Пятая воздушная

      Перед началом Белгородско-Харьковской операции штабом армии был разработан план-график боевых действий частей 5-й воздушной армии на первый день операции. Предусматривалось произвести два бомбовых удара по переднему краю обороны противника. Первый удар наносился силами 50 пикирующих бомбардировщиков Пе-2 по штабам, артиллерийским позициям и узлам сопротивления врага перед началом артиллерийской подготовки. Возглавить эту группу поручалось командиру 1-й гвардейской бомбардировочной авиадивизии полковнику Ф. И. Добышу. Атаку пехоты и танков поддерживали 100 бомбардировщиков Пе-2 двумя группами (по 50 самолетов в каждой). Группы возглавляли комкор И. С. Полбин и командир 293-й бомбардировочной авиадивизии полковник Г. В. Грибакин. В соответствии с планом-графиком они должны были наносить бомбовые удары по переднему краю вражеской обороны. Одновременно предусматривалось, что атаку пехоты и танков с самого начала будут поддерживать группы штурмовиков Ил-2 (до 20-30 самолетов в каждой). По указанию генерала И. С. Конева впервые в боевой практике штурмовой авиации намечалось следование групп Ил-2 непрерывным потоком.
      По плану-графику истребителям 4-го авиакорпуса ставилась задача на прикрытие наземных войск с воздуха группами по 10-14 самолетов. Они должны были на протяжении всего боевого дня вылетать в зоны появления гитлеровской авиации, вступать в воздушные бои и уничтожать самолеты врага, отражая их попытки прорваться в район боевых действий советских наземных войск.
      С ведущими групп бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей сопровождения была проведена конференция. На основе боевого опыта было решено, что встреча с истребителями сопровождения должна происходить над их аэродромом, для чего ведущие бомбардировщиков и штурмовиков по радио обязаны были вызывать свою группу. В боевых порядках истребителей предполагалось иметь группу непосредственного сопровождения и ударную группу.
      Наиболее сложными оказались вопросы организации взаимодействия авиации с артиллерией и танками в ходе авиационной поддержки войск. По опыту прошедших боев было известно, что там, где действовали танки, не было четко выраженной линии фронта, использование дымов и полотнищ тоже исключалось, поэтому детально отрабатывалось взаимодействие по месту и времени. Планировалось обозначать свои войска с помощью сигнальных ракет, опознавательных знаков, нанесенных на башни танков и самоходных установок. Наведение самолетов на наземные цели должно было производиться по радио.
      При подготовке летного состава большое значение придавалось личному общению командиров групп штурмовиков с авиационным представителем авианаводчиком, который, как правило, располагался в командирском танке в голове колонны. По распоряжению командующего 5-й воздушной армией генерала С. К. Горюнова ведущие групп и офицеры штабов авиаполков выезжали в стрелковые и танковые части на рекогносцировку местности, чтобы увидеть оборонительную полосу, которую нужно было прорвать.
      Батальоны аэродромного обслуживания и инженерно-аэродромные подразделения под руководством начальника аэродромного отдела тыла армии подполковника Г. Н. Абаева сумели в исключительно короткий срок, работая днем и ночью, подготовить прифронтовые аэродромы, на которые заблаговременно перебазировались части истребительной и штурмовой авиации. В непосредственной близости к ним были сосредоточены максимально возможные запасы горючего и боеприпасов.
      Инженерно-авиационная служба под руководством
      главного инженера армии инженер-полковника А. Г. Руденко ускорила ремонт материальной части неисправных самолетов. Все они к началу операции были введены в строй.
      Штурманская служба воздушной армии, возглавляемая подполковником М. Н. Галимовым, сумела своевременно обеспечить соединения и части точными расчетами на поражение узлов сопротивления врага не только на первый день операции, но и на последующий период с учетом продвижения войск фронта вперед.
