Дар Элизабет

Элизабет чувствовала его руки на своей шее и плечах, они двигались медленно, словно желая запомнить каждый ее изгиб. Когда его рука коснулась ее груди, она задрожала от наслаждения и почувствовала, что с ним происходит то же самое.

— Сумасшествие! — простонал он и медленно отпустил ее, поцеловав легко и нежно, как в первый раз. Все кончилось так же, как началось: они стояли рядом, и Элизабет прижималась лицом к его груди.

Она никак не могла прийти в себя, сосредоточиться на мыслях, которые сумбурно мелькали в ее голове. Теперь она знала, что такое страсть… О Боже, если это и есть то оружие, которым пользуются мужчины, неудивительно, что столько девушек потеряли свою невинность!

Натан взял ее на руки, отнес на кровать и укутал одеялом до самого подбородка. Улыбка играла на его губах, когда он нежно сказал:

— Знай, Элизабет, я никогда не пожертвую тобой ради чего бы то ни было!

Она никак не могла заснуть. Какая-то часть ее души ликовала в надежде, что он скоро вернется и упоительная сказка продолжится, а другая спорила с первой, что это больше никогда не повторится. Элизабет была уверена, что не будет спать всю ночь.

На самом деле, этой ночью она прекрасно выспалась и впервые за несколько дней проснулась отдохнувшей. Солнце лилось в спальню, когда Салли принесла ей тосты и шоколад, проворчав:

— Приехала леди Лоуден, а Марш прячется на кухне.

Глава пятнадцатая

— Леди Лоуден здесь? А где Мэриан и Юнис? Доктор уже приходил сегодня утром? — Элизабет откинула одеяло и села. — Почему ты позволила мне спать так долго?

Салли с удивлением посмотрела на свою хозяйку. Элизабет знала, что напрасно дает волю своим эмоциям, но у нее было столько дел! С одной стороны, отчаянно хотелось хоть несколько минут побыть одной и подумать о Хоксли, с другой — нужно было как можно скорее увидеть Мэтью и дедушку. Более того, теперь ей не только нужно будет поминутно оглядываться в страхе встретиться с Пауком во время какой-нибудь невинной поездки по магазинам, ей нужно будет найти способ снова читать мысли людей! Элизабет захотелось заплакать.

Салли протянула ей чашку душистого шоколада, и она послушно сделала глоток, пока служанка отвечала на ее вопросы.

— Миссис Вайднер и Мэриан одеваются, чтобы принять леди Лоуден. Тарр отвел ее в гостиную. Я не будила вас, так как лорд Хоксли приказал охранникам внизу никого к вам не пускать до десяти часов. — Сказав это, Салли добавила с лукавой улыбкой: — Очень мило с его стороны так заботиться о вашем сне, мисс.

Рука Элизабет замерла в воздухе, и шоколад чуть не выплеснулся из чашки. Неужели Хоксли совсем не знает правил приличия?! Как он мог не подумать, что слуги наверняка сделают вполне определенные выводы из его чересчур интимной просьбы?! Теперь все знали, что между ними что-то было! Она наклонила голову, чтобы скрыть, как покраснели ее щеки, и все-таки пролила шоколад на пеньюар. Это утро не предвещало ничего хорошего.

Намеренно не обратив внимания на испачканный пеньюар, Элизабет взяла тост и постаралась, чтобы голос ее звучал, как обычно:

— Я должна быстро умыться, Салли: боюсь, что миссис Вайднер понадобится моя помощь. Она может не устоять перед натиском леди Лоуден.

Салли понимающе улыбнулась и сказала:

— Лорд Хоксли приказал приготовить все для умывания. Как только вы закончите завтрак, ванна будет готова.

Элизабет так расстроилась, что далее ела в полном молчании. Это так похоже на Хоксли: отдавать подобные приказы, совершенно игнорируя неловкость ситуации, в которой она окажется.

Через полчаса она вышла из комнаты и поспешила вниз. Чертов Хоксли! Даже лакеи как-то хитро улыбались ей этим утром! Ей захотелось побыть хоть несколько минут одной и обдумать свои планы; вместо этого она должна выслушивать нотации леди Лоуден с ее пронзительным голосом, который уже раздавался на первом этаже.

