Хозяева Эверона

      Он попытался не обращать внимания на это ощущение, и ему удалось с собой справиться. Теперь его охватило другое чувство - печали от своего многолетнего одиночества. Некоторое время он пытался разгадать загадку деревьев-столбов и их очевидной бесполезности для экосистемы, потом его мысли перекинулись на колонистов, и здешних, и с других, недавно заселенных миров, и на людей, живущих на Земле.
      В некотором смысле он всю жизнь чувствовал себя чужим среди других людей. Большую часть времени он старался проводить в парках, зоосадах, общаясь с людьми только для того, чтобы жить, получить образование, работу Он всегда чувствовал инстинктивно, что жизнь должна быть посвящена какой-то высокой цели, и, затерявшись в толпе людей на Земле, не верил, что сможет когда-нибудь отыскать цель своего существования, плывя по течению с другими, как пескарь в стае бесчисленных таких же пескарей.
      Он не возражал бы стать одним из этих бесчисленных миллиардов, если бы смог отыскать в людях черты, достойные его уважения и восхищения. Но в массе своей люди никогда не вызывали у него подобных чувств. Отдельные личности могли проявлять доброту, сострадание и отзывчивость, но собравшись в группы, социальные или национальные, начинали вести себя в соответствии с наименьшим общим знаменателем. Импульс альтруизма превращался в импульс эгоистический, бессердечие заменяло сострадание, отзывчивость сменяло безумное стремление победить и выжить за счет других. На протяжении всей его жизни два гиганта правительственной бюрократии, на которых работало шестьдесят процентов рабочей силы, и организованная преступность, которая контролировала, если не трудоустраивала, двадцать процентов населения, вели бесконечную борьбу за власть на поле битвы, заполненном огромными массами безработных, живущих на подаяния граждан.
      Альтруизм и надежда на возрождение высших человеческих ценностей существовали только в международных и исследовательских службах. Но даже здесь, доказательством чему была смерть Уилла, могли преобладать эгоистические стремления правительства.
      Он говорил себе, что двадцать три года жизни на Земле должны были научить его тому, что человеческая раса, переселенная в другие миры, не может стать лучше. Но он прилетел на Эверон, ожидая увидеть именно это. Он не должен был испытывать разочарование, встретившись с Мартином, Армейджем и другими людьми на вечере в доме Констебля, но, вопреки логике, именно это чувство не оставляло его.
      Он задумчиво помешивал угли костра длинной палкой, и в воздух ночи взвивался столб красно-золотых искр, похожий на хвост маленького невидимого космического корабля.
      Человечество, судя по всему, было хуже дерева-столба. Оно не только ничего не давало, но испытывало стремление только брать. Здесь, на Эвероне, и на Земле, где весь мир был перестроен для поддержки размножающихся, как вирус чумы, людей, его собратья не предлагали ничего, но планировали захватить все.
      Однако такой путь не был обязательным. Несмотря на то, что сделало человечество за свою залитую кровью историю, искры доброты и теплоты, которыми окружили Джеффа члены его семьи, еще тлели в литературе, живописи, музыке. Этим предметам учили тайком, но теплота и доброта все равно оседали в подсознании. Обратная сторона человеческого эгоизма всегда существовала. Только никогда не одерживала верх, никогда не выигрывала.
      Спокойно лежавший до этого времени Майки вдруг вскочил на лапы. Одним движением тяжелой головы он уложил Джеффа на спину и встал над ним. Впервые с их вылета с Земли из пасти раздалось глухое ворчание, похожее на предупреждающее рычание.
      - Майки! - Джефф попытался встать. Майки тяжелой лапой прижал его к земле, уставившись невидящими глазами в темноту и издавая тревожное ворчание.
      Вдруг из темноты раздался пронзительный человеческий крик:
      - Хорошо! Мир. Никто ничего никому не делает. Я выхожу.
      Майки убрал лапу с Джеффа и отошел. Ворчание прекратилось. Джефф вскочил на ноги, посмотрел на маолота, потом в полную темноту, с которой Майки не спускал невидящих глаз.
