Маккефри (№4) - Стань моей единственной

На другом конце провода послышался смех.

— У меня есть настоящее поместье в Можавэ…

— ..которое ты хочешь продать мне. Да, я знаю, — недовольно проворчал Страйкер. Клэнтон живет здесь. У Патерно здесь бизнес.

Но вот Донахью… — Его кулаки сжались. Собери о них всю информацию: кто они, что они. Однако больше всего меня беспокоит Донахью. Поговорим позже. — Страйкер нажал на кнопку «отбой», потом позвонил Келли Маккаферти и оставил сообщение, поскольку та не отозвалась. Злой на весь мир, он убрал свой телефон. Все трое мужчин, с которыми Рэнди когда-то встречалась, сейчас в городе. Отлично.

Просто замечательно! Лучше и быть не может.

Сгорбившийся под сильными порывами ветра, с поднятым воротником куртки, он был жалок.

Ревность терзала его нешуточная, разрывая сердце на кусочки.

Ревность и даже зависть в этом деле ему не помощники. Страйкер боролся с ними как только мог. Он всегда их избегал, даже когда был женат. Возможно, в этом и была его проблема. Может быть, если бы он разрешил себе эти живые чувства, свойственные каждому человеку, то первые годы брака могли бы оказаться более страстными и живыми. Может быть, и надо было показать своей жене, как он был к ней неравнодушен, и тогда, все сложилось бы иначе… О черт, да о чем он только думает? Изменить прошлое не в нашей власти. Несчастный случай, как они назвали это событие, все изменил.

Именно он вырвал его сердце с корнем, оставив тупую боль в зияющей пустотой душе. Пустоту эту заполнить было с тех пор нечем.

И все же прошлой ночью, когда он был с Рэнди… Он не мог перестать думать о прошлой ночи. Не мог забыть, что тогда чувствовал.

Так нельзя. Это не правильно.

Страйкер даже пытался пить кофе, но оно не помогало. Пройдя недалеко от дверей «Кларион», он зашел за выступавший углом антикварный магазин, находившийся по соседству. Прислонившись к шершавой кирпичной стене, он внимательно следил за дверью «Кларион». Пластиковый стаканчик грел ему руки, с поверхности поднимался душистый пар.

Зазвенел телефон, и мужчина нервно вытянул аппарат из кармана.

— Страйкер слушает.

— Эй, это Келли.

Келли безуспешно пыталась разыскать преступный «форд». Еще она в сотый раз перепроверила персонал, дежуривший в ту ночную смену в больнице. И тем не менее ничего утешительного она не сообщила.

Страйкер разочарованно отключил телефон.

Сейчас он знал не больше, чем до звонка. Кто бы ни покушался на жизнь Рэнди, ему сопутствовала удача.

До сих пор.

Машины, грузовики и фургоны пробегали мимо по кривым улочкам. Их запотевшие стекла мигали желтым. Страйкер посмотрел на дверь отеля, выпил кофе и поморщился. Не хотел бы он встречаться с человеком, который оставил Рэнди ребенка. Он же провел с ней ночь. И быть может, не одну.

Патерно. Клэнтон. Донахью. Да каждый из них подонок!

Однако ему срочно надо исключить ненужных подозреваемых. Несколько раз он перепроверял информацию о мужчинах, с которыми встречалась Рэнди. Очевидно, что Джо Патерно не мог быть отцом ребенка, он находился в Афганистане в то самое время, когда предположительно был зачат ребенок. Так что Патерно отпадает. Да и сама Рэнди в то время тоже редко появлялась в городе. Джо чист.

Оставались Броди Клэнтон, адвокат, да Сэм Донахью, грубоватый ковбой, человек, чья репутация была черна, как его шляпа. И снова ревность вонзилась в сердце. Клэнтон, это хитроумный адвокат, богач, баловень судьбы, любитель дамочек… Страйкеру представилось, как Рэнди и Клэнтон лежат в кровати, и ему стало плохо до тошноты. Этот папенькин сынок и фразы-то не мог начать, не сославшись на своего знаменитого дедушку.