— Что значит, герцог не принимает?! Я требую, чтобы меня немедленно отвели к нему!

Юнис что-то тихо проговорила — Элизабет не разобрала, что именно. Леди Лоуден закричала еще громче:

— Меня не волнует, сколько у него порезов, хоть на ногах, хоть на руках! Если у него есть уши, чтобы слышать меня, и язык, чтобы мне ответить, этого достаточно. Он позволил невинной девушке оказаться в этой невозможной ситуации прямо у него под носом! И я не хочу, чтобы это повторилось. Если он может целый день разговаривать с тобой, то он, конечно, сможет уделить несколько минут и мне.

Когда Элизабет вошла в гостиную, Сильвия повернулась и направила свой гнев на нее.

— Как ты посмела поставить малышку в такую двусмысленную ситуацию?! Вчера днем я видела в этой гостиной, как моя девочка… моя девочка…

Элизабет разъярили эти слова, но пока она думала, что ответить, Юнис перебила свою сестру:

— Твоя девочка?

Лицо леди Лоуден, пылающее от гнева, моментально побледнело, но она, не помня себя, начала нападать на Юнис:

— Я часто удивляюсь, почему Господь решил, что именно ты подходишь для того, чтобы быть матерью Мэриан! Такого не смогла вынести даже кроткая Юнис.

— Я позволила тебе принимать такое участие в воспитании Мэриан, потому что мне было жаль, что ты не испытала радости материнства. В результате она действительно стала во многом похожа на тебя: уверенная в себе, решительная, и мне это приятно. Однако сейчас ее нужно оставить в покое, чтобы она могла принять обдуманное решение, которое повлияет на всю ее жизнь. И никто из нас не будет вмешиваться в это! Вчера я благословила ее на свидание с женихом, и, если не считать понятных в подобных обстоятельствах слез, она была довольна.

Сильвия уставилась на нее с открытым ртом: она привыкла, что младшая сестра во всем подчиняется ей, и теперь не верила своим ушам.

— А Элизабет — дочь моего брата и моя любимая племянница! — продолжала Юнис, не обращая внимания на реакцию Сильвии. — Я не нахожу ее поведение предосудительным и уверена: лорд Хоксли и герцог тоже так считают.

Элизабет с благодарностью взглянула на тетку. «Как странно! — в который раз подумала она. — Ведь Сильвия — тоже сестра моего отца. Но до чего же эти две женщины не похожи друг на друга!» Ей бы и в голову не пришло называть леди Лоуден «тетей».

Элизабет очень не хотелось прибегать к помощи Сильвии, но лучшего советчика по вопросам моды ей было не найти. Она вспомнила, что Хоксли рассчитывал на нее, и очень вежливо произнесла:

— Леди Лоуден, я уверяю вас, что Мэриан только выиграла, проявив добрые чувства к Мэтью. А в данный момент она одевается и радостно предвкушает нашу прогулку по магазинам.

— Нашу? — возмущенно воскликнула Сильвия.

Но Элизабет сделала вид, что не слышала ее.

— Мэриан хочет, чтобы я была с ней в день ее первого выхода в свет после долгого перерыва. Герцог и лорд Хоксли считают, что ваша помощь в выборе нарядов будет неоценимой. Герцог особенно озабочен тем, чтобы я не совершила какого-нибудь промаха и не опозорила семью.

— Не думаю, что Мэриан захочет постоянно видеть рядом с собой соперницу, — выдвинула леди Лоуден последний убийственный аргумент.

— Вы можете сами спросить ее, — ответила Элизабет, восхищаясь умом Сильвии, которая сразу заметила самый слабый пункт ее плана. — Однако лорд Хоксли хотел бы…

— Хотел бы, чтобы Элизабет тоже была модно одета, — сказала Юнис с ласковой улыбкой. — И мы будем очень благодарны тебе за это, Сильвия.

Тут в гостиную вбежала Мэриан и радостно воскликнула:

— Доброе утро! Какой чудесный день, не так ли?

