Бархатная сага (№2) - Бархатная страна

— Нет, не беспокойте ее. Она должна отдохнуть. Я найду дорогу сама.

Стоя в тени, Бронуин видела, как кто-то из вассалов помог леди Мери спешиться. Бронуин вспомнила, что Стивен, сравнивая свою сестру с мадонной, назвал ее примирительницей и упоминал, что она живет в монастыре рядом с поместьем Монтгомери.

— Мы ожидали вас раньше, — заметил Джеймс. — Надеюсь, ничего плохого не случилось?

— Один из детей заболел. Я осталась ухаживать за ним.

— Вы слишком добры, леди Мери. Вам не следует возиться с детьми этих нищих. У некоторых из них отцы — разбойники. Да, по правде говоря, и матери недалеко ушли.

Мери начала возражать, затем остановилась и, обернувшись, оказалась лицом к лицу с Бронуин.

Она улыбнулась.

— У меня было странное чувство, будто за мной наблюдают. — Она шагнула вперед. — Вы, должно быть, Бронуин, жена Стивена.

Двор был залит сумеречным светом луны и освещался лишь одним фонарем. Мери оказалась невысокой, плотной женщиной с правильным овалом лица. Ее внешность располагала к себе.

— Как вы догадались? — улыбнулась Бронуин. — Мне еще не удалось провести ни одного из Монтгомери.

— Я слышала, что шотландцы очень выносливы. Чтобы стоять на таком ветру, когда в этом нет необходимости, нужно много сил.

Бронуин рассмеялась.

— Проходите сюда, в зимнюю гостиную, и через несколько минут я разведу для вас жаркий огонь.

— Это звучит божественно, — отозвалась Мери, не вынимая рук из-под простой темной шерстяной накидки.

Мери последовала за невесткой в большую комнату и спокойно стояла рядом, пока Бронуин, как и обещала, сама разгребала угли и разжигала огонь в камине. Она улыбнулась, довольная тем, что дама, занимающая такое положение, не гнушается черной работы. Бронуин обернулась.

— Вы, наверное, устали. Может, лучше развести огонь в вашей комнате?

Мери села на стул и протянула руки к огню.

— Я устала, слишком устала, чтобы идти спать. Просто хотелось бы немного посидеть здесь и согреться.

Бронуин помедлила, прежде чем положить каминные щипцы на подставку. Мери действительно выглядела как мадонна. Ее удлиненное лицо венчал высокий чистый лоб над мягкими выразительными карими глазами. Изысканной формы рот был мал и нежен; на щеке виднелась ямочка. «Ямочки как у Рейна», — подумала Бронуин.

— Хорошо снова быть дома. — Мери вздохнула, а затем вновь посмотрела на Бронуин. — Почему вы проснулись? — вдруг спросила она. — Что, Стивен…

Бронуин засмеялась и села на стул рядом с Мери.

— Они с Гевином возвращаются в Шотландию… за телом одного из друзей.

— Кристофера, — уточнила Мери и вздохнула, откинувшись на спинку стула.

— Вам известно о нем? — почти испуганно спросила Бронуин.

— Да, Стивен написал мне о его смерти. Бронуин притихла.

— Упоминал ли он о том, что я была причиной гибели Криса?

— Нет! Даже не думайте об этом. Он написал, что Крис погиб из-за чрезмерной самонадеянности, и добавил, что все англичане, попав в горы Шотландии, плохо кончают.

— Но ведь и многие шотландцы погибли от рук англичан! — горячо возразила Бронуин, а затем повернулась и бросила взгляд на Мери. — Извините. Я забыла.. — Что мы англичане? Я уверена, что это комплимент. — Она рассматривала Бронуин в мягких отсветах огня. — Стивен писал мне о вашей красоте, но он и половины не рассказал о ней.

На лице Бронуин появилась усмешка.

— Он слишком большое значение придает тому, как выглядит женщина.

Мери расхохоталась.

— Вы, как и Джудит, уже, наверное, поняли, — мои братья считают, что все женщины похожи на меня, не наделенную энергией и страстью.

Бронуин посмотрела на нее.

— А на самом деле… Мери подняла руку.

