Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Запах крови

ModernLib.Net / Триллеры / Деревянко Илья / Запах крови - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 1)
Автор: Деревянко Илья
Жанр: Триллеры

 

 


Илья Деревянко

Запах крови

ПРОЛОГ

Омерзительное зловоние, проникая в ноздри, вызывает тошноту. Стоящие рядом солдаты борются с позывами рвоты. Даже мне, их командиру, проведшему на различных войнах большую часть взрослой жизни, становится не по себе. В принципе в запахе, висящем под сводами сумрачного подвального помещения, нет ничего сверхъестественного. Разлагающаяся человеческая кровь. Всего-то навсего. Нюхивали не раз и в Афганистане, и в различных «горячих точках» постсоветского пространства, и, наконец, здесь, в Чечне. Но уж больно силен он в этом поганом подземелье! Буквально пропитал насквозь стены, пол, потолок... Впрочем, оно неудивительно! В здании, захваченном нами сегодня на рассвете, длительное время располагался отдел контрразведки «армии республики Ичкерия». Застигнутые врасплох чичи[1] не успели избавиться от трупов замученных. Вон в углу целая груда изуродованных тел: содранная кожа, выколотые или выжженные глаза, отрезанные... Нет, не стоит вдаваться в подробности. Слишком запредельное зрелище! Воспетые продажной «демократической» прессой чеченские «борцы за независимость» изобразили на своем «государственном» гербе волка. Чудовищное, незаслуженное оскорбление для такого симпатичного зверюги! В данной ситуации, пожалуй, подошла бы лишь гнусная облезлая гиена с раззявленной слюнявой пастью. Чертовы выродки!

– Захватили пленного, товарищ майор, – брезгливо зажимая нос, докладывает спустившийся по лестнице сержант Пархоменко.

– Допросили? – интересуюсь я.

– Ага.

– Ну и?..

– Местным «гестапо» заведовал некий Вахидов Аслан Алиевич. Ухитрился удрать, сука, в самом начале боя. Остальных мы замочили. Вся документация в сейфе на втором этаже. Чичи не успели в спешке ни вывезти ее, ни уничтожить. – Сержант замолкает, пристально разглядывая останки вахидовских жертв.

– Пленный знает что-нибудь еще? – уточняю я.

– Нет, – морщится парень.

– В расход козла!

Молча кивнув, Пархоменко удаляется. Спустя пару минут слышится приглушенный толстыми стенами одиночный выстрел...

Я просыпаюсь.

За окном ясное голубое небо. На ветвях деревьев больничного сада щедрое осеннее золото. Белоснежные накрахмаленные простыни. Тишина. Палата так называемая «сервисная».

Я лежу в ней один, под чужой фамилией. Под собственной меня давно бы прикончили. По всей Москве на меня охота объявлена. Спасибо Степке Демьяненко – приютил. Дает возможность отлежаться. На тумбочке у изголовья замечаю букет цветов в стеклянной вазе. Наверное, медсестричка Катя принесла, пока я спал. Милая девочка!.. Запах крови между тем хоть и ослабел значительно, но полностью не исчезает. Неужели крыша поехала?!.

А-а-а, опять повязка на ляжке протекла! Ну, это ничего, это пустяки! У меня два сквозных пулевых ранения – в грудь (ни легкое, ни сердце, по счастью, не задеты) да в мякоть левой ноги. Вторая рана совсем несерьезна, однако постоянно кровоточит... Ладно, перекантуемся. Чай, не впервой...

Извините, забыл представиться: майор Скрябин Алексей Иванович, 1964 года рождения, русский, холост (вернее, разведен), детей нет. Родители погибли в авиакатастрофе в 1991 году. По профессии – военный. Срочную службу проходил в Афганистане, в разведроте. Затем Рязанское воздушно-десантное училище. Далее, до конца 1996 года – офицер ВДВ. Вскоре после окончания чеченской войны наш полк расформировали, но безработным я не остался.

Старый сослуживец по Афганистану, а ныне подполковник внутренних войск Иван Сизов предложил перейти к нему в часть, дислоцированную на границе Ставропольского края. Согласился. Куда денешься в условиях «реформы вооруженных сил», будь она трижды проклята[2]! Там и тянул лямку вплоть до весны 1999 года. А дальше...

