Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Автоматический сочинитель

ModernLib.Net / Даль Роальд / Автоматический сочинитель - Чтение (стр. 1)
Автор: Даль Роальд
Жанр:

 

 


Даль Роальд
Автоматический сочинитель

      Роалд Дал
      Автоматический сочинитель
      - Ну вот, Найп, дружище, теперь, когда все позади, пригласил тебя, чтобы сказать, что, по-моему отлично справился с работой.
      Адольф Найп молча стоял перед сидевшим за столом мистером Боуленом, всем своим видом давая понять, что особенного восторга он не испытывал.
      -- Разве ты не доволен?
      -- Доволен, мистер Боулен.
      -- Ты читал, что пишут сегодняшние газеты?
      -- Нет, сэр, не читал.
      Человек, сидевший за столом, развернул газету и стал читать:
      -- "Завершена работа по созданию компьютера, выполнявшаяся по заданию правительства. На сегодняшний день это, пожалуй, самая мощная электронно-вычислительная машина в мире. Ее основным назначением является удовлетворение постоянно растущих требований пауки, промышленности и административных органов в быстрейшем осуществлении математических вычислений, которые раньше, когда пользовались традиционными методами, были бы попросту невозможны или требовали больше времени, чем отводилось па изучение какой-либо задачи. По словам Джека Боулена, главы электротехнической фирмы, в которой в основном проводилась работа, быстрота действия повои машины может быть полностью осознана, если привести такой пример: па решение задачи, занимающей у математика месяц, у машины уходит лишь пять секунд. За три минуты она производит вычисления, которые, будь они записаны на бумаге (если это вообще возможно), заняли бы полмиллиона страниц. В этом компьютере используются электрические импульсы, генерируемые со скоростью миллиона в секунду, и он способен производить вычисления путем сложения. вычитания, умножения и деления. В смысле практического применения возможности машины неисчерпаемы... "
      Мистер Боулен взглянул па вытянутое лицо молодого человека, слушавшего его с безразличным видом.
      -- Разве ты не гордишься, Найп? Неужели ты не рад?
      -- Ну что вы, мистер Боулен, разумеется, я рад.
      -- Думаю, нет нужды напоминать тебе. что твой вклад в этот проект, особенно в его первоначальный замысел, был весьма значителен. Мало того, я бы даже сказал, что без тебя и без некоторых твоих идей весь этот проект мог бы и поныне остаться на бумаге.
      Адольф Найп переступил с ноги на ногу и принялся рассматривать белые руки своего шефа, его тонкие пальцы, в которых тот вертел скрепку, распрямляя ее и делая похожей на шпильку. Ему не нравились руки этого человека. Да и лицо его ему не нравилось, особенно крошечный рот и фиолетовые губы. Неприятнее всего было то, что, когда он говорил, двигалась только нижняя губа.
      -- Тебя что-то беспокоит, Найп? Что-нибудь серьезное?
      -- Ну что вы, мистер Боулен. Вовсе нет, "-- Тогда как ты смотришь на то, чтобы отдохнуть недельку? Тебя это отвлечет. Да ты и заслужил это.
      -- Право, не знаю, сэр.
      Шеф помолчал, рассматривая стоящего перед ним высокого худого молодого человека. Странный тип. Неужели он не может стоять прямо? Вечно кислая физиономия, одет небрежно, эти пятна на пиджаке, волосы, закрывающие пол-лица.
      -- Я бы хотел, чтобы ты отдохнул, Найп. Тебе это необходимо.
      -- Хорошо, сэр. Если вам так хочется.
      -- Возьми неделю. Если хочешь, две. Отправляйся куда-нибудь в теплые края. Загорай. Купайся. Ни о чем не думай. Побольше спи. А когда вернешься, мы поговорим о будущем.
      Адольф Найп отправился домой, в свою двухкомнатную квартиру, на автобусе. Бросив пальто на диван, он налил себе виски и сел перед пишущей машинкой, стоявшей на столе. Мистер Боулен прав. Конечно же он прав. Если не считать того, что ему и половины неизвестно. Оп, наверно, думает, что здесь замешана женщина. Когда молодого человека охватывает депрессия, все думают, что виной тому женщина.