— А на самом деле женщина, имеющая таких горячих братьев, как мои, тоже должна обладать хоть крупицей страсти? Это вы собирались сказать? — Она не стала дожидаться ответа. — Нет, я скорее бегу от жизни. Женщины, подобные Джудит и вам, если я правильно могу судить по письмам Стивена, держатся за жизнь обеими руками. — Бронуин не знала, что сказать. Она думала о том, какой странный разговор они ведут. Они говорили так, словно знали друг друга годами, а не несколько минут. Но каким-то непонятным образом тишина комнаты и свет камина, отгородивший их от темных углов, придали всему налет обыденности. — Скажите мне, вы одиноки? — поинтересовалась Мери. — Вы скучаете по шотландским обычаям и нравам? По вашей семье и друзьям?

Бронуин помедлила с ответом.

— Да, мне не хватает друзей. — Она подумала о Тэме, Дугласе, обо всех остальных. — Да, я очень по ним скучаю.

— А теперь, кажется, и Стивен уехал. Может быть, завтра мы вместе прогуляемся верхом? Я бы хотела узнать что-нибудь о Шотландии.

Бронуин улыбнулась и откинулась на спинку стула. Она бы очень хотела провести день с этой женщиной, в которой было что-то спокойное и мирное, именно то, в чем Бронуин так нуждалась сейчас.

Следующие два дня Бронуин не разлучалась с леди Мери; чтобы полюбить ее, не требовалось много времени. Пока Джудит занималась амбарными книгами и хлопотала в собственных огромных поместьях и имениях Гевина, Мери и Бронуин обнаружили, что их многое объединяет. Бронуин никогда не проявляла интереса к цифрам на бумаге; быстрее, чем из другого источника, она могла составить мнение о благосостоянии из разговоров с людьми. Вместе с Мери они проезжали акр за акром, повсюду беседуя с работниками. Сначала крепостные робко вступали в разговор, но вскоре открытость Бронуин покорила их. Она привыкла разговаривать с людьми, занимающими более низкое положение, как с равными, и Мери видела, что, беседуя с ней, мужчины и женщины мало-помалу стали гордо расправлять плечи. Бронуин отсылала больных домой. Стоило ей попросить — и ей с избытком давали что-нибудь для детей из бедных семей.

Однако она не всегда щедро сыпала милостями. Она считала вассалов людьми и не смотрела на них с жалостью. Обнаружив, что несколько мужчин обворовывают своих хозяев, Бронуин проследила, чтобы они были наказаны. Несколько спокойных, трудолюбивых и верных семей заняли ответственное и достойное положение.

Вечером первого дня Джудит и Бронуин провели несколько часов вместе. Джудит с восторгом слушала все, о чем рассказывала Бронуин. Она сразу же оценила проницательность невестки и принимала во внимание все ее советы.

С другой стороны, Бронуин многое узнала о том, как организовать и правильно вести хозяйство. Все полученные знания она планировала использовать в Лейренстоне. Она изучала проекты зданий и планы садов, имевшиеся у Джудит. Весной Джудит обещала прислать в Лейренстон повозку рассады.

Кроме этого, Джудит творила чудеса с разведением животных. Бронуин восхищалась ее успехами в разведении и скрещивании овец и крупного рогатого скота, которые теперь давали больше молока, мяса и шерсти.

Когда Бронуин отправилась в свою комнату, она чувствовала себя слишком усталой, чтобы бодрствовать. Карты и цифры плыли у нее перед глазами. Во сне перед ней проплывала вереница лиц и имен.

Утром она встала рано и была в конюшне еще до того, как успело проснуться большинство обитателей замка. Бронуин снова надела свое шотландское платье, так как заметила, что люди охотнее общаются с ней, когда на ней простая одежда.

— Миледи, — раздался у нее за спиной молодой сильный голос, когда она закинула на спину лошади легкое седло. — Разрешите, я помогу вам?

Обернувшись, она увидела одного из людей Майлса, невысокого привлекательного блондина, который вчера сопровождал ее и леди Мери.

— Спасибо, Ричард.

Его темно-зеленые глаза потеплели, когда он посмотрел на Бронуин.