18 мая в ходе ожесточенного вооруженного столкновения мои бойцы захватили живьем трех ублюдков, пришедших с территории Чечни похищать очередного заложника. Вообще-то «джигитов» явилось семеро, но четверых убили в процессе перестрелки. Операция обошлась нам дорогой ценой. Двое пацанов-первогодков погибли, двое получили тяжелые ранения. Взглянув на наглые бородатые морды чеченов, я пришел в неистовую ярость, поскольку узнал одного. Однажды мы уже брали его в октябре прошлого года, сдали согласно инструкции в «органы» – и вот на тебе! На свободе, гнида! То ли откупился, то ли еще чего, но на свободе! В мальчишек моих стреляет с воплями «Аллах акбар!». С-с-сволочь!!! Снова передать «куда положено»?! Ну нет! Хватит!!!

Короче, я велел ребятам вздернуть задержанных на первых попавшихся осинах... История получила огласку, и меня едва не отдали под суд за самоуправство. Помог опять-таки Ваня Сизов. Задействовал какие-то надежные связи в медицинских кругах.

В результате вашего покорного слугу не отправили хлебать тухлую баланду за колючей проволокой, а культурненько комиссовали, объявив психически неполноценным по причине полученной при штурме Грозного контузии. Благополучно избежав тюряги, я в двадцатых числах июля 1999 года вернулся в Москву, где когда-то родился и где умершая полгода назад двоюродная тетка завещала мне, единственному родственнику, свою однокомнатную приватизированную квартиру на окраине города. Денег к тому времени оставалось в обрез. Перспективы устроиться на более или менее оплачиваемую работу представлялись чрезвычайно зыбкими и туманными, но... на четвертый день по прибытии работа нашла меня сама! В лице руководителя банка «Омега»[3] Петра Сергеевича Головлева, у которого я в далеком прошлом, еще до службы в армии, занимался карате. Встретились утром на улице. Как мне показалось – случайно. Он ехал в роскошном лимузине, я топал пешком по тротуару. Опуская подробности встречи, скажу: Головлев практически сразу предложил мне работать у него в банке «главным консультантом по вопросам безопасности» с окладом пять тысяч долларов в месяц. Причем половина – авансом. Завороженный столь царскими условиями, я не колебался ни полсекунды. Тем же вечером я отпраздновал «счастливый случай» двумя бутылками водки в одиночку. Вскоре, правда, выяснилось, что «счастливый случай» не имеет к моему удачному трудоустройству ни малейшего отношения. В приватной беседе с новым шефом я узнал, что он заблаговременно навел обо мне подробные справки по линии МВД, однако... изрядно облапошился! Проще говоря, ему предоставили в корне неверную информацию. Эмвэдэшный осведомитель Петра Сергеевича по скудоумию или по разгильдяйству перепутал меня с кем-то имеющим похожую фамилию...

– Майор внутренних войск Скрябин Алексей Иванович уволен со службы за преступное поведение, несовместимое со званием офицера, а избежать длительной отсидки сумел, лишь закосив под дурака. Гы-гы! – вслух с шутливым пафосом зачитал полученную им неофициальную справку банкир. В целом все вроде бы сходилось, и я возражать не стал, не догадываясь, что под «преступным поведением, несовместимым со званием офицера» источник Головлева подразумевал вовсе не самовольное повешение трех абреков, а хищение войскового имущества в особо крупных размерах. Меня попросту приняли за абсолютно другого человека! К сожалению, я понял это слишком поздно...

Вышеозначенный разговор с Головлевым происходил, «мягко говоря», не на совсем трезвую голову. Бывший сэнсэй[4] предложил «дерябнуть по стаканчику» за, как он выразился, «теплое старое знакомство» и, приняв на грудь около литра коньяка, я не обратил особого внимания на пьяные слова Петра Сергеевича: «Нам, Леша, н-нужны, и-ик, люди вроде тебя! На-а-адежные люди! Только у нас... и-ик... не воруй! Мы с-сами, хе-хе, с усами! А б-будешь служить в-верно – з-заработаешь г-гораздо больше, чем украдешь! П-понятно?! И-ик!..»

