Сказал и… надеялся… что сама…
Но момент прошел. Она уже опомнилась. Расставались…
Шептала:
– Спасибо, что не позвали меня туда. Спасибо, что гоните… – (все на «вы»), – меня…
– А ты… пошла бы?
– Да! Да! Сегодня пошла бы… А завтра прокляла бы себя. Я не хочу быть там, где были все. Не хочу быть Главной Мадемуазель – кажется, так звали мою родственницу… твою любовницу…
Но и я, и она уже знали – случится.
Мои записки
(Записки князя В-го)
После войны, революций, переполненных поездов, набитых беженцами и солдатами, бессудных расстрелов – после всего, что выпало мне на долю, так забавно вспоминать наш идиллический отъезд за границу и мой детский страх.
Окруженная множеством провожавших лакеев, тетушка стояла на перроне и под сочувственные их вздохи вспоминала о временах, когда в Париж ездили в карете и не было ужасных крушений, о которых пишут нынче в газетах. После чего тетушка в десятый раз повторила наставления почтительно слушавшему управляющему…
Наконец появился паровоз. Каким чудовищем тогда он казался!
Сверкая черной сталью, с угрожающе огромным колесом, свистя, сипя, изрыгая клубы пара, паровоз стукнулся буферами в вагон и встал во главе состава…
На перрон вышел высокий жандарм в длинной шинели. Я покрылся потом! Слава Богу, он пошел дальше, вдоль поезда. Боже, как тянулось время… Раздался второй звонок. Вошли в вагон… И вот уже ударил вокзальный колокол, пронзительно засвистел обер-кондуктор, мы плавно тронулись.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.