      Из машинки торчал отпечатанный наполовину лист бумаги. Он склонился над ним и стал читать. Заголовок гласил: "На волосок от гибели". Текст начинался словами: "Была темная ночь, низко над землей нависли черные тучи. В листве деревьев свистел ветер, шел сильный дождь... "
      Адольф Найп сделал глоток виски, ощутив сильный привкус солода. Он почувствовал, как холодное виски тоненькой струйкой побежало по горлу и достигло желудка. По телу разлилась теплота. А, черт с ним, с мистером Джоном Боуленом. К черту компьютер. К черту...
      Неожиданно, как это случается со всяким в минуту изумления, зрачки его стали широко расширяться, рот приоткрылся. Он медленно поднял голову и замер, не а силах пошевелиться. Не отрываясь, он уставился в одну точку на стене, при этом взгляд его выражал скорее любопытство, чем удивление, но он пристально глядел ток сорок, пятьдесят, шестьдесят секунд. Затем постепенно (головы он не поворачивал) выражение лица его изменилось, любопытство сменилось выражением удовольствия, поначалу довольно слабо угадывавшимся в уголках рта, но это радостное чувство росло, лицо его разгладилось, обнаруживая полный восторг. Впервые за многие месяцы Адольф Найп улыбнулся.
      -- Ну конечно же, -- громко сказал он, -- это просто смешно.
      И он снова улыбнулся, при этом его верхняя губа поднялась и обнажились зубы.
      -- Идея отличная, но едва ли осуществимая, поэтому стоит ли вообще думать об этом?
      Начиная с этой минуты Адольф Найп ни о чем другом больше не думал. Идея чрезвычайно захватила его, сначала потому, что у него появлялась возможность -- правда, неопределенная -- самым жестоким образом отомстить своим злейшим врагам. Минут десять или пятнадцать он неспешно рассматривал ее именно с этой точки зрения, затем совершенно неожиданно для себя принялся самым серьезным образом изучать ее и с точки зрения практического осуществления. Он взял лист бумаги и сделал несколько предварительных записей. Но дальше этого дело не пошло. Он тут же вспомнил старую истину, заключающуюся в том, что насколько бы совершенна машина ни была, она не способна творчески мыслить. Она справляется только с теми задачами, которые сводятся к математическим формулам, и задачи эти могут иметь одно -- и только одно - верное решение.
      В этом все дело. Другого пути нет. Машина не может обладать мозгом. Но, с другой стороны, она может иметь память, не так ли? Компьютер обладает замечательной памятью. Путем превращения электрических импульсов в сверхзвуковые волны можно заставить машину запомнить одновременно тысячу знаков, а затем, когда понадобится, в любое время получать информацию. Нельзя ли поэтому, исходя из этого принципа, создать аппарат памяти неограниченного объема?
      Мысль смелая, по как ее осуществить? Неожиданно ему в голову пришла еще одна, хотя и простая па первый взгляд, идея. Суть ее сводилась к следующему. Грамматика английского языка в известной степени подчиняется математическим законам. Допустим, даны слова и задан смысл того, что должно быть сказано, тогда возможен только один порядок, в который эти слова могут быть организованы.
      Нет, подумал он, это не совсем так. Во многих предложениях возможен различный порядок слов и групп слов, и в любом случае грамматически это будет оправдано. Впрочем, не в этом суть. В основе своей теория верпа. Очевидно поэтому, что можно задать компьютеру ряд слов (вместо цифр) и сделать так, чтобы машина организовывала их в соответствии с правилами грамматики. Нужно только, чтобы она выделяла глаголы, существительные, прилагательные, местоимения, хранила их в аппарате памяти в качестве словарного запаса и готовила их к выдаче по первому требованию. Потом нужно будет подкинуть ей несколько сюжетов, и пусть она пишет.
