик, конечно, поговорю. Если оборудование окажется достойным, то всем будет хорошо, ты же знаешь. Мы люди честные, и о тебе плохого никогда не говорили.

– Да уж, ты же сам знаешь, при моей работе... Одно плохое слово – и прощай бизнес, а то и не только бизнес. – Сварщик неожиданно замолк, будто вспомнив что-то.

Дрей знал, что вспомнил скупщик. Он вспомнил недавний печальный конец своего коллеги по прозвищу Ленивец. Слухи ходили разные, но наиболее осведомленные говорили, что Ленивец решил кинуть кое-кого из доставщиков, послав его на изначально невыполнимое задание, да еще и не уведомив того о подобной мелочи. И вроде как с задания доставщик вернуться был не должен, а он взял да вернулся.

Так что, когда Сварщик говорил о репутации скупщика, он знал, что вопрос этот действительно нешуточен.

– Потому и надеюсь, что лишнего ты за новую Панацею просить не будешь, – добавил Дрей. – Все же, сам понимаешь, никому из экзо не понравится, если узнают, что на них пытается наживаться нано. Ни к чему это.

– Ни к чему, ни к чему, – закивал гость. – Все понимаю. Лишнего просить не буду. А уж если сам кто-то принесет, чему и цены-то толком не знает, то тут уж фарт чистый, это все знают.

– Это да, – кивнул Дрей. Все знали, что это и было основным заработком скупщиков – с полным безразличием скупать у народа разные непонятные штуки, зачастую за бесценок, которые потом знающие люди выкупали втридорога.

– Так дело какое у тебя было ко мне, или ты только про Панацею поговорить пришел? – не выдержал Дрей. Тихий семейный вечер катился к чертям, и ему это не нравилось.

– Да, извини, оторвал тебя от семьи... – Голос Скупщика приобрел неожиданную твердость. – Есть тут одна проблема, которую нужно решить. Как бы ни сложилось, слова должны остаться здесь, хорошо?

Дрей кивнул. Если он откажется от доставки, он будет молчать о задании. Это было общее правило, так что ничего необычного в нем не было.

– Форт Баюн знаешь?

– Далековато… Да знаю. С усыпляющим периметром?

– Он самый. Там все нано жили. А он глубокий, этот форт: когда строили, на много уровней вниз зарылись. Ну колония там была – им и хорошо, особенно поначалу, в лихие годы после Заката. Потом вокруг места начали обживать. А кто-то, видишь, полез нижние уровни разведывать.

Дрей кивнул. Это было ему знакомо. Хотя пока доставщик и не понимал, к чему ведет Сварщик. Если там что-то нашли, то он, получается, уже и не нужен.

Как будто перекликаясь с мыслями хозяина, гость продолжил:

– Нашли они там в глубине что-то очень нехорошее. Видать, набрели на лабораторию дозакатную. И, похоже, подцепили там заразу. Нано умирают, один за другим. Пока понятно, что это нанопаразит, – он перекодирует кровяных пловцов, перекодирует во что-то, напоминающее самого паразита, и так эта зараза размножается.

Дрей поежился. Рассказанное навеяло ему воспоминания о детстве. Хотя сейчас, судя по всему, паразит был значительно изощренней.

– Передается даже по воздуху, – продолжил Сварщик. – На несколько метров точно, уже успели убедиться на своей шкуре. Как ты понимаешь, не лечится ничем, что есть у нас. Большинство умирает через сутки: без кровяных пловцов сейчас никто долго не живет. Но эта зараза – она хуже. Всегда говорил, что до Заката жили не люди, а демоны. Каждый пятый из зараженных становится только носителем. И чувствует себя прекрасно, только вот крыша у него съезжает. От двадцати четырех часов до предположительно недель. А за это время – ты сам понимаешь, как далеко они могут уползти. И разнести заразу дальше. Все продумали – даже до мозга добрались. У зараженных только первичные функции остаются – выжить. Никто из них не будет тихо сидеть в подземельях и дожидаться смерти. Все наружу пробуют выбраться... Там же военные заседали, в этом форте. И, как всегда, сотворили нечто очень нехорошее.

Дрей кивнул. Он по-прежнему не понимал, как эта история относится к нему – к экзо, занимающемуся доставкой. Нечего было доставлять и некому. А Сварщик как-то не слыл нано, любящим побродить по чужим поселениям и порассказывать истории.