Отворилась дверь. На пороге появилась хорошенькая восемнадцатилетняя медсестра Катя.

– О господи! – заметив сочащуюся кровью повязку, воскликнула девушка. – Погодите минутку! Сейчас позову доктора!

– Не надо попусту врачей беспокоить, малышка, – улыбнулся я. – Просто поменяй бинты, если не трудно...

Когда Катя, закончив перевязку, ушла, я прикурил сигарету и оперся локтем о подушку. «Хорошо здесь, – подумал я. – Но долго так продолжаться не может. Рано или поздно найдут и добьют. У Головлева огромные возможности плюс страстное желание избавиться от опасного свидетеля... А Степану не поздоровится! Его скорее всего тоже уничтожат. Нехорошо подставлять друзей! Поэтому завтра, пожалуй, придется сматывать удочки. Ходить, слава богу, в состоянии... Круто я все-таки влип! Ничего не скажешь! Похлеще, чем иной раз на войне бывает!» Я тяжело вздохнул, сминая окурок в пепельнице. Вы спросите, с чего все началось? Гм-м... с излишнего служебного рвения. Да-да, именно с него!..

Часть I

ЧАС ОБОРОТНЯ

ГЛАВА 1

Басаева и Хаттаба нужно уничтожить уже хотя бы потому, чтобы они не говорили лишнего на допросах.

Газета «Криминальная хроника», 1999, № 10, с. 2.

Должность «главного консультанта по вопросам безопасности» представляла собой нечто среднее между начальником охраны, личным советником шефа и психотерапевтом. Долларовый миллионер, глава процветающего банка «Омега», обладатель черного пояса по карате Петр Сергеевич Головлев панически боялся заказного убийства. Ему повсюду мерещились затаившиеся киллеры со снайперскими винтовками новейшего образца, мощные бомбы с часовым механизмом и так далее и тому подобное. Банкира круглосуточно терзал животный страх смерти, и не без основания! То, что я узнал о нем недавно... Впрочем, об этом чуть позже... А тогда, в конце июля, я с пылом взялся за дело. Полностью застраховать человека от руки профессионального наемного убийцы невозможно. Подобную гарантию способен дать один лишь господь бог. Тем не менее я сделал все от меня зависящее, дабы свести до минимума вероятность удачного покушения. Во-первых, определил сектора обстрела в окрестностях банка и около дома Головлева. Каждый раз перед прибытием шефа на работу или перед его возвращением домой вооруженные до зубов секьюрити «Омеги» тщательнейшим образом обследовали соответствующие точки. Во-вторых, они же при помощи миноискателей и приобретенной за бешеные деньги специально натасканной собачки регулярно проверяли машины Петра Сергеевича на предмет наличия взрывчатки. В-третьих, я посоветовал Головлеву напрочь забыть о пунктуальности, приезжать в офис и покидать его всегда в разное время, постоянно менять маршруты передвижения по городу. Были и другие меры предосторожности, описывать которые слишком долго... Помимо прочего, мне приходилось ежедневно успокаивать расстроенные нервы работодателя подробным перечислением очередных шагов, предпринятых мною с целью обезопасить его драгоценную персону.

– Молодец Скрябин! – неизменно хвалил меня шеф. – Продолжай в том же духе! – Однако в заключение обязательно добавлял: – Будь бдительнее, Алексей! Враги не дремлют! Ты, без сомнения, работаешь отлично, но и они далеко не идиоты! Способны на любое коварство! Держи ухо востро!

Я и держал. А в середине октября, обеспокоенный разгулом терроризма в стране, решил взять под негласный контроль сотрудников «Омеги». Ведь если среди них заведется предатель – дело плохо! Иуда с легкостью подставит Головлева убийцам, и никакие мои прежние ухищрения не помогут! Втайне от всех (в том числе от Петра Сергеевича, которому я хотел сделать подарок ко дню рождения) я в течение десяти дней оборудовал помещения банка хорошо замаскированными подслушивающими устройствами. Технически это оказалось не очень сложно. Я с юных лет всерьез увлекался радиотехникой, а «жучки»[5] сейчас можно запросто купить на рынке. Теперь я мог, не выходя из своего кабинета, прослушивать любой закуток «Омеги» и при желании записывать разговоры на пленку. В понедельник 27 сентября во второй половине дня я начал контрольную проверку системы и первым делом подключился к кабинету заместителя шефа Леонида Викторовича Курочкина.

