Миланский тур на двоих

Дарья Калинина

Миланский тур на двоих

Глава 1

– Извините, у нас закрыто. Юбилей.

– Торжественное мероприятие.

– Приходите завтра. Сегодня ресторан для обычного обслуживания закрыт.

Такими репликами провожал посетителей от дверей ресторана швейцар в компании с самим хозяином «Арлекина» – усатым и пузатым здоровяком лет сорока пяти. Хозяина заведения звали Рустам. Ресторан его пользовался вполне заслуженной славой. И поужинать тут хотели бы многие. Но удалось это сегодня вечером только избранным. Тем, кто был приглашен на юбилейное торжество к давней деловой знакомой Рустама – Альбине Валерьевне.

А Альбина Валерьевна, надо сказать, была миллионершей, то есть дамой такого высокого полета, которая бы рядом с собой всякий сброд не потерпела. Ссориться с выгодной клиенткой Рустам не хотел. Поэтому извинялся и терпеливо объяснял всем прочим желающим попасть внутрь:

– Сегодня ресторан закрыт на спецобслуживание. Извините.

Проводив последнего настырного незваного гостя (кто только придумал поговорку про татарина и гостей), Рустам вернулся в ресторанный зал. Положение хозяина требовало его постоянного присутствия на торжестве. Оглядев зал и собравшихся, Рустам удовлетворенно кивнул головой. Столы накрыты нарядно. И свободных мест не осталось. Стало быть, пришли все, кого пригласили. Отлично. Значит, вечер пройдет удачно.

Если бы Рустам знал, насколько ошибается, он бы голову себе откусил и сварил бы из нее зельц, лишь бы не участвовать в том позоре, который уже надвигался на его благополучное заведение неумолимо и неукротимо, словно океанское цунами.

Уходя на кухню, Рустам кинул последний взгляд на собравшихся. Его внимание привлекли к себе две молодые симпатичные особы, сидящие с краю стола. Одна была пухленькой и розовощекой блондинкой, чьи аппетитные формы возбудили в душе Рустама самые поэтические чувства. А вторая была рыжая и веснушчатая. Да еще худая и костлявая. В другой раз Рустам на нее бы и не взглянул, но глаза... Ах, какие были у этой девушки глаза. Большие, полные соблазна и одновременно мудрые и сочувствующие. Рустам взглянул в них и почувствовал, что тонет.

– Караул! – прошептал он. – Погибаю!

Но погибнуть ему не дала жена Лала. Она выглянула из кухни, заметила на лице супруга хорошо знакомое ей мечтательное выражение и мигом вычислила, откуда исходит опасность.

– Ах ты, бесстыдник! – подскочив к мужу, зашипела она. – А ну! Марш на кухню!

– Что ты? Что ты? – затрепыхался Рустам, однако не сдавая сразу своих позиций. – Ты как с мужем разговариваешь, женщина?

– Вот я тебе сейчас покажу женщину! – окончательно разозлилась Лала. – Так покажу, мало не покажется!

И так как Лала держала на себе в ресторане мужа весь горячий цех, самолично рубила и разделывала бараньи и телячьи туши, спорить с ней Рустам не осмелился. Другой такой работницы он не нашел бы никогда. И поэтому покорно затрусил за женой на кухню, тайком кидая влюбленные взгляды на двух прелестниц.

Как же он завидовал тем холостым молодым людям, которые были сегодня в числе приглашенных и могли позволить себе поухаживать за красотками.

– Веселого вам праздника! – только и сумел пожелать он девушкам, проходя мимо.

За что заработал ощутимый щипок от Лалы, но не пожалел о содеянном. Наградой ему стал чарующий взгляд блондинки. И задорный взгляд рыженькой.

– Уже развеселились. Оно и понятно, молодым все весело.

Толстому и усатому Рустаму было невдомек, что веселятся подруги именно над ним. Ведь, на взгляд двух неразлучных подруг Киры и Леси, сегодняшний праздник в этом ресторане начался вполне заурядно и даже скучновато. Гости были какие-то слишком уж наряженные, слишком надушенные и напыщенные. Казалось, что им неуютно в непривычных праздничных одеждах.

Мужчин откровенно душили их галстуки и давили тесные воротнички сорочек. Женщины беспокоились, ровно ли лежит стрелка на чулке, не перекрутился ли нарядный воротник на платье, скроенный, по уверению портнихи, в высшей степени оригинально и с шиком. Ни у кого больше такого не будет.

Однако после первой рюмки водки общее напряжение слегка спало. Проголодавшиеся гости набросились на закуски, от которых буквально ломился стол. Под вынесенные официантками горячие закуски – самсу и мясные рулетики с зеленью и соленым сыром – было выпито уже по пятой рюмке. За здоровье именинницы и юбилярши пили много и охотно. Водка была отличной. А закуски, те и вовсе выше всяких похвал.

Нынешнее застолье посвящалось юбилею Альбины Валерьевны – мамочки Тимура, мужа Оленьки. А Оленька была подругой Киры и Леси. Этим, а еще тем, что Кира с Лесей имели собственную туристическую фирму, а сейчас был разгар отпусков, и определялся тот факт, что девушек тоже пригласили на юбилей мамочки Тимура.

Сначала подруги удивились, зачем их позвали. С мамой Тимура и Оленькиной свекровью они были едва знакомы. Однако все объяснилось просто. Альбина Валерьевна слыла женщиной предусмотрительной. И всюду у нее имелись свои люди. В магазинах, на рынках, в агентствах недвижимости, строительной и финансовой сфере. Были «свои» проверенные адвокаты, юристы и нотариусы.