– Все это началось пару дней назад. Единственное, в чем повезло, – кто-то изнутри успел предупредить тех, кто снаружи, и форт блокировали. Никого не выпускают. Вернее, стараются не выпускать. Пара прорывов была, и несколько сотен нано на поверхности умерло. Там же форт как решето сейчас, никто не знает всех выходов. Но очаги вроде как локализовали. Просто, видишь ли, никто не верит, что такое можно локализовать…

– Сварщик,. – Дрей наклонился вперед и постарался быть максимально убедительным, – поверь, мне очень жаль тех нано, что погибли, и тех, кому еще предстоит. Но все же скажи мне: чего ты хочешь от меня?

Гость кивнул:

– Да, конечно, как раз к этому и подхожу. Мы порылись в документах. Никто из нано не заинтересован, чтобы эта вещь вырвалась наружу и убила целую расу. Да, я надеюсь, что и времена, когда в таком были заинтересованы экзо, остались в прошлом. Так вот, нашли об этом форте информацию и о лаборатории. Урывки всякие, обрывки, но нашли. Судя по тому, что нашли, есть антидот. Новая культура кровяных пловцов, которая встраивается в систему, перепрошивает базовых пловцов – как чистых, так и зараженных, – и они становятся иммунны к паразиту, полностью иммунны. А паразит – он недолговечен, больше месяца не живет, поэтому очень скоро проблема будет закрыта полностью. Если не дать ему размножаться, то закрыта. Мы даже нашли оборудование для того, чтобы вакцину быстро размножить. Подготовку инъекций поставят на поток за несколько часов. Но нам нужен образец.

– И где он?

– Как где? Конечно же там, в глубине форта, в лаборатории на нижних уровнях. Там же, где они нашли и сам нановирус.

Дрей резко откинулся назад, на спинку плетеного кресла.

Сварщик, словно чувствуя настроение доставщика, заволновался:

– Возьмешься? Ты пойми, своих бы послали, многие и задаром бы пошли – не тот же случай. Не пройдут они. Там, может, недели бродить надо, по уровням. Даже если повезет и окажутся только носителями, все равно мозгов-то не останется. Только экзо пройдет. А в нашем случае – еще и профи. Там сейчас такое мясо, что придется по трупам идти – и при этом соображать куда.

Дрей качнул головой:

– Извини, Сварщик, не могу. Есть у меня свои причины сейчас во все это не ввязываться. Все знаю, помог бы, потому что дело тут такое, но не могу. Ты же с Гастером вроде работал – попробуй ему контракт предложить, а я не могу.

Сварщик удивленно приподнял бровь:

– До Гастера еще сотня-другая километров, ты же знаешь. Он к одним головешкам туда успеет. Да и от тебя я не ожидал. Ты вроде в дела и покруче ввязывался. Может, хоть цену узнаешь?

Дрей мотнул головой:

– Не в цене дело, сам же знаешь: не тот случай. Просто не могу.

И тут Сварщик задал неожиданный вопрос:

– Говорят, одна из твоих жен беременна?

– Старшая, – осторожно кивнул Дрей. – Третий месяц пошел.

– Они же вроде близняшки, так я слышал?

– Ну Настя говорит, что родилась на пару минут раньше, а Катя не спорит. Так что считаем ее старшей. Ты к чему это разговор завел, Сварщик?

– Третий месяц – это хорошо, сам знаешь. Значит, первичного отторжения не произошло, и зародыш, скорее всего, выживет.

Дрей постучал костяшками по деревянному столу, Сварщик тут же к нему присоединился.

– Так вот, – покивал Сварщик, – есть у меня гемм один. Колыбель называется. Всего одна доза осталась: сам понимаешь, такое не заваляется. Написано, что есть вероятность наследуемости, что делает его только ценнее. Так вот – он дает стопроцентную гарантию выживания и матери, и ребенка во время беременности. Когда-то у меня было пять доз, и предыдущие четыре не подвели. Я за такими вещами стараюсь следить, ты знаешь. Даже сейчас все четверо детей живы и здоровы – показать могу, хотя и не скажу, что теперь их здоровье поддерживает Колыбель. Сколько сейчас у экзо родятся живыми? Один из трех?

– После третьего месяца – два из трех, – угрюмо качнул головой Дрей. Цена была убийственной. От такого предложения он просто не мог отказаться. Но и выйти живым из форта шансов у него почти не было. Он-то это знал.