– ...цать единиц мало! – услышал я обрывок фразы, произнесенной с ощутимым кавказским акцентом.

– Больше пока не можем! – отозвался знакомый баритон Курочкина.

– Скажи уж лучше, что поскупились! Пойми, Леонид, финансы нужны Ичкерии как воздух! Федералы сильно давят. Бомбами, сволочи, утюжат! Оружие новое покупать надо, особенно зенитки! Людям платить. – В голосе кавказца зазвучали умоляющие нотки.

– Не обессудь, Аслан. Сам знаешь, какая обстановка тяжелая. Мы вынуждены соблюдать предельную осторожность! – сожалеющим тоном ответил зам Головлева.

– Э-э-э, слушай, не мели ерунды, Леонид! – гортанно возмутился Аслан. – Об-ста-новка! Ха! Вон Березовского документально уличили в сотрудничестве с Басаевым, с Удуговым... Вся страна слышала по телевизору запись их переговоров – и хоть бы хны! «Органы» словно воды в рот набрали!

– У Березовского связи малость покруче наших, – осторожно заметил Курочкин. – Борису Абрамовичу президентская дочь «крышу» обеспечивает!

Несколько секунд оба собеседника молчали. Кавказец раздраженно кряхтел и с хрустом чесался.

– Я видел сегодня в вашем офисе одного человека, – неожиданно сказал он. – Высокий, светловолосый, атлетического телосложения, на левой щеке шрам... Кто таков?

– Консультант Головлева по вопросам безопасности. Бывший майор МВД, погоревший на воровстве, – усмехнулся Курочкин. – А чегой-то ты, уважаемый господин Вахидов, так взволновался? В сердце наш блондинчик запал? Тогда я вынужден тебя разочаровать! Он спит исключительно с женщинами, и тебе, Аслан, хи-хи, ничего не светит! Увы, мой друг, увы!

– Перестань дурковать! – зло огрызнулся чеченец. – Ваш консультант как две капли воды похож на типа, за голову которого я лично в 1996 году назначил награду в пятьдесят тысяч долларов.

– Да ну? – оживился Леонид Викторович.

– Баранки гну! – грубо рявкнул Вахидов. – Тебе все смехуечки! Тот гад, офицер спецназа ВДВ, поголовно вырезал моих людей из Б-ского отделения контрразведки Ичкерии. Я сам чудом спасся.

– Успокойся! – рассмеялся Курочкин. – Еще раз повторяю: наш– обыкновенный ворюга-вэвэшник! Со спецназом ВДВ рядом не валялся.

– А как его фамилия? – не отставал Аслан. – Случайно не Скрябин?

– Точно не помню, – немного помедлив, молвил Леонид Викторович. – Нужно у Петра выяснить...

– Выясни обязательно! – буркнул Вахидов и вдруг насторожился: – Ты уверен, Леонид, что кабинет не прослушивается?

– На сто процентов! – безапелляционно брякнул заместитель шефа.

– На сто, значит? Гм-м, тебе я верю, – проворчал чеченец. – И все же давай продолжим беседу в другом месте! Допустим, в моей машине!

– Как хочешь, – равнодушно согласился Курочкин.

Послышались звуки отодвигаемых кресел, шаги... Затем хлопнула дверь. Я откинулся на спинку стула, утирая рукавом вспотевший лоб.

«Ни хрена себе сюрприз! – вихрем пронеслось в голове. – Курочкин якшается с чеченскими сепаратистами! У, тва-а-арь!!!» – Прикурив сигарету, я усилием воли подавил захлестнувшую душу бешеную ярость и попытался трезво осмыслить ситуацию... Итак, заместитель шефа тесно связан с тем самым выродком и садистом Вахидовым, который сумел ускользнуть от моих пацанов три с половиной года назад. Мало того, судя по перехвату, Курочкин финансирует банды экстремистов в разгаре новой войны на Северном Кавказе. Каков мерзавец! Интересно, знает ли об этом Петр Сергеевич? Минут пятнадцать я всячески обмозговывал данный вопрос и наконец пришел к выводу – нет, не знает! Не тот человек! Не способен он делать бизнес на крови русских ребят. Такое просто невозможно! Насколько я помнил Головлева по временам своей юности, он всегда являлся твердокаменным патриотом. На тренировках не упускал случая напомнить нам, ученикам, о святом долге советского человека защищать Родину, а узнав, что я незадолго до призыва в армию написал в военкомате заявление с просьбой послать меня служить в Афганистан, произнес прямо в спортзале длинную прочувственную речь.