– В нашей стране иначе нельзя. Если не знать человека, девяносто девять процентов, что нарвешься или на проходимца, или на неуча!

Поэтому Альбина Валерьевна стремилась застраховать себя от подобных неудач. И все ее знакомые были не просто знакомыми, а еще и полезными людьми. Девочек она пригласила к себе на юбилей, так как в скором времени собиралась везти всю свою немаленькую семью на курорт и надеялась на хорошую скидку, которую девушки ей сделают в своей фирме «по знакомству».

– Вы нашу маму не разочаровывайте, – поучала подруг Оленька. – И главное, не отказывайте ей ни в чем. Денег у нее куры не клюют. И она обожает их тратить, но так, чтобы при этом еще и сэкономить. Так что зарядите ей сначала цену повыше, мол, курорт из самых дорогих и престижных, все наши олигархи там отдыхают! А потом сделайте ей скидку процентов двадцать пять! Альбина обожает все шикарное, но за половину цены, а лучше вообще за четверть!

Да, Альбина Валерьевна умела считать деньги. Доставались они ей не просто так. Женщина заведовала кулинарным комбинатом, который обслуживал сеть заводских столовых. Под началом Альбины работало не меньше сотни человек, обслуживающих одиннадцать точек, которые требовалось обеспечить салатами, выпечкой, а также полуфабрикатами. Так было куда выгоднее, чем нанимать в каждую столовую профессионального повара, чтобы тот готовил купаты, котлеты и фаршированную сырной начинкой курицу. И многое, многое другое!

Альбина Валерьевна вертелась в этом бизнесе еще с советских времен. Начинала простой поварихой в школьной столовой. В перестройку раскрутилась, выкупила сначала одну столовую, потом другую. И так по цепочке. За годы предпринимательства женщина сумела приобрести массу деловых знакомых, которым бывала полезна она и которые помогали ей. Вот и сегодня ресторан она сняла у своего знакомого, сделавшего ей грандиозную скидку и разрешившего принести свои фрукты, торт и нарезку.

Альбина не растерялась и вытребовала у него еще и спиртное за свой счет. Так что водка, шампанское и коньяки с соками обошлись ей совсем дешево. Ведь и закупала она их оптом опять же у своего знакомого. Одним словом, Альбина Валерьевна была женщиной оборотистой и умной. Прожив долгую жизнь, она вырастила замечательного сына – Тимура. И теперь ждала появления внуков от сына, женившегося в прошлом году и до сих пор не удосужившегося порадовать мамочку внуком или внучкой. Хотя, по мнению свекрови, молодой уже давно следовало быть в положении.

Впрочем, свои претензии она предъявляла не горячо любимому сыну, а исключительно невестке.

– Вы не представляете, как она меня достает! – жаловалась на свекровь Оленька. – Каждый вечер звонит Тимуру и интересуется, не залетела ли я! И при этом не стесняется предлагать своих врачей, свои курорты или даже своих бабок-знахарок! Представляете?!

Что поделать, Альбина Валерьевна не представляла себе семьи без детей. И поэтому к Оленьке относилась, как той казалось, немного настороженно.

– Тебе так только кажется, – клялась Кира своей приятельнице. – При чем тут настороженность? Да она тебя откровенно игнорирует!

Как в действительности относилась Альбина Валерьевна к своей невестке, сказать было трудно. Внешне все выглядело мирно. Молодые жили отдельно от родителей с обеих сторон. Альбина Валерьевна сумела подарить сыну на свадьбу отдельную квартиру, о чем также неоднократно напоминала Оленьке и ее родителям.

– Все условия я им обеспечила. Сына на хорошую работу устроила. Невестку свою, между прочим, вашу дочь, тоже. Зарабатывают они отлично. Квартира есть. Машину я им подарю. Пусть только меня внуками одарят!

Такая вот чадолюбивая была свекровь у Оленьки. И сегодня этой замечательной женщине исполнялось шестьдесят лет. Ни много ни мало, а ровно столько, сколько натикало.

– Я не такая, как другие женщины! – хвалилась Альбина Валерьевна. – Я свой возраст скрывать не стану. Шестьдесят мне. И что? Самый хороший возраст! Все заботы позади. Все бытовые проблемы тоже. В коммуналке я больше ютиться не должна. Могу поехать в любой конец мира. Здоровье пока что не подводило ни разу. Выгляжу от силы на тридцать. Так что живу себе и наслаждаюсь.

Гости желали Альбине Валерьевне много долгих и счастливых лет. Здоровья. Удачи. И даже один смельчак в простеньком костюмчике, изрядно помятом и поношенном, набрался храбрости и пожелал Альбине Валерьевне любви.

– Это кто же такой? – задумчиво прищурилась юбилярша. – Что-то не припомню, чтобы приглашала этого прыткого товарища.

– Наверное, журналист, – ляпнула Оленька. – Пресса. Будут освещать ваше, мама, мероприятие.

Оленька желала подколоть свекровь, которая ее уже изрядно достала тем, что успела не меньше пяти раз только за вечер спросить о состоянии Оленькиного здоровья на предмет предстоящей беременности. Оленька сказала и сама испугалась. Вдруг свекровь обозлится? А ведь квартира, где они с Тимуром так счастливо проживают, подарена им только на словах. На самом деле хозяйка там до сих пор Альбина. И вообще, свекровь делает им много подарков. В том числе и деньгами в приятно пухлых конвертиках. Поэтому лучше попридержать язык за зубами.