      Большую работу провели связисты во главе с майором И. С. Давыдовым. В ходе наступления командиры л штабы соединений могли быстро связаться как со своими авиационными частями, так и с наземными войсками.
      Много работы выпало на долю воздушных разведчиков. До мельчайших подробностей была исследована намеченная полоса прорыва, выявлены тактические и оперативные резервы врага. Наиболее опытные экипажи 511-го авиаполка, возглавляемые старшими лейтенантами В. Г. Завадским, Г. Г. Лядовым, лейтенантами С. И. Коханюком и Н. К. Савенковым, со средних высот на самолетах Пе-2 провели не только плановые, но и перспективные съемки, особенно вдоль железных и шоссейных дорог. К выполнению перспективных съемок с малых высот были привлечены экипажи штурмовиков В. Т. Веревкина, Г. Т. Красоты, Б. В. Лопатина и В. М. Лыкова.
      На основании данных воздушной разведки штаб фронта издал карту-схему оборонительного рубежа противника и разослал ее во все наземные армии. Авиационным корпусам и дивизиям были даны схемы артиллерийских позиций врага и его опорных пунктов, а также других объектов, которые могли препятствовать продвижению советских войск.
      На период боев впервые в практике воздушной армии перед авиаторами 511-го авиаполка была поставлена задача: непрерывно вести наблюдение за полем боя и сообщать по радио на командные пункты наземных войск и авиационных командиров данные о состоянии воздушной обстановки, своевременно предупреждать их о приближении групп вражеских бомбардировщиков, об обнаруженных скоплениях танков и пехоты, о перегруппировках немецко-фашистских войск.
      В период подготовки к контрнаступлению большую работу провели политорганы и партийные организации, мобилизуя личный состав авиационных частей на успешное выполнение предстоящих задач. Политической работой руководили заместитель командующего по политической части генерал-майор авиации В. И. Алексеев и начальник политотдела армии полковник Н. М. Проценко. Политотделы (всего в армии, было 16 политотделов дивизий, корпусов и тыловых соединений) возглавляли такие опытные политработники, как генерал-майор авиации Ф. И. Брагин, полковники И. С. Беляков, А. Е. Боев, А. С. Горбунов, К. Г. Присяжнюк, подполковники Е. И. Копылов, А. М. Старчак, А. Т. Фролков. Они вместе с заместителями командиров авиационных полков и батальонов аэродромного обслуживания по политической части, парторгами, комсоргами, агитаторами всю работу направляли на повышение морально-боевых качеств летного состава, популяризацию героических подвигов, совершенных летчиками, разъяснение офицерам, сержантам я солдатам итогов оборонительного сражения на Курской дуге, на обеспечение лучшего выполнения боевых заданий. Во многих парторганизациях подразделений проводились партийные собрания, на которых шла речь о примерности коммунистов при выполнении боевых задач, при подготовке материальной части и выполнении других заданий.
      Регулярно выходили армейская газета "Советский пилот", а также листовки, издаваемые политическим управлением Степного фронта. Они воспитывали ненависть к врагу, призывали воинов к героизму, мужеству, отваге.
      Особое внимание политорганы и партийные организации уделяли приему в Коммунистическую партию. К концу июля 1943 года в партийных организациях 5-й воздушной армии на учете состояло 6519 членов и кандидатов в члены партии. В ряды партии было принято свыше 400 лучших летчиков, техников и младших авиационных специалистов. И в августе партийная организация армии насчитывала 7655 человек. Членами и кандидатами в члены партии стали еще 620 авиаторов{4}.
      Накануне контрнаступления в авиационных полках были проведены митинги, на которых авиаторы поклялись беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков.