«Наверняка гнида Курочкин действует самостоятельно, нагло обманывая шефа, – заключил я. – Головлев подозревает неладное, недаром он постоянно опасается покушения, но конкретных доказательств не имеет. Ну ничего! Теперь, слава богу, они есть!»

Прихватив пленку, я не мешкая направился к Петру Сергеевичу...

Прослушав записи от начала до конца, Головлев смертельно побледнел, опустил глаза.

– Сам додумался или подсказал кто? – глухо спросил он.

– Вы о чем? – не понял я.

– О прослушивании помещений банка! – Кончики пальцев шефа нервно барабанили по столу.

– Конечно, сам! Кто мне будет подсказывать? – искренне удивился я. – Хотел сделать вам подарок ко дню рождения.

– Н-д-да уж! Подарочек получился отменный, – криво усмехнулся хозяин «Омеги». – Прямо-таки сногсшибательный! Кстати, давно ты его подготовил? – На лице Головлева мелькнуло странное выражение.

– Нет, – отрицательно покачал головой я. – Организация системы тотальной прослушки только-только завершена. Сегодня проводилась первая проверка. И вот результат!

Петр Сергеевич шумно перевел дыхание.

– Ай да Ленька! Ай да негодяй! – избегая встречаться со мной взглядом, негодующе вскричал он. – Не ожидал я подобной подлости! Ох не ожидал! Пригрел гадюку на груди! Спасибо, Леша, открыл мне глаза! Да, между нами, чечен, помнится, говорил, будто бы ты всех его людей угробил. Это правда?

Я вкратце поведал Головлеву о захвате Б-ского отделения ичкерской контрразведки и найденных там вещественных доказательствах изуверской деятельности Аслана Вахидова.

Хозяин «Омеги» удрученно поцокал языком.

– И с эдаким зверьем засранец Курочкин дружбу водит! – уставившись в пол, произнес он, по-прежнему барабаня пальцами по краешку стола. – Безобразие! Позор! А ты, Алексей, герой! Однако каковы перипетии судьбы! Вчера герой, сегодня казнокрад, еле-еле увернувшийся от тюряги... Впрочем, понимаю! Вкусно! Вкусно покушать всякий любит!

– Погодите, Петр Сергеевич! – раздраженно перебил я. – Тут какое-то недоразумение. Я ничего не крал!

– Неужели?! – ехидно сощурился Головлев. – Тогда почему тебя поперли из армии? Почему майор Скрябин был вынужден косить под дурака? Ась?!

– Потому что приказал повесить трех чеченских ублюдков, а начальство решило продемонстрировать правозащитное рвение, – хмуро пояснил я. – Чечен лишь недавно начали мочить как полагается. Раньше же нянчились, словно дураки с писаной торбой!

Петр Сергеевич вздрогнул, стиснул кулаки и из бледного сделался пунцово-красным. На висках набухли вены, левый уголок рта задергался в тике.

– Выходит, эмвэдэшники предоставили заведомо ложную информацию! – сквозь зубы процедил он. – Обманули, сучары. Туфту впарили: «хищение войскового имущества в особо крупных размерах». А ты вот, оказывается, чем проштрафился! Ин-те-рес-ненько!

– По-вашему, лучше быть ворюгой? – холодно осведомился я.

– Конечно, нет! – пылко заверил опомнившийся Головлев. – Ты молодец, Алексей! Просто я малость ошарашен и, честно сказать, приятно удивлен! Мо-ло-дец! – с выражением повторил Петр Сергеевич. – Я тобой горжусь! А по поводу Курочкина не беспокойся. Сегодня же разберусь с подлецом. Мало не покажется ни самому Ленечке, ни его чеченскому подельнику! – Головлев резко ударил кулаком по столу. Полированная поверхность дала глубокую трещину.