А что бы там ни говорила Альбина, зарабатывают Тимур и Оленька далеко не так много, как бы им хотелось. Да, они могут позволить себе отдых в Турции или Египте. Но этого же мало! Они-то хотят не только набившую оскомину дешевенькую Турцию, но и Тайланд со всеми его экзотическими развлечениями, и Мексику, и Бразилию с ее ежегодным карнавалом. И чтобы не считать там копейки и не торговаться за каждую понравившуюся шмотку, а просто идти и покупать то, что нравится.

Но это было возможно только после получения очередного толстенького конвертика от свекрови. А в последнее время Альбина что-то задерживалась с очередным подношением. Наверное, поэтому Оленька и злилась на свекровь.

Однако Альбина подколки невестки насчет журналиста не поняла. Оживилась. И направилась к поздравившему ее гостю. Тот повел себя странно. Сначала смутился. А потом вдруг порывисто вскочил и кинулся вон из зала.

– Куда это он? – озадачилась юбилярша.

– Наверное, живот прихватило, – снова ляпнула Оленька и, увидев перекосившееся от ярости лицо Альбины (сейчас будет орать, что все ее салаты изумительно свежие и продукты в них самого высшего качества), поспешно добавила: – От волнения у человека живот схватило. Бывает.

– А-а-а... Испугался, значит, – усмехнулась Альбина. – Ишь ты, какой трепетный!

Она собралась еще что-то сказать. Но тут к ней подскочили ее подружки, которые нужны были Альбине на случай светских мероприятий и отвечали за театральные билеты, контрамарки на модные концерты и пригласительные билеты. Например, на прошедшем карнавале в честь Дня города Альбина Валерьевна сидела совсем неподалеку от губернатора города. И потом еще полгода рассказывала об этом всем, кто не успевал от нее удрать. Самой Оленьке пришлось выслушать эту захватывающую дух историю не меньше двадцати раз.

– Тебе не кажется, что мама могла бы уже подарить нам ту машину, которую столько времени обещает? – прошептала Оленька на ухо мужу. – В это застолье вбухано не меньше десяти тысяч долларов. Я слышала, как хозяин кабака хвастался своим приятелям.

– И что? Это мамины деньги. Она лучше знает, как ими распорядиться.

– Ну, конечно! Кормить всякий сброд – это хорошо и правильно! А подарить родному сыну новую машину – это плохо.

– У нас есть машина!

– Подержанный «Рено»!

– Машина была новой еще два года назад! Мама взяла ее в салоне!

– Не два, а два с половиной! И даже тогда она не была новой. Мама взяла машину, которая у них стояла на тест-драйве. И получила за нее неплохую скидку!

– Все равно ты не можешь диктовать матери, как и на что ей тратить свои деньги.

– Ты должен поговорить с ней! – продолжала бунтовать Оленька. – Пришло время ехать в отпуск. А твоя мама ни словом не заикнулась, куда мы поедем!

– И что? Тебе не все равно?

– Нет! Я хочу знать, на какой курорт мы отправимся!

– Да какая разница?

– Ты – мужчина! Тебе не понять! А я женщина! И я хочу...

– Ладно, ладно! – сдался Тимур, который никогда не спорил с женой. – Я поговорю с мамой.

– Вот и умница! – мигом повеселела Оленька.

Чмокнула мужа в щеку и пошла общаться со своими подружками.

Она повернулась спиной к мужу и поэтому не увидела, как он смотрит ей вслед. А между тем взгляд Тимура не выражал ни любви, ни нежности, ни обожания. В нем не было ничего, кроме глубокой задумчивости. Он словно бы прикидывал, а стоит ли Оленька тех вложений, которые в нее уже сделаны?

А Оленька тем временем подскочила к своим приятельницам – Кире и Лесе и весело защебетала с ними:

– Ну, как вам мероприятие? Надеюсь, как я вам и сказала, вы подарили Альбине деньги? Не стали придумывать какие-нибудь дурацкие подарки?

– Да.

– Деньги в конверте.

– Как ты и просила.

– Молодцы!

– Молодцы-то мы молодцы, но тебе не кажется, что когда у человека и так полно денег, ему было бы приятно получить какую-то вещь, про которую он точно знает, что человек потратил не один день, выбирая и обдумывая подарок?

– Все это чушь и ерунда! – беспечно воскликнула Оленька. – А если Альбина слишком потратится на этот юбилей, то у нее не хватит денег на тур и мы все поедем в какую-нибудь дешевую срань! А я в этом году хочу побывать на курортах Европы!

– Ого! Там совсем недешево.

– О чем я вам и говорю!

– Выходит, подарив Альбине деньги, мы с Кирой отчасти оплатили твой отдых на курортах Европы? – озадачилась Леся.

Но Оленька ее слова не услышала. Была у нее такая особенность, не слышать того, что ей не нравилось.

– А вот мои родственники словно сговорились! Нанесли ерунды! Дядя вообще обалдел! Притаранил свою картину! Представляете?!

– Но он же у тебя художник? Разве не так?