      К исходу 2 августа 1943 года 5-я воздушная армия была готова к поддержке войск Степного фронта в их решительном наступлении на белгородско-харьковском направлении. Она имела 563 боеготовых самолета: 126 бомбардировщиков, 181 штурмовик, 240 истребителей и 16 разведчиков{5}. В ходе операции воздушная армия пополнилась 312-й ночной легкобомбардировочной авиационной дивизией (командир полковник П. Н. Кузнецов), имевшей 99 самолетов. Таким образом, в Белгородско-Харьковской операции на каждую армию ударного направления имелось в среднем до 150 самолетов. В резерве командующего воздушной армией оставалось еще 150-200 самолетов для наращивания сил или нанесения удара по подходившим резервам противника.
      Фашистская авиация в полосе действий Степного фронта базировалась на аэродромах Бессоновка, Микояновка, Томаровка, Андреевка, Варваровка, Рогань, Основа, Федирцы, Померки, Сокольники, Полтава и насчитывала 417 самолетов{6}. Разведданные свидетельствовали о том, что противник имел значительно меньше боевых самолетов, чем в начало Курской битвы.
      В составе вражеской авиации продолжали действовать части и соединения, с которыми советские авиаторы дрались в июле. Летчики люфтваффе хорошо пилотировали, грамотно использовали выгодные условия воздушной обстановки. Их командиры, ведущие групп умело выбирали и применяли такие тактические приемы, как внезапность нападения, преимущество в высоте, атаки со стороны солнца. У них были свои охотники, свои асы, сражаться с которыми приходилось в очень нелегкой обстановке.
      На рассвете 3 августа, как и планировалось, по обороне врага нанесли мощный удар две группы бомбардировщиков Пе-2. Одновременно в работу вступила артиллерия. Началась Белгородско-Харьковская операция.
      Вот как об этом вспоминает генерал-полковник авиации С. Н. Гречко: "Строго по плану-графику поднялись в воздух 100 наших бомбардировщиков Пе-2, 25 штурмовиков Ил-2. Под прикрытием 40 истребителей они нанесли мощные удары по основным очагам сопротивления врага, по его боевой технике, огневым средствам и живой силе в полосе прорыва вражеской обороны. Причем если первую нашу группу в 100 бомбардировщиков, возглавляемую комдивом Ф. И. Добышем, гитлеровцы встретили сильным противодействием "эрликонов", то в ходе второго бомбового и штурмового ударов, осуществленных под командованием комкора И. С. Полбина и комдива Г. В. Грибакина, противодействия зенитной артиллерии врага почти не было. Судя по всему, она в значительной мере была уничтожена"{7}.
      Плотность огня бомбардировочного удара составляла 17 т авиабомб на 1 км. Огневые средства противника на участке прорыва были подавлены. После этого штурмовики 1-го авиакорпуса большими группами под прикрытием истребителей начали бомбоштурмовые действия непосредственно по переднему краю противника.
      Используя результаты массированных ударов бомбардировочной и штурмовой авиации 5-й воздушной армии, а также мощной артиллерийской подготовки, войска 53-й армии после двухчасового боя овладели сильно укрепленным рубежом противника лес Журавлиный, колхоз "Смело к труду", высота 209,5, Вислое. За день 53-я и 69-я армии продвинулись на 7-8 км, а 1-й механизированный корпус до 15 км{8}. Танки прорыва вышли на исходные позиции. В течение этого дня части 5-й воздушной армии, обеспечивая прорыв обороны противника и развитие успеха, произвели 1115 самолето-вылетов, из них 623 - на бомбоштурмовые удары по врагу{9}. В среднем бомбардировщики сделали 2,5, штурмовики - 3, истребители - 3,5 самолето-вылета. На немецко-фашистские войска было сброшено около 320 т авиабомб, выпущено 62 тыс. снарядов.
      В процессе наступления выявлялись наиболее упорно обороняемые объекты, куда немедленно направлялась авиация. Например, населенный пункт Вислое, по северной окраине которого проходила линия фронта до начала наступления, представлял собой сильно укрепленный узел, мешавший прорыву переднего края обороны противника. В этот район было направлено 60 Ил-2. Их атакам подвергались в основном артиллерия на огневых позициях и живая сила. В результате бомбоштурмовых действий огневые средства противника были подавлены. Советские части перешли в атаку, и вскоре Вислое было освобождено.