— Я бы и не подумал, что вы знаете мое имя.

Это честь для меня. Она рассмеялась.

— Чепуха! В Шотландии я знаю имена всех своих людей, и они зовут меня по имени. Он наклонился, чтобы затянуть подпругу.

— Я разговаривал с человеком лорда Стивена, который побывал с ним в Шотландии. Он говорит, вы часто путешествуете ночью, без мужа, вместе со своими мужчинами.

— Это верно, — медленно сказала она. — Я — МакАрран, и мне часто приходится выступать во главе.

На лице его медленно проступила дерзкая улыбка.

— Позвольте мне сказать, что я завидую вашим шотландцам. В Англии женщины редко бывают предводительницами, а такие красавицы — вообще никогда.

Бронуин нахмурилась и взялась за поводья.

— Благодарю вас, — сдержанно ответила она и повела лошадь из конюшни..

— Чем это ты тут занимаешься? — внезапно раздался мужской голос за спиной Ричарда.

Ричард проводил Бронуин взглядом до дверей и лишь затем обернулся к стоявшему позади него мужчине.

— Ничем, что могло бы заинтересовать тебя, Джордж, — бросил он, проходя мимо рыцаря. Джордж схватил Ричарда за руку.

— Я слышал, что ты говорил с ней, и хочу знать — о чем.

— Для чего? — быстро отозвался Ричард. — Для того чтобы прибрать ее к рукам? Я слышал, что ты и другие люди Стивена говорили о ней.

— Для тебя он лорд Стивен!

— Ты — лицемер! Называешь ее Бронуин и разговариваешь с ней так, будто она твоя младшая сестра, а когда с ней заговаривает кто-то другой, хватаешься за меч. Позволь мне сказать: я не собираюсь обращаться с ней иначе, как с шотландской шлюхой, каковой она и является. Ни одна леди не станет так разговаривать с мужчинами и крепостными, если только у нее на уме не будет грязных мыслей. И я…

Кулак Джорджа с размаху заткнул Ричарду рот, прежде чем тот успел произнести хотя бы слово.

— Я убью тебя за это! — крикнул Джордж и протянул руки к горлу Ричарда.

Ричард сумел уклониться от второго удара. Он сцепил кисти рук в замок и обрушил их на шею Джорджа пониже затылка. Джордж упал навзничь, уткнувшись лицом в солому.

— Что здесь происходит? — требовательно спросила Бронуин с порога.

Джордж сел, потирая шею. Ричард тыльной стороной кисти вытирал кровь, текущую из разбитого носа.

— Я задала вопрос, — спокойно заметила Бронуин, глядя на мужчин. — Я не спрашиваю о причине вашей ссоры, это ваше личное дело, однако я хочу знать, кто первым нанес удар?

Ричард указал взглядом на Джорджа.

— Я, миледи, — отвечал Джордж, поднимаясь с соломы.

— Ты, Джордж? Но… — Бронуин прервала себя на полуслове. Для того чтобы такой тихий, уравновешенный человек, как Джордж, ударил первым, нужна была весомая причина. Она не любила Ричарда и не доверяла ему. Вчера он слишком часто заглядывался на молодых дочерей крепостных. Бронуин не могла оставить Джорджа и Ричарда наедине, не могла она взять и Джорджа с собой, потому что он затеял ссору. Лучше было взять Ричарда и обезопасить человека Стивена.

— Ричард, — спокойно сказала она, — сегодня ты можешь сопровождать меня и леди Мери, — Она бросила сожалеющий взгляд на Джорджа и покинула конюшню.

— Она сходит по мне с ума, — расхохотался Ричард и поспешно вышел из конюшни, прежде чем Джордж сумел бы снова наброситься на него.

Глава 15

Мери взобралась в седло и сонно посмотрела на невестку.

"Интересно, знакомы ли Бронуин слова «холод» или «усталость»?» — спросила она себя. Весь вчерашний день они провели в седле, и даже дружинники, которые сопровождали их, утомились. После этого Бронуин за полночь сидела с Джудит, оживленно разговаривая и задавая вопросы.