      Найпа теперь было не остановить. Он тут же принялся за работу и не прекращал упорных занятий в течение нескольких дней. По всей гостиной были разбросаны листы бумаги, исписанные формулами и расчетами, словами, тысячами слов, набросками сюжетов для рассказов, неизвестно почему пронумерованных; тут были большие выписки из словаря Роже; целые страницы были заполнены мужскими и женскими именами, сотнями фамилий, взятых из телефонного справочника; отдельные листы были испещрены чертежами и схемами контуров, коммутаторов и электронных ламп, чертежами машин, предназначенных для того, чтобы пробивать в перфокартах отверстия различной формы, и схемами какой-то диковинной электрической машинки, способной самостоятельно печатать десять тысяч слов в минуту. На отдельном листе была набросана схема приборной панели с небольшими кнопками, причем па каждой было написано название какого-нибудь известного американского журнала.
      Он работал с упоением. Расхаживая по комнате среди разбросанных бумаг, он потирал руки и сам с собой разговаривал; время от времени он криво усмехался и произносил смертельные оскорбления, при этом слово "издатель" звучало довольно часто. На пятнадцатый день напряженной работы он сложил бумаги в две огромные папки и отправился -- почти бегом -- в конторку "Джон Боулен Инк. электронное оборудование".
      Мистер Боулен был рад вновь увидеться с ним.
      -- Слава Богу, Найп, ты выглядишь на сто процентов лучше. Хорошо отдохнул? Где ты был?
      Он как всегда неприятен и неряшлив, подумал мистер Боулен. Почему он не может стоять прямо? Согнулся, словно высохшее дерево.
      -- Ты выглядишь на сто процентов лучше, старица. И чего это он усмехается, хотелось бы мне знать.
      Каждый раз, когда я его вижу, мне кажется, что уши у
      пего стали еще больше.
      Адольф Найп положил папки на стол.
      -- Смотрите, мистер Боулен! -- вскричал он. -- Посмотрите, что я принес.
      И он стал рассказывать, раскрыв папки и разложив чертежи перед изумленным маленьким человечком. Он говорил целый час, подробно все объясняя, а когда закончил, отступил на шаг и слегка покраснел. Затаив дыхание, он ждал приговора.
      -- Знаешь что, Найп? Я думаю, что ты голова. Осторожнее, сказал себе мистер Боулен. Обращайся с ним осторожнее. Он кое-что значит. Если бы только эта его длинная лошадиная морда и огромные зубы не производили такого отталкивающего впечатления. У этого парня уши будто листья ревеня.
      -- Но, мистер Боулен, она будет работать! Я ведь доказал вам, что она будет работать! И вы не сможете отрицать этого!
      -- Не спеши, Найп. Не спеши и послушай меня. Адольф Найп смотрел на своего шефа, с каждой секундой испытывая к нему все большее отвращение.
      -- Твоя идея. -- зашевелилась нижняя губа мистера Боулена, -- довольно оригинальна, я бы даже сказал, что это блестящая идея, и это еще раз подтверждает мое мнение относительно твоих способностей, Найп. Но не бери ее всерьез. В конце концов, приятель, какую мы можем извлечь из нее пользу? Кому нужна машина, пишущая рассказы? Да- и какая, кстати, от нее выгода? Скажи-ка мне,
      -- Можно я сяду, сэр?
      -- Конечно садись.
      Адольф Найп присел па краешек стула. Шеф не сводил с пего глаз, ожидая, что он скажет.
      -- Если позволите, я бы хотел объяснить вам, мистер Боулен, как я пришел к этому.
      -- Давай, Найп, валяй.
      С ним нужно держаться попроще, сказал про себя мистер Боулен. Этот парень почти гений. Это находка для фирмы. Его ценность можно сравнить со слитком золота, вес которого равен его собственному. Взять хотя бы эти бумаги. Ужасная чепуха. Просто поразительно, что он сам до всего этого додумался. Никакого проку, разумеется, от всего этого нет. Никакой коммерческой выгоды. Ни это еще раз говорит о том, что парень талантлив.
      -- Пусть это будет чем-то вроде исповеди, мистер Боулен. Мне кажется, я смогу объяснить вам, почему я всегда был таким... встревоженным, что ли.