      Выяснилось также, что дальнейшему прорыву неприятельской обороны мешает сильный огневой кулак из 15 артминбатарей, расположенных на рубеже Заготскот, высота 211,6. Сосредоточенным ударом двух групп бомбардировщиков и штурмовиков огневая система на этом рубеже была также подавлена.
      Высоко оценил действия авиации командующий 69-й армией генерал-лейтенант В. Д. Крточенкин. "3 августа, - писал он, - 27 Пе-2 мощным ударом подавили огонь артиллерии противника, в результате чего пехота, очистив минные поля и преодолев проволочные заграждения, успешно атаковала гитлеровцев и овладела указанным рубежом. С линии фронта благодарят Полбина за удары по врагу"{10}. Выразительную телеграмму направил командованию 1-го штурмового авиакорпуса командир 48-го стрелкового корпуса генерал-майор З. З. Рогозный: "Только благодаря тесно организованному взаимодействию и массированным.ударам летчиков-штурмовиков на самолетах Ил-2 наземные части могли успешно продвигаться"{11}. Такие телеграммы части 5-й воздушной армии во время Белгородско-Харьковской операции получали часто.
      Командование и штаб. воздушной армии хорошо понимали, что если не предпринять дополнительные меры в целях ослабления вражеской авиации, прежде всего истребительной, то в ходе операции вряд ли удастся снизить потери в летном составе. Поэтому перед постановкой задачи на боевое использование авиации на 4 августа генерал С. К. Горюнов обратился к командующему фронтом с просьбой разрешить частью сил штурмовой авиации нанести удар по самому близкому от места прорыва немецко-фашистской обороны полевому аэродрому Микояновка, на котором базировалось большое число вражеских истребителей. Это в определенной мере нарушало составленный штабом план-график. Однако генерал-полковник И. С. Конев приказал авиаторам:
      - Жгите "мессеры" и "фоккеры" на аэродроме!
      Для удара по гитлеровскому аэродрому командарм С. К. Горюнов выделил из 1-го штурмового авиакорпуса генерала В. Г. Рязанова 12 экипажей штурмовиков во главе с командиром эскадрильи 673-го штурмового авиаполка старшим лейтенантом Г. П. Александровым и 8 истребителей сопровождения, возглавляемых командиром эскадрильи 270-го истребительного авиаполка капитаном Н. П. Дунаевым. Когда группа подходила к вражескому аэродрому, навстречу успели взлететь несколько "мессершмиттов", но "яки" отсекли гитлеровцев от "илов" и связали их боем. В результате налета было уничтожено 15 самолетов противника, повреждено летное поле, взорван склад боеприпасов.
      В течение 4 августа две группы в составе 16 самолетов 81-го гвардейского бомбардировочного авиаполка во главе с командиром эскадрильи гвардии майором Н. С. Зайцевым и 17 экипажей во главе с командиром 804-го бомбардировочного авиаполка майором А. М. Семеновым бомбардировали артиллерию противника на огневых позициях в районе Топлинки. В результате бомбового удара артиллерийский огонь врага был полностью подавлен и части 7-й гвардейской армии получили возможность развивать наступление. Эффективность этого удара подтверждается следующей телеграммой, полученной командиром 1-го бомбардировочного авиакорпуса:
      "Полковнику И. С. Полбину. Произведенный Вашими группами в период 07.15-07.25 бомбардировочный удар дал хороший результат. Военный совет 7-й гвардейской армии всему личному составу, участвующему в вылете, объявил благодарность. Шумилов"{12}.