Мери потянулась и зевнула, затем улыбнулась. Теперь ясно, почему Стивен писал, что ему приходится много работать, чтобы угнаться за женой. «Интересно, говорил ли когда-нибудь Стивен Бронуин, как он восхищается ею?» — внезапно подумала она. В письмах Стивен неустанно восхвалял своих новых людей, новую жизнь и особенно свою храбрую жену.

Мери пришпорила коня, чтобы догнать Бронуин, которая уже подъезжала к жилищу одного из крепостных.

Около полудня они наконец остановились на склоне холма, чтобы немного отдохнуть. Мужчины растянулись на траве, тяжело дыша и жадно поглощая еду: хлеб, сыр и вино.

Мери и Бронуин сидели на земле, и взору Бронуин открывался вид на лежащую внизу долину. Мери устала — сил ее хватало только на то, чтобы следовать за Бронуин.

— Что это? — внезапно спросила Бронуин. — Мери на мгновение прислушалась, но до нее доносились лишь дуновение ветра и голоса стражников. — Ну вот, опять! — Бронуин кинула взгляд через плечо, подошедший Рэб слегка подтолкнул ее носом. — Да, малыш, — прошептала она, а затем быстро встала. — Кто-то попал в беду, — сказала она Мери и бросилась к вершине холма, сопровождаемая Рэбом.

Дружинники взглянули вверх, но не последовали за женщинами, полагая, что те хотят уединиться за гребнем холма для отправления естественных надобностей.

Мери напрягла зрение, но ничего не увидела.

Внизу у их ног находился пруд с кромкой льда по краям, а на водной поверхности плавали большие куски тонкой ледяной корки.

Бронуин продолжала пристально вглядываться в пруд, пока отрывисто не залаял Рэб.

— Там! — пустившись бежать, крикнула Бронуин.

Мери ничего не увидела, но, подняв свои тяжелые юбки, бросилась вдогонку. Только на полпути к пруду она увидела на поверхности голову и плечи ребенка. Малыш барахтался в ледяной воде.

Мери почувствовала, как по спине пробежал холодок, и прибавила ходу. Она не заметила, как обогнала Бронуин, забежала в воду и схватила ребенка.

Мальчик бессмысленно смотрел на нее огромными глазами. У них было лишь несколько минут, чтобы не дать ему окончательно замерзнуть.

— Он за что-то зацепился, — обращаясь к Бронуин, сказала Мери. — Его ноги в чем-то запутались. Можете бросить мне ваш нож?

Мозг Бронуин лихорадочно работал. Она понимала, что мальчик долго не продержится в ледяной воде, поэтому каждая минута была дорога. Если она бросит Мери нож, а та не поймает его, они могут потерять ребенка. Был только один способ передать нож наверняка.

— Рэб! — окликнула Мери, и Рэб почувствовал в ее голосе беспокойство. — Беги к мужчинам и приведи подмогу. Приведи кого-нибудь сюда.

Нам нужна помощь, Рэб.

Собака понеслась как стрела, выпущенная из лука. Но она направилась не к стражникам, находившимся за холмом.

— Проклятье! — воскликнула Бронуин, но было уже слишком поздно звать собаку назад.

Она достала из бокового кармана нож и прыгнула в холодную воду. Бронуин старалась двигаться как можно быстрее, хотя подводные растения цеплялись за ноги. Мери посинела от холода, но держала мальчика, чье лицо уже приобрело серый оттенок.

Бронуин опустилась на колени, и холодная вода, плеснув, окатила ее, как будто Бронуин прислонилась грудью к кирпичной стене. Она нащупала ноги ребенка и растения, обвившие их. Зубы Бронуин начали выбивать дробь, когда она принялась резать жесткие стебли.

— Он свободен, — прошептала она через минуту. Лицо Мери тоже стало опасно сереть. Бронуин наклонилась и подняла мальчика. — Вы можете идти за мной? — спросила она Мери через плечо.

Мери молчала, все ее силы уходили на то, чтобы передвигать ноги и не отставать от быстро шагающей Бронуин.

Едва Бронуин достигла берега, как чьи-то руки подхватили мальчика. Она взглянула в серьезное лицо Рейна.

— Как, вы? — удивилась она.