– Плюс к этому проси сам из обычного набора что хочешь. Не пожалею. Если дело сделаешь – сам знаешь, я в накладе не останусь.

– Через сколько времени точно погибают зараженные? Основная часть?

– Неточно, но часов через двадцать с лишним. А это– то тебе зачем? Кровяных пловцов у тебя нет.

– Мое дело. Все расскажешь еще раз, заново и по порядку. К ночи выходим – проводишь, там и поговорим. Собраться надо. На лошади приехал?

– На пикапе, – кивнул Сварщик. – Время дорого: пришлось последний бензин заливать. И ты это, знаешь, тьфу-тьфу, конечно, – гость еще раз постучал по столу, – но даже если ты не вернешься, я женам твоим Колыбель все равно отдам, будь спокоен.


Впервые в жизни Дрей вживую увидел Изоляторов. Нельзя сказать, что это было пределом его мечтаний, – все же встреча с Изоляторами ни для кого не могла предвещать ничего хорошего. Теперь же они рядом, прямо перед ним, часть внешнего периметра вокруг поселений нано, раскинувшихся около базы.

– Их тут больше сотни, – прокомментировал Сварщик. – Пришли настолько быстро, что поневоле задумаешься об их источниках информации. Мне бы такие.

Изоляторов было не спутать ни с кем другим. Они стояли в полной защите, которая была бесценна и которую Дрей видел-то всего пару раз до этого, и всегда только в штучных и очень изношенных экземплярах. Это были почти скафандры, защищающие от всего. И прежде всего от угрозы заражения.

У тех двоих, к которым они подходили, в руках были огнеметы – такие же черные, как и прорезиненный верхний слой их защиты. Лиц за темными стеклами смеси гермошлемов и противогаза видно не было, но, судя по повороту головы, один из них взял под наблюдение подъезжающих, второй же не отреагировал вообще, продолжая следить за открытым пространством внутри периметра.

– Нас пропустят? – на всякий случай спросил Дрей.

– Конечно, пропустят. Они всех пропускают внутрь, им все равно. Вот не выпускают никого. Только я дальше не пойду, извини. Бессмысленный риск. Свою работу я сделал.

Сварщик остановил машину и заглушил двигатель.

– Вещи не забудь, – махнул он рукой назад, в сторону кузова.

– Сотня умудряется контролировать весь периметр?

– Ага, ты не смотри, что они хиленькие, – попытался еще раз пошутить Сварщик, – у них тут техника, причем на ходу. Машины со стационарными огнеметами. Передвижные станции залпового огня. Дроны от «Боевой механики». И датчиками утыкан весь периметр. Они стоят так, для виду. Могли бы лежать и дрыхнуть с тем же успехом. Тут сейчас мышь не пролетит.

– Уже летают?

– Видел разок. Вон твой проводник, – сменил тему Сварщик. – Наружу ему нельзя, зато там он тебе все покажет. Твой контракт исполнен, как только культура окажется в лаборатории наверху. Ее уже смонтировали: все поделились. Ты уж пройди.

Дрей кивнул и толкнул дверь, выбираясь наружу.


Парень стоял в паре сотен метров, даже не пытаясь подходить ближе. Видимо, Изоляторы сразу объяснили местным, словом или делом, что можно и чего нельзя.

Тот черный, что следил за доставщиком, скрипнул, когда он проходил мимо:

– До окончания срока карантина покинуть зону невозможно. В зоне седьмой уровень угрозы из десяти возможных по шкале Логинова. Вы входите в зону на свой страх и риск, и это опасно.

Точка. Как только доставщик прошел мимо, Изолятор замолчал, как будто экзо перестал для него существовать, остался лишь объект, который теперь должен быть удержан внутри зоны. Любыми способами.

– На свой страх и риск… – пробурчал Дрей. – Как будто когда-то было иначе.

Для нано проводник был излишне сухощав. А для ситуации, в которой оказался, – излишне улыбчив.

– Костик, – протянул он руку. – Рад встрече.

Доставщик кивнул и протянул свою в ответ:

– Дрей, взаимно. Что, оказались взаперти?