      В этот же день девять бомбардировщиков 804-го авиаполка под командованием майора С. П. Тюрикова были атакованы десятью вражескими истребителями. И хотя ударная четверка истребителей сопровождения была связана боем, благодаря правильно организованному боевому порядку огнем штурманов и воздушных стрелков-радистов, а также инициативными действиями группы непосредственного сопровождения в составе четверки Ла-5 атаки противника были отбиты. Экипажи бомбардировщиков в воздушном бою сбили один ФВ-190 и без потерь вернулись на аэродром.
      Во время вылета на штурмовку геройский подвиг совершил командир звена лейтенант А. И. Гридинский. Восьмерка штурмовиков во главе с капитаном С. Д. Пошивальниковым при полной бомбовой нагрузке оторвалась от взлетной полосы и взяла курс к линии фронта, чтобы нанести удар по танковой колонне противника, обнаруженной недалеко от Белгорода. Штурмовики миновали линию фронта. Вот и цель. Самолеты перестроились, образовав в небе "круг групп", и пошли в атаку.
      "Илы" расстреливали из пушек и пулеметов зенитные точки, сбрасывали бомбы на фашистские танки. При третьем заходе на цель Гридинский заметил, что машина Пошивальникова задымила. Самолет командира пошел на вынужденную посадку в расположении вражеских войск. "Спасти во что бы то ни стало", - решил Гридинский и, сбросив последние бомбы на врага, последовал за машиной Пошивальникова.
      Гитлеровцы тем временем начали артиллерийский обстрел площадки, где приземлился советский самолет. Туда спешили и вражеские мотоциклисты. Не теряя ни секунды, Гридинский посадил свой штурмовик рядом с горящей машиной командира. Подбежав к поврежденному самолету, он помог выбраться из него летчику, и через несколько минут самолет был уже в воздухе.
      С утра 5 августа соединения 69-й армии Степного фронта устремились к Белгороду и вышли на его северную окраину, где встретили сильное огневое сопротивление. В этих условиях штурмовики и бомбардировщики мощными ударами по наиболее укрепленным узлам сопротивления и живой силе противника расчищали путь войскам. Однако части и соединения 5-й воздушной армии не ограничивались действиями по переднему краю, осуществляя удары по объектам ближайшего тыла, резервам противника в местах скопления и на коммуникациях. Обеспечивая продвижение наземных войск Степного фронта, авиация армии затратила свыше 30 проц. Самолето- вылетов на локализацию поля боя от притока свежих сил противника. Бомбардировщики на эти цели затратили свыше 60 проц. боевых вылетов.
      В данной обстановке с особой силой проявился организаторский талант прославленного летчика полковника И. С. Полбина. Зная прекрасные возможности Пе-2, он часто использовал бомбардировщик в качестве самолета-истребителя. Дважды Герой Советского Союза генерал-майор авиации К. А. Евстигнеев вспоминал: "И вот раннее утро 5 августа. Взлетаем всей эскадрильей на сопровождение "петляковых".(...)
      По-2 идут колоннами, по две девятки в каждой. Мы распределились по паре на каждом их фланге: я - с ведущей, а четверка Тернюка - с замыкающей. Звено Амелина летит сзади и выше всех. Свирепствуют зенитки. (...)
      Замечаю среди мелких разрывов три крупные шапки черного дыма. Один бомбардировщик от прямого попадания снаряда большого калибра на какой-то миг словно приостановился, затем, опустив нос, свалился на левое крыло и, вращаясь вокруг вертикальной оси, как в плоском штопоре, полетел вниз. "Петляковы", не дрогнув, идут плотным строем.
      При подходе к Борисовке слышу команду:
      - Приготовились!
      После команды "Пошел!" бомбардировщики ринулись на врага. Моя восьмерка пикирует вместе с ними, ведет огонь по наземным объектам. Бомбы точно попали в цель. Выйдя из пикирования, Пе-2 развернулись и взяли курс на восток. Мы - на своих местах. Вдруг слева под нами я замечаю две девятки "юнкерсов" с девятью истребителями прикрытия. Слышу знакомый голос ведущего с "пешек":
      - "Маленькие", атакуем!