Клэнтон избегал алтаря как огня. Убежденный холостяк, он шарахался от любого подозрительного предложения, затрагивающего его мужскую свободу. Он находился в городе в то время, когда малыш Джошуа был зачат, но тогда залез по уши в долги, как выяснил Страйкер. В то время Рэнди бывала в Сиэтле наездами. Она не могла приехать в далекий Афганистан, а точнее — в объятия Патерно, зато писала книгу о героях родео. Одним из таких героев был Сэм Донахью, любитель женщин и коварный сердцеед.

Если бы Страйкер был рисковым человеком, он бы точно указал на Сэма Донахью. Дважды женатый, Донахью обманул своих обеих жен, оставил первую ради молодой девицы, которая выросла в Монтане, в Гранд-Хоуп, в родном для Рэнди местечке. И вот сейчас совершенно случайно — словно бы случайно — он оказался здесь.

За день до прибытия Рэнди.

Страйкер стиснул зубы.

Единственно верным ответом мог стать анализ ДНК. Правда, если до этого он не получит информацию от самой Рэнди. Информацию, которая случайно может сорваться с ее прекрасных губ. Прекрасной она была всегда. Даже когда злилась и выходила из себя. Как сексуально она надувала губки! Эта мелочь заводила его.

Так, кажется он, опять ступил на тернистый путь недозволенных воспоминаний.

Думая о ней, он совершенно распустил себя, попросту перестал контролировать свои эмоции, и вот пожалуйста — полюбуйтесь на него.

Возбуждаться от одной только мысли о женщине… Этого еще не хватало. Черт. Не время и не место. Смешнее ничего не придумаешь. Он же на работе.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Толкнув вертящиеся стеклянные двери, Рэнди увидела ожидающего ее Страйкера.

Да, это был он, Курт Страйкер, собственной персоной. И ждал он именно ее.

Ошеломляюще быстро побежала кровь по венам от одного только взгляда на него, и женщина попыталась заглушить несвоевременные чувства. Господи, и все же каким он был привлекательным в своих обтягивающих джинсах и кожаной куртке. Лицо с крупными выразительными чертами покраснело от холода, волосы растрепались от ветра и промокли от дождя.

И почему она постоянно сталкивается с опасными типами? Неужели это ее судьба? Да что с ней не так? Никогда в нее не влюблялись ни простые мальчики, живущие по соседству, ни респектабельные благонадежные мужчины, работающие с девяти до пяти, этакие радушные домашние ребята, любящие смотреть футбол по телевизору и хрустеть поп-корном. А как бы хотелось завязать отношения с таким вот простым парнем, который полюбил бы ее раз и навсегда.

«И жили они долго и счастливо и умерли в один день» — мечта!

Возможно, думала она, переходя улицу, именно потому она и раздает всем такие умные советы, что ей подобное счастье никогда не выпадало. Она всегда напарывалась на совершенно неудачный вариант. Потому что она сама была одной из них.

Шлепая по лужам, женщина направилась в ту сторону, где была припаркована ее машина. Ей не миновать того места, где стоял наблюдавший за ней Страйкер. Подходя ближе, она все отчетливей чувствовала исходящие от него волны привлекательности. Поежившись, она вспомнила свои свежие раны.

— Какая радость встретиться с тобой снова, с изрядной долей сарказма в голосе произнесла она, отключая сигнализацию джипа. — Ты вроде бы не собирался за мной следить, или я ошибаюсь? Мне бы не хотелось видеть тебя здесь.

Она открыла дверцу машины, но Курт перехватил ее руку и захлопнул дверцу одним легким движением.

— Почему бы нам с тобой не поговорить по душам, в конце концов? — предложил он, выдавив из себя некое подобие улыбки. — Я приглашаю тебя на ужин, тут неподалеку есть чудненькое заведение, небольшой уютный ирландский паб, и ты смогла бы спокойно поведать мне о своей жизни.

— Нам не о чем разговаривать.