– Так! Художник! А если я кондитер, то должна была приволочь Альбине торт собственного исполнения? И считать, что этого достаточно?! Картину-то дядька сам намалевал! Она ему недорого стоила. Только холст и краски! А я всем объяснила, что гостей будет пятьдесят человек. Потратит Альбина не меньше двухсот пятидесяти тысяч. Считать люди умеют или как? Ясно ведь, что по пять тысяч с носа! Можно больше, но никак не меньше!

– Если рассуждать так, как ты рассуждаешь, то все эти люди должны оплатить сегодняшнее застолье вскладчину!

– Но уж точно дарить грошовые подарки, когда вас приглашают в ресторан, это по крайней мере неприлично! – не сдавалась Оленька. – Нужно же понимать, Альбина устроила щедрое застолье, потратилась!

– И все равно мне непонятно, почему именно мы должны оплачивать ее праздник, – проворчала Кира.

– Да не оплачивать! А внести посильную лепту!

– Мы с твоей свекровью даже не общались до этого ни разу!

– Ну и что? Она захотела и вас пригласить. И пригласила!

Против этого трудно было возразить. Да и то сказать, если бы подруги не захотели, могли бы не приходить. А раз пришли, то нечего ворчать и корчить недовольные мины. В конце концов, у человека праздник. А раз праздник, то нужно веселиться.

Пока шел этот разговор, гости откушали горячее, приняли под горячее еще по рюмочке-другой и окончательно развеселились. К тому же Альбина пригласила ведущего вечера, который не давал гостям особенно засиживаться. Тут вам и конкурсы, и даже импровизированный спектакль, где участников было пятеро – дуб, ручка, принцесса, принц и его верный конь.

С последними произошла маленькая накладка. То ли распорядитель чего-то не додумал, то ли сделал это сознательно, только коню полагалось скакать, ржать и вставать на дыбы. И все это с сидящим на нем принцем. А принц, несмотря на свою молодость, весил уже больше ста килограммов. Так что самая ответственная роль выпала коню. Принцесса порхала, ручеек журчал, дуб, как и полагается всякому уважающему себя дубу, стоял и шелестел ветвями, да и принц резвился вовсю. Один только верный конь потел и задыхался под своим седоком.

Но все равно спектакль прошел с шумным успехом. Гости аплодировали и требовали выступления на бис. Услышав это, верный конь пошатнулся и уполз в мужской туалет, откуда не показывался добрых десять минут. Приходил в себя. И пытался отдышаться.

– Здорово развлекаемся, – пробормотала Кира. – Кстати, ты заметила, тут полно холостых молодых людей.

– Заметила.

– Тебе кто-нибудь понравился?

– Так, – уклончиво отозвалась Леся. – Есть кое-кто.

Кое-кто был тот самый «верный конь». Его выносливость приятно поразила воображение Леси. Если он такие кульбиты выделывал, имея на спине центнер с лишним, то на что же он способен, если его оставить свободным?

– Оленька, а как зовут того юношу, который был конем? – вкрадчиво обратилась она к подруге.

– Ренат. Он двоюродный брат Тимура. Впрочем, они почти все тут родственники.

– Значит, родственники? И ты хорошо знаешь этого Рената?

– Не так чтобы очень... А зачем вам? А-а-а... Поняла, поняла! Он вам понравился!

– Не нам, а ей! – поправила Кира приятельницу. – Мне понравился совсем другой человек.

– Кто он?

– Вон там сидит. Беленький такой.

И Кира указала на симпатичного блондина, который уписывал за обе щеки говяжий студень, словно ничего вкусней отродясь не ел.

– Человек с таким хорошим аппетитом просто обязан быть оптимистом.

– Не знаю его, – с сожалением произнесла Оленька, разглядывая блондина. – Но если хотите, спрошу у Альбины. Хотите?

– Спроси!

Оленька ушла за информацией к свекрови. А подруги принялись делать вид, что ничуточки не интересуются облюбованными ими кавалерами. Это получилось у них так замечательно, что Ренат пригласил на медленный танец какую-то кривоногую пигалицу. А блондинчик подсел к рыжей в желтом платье, которое ей совершенно не шло, девушке и принялся осыпать ее комплиментами. Безобразие!

И тут вернулась Оленька и все расставила по местам.

– Ренат танцует со своей троюродной сестрой. Так что нечего ревновать! Она такая страшная, что никто с ней не танцует, кроме родственников. Да и те делят эту обязанность друг с другом. Это у них нечто вроде фанта для проигравшего в покер. Проигравший танцует с Камиллой.

– А блондин?

– О! Про блондина я все разузнала! Он владелец мебельного цеха. Альбина заказывала у него кухню. И теперь хочет заказать еще и спальню, чтобы получить хорошую скидку.

– А он женат?

– Вроде бы холост, – неуверенно произнесла Оленька и тут же обрадованно добавила: – Ведь если бы был женат, то пришел бы с женой. Верно?

Вроде бы верно. Но как знать. А вдруг жена у блондина просто сегодня больна? Или не смогла прийти, потому что занята? Работает? Уехала?

– Не знаю, не знаю! – скептически хмыкнула Оленька. – Лично я своего Тимурчика никуда одного не отпускаю. И надолго тоже одна никуда не уезжаю. Если уж вышла замуж, то будь добра, будь при своем муже. А такие браки, когда один из супругов живет в северном полушарии, а другая в южном... Не верю я в них! Может быть, на расстоянии людям и кажется, что они любят друг друга. А при встрече... Еще не факт, что у них получится жить вместе и дальше.