      Через несколько секунд во мраке раздался шелест, и в освещенном пламенем костра круге появилась стройная фигура, на голову ниже Джеффа, одетая в кожаную куртку и зелено-коричневые клетчатые штаны из толстой местной ткани, с чем-то похожим на ружье на левом плече. На ремне висел колчан с короткими стрелами. Джефф удивленно заморгал. Парню было лет двенадцать, никак не больше. Но тут он с удивлением понял, что это была молодая девушка с короткими рыжеватыми волосами и худым загорелым лицом.
      - Мир, - повторила она, подойдя с другой стороны к костру. - Все друзья, никто никому не причиняет вреда, как я уже сказала. Но я поражена! Вам действительно повезло, - сумели сделать сторожевую собаку из маолота. Прежде чем я его увидела, мне хотелось пронзить вас стрелой, а уж потом задавать вопросы.
      - Но... - Джефф покачал головой. Слова девушки показались ему полной бессмыслицей. - Почему?
      - Вы на моей земле, и мне никто не сообщил о том, что вы придете.
      Джефф снова удивленно заморгал. На ее земле? На вид ей было от двенадцати до шестнадцати лет.
      - В незнакомцев у нас стреляют без предупреждения, как только они появляются. Все знают об этом. А вы почему-то нет?
      Глава 6
      Джефф пристально смотрел на нее. Это был хороший вопрос. Действительно, почему он не знал об этом?
      - Мне никто не сказал. - В ночи, над потрескивающим костром эти слова прозвучали довольно глупо. Она говорила примерно так же, как Констебль и другие местные жители - делала несколько едва заметных пауз в каждом предложении. - Это ваша земля?
      - Именно так. Меня зовут Джарджи Джо Хиллегас, и я владею землей от Силвер Мидоу до Уэйдаун Крик. По этим лесам бегают более шестисот моих антилоп. Все ранчо в округе принадлежат Хиллегасам. Моей сестре принадлежат земли к югу, моему младшему брату - к северу. Земли отца расположены на востоке.
      - О, - удивленно произнес Джефф. - Значит, вы разводите диких животных. Но... - Он замялся. - Вы слишком молоды для этого, не так ли?
      - Мне двадцать два года, стандартных. Джефф продолжал разглядывать ее, пытаясь понять, считает она его полным профаном, готовым поверить чему угодно, или нет. Она не могла быть младше его ять и ждать, пока вы примените эту вашу штуку. Майки тоже.
      - О, я думаю, с вами двоими я справлюсь, начав с маолота, конечно. Меня остановила не неуверенность в своих силах. Просто пыталась понять, кому понадобилось приходить сюда из города или с ферм по разведению зубров, да еще с ручным маолотом. Они делают из маолотов корм для свиней.
      Она вдруг подошла еще ближе к костру, и только пламя отделяло ее от Джеффа. Одним плавным движением она сняла с плеча оружие и села, скрестив ноги и положив его на землю рядом с собой. Сидящая на зеленой траве девушка, освещенная красно-желтым огнем костра, так идеально вписывалась в картину ночного леса, что казалась коренным жителем Эверона, а не двадцатидвухлетним скотоводом с Земли со смертоносным оружием, лежащим рядом.
      - Я сказала "мир", и именно это имела в виду. Садитесь, давайте поговорим.
      Медленно и, как ему показалось, неуклюже Джефф опустился на землю. Майки устроился "рядом, прижавшись тяжелым плечом к ноге Джеффа. Джарджи взяла одной рукой ветку вариаформы сосны из собранной Джеффом вязанки и бросила в огонь.
      - Пусть будет больше света.
      Пламя мгновенно охватило сухие иголки и разгорелось, отогнав чуть дальше темноту окружающего их леса. Джефф ощутил запах горящего дерева, и вдруг его охватило странное состояние острой наблюдательно здесь. Хотел выяснить обстоятельства смерти брата. Он умер здесь, на Эвероне, восемь лет назад...