– Давайте вместе, – предложил я. – Вахидов опасная сволочь, а у меня неплохой опыт по части борьбы с ему подобными!

– Нет-нет! – замахал руками хозяин «Омеги». – Ни в коем случае! Преступниками займется ФСБ. Ты же свою работу выполнил! Иди отдыхай... Но одна просьба – из дома не отлучайся. Когда все закончится, я безотлагательно свяжусь с тобой. Отпразднуем очищение от скверны! Ну, до встречи! – Головлев стиснул мою ладонь в железном рукопожатии и лично проводил до выхода из банка...

ГЛАВА 2

Квартира, завещанная мне покойной тетей Верой, располагалась в панельной пятиэтажке неподалеку от платформы Дегунино Савеловской железной дороги. Дом стоял в глубине просторного, заросшего разлапистыми деревьями двора – пустынного днем и неприятно оживленного по вечерам, когда там собиралась хмельная, вооруженная орущими магнитофонами молодежь. С удовольствием вдыхая полной грудью свежий прохладный воздух, я неторопливо прошел к своему подъезду. «Выпью-ка водки! Сниму стресс!» – подумал я, но тут же прогнал предательскую мыслишку.

Пить нужно уметь. Я же, как и большинство нашего населения, к сожалению, не умею. Начинается все вроде бы культурно – с «рюмочки под хорошую закуску», а заканчивается тяжелым запоем, жуткими похмельными страданиями и невероятным отвращением к распухшей кривой роже в зеркале. Иногда, правда, мне удавалось преодолеть желание «продолжить» и действительно остановиться на рюмке, в крайнем случае на бутылке, но только иногда! Так что лучше не рисковать! Особенно сегодня, поскольку сердце упорно предрекает неукротимо надвигающуюся беду...

Зайдя в квартиру, я приготовил большую пол-литровую кружку зеленого чая без сахара и, медленно потягивая ароматный напиток, попытался осмыслить предпосылки столь настойчивых дурных предчувствий: «Перехваченный разговор Курочкина с недобитым чеченским зверюгой?.. Нет, это не повод для беспокойства. Ведь я сразу известил шефа... А стоило ли? Разумеется, да... или нет? Почему он так обозлился, узнав, что я не крал казенного имущества? Обругал эмвэдэшные источники «сучарами» за ложную информацию... И глаза! На протяжении всей беседы шеф ни разу не встретился со мною взглядом. Очень странно! Неужели Головлев замешан?.. Да нет, чепуха! Он всегда был человеком порядочным...» Долго мучился я подобными размышлениями и наконец убедил себя в следующем: Петр Сергеевич ничего не знал о грязных делишках Леонида Викторовича... А злился потому, что менты «впарили туфту», взяв за нее бакшиш как за чистую правду. Такое никому не понравится, тем более солидному бизнесмену!..

Тем временем на улице полностью стемнело. На небо выкатилась тусклая луна. В окнах окрестных домов зажегся свет. Во дворе придурковато завыли магнитофоны. Устало зевнув, я разделся до плавок, улегся в постель и быстро уснул...

* * *

Здоровенная, до самого потолка, груда засаленных долларовых бумажек остро воняла запекшейся кровью. Больше в просторном незнакомом помещении не было ничего, в том числе ни окон, ни дверей, ни даже лампы. Больно режущий глаза сиреневый свет лился непонятно откуда. С удивлением и отвращением я озирался по сторонам. Каким адским ветром меня сюда занесло? Неожиданно куча зашевелилась, и из нее выполз на четвереньках Петр Сергеевич Головлев – в строгом деловом костюме, при галстуке и... со шматком скользких человеческих внутренностей в правой руке! Физиономию хозяина «Омеги» искажала поганая вурдалачья гримаса, а изо рта торчали длинные желтые клыки.

– Салют, Лешка! – судорожно облизываясь синим раздвоенным языком, прохрипел он. – Наше вам с кисточкой. Держи-ка, подкрепись! – Банкир с силой запустил мне в голову свою мерзопакостную ношу. Я едва успел увернуться. Кровавый ком, чавкнув, влепился в стену.