      -- Выкладывай, что там у тебя, Найп. Сам знаешь -- на меня можно положиться.
      Молодой человек стиснул пальцы рук коленями а уперся локтями в живот. Казалось, ему стало неожиданно холодно.
      -- Видите ли, мистер Боулен, по правде, меня не особенно привлекает работа здесь. Я знаю, что я с пей справляюсь и все такое, но душа у меня к пей не лежит. Это не то, чем бы я хотел заниматься.
      Словно на пружинах, брови мистера Боулена подскочили вверх. Он замер.
      -- Понимаете, сэр, всю свою жизнь я хотел стать писателем.
      -- Писателем?
      -- Да, мистер Боулен. Наверно, вы не поверите, по каждую свободную минуту я тратил на то, что писал рассказы. За последние десять лет я написал сотни, буквально сотни коротких рассказов. Пятьсот шестьдесят шесть, если быть точным. Примерно по одному в педелю.
      -- О Боже! И зачем тебе это?
      -- Насколько я сам себе это представляю, сэр, у меня есть страсть.
      -- Какая еще страсть?
      -- Страсть к творчеству, мистер Боулен. Всякий раз, поднимая глаза, он видел губы мистера Боулена. Они делались все тоньше и тоньше и становились еще более фиолетовыми.
      -- А позволь спросить тебя, Найп, что ты делал с этими рассказами?
      -- Вот тут-то и начинаются проблемы, сэр. Их никто не покупал. Закончив рассказ, я отсылал его в журнал. Сначала в один, потом в другой. А кончалось, мистер Боулен, дело тем, что они присылали. мне его назад. Меня это просто убивает.
      Мистер Боулен с облегчением вздохнул.
      -- Очень хорошо понимаю тебя, старина. -- В голосе его слышалось сочувствие. -- Со всеми хоть раз в жизни случалось нечто подобное. Но теперь, после того как редакторы -- а они знают что к чему -- убедили тебя в том, что твои рассказы -- как бы сказать? -- несколько неудачны, нужно оставить это занятие. Забудь об этом, приятель. Забудь, и все тут.
      -- Нет, мистер Боулен. Это не так! Я уверен, что пишу хорошие рассказы. О Господи, да вы сравните их с той чепухой, что печатают в журналах, -- поверьте мне, все это слюнявая невыносимая чушь... Меня это сводит с ума!
      -- Погоди, старина...
      -- Вы когда-нибудь читаете журналы, мистер Боулен?
      -- Извини, Найп, но какое это имеет отношение к твоей машине?
      -- Прямое, мистер Боулен, самое прямое. Вы только послушайте. Я внимательно просмотрел несколько разных журналов, и мне показалось, что каждый из них печатает только то, что для него наиболее типично. Писатели -- я имею в виду преуспевающих писателей -- знают об этом и соответственно и творят.
      -- Постой, приятель. Успокойся. Я все же не думаю, что мы сможем как-то использовать это.
      -- Умоляю вас, мистер Боулен, выслушайте меня до конца. Это ужасно важно.
      Он замолчал, с трудом переводя дыхание. Он вконец разнервничался и, когда говорил, размахивал руками. Его длинное покрасивее лицо горело воодушевлением. Рот его наполнился слюной, и казалось, что и слова, которые он произносил, были мокрыми.
      -- Теперь вы понимаете, что с помощью особого регулятора, установленного на моей машине и соединяющего "отдел памяти" с "сюжетным отделом", я могу, просто нажав па нужную кнопку, получать любой необходимый мне рассказ в зависимости от направления журнала.
      -- Понимаю, Найп, понимаю. Все это очень занятно, но зачем все это нужно?
      -- А вот зачем, мистер Боулен. Возможности рынка ограниченны. Мы должны производить необходимый товар в нужное время. Это чисто деловой подход. Теперь я смотрю на все это с вашей точки зрения -- пусть это будет коммерческое предложение.
      -- Дружище, я никак не могу рассматривать это в качестве коммерческого предложения. Тебе не хуже меня известно, во что обходится создание подобных машин.
      -- Я это хорошо знаю, сэр. Но, даже учитывая это, я думаю, вы не представляете себе, сколько платят журналы авторам рассказов.