— Да у нас куча тем для беседы! — Его улыбка тем временем бесследно исчезла с лица. — Настало время познакомиться поближе. Поймите же, леди, это не только ваша проблема. Если ты чуть-чуть отвлечешься от собственных мыслей, то вспомнишь, что случилось с Торном…

— Это всего лишь несчастный случай. Плохая погода…

— Ага, а летел он в Монтану в эту плохую погоду, а точнее, в шторм, из-за тебя и твоего ребенка? А как ты объяснишь пожар на конюшне?

Слэйд чуть не поплатился жизнью, спасая нас всех. Пожар начался не случайно, женщина, ты хоть это понимаешь?

— Да брось ты это, Страйкер, — возразила она, отходя от него на шаг.

— Никогда.

— Тогда объясни мне, почему я уехала с ранчо? — спросила она с вызовом.

— Из-за меня, полагаю.

Рэнди так и застыла на месте как громом пораженная. Еще бы, так верно догадаться о ее самых потаенных страхах.

— Давай не будем сочинять, а? Я уехала из Монтаны, чтобы прекратить все эти так называемые несчастные случаи, чтобы сохранить жизнь и покой семьям моих дорогих братишек. Кто бы ни охотился за мной, он преследует только меня.

— Ага, надо понимать, благородная леди отвела огонь от своего дома?

— А ты считаешь, что вмешаться в мою личную жизнь — это помощь? К тому же я мало о тебе знаю. Только то, что Слэйд счел нужным рассказать. Он сказал, что ты хороший парень. Вот и все. Немного ведь, правда?

— Ты знаешь гораздо больше, поверь мне, сказал он, улыбнувшись, и она невольно проглотила комок в горле.

— Если ты имеешь в виду прошлую ночь… Но это совсем не то, что мне нужно было бы о тебе знать. Так что даже не пытайся смутить меня.

Понял?

Он нахмурился, и его глаза сузились, обозначив лучистые морщинки.

— Ну, здесь ты, может быть, и права. Ты меня не знаешь, зато настала пора узнать. Идем. И я расскажу все что хочешь. — Его улыбка стала теплой, как знойное солнце в жаркий день. — Закажем плотный ужин.

Он взял ее под локоть и потащил за угол, мимо двух огромных зданий, по направлению к лестнице, которая вела вниз, где приютился хорошенький бар с ресторанчиком. Он усадил ее на один из стульев и только тогда отпустил руку.

— Где вы приобрели столь изысканные манеры, мистер? В Кроманьонской школе этикета?

— Закончил с отличием, — ухмыльнулся он ее шутке.

Она было рассмеялась, но резко остановилась. Так они могут зайти слишком далеко.

Курт заказал эль, и она, решив, что спиртное не помешает, сделала то же самое.

Появилась официантка, на удивление тощая женщина с рыжими кудряшками, затянутыми в длинный хвостик, и принесла два запотевших стакана, двойной ужин и чашу с орехами. Все это она выставила на столик и молча ушла.

Местечко было уютное. Приглушенный свет, запах эля, соблазнительные запахи со стороны кухни приятно щекотали ноздри. Легкий гул разговора не мешал думать. Хозяин, повернувшись спиной к посетителям, внимательно следил за игрой в баскетбол по телевизору.

— Надо узнать, как там мой малыш, — пробормотала Рэнди, спохватившись, и вытянула из сумочки мобильный телефон, набрала номер Шарон Окано.

Шарон взяла трубку на втором звонке и тут же уверила ее, что с Джошуа все в порядке. Он уже поел, его вымыли, одели в теплые ползунки, и теперь он с пристальным вниманием следит за тем, как Шарон разговаривает по телефону.

— Если смогу, я сразу же приеду вас навестить, — сказала Рэнди.

— Да с ним все будет в порядке.

— Я знаю, просто не могу дождаться, когда снова его увижу. — Рэнди отключила телефон.

Тоска навалилась на нее с новой силой. Разлука с сыном казалась ей вечностью.

Повернувшись к Курту, она поняла, что все это время он следил за ней. Еще одна помеха на пути к счастью. Как будто без него ей недоставало печали.