Костик, продолжая улыбаться, кивнул:

– Ага, да мы не в обиде. Тут трудно на них обижаться, когда такое. Да и потом, у них тоже не сахар. Знаешь, что за ними тоже следит ментор, за рядовыми Изоляторами? И он решает, могут ли Изоляторы покинуть зачищенную зону, или там и останутся. Говорят, часто и остаются. Железные ребята. Сначала всю зону уничтожить, столько живых душ сжечь, а потом и себя там же. Где таких берут, не знаю. Мы тут про них много чего наслушались, пока они нас стерегут. Столько слухов…

– Лабораторию покажешь?

– Мимо пройдем. Внутри там делать нечего – не до нас. Они пытаются хоть что-то на скорую руку сваять. Бесполезно, но пусть пытаются.

– Да уж, – кивнул Дрей.

Костик продолжал улыбаться:

– Вся аппаратура – для клонирования готовых образцов, а не для создания новых. Да и что они там создадут? Ученых у нас нет, образцов заразы – тоже нет. И хорошо, что нет. Эти боты живучи, говорят, и моментально цепляются за новых носителей. Там же форт, там и шлюзы, и переборки, и обеззараживание. И что? Весь форт все равно заражен. Одно дуновение ветра – и сотня метров накрыта, не дай бог с наветренной стороны оказаться.

Дрей взглянул на проводника слегка озадаченно. Как-то совершенно не вязалось то, о чем он говорил, с его жизнерадостной улыбкой. Неверно истолковав этот взгляд, Костик сказал, будто оправдываясь:

– Нет, ну я понимаю, что никакого ветра в форте нет. Это я так, образно.


– Вон вешки видишь? – Костик привел его на пригорок, с которого открывался вид на весь форт. – Там зона сна и начинается.

Над землей форт не выглядел фундаментально. Разбросанные бетонные бункеры в один, максимум два уровня. Чаще всего – даже без амбразур: создатели форта то ли слишком надеялись на чудодейственную силу сна, то ли не считали угрозой вооруженное нападение – лишь биологическую опасность.

– Сто метров, не меньше. Сон недолгий, но это если из зоны успеть выскочить. Или если генераторы отключат, а сейчас этого делать некому. Раньше, если войти-выйти надо было, то желающего протаскивали лебедкой. Вон у входа стоит, и другая еще с этой стороны. Но сейчас с той стороны ее включать некому. А так бы поспал минут десять, да и готово – ты уже внутри. Так что придется по-сложному заходить.

Отвечая на немой вопрос Дрея, Костик улыбнулся и продолжил:

– Тут слегка под горку. Положим мы тебя на тележку, двое ее разгонять будут. Потолкают, пока не заснут, это метров тридцать. Тележка на хорошей резине и подрессоренная, так что главное, чтобы не застряла она. Мы и ее, и ребят на нанолесочку закрепим. Их вытащим, как упадут. И тебя тоже обратно оттащим, если с первого раза не доедешь. Мы так делали, когда лебедка заела. Весело было. И детишки так развлекаются... правда, им не разрешают.

Дрей кивнул. Оказаться в бессознательном состоянии около входа в форт улыбалось ему не сильно, но и каких-то разумных альтернатив он не видел.

– Обратно можешь на той же тележке, если выйдешь здесь. В любом другом месте просто беги, сколько сможешь, тебя вытащат с этой стороны: цапанут на спиннинг – и вытащат. Тут так зверье из зоны вытаскивают. Не волнуйся, шкуру не испортят – за ремень там или еще за что зацепят. Главное – ты сразу не беги. Подними руки, покричи что-нибудь. Весь периметр предупрежден, тебя будут ждать. Главное – ты им сразу покажи, что вменяемый.

Костик кивнул на двоих нано, укрывшихся неподалеку. Рука одного лежала на прикладе ручного пулемета, второй осматривал окрестности форта в прицел снайперской винтовки. На экзо они нарочито не обращали никакого внимания. И Дрею оставалось лишь надеяться, что разум возобладает и его не пристрелят на выходе, несущего столь драгоценный антидот.

– Не обращай внимания, у нас тут стычки были года два назад… В общем, экзо некоторые не любят. Хотя и терпят. Сейчас полегче стало, а раньше сам знаешь. У нас даже экзо живут – несколько всего, но есть.

– А внизу?