      -- И сколько же они платят?
      -- Что-то около двух с половиной тысяч долларов. А в среднем, наверно, около тысячи.
      Мистер Боулен подскочил на месте.
      -- Да. сэр, это так.
      -- Просто невероятно, Найп. Это же смешно!
      -- Нет, сэр, это так.
      -- Уж не хочешь ли ты сказать, что журналы платят такие деньги всякому, кто... наваляет какой-то там рассказ! О Боже, Найп! Что же это такое? В таком случае все писатели миллионеры!
      -- Это на самом деле так, мистер Боулен! А тут появляемся мы с пашей машиной. Вы послушайте, сэр, что я вам еще расскажу, я уже все обдумал. В среднем толстые журналы печатают в каждом номере три рассказа. Возьмите пятнадцать самых солидных журналов -- те, которые платят больше всего. Некоторые из них выходят раз в месяц, но большинство -- еженедельники. Так. Это значит, что каждую педелю у нас будут покупать, скажем, по сорок больших рассказов. Это сорок тысяч долларов. С помощью нашей машины, когда она заработает на полную мощность, мы сможем захватить весь рынок!
      -- Ты, парень, совсем сошел с ума!
      -- Нет, сэр, поверьте, то, что я говорю, правда. Неужели вы не понимаете, что мы их завалим одним лишь количеством! За тридцать секунд эта машина может выдавать рассказ в пять тысяч слов, и его тут же можно отсылать. Разве писатели могут состязаться с ней? Скажите, мистер Боулен, могут?
      Адольф Найп увидел, как в эту минуту в лице его шефа произошла едва заметная перемена. Глаза его засветились, ноздри расширились, на лице не двигался ни один мускул.
      Он быстро продолжал:
      -- В наше время, мистер Боулен, нельзя особенно полагаться на статью, написанную от руки. Она не выдержит конкуренции в мире массовой продукции, типичном для этой страны, и вы это отлично понимаете. Ковры, стулья, башмаки, кирпичи, посуду, что хотите -- все сейчас делает машина. Качество, возможно, стало хуже, по какое это имеет значение? Считаются только со стоимостью производства. А рассказы... рассказы тоже товар, как ковры и стулья, и кому какое дело, каким образом вы их производите, лишь бы они были. Мы будем продавать их оптом, мистер Боулен! И по более низким ценам, чем любой другой писатель этой страны! Мы завоюем рынок!
      Мистер Боулен уселся поудобнее. Он наклонился вперед, положил локти на стол и не сводил глаз с говорившего.
      -- И все же я думаю, что это неосуществимо, Найп.
      -- Сорок тысяч в педелю! -- воскликнул Адольф Найп. -- Если даже мы будем брать полцены, то ость двадцать тысяч в неделю, это все равно миллион в год! -- И, понизив голос, он добавил: -- Вы ведь не зарабатываете миллион в год па компьютерах, мистер Боулен?
      -- Однако, Найп, ты серьезно думаешь, что их купят?
      -- Послушайте, мистер Боулен. Кому нужны написанные по заказу рассказы, если можно за полцены купить точно такие же? Это ведь очевидно, не правда ли?
      -- А как ты будешь их продавать? Кто-то ведь должен быть их автором?
      -- Мы создадим литературное агентство, через которое и будем распространять их. И придумаем имена мнимым авторам.
      -- Мне это не нравится, Найп. Все это отдает мошенничеством, тебе так не кажется?
      -- И вот еще что, мистер Боулен. Как только мы начнем, появятся всевозможные побочные продукты, так же представляющие ценность. Возьмите, скажем, рекламу. Люди, занимающиеся производством пива и тому подобным, платят в наше время большие деньги, если знаменитые писатели позволяют нм использовать свое имя в качестве рекламы. Да что там говорить, мистер Боулен! Все это не детские шалости. Это большой бизнес.
      -- Не слишком-то обольщайся, приятель.
      -- И еще. Почему бы нам, мистер Боулен, не подписать несколько наиболее удачных рассказов вашей фамилией? Если, конечно, вы не против.