      - Умер? Как? - Ее голос стал еще более жестким, и Майки угрожающе заворчал. - Что значит умер?
      Джефф вновь ощутил горькую печаль. Слишком много лет он встречался с отсутствием взаимопонимания при упоминании о смерти Уильяма. Майки снова угрожающе заворчал.
      - Умер - значит умер! - резко ответил он. - Человек по имени Бью Ле Корбюзье при этом присутствовал. Надеюсь, он сможет рассказать мне значительно больше, чем Экологический Корпус. Мой брат был Колониальным Представителем Экологического Корпуса здесь, на Эвероне...
      - Вот как? - Резкость тона Джарджи Джо Хиллегас усилилась. - Бью знает, что вы его разыскиваете?
      - Нет, но он был другом Уилла...
      - А, другом... - резкость тона исчезала, так же как и угроза в ворчании Майки. - Тем не менее следовало предупредить по радио о том, что вы направляетесь сюда.
      - Я же сказал, что меня никто не предупредил об этом. - Вы стреляете в любого, кто здесь появляется, если не предупреждены?
      - Время от времени, - сухо заметила Джарджи. - Но если ваш брат был другом Бью, могу сделать исключение в вашем случае.
      - Благодарю, - мрачно произнес Джефф. - Невы ли кричали "мир" совсем недавно? Я не собираюсь стоять и ждать, пока вы примените эту вашу штуку. Майки тоже.
      - О, я думаю, с вами двоими я справлюсь, начав с маолота, конечно. Меня остановила не неуверенность в своих силах. Просто пыталась понять, кому понадобилось приходить сюда из города или с ферм по разведению зубров, да еще с ручным маолотом. Они делают из маолотов корм для свиней.
      Она вдруг подошла еще ближе к костру, и только пламя отделяло ее от Джеффа. Одним плавным движением она сняла с плеча оружие и села, скрестив ноги и положив его на землю рядом с собой. Сидящая на зеленой траве девушка, освещенная красно-желтым огнем костра, так идеально вписывалась в картину ночного леса, что казалась коренным жителем Эверона, а не двадцатидвухлетним скотоводом с Земли со смертоносным оружием, лежащим рядом.
      - Я сказала "мир", и именно это имела в виду. Садитесь, давайте поговорим.
      Медленно и, как ему показалось, неуклюже Джефф опустился на землю. Майки устроился рядом, прижавшись тяжелым плечом к ноге Джеффа. Джарджи взяла одной рукой ветку вариаформы сосны из собранной Джеффом вязанки и бросила в огонь.
      - Пусть будет больше света.
      Пламя мгновенно охватило сухие иголки и разгорелось, отогнав чуть дальше темноту окружающего их леса. Джефф ощутил запах горящего дерева, и вдруг его охватило странное состояние острой наблюдательности, уже испытанное раньше, когда он сходил с трапа космического корабля. Запах дыма, танец языков пламени, лижущих ночь, игра света с цветами грубой одежды Джарджи, тени от пламени на ее лице - все это, а также вид полированного деревянного оружия, движение ночного воздуха заставили его погрузиться в транс, где все казалось в два раза более реальным, чем в реальности, и в два раза более чудесным. Только ради этого стоило прилетать на Эверон, только ради этого...
      Он заставил себя выйти из транса, выпрямился и посмотрел на Джарджи. Она сидела неподвижно, оружие лежало в метре от ее ног, ближе к костру, чем к ней самой. Джефф стал разглядывать оружие. Форма приклада и ложа из полированного дерева была ему незнакома. На конце ложа была закреплена похожая на небольшой лук с проволочной тетивой металлическая дуга.
      Тетива пересекала ложе в точке, из которой назад шли две направляющих к похожему на блок устройству, закрепленному рядом с барабаном, содержащим восемь похожих на патроны металлических цилиндров диаметром сантиметра три. Один из цилиндров все время находился в зацеплении с блоком через паз на его боковой поверхности.
      - Никогда не видели раньше? - спросила Джарджи. - Это - арбалет.
      - Я.., так и подумал, - неуверенно произнес Джефф, вспомнив иллюстрации в книгах по истории средневековых войн на Земле. - А это что такое? - Он указал на барабан.
      - Пружинные барабаны.
      Джарджи наклонилась, взяла арбалет, повернула барабан так, чтобы паз следующего цилиндра находился на одной оси с блоком, и резко ударила большим пальцем по торцу. Цилиндр затрещал как разъяренная гремучая змея, трос блока натянулся и направляющие быстро растянули тетиву на всю длину ложа.
      - Вам повезло, что я только что зарядила цилиндрами весь барабан. Иначе мне не захотелось бы расходовать даже один из них.
      Она вытащила одну короткую стрелу из висевшего на ремне колчана и уложила ее в канавку на ложе, прижав оперенным концом к проволочной тетиве. Небрежно, одной рукой, подняв тяжелый арбалет, Джарджи выстрелила куда-то в сторону.
      Отпущенная тетива звонко запела, вслед за этим раздался звук удара.
      - Все видели? - Джарджи положила арбалет на землю. Джефф не отрываясь смотрел туда, куда улетела стрела.
      - Куда.., куда она попала? - проговорил наконец Джефф.
      - Куда попала? Куда я и целилась, в ствол ивы. Я люблю похвастаться, но не собиралась бродить ночью по лесу в поисках болта только ради того, чтобы доставить вам удовольствие.
      Она быстро поднялась и скрылась в темноте, но через мгновенье вернулась, вкладывая короткую стрелу, которую называла болтом, в колчан.
      - Вы видели дерево, в которое стреляли? - спросил Джефф.
      - Нет, конечно. Просто знала, что оно там есть. Это же моя земля, разве я вам не говорила?
      Она снова положила арбалет у своих ног. Джефф с трудом оторвал от него взгляд.
      - Зачем вам такое оружие?
      - Ну... - В его голосе появилась горечь и ирония. - Вы же знаете, что законопослушные фермеры, каковыми мы являемся, не станут применять оружие, использующее настоящую энергию.
      Джефф непонимающе заморгал, она смотрела на него холодно, но постепенно черты ее лица смягчились.
      - Полагаю, вы действительно ничего не знаете. Закон запрещает носить обычное оружие в любой местности, кроме городов. Оставим эту тему.., вы собирались рассказать мне о брате.
      Джефф собрался с мыслями и, по возможности кратко, пересказал ей рассказанную им Мартину историю о исчезновении и его смерти Уилла, о сложностях, с которыми встретилась его семья, пытаясь выяснить подробности у служащих Экологического Корпуса.
      Когда он закончил, Джарджи ничего не сказала, только хмурилась и задумчиво помешивала угли сосновой веткой с обгоревшими иголками. Наконец она отбросила ветку в сторону и посмотрела на Джеффа.
      - Думаю, мне следует сказать, что вы правы, Джефф, - сказала она. Джефф был приятно удивлен тем, что она обратилась к нему по имени, а не официально, как обращались к нему в Космопорт-Сити Мартин и Планетарный Констебль. Скорее всего, ваш брат похоронен где-то здесь. Впрочем, возможно, вы ищете его не в том месте.
      - Не в том?
      - Я имею в виду то, что он может быть похоронен где-нибудь рядом с городом или на одной из ферм по разведению зубров. Понимаете, я считаю, что если бы Бью или кто-нибудь еще знал подробности смерти вашего брата, он давно бы сообщил их вашей семье. Поэтому приготовьтесь к тому, что Бью вам помочь не сможет.
      - Но мне не к кому обратиться на Эвероне, кроме Бью.
      - Понимаю. Я не говорю, что не стоит попытаться побеседовать с ним. Просто не стоит возлагать особые надежды на этот разговор. Есть еще одна проблема вам придется сначала найти его.
      - Найти? Но я полагал, что он находится на Пятидесятом посту.
      - Четыре года назад у него там была ферма. Фермеры, разводящие зубров, отсудили ее у него.
      - Отсудили? Я ничего не понимаю.
      - Я так и думала. - Джарджи снова взяла ветку, которой перемешивала угли, и стала ковырять землю обугленным концом, глядя не на Джеффа, а на появляющиеся бугорки земли. - Что вы знаете о разведении зубров и антилоп здесь, на Эвероне?
      - Знаю, что были выведены две вариаформы мясных животных, которые должны были сосуществовать с жизненными формами Эверона, и их эмбрионы были доставлены для разведения сюда. Экологический Корпус решил, что двух видов будет вполне достаточно. Бизоны, я хотел сказать, зубры...
      - Называйте их бизонами, если хотите, - нахмурившись сказала Хиллегас, ковыряя землю палкой, - мы называем их зубрами, но для жителя Земли, такого как вы, они останутся европейскими бизонами.
      - Я хотел назвать из зубрами, - сказал Джефф. - Я знаю, что их разводят в прериях и на равнине, а антилоп - в лесах. Не знаю, сколько животных было ввезено первоначально, они ведь были частью вашей Первой Закладной, верно?
      - Количество значения не имеет. Сначала существовало равновесие, вполне достаточно зубров для пастбищ и вполне достаточно антилоп для лесов. Потом их численность повысилась, одновременно с ростом населения, и мы были вынуждены расширить границы поселений, отведенных нам Экологическим Корпусом по Первой Закладной, и фермеры, разводившие зубров, стали вытеснять фермеров, разводивших антилоп.
      Джефф нахмурился, пытаясь понять слова, которые, по его мнению, были лишены смысла.
      - Каким образом они могли вас вытеснить? - спросил он. - Я имею в виду то, что они занимают пастбища, а вы - леса. Даже если предположить, что Экологический Корпус допустил такие действия, осуществить их было бы просто невозможно.
      - Экологический Корпус передал нам прямое управление после выплаты Первой Закладной. Таковы правила. Не было никакой необходимости брать Вторую Закладную. Мы не испытывали необходимости в людях, которые намеревались учить нас, как расширять фабрики, прокладывать дороги и сажать космические корабли. Ничего не имею против вашего брата, но мы обошлись бы без Второй Закладной и людей, подобных ему. Другие миры ведь справились без них.
      - Но наиболее оправданным с практической точки зрения подходом, - Джефф цитировал слово в слово статью одной из изученных им книг, - было бы воспользоваться тремя первыми из доступных закладных по планам Экологического Корпуса для осуществления разработанных на Земле планов оказания помощи. Любая планета нуждается по крайней мере в Первой Закладной для оплаты начальных исследований Экологического Корпуса, внедрения необходимых вариаформ земной флоры и фауны и оплаты персонала, осуществляющего прямое управления до того момента, как будет выплачена Первая Закладная и новые жители научатся сами управлять своей планетой. Почти для всех миров выгодна и Вторая Закладная, благодаря которой оплачивается работа технического персонала и профессиональная помощь в расширении колонии, основанной благодаря Первой Закладной. Первая Закладная помогает организовать сельскохозяйственное общество, а Вторая - преобразовывает его в полуиндустриальное.
      Ветка с руках Джарджи сломалась с громким треском.
      - Что вы говорите? Такой ерундой пичкают вас на Земле?
      Джефф, несколько смущенный, вынужден был признать, что именно такой.
      - Забудьте о ней! - прорычала Джарджи. - Вот и все. Забудьте. Здесь так не бывает. Понятно?
      - Нет, - честно признался Джефф.
      - Тогда слушайте. - Джарджи отбросила сломанную ветку в сторону и посмотрела ему прямо в глаза. - Все миры разные, в этом все дело. Каждый новый мир сталкивается с совершенно новыми проблемами, с которыми приходится иметь дело Экологическому Корпусу и колонистам. Слова, которые вы только что процитировали, предполагают существования единого плана развития любого мира, осуществление которого просто, как дважды два. Так не бывает. Вторая Закладная означает не только передачу прямого управления Экологическим Корпусом, она означает ввоз огромных ценностей в виде материалов и оборудования, закупленных для расширения колонии. Она означает шанс разбогатеть, шанс возвыситься над другим людьми, которым некоторые люди не преминули воспользоваться.
      Слово "разбогатеть" прозвучало для Джеффа странно. Он вспомнил вычурный дом Армейджа.
      - Я по-прежнему ничего не понимаю.
      - Здесь, на Эвероне, действует закон, кстати, одобренный Экологическим Корпусом. Если разведение зубров на определенной территории не развивается как предписано, любой фермер, занимающийся разведением антилоп на соседних территориях, имеет право обратиться в суд с иском об отторжении пастбищ для дальнейшего разведения на них антилоп. Если численность антилоп на определенной территории понизилась, любой фермер, занимающийся разведением зубров на соседней территории, имеет право отсудить земли для разведения на них зубров.
      Она смотрела на Джеффа почти с яростью.
      - Фермеры, занимающиеся разведением зубров, выиграли все иски с того момента, как отсюда ушел Экологический Корпус. Вы спросили, почему Бью Ле Корбюзье может не оказаться на Пятидесятом посту. Я объясняю вам, почему. Его земли были переданы по суду для разведения зубров. Чуть больше года назад один фермер с равнин расчистил их от леса и освоил.
      - Но... - Джефф был поражен услышанным, - вы же сами сказали, что лесные угодья никому не могут быть переданы, если численность антилоп не упала. Вы имеете в виду то, что Бью Ле Корбюзье потерял большую часть своих антилоп?..
      Джарджи невесело рассмеялась.
      - Потерял! - повторила она. - Верно, потерял. Вернее, они были отравлены! Впрочем, не все. Некоторые разбежались, некоторые были отравлены, некоторые просто исчезли, после того как перед последним подсчетом голов для судебного разбирательства в небе появилось пять или шесть грузовых самолетов, и прилетевшие на них фермеры, вооруженные лазерными винтовками, отстрелили и увезли каждую антилопу, попавшую в инфракрасный прицел.
      Она снова невесело рассмеялась.
      - Именно поэтому следует сообщать заранее о том, что вы собираетесь отправиться в эти края.
      - Но, - сказал Джефф, - самолетам запрещено залетать так далеко. Мне сказал об этом Главный Констебль.
      Джарджи ничего не сказала. Просто наклонилась и плюнула в костер. Слюна, попав на раскаленные докрасна угли, громко зашипела.
      Джефф подождал еще немного и понял, что она ничего больше не скажет, если ее не подтолкнуть.
      - Вы сказали, что фермеры, разводящие зубров, захватывали ваши земли, имея при этом защиту закона. Я об этом не знал, и даже если это верно, изменить ситуацию не в моей власти. Если вы хотите поставить в известность Экологический Корпус...
      - Вы действительно не способны сложить два и два, верно? Помните, я сказала, что вы, возможно, ищете могилу своего брата не в том месте? Вам не приходило в голову мысль, что, если он действительно был другом Бью, его заставили исчезнуть те же люди, что получили выгоду, прогнав Бью с его земель?
      Они помолчали, потом Джефф услышал свой голос, который как будто принадлежал другому человеку:
      - Вы не можете быть правы. Вы намекаете на то, что мой брат был убит умышленно. Если бы все произошло именно так, почему Экологический Корпус не сообщил нам об этом?..
      - Ничего подобного я не говорила! Просто попыталась объяснить, какая ситуация здесь сложилась. Дальше поступайте как знаете.
      Их прервал звук из темноты. Сначала он прозвучал как стон, но постепенно становился громче, пока не превратился в далекое, но тем не менее угрожающее рычание. Оно звучало не менее минуты, потом стало затихать, так же постепенно, как и началось. Дрожащий Майки прижался к Джеффу, даже попытался забраться к нему на колени.
      - Конечно, - глядя на Майки, сказала Джарджи. - Он знает.
      - Что это было? - спросил Джефф дрожащим голосом - Это был...
      - А кто еще? Маолот, взрослый самец. Может быть, один из моих.
      - Ваших?
      - Моих. Конечно, не таких, как ваш. Я имею в виду взрослого самца, зона охоты которого совпадает с моими угодьями. Нам не нравятся фермеры, разводящие зубров. Мы не занимаемся охотой на маолотов. Старый самец не пускает на свою территорию других маолотов. Ест столько антилоп, сколько ему нужно, и я не жалуюсь. У нас заключено своего рода перемирие. Он идет своей дорогой, я своей, и мы стараемся, чтобы наши пути не пересекались. Он достигает двух метров в холке, если стоит на четырех лапах. Сами все поймете, если повстречаетесь с ним лицом к лицу. Джефф невольно поежился.
      - А он... - Джефф замялся. - Такой взрослый маолот уступит дорогу человеку?
      - Вероятно, если не будет причин поступить иначе. - Джарджи задумчиво посмотрела на него поверх пламени умирающего костра. - Никто никого не беспокоит здесь без причины. Придется научиться этому, если собираетесь здесь остаться.
      - Я знаю.
      В ее взгляде появилось удивление и впервые - нечто похожее на одобрение.
      - Может быть, вам удастся прижиться здесь, если вас, конечно, не убьют. Если вы не знаете чего-либо, не пытайтесь догадаться. Спросите у кого-нибудь, если, конечно, есть у кого, и держитесь подальше, пока не узнаете ответ.
      Джефф кивнул, и вдруг вспомнил удивительное поведение Майки, когда они повстречали галуш в лесу.
      - Сегодня я видел странные вещи, - медленно произнес он.
      - Да? Что именно?
      Он рассказал ей. Когда закончил, Джарджи кивнула:
      - Это были их брачные игры. Именно об этом я вам только что говорила.
      - Брачные игры, вы имеете в виду галуш?
      - Именно. Они начинают так играть, игра группами по дюжине животных, потом разбиваются на более мелкие группы, потом, из группы уходит лишние самцы и самки. Так происходит выбор.
      - Но почему Майки так себя вел?
      - Я уже говорила, - Джарджи сделала ударение на втором слове, - что здесь, на Эвероне, никто не вмешивается в дела других без веской причины. Виды, у которых наступил брачный период, могут не опасаться хищников, добычей которых они являются в обычное время. Отдельные представители видов, которые обычно дерутся, едва завидят друг друга, перестают так себя вести. Маолоты живут на своей территории, но в брачный период переходят границы, и никаких споров не возникает.
      - Есть связь между тем, что вы мне только что сказали, и перемирием, заключенным между вами и тем маолотом?
      Она покачала головой.
      - Здесь нечто совсем другое. Нужно прожить здесь несколько лет, чтобы понять. Перемирие заключено только между ним и мной.
      - Значит, если я с ним встречусь...
      - Ничего нельзя предугадать, как я уже говорила. Возможно, он оставит вас в покое, потому что нет причин поступать по-другому. Впрочем, подождите. Если хорошо подумать, он не тронет вас, пока рядом с вами будет этот детеныш.
      - Майки? - Джефф обнял теплое, все еще в испуге дрожащее тело.
      - Конечно. Взрослый самец никогда не причинит вреда самке, или детенышу, или даже молодому самцу, у которого еще не открылись глаза, как и у вашего, сказала Хиллегас. - Если подумать, ваш маолот должен знать, что взрослый зверь не тронет его. Если бы он был взрослым самцом, все обстояло бы по-другому. Самцы всегда дерутся за территорию, при каждой встрече. Ваш маолот должен знать, что взрослый зверь не причинит ему вреда.
      - Он последние восемь лет провел на Земле, - произнес Джефф пересохшими губами. - Может быть, забыл или никогда не знал. Брат нашел его, когда ему было всего несколько дней от роду, рядом с убитой матерью.
      - Может быть, он действительно не знает, - задумчиво произнесла Джарджи.
      Джефф посмотрел на лежавший у ее ног арбалет.
      - Полагаю, вы не можете мне одолжить его или нечто подобное?
      Джарджи покачала головой.
      - Они изготавливаются вручную. Второго у меня нет. Не отходите от костра по ночам, путешествуйте днем. Думаю, вы будете в относительной безопасности, если взрослые звери увидят, что с вами находится детеныш.
      Она вдруг быстро вскочила на ноги, взяв в руку арбалет.
      - Завтра к полудню в дойдете до Пятидесятого поста. Мои земли протянулись в том направлении еще на пять километров, но я свяжусь по радио с другими фермерами, и вас никто не задержит. Спокойной ночи!
      Она скрылась в ночи так же неожиданно, как и появилась. Джефф прислушался, но никакие звуки в лесу не подсказали ему направление, в котором она удалилась. Он поспешил подбросить дров в огонь.
      Пламя разгорелось. Снова, откуда-то издалека, раздалось грозное рычание взрослого маолота. Майки обнюхал Джеффа и свернулся у его ног.
      Глава 7
      Джефф проснулся на рассвете, костер к этому времени уже погас, но Майки по-прежнему лежал рядом.
      Джефф с большим трудом поднялся, размял затекшие ноги, развел костер и приготовил завтрак для себя и Майки. Проснувшись окончательно и прогрев мышцы от весело потрескивающего костра, он почувствовал себя гораздо комфортнее. Правда, это чувство было несколько омрачено жжением на шее, лице и ладонях. У него был неплохой земной загар, но, видимо, золотистое солнце Эверона воздействовало на него по-своему. Незащищенные части тела обгорели на солнце во время вчерашнего путешествия. Он просмотрел содержимое аптечки в рюкзаке, но не нашел ничего от ожогов. Чувствуя себя немного глупо, он вернулся к запасам продовольствия и нашел сливочное масло в герметичной упаковке. Не придумав ничего лучшего, он смазал маслом обожженные участки тела. Майки попытался было слизать масло с его рук.
      Потом Джефф спешно загасил костер и отправился в путь. Спал он плохо, часто просыпался, когда ему казалось, что рычание взрослого маолота раздается совсем близко, потом снова засыпал, и ему снилось, что огромный эверонский хищник стоит прямо над ним. Правда, после завтрака и упражнений, которые помогли разогреть затекшее и замерзшее тело, ночные кошмары отступили.
      Утро было прекрасным. Лес был редким, высокие вариаформы земных белых сосен вытеснили подлесок, ослепительно желтые лучи солнечного света освещали ярко-зеленый ковер из лесной формы траво-мха. Путешествие напоминало прогулку по земному парку. Вокруг весело пели птицы-часы, иногда на глаза, правда совсем ненадолго, попадались другие местные существа. Они торопливо разбегались, освобождая путь для двоих пришельцев. Джефф задумался, кто заставлял их так поспешно искать укрытие, он или Майки, несмотря на свой нежный возраст.
      Ответить на этот вопрос было невозможно. Время от времени Джефф смотрел на карту, черная линия, по которой он двигался, всегда шла рядом с красной линией проложенного маршрута. Что-то в обозначенном на карте районе смутно беспокоило его, но только взглянув на карту в четвертый или пятый раз, он понял причину.
      Судя по карте. Пятидесятый пост находился в лесной чаше, и открытой местности ближе двадцати-двадцати пяти километров не было. В то же время Джарджи сказала, что расположенная рядом лесная ферма Бью Ле Корбюзье была сейчас очищена от леса и приспособлена для выпаса зубров. Если ее слова соответствовали действительности, на карте эти изменения отражены не были.
      Трудно было поверить в то, что двадцать километров леса были полностью вырублены и превращены в пастбища.