Они сделали повторный заказ. Две наполненные до краев корзинки с рыбой, чипсы и вторую порцию пива.

— Все же почему ты хранишь в секрете, кто отец ребенка? — наконец спросил Курт. — Что это может значить?

— Я хочу, чтобы он этого не знал.

— Но почему? Кажется, у него на то есть вполне законное право.

— Зачать ребенка — это не все равно что стать настоящим отцом.

— Может быть, дать шанс ему самому решить?

— Может быть, ты не будешь совать свой нос не в свое дело? — Она сделала долгий глоток пива. Ребята в баре закричали от переполнявшего их азарта — наверное, кто-то проиграл или выиграл.

— Мне кажется, ты просто боишься, — проговорил он с видом пророка. Женщина только поджала губы и отвернулась, не желая слушать эту чушь.

Официантка принесла две тарелки с едой, потом поставила на стол баночки с горчицей и кетчупом. И только когда она вновь исчезла, Рэнди задала свой вопрос:

— Так чего, ты думаешь, я боюсь?

— Хм, почему бы тебе не рассказать об этом самой?

— Я не хочу, — заявила она.

— Тогда расскажи мне о своей книге, — предложил он.

— О книге? — Удивлению ее не было границ.

— О той, которую ты пишешь. Это еще один из твоих секретов.

Как легко этому парню удавалось ее разозлить!

— Это вовсе никакой не секрет. Я просто не хочу никому рассказывать, пока не завершу работу.

— Ты же ехала на ранчо, чтобы закончить работу, когда на тебя наехала неизвестная машина. — Он с равнодушным видом макнул кусочек рыбы в острый соус. — Думаешь, это простое совпадение?

— Никто не знал, что я направляюсь в Монтану дописывать книгу. Даже люди, с которыми я работаю. Я всего лишь сказала им, что возвращаюсь домой родить ребенка. Мне хотелось одновременно сделать два дела.

— Хуанита на ранчо знала об этом. — Очистив картофелину от крошек, он отправил ее в рот.

— Конечно, знала. Я же уже сказала, это никакой не секрет.

— Ну, если ты утверждаешь… — Несколько минут он задумчиво жевал. — Скажи мне, Рэнди, кому была бы нужна твоя смерть?

— Я устала от этого вопроса еще в полиции.

— Но я ведь не слышал. — Он почти покончил со своей порцией, а она так и не притронулась к ней. — Кто твои враги? Ты знаешь кого-нибудь, кто бы имел причину для убийства?

Рэнди и сама думала над этим вопросом тысячу раз. С того самого момента, когда очнулась в больнице, она не переставала задавать себе этот вопрос.

— Я… просто не знаю. Ни у кого нет достаточно веской причины ненавидеть меня настолько, чтобы убить.

— Хм, ну, убийцы обычно не такие уж рациональные люди, — заметил он.

— Не могу назвать ни одного имени.

— А как насчет отца ребенка? Может быть, он узнал, что ты беременна, и это завело его? Ведь ты не известила его о столь знаменательном событии. Вот он и хочет избавиться от вас обоих.

— Он бы этого не сделал.

— Точно?

Она уверенно покачала головой. Она могла сомневаться в чем угодно, только не в этом.

— Чтобы помочь тебе, мне просто необходимо быть в курсе того, что происходит. Так кто же это, Рэнди? Кто отец Джошуа?

Рэнди поймала себя на мысли, что уже несколько минут мнет и рвет свою салфетку в руках.

— Ставлю на Донахью, — внезапно сказал Курт.

Женщина замерла.

Он подмигнул, хотя было не до шуток.

— Ну как, я вычислил твой любимый тип мужчин: сногсшибательный красавчик ковбой?

— Ты не можешь знать, какой тип мужчин мне нравится.

— Да неужели? — И он снова подмигнул.

Ее сердце сжалось от недобрых предчувствий. Не делай этого, Рэнди. Не позволяй ему брать над тобой верх. Он не лучше, чем… чем…

В горле застрял комок.

— Ладно, Страйкер, — сказала она, выдавив из себя первое слово. Кажется, ей приходилось сдаваться на милость победителя. — Но пусть это останется между нами. Ты понял? Я скажу тебе одному. Когда настанет время, я расскажу и Джошуа, и моим братьям.

— Что ж, разумно и справедливо, — протянул он, удовлетворенно прислонившись к спинке кресла и сложив руки на груди.

Рэнди тяжело вздохнула, надеясь, что не совершает самую большую ошибку в своей жизни.

— Ты прав. Да, прав. Отец Джошуа — Сэм Донахью. — Кажется, она с трудом выговорила это имя.

Ox, как ей не хотелось произносить это имя вслух. И не люби она так своего драгоценного сына, она бы возненавидела Сэма. Как ни странно, появление Джошуа на свет многое изменило.

Страйкер молчал. Ни один мускул не дрогнул на его красивом мужественном лице. Нет. Он играл честно. Он просто смотрел на нее.

— Итак, теперь ты знаешь, — сказала она, поднимаясь. — Надеюсь, это тебе как-то поможет в деле, но сама я считаю, что это ничего не меняет. Спасибо за ужин.

Она поднялась по ступенькам на мокрую улицу. Дождь снова превратился в противную изморось. Воздух был тяжелый, сырой.

Рэнди едва не бежала, оскальзываясь на мокром тротуаре, она спешила к машине. Проклятье, почему она рассказала Страйкеру о Сэме Донахью? Их отношения с Сэмом вовсе не были похожи на любовь. Не добившись взаимности, она поняла свою ошибку. Однако к тому времени обнаружила, что беременна…

Ей даже в голову не пришло поведать о случившемся Донахью, потому что ему было все равно. Сердцем она догадалась, что для Джошуа будет лучше, если рядом окажется один верный человек — мать.

— Рэнди! — совсем близко раздался голос Страйкера. Повернувшись, она увидела его рядом с собой. Его волосы, так же как и ее, были мокрыми от дождя. Выражение лица — жестокое.

— Что? Еще есть вопросы?

— Я приехал в Сиэтл не для того, чтобы обижать тебя, — сказал он, шагая за ней.

Она наконец дошла до своей машины, отключила сигнализацию, снова открыла дверцу.

— У меня создалось впечатление, что ты чем-то недоволен.

— Я просто хочу тебе помочь.

Звучало вполне искренне, но и раньше ее довольно удачно обманывали. Особенно это удавалось Сэму Донахью. Курт Страйкер, черт его побери, был той же породы. Еще один ковбой. Еще один эгоист. Еще один смазливый парень с темным прошлым. Парень, в которого она начинала влюбляться.

Неожиданно его глаза остановились на ее припухших губах. Женщина нервно облизала пересохшие губы, почувствовав на них капельки дождя. Она знала: еще миг, и он поцелует ее. По глазам можно было понять, как он сдерживает себя. Наконец эмоции взяли верх, он склонился над ней, и на нее обрушился град поцелуев, а она не могла противиться, она уже сама целовала этого эгоиста, забыв всякую осторожность и страх. Возможно, сейчас она в который раз совершает ошибку. Но она уже сожгла за собой все мосты. Теперь ее жизнь будет совсем другой.

Однако почему-то в данный момент, стоя под проливным дождем в центре города, она об этом не думала.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Остановись, безумная! Что ты делаешь?

Вспомни прошлую ночь!

Рэнди оттолкнула Курта прочь. Она растерянно моргала, смахивая капли дождя с ресниц.

— Это не слишком хорошая идея, — выдавила она. — Прошлая ночь прошла. Сегодня — совсем другой день.

Его губы скривились в жестокой усмешке.

— А я в этом не так уверен.

— А я так даже очень. — Она подошла к машине и схватилась за ручку, как за спасательный круг. — Давай устроим маленькое перемирие, согласен?

С этим он не стал спорить, как не стал и останавливать ее. И она свободно скользнула в свой джип.

Рэнди включила радио. Из динамика плавно полилась мелодичная песня о любви. Рэнди резко переключила канал. И напрасно. Там шла передача, в которой известный психолог давал советы женщине, влюбившейся в неподходящего мужчину. Эти советы как две капли воды были похожи на ту чушь, какую она обычно писала в «Кларьон». Те самые советы, которые она должна была бы использовать сама.

Крепко сжав пальцы на руле, даже костяшки побелели, она резко повернула. Смешавшись с общим движением, она снова позвонила Шарон — удостовериться, что с Джошуа все в порядке. И с ним действительно все было хорошо.

Вздохнув, она остановилась рядом с магазинчиком, вспомнив, что надо закупить хоть немного продуктов.

Пятнадцать минут спустя она была уже рядом с домом. Остановила машину, поставила на стоянке. Стоянка была погружена в темноту фонари горели тускло, бросая слабые отсветы на сырую землю и несколько стоявших машин.

У Рэнди неприятно заколотилось сердце. В душу змеей заполз давний страх, которого только что не было. Темный и пустой дом на берегу озера. У кого душа не уйдет в пятки? Оглянувшись через плечо, она посмотрела сквозь заднее стекло джипа, пытаясь в темноте разглядеть, не следит ли кто за ней, не прячется ли за широкими стволами деревьев, за густыми ветвями елей и рододендронов, которые в большом количестве растут вокруг, создавая ненужный сейчас уют.

— Соберись же, — прошептала она себе под нос, подхватывая с заднего сиденья сумочку и крепко сжимая колечко с ключами, как будто оно могло волшебным образом защитить ее от неведомой угрозы. Смешно даже.

Наверное, она слишком рано отказалась от помощи Страйкера. Все же как ни крути, а ей был нужен телохранитель. Человек, которому она бы могла доверять.

О, ради всего святого! Схватив лэптоп и продукты, она быстро добежала до порога, открыла дверь и включила свет в коридоре. В доме было тихо и пусто. Разочарованно она посмотрела вокруг. А ей-то на минуту показалось, что Курт, как и прежде, сидит на диване, спокойно поджидая ее. Нет, это было уже слишком! И нечего думать об этом парне.

— Ты полная дура, дорогая, — сказала она себе под нос, подмигнув своему отражению в зеркале, висевшем в прихожей. Мокрые волосы завивались кудряшками, не нужно никакой укладки.

Щеки горели, глаза взбудораженно блестели. Ведь ты же испортишь все, что так хорошо начиналось.

Она положила компьютер и сумочку на рабочий стол, сняла куртку и тут услышала звук мотора. К стоянке кто-то подъехал. Глупое сердце забилось в два раза быстрее, словно у загнанного зайца, убегающего от лисы. Выглянув в окно, она убедилась: это приехал Страйкер. Он таки вернулся. Вот он выходит из машины и направляется к домику.

Что ж, придется его встречать.

— Кажется, ты не понимаешь человеческого языка? — поддразнила она его.

— Поосторожней со словами, женщина. У ценя нет настроения устраивать словесные поединки, — предостерег он. — Я устал как черт.

Пробки на дорогах вымотают кого хочешь.

В мгновение ока он оказался в комнате, и дверь за ним захлопнулась.

— Хм. Должна предупредить: я не люблю, когда мной командуют, — заявила она и стала доставать продукты. Вынув молоко, она поставила его в наполовину пустой холодильник.

— Я всего лишь поцеловал тебя.

— На улице. Когда я очевидно этого не хотела.

Он недоверчиво уставился на нее.

— Это ты-то не хотела? — Он даже фыркнул. Хотелось бы мне увидеть, какой ты будешь, когда и правда захочешь.

— Все уже было прошлой ночью, — напомнила она, но тут же спохватилась. Подняв руку в нетерпеливом жесте, она продолжила:

— Нет, нет, не будем говорить о прошлой ночи.

Курт выдвинул стул и расположился за столиком, который отделял кухню от гостиной.

— Ладно, у нас с тобой и так есть масса вещей, которые нужно обсудить.

Рэнди вся подобралась.

— Например?

— Сэм Донахью.

— Не обсуждается, — резко сказала она, достав буханку хлеба из мокрого пакета.

— Как будто без твоего признания я бы и сам не догадался. — Он тяжело вздохнул и, опустив голову, взъерошил волосы. — Слушай, у тебя есть дрова для камина?

— Есть немного. В кладовке посмотри.

— Достань мне бутылочку пива, а я пока разожгу камин. А уж потом, хочешь ты того или нет, нам придется поговорить о твоем бывшем любовнике.

— У меня, кажется, совсем нет пива. Я его не покупала.

— Нет, одна бутылка осталась, я помню. В дверце холодильника.

Рэнди снова открыла холодильник и увидела бутылку пива, одиноко стоявшую сбоку. А парень был, однако, наблюдательным, в этом ему не откажешь.

Женщина вынула бутылку из холодильника, открыла и налила себе в стакан. В это время вернулся Курт, неся с собой охапку дров. Вот он наклонился к камину, куртка и рубашка при этом поднялись и открыли ремень и джинсы. Мурашки пробежали по ее спине. Ей сразу припомнилась его крепкая фигура, чувства с новой силой нахлынули на нее, и во рту тут же пересохло, пришлось выпить еще глоточек холодного пива.

Но неожиданно в воображении возник еще один живописный образ. Вот они оба лежат на свежих простынях, в объятиях друг друга. Он продолжает ее ласкать, баюкая жаркими словами страсти. Обнимает, прижимая покрепче к себе…

Резкий кашель пробудил Рэнди от сна наяву.

Перед ней стоит мужчина ее мечты. Она покраснела. Кажется, он что-то сказал, а она… она не расслышала, что. Даже ради спасения собственной жизни она бы не вспомнила ни слова.

— А? Что? — еле двигая губами, пролепетала она.

— Я спросил, есть ли у тебя спички. — Его взгляд скользнул по ее лицу, в его глазах плясало веселье, и она готова была провалиться сквозь землю. Кажется, он без труда угадывал ее мысли.

— Ах да, — спохватилась Рэнди. Она сделала очередной глоток пива, передала бутылку ему и поспешила на кухню, где стала шарить в поисках коробка спичек.

Наконец она нашла коробок и бросила ему через столик, одновременно пытаясь привести в порядок разбушевавшиеся чувства. Настало время самой себя защищать.

— Хорошо, Страйкер, я открыла тебе свою страшную тайну. Поведай мне свою.

— Это не твое дело.

— Погоди-ка. Это нечестно.

— Ты права: нечестно. — Он чиркнул спичкой, и в воздухе запахло серой. Он поднес спичку к дровам, и огонь ожил. — Но мне почти нечего рассказывать.

— Нечестно, нечестно, — вновь запротестовала она. — Я просто обязана знать о тебе, кто ты такой.

Убедившись, что огонь разгорелся, Курт повернулся к ней лицом. Он с интересом посмотрел на женщину.

— Я бывший полицейский, а теперь — частный детектив.

— Ну, это я и так поняла. Я имела в виду личную жизнь.

— Хм. Это личная жизнь. Не обсуждается.

— Ты ведь не женат, не так ли? И миссис Страйкер никакой нет. Я права?

Ответом ей было долгое молчание. Господи, только не это, взмолилась она про себя. Он ведь целовал ее, обнимал. Они даже занимались любовью.

— Больше нет. Я был женат. Но все кончилось несколько лет назад.

Его глаза затуманились, на мгновение он даже отвел взгляд.

— Я был полицейским. Возможно, уделял больше внимания работе, чем жене.

— И у вас не было детей?

Снова воцарилась тишина. Снова недобрая тень пробежала по его лицу.

— У меня нет детей, — проговорил он медленно, — и я больше не общаюсь с моей бывшей женой. Этого достаточно, чтобы удовлетворить твое любопытство?

В его глазах светился недобрый огонь, предостерегая ее не вступать в перепалку по этому поводу. В голове теснилась уйма вопросов, которые едва не срывались с губ, но ей пришлось промолчать. Пока что. Потому что были другие пути получения информации об этом человеке.

Она же журналист, слава богу. В ее распоряжении — любые средства получения информации.

Она найдет все, что только захочет. Статьи, горячие новости — все под ее рукой в Интернете.

— Слушай, у меня есть дела, — сказала она, включая компьютер. — Меня не было несколько месяцев, и накопилось много работы. Нужно отправить несколько е-мейлов, написать пару новых статей. Я дома, я в безопасности.

— Почему ты так думаешь? — спросил Страйкер, допивая остатки пива.

— Потому что вокруг не так уж много людей.

Кроме того, рядом есть замечательная охрана. И самое главное — Джошуа находится в безопасности с Шарон.

По выражению его лица она поняла, что он думал иначе. Он выпрямился и пересек комнату, направившись к ней.

— Слушай, я прекрасно осознаю, что нахожусь в некоторого рода опасной ситуации, признала она. — Очевидно, иначе я бы не стала прятать ребенка. Я вернулась сюда, чтобы узнать, кто мне угрожает. Кроме того, я хотела отвести огонь от братьев, разобраться в своей жизни, а они пусть разберутся в своей.

— И что? — вопросил он. — Что мы имеем в итоге? Кто-то последовал за тобой в Гранд-Хоуп, в Монтану, чуть было не сбил тебя по дороге. Зачем?

— Я уже сказала тебе: не знаю. Поверь мне, я уже думала над этим.

— Подумай получше. — Он нахмурился и взъерошил до сих пор влажные от дождя волосы. Если это не имеет ничего общего с ребенком, тогда это касается твоей работы. Вспомни. Может быть, ты дала кому-нибудь неверный совет и только осложнила ситуацию?

Она отрицательно покачала головой.

— Об этом я тоже думала. Когда я вернулась в Монтану, то связалась с журналом и проверила все свои статьи, которые выпускались за два месяца до инцидента. И знаешь, я не нашла ничего подозрительного. Я никогда не давала людям совета, за который бы меня захотели убить.

— 'А ты подумай. Всегда есть моменты, которые ты просчитать не можешь. — Он поставил пустую бутылку на столик.

И это правда, подумала она устало.

— Но никто из моих корреспондентов или тех, кто звонил, на такое не способен. Я дважды проверила каждого человека, каждое письмо, которое я писала, каждую свою статью.

Он кивнул в подтверждение, и она поняла, что, возможно, он также проверял эту информацию.

— А как насчет книги, над которой ты работаешь?

Тут она заколебалась. Вещь, которую она писала, еще не закончена. Ей пришлось хранить ее в строгой тайне. Расследование, которое она провела на родео, тоже было секретным. Именно тогда она встретила Сэма Донахью и, сама не зная как, влюбилась в этого человека. Не послушавшись разума, она таки довела дело до конца.

И что в итоге? В итоге она забеременела.

С другой стороны, это, конечно, была судьба.

Ведь, не познакомившись с ним, она бы никогда не родила своего любимого Джошуа.

— Может быть, в этой книге содержится что-нибудь опасное для кого-то, кто хочет теперь от тебя избавиться?

Вздохнув, она подошла к дивану и присела на мягкие подушки.

— Книга рассказывает во всех подробностях о родео, описывая все хорошее, что там есть, и плохое, уродливое. И особенно — уродливое.

Когда я собирала информацию, я узнала о наркотиках, о том, как издеваются над животными, предательствах, интригах. В общем, понимаешь.

— Разреши угадать: и большая часть информации исходила от Сэма Донахью.

— Всего лишь часть, — признала она, уловив хитрый прищур Курта, словно бы при одном только имени Донахью ему становилось очень и очень не по себе. — В своей книге я собираюсь назвать вещи своими именами. И, полагаю, многим людям это не понравится. Но все дело в том, что никто из моих знакомых не знал, чем конкретно я занимаюсь.

— А Донахью?

Она отрицательно покачала головой и посмотрела в окно.

— Я говорила ему, что это будет всего лишь серия статей о праздниках, которые устраивает маленький американский городок. А родео — маленькая часть того, что я собираюсь написать об Америке. Сэму было совершенно неинтересно, чем я занимаюсь.