      -- Помилуй, Найп. Это еще зачем?
      -- Не знаю, сэр, хотя некоторые писатели и пользуются уважением, к примеру Эрл Гарднер и Кэтлин Норрис. Нам все равно нужна будет какая-нибудь фамилия, и я подумывал о том, чтобы для начала подписать пару рассказов своей.
      -- Ишь ты, писатель, -- задумчиво произнес мистер Боулен. -- Вот удивятся в клубе, когда увидят мою фамилию в журналах, в хороших журналах.
      -- Ну конечно, мистер Боулен.
      Взгляд мистера Боулена сделался отсутствующим, он мечтательно улыбнулся. Но продолжалось это с минуту. Он встряхнулся и принялся перелистывать лежавшие перед ним чертежи.
      -- Одного я не пойму, Найп. Откуда ты будешь брать сюжеты? Ведь не будет же их выдумывать машина?
      -- Мы ей дадим сюжеты. Это не проблема. У каждого из пас есть какие-то сюжеты. В папке, что слева от вас, их сотни три или четыре. Мы снабдим ими "сюжетный отдел" машины.
      -- Продолжай.
      -- Есть и еще кое-какие тонкости, мистер Боулен. Вы поймете, что я имею в виду, когда изучите чертежи. Например, есть прием, который использует каждый писатель: в рассказ вставляется хотя бы одно длинное слово с весьма туманным значением. Это заставляет читателя думать, будто автор необычайно умен. Моя машина будет делать то же самое. С этой целью в нее запрятана целая куча длинных слов.
      -- Куда?
      -- В "словарный отдел", -- отвечал Найп. Остаток дня они провели в обсуждении возможностей нового аппарата. Кончилось дело тем, что мистер Боулен пообещал подумать. На следующее утро он был полон энтузиазма, однако виду не подавал. Через неделю идея полностью захватила его.
      -- Мы должны всем говорить, Найп, что просто работаем над созданием еще одного компьютера, но нового типа. Таким образом мы сохраним нашу тайну.
      -- Вы правы, мистер Боулен.
      И через шесть месяцев машина была создана. Ее поместили в отдельном кирпичном доме во дворе здания, в котором размещалась фирма, и теперь, когда она была готова к работе, к ней и близко никого не подпускали, кроме мистера Боулена и Адольфа Найпа.
      И вот настал волнующий момент, когда двое мужчин: один из них небольшого роста, упитанный, коротконогий, другой -- высокий, худой, с торчащими зубами -- стояли в коридоре и готовились к созданию первого рассказа. Во все стороны от них расходились небольшие коридоры, стены которых были переплетены проводами, усеяны выключателями и электронными лампами. Оба они нервничали; мистер Боулен, не в силах стоять спокойно, подпрыгивал то на одной, то на другой ноге.
      -- Какую кнопку нажмем? -- спросил Адольф Найп, разглядывая ряд белых маленьких клавишей, напоминавших те, что установлены в пишущей машинке. -Выбирайте вы, мистер Боулен. А выбирать есть из чего -- тут есть "Сатердей ивнинг пост", "Колье", "Лейдиз хоум джорнэл" -- любой журнал, который вам нравится.
      -- О Господи! Откуда же мне знать? -- Он прыгал на месте, будто его жалили пчелы.
      -- Мистер Боулен, -- серьезным тоном произнес Адольф Найп, -- осознаете ли вы, что в эту минуту в одном лишь вашем мизинце заключена сила, способная сделать вас самым разносторонним писателем на всем континенте?
      -- Послушай, Найп, прекрати эти шуточки, прошу тебя, и давай без предисловий.
      -- Хорошо, мистер Боулен. Пусть это будет... дайте подумать... вот этот. Как насчет этого журнала? -- Он выпрямил палец и нажал на кнопку, на которой маленькими черными буквами было выведено название "Тудейз Умэн". Что-то щелкнуло, и, когда он убрал палец, кнопка осталась утопленной. -Журнал мы выбрали, -- сказал он. -- А теперь -- вперед!