Оакс следовала за ней, явно не разделяя бодрого настроения Мэриан. Сильвия повернулась к девушке, и гримаса неодобрения появилась на ее лице.

— О, моя милая Мэриан, как ты можешь веселиться, когда перенесла столько страданий?!

Выражение лица Мэриан сразу изменилось. Она выглядела удивленной и смущенной, как ребенок, который небольно ударился и не заплакал, пока не увидел встревоженное лицо матери. Маска мученицы появилась на ее лице, хорошенький ротик скривился.

Элизабет не знала, плакать ей или смеяться, но было ясно, что битва началась. Элизабет подошла к Мэриан и тихо шепнула ей:

— Признайся, дорогая, ты когда-нибудь видела во мне коварную соперницу?

Мэриан непонимающе посмотрела на Элизабет, потом прыснула, моментально утратив трагическое выражение лица. Элизабет наклонилась к ней как будто для того, чтобы убрать прядь волос со лба, и сказала еще тише:

— Веди себя хорошо, шалунишка!

Сильвия, недоумевая, наблюдала за этим таинственным разговором, затем посмотрела на Оакс, которая выглядела не менее озадаченной. Впрочем, она быстро пришла в себя и обратилась к Мэриан за поддержкой:

— Дитя мое, мы с Хоксли планировали на сегодня небольшую прогулку по магазинам. Элизабет хочет к нам присоединиться, но не кажется ли тебе, что…

Юнис перебила сестру:

— Сильвия, если для тебя непосильна задача одеть двух девочек, я буду счастлива сделать это сама.

В комнате воцарилась тишина. Мэриан первая пришла в себя и обратила весь свой энтузиазм к Юнис.

— Мамочка, я уверена: тетя Сильвия одела бы двух девочек, даже не задумываясь. Но все равно пойдем с нами вместе. Это будет просто замечательно! Ты купишь что-нибудь и себе: ведь ты так давно не ходила по магазинам.

Элизабет присоединилась к ней.

— Пойдем, тетушка. Я попрошу Салли присмотреть за герцогом и Мэтью.

Юнис запротестовала было, но в конце концов согласилась. Когда все было решено и все собрались в холле на первом этаже, леди Лоуден, невзирая на свой проигрыш, уверенно направилась к карете, где ее ждал еще один сюрприз. За ее каретой стоял огромный экипаж герцога, рядом с которым находились Тарр и еще два охранника.

— Мисс Элизабет, — сказал Тарр. — Лорд Хоксли приказал сопровождать вас в поездке и подать вам экипаж герцога.

Элизабет показалось, что Тарр произнес все это излишне многозначительно. Она внимательно посмотрела на него — его лицо сияло от удовольствия. Элизабет быстро взглянула на двух охранников, стоящих поблизости. Они выглядели очень торжественно и строго, но в их глазах тоже сияли лукавые улыбки.

«Спокойно, Элизабет! — сказала она себе. — Это очень серьезное дело, и ты должна принять сопровождение с благодарностью». Однако нужно было признать, что заботы Хоксли о ней настроили всех слуг на слишком уж веселый лад.

Тарр помог дамам сесть в экипаж, Элизабет устроилась рядом с Мэриан и тихо сказала:

— Молодец, что догадалась позвать с нами Юнис. Мне кажется, твоя мама чувствует себя одинокой, хотя ни за что не признается в этом. С нашей стороны было бы очень некрасиво оставить ее дома.

— О, Элизабет, я так удивлена, что она поехала! Она прекрасно проводит время с герцогом и доктором Камероном. Они так флиртуют с ней! А Мэтью ее просто обожает. Она всегда сначала думает о других, а потом уж — о себе. Знаешь, мне кажется, она будет очень баловать наших детей…

Элизабет с интересом посмотрела на Мэриан, размышляя, поняла ли та, что именно только что сказала, и тихо рассмеялась:

— Признайся, Мэриан, тебя нам тоже придется силой вытаскивать из детской, чтобы ты хотя бы иногда ела!

Когда все уселись и четыре лошади быстро побежали по извилистой улочке, Элизабет, вздохнув, обреченно произнесла:

— Теперь, Мэриан, вы с леди Лоуден должны научить меня всем «можно» и «нельзя» лондонского света.

«Ну вот, — думала она, — я объявила всем о моем невежестве в области моды и манер, сейчас я утону в море советов!»

— Пожалуйста, мисс Вайднер, стойте спокойно. Для теплых дней подойдет эта сорочка из нашего лучшего хлопка, а когда прохладно — фланелевая. — Помощница модистки надела на нее почти прозрачную, с низким вырезом сорочку. — Вот так, — сказала она, расправляя складки у колен Элизабет.

Мэриан лукаво прищурилась.

— Джентльмены, которые будут танцевать с тобой, наперегонки помчатся заказывать цветы, и на следующее утро нам не будет покоя От визитов.

— Корсеты! — объявила портниха, как будто Элизабет раньше никогда о них не слышала. Впрочем, она обнаружила, что лондонские корсеты намного удобнее и придают груди красивую форму. — Набивку делать не будем, поскольку у мисс такая пышная грудь. В талии мы затянем сильнее, а ниже нужно решить, делать ли набивку, так как бедра у мисс слишком стройные. Потом примерим нижние юбки, а затем начнем!

Элизабет застонала про себя: «Только начнем?!» Когда же она будет тренироваться в чтении мыслей? Как сможет сосредоточиться на Пауке в таком хаосе? Этот человек может ходить по магазину, и она не заметит его из-за болтовни вокруг. Хотя, конечно, с тремя мужчинами, охраняющими каждый ее шаг, Пауку не справиться, и он скорее всего отправится на поиски более уязвимой жертвы.

Оакс, не обращая внимания на болтовню модистки и швеи, сама давала различные советы Элизабет, используя возможность обратить внимание окружающих на ее невежество.

— Танцевать на балу с мужчиной более одного раза нельзя, иначе все решат, что девушка очень легкомысленная. Или воспримут это как доказательство скорой помолвки.

Элизабет вопросительно взглянула на Мэриан, а та утвердительно кивнула и послала ей сочувствующий взгляд, говоривший: «Теперь ты знаешь, через что я прошла, когда меня впервые вывозили в свет!»

Оакс продолжала:

— Во-вторых, молодая девушка нигде не появляется без компаньонки. В-третьих, леди никогда много не ест в обществе, она должна изящно подносить ко рту маленькие кусочки еды на вилке и есть, как птичка. И в-четвертых, настоящая леди не обсуждает тем, не касающихся ее собственной личной жизни: иначе все сочтут, что она синий чулок.

Имея большой опыт в изучении языков и наук, Элизабет шепнула Мэриан:

— Боюсь, что от этого мне будет удержаться труднее всего. Как ты думаешь, какую из проблем акушерства мои воздыхатели предпочтут обсудить?

— Элизабет! — воскликнула Мэриан, быстро отвернулась с дрожащими от смеха плечами и постаралась сделать вид, что читает номер «Дамского журнала».

Элизабет и Юнис во всем советовались с Мэриан, пока выбирали наряды, и все трое вновь ощутили ту близость, которая была между ними четыре года назад, когда девочки только собирались брать штурмом Лондон. Элизабет постепенно вошла в азарт и вынуждена была признаться себе, что стать синим чулком ей не грозит. Мэриан предлагала ей все новые вещи, и Элизабет благодарно соглашалась. Они решили купить несколько платьев разных цветов, хотя леди Лоуден и Оакс считали, что только белый цвет прилично носить незамужним девушкам. А уж шалям, лентам, изумительным шляпкам и накидкам не было числа! Все это вызывало неописуемое веселье Мэриан и Элизабет и мрачные взгляды их компаньонок.

Тревожное чувство овладело Элизабет, когда они подъехали к магазину Гантера, где Мэриан пообещала ей «потрясающее мороженое и райские пирожные». Когда они вышли из экипажа у витрины с большим яблочным пирогом, Элизабет быстро огляделась, но не заметила ни подозрительных личностей, ни экипажей, остановившихся поблизости.

Возможно, это чувство возникло из-за странного выражения лица леди Сильвии? Леди Лоуден явно что-то задумала! Элизабет проследила за ее взглядом, устремленным в толпу, но увидела лишь обычных покупателей, стоящих у стоек, и продавцов, выполняющих заказы. В магазине царило оживление; молодые люди развлекали беседой юных мисс, которые нежно им улыбались. Это было красочное и радостное зрелище.

Под довольную болтовню Мэриан они вошли в магазин, где витал аромат обещанных пирожных, и уселись за столиком у окна. Сделав заказ, Элизабет решила, что не стоит более откладывать попытку почитать мысли окружающих.

Используя силу воли, которую развила в Шотландии, чтобы закрыть доступ посторонним образам и звукам, она сосредоточилась и приказала своим ментальным барьерам открыться. Моля Бога, чтобы он дал ей сил пройти через все это снова, Элизабет почувствовала, что поток мыслей начался. Это было похоже на открывание крана, который сначала шипит и булькает, а потом из него мощным потоком льется вода. «Очень болезненное ощущение! Как же я выносила его раньше?» — подумала Элизабет.

В отчаянии она начала считать. Шесть стульев у стола, девять окон в зале, двадцать шесть букв в объявлении у выхода, четыре оранжевых пятнышка на переднике официанта…

Но множество чужих мыслей, перебивая друг друга, путались в ее сознании, не давали сосредоточиться на чем-то одном.

Ничего не получалось! Элизабет никак не могла отрешиться от шума в магазине и сконцентрироваться только на потоке мыслей.

Тогда она выбрала двух джентльменов за соседним столиком и была поражена тем, что услышала. Солидный пожилой господин вежливо принял отказ молодого человека вступить в Шотландский игровой клуб. Внутри себя, однако, он был разъярен и намеревался во что бы то ни стало убедить его. У этого господина были неприятности с деньгами, и ему нужен был взнос, который он получал, приводя новых членов в этот клуб. Желание подойти к молодому человеку и рассказать ему о гнусных планах этого господина было так велико, что Элизабет пришлось крепко ухватиться за край стола.

Неважно, что именно она смогла прочитать. Важно, что эта способность вернулась к ней! Воодушевленная, она осмотрелась и уловила волнение молодой женщины, сидящей за другим столиком. Эта женщина только что узнала, что беременна! Она молчала, но была очень испуганна. Сердце Элизабет затрепетало, и она спросила Мэриан:

— Кто та молодая леди в зеленом муслиновом платье?

Мэриан проследила за ее взглядом, подумала и сказала:

— Это дочка лорда Копли. Кажется, она выезжает первый сезон.

— Она замужем или помолвлена?

Мэриан покачала головой:

— А почему она тебя интересует?

Элизабет ничего не ответила, борясь с собой, чтобы не выдать свое сострадание к этой молодой женщине. В этот момент в ее мозг ворвался эмоциональный поток с совсем другой стороны. Ошеломленная, Элизабет взглянула на Сильвию.

Леди Лоуден смотрела в окно и была так возбуждена, что почти приподнялась со стула. Элизабет перевела взгляд на Оакс, которая тоже, казалось, увидела на улице что-то очень интересное. Картина перешла из сознания Сильвии к Элизабет. Внутренним зрением она увидела человека, сидящего в экипаже, подъехавшем к магазину. Это был лорд Стэнли, тот самый несносный джентльмен, в попытке избавиться от которого они уехали в Лондон! Ухажер Мэриан из Пэкстона. Так Сильвия знала его?!

Большая группа вошла в магазин. Элизабет не удивилась, заметив среди остальных и лорда Стэнли. Смысл всего этого прояснился, когда пожилая дама, похожая на него как две капли воды, направилась к леди Лоуден, восклицая:

— Какой чудесный сюрприз!

Элизабет наклонилась к Юнис и в тревоге прошептала:

— Смотри: тетя Сильвия и мамаша лорда Стэнли что-то задумали! Они явно спланировали этот «сюрприз», чтобы соединить деток!

Элизабет была очень расстроена, словно порыв ветра унес любимую шляпку и на твоих глазах вертит и крутит ее в воздухе над крышами. Вскоре все внимание Мэриан было сосредоточено на лорде Стэнли и его сопровождающих — молодой элите светского общества. Элизабет не могла этому противиться: мать лорда Стэнли на правах соседки предложила Мэриан присоединиться к их компании, которая отправлялась на какой-то вернисаж. Мэриан с восторгом согласилась, а Элизабет и Юнис ничего не оставалось, как пойти к экипажу со своими покупками.

Проходя мимо столика, за которым сидел солидный джентльмен, чьи мысли она прочла, Элизабет задержалась. В порыве чувств она обратилась к молодому человеку, сделав вид, что давно знакома с ним.

— Мой дорогой, я сначала не узнала вас! — Молодой человек обернулся и страшно покраснел от смущения, а Элизабет прошептала ему на ухо: — Я была восхищена тем, как мудро вы поступили, отказав вашему спутнику. Один мой знакомый принял его предложение и потерял четверть своего состояния. — Она сделала реверанс и добавила: — Передайте от меня сердечный привет вашей матушке!

Потом она с сожалением посмотрела на молодую женщину, но так и не придумала, чем ей можно помочь.

Позже, уже дома, Элизабет защищала свою сестру:

— Тетушка, прости Мэриан: она пыталась не отрываться от нас, но ее старания были напрасны в присутствии тети Сильвии и лорда Стэнли.

— И наши тоже, — добавила Юнис.

— Но что нам делать, тетушка? Неужели мы проиграли?

Юнис собралась с мыслями и сказала:

— Прежде всего, я должна прекратить сочувствовать своей бездетной сестре. Нельзя было давать ей карт-бланш с Мэриан. А у нас с тобой есть собственное оружие, и вечером мы используем его.

Увидев удивленный взгляд Элизабет, Юнис пояснила:

— Мэтью! Мы дадим Мэриан хорошенькую порцию настоящей любви!

Глава шестнадцатая

Свет раннего утра пробивался сквозь занавески, когда Салли вошла в комнату и раздвинула их пошире.

— Доброе утро, мисс Элизабет, вы хорошо спали?

Элизабет заворочалась в постели, попыталась приподнять голову, но потерпела поражение. Она сходит с ума! Иного объяснения этого сна просто не существует.

— Я оставлю здесь поднос, мисс, и через минуту принесу все для умывания.

На пухленьких губках Салли заиграла знакомая лукавая улыбка, которую Элизабет уже начинала ненавидеть. Чертов Натан! Чертов Паук! Чертов лорд Стэнли! Черт бы побрал всех мужчин! И особенно любовника из ее сна…

Две ночи подряд ее сны посещал некий мужчина, которого она никак не могла узнать. В первый раз он просто сидел и смотрел, как она спит, иногда гладя ее волосы и целуя в лоб. Но прошлой ночью он лег рядом с ней и начал ее ласкать! А потом стал делать такое, от чего она сразу же проснулась…

Оба раза, еще не совсем проснувшись, Элизабет обыскивала комнату, уверенная в том, что к ней приходил реальный человек. Во вторую ночь она предусмотрительно заперла дверь, а проснувшись, обнаружила, что ключ по-прежнему в замке. Конечно, наутро она понимала, что это всего лишь сон, но не могла отделаться от неприятного ощущения. Это не мог быть Хоксли, ее первый подозреваемый, так как Натан, во-первых, не захотел бы остаться неузнанным, а во-вторых, он обязательно хлопнул бы дверью, когда уходил. Элизабет решила, что больше не позволит этому незнакомцу приходить к ней, даже если ей придется не спать всю ночь.

Впрочем, ей и без того было нелегко заснуть. Почему-то в течение дня страх за Натана мучил ее не так сильно. Милая Элеонора очень продуманно организовала их досуг. Они посетили только что открытый Египетский зал и посмотрели скульптуры Элджина. Было очень забавно наблюдать за восторженной Мэриан в Амфитеатре Остли. Элизабет сама была потрясена громадной ареной, где бегали веселые шумные клоуны и проводились удивительные соревнования на лошадях.

Однако ночью, когда она пыталась настроиться на сон, в воображении рождались ситуации одна страшнее другой. Ей хотелось, чтобы Тарр отправил всю охрану на помощь Хоксли, но Тарр утверждал, что не знает, куда он уехал. Лежать в теплой постели, в охраняемом доме было для Элизабет самой тяжкой пыткой, которую ей когда-либо приходилось выносить.

Прошлой ночью внезапно вернулся Вулфи, напугав Элизабет своим упрямым молчанием. Потом он все же объяснил, что по их с Хоксли плану они разделились на две группы, чтобы осмотреть большую территорию. Но он отказался рассказать ей что-либо до приезда Натана.

Что касается чтения мыслей, то даже обычные эмоциональные всплески людей сводили ее с ума. А главное — она не могла делать это целенаправленно. Сначала Элизабет самонадеянно решила, что может контролировать, чьи мысли она читает. Она пыталась сосредоточиться на конкретном человеке, например лакее или дворецком, но в голову неожиданно лезла какая-то, явно дамская, чушь. А в некоторых случаях она не могла прочитать ничего!

Тогда чем же она может быть полезна Натану, когда он приедет?! Она может стоять рядом с Пауком и не узнать, что это он! Нет, для подобной работы необходимо владеть искусством чтения мыслей в совершенстве.

Только две вещи могли как-то отвлечь Элизабет от этих грустных размышлений: наблюдение за Мэриан, мечущейся между Мэтью и лордом Стэнли, и восхитительное ухаживание лорда Камерона и герцога за тетей Юнис.

Умывшись и быстро приведя себя в порядок, Элизабет решила в первую очередь навестить Мэтью. Она подошла к его спальне, постучалась и заглянула внутрь.

— Привет! Можно войти?

— Входите, входите! — раздался певучий бас доктора Камерона. — Как раз вовремя: наш мальчик делает первые шаги!

Элизабет вскрикнула от неожиданности, когда увидела, что Мэтью стоит, опираясь одной рукой на трость, а другой обхватив доктора за плечи. В огромной пижаме, которая, очевидно, принадлежала герцогу, он выглядел еще более худым, чем когда-либо, и, конечно, еще не был готов к такому путешествию.

— Не волнуйтесь, милая леди! Мальчик сам настоял на том, чтобы немного пройтись. Говорит, что, если слишком много лежать, никогда не поправишься. — Доктор подмигнул ей, и Элизабет сразу успокоилась.

Мэтью осторожно шагал, тяжело опираясь на трость. На лбу его выступила испарина, но он дошел до окна, передохнул, прислонившись лбом к холодному стеклу, повернулся и заковылял обратно.

— Довольно, Мэтью! Ведь вам же, наверное, больно! — воскликнула Элизабет.

Он улыбнулся ей и сказал:

— Это не столько из-за ноги, мисс Вайднер, сколько из-за ужасной головной боли после шотландского виски доктора.

Он почти дошел до кровати, когда дверь приоткрылась и в комнату проскользнула Мэриан.

— Мама сказала, что Мэтью звал меня… — Мэриан запнулась при виде открывшейся ей сцены, ее глаза широко раскрылись.

— О, как вы можете быть таким жестоким?! Сейчас же позвольте ему лечь в постель! — сердито набросилась она на доктора.

Все были несказанно удивлены, но доктор первый пришел в себя и услужливо ответил:

— Конечно, мисс, как пожелаете.

Мэтью с сожалением разрешил доктору уложить его и накрыть одеялом. Мэриан тут же присела у его кровати, а доктор еще раз подмигнул Элизабет.

Элизабет никак не могла прийти в себя: она не раз видела, как Мэриан бурно выражает свое недовольство, но всегда исключительно в собственных интересах. А последующие слова Мэриан просто привели ее в шок:

— Элизабет, наблюдай за лестницей и предупреди меня, если появится Оакс. Я буду обожать тебя до конца дней моих, если ты ушлешь ее куда-нибудь подальше и подержишь там подольше!

Элизабет отослала Оакс к Хэтчарду купить книгу «Борьба женщин за свои права», изданную 22 года назад, объявив, что это желание леди Лоуден. Когда она возвращалась в свою комнату, то услышала какие-то приглушенные смешки в конце холла. Охваченная любопытством, Элизабет поспешила туда и увидела трех горничных, приникших к широкому окну. Рядом стояли Тарр и дворецкий. Все они обернулись на шум ее шагов, смутились и начали извиняться, за исключением Тарра, который подвел ее к окну и сказал:

— Это лучше, чем спектакль в театре, мисс! Вы должны сами посмотреть!

Элизабет выглянула в сад и под большим кустом сирени увидела уютно устроившихся доктора Камерона и собственную тетю! Они мирно беседовали и казались очень довольными друг другом.

— Доктор Камерон и моя тетя?!

— Да, мисс. Но проблема не в том, что они сейчас сидят вместе в саду. Проблема в герцоге! Вы знаете, что доктор каждый день помогает ему дойти до уборной?

— Я полагаю, весь дом слышит его громкие протесты.

— А вас не удивляет, что герцог, при всей его энергии и силе, предпочитает лежать весь день в постели?

— Признаться, мне казалось, что он уже достаточно окреп, чтобы передвигаться самостоятельно…

— Он притворяется, мисс! Чтобы миссис Вайднер сидела рядом с ним и волновалась за него.

— Он симулянт?!

— Я не знаю, мисс, но ясно, что он силен как бык, и насильно удерживает миссис Вайднер, чтобы она была рядом с ним, а не встречалась с доктором.

— Понятно… Тогда почему они все-таки сейчас в саду?

— Доктор Камерон наконец упросил миссис Вайднер показать ему сад и ее любимые розы. Если герцог узнает об этом, уверяю вас, он вскочит с постели и помчится туда!

— О нет! Мы должны помешать ему сделать это!

Элизабет уже хотела бежать к герцогу, но веселый голос Тарра остановил ее:

— Не волнуйтесь так, мисс. Вот и он сам. Взгляните на него и решите, нужна ли ему чья-либо помощь.

Элизабет выглянула в окно. Герцог бодро спустился по лестнице и уверенно направился по тропинке в сад, где и нашел трогательную парочку. Когда Юнис заметила его, то кинулась навстречу, а он замедлил шаг и протянул к ней руку, как будто ему была нужна помощь.

— Старый обманщик! — потрясенно воскликнула Элизабет и весело рассмеялась.

— Здесь не заскучаешь, мисс!

Теперь они смеялись вместе, и Элизабет почувствовала себя гораздо лучше.

Этот человек опять появился в ее сне! Он присел на край кровати, его черный бархатный сюртук как-то странно контрастировал с ее белоснежным кружевным бельем. Не пытаясь еще приблизиться, он протянул руку и дотронулся до ее распущенных волос. Его пальцы заскользили вниз и коснулись ее плеча. Элизабет ощутила его ладонь на своей шее и почувствовала, как она скользнула вниз, под сорочку…

Он улыбнулся, заметив, как участилось ее дыхание, и, не отрывая от нее своих глаз, начал раздевать ее.

Элизабет изо всех сил пыталась заставить себя проснуться — и не могла. Его рука опять пустилась в сладостное путешествие, на этот раз мучая ее нежными прикосновениями к груди. Вот он сжал пальцами ее сосок и немного потянул, властно заставляя подчиниться ему. Стон сорвался с губ Элизабет: она с ужасом почувствовала, что ей нравятся его прикосновения, что ее тело отвечает ему, жаждет его ласк!

Проснувшись, Элизабет села на кровати, обхватила себя руками и заплакала.

— О нет, только не это!

Глубоко вздохнув, она встала с постели и подошла к раскрытому окну, выходящему на улицу. Вчера вечером она очень устала и заснула сразу, как только легла, забыв оградить себя от этих ночных посещений. Она пообещала себе, что никогда больше не будет пускать незнакомца в свои сны, не позволит ему прикасаться к ней.