Одним словом, Оленька считала, что раз рядом с блондином нету жены, то значит, нечего с ней и считаться. Скорей всего ее нету совсем или она не играет в роли мужчины значительной роли. И Кира пошла на приступ блондина. А Леся, поправив прическу, которая в этот вечер представляла собой копну мелких и просто мельчайших кудельков, собранных высоко на макушке, двинула свои орудия против Рената.

Молодые люди выпили уже достаточно, и знакомство их произошло легко и приятно. Не успели подруги оглянуться, как кавалеры уже вились вокруг них, не скрывая своей заинтересованности. Конечно, подругам бы хотелось верить, что мужчины увлеклись ими потому, что подруги сами по себе такие очаровательные, а не потому, что те выпили слишком много. Но все же они отдавали себе отчет, алкоголь помог их кавалерам раскрепоститься.

Вечер плавно катился по наезженной колее. Подали торт и кофе. И откушав сладкого, вскоре многие гости уже начали поглядывать на часы, намекая тем самым, что все было замечательно, но им уже пора. Время уже позднее. Завтра предстоят другие дела. Хорошо бы уже по домам.

– Еще рано! – уговаривала их Оленька. – И не можете ведь вы уйти, не попрощавшись с Альбиной Валерьевной и не поблагодарив ее!

– А где же она?

– Не знаю, – растерялась Оленька.

– Мама даже торт не попробовала, – добавил Тимур. – Вот странно!

– Так не пойдет! Юбиляршу нужно найти!

Сначала принялись обсуждать, где вообще может быть Альбина. Не скоро, но все же гости выяснили, что в последний раз ее видели в обществе того самого помятого мужчинки, который произнес в честь Альбины тост за любовь. Этих двоих видела та самая мелкая каракатица Камилла, танцевать с которой никто из мужчин не хотел.

Подруги не могли их в этом осуждать. Иногда девушкам не достается от природы особой красоты или изящества, но они компенсируют это какими-то другими достоинствами. Добротой, например. Легкостью характера. Щедростью души. Искренностью. Обаянием, наконец. А вот в Камилле не нашлось ни одного из этих похвальных качеств.

Ее тонкие губки были всегда сжаты в презрительной ухмылке. А злобные глазки так и шныряли по сторонам в поисках объекта для обсуждения и осуждения. Единственная радость, которую, по-видимому, знала Камилла, было осудить кого-либо. Годилось все. Длина платья. Не слишком аккуратная стрижка. Не безупречно отглаженный носовой платок. Камилла замечала в человеке любой недостаток. Видела его, хмыкала и молчала. О-о-о! Как же выразительно умела молчать эта девушка. Многим можно было бы у нее поучиться.

– Сразу видно, что она страшная злюка.

– И задавака.

– Не знаю, кто на такую и позарится.

– Видать, никто и не позарился до сих пор. А ведь у ее папаши, говорят, миллионы.

Но даже миллионы папочки Камиллы не ускорили поиски жениха. Девушке было уже порядочно за тридцать. Даже ближе к сорока. Но желающих повести ее под венец все равно не находилось.

– Говорят, Альбина пыталась найти родственнице жениха, да ничего из этого хорошего не вышло.

– Не нашлось подходящей пары?

– Жених-то нашелся, да только Камилла так его допекла, что он до свадьбы от нее сбежал.

– Прямо сбежал?

– Ага, – кивнула Оленька. – Только тс-с-с! Не проговоритесь, ради бога! Альбина меня убьет, если узнает, что я вам все разболтала! Потому что вообще-то это страшная тайна.

– Что, жених сбежал?

– Ну да! Он же прямо из-под венца сбежал. Уже к свадьбе все было готово, и стол заказан, и кольца куплены, и заявление подано, а он взял и исчез!

– Ужасно!

– Конечно, ужасно! Для любой девушки ужасно, а для такой гордячки, как наша Камилла, ужасно в сто раз больше! Даже не представляю, зачем она сегодня пришла на юбилей к Альбине! Она ведь ее ненавидит!

– Кто? Кого?

– Камилла нашу Альбину.

– Но почему?

– Вы разве не понимаете? Это же Альбина сосватала ей того неблагонадежного жениха! Значит, с нее и спрос!

Подругам такая логика показалась несколько притянутой за уши. Почему отвечать должна Альбина, если сама Камилла не сумела понравиться жениху или не нашла с ним общий язык?

– Все равно Альбина виновата. Раз не была уверена в женихе, не следовало его и приводить!

– Не знаю, – с сомнением произнесла Леся. – Странно как-то.

– Странно то, что Камилла сегодня пришла сюда, – отозвалась Оленька. – Обычно она так быстро людей не прощает. Например, со своей бабушкой, которая сделала ей при всех замечание, Камилла не разговаривала до самой смерти. Даже проститься со старушкой не пришла. Хотя и знала, что та находится на последнем издыхании и хочет ее видеть.

– Ну и злюка!

– Камилла у нас ужасно злопамятная, – согласилась Оленька. – Представляете, она до сих пор помнит, кто из детей ее в детстве обижал! И никогда не протянет руки помощи тому из двоюродных братьев, который в детстве портил ее игрушки!

– Жуть!

– То-то и оно!

– А к твоей свекрови она, сменив гнев на милость, выходит, пришла?

– Ну, как видите. Хотя и не понимаю, с чего вдруг Альбине случилось такое послабление.