— Мы с Майлсом ехали встречать вас, когда подбежал пес. Рэб лаял как сам дьявол! — Рассказывая, Рейн непрерывно двигался. Он передал ребенка в руки одного из мужчин, а затем обернул холодные мокрые плечи Бронуин своим плащом.

— А Мери? — осведомилась Бронуин, начав дрожать.

— О ней позаботится Майлс, — ответил Рейн, подхватывая невестку в седло и устраивая перед собой.

Они быстро поскакали к замку Монтгомери. Рейн одной рукой держал поводья, а другой растирал плечи и руки Бронуин. Она почувствовала, что замерзает, попыталась сжаться в комочек и прижаться к Рейну, излучавшему тепло. Въехав в ворота, Рейн соскочил с седла и понес Бронуин на руках в ее спальню. Он поставил ее на пол посреди комнаты, открыл сундук и вытащил оттуда тяжелый плащ из золотой шерсти.

— На вот, накинь это! — приказал он, отвернувшись от нее и принимаясь разводить огонь в камине.

Пальцы Бронуин дрожали, когда она пыталась расстегнуть юбку. Мокрая ткань липла к телу. Она с трудом стянула с себя одежду и взяла плащ, который Рейн бросил на кровать рядом с ней. Шерстяная ткань была тяжелой и толстой, но Бронуин не почувствовала ее тепла.

Рейн обернулся к ней и, увидев ее мертвенно-бледное лицо, подхватил на руки. Он уселся на большой стул перед огнем и посадил ее на колени. Потом подоткнул большой плащ — это был один из плащей Стивена — вокруг девушки, крепко прижал ее к себе; Бронуин подтянула колени к подбородку и склонила голову на широкую грудь Рейна.

Лишь несколько минут спустя она смогла унять дрожь.

— Мери? — шепотом спросила она.

— Майлс принял на себя заботы о ней, а сейчас Джудит усадила ее в лохань с горячей водой.

— А ребенок?

Рейн взглянул на нее сверху, и его голубые глаза потемнели.

— Ты знала, что это был всего лишь ребенок крепостного? — невозмутимо поинтересовался он. Она отпрянула от него.

— Какое это имеет значение? Ребенок нуждался в помощи.

Рейн улыбнулся Бронуин и снова притянул ее к своей груди.

— Я и не думал, что это имеет для тебя значение. Я знаю, что и Мери это безразлично. Но с Гевином тебе не столковаться. Он не дал бы и волосу упасть с головы кого-нибудь из нас ради всех крепостных в мире.

— Я месяцами имела дело со Стивеном, так что, думаю, сумею справиться и с Гевином. — Она нарочито смиренно вздохнула.

У Рейна вырвался смешок.

— Хорошо сказано! Я вижу, ты понимаешь моих старших братьев.

Прижавшись к его груди, Бронуин улыбнулась.

— Рейн, почему ты не женат?

— Все женщины задают один и тот же вопрос, — ухмыльнулся он. — Ты что, думаешь, ни одна женщина не пойдет за меня замуж? — Вопрос был таким нелепым, что Бронуин даже не стала отвечать. — На самом деле в течение последних восьми месяцев я отверг шестерых женщин.

— Почему? — осведомилась она. — Что, они были слишком уродливы, худы или толсты? Или ты даже не встречался с ними?

— Я встречался с ними, — последовал спокойный ответ. — Я не похож на своих братьев, которые желают увидеть своих невест в день свадьбы. Отцы девушек делали мне предложение, и я провел по три дня с каждой из них.

— И все-таки ты отверг всех.

— Да, именно так я и поступил. Бронуин вздохнула.

— Чего же ты ждешь от женщин? Без сомнения, хоть одна из них должна была быть достаточно привлекательной.

— Привлекательной! — фыркнул Рейн. — Трое из них были красавицами! Но мне нужна не просто привлекательная женщина. Мне необходима женщина, которая способна думать не только о последнем образце вышивки. — Его глаза радостно заблестели. — Мне нужна женщина, которая прыгнет в ледяную воду и будет рисковать жизнью, чтобы спасти крепостного ребенка.