      Меня это не удивило: не раз приходилось слышать, что командир бомбардировочного корпуса генерал И. С. Полбин вступал в бой с "лапотниками" и побеждал. Освободившиеся от бомб пикировщики решили сорвать удар фашистов по нашим войскам и на этот раз. В плотном строю со снижением они бросились в атаку на "юнкерсов". Интересно было наблюдать за ними... Необычное зрелище! Да и неожиданно это как-то... То, что слышал, - одно, а видеть - совсем другое.
      Тут же передаю своим летчикам:
      - Тернюк, оставайся с бомберами. Амелин, атакуем истребителей!
      Противник растерялся: "мессеры" заметались, пе зная, от кого защищать "лапотников" - от нас или от полбинцев?.. "Юнкерсы" же, не выдержав такого стремительного натиска и скорее от невиданного ранее психологического воздействия свирепо надвигающихся громадин, чем от самого огня атакующих, пикированием с переворота - так быстрее! - отступили восвояси. Две девятки как ветром сдуло!
      "Мессершмитты" сделали было попытку преследовать столь необычных "истребителей", но, потеряв двух сбитых - одного от атаки Амелина, - отстали.
      Оценку истребителям при совместном полете с бомбардировщиками обычно давали экипажи сопровождаемых самолетов, и, надо сказать, мы не были перед полбинцами в долгу. Подтверждением тому - многие сохранившиеся шифротелеграммы с отзывами командира 1-го бомбардировочного авиакорпуса генерала Полбина"{13}.
      Войска 7-й гвардейской и 69-й армий, сопровождаемые танками, стали вплотную подходить к Белгороду. Поддержка их с воздуха приняла еще более активный характер. Мощные удары по врагу наносили экипажи 266-й и 292-й штурмовых авиационных дивизий, которыми командовали полковник Ф. Г. Родякин и генерал-майор авиации Ф. А. Агальцов, а также бомбардировочные авиадивизии полковников Ф. И. Добыша и Г. В. Гри-бакина. Их действия надежно прикрывали истребители 294, 302 и 203-й авиационных дивизий подполковника И. А. Тараненко, полковника Б. И. Литвинова и генерал-майора авиации К. Г. Баранчука.
      Сопротивление гитлеровцев удалось сломить. К вечеру 5 августа Белгород был полностью очищен от врага. В столице Советского Союза-Москве впервые прогремел артиллерийский салют в честь доблестных войск, освободивших Орел и Белгород. С этого времени московские салюты в ознаменование побед Советской Армии стали традицией.
      Только за три дня операции воздушной армией было совершено 2782 самолето-вылета на бомбоштурмовые действия, сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков, прикрытие наземных войск. Господство в воздухе прочно удерживалось советской авиацией. Истребители противника были вытеснены с передовых аэродромов. Бомбардировочная авиация гитлеровцев была вынуждена подняться на большие высоты, и эффективность ее действий была невысокой.
      Советские истребители надежно прикрывали войска от ударов авиации противника. Зоны их патрулирования были вынесены за линию фронта, что позволило заранее перехватывать вражеские самолеты. Управление с КП командиров 4-го авиакорпуса и 294-й истребительной авиадивизии, находившихся на направлении главного удара, стало более четким. Своевременно усиливался наряд патрулей истребителей, они вовремя перенацеливались на группы вражеских бомбардировщиков. В период прорыва укрепленной полосы противника только летчики 294-й авиадивизии произвели 400 боевых вылетов на прикрытие своих войск, провели 21 воздушный бой, сбили 26 фашистских самолетов, не допустили к объектам бомбометания около 100 бомбардировщиков противника{14}.
      Отважно действовали летчики эскадрильи капитана И. М. Корниенко из 270-го истребительного авиаполка.
      4 августа, сопровождая звено "ильюшиных" на разведку, истребители встретили в районе Белгорода 12 Ме-109. В завязавшемся воздушном бою было сбито 4 "мессершмитта". Два из них были на счету капитана Корниенко. Он еще не раз выходил победителем в боях с фашистскими летчиками. Только в Белгородско-Харьковской операции капитан И. М. Корниенко в воздушных боях сбил 11 самолетов противника. 2 сентября 1943 года за совершенные 225 боевых вылетов и сбитые 14 самолетов ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
      Храбро сражался другой командир эскадрильи этого полка капитан Н. П. Дунаев, который на белгородском направлении совершил 56 боевых вылетов на сопровождение Ил-2 и разведку, провел 19 воздушных боев, в результате которых сбил лично 6 самолетов противника. 2 сентября 1943 года капитану Н. П. Дунаеву было присвоено звание Героя Советского Союза. К этому времени он имел 335 боевых вылетов, провел 75 воздушных боев и сбил лично 13 вражеских самолетов.
      В дни наступления на белгородском направлении прогремела слава бесстрашного летчика-истребителя командира эскадрильи 270-го авиаполка капитана С. Д. Луганского. 4 августа при сопровождении штурмовиков он провел 3 воздушных боя, обив 2 самолета врага. На следующий день Луганский провел еще 2 воздушных боя, снова уничтожив 2 вражеских истребителя. Всего в ходе операции он сбил 7 самолетов противника. 2 сентября 1943 года за умелое командование эскадрильей, личную отвагу и мастерство, за сбитые лично 18 самолетов врага С. Д. Луганскому было присвоено звание Героя Советского Союза.
      После освобождения Белгорода наступление советских войск продолжало успешно развиваться. Преодолевая сопротивление противника, 53, 69 и 7-я гвардейская армии Степного фронта вплотную подошли к внешнему харьковскому оборонительному обводу, а войска 57-й армии, форсировав Северский Донец, овладели Чугуевом и с востока и юго-востока вышли на подступы к Харькову. Авиация 5-й воздушной армии, уверенно удерживая господство в воздухе, наносила мощные удары по оперативным резервам, танковым и пехотным соединениям противника, подтягиваемым к Харькову в целях нанесения контрудара. За 10 дней напряженных боев части и соединения армии произвели 6060 боевых вылетов, в том число бомбардировщики - 911, штурмовики - 1592, истребители - 3484 и разведчики - 73{15}. Противник потерял до 400 танков, 1640 автомашин, 60 железнодорожных вагонов, 25 бензоцистерн, 7 самоходных орудий. Авиаторы 5-й воздушной армии подавили огонь 45 батарей полевой и 35 батарей зенитной артиллерии. В 212 воздушных боях сбито 247 вражеских самолетов{16}.
      7 августа 1943 года отличился штурман 270-го истребительного авиаполка майор П. А. Матиенко. В этот день группа из 12 истребителей, которой он командовал, сопровождала бомбардировщики, идущие уничтожать скопление крупных сил врага. "Петляковы" уже подошли к цели, когда Матиенко заметил большую группу Ю-87 в сопровождении Ме-109. Решение созрело быстро: первой четверкой связать боем истребители противника, второй четверке сопровождать Пе-2, а своим звеном атаковать "юнкерсы". Разгорелся бой. Матиенко ринулся на флагмана вражеских бомбардировщиков и поджег его. "Ястребки" закружились вокруг фашистских самолетов, поражая их меткими очередями. Строй "юнкерсов" рассыпался, они сбросили бомбы на свои же войска. А советские пикировщики беспрепятственно разбомбили живую силу и боевую технику крага.
      Позже П. А. Матиенко стал командиром 153-го гвардейского авиаполка, за отвагу и мужество, проявленные в боях с врагом, был удостоен звания Героя Советского Союза.
      Результативно действовала группа штурмовиков, которую возглавлял командир эскадрильи 667-го авиаполка капитан Г. Т. Красота, при штурмовке войск противника на дороге Новониколаевка - Борки - Топлинка. В районе цели шестерка штурмовиков была атакована истребителями врага. В завязавшемся воздушном бою штурмовики сбили 3 самолета противника. Группа успешно выполнила боевое задание: уничтожила 10 автомашин с грузом и до 150 солдат и офицеров противника.
      9 августа отличился командир эскадрильи 667-го штурмового авиаполка старший лейтенант А. С. Бутко. Ведущим десятки он вылетел на штурмовку войск противника в районе Циркуны, Черкасское, Лозовое. При подходе к цели группа была атакована немецкими истребителями и обстреляна огнем зенитной артиллерии. Но ничто не помешало советским летчикам выполнить задание. Отразив все атаки истребителей, группа с пикирования, снижаясь до бреющего полета, в упор расстреливала живую силу и технику врага, уничтожила 12 автомашин и 3 зенитно-артиллерийские батареи.
      Отважно сражались истребители 516-го авиаполка капитан И. Ф. Андрианов и старший лейтенант И. Ф. Гнездилов, которые при сопровождении штурмовиков в районе Липцы, Большие Проходы сбили два Ме-109. Победу одержали также старшие лейтенанты Н. В. Буряк, Б. В. Жигуленков, А. Ф. Мухин, которые позже были удостоены звания Героя Советского Союза.
      9 августа десятка истребителей 247-го авиаполка (ведущий командир эскадрильи капитан И. Ф. Базаров), сопровождая группу штурмовиков, встретила две восьмерки истребителей противника. Одна из них вступила в воздушный бой, а другая, разделившись, пыталась с двух направлений атаковать штурмовики. Но ударная группа советских истребителей, которую возглавлял старший лейтенант Н. В. Буряк, следуя сзади и выше группы непосредственного прикрытия, разгадала маневр противника, снизилась ниже штурмовиков и, успешно маневрируя, отразила все атаки фашистских истребителей. Воздушный бой закончился победой советских истребителей, которые сбили два самолета противника. Штурмовиками задача была выполнена успешно и без потерь.
      10 августа в воздушном бою отличился летчик 297-го истребительного авиаполка младший лейтенант А. В. Добродецкий. В составе группы истребителей он вылетел в район Русская Лозовая, Сотники, Липцы для прикрытия наземных войск. Над целью они встретили 50 бомбардировщиков противника в сопровождении 30 истребителей. Несмотря на численное превосходство, советские истребители вступили в бой, чтобы не дать фашистским стервятникам бомбить наземные части. В ходе воздушной схватки советские летчики сбили 17 самолетов противника. В этом бою Добродецкий сбил 1 самолет и вдруг заметил, что в хвост самолета ведущего зашли 2 "мессершмитта". Командиру группы грозила опасность, и Добродецкий пошел им наперерез. Он знал, что боеприпасы уже израсходованы, но надо было спасти жизпь командира. Молодой летчик догнал Ме-109 и ударом винта и правой плоскости совершил таран. Фашистский истребитель камнем полетел вниз, вместе с ним падал и "лавочкин". Летчик погиб.
      Комсомолец А. В. Добродецкий прибыл на фронт 26 июня 1943 года. С первых дней показал себя отважным бойцом, верным защитником Родины, за короткое время совершил 27 боевых вылетов, сбил лично 3 самолета и 8 - в группе. В феврале 1944 года ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
      Через несколько дней в районе Мерефы в одном из ожесточенных, неравных боев был подбит самолет летчика 66-го штурмового авиаполка младшего лейтенанта И. Г. Драченко. Гитлеровские летчики в ходе воздушной схватки отсекли от основной группы несколько Ил-2, в том числе штурмовик Драченко, и погнали прямо на позиции своих зенитных установок. Самолет Ивана Григорьевича сильно тряхнуло. Сгоряча он по понял, что случилось: то ли настиг зенитный снаряд, то ли ударило взрывной волной.