Между тем поиски Альбины продолжались. Гости уже обыскали весь ресторан. Позвонили юбилярше на ее мобильный телефон, но безрезультатано. И теперь замерли в полной растерянности, не зная, что предпринять дальше.

Глава 2

Итак, время шло, а Альбина все не возвращалась. Женщины не было нигде. Трубка оказалась рядом с тарелкой юбилярши. И следовательно, была совершенно бесполезным предметом. А помятый субъект, которого видела Камилла в обществе Альбины, тоже куда-то запропастился. Сколько его ни искали, так и не нашли.

– Наверное, они куда-то вместе отлучились, – предположил Ренат.

– Куда? Куда могла уйти мама со своего собственного праздника?

– Что произошло? – спросил появившийся из кухни хозяин ресторана, встревоженно поглядывая по сторонам.

– Юбилярша пропала. Гостей проводить некому.

– В-аах! – гортанно воскликнул Рустам, оседая бесформенной кучей на ближайший стул. – О, какой позор!

– Почему позор?

– Дорогой Альбине Валерьевне не понравилось мое гостеприимство! – заголосил Рустам. – Вот в чем позор! Чем-то я ей не угодил! И она ушла! Обиделась и ушла, не простившись! О, какое горе! Но в чем моя вина?

И Рустам растерянно оглядел заметно опустевший, но все еще нарядный зал.

– Чем я мог ее обидеть?

– Не знаю. Но ее нигде нет. Видимо, мама ушла.

– О, какое горе! Ей у меня не понравилось!

– Рустам, нужно хорошенько поискать. Может быть, мама еще где-то тут, занята разговором, просто мы ее не видим.

– Сделаем! – оживился Рустам. – Переверну весь ресторан! Хоть бы так и было! Хоть бы драгоценная моя Альбиночка Валерьевна не держала на меня никакого зла!

И Рустам исчез. А Оля потеребила своего мужа за рукав:

– Заметь, мама твоя исчезла очень уж странно.

– Знаю. И что?

– И того помятого типчика, который пил за любовь, тоже нет. Значит, они могли уйти вместе.

Версия вызвала интерес у остальных собравшихся. Стали вспоминать, кем и как представился господин в несвежем костюме.

– Вроде бы он сказал, что из какой-то газеты.

– Нет! Это я предположила, что он журналист, – возразила Оленька.

– А с чего ТЫ это взяла?

– Ну... Не знаю. У него был такой вид...

– Какой?

– Журналистский! – выпалила Оленька. – Небритый! Помятый! Курил постоянно!

– И что? Это типичные приметы журналистов?

– У журналистов очень нервная работа, – принялась объяснять Оленька. – Им и поесть, и переодеться некогда. Поэтому они всегда выглядят неряшливо.

– Если так рассуждать, то помятый господин скорей уж был опером. Это они целыми днями на ногах. Ни поесть, ни отдохнуть нормально.

– Ну, ты и сказанула! Много ты видела оперов в костюмах? Пусть даже и таких несвежих! И вообще, зачем маме приглашать к себе на юбилей мента?

– Как знать. А вдруг она действовала с дальним прицелом? Мало ли, что может случиться. В нашей стране знакомый мент никогда не помешает.

Но Ренат велел девушкам быстро заткнуться и не фантазировать. Раз не знают точно, то нечего языком болтать! После небольшого стихийного скандала было решено обыскать весь ресторан еще раз. Теперь в поисках участвовал сам хозяин ресторана – толстый Рустам. И вся его бригада поваров, официантов и даже мойщиц посуды, оставивших свою работу ради более высокой цели.

Именно одна из этих женщин и предложила заглянуть в холодильные камеры, где Рустам хранил мясо и другие портящиеся продукты, подлежащие заморозке. Рустам к этому времени был уже в состоянии, близком к обмороку.

– Альбиночка Валерьевна! – бормотал он безостановочно, стеная и шатаясь. – Обиделась! Ушла! Погиб! Теперь я погиб! Конец моему процветанию! Альбиночка Валерьевна на меня обиделась. Перекроет мне все поставки. Но чем я мог ее обидеть?

– Рустам, откройте ваши холодильники.

– Что?

– Холодильники!

Вначале Рустам, даже когда до него дошло, что хотят остальные, отнекивался и отказывался, мотивируя свой отказ тем, что ключи все время находились у него, а стало быть, без его ведома никто не мог проникнуть в холодильные камеры.

На самом деле лукавый Рустам, вслух клявшийся Альбине Валерьевне в любви и вечной преданности, опасался, что глазастый Тимур или его вездесущая проныра женушка узнают в морозящихся бараньих тушах тех молоденьких барашков, которых они прислали к сегодняшнему столу. И которых хозяйственный Рустам приберег для другого случая, выставив на стол ровно две трети того мяса, что полагалось.

Однако собравшиеся гости, разгоряченные выпитыми ими за время праздника спиртными напитками, не желали ничего слушать. И требовали, чтобы им показали холодильники.

Проклиная самого себя за непредусмотрительность (нужно было прятать ворованных барашков получше), Рустам пошел за ключами, которые, вопреки его уверениям, он вовсе не всегда носил с собой. Вот если до Альбины дойдет, что он ее слегка обманул, ему точно не жить! Такая баба сотрет и его самого, и его бизнес в порошок. Ну, или по крайней мере изрядно навредит. Она может!

И дрожа от недоброго предчувствия, Рустам отпер дверь первой морозильной камеры. Тут висели две телячьи туши, и больше ничего не было.