– Ах так! Не слушаться сэнсэя?! – взревел Петр Сергеевич. – Зазнался, щенок! Оборзел! Ну я те покажу, где раки зимуют! Э-гей, ребята! Проучите наглеца!

Из дальнего угла вышли несколько одетых в борцовские трико мертвецов с застывшими безразличными лицами, пустыми провалами глазниц и пятнами тления на обнаженных участках кожи. Повинуясь мановению пальца банкира, трупы молча бросились на меня, однако двигались они довольно вяло и вообще были все какие-то дряблые, трухлявые... В результате я без особого труда разделался с нежитью и с отвращением вытер об одежду перепачканные зловонной жижей руки.

– Ничего, малыш, ничего! – заскрежетал зубами Головлев. – По-го-ди-и-и!!! Ты не представляешь, сопляк, с кемсвязался! Ща-а-ас приступим к основной программе!

В следующий момент Петр Сергеевич превратился в чудовищных размеров черного паука и стремительно прыгнул мне на грудь, с ходу повалив на пол. Я задохнулся под гнусной тяжестью, напрягся в попытке освободиться и... проснулся. В квартире и на улице за окном было тихо. Мерно тикали настенные часы, показывающие половину четвертого ночи. Подушка под головой намокла от пота.

– Ф-ф-ф-ф! – с облегчением выдохнул я, обводя глазами знакомые стены со старенькими обоями в цветочек. – Всего-навсего дурацкий сон! Бывает!

Я потянулся за лежащими на журнальном столике сигаретами и внезапно замер. Кто-то вкрадчиво ковырялся отмычкой в дверном замке. Раздумывать, откуда взялись незваные гости, пришедшие явно не с дружескими намерениями, не оставалось времени. Богатый боевой опыт научил меня – ввиду опасности сперва действуй, потом рассуждай. Иначе не выживешь. Бесшумно соскочив на пол, я поискал глазами что-нибудь, напоминавшее оружие, но ничего подходящего, кроме чугунной пепельницы, в спешке да в потемках не нашел и, торопливо схватив ее, спрятался за занавеской. Немудреный теткин замок сдался быстро. В прихожей послышались осторожные шаги и гортанный шепот. Обостренным до предела слухом я распознал чеченскую речь, которую довольно сносно изучил за период прошлой кавказской войны.

– Мухи, Шамиль, брать живьем. Я подстрахую выход! – распорядился кто-то – очевидно, главный.

«Живьем – это хорошо! – подумал я. – Значит, сразу палить не станут. Есть шанс выкрутиться». В том, что пришельцы вооружены, я ни секунды не сомневался. А у самого как назло ствола не было. Головлев обещал устроить лицензию на ношение оружия, да так и не сделал... В комнату на цыпочках вошли двое и, не включая света, двинулись к кровати. Один, ростом повыше, держал наготове веревку, другой, поменьше, – скомканную тряпку, издающую резкий запах хлороформа. В него-то я и метнул пепельницу, угодив ему точно в висок. Даже не пикнув, «низенький» рухнул лицом на постель. Прежде чем «длинный» успел осознать, в чем, собственно, дело, я в прыжке настиг его, жестоким ударом боевого карате сломал ему шею и вытащил из-за пояса брюк покойника пистолет с глушителем.

– Э-эй, пойди сюда, помощь нужна! – по-чеченски шепнул я, обращаясь к стерегущему выход, и, когда тот появился в дверном проеме, выстрелил два раза, целясь в голову, поскольку подозревал наличие бронежилета. Невзирая на темноту, обе пули попали в цель. «Матч закончился со счетом три – ноль!» – мысленно констатировал я, зажигая свет. Затем внимательно осмотрел чеченцев. Все трое были мертвы и, как ни странно, внешностью мало походили на выходцев с Кавказа. По крайней мере двое. Третьему крупнокалиберные пули начисто снесли череп. Я тщательно обыскал тела, разжившись в результате еще двумя пистолетами, а также тремя комплектами документов.

