Дронго - Суд неправых

– Вы были коммунистом? – неожиданно спросил Генри.

– В нашей бывшей стране нельзя было остаться в стороне, – ответил Дронго, – но я вступал не потому, что нужно, скорее по убеждениям.

– Честный ответ. И работали офицером КГБ?

– Нет. Экспертом Интерпола и специального комитета экспертов ООН. Их называли «Голубыми ангелами», по цвету флага ООН. Но с КГБ мы тесно сотрудничали.

– Все порядочные люди должны работать на правоохранительные органы своей страны, – нравоучительно заметил американец. – Я однажды сидел в машине с господином Путиным, и он сообщил мне, что работал в КГБ. Тогда я сказал ему эти слова. По-моему, он согласился.

Дронго подумал, что его собеседник сейчас представляет удобную мишень для шутки. Значит, он сотрудничал и с американскими спецслужбами, и, возможно, с израильскими. Но шутить на подобную тему с человеком, который был старше его почти вдвое, он не имел права. Сказывались незыблемые устои воспитания.

– Вы поняли, зачем я вас пригласил? – спросил Генри.

– Продолжить расследование?

– Верно. Только не под эгидой нашего клуба. Частное расследование для старого друга. В данном случае – для меня. Хотя вы можете и не считать меня своим другом.

– И снова семь подозреваемых? Это уже сакральная цифра. Хотя их осталось только – пятеро.

– Больше. И все гораздо хуже. Теперь стало девять. И пятеро из них – члены нашего Совета, которых нельзя допрашивать или что-то уточнять. Один сидит перед вами. Как видите, я предельно откровенен. Я подумал, что будет лучше, если такой эксперт, как вы, узнает всю правду, чем сто человек получат по крупице правды и в результате ничего не смогут найти.

– Кто остальные четверо? – деловито спросил Дронго. – Я имею в виду девятку.

– Альдини, на которого вам уже указали. Начальник службы безопасности Шефер. Его помощник госпожа Манчини и известный вам профессор Лоусон. Кроме членов Совета, о вашем расследовании знали и эти четверо. Но дело в том, что ваша задача усложняется невероятно. Я предложил нашему другу проверить всех четверых на детекторах лжи, но с условием, что каждому введут сначала это лекарство из натрия, которое называют «сывороткой правды». Лгать будет практически невозможно. И мы попытаемся узнать, кто из четверых мог сдать нас другой организации.

– Никто, – уверенно произнес Дронго.

Сидевший напротив него человек не сумел скрыть своего изумления. Он поправил очки, достал носовой платок, вытер лицо и спросил:

– Почему вы в этом уверены?

– Такую игру не смог бы начать обычный чиновник в вашем клубе. Речь идет о ком-то из членов Совета.

– Предположение на первый взгляд безумное, – вздохнул Генри, – но я привык выслушивать и самые безумные мысли. Вы знаете, кто является членами нашего Совета?

– Некоторых знаю, о других догадываюсь. Хотя это и не самый большой секрет. В последние годы о Бильдербергском клубе пишут слишком часто и охотно. Выходят книги, публикуются журналистские разоблачения. Возможно, кто-то из вас решил, что клуб стал слишком известен. Такая версия тоже имеет право на существование. Но информацию должен был давать только очень осведомленный человек.

– В таком случае я вам скажу, что это невозможно, – мрачно произнес Генри. – В пятерку входит основатель нашего клуба. Ему девяносто восемь лет, а в этом возрасте не интригуют против своего любимого детища, не говоря уже о том, что он считает клуб своим лучшим порождением за все годы своей деятельности. Вы знаете, о ком я говорю. Наш самый молодой коллега, Джордж, с которым вы знакомы, полон амбициозных планов и горит нетерпением начать перестройку всего нашего клуба. Поэтому он самый консервативный среди нас, самый упертый и одновременно самый нетерпеливый. Он не остановится ни перед чем для укрепления престижа клуба, в который попал в таком молодом возрасте.

Остаются двое – ее величество и его превосходительство, каждый из которых слишком горд и слишком известен, чтобы играть в подобные игры. И слишком самолюбив. Единственный подходящий кандидат для такой игры сидит перед вами. Циничный политик, мастер интриг мирового масштаба, как меня иногда называли в леворадикальных изданиях, и не только там. Можно даже подвести некую солидную базу под эти рассуждения. Ведь именно я настаивал на приглашении эксперта вашего уровня. И теперь, после всего случившегося, именно я прошу вас продолжить частное расследование уже в моих личных интересах. Тогда выходит, что самое заинтересованное лицо в этой компании именно я. Не говоря уже о том, что остальные четверо на несколько порядков богаче меня. Интересный расклад?