– Показывай второй!

– Зачем? Там тоже ничего нет. Вы же видели!

– Показывай! Если там ничего нет, чего ты мнешься?

Пришлось Рустаму открыть дверь. С замком он возился мучительно долго. Тот никак не хотел срабатывать.

– Хозяйство у тебя в беспорядке, – не преминул попенять ему кто-то из гостей.

– Обычно все нормально открывалось! – отозвался Рустам, покрывшийся от усилия испариной. – Не пойму, что случилось!

– Ну, справишься ты или нет? Помочь тебе?

– Не надо! Я сам!

И Рустам в последний раз дернул за ключ, недоумевая, что могло случиться с замком, и дверь наконец открылась.

– Ах!

И на Рустама свалилось что-то большое и очень холодное. В первый момент Рустам подумал, что это один из барашков, которых он зажилил, решил удрать от вора, но потом смекнул, что сие невозможно. Барашки были заморожены на будущее самой Лалой.

– Помогите! – простонало странное существо, покрытое инеем с головы до ног. – Замерзаю!

– Кто это? – вырвалось единодушное восклицание у гостей. – Ох! Ужас!

Да, кто это? Рустам и сам хотел бы знать! Однако, присмотревшись, он узнал в упавшем ему на руки человеке одного из гостей. Того самого, которого заподозрили в похищении юбилярши. Помятого господина в дешевеньком старомодном костюмчике.

– Как вы тут оказались? – изумился Рустам.

Но его опередил Тимур, уже вцепившийся в гостя.

– Где моя мама? – завопил он, тряся мужчину так, что с того сыпался иней и маленькие сосульки. – Где она? Куда ты ее дел? Заморозил?

И отпихнув замерзшего человека в сторону, Тимур ворвался в морозильную камеру. Распихивая туши барашков, он быстро осмотрел ее всю. На его лице отразилась растерянность.

– Нету! Мамы тут нету!

– Дорогой, а с чего ей тут быть? – изумилась в ответ Оленька.

– Но я думал... Она ведь ушла с этим типом... Поэтому...

И резко развернувшись в сторону помятого, а теперь еще и замершего гостя, Тимур воскликнул:

– Рассказывай! Что произошло? Где моя мама?

Но помятый гость так дрожал, что с его губ срывались лишь бессмысленные звуки:

– Она... Я... Мы... А потом тут... Такое!

– Что ты говоришь? Ни слова не понимаю! Где моя мать?

Но у замершего мужчины вдруг медленно закатились глаза, и он начал заваливаться на пол. Увидев это, остальные гости, замершие было в стороне, оживились и засуетились:

– Помогите ему! Держите его!

– Врача!

– Человеку плохо!

– Да не плохо ему вовсе! Просто замерз человек. Вы коньяка человеку плесните, он и отойдет.

Видимо, последний рецепт оказался самым верным. Потому что замерзающий внезапно открыл глаза и неожиданно твердым голосом подтвердил:

– Коньяку! И побольше! А лучше сразу водки!

Ему принесли и того, и другого. Мужчина опрокинул в себя грамм сто водки, потом еще столько же коньяка, и наконец по его лицу разлился легкий румянец. А изморозь в его волосах начала стремительно таять.

– Ух, скажу я вам, и женщина! – выпалил он, восторженно глядя по сторонам. – Огонь, а не женщина! Стоило мне к ней прикоснуться, как она меня бац! И вырубила! Очнулся я, гляжу, мама родная! Где я? Кругом холод жуткий. Темно. И вроде бы деревяшки вокруг меня висят и качаются.

– Вы как в холодильнике-то очутились?

– Я же и говорю! Это она меня туда засунула!

– Кто?

– Юбилярша наша! Альбина Валерьевна! Дорогая моя и любимая женщина! Напала на меня и запихнула в морозилку!

После этого заявления воцарилась тишина. Каждый пытался осмыслить услышанную новость. А затем все заговорили одновременно и перебивая друг друга.

– Не может быть!

– Зачем ей нападать на вас?

– А я ей предложение сделал! – заявил захмелевший от выпитой водки и тепла господин в помятом костюме. – Руки и сердца. Ик!

Он пьяно икнул и уставился прямо перед собой невидящим взглядом. И в полной тишине отчетливо прозвучал голос возмущенного Рустама:

– Мой холодильник не место для свиданий, уважаемый!

И снова все заговорили одновременно. Каждый хотел знать, как отреагировала Альбина на полученное предложение вновь стать замужней дамой. Оказалось, что в восторг Альбина не пришла. Даже совсем напротив. Страшно обозлившись, она схватила ухажера за лацканы его засаленного пиджака и с размаху шандарахнула его о стену.

По словам выжившего неудачника, внезапно стена за его спиной подалась, и он упал во что-то холодное и темное.

– Все понятно! Дверь холодильника была открыта. И вы свалились туда!

– Да. Наверное. Но кто же закрыл за мной дверь?

Действительно, кто? Конструкция холодильников была такова, что сами они захлопнуться не могли. Следовало приложить определенное усилие, чтобы они закрылись. Другими словами, потянуть на себя.

– Наверное, это Альбина сделала. Решила меня заморозить. Насмерть.

Все испуганно переглянулись. А ведь правду говорит этот человек! Не загляни Рустам по настоянию гостей в свой холодильник, на следующий день он обнаружил бы там только труп этого горе-ухажера Альбины. Но за что же она так сурово с мужчиной? Пусть он и неказистый на вид, но ведь искренний! За что же тут убивать?