— Но ведь любая женщина, увидев ребенка… Рейн отвел от нее взгляд и посмотрел в огонь.

— Вы с Мери — необычные женщины, да и Джудит тоже. Известно ли тебе, что Джудит однажды повела людей Гевина в бой, когда того захватил в плен один сумасшедший? Она рисковала жизнью, чтобы спасти мужа. — Он снова улыбнулся ей. — Я буду ждать, пока не встречу такую женщину, как ты или Джудит.

Бронуин некоторое время обдумывала его слова.

— Нет, я полагаю, мы бы тебе не подошли.

Гевин привязан к земле так же, как и Джудит. Они предназначены друг для друга. Для меня милее всего Шотландия. Стивен волен жить со мной там. Что касается тебя… Мне кажется, ты не способен долгое время оставаться на одном месте. Тебе нужен кто-то столь же свободный, как и ты, тот, кто не привязан к куску камня или земле.

Рейн раскрыл рот от удивления, но придя в себя, улыбнулся.

— Я не спрашиваю, как ты это все узнала. Я уверен, что ответ будет один: ты — колдунья. Ну а теперь, когда ты, кажется, так много знаешь обо мне, я хотел бы задать несколько вопросов тебе. — Он помолчал и заглянул в ее глаза. — Что случилось между тобой и Стивеном? — тихо спросил он. — Почему ты все время на него сердишься?

Бронуин медлила с ответом. Ей было известно о близости между братьями, и она не знала, как Рейн воспримет критику в адрес брата. Но как могла она солгать?

Девушка глубоко вздохнула и решила сказать правду.

— Стивен считает, что у меня нет ни чести, ни гордости. Он верит кому угодно, но не мне. В Шотландии ему казалось, что я делаю все не так, как надо. Иногда он был недалек от истины, но это не дает ему права обращаться со мной так, будто я всегда не права.

Рейн понимающе кивнул. Гевину потребовалось некоторое время, чтобы понять, что у Джудит есть не только красивое тело.

Но не успел он вымолвить ни слова, как дверь распахнулась и в комнату ворвался усталый и грязный Стивен.

— Майлс сказал, что Бронуин прыгнула в ледяное озеро! — выкрикнул он. — Где она? — Произнося эти слова, он увидел Бронуин на коленях у Рейна и, в два прыжка оказавшись рядом, стащил ее с колен брата. — Черт бы тебя побрал! — бушевал он. — Я не могу и на час оставить тебя, не опасаясь, что ты попадешь в беду.

— Отпусти меня, — холодно произнесла Бронуин. Стивен отсутствовал несколько дней, они впервые расстались, и все, что он мог сделать, вернувшись, — это осыпать ее проклятиями.

Стивен, должно быть, догадался о ее мыслях. Он приблизил ее к себе, коснулся щеки и прошептал:

— Бронуин!

Она подобрала полы шерстяного плаща и пошла к двери. Бронуин была одной из немногих женщин, которым удавалось сохранять достоинство, идя босиком в плаще, едва прикрывающем колени.

Бронуин взялась за дверную ручку и, не оборачиваясь, произнесла:

— Когда-нибудь ты поймешь, что я не ребенок и не идиотка. — Открыв дверь, она вышла из комнаты.

Стивен сделал шаг к закрывшейся двери, но Рейн остановил его.

— Сядь и оставь ее в покое, — мягко произнес он.

Стивен задержал взгляд на двери, затем повернулся и сел напротив брата. Он устало провел рукой по запыленным волосам.

— Она не ушиблась? С ней все в порядке?

— Конечно, — уверенно ответил Рейн. — Она здоровая и крепкая женщина, и, судя по тому, что ты говорил о Шотландии, большую часть времени проводит под открытым небом.

Стивен уставился на огонь.

— Я знаю, — выдавил он.

— Что тебя мучает? — требовательно спросил Рейн. — Ты не тот Стивен, которого я знаю.

— Бронуин, — прошептал его брат. — Она меня доведет до могилы. Однажды ночью в Шотландии ей пришло в голову совершить со своими людьми набег на врагов клана МакАрранов. Для того чтобы я не помешал ей, она опоила меня зельем.