– Не знаю, – пожал плечами Костик. – Может, и остались один-другой. Никто не знает, что там сейчас творится. После того как предупреждение снизу пришло, связи больше никакой: как вымерло все. А после того как пара прорывов наружу была, так никто и не хочет ее налаживать. Несколько сотен разом заразились – благо те, кто вышел, не в населенные районы попали. Выжигали все. Вроде пока остановили. Но вчера вот опять. Двое патрульных прошляпили бегуна, пока очнулись, он уже до середины зоны добежал. Там заснул, его потом пристрелили. Но патрульных накрыло: ветер в их сторону дул. Хорошо, что они догадались: сидели, пока не убедились, что дело плохо, и никого к себе близко не подпускали. Потом ушли в зону и заснули. Сожгли их и отступили еще на двести метров назад. Так что никто сейчас выяснять, что внизу творится, не намерен. Либо антидот достать, либо расстояние между ими и нами удержать как можно больше.

Костик сглотнул, переводя дыхание.

– Либо, – кивнул он себе за спину, – о нас черные позаботятся. А потом и о себе. Тут почти тысяча на поверхности, и под землей тогда столько же было. Хорошая братская могила получится. Так что если готов, то пошли. Карты у тебя, если в этот вход пробьешься – то ищи лифт: он сразу тебя на двадцать уровней опустит. Лаборатория в самом низу, где-то на сотом. Туда никогда не забирались: ниже тридцатого никто не жил.

– Но кто-то добрался, – тихо произнес Дрей.

Костик кивнул, и доставщику показалось, что его улыбка слегка потухла.

– Тебя будут ждать, доставщик. Все будут ждать. Если надо, то и неделю. Главное – доберись до антидота и вернись живым.

Глава 2

Сны и реальности

В первое десятилетие после Заката основной угрозой стала чума. Наибольшую известность получила чума-74, за несколько лет на треть сократившая популяцию экзо (защитные мутации ниже Панацеи третьего уровня оказались полностью бесполезны) и на четверть – популяцию нано. Считается, что именно чума-74 уничтожила основную часть людей базовой расы. Нано полностью обезопасили себя от болезни существовавшим на тот момент эттерном Чистильщик. Своевременное применение его одноименного наследуемого бланк-аналога давало стопроцентный результат. Чистильщик реагирует на любые микромутации бактерии чумы-74 (иерсиния пестис биовар-74), а также распознает мутации любых других бактерий семейства энтеробактерий.

(Библия Нано. Приложение 1. Основные эпидемии. История и динамика. Чума-74)

Дрей проснулся резко, словно был не дома. Он не мог сказать, что его разбудило, зато чувствовал что-то неестественное в своем пробуждении. Поэтому, еще не открыв глаз, приготовился. Ко всему, вплоть до неожиданного нападения на поселок. Вплоть до того, что его комната заполнена врагами.

Только не было комнаты. Бетонный бункер, в который уткнулась тележка, ничуть не напоминал ему дом. Зато тележка сразу заставила его вспомнить все остальное. Все же сон, навеянный Баюном, сильно отличался от настоящего. Такое бредовое пробуждение у Дрея было впервые в жизни.

Он приподнялся, опершись на локти, и обернулся. Вдалеке ему махал Костик. Дрей почти неосознанно прищурил глаза, активизируя Тоннель орла, и посмотрел на дозорных. Гемм позволил ему разглядеть даже малейшие черточки на их лицах. Казалось, что они смотрят на экзо, словно ожидая немедленного проявления внешних признаков заражения.

Дрей махнул Костику в ответ и начал исследовать шлюз. Внешние створки были распахнуты настежь – видимо, открыты давным-давно и больше не закрывались.

Поправив противогаз, он слегка постучал по только что прилаженному фильтру и ступил внутрь.

Костик ничего не говорил вслух, но Дрей, предвосхищая возможные вопросы, сказал сам: «Береженого бог бережет», когда его надевал. Неправды не сказал, хотя и всей правды – тоже.

Ступив внутрь бункера, доставщик посмотрел на часы и выставил на них таймер. На двадцать часов обратным счетом.

Внутреннюю дверь заклинило. Кто-то пытался то ли закрыть ее, то ли открыть, но теперь она не двигалась совсем. Щель, которая осталась, едва позволила доставщику протиснуться внутрь. Рюкзак пришлось скинуть и затащить за собой отдельно.

Свет горел, вентиляция, насколько мог судить доставщик, тоже действовала. Он бы предпочел, чтобы как раз вентиляция оказалась в нерабочем состоянии, но повлиять на это никак не мог.


  • Страницы:
    1, 2