Первым на прозвучавшее заявление отреагировал Тимур. Он воскликнул:

– Моя мама не убийца! Не смей клеветать!

– Никто и не обвиняет вашу уважаемую маму.

– Этот человек только что сказал, что моя мать засунула его в морозильную камеру, чтобы он там замерз насмерть! Обвинил ее в покушении на убийство!

– Вряд ли у Альбины Валерьевны были столь кровожадные замыслы. Скорей всего она просто хотела попугать своего жениха.

– Я не жених! – встрепенулся замороженный. – Я только предложение сделал... Я хотел... Но она меня и слушать не захотела. Уйди, говорит, дурак. У меня важная встреча. Не до тебя.

– А вы настаивать вздумали?

– Выпил, – покаянно признался мужчина. – Ретивое взяло. Думаю, ну, Гешка, это меня так зовут, Геннадий, но для друзей Гешка. Ну, думаю, Гешка, решайся. Либо сейчас, либо никогда! Схватил ее в охапку и...

– В охапку?! – с оттенком ужаса и восхищения выдохнула Камилла, глядя на мужчину с каким-то странным чувством. – Взяли и схватили? Альбину Валерьевну?

– Ну да! Схватил. А она извернулась и по голове еще мне треснула. Вот, пощупайте, до сих пор шишка.

И он подставил свою голову Камилле, чтобы та пощупала его череп. Как ни странно, Камилла не отказалась. Череп мужчины ощупала и заявила, что шишка там имеется, и немаленькая.

– Видимо, Альбина хорошо его о стену приложила.

– Била меня жестоко, – подтвердил пьяненький Геннадий. – И туда, и сюда! А потом и вовсе в холодильник пихнула. Как жив остался, уж и не знаю! Если бы не вы, погибнуть бы мне! Спасибо вам! Спасибо вам огромное! Спасительница!

Все это он говорил, обращаясь к Камилле. А эта особа, вместо того чтобы поставить дурака на место – не она же его спасла, а Рустам с Тимуром, – разрумянилась и замурлыкала, словно сытая кошка:

– Ой, ну что вы такое говорите! Я даже и не думала никого спасать. Просто у меня планида такая удивительная. Куда ни отправлюсь, с кем ни познакомлюсь, всех спасаю! Такая уж я удивительно редкая женщина.

Оленька скривилась и, отвернувшись в сторону, выразительно хмыкнула:

– Редкая, как зеленая мамба!

Но, к счастью, Камилла ее не услышала. Она продолжала что-то вещать спасенному из морозильника мужчине. Первым воркующую парочку решился прервать Тимур. Образ пропавшей матери не давал ему покоя. И поэтому он проявил чудеса храбрости и оторвал Камиллу от ее жертвы.

– Скажите, уважаемый, а с чего вдруг вы решились сделать моей матери предложение? Вы что, были с ней знакомы?

– И очень хорошо! Я ведь журналист по образованию. И встречался с вашей матушкой, когда наша газета решила написать о ней статью.

Оленька кинула на мужа торжествующий взгляд. Вот так вот! Я была права! А ты выставил меня дурой! Вот, получи!

– Статью я помню, – хмыкнул Тимур. – Статья вышла замечательная.

– Это моя статья! – скромно признался журналист. – Разрешите представиться, Збрунько Геннадий Евгеньевич.

– Но статья была подписана некоей Анной К.

– Это мой псевдоним. Один из многих. Но не в этом дело. Дело в том, что когда я писал статью, то между вашей матушкой и мной вспыхнуло некое чувство. Я бы назвал это любовью!

– Вы встречались?

– Она пригласила меня на свой юбилей, – с достоинством напомнил ему журналист.

– Но статья вышла еще зимой. А сейчас лето.

– И что с того? Альбина Валерьевна – женщина серьезная. Она не стала торопиться. Взвесила все за и против. И лишь затем пригласила меня.

Этот человек либо действительно круглый дурак, либо умело под него косит. Подумать только, Альбина могла им всерьез заинтересоваться! Как потенциальный супруг он ей и в подметки не годился. Альбина имела доход в сто тысяч американских долларов. И это было то, что она декларировала в налоговой инспекции. А то, что она имела на самом деле, не знал никто, кроме ее доверенного бухгалтера.

К тому же Альбина тщательно следила за собой. И в свои шестьдесят выглядела от силы на сорок пять. К тому же она всячески подчеркивала, что чтит память своего мужа – отца Тимура – и никогда не выйдет больше замуж, потому что равных этому замечательному человеку нет и быть на свете не может.

И чтобы такая женщина вдруг взяла и увлеклась нечесаным и немытым журналистом, который годился ей в сыновья? Да еще на потеху всем взяла и вышла бы за него замуж? Быть такого не может! Но так подумали подруги и, быть может, еще Оленька. А вот Тимур и прочие мужчины даже не усомнились, что у Альбины мог быть легкий роман с этим недотепой, которого она заперла в морозильной камере.

– Геннадий Евгеньевич...

– Можно просто Геша.

Тимур чуть замялся. Видимо, подобное имя не казалось ему в достаточной степени подходящим для данного момента, но потом все же отважился:

– Геша... А вы не знаете, куда после вас должна была отправиться моя мать? Она, кажется, предупреждала, что у нее важная встреча?

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.