      Он протянул руку и нажал на выключатель на приборной панели. В ту же минуту комнату заполнило громкое гудение, посыпались искры, и застучали бесчисленные крошечные молоточки. И почти тотчас же из щели, расположенной справа от приборной панели, посыпались в корзину листы бумаги. Каждую секунду появлялся новый лист, и раньше чем через полминуты все было кончено. Листы больше не появлялись.
      -- Ну вот! -- воскликнул Адольф Найп. -- Ваш рассказ готов.
      Они схватили листы и стали читать. На первой странице было напечатано: "Айфкимосасегуезтпплнвокудскигт и, фухпеканвоертюуиол кйхгфдсаксквонм, перуитрехдйкгмвпо, умсюи... " Они переглянулись. Остальные страницы были заполнены примерно таким же текстом. Мистер Боулен стал кричать. Молодой человек пытался его успокоить:
      -- Все в порядке, сэр. Правда, все в порядке. Нужно только немного отрегулировать ее. Где-то что-то не так соединилось, и все. Не забывайте, мистер Боулен, что в ней больше миллиона футов проводов. Да и трудно ожидать, что с первого раза все пойдет гладко.
      -- Она никогда не будет работать, -- сказал мистер Боулен.
      -- Наберитесь терпения, сэр. Наберитесь терпения. Адольф Найп принялся разыскивать неисправность, и через четыре дня объявил, что все готово для очередного испытания.
      -- Она никогда не будет работать, -- говорил мистер Боулен. -- Я знаю: она никогда не будет работать.
      Найп улыбнулся и нажал на кнопку с надписью: "Ридерз дайджест". Затем он дернул рычаг, и комната наполнилась каким-то странным волнующим гулом. В корзину упала одна страница с отпечатанным текстом.
      -- А где же остальные? -- закричал мистер Боулен. -- Она остановилась! Она опять сломалась!
      -- Нет, сэр. На сей раз все в порядке. Это же для "Дайджеста", неужели вы не понимаете?
      На этот раз напечатано было следующее:
      "Малокто-знаеткакиепоистинереволюционныепеременынесетзасобой новоелекарствоспособноеоблегчитьучасть страдающих са-мойужаснойболезньюнашеговремени... " И так далее.
      -- Но это же чепуха! -- вскричал мистер Боулен.
      -- Нет, сэр. Отличная работа. Неужели вы не видите? Просто она еще не научилась разбивать слова. Это легко исправить. Но рассказ-то готов. Смотрите, мистер Боулен, смотрите! Он готов, только слова соединены друг. с другом.
      Это была правда.
      На следующем испытании, спустя несколько дней, все было нормально, даже проставлены запятые. Первый рассказ они послали в знаменитый женский журнал. Это был отлично написанный, с хорошим сюжетом рассказ, в котором речь шла о том, как один юноша стремился получить повышение по службе. И вот этот юноша, говорилось в рассказе, решил вместе со своим приятелем темной ночью похитить дочку своего хозяина, когда та будет возвращаться домой. Потом вышло так, что он, улучив момент, выбил револьвер из рук своего друга и таким образом спас девушку. Та рассыпалась в благодарностях. Но отец решил, что тут что-то не так. Он устроил юноше допрос. Молодой человек расплакался и во всем сознался. Тогда отец, вместо того чтобы вышвырнуть его, сказал, что он восхищен находчивостью юноши. Девушка отметила его порядочность и вообще... Отец пообещал сделать его главным бухгалтером. А девушка вышла за него замуж.
      -- Потрясающе, мистер Боулен! Прямо в точку!
      -- Что-то тут много сантиментов, приятель.
      -- Ну что вы, сэр, он пойдет, еще как пойдет! Разгорячившись, Адольф Найп тут же отпечатал еще шесть рассказов за столько же минут. Все рассказы, кроме одного, который получился несколько непристойным, были довольно хороши.
      Тут мистер Боулен успокоился. Он согласился с тем, что нужно создать литературное агентство, которое предполагалось разместить в конторе фирмы в центре города, а заведовать им будет Найп. Через пару педель этот вопрос был улажен. Затем Найп разослал первую дюжину рассказов. Он поставил свою фамилию под четырьмя рассказами, авторство одного взял на себя мистер Боулен, а остальные они подписали вымышленными именами.
      Пять рассказов были сразу же приняты. Тот, что был подписан мистером Боуленом, возвратили, а редактор отдела прозы писал: "Вы славно потрудились, но, как нам кажется, рассказ Вам не удался. Хотелось бы познакомиться еще с какой-нибудь Вашей работой... " Адольф Найп взял такси и отправился на фабрику, где машина быстро состряпала еще один рассказ для того же журнала. Он опять поставил под рассказом имя мистера Боулена и срочно отослал его. Рассказ был принят.
      Деньги потекли рекой. Найп постепенно, но настойчиво увеличивал производство, и уже через шесть месяцев он поставлял тридцать рассказов в педелю, причем половина из них печаталась в журналах.
      В литературных кругах о нем заговорили как о плодовитом и преуспевающем писателе. Говорили и о мистере Боулене, хотя отзывались о нем не столь хорошо; сам он, правда, этого не знал. Одновременно Найп пытался привлечь внимание и к дюжине несуществующих личностей, говоря, что это подающие надежды молодые литераторы. Все шло превосходно.
      К этому времени было решено переделать машину таким образом, чтобы она писала не только рассказы, но и романы. Мистер Боулен, жаждавший славы в литературном мире. настойчиво требовал, чтобы Найп тотчас же принялся за выполнение столь ответственной задачи.
      -- Хочу быть автором романа, -- без конца повторял он, -- хочу быть автором романа.
      -- И вы им будете, сэр. Обязательно будете. Но прошу вас, наберитесь терпения. Работа предстоит сложная.
      -- Мне все твердят, что я должен выпустить роман, -- Х не унимался мистер Боулен. -- За мной с утра до вечера охотятся издатели и умоляют меня, чтобы я не тратил времени на рассказы, а занялся бы чем-нибудь более существенным. Роман -- это вещь, -- они так и говорят.
      -- Будут у пас романы, -- говорил ему Найп. -- Причем столько, сколько мы захотим. Но наберитесь терпения, прошу вас.
      -- Нет. ты послушай, Найп. Я хочу быть автором по-настоящему серьезного романа, такого, чтобы им зачитывались по ночам и чтобы только о нем и говорили. Я в последнее время что-то устал от этих рассказов под которыми ты ставишь свою фамилию. Если уж творить по правде, то, как мне кажется, все это последнее время ты делал из меня дурака.
      -- Дурака, мистер Боулен?
      -- Ты только тем и занимался, что лучшие рассказы оставлял себе.
      -- Неправда, мистер Боулен!
      -- Так вот, черт побери, на этот раз я должен быть уверен в том, что напишу действительно умную, толковую книгу. Запомни это.
      -- С помощью устройства, над которым я сейчас бьюсь, мистер Боулен, вы напишете любую книгу.
      И это была правда, поскольку уже через два месяца благодаря гению Адольфа Найпа была создана машина, способная не только писать романы, но и позволяющая автору, сидящему за пультом управления, заранее выбирать буквально любой сюжет и любой стиль, какой ему нравился. На этом новом замечательном пульте было установлено столько различных панелей и рычагов управления, что это делало его похожим на приборную доску авиалайнера.
      Прежде всего, путем нажатия на одну из кнопок верхнего ряда автор выбирал жанр: исторический, сатирический. философский, политический, романтический, эротический, юмористический или любой другой. Второй ряд кнопок (основной) давал ему выбор темы: солдатские будни, первые поселенцы, гражданская война, мировая вой-па, расовая проблема, Дикий Запад, деревенская жизнь, воспоминания о детстве, мореплавание, исследование морских глубин и многие-многие другие. В третьем ряду кнопок можно было выбрать литературный стиль: классический, причудливый, пикантный, стиль Хемингуэя, Фолкнера, Джойса, женский стиль и т. д. Четвертый ряд предназначался для выбора героев, пятый регулировал подачу слов и т. д. и т. п. -- всего было десять рядов кнопок.

  • Страницы:
    1, 2