Вопреки ожиданиям, бронежилета ни у одного из убитых не оказалось, а в документах значились русские имена и фамилии! Я аж присвистнул от удивления. Ну и ну! Хитрые, сволочи! Милиция усердно ловит «мамедов», а тут, пожалуйте, Ванька по паспорту плюс почти славянская физиономия! Лихо замаскировались! Не подкопаешься! «Кто их подослал? – глядя на дохлых «джигитов», мрачно подумал я. – Наверняка собака Вахидов! Значит, Петр Сергеевич не сумел разобраться ни с ним, ни с Курочкиным? А может, шеф уже мертв?» Вспотев от волнения, я набрал номер мобильного телефона Головлева.

– Слушаю! – после третьего гудка донесся из трубки отрывистый голос хозяина «Омеги». Представившись, я подробно поведал ему о случившемся. Петр Сергеевич долго молчал.

– Приезжай ко мне немедленно! – задушенно сказал наконец он. – Только не домой! Там небезопасно! Встретимся у... – Головлев продиктовал адрес. – Постарайся не задерживаться! – в заключение добавил он.

– А трупы? – поинтересовался я.

– Не волнуйся! Мои люди от них избавятся! – Петр Сергеевич дал отбой.

Я достал из кладовки кусок брезента, уложил на него мертвецов, чтобы кровь не протекла вниз, к соседям, оставил два трофейных ствола в хитром тайнике под ванной, один захватил с собой, торопливо оделся, рассовал по карманам конфискованные документы, чтобы показать шефу, и, заперев дверь, вышел на улицу...

* * *

Ввиду позднего или слишком раннего (кому как) времени до места встречи пришлось добираться долго. Еле-еле поймал частника. Я по-прежнему не подозревал подвоха. Вы спросите: а как же сон?

Ответ прост: тогда я ни капли не верил в вещие сны, да и сейчас отношусь к ним с большим недоверием. Хотя тот, с грудой воняющих кровью долларов да Петром Сергеевичем в образе черного паука, оказался в самую точку! В общем, приблизительно в шесть утра я прибыл в Н-ский район на Б-скую улицу к приземистому старому зданию под номером 13. В окошке первого этажа горел свет. Расплатившись с водителем, я выбрался из машины, подошел к единственному подъезду и, не обнаружив звонка, постучал кулаком в обитую железом дверь. Она практически сразу отворилась. В проходе стоял криво улыбающийся хозяин «Омеги».

– Заходи! – посторонившись, пригласил Головлев. – Мы тебя буквально заждались!

– Кто это – мы? – насторожился я.

– Да друзья, друзья, заходи! – нетерпеливо повторил бывший тренер.

– Выйдите-ка лучше вы наружу! – нутром почуяв исходящую от Головлева опасность, выдвинул контрпредложение я и отступил на пару шагов. Лицо банкира страшно исказилось.

– Сучонок паршивый! – по-гадючьи зашипел он и вдруг крикнул пронзительно: – Взять гада!!!

Я рефлекторно отшатнулся влево. На то место, где мгновение назад находился мой затылок, с размаху опустилась тяжелая деревянная доска. Машинально отразив следующий удар, ногой под ребра, я прыгнул далеко в сторону и прижался спиной к кирпичной стене. Нападавших было пятеро. Судя по всему, они прятались в ближайшей подворотне. Крепкие спортивные ребята. Лиц в потемках я не разглядел. Слаженно, как волчья стая, они обступили меня полукругом.

– Живьем брать! – гаркнул хозяин «Омеги».

Все пятеро синхронно бросились вперед. В их действиях чувствовалась хорошая выучка и умение работать в команде. Однако они, очевидно, плохо представляли, с кем имеют дело[6]. За что немедленно и поплатились. Сломав руку одному, я толкнул его на второго, треснул их головами друг о друга, не меняя ритма движения, «достал» носком ботинка в коленную чашечку третьего и клинковым ударом разбил кадык четвертому. Твердый кулак пятого сокрушил мне скулу, но я умудрился сохранить равновесие, сорвав дистанцию, выбил ему тычком сложенных ковшиком пальцев левый глаз, самбистской подсечкой повалил на землю и провел добивающий удар ступней сверху в горло. Бывший тренер, похоже, не ожидавший от меня подобной прыти, побледнел, попятился в глубь здания.


  • Страницы:
    1, 2