— Что она сделала? — взорвался Рейн, в полной мере осознавая, какая в этом таилась опасность.

Стивен скривился.

— Один из ее людей обнаружил, что она сделала, и помог мне проснуться. Когда же я отыскал ее, она висела над пропастью, поддерживаемая лишь веревкой, обвитой вокруг талии.

— Боже мой. — У Рейна перехватило дыхание.

— Я не знал, что делать — то ли задать ей трепку, то ли запереть, чтобы защитить от самой себя.

— И что же ты сделал?

Стивен откинулся на спинку стула. Его голос был полон отвращения.

— Дело кончается всегда одним и тем же — постелью.

Рейн хмыкнул.

— Мне кажется, было бы гораздо хуже, если бы Бронуин была эгоисткой и думала лишь о себе.

Стивен встал и подошел к камину.

— Она слишком мало думает о себе. Иногда заставляет меня стыдиться себя. Когда дело касается ее клана, она поступает так, как считает нужным, не заботясь о своей безопасности.

— А ты беспокоишься о ней? — спросил Рейн.

— Да, черт побери! Почему она не может сидеть дома, рожать детей и заботиться о них и обо мне, как подобает жене? Почему она должна возглавлять набеги за скотом, вырезать свои инициалы на груди у мужчин, заворачиваться в плед и уютно спать на голой земле? Почему она не может быть… быть…

— Жеманной сладкоречивой дурочкой, которая станет смотреть тебе в рот и вышивать воротнички твоих рубашек? — предположил Рейн.

Стивен тяжело опустился на стул.

— Я не хочу этого, но должна же быть золотая середина?

— Ты действительно желал бы изменить ее? — поинтересовался Рейн. — Что в ней заставило тебя полюбить ее? И не рассказывай мне, что дело в ее красоте. Ты был в постели не с одной красивой женщиной, но не влюбился ни в одну из них.

— Разве это так очевидно?

— Для меня, а возможно и для Гевина с Майлсом — да; но не думаю, что это ясно Бронуин. Она не верит, что ты хоть сколько-нибудь любишь ее.

Стивен вздохнул.

— Я никогда не встречал подобных ей, будь то мужчины или женщины. Она почти так же сильна и благородна, как мужчина. Ты бы видел, как члены ее клана относятся к ней! Шотландцы не похожи на нас. Дети крепостных подбегают к ней, обнимают ее, и она целует всех малышей. На земле, которой она владеет, Бронуин знает имя каждого, и все зовут ее просто по имени. Она отказывает себе в еде и нарядах, чтобы росло благосостояние клана. Однажды ночью, спустя месяц после нашей свадьбы, я заметил, что она заворачивает в свой плед хлеб и сыр. При этом она не обращала внимания на меня, а смотрела на Тэма, мужчину, который теперь заменяет ей отца. Я понял, что она делает что-то тайком от Тэма, поэтому после ужина отправился вслед за ней в глубь полуострова. Она несла еду ребенку одного из крестьян, угрюмому маленькому мальчику, который убежал из дома.

— И что ты сказал ей? — осведомился Рейн.

Стивен покачал головой.

— Я, считая себя великим мудрецом, посоветовал ей отослать мальчика назад к родителям, а не поощрять его побег из дома.

— И что ответила Бронуин?

— Она сказала, что мальчик так же важен для нее, как и его родители, и она не имеет права предавать его только потому, что он мал. Она обещала, что через несколько дней он вернется домой и примет наказание, которое заслужил.

Рейн присвистнул от восхищения.

— Похоже, тебе есть чему у нее поучиться.

— Ты думаешь, я не делал этого? Она изменила всю мою жизнь. Когда я ехал в Шотландию, я был англичанином, а теперь посмотри на меня. Я терпеть не могу английское платье. Я чувствую себя как остриженный Самсон. Я поймал себя на том, что здесь, в сельской местности, слишком сухо и жарко по сравнению с домом. Домом! Клянусь, я тоскую по месту, о котором и не подозревал еще несколько месяцев назад.

— Ты говорил Бронуин о своих чувствах? — спросил Рейн. — Сказал ли ты ей о том, что любишь ее и лишь беспокоишься о ее безопасности?