– Да, – задумчиво ответил Дронго, – психологически все оправданно. Джордж хочет продолжить финансовое правление в этом беспокойном мире, а ваш основатель не хочет разрушения своего клуба. Двое других членов Совета слишком известные люди со своими понятиями чести. Остаетесь вы…

– Не очень известный и совсем бесчестный? – пошутил Генри, но глаза у него оставались строгими и внимательными. Это были глаза политика, много знавшего и много повидавшего.

– Вы – самый известный политик в этой пятерке, да и во всем мире, – почти искренне ответил Дронго, – но именно поэтому вы наиболее вероятный кандидат на роль разрушителя традиций. И мое присутствие здесь только подтверждает эту теорию, если согласиться с вашей версией. Вы решили подстраховаться и, понимая, что Джордж вызовет самых лучших специалистов, подключит самых испытанных профессионалов, вернули меня, чтобы я провел собственное расследование по вашему личному заказу. Это почти признание вашей вины.

– Тогда получается, что именно я заказал убийство двух банкиров и этого брокера? – насмешливо спросил Генри. – Интересно, что именно мешает вам принять именно эту версию за основу?

– Нет, – покачал головой Дронго. – Если бы это были вы, я бы никогда сюда не вернулся. Вы – один из самых умных политиков прошлого века и четко понимаете, что мое присутствие здесь может помочь выявить утечку информации. А если это были вы, то подобная игра с огнем просто чревата непредсказуемыми последствиями.

– Прошлого века, – повторил политик, – спасибо и за этот комплимент. Версия хорошая, но я действительно не собирался торпедировать наш клуб, хотя признаю, что в последнее время мы стали менее внимательны ко многим проблемам, стоящим перед нами, и несколько небрежны, учитывая наше влияние и возможности. Что дальше?

– Буду проводить расследование с учетом нашего разговора, – сказал Дронго.

– И тогда мне остается поверить, что кто-то из оставшихся четверых начал свою безумную игру, – подвел неутешительный итог американский политик.

– В любом случае нужно будет все проверить. Пока это только мои предположения.

– Я могу вам поклясться, что не имею отношения к этим убийствам, хотя вы вряд ли поверите в мои клятвы. Как и я сам. Никогда не верил людям, которые пытались таким образом доказать свою непричастность. В каждом слове есть некая уловка. Мне нравилась известная фраза Ришелье. Он говорил, что если ему дадут пять или шесть строчек, написанных самым честным и порядочным человеком, то и тогда он сможет найти нечто предосудительное, за что можно наказать автора этих строк. Ришелье был циником, но настоящим государственным деятелем. Хочу обратить ваше внимание, что финансы никогда не были моей сильной стороной. Политика интересовала меня гораздо больше.

– Это всем известно, – улыбнулся Дронго.

– Что вам нужно, чтобы продолжить расследование? – поинтересовался Генри.

– Только ваше доверие. Мне нужна будет полная информация по каждому из указанных вами персон. И мы сразу договариваемся: либо вы полностью мне доверяете, либо прямо сейчас отправляете домой. Третьего варианта в нашем сотрудничестве не будет.

– Почему-то я вам верю, – кивнул Генри. – Давайте попробуем. Мне самому стало интересно, во что может вылиться ваше расследование. Но прежде я хочу сообщить вам один очень неприятный факт. Кто-то нанял профессионального убийцу для вашего устранения. Боюсь, что это сделал все тот же предатель.

– Мне об этом говорили. Но пока, как видите, я жив.

– Это очень опасный убийца, – настойчиво повторил американец, – и я думаю, что вы должны принять особые меры предосторожности. Не забывайте об этом.

Дронго согласно наклонил голову.

– Я попрошу Мортона предоставить вам всю информацию, которую вы запросите. Но учтите, что это абсолютно конфиденциальная информация, которую никогда и ни при каких обстоятельствах вы не станете разглашать.

– Мне уже об этом говорили, – напомнил Дронго. – Я сыщик, а не болтливый репортер.

– Знаю, – усмехнулся его собеседник. – Морион будет вас охранять. У вас есть какие-нибудь просьбы или пожелания?

– Вы можете выдать оружие мне и моему напарнику?

– Хотите посвятить еще кого-то в наши отношения? По-моему, это неразумно.

– Он сидит в автомобиле Мортона. Я привык полагаться на него. Это самая лучшая страховка для того, чтобы я остался в живых хотя бы до конца расследования. Он профессионал и бывший сотрудник КГБ.

– Тоже коммунист?

– Тогда все офицеры КГБ были коммунистами.

– Слишком много коммунистов и агентов КГБ на одно дело. Но если он сможет обеспечить вашу безопасность… Я прикажу Арчибальду выдать вам оружие. Что-нибудь еще?

– Больше ничего. Но я должен быть уверен, что об этом расследовании будете знать только вы.

– И мой помощник Арчибальд Мортон. Бывший офицер военно-морских сил Соединенных Штатов. На его скромность и умение хранить тайны вы можете полагаться.

Дронго согласно кивнул головой.

Интерлюдия

Нельсон прилетел в Лондон, где его встречал Стивенс. Понимая, как важно сохранять тайну своих помощников, Нельсон приказал остальным лететь на других самолетах, рейсами через Канаду и Мексику. Сев в машину, за рулем которой был Стивенс, они направились в сторону центра города. Нельсон справедливо считался одним из лучших специалистов в Европе по устранению неугодных. Его «фишка» заключалась не в том, что он всегда выполнял данные ему «заказы». Как умный человек, он понимал, насколько важно не афишировать своего присутствия, устраняя заказанных «клиентов», поэтому к оружию прибегал в исключительных случаях, полагаясь на другие методы, которые разрабатывал тщательно и деликатно, чтобы не выдавать своего возможного участия. Когда в девяностые годы в Австрии неожиданно начала набирать силу откровенно правая партия, а ее лидер не скрывал своего восхищения нацистами, стало понятно, что это больная проблема всей Европы и ее надо решить.

Нельсон следил за политиком несколько месяцев, пока не выбрал день рождения его матери, к которой клиент всегда отправлялся лично, сидя за рулем служебного автомобиля. Учитывая, что он ездил на приличной скорости, а все инспекторы полиции страны знали его в лицо, и еще иногда позволял себе злоупотреблять алкоголем, то особенно большой проблемы Нельсон не видел. Нужно было только рассчитать момент, что он и сделал. На повороте у машины отказали тормоза, и в результате политика хоронила вся страна, а объединенная Европа избавилась от слишком радикального политика, который компрометировал саму идею большого Европейского союза.

Когда погибла принцесса Диана, Нельсон был одним из немногих людей, кто восхищался безупречной работой специалистов из Великобритании. Если бы принцесса прожила еще несколько минут, само существование страны оказалось бы под вопросом. Она была матерью будущего короля Великобритании, но собиралась официально выйти замуж за мусульманина и сына человека, подозреваемого в крупных махинациях. Отцу не позволили получить гражданство Великобритании, и тогда он решил таким необычным образом отомстить, познакомив своего сына-плейбоя с красавицей принцессой. А та, в свою очередь, горела желанием насолить своим бывшим родственникам – королевской семье. Все совпало слишком идеально. Уже позже, после ее трагической смерти, возникнет культ принцессы. При этом все сразу забудут, что количество ее любовников исчислялось достаточно большим числом, а поведение было на грани скандального.

Но будущий король Англии был еще и «Хранителем Веры», так как архиепископ Кентерберийский всего лишь выполнял волю короля, традиционно считавшегося не только главой государства, но и главой англиканской церкви. Позволить матери будущего короля стать женой мусульманина – огромное испытание даже для просвещенной Европы, а родившиеся дети стали бы невероятной проблемой самой королевской семьи. И тогда было принято решение, исполненное за несколько минут до того, как молодые должны были оказаться в доме жениха и официально объявить о замужестве принцессы. Нельсон был одним из тех, кто понимал, насколько безупречно и надежно сработали агенты английских спецслужб, сумев устроить аварию в обычном туннеле в нужное время.

Он сидел в автомобиле рядом со Стивенсом, внимательно слушая его. Уже несколько лет Нельсон воспитывал этого долговязого парня, бывшего десантника, который постепенно становился настоящим профессионалом, прекрасно зная, что только в голливудских фильмах профессиональный киллер действует в одиночку, тайком от всех и выглядит чудаковатым дурачком. На самом деле, чтобы идеально выполнить заказ, требуется целая группа помощников, которые выслеживали, проверяли и загоняли жертву в нужное место, готовя идеальное преступление, которое не должно было выдавать его исполнителей. Но самое важное заключалось в том, что сам Нельсон затем проверял каждого из исполнителей, обращая внимание на их поведение после выполнения «заказа». Если человек позволял себе любой намек на проведенное дело, мог под влиянием алкоголя или дружеских чувств проболтаться, пытался рассказать о своем участии в устранении того или иного банкира или политика, то он был обречен. Его убирали немедленно и без всякой пощады. Каждый помощник Нельсона четко знал только одно правило: ни при каких обстоятельствах не разглашать даже толику информации, не признаваться ни в чем, ничего никому не рассказывать. И этого правила обычно придерживались все, кто работал с Нельсоном.

Теперь он приехал в Лондон, чтобы найти эксперта с такой смешной «птичьей» кличкой Дронго. «Заказ» на его устранение он получил уже давно, но преследование, начатое в Америке, перекинулось на Великобританию, куда, по сведениям Нельсона, прилетел этот неуловимый эксперт. Искать его в многомиллионом городе было практически невозможно, но у Нельсона была своя методика поиска. Он знал настоящую фамилию эксперта, что облегчало ему поиски.

Через полтора часа они прибыли в дом, который снимал Стивенс на чужое имя. Там их уже ждали двое других помощников Нельсона. Один из них считался очень хорошим специалистом по компьютерным технологиям. Его звали Джалал, и он проходил стажировку в Силиконовой долине. Индус по рождению, Джалал был из мусульманской семьи. Он с отличием окончил сначала университет в Мумбае, а потом и магистратуру в Сиэтле. Нельсон нашел его четыре года назад, предложив баснословные гонорары, от которых Джалал не смог отказаться. И теперь он работал на одного из лучших киллеров современности, помогая ему отслеживать клиентов.

Оставалось ввести данные и узнать, каким рейсом прибыл в Лондон эксперт Дронго. Уточнив его фамилию в рейсе, прилетевшем в Лондон с Багамских островов, они начали поиски на возможный отъезд эксперта и выяснили, что вчера он был зарегистрирован на рейс, вылетавший в Москву. Сравнив оба списка пассажиров, Джалал легко обнаружил одну и ту же редкую фамилию, фигурировавшую в обоих. Это был Эдгар Вейдеманис. После того как выяснилось, что Вейдеманис сошел с рейса вместе с экспертом и вчера не улетел в Москву, сомнений больше не оставалось.

– Это тот самый тип, который был с экспертом в Нью-Йорке, – напомнил Стивенс.

– Очевидно, он его помощник. Или телохранитель. Может, напарник, – предположил Нельсон. – В любом случае нужно проверить этого типа на проживание в отелях Лондона. Судя по тому, что они снимали номер в «Краун-плаза», оба тяготеют к роскоши. А учитывая, что Дронго – один из лучших экспертов в мире, значит, ему еще и хорошо платят. Поэтому начните проверки с самых лучших отелей Лондона.

– Но в Нью-Йорке они жили в отеле «Бельведер», – заметил Стивенс.

– Это для того, чтобы сбить нас со следа, – пояснил Нельсон. – Там нужно было нас обмануть, а здесь они могут расслабиться. Если им придется сбежать и здесь, то в следующий раз они окажутся в каком-нибудь двухзвездочном отеле. Такая перемена мест типична для умного эксперта. А этот эксперт, видимо, достаточно разумный человек и будет варьировать свое местонахождение. После трехзведочного отеля обязательно выберет более роскошный вариант. Начинайте проверку по отелям, – приказал он.

Один из его помощников снова застучал по клавишам компьютера.

– Я вам не нужен? – осведомился Стивенс.

– Нет, – ответил Нельсон, – я собираюсь пойти спать. А ты куда уезжаешь?

– У меня встреча с моей знакомой, – ответил, ухмыляясь, Стивенс. – Вы, наверное, помните Сару. Я вам о ней говорил. Она сейчас в Лондоне.

– Где вы с ней встречаетесь? – уточнил Нельсон.

– В баре на Ковент-гарден. Это «Грязный Мартини» на Рассел-стрит.

– Будь осторожен, – сказал на прощание Нельсон, – и не очень увлекайся со своей Сарой. Почему она сейчас в Лондоне? Это совпадение?

– Вы забыли, что она живет в этом городе, – улыбнулся Стивенс.

– Кажется, три месяца назад она виделась с тобой в Амстердаме, – напомнил ничего не забывающий Нельсон.

– Правильно. Мы тогда были в Брюсселе, и вы разрешили мне туда поехать, – подтвердил Стивенс. – Я хотел встретиться с ней в Лондоне, но оказался в Амстердаме.

– Да, я помню. И все равно будь осторожен, – повторил Нельсон, разрешив Стивенсу уехать.

Стивенс не должен был знать, что к его пиджаку Нельсон уже прикрепил небольшой «жучок». Привычка никому не доверять вырабатывалась годами и всегда помогала ему выживать. Он демонстративно зевнул, устало вздохнул и отправился в свою комнату. Когда Стивенс вышел из дома, Нельсон уже ждал в саду, сумев осторожно выйти через окно и спрыгнуть на землю позади дома. Стивенс уселся за руль автомобиля. Нельсон, дождавшись, пока машина отъедет, вышел на улицу, поднимая руку. Он знал бар, о котором говорил его помощник.

Через двадцать минут Нельсон подъехал к бару «Грязный Мартини» на Рассел-стрит, расплатился с водителем и вошел в помещение. Здесь было довольно шумно и многолюдно. Он прошел к крайнему столику в углу, заказал пиво и надел наушники. Со стороны могло показаться, что он просто наслаждается музыкой.

На самом же деле в плеере очень четко прослушивался разговор Стивенса с его подружкой Сарой. Они говорили о своем отношении друг к другу, о том, как давно Стивенса не было в Лондоне. Нельсон слушал очень внимательно, но в течение двадцати минут оба говорили лишь о своих чувствах. Наконец Стивенс предложил отправиться в отель, и молодая женщина согласилась. Они уже выходили из бара, когда Стивенс оглянулся. В толпе он увидел вроде бы лицо Нельсона, но, вспомнив зевающего и уставшего босса, решил, что ему просто показалось. Он не допускал даже мысли, что его патрон может сидеть в этом баре.

Дослушав беседу, Нельсон удовлетворенно кивнул. Теперь можно возвращаться домой, у Стивенса действительно интрижка с этой молодой женщиной.

Он сел в машину, и тут раздался телефонный звонок. Нельсон взглянул на аппарат и улыбнулся. Это был Стивенс. Не поверив своим глазам, он хотел проверить босса. Сказывалась многолетняя выучка Нельсона.

– Извините, если я вас разбудил, – осторожно начал Стивенс, – мы с моей знакомой сейчас выезжаем в отель, и я хотел вас предупредить. Это «Твистл Виктория» у вокзала.

«Неплохой трюк», – улыбнулся Нельсон, а вслух сказал:

– Паршивый отель, очень помпезное здание и маленькие номера, в которых невозможно развернуться. Зачем тебе такой отель?

– Мы будем там недолго, – ответил Стивенс.

– Лучше приучайся к роскоши, – пожелал ему Нельсон. – Ты неплохо зарабатываешь, чтобы позволить себе отели другого уровня.

– Вы сами говорили о частой смене разных отелей, чтобы не зацикливаться на конкретных, иначе меня могут легко вычислить, – напомнил Стивенс.

– Убедил, – согласился Нельсон, – и больше мне не звони. Я уже лег спать. Когда утром вернешься, тогда и расскажешь, как провел время. До свидания.

Он быстро отключился и убрал телефон в карман. Стивенс постепенно набирает нужную форму. Это совсем неплохо. Главный принцип в их деле – никогда и никому не доверять до конца. Проверять каждого, кто работает рядом с тобой, кто может о тебе знать, кто тебе помогает. Только в этом случае ты можешь успешно действовать и не бояться предательства. Нужно изначально дать себе установку на проверку слов и дел каждого своего знакомого и малознакомого человека, каждого, кто с тобой так или иначе контактирует. Французы придумали гениальную поговорку, которую Нельсон помнит как таблицу умножения: «Предают только свои». Поэтому он так тщательно проверяет своих помощников, никогда не доверяя до конца ни одному из них. Но сейчас важно найти эксперта и закончить наконец столь затянувшееся дело.

Нельсон не мог предположить, какая сцена тем временем разыгрывалась в номере отеля. Стивенс повернулся к женщине, которая сидела рядом и слышала весь разговор, снял со своего пиджака «жучок», уложил его в специальную капсулу и весело произнес:

– Старый дурак следил за мной в баре, чтобы узнать, с кем именно я встречаюсь и о чем говорю. Спасибо. Ты здорово все разыграла.

– Он тебе не верит? – поинтересовалась женщина.

– Если бы не верил, давно бы отстранил. Или пристрелил, – ответил Стивенс. – Конечно, верит, но на всякий случай проверяет. Нужно будет обязательно поехать в этот отель, чтобы нас там увидели. И зарегистрироваться. Он может проверить и это.

– Ты уверен, что «жучок» не работает на расстоянии? – спросила женщина.

– Абсолютно. Только если он находится достаточно близко, не больше пятидесяти метров. Не беспокойся, в этой капсуле «жучок» не работает. Даже если Нельсон будет сидеть рядом со мной.

– Будь осторожнее. Он очень опасный тип, – напомнила она.

– Он мне нравится, – признался Стивенс, – настоящий профессионал. Знает, как нужно работать. Я многому у него научился.

– И все-таки будь осторожнее. Не забывай, что нас интересует все, что связано с этим – делом.

– Не забуду. А может, нам действительно задержаться в этом отеле на несколько часов? – предложил Стивенс.

– Не говори глупостей! – поморщилась женщина. – У нас с тобой важная работа, а тебя волнуют только такие глупости.

– В любом случае нам нужно там появиться и провести в номере некоторое время.

– Поедем, – согласилась она. – Нельсон действительно может проверить. Он способен на самые невероятные поступки.

Оба понимающе улыбнулись друг другу.

Ни Стивенс, ни его знакомая не могли подозревать, что, кроме «жучка», демонстративно прикрепленного к пиджаку Стивенса с тем, чтобы он его обязательно обнаружил, Нельсон немного покопался и в телефоне своего главного помощника и теперь, даже на расстоянии, слышал весь разговор между Стивенсом и его знакомой. Наивный дурачок Стивенс считает, что он подслушивает своего помощника с помощью примитивного «жучка». Ему и в голову не приходит проверить собственный телефон. Нельсон улыбнулся: всегда приятно знать гораздо больше остальных, это помогает держаться в тонусе.

Глава 3

Нужно было выбрать спокойное место, где он мог бы работать. Дронго неплохо знал Лондон и предложил юго-западный район Пимлико, рядом с Челси и Белгравиа, аристократическими районами, где камеры были установлены на многих домах. Они сняли большой трехкомнатный номер в апартаментах «Долфин-сквер», с кухней, просторной гостиной и двумя спальнями.

Мортон привез им оружие и несколько папок с документами, которые Дронго должен был просмотреть в его присутствии. Еще один раз он забрал эксперта с собой в то самое здание, чтобы ознакомить его с биографиями членов Совета клуба, разрешил даже просмотреть каждую из них, что до этого было практически невозможно. Но, очевидно, вызов, брошенный самому клубу, заставлял отказаться от привычных схем.

На третий день Дронго предложил своему другу выйти в небольшой парк, находившийся во дворе комплекса «Долфин», и немного прогуляться. Эдгар понял, что его друг хочет поговорить с ним без опасения быть подслушанным. Они спустились в парк.

– Что-то не так? – спросил Вейдеманис.

– Совсем не так, – мрачно ответил Дронго, – я только теперь понимаю, насколько изощренным был замысел тех, кто меня позвал. И пытаюсь разобраться в том, что происходит.

– Мне казалось, что ты все понял.

– Нет. Пока не вспомнил последнюю беседу с Джорджем. Было понятно, что им не понравилось мое слишком усердное копание в этих проблемах, и они просто побоялись, что я пойду дальше. Но чего именно они боялись, если сами дали мне фамилии семерых подозреваемых? И каких подозреваемых! Глава Еврокомиссии Баррозу, руководитель Международного валютного фонда Лагард, руководитель Европейского банка Марио Драги и еще четверо ведущих банкиров Германии, Италии, Испании и Бельгии.

– Из которых двое убиты, – заметил Вейдеманис.

– Об этом я помню. Двое убитых банкиров – это как раз те, на которых я обратил внимание и которые не были на прошлом заседании клуба. Тогда вопрос – почему их так оперативно убрали? И кто это сделал? Понятно, что это могла сделать только очень влиятельная структура. Но кто? В мире нет более влиятельной силы, чем Бильдербергский клуб. Говорят, что когда президент Джон Кеннеди решил не послушаться решений этого клуба, его показательно убрали, свалив вину на Ли Харви Освальда. Все последние президенты США проходили собеседование в Бильдербергском клубе, перед тем как пойти на окончательные выборы. Билл Клинтон, Джордж Буш-младший, Барак Обама. Предположим, что это слухи. Хотя про нынешнего председателя Евросоюза все прекрасно знают, что только после совