Ангелы и демоны - Алиф-невидимка

– Можешь покричать, – разрешил он. – Это нормально. – И безо всяких предупреждений погрузил пинцет прямо в руку Дины. Она дернулась и сжала руки в кулаки, но не издала при этом ни единого звука.

– А вот и она. – С этими словами Викрам продемонстрировал окровавленную пулю, которую только что извлек из раны при помощи пинцета. – Видишь? Вот кусочек ткани от твоего халата, он прилип к пуле, она его втянула внутрь. Все это могло бы вызвать заражение и нагноение. – Он швырнул пулю в небольшую кастрюльку, стоявшую возле его звериных конечностей. – Теперь рану надо промыть и зашить. Ты мне обязана жизнью, но меня вполне устроит и твоя девственность.

– Только попробуй, и я убью тебя, – пробормотал Алиф.

– Боже всемогущий, оно проснулось. – Презрительный взгляд желтых глаз буквально пригвоздил его к месту. – Ты еще смеешь угрожать мне! Да у этой девушки смелости в сто раз больше, чем у тебя. Ты там чуть не обделался от страха.

Алиф сел и сглотнул, стараясь подавить тошноту. Дина смотрела на него и словно не видела, ее глаза остекленели от боли. Они находились в палатке Викрама, которая светилась сейчас розовым светом от больших светильников, стоявших у основания арки. Откуда-то неподалеку шел запах горящего дерева. Викрам согнулся возле Дины и обрабатывал ей рану куском ваты, как некая демоническая сиделка. Потом он достал из коробочки кривую иглу и вдел в нее нитку.

– Это самое неприятное, – предупредил он. – Швов десять надо будет сделать, как мне кажется. То есть двадцать уколов иглой и еще немножко я буду тянуть за нитку. Ты и в самом деле можешь покричать. – Последние слова он произнес с оттенком мольбы в голосе.

Алиф отвернулся. Дина кричала. Это была целая серия коротких воплей, от которых все мускулы Алифа напрягались в бессильном желании помочь и пожалеть.

– Маленький человечек, слепленный из глины, – негромко сказал Викрам скорее всего самому себе. – Такой же хрупкий, как глиняный горшок. Ну, теперь можешь посмотреть, брат.

Алиф поднял глаза и увидел, что рука Дины была уже забинтована, причем было заметно, что это делал весьма опытный специалист. Здоровой рукой, трясущимися пальцами она натягивала на бинт рукав халата.

– Спасибо, – прошептала девушка.

– Почему ты передумал? – Алиф старался смотреть на Викрама безо всякого страха. – Почему ты явился к нам на помощь?

Викрам криво ухмыльнулся, обнажая с одной стороны очень острые передние зубы.

– Моя сестра сказала, что знает тебя.

– Она знает меня? – Алиф занервничал. – Я бы обязательно запомнил такую яркую личность, как она.

– Конечно. Она говорит, что ты как-то раз приютил ее во время песчаной бури.

Алиф тупо уставился на Викрама. Он открыл рот, как будто собирался что-то сказать, но потом передумал и снова закрыл его.

– Я просматривал твои вещи, – продолжал Викрам, убирая инструменты. – И тут выясняется, что ты меня в какой-то степени, оказывается, интересуешь. Ты же не сказал, что у тебя при себе имеется экземпляр книги «Альф Яум». В этом мире практически ни одного не осталось. И вообще, не предполагается, что такой книгой может обладать человек. Я полагаю, что это как раз одна из тех, что была переведена и записана древними персидскими мистиками? Как опрометчиво с твоей стороны таскать ее вот так с собой. Я бы мог тебе, кстати, предложить за нее неплохую цену.

– Ты имеешь в виду книгу в моем рюкзаке?

Викрам пробежался по палатке на четвереньках и, остановившись возле Алифа, внимательно посмотрел на него.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь, что это такое? – Он извлек из ниоткуда книгу Интисар и бросил ее на колени молодому человеку. – Мне это кажется странным, ведь кто-то уже снабдил ее для тебя примечаниями.

Алиф нахмурился, переводя взгляд от книги на Викрама и назад. Потом он осторожно раскрыл рукопись и перелистал несколько страниц, между ними он успел заметить желтые квадратики липучек-бумажек, исписанных аккуратным почерком Интисар.

– Наверное, она делала заметки для своих исследований, – пробормотал Алиф. – Ничего не понимаю. Девушка, которая передала мне эту книгу, сказала, что не хочет больше видеть меня. Зачем же ей отдавать навсегда что-то настолько важное и ценное, тем более что эта книга нужна была ей для работы?

Викрам резко и по-птичьи повернул голову:

– Может быть, она сделала это для того, чтобы книга не попала в чьи-то руки.

– Наверное. – Алиф поднес книгу поближе к свету и принялся читать первую страницу.

В давние времена королевством Кашмир управлял король по имени Тогрул. У него были сын и дочь, являвшиеся настоящим чудом своего времени. Принца звали Фарухрус, или Счастливый День, и его многие добродетели сделали юного героя знаменитым. Его сестра Фарухуаз, то есть Счастливая Гордость, считалась первой красавицей королевства. Короче говоря, сия принцесса была столь привлекательна и в то же время такая умница, что очаровывала всех мужчин, которые имели возможность хоть раз увидеть ее. Но любовь их была роковой, потому что кто-то из этих мужчин просто сходил с ума, а кто-то впадал в печаль и полное отчаяние, что постепенно приводило все к тому же безумию.

Тем не менее слухи о ее красоте распространились далеко на Восток, так что в скором времени послы из всех азиатских государств приехали в Кашмир, чтобы просить руки принцессы. Но незадолго до их приезда принцессе приснился странный сон, после чего все мужчины стали ей ненавистны. Ей снилось, будто бы олень попал в западню, но ему помогла лань и вызволила его из беды. Зато потом, когда сама лань попала в такую же ловушку, олень, вместо того чтобы помочь ей, убежал. Фарухуаз проснулась и была потрясена этим сном. Она поняла, что это была не простая фантазия ее мозга. Она поверила в то, что великий Кесайя, идол, которому поклонялись все в Кашмире, заинтересовался судьбой красавицы и через сон дал ей понять, что все мужчины по своей сути предатели. И за нежность и верность женщины они отплатят только лишь своей неблагодарностью.

– Дикость какая-то, – отреагировал Алиф, просматривая текст дальше. – После этого король попросил кормилицу своей дочери рассказывать Фарухуаз разные истории, чтобы она снова поверила в мужчин и выбрала одного из иноземных принцев себе в мужья. Это просто сборник старых сказок, как «Тысяча и одна ночь».

Дина поднялась и, пошатываясь, подошла к матрасу, на котором устроился Алиф. Она легла на него и сжалась в комочек, бережно прижимая к груди раненую руку.

– Глупец исключительной редкости, – прокомментировал Викрам. – «Тысяча и один день» – это не сборник сказок, недоумок ты этакий. И название это не случайное. Это инверсия, намек на «Ночи». Здесь скрыты параллельные знания моего народа, сохраненные на благо будущих поколений. Это не труд человеческий. Эту книгу наговорил джинн.

Глава шестая

Алиф настоял на том, чтобы повесить в палатке большой кусок ткани и таким образом разделить ее на две половинки, пока Дина спала. Он разбудил ее и сообщил, что теперь она может устроиться поудобней, чтобы отдохнуть. Она согласилась на это только после того, как он твердо обещал ей не оставлять ее в палатке наедине с Викрамом. Она стала снимать обувь, и он оставил ее, перейдя на другую половину и опуская за собой кусок материи. Викрам сидел в противоположном углу с задумчивым видом и, вытянув ноги, потирал мохнатые пальцы.

– Лучше сразу скажи, если ей будет что-то грозить с твоей стороны, – предупредил Алиф. – И если ты меня обманешь, я сразу это почувствую. Несмотря на то что ты… не такой, как мы.

– У меня не было намерения насиловать твою подругу, – равнодушно ответил Викрам, выглядывая на улицу и осматривая притихший на ночь рынок. – Если я бы этого хотел, то уже давно все сделал.

Алифа передернуло. Похоже, Викрам этого даже не заметил, а только принялся принюхиваться к чему-то в темно-фиолетовом воздухе.

– Мне кажется, ты многое знаешь об этой книге «Альф Яум», – заговорил Алиф, нарушая напряженную тишину.

– Достаточно, чтобы оценить ее по достоинству.

Примечания

1

Моноглот – человек, владеющий или говорящий только на одном языке. – Здесь и далее примеч. пер.

2

Проект «Золотой Щит» – система фильтрации содержимого Интернета в КНР.

3

Нерд – человек, помешанный на чем-то, в данном случае на компьютерах.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.