— Я пытался. Однажды я сделал попытку сказать ей, что люблю ее. Она ответила, что это ничего не значит, что честь и уважение для нее важнее.

— Но из твоих слов ясно, что ты питаешь к ней эти чувства.

На лице Стивена появилась усмешка.

— Бронуин нелегко что-либо втолковать. У нас была… Я думаю, что ты назвал бы это ссорой. Мы ссорились до того, как приехать сюда. — Он вкратце рассказал Рейну о шутке с Хьюго Ласко.

— Хьюго! — фыркнул Рейн. — Он никогда мне не нравился!

— Бронуин, кажется, ничего не имела против него, — с негодованием заметил Стивен. Рейн рассмеялся.

— Не говори мне о том, что тебе передалась ревность Гевина.

Стивен стремительно повернулся к брату.

— Подожди, и ты попадешь в плен к какой-нибудь женщине! Готов спорить, что тогда ты не будешь столь хладнокровен.

Рейн протестующе поднял руку.

— Я смотрю на любовь как на радость, а не болезнь, которая, похоже, снедает тебя.

Стивен уставился на огонь. Иногда его любовь к Бронуин действительно походила на болезнь. Он чувствовал, что вместе с сердцем она отняла у него и душу.

Когда Бронуин вышла из спальни, она направилась к Мери. Та лежала в кровати, над ней склонилась Джудит, раскладывая вокруг больной нагретые кирпичи.

— Джудит, — тихо промолвила Мери, — я не собираюсь умереть от прохладной воды. — Она взглянула через комнату и послала улыбку Бронуин. — Иди сюда и помоги мне убедить Джудит, что наше приключение было не смертельным.

Бронуин улыбнулась Мери и изучающе посмотрела на нее. Бледная кожа совсем побелела, на щеках алел румянец.

— Да, пустяки, — отозвалась Бронуин. — Но я завидую тому самообладанию, с которым ты продолжала оставаться в воде. — Ее глаза блеснули. — Я была так взволнована мыслями о новом платье, которое пообещала мне Джудит, что не смогла находиться в постели. Может быть, нам посмотреть на него сейчас? — неуверенно спросила она у Джудит.

Джудит поняла ее с полуслова, и обе женщины тихо вышли из комнаты.

— Как ты думаешь, она поправится? — произнесла Джудит, как только они очутились в зале.

— Да, но ей нужен покой, это очевидно. Мне кажется, не вся душа нашей Мери принадлежит этому миру. Часть ее — на небесах. Может быть, поэтому она так слаба.

— Да, — согласилась Джудит. — Ну, а теперь насчет платья…

Бронуин махнула рукой.

— Это был только предлог, чтобы дать Мери отдохнуть.

Джудит рассмеялась.

— Хотя плащ Стивена тебе идет, все же он не заменит платья. А сейчас пойдем со мной и никаких отговорок.

Час спустя Бронуин стояла, наряженная в платье из сочного темно-зеленого бархата. Цветом оно напоминало лес на закате солнца. Рукава фрипона были из блестящего зеленого шелка; рукава модеста украшала отделка из рыжей лисы. К плечам были прикреплены тяжелые золотые шнуры, спускавшиеся ниже линии глубокого прямоугольного выреза.

— Оно прекрасно, Джудит, — прошептала Бронуин. — Я не знаю, как благодарить тебя. Все вы так добры ко мне.

Джудит поцеловала в щеку свою новую подругу.

— Сейчас я должна заняться хозяйством. Может быть, Стивен захочет посмотреть на новое платье? — предположила она.

Бронуин отвернулась. Стивен лишь сказал бы, что у платья слишком низкий вырез, или сделал бы другое, похожее замечание.

Когда Джудит ушла, Бронуин спустилась вниз и вышла на холодный двор. Она набросила на плечи отороченную лисой накидку и направилась к конюшне.

— Бронуин, — позвал ее незнакомый голос, когда она вошла в темное помещение.

Она вгляделась в темноту и увидела мужчину, который утром дрался с одним из людей Стивена — Джорджем.

— Да, — ответила Бронуин. — В чем дело? Даже в темноте было видно, как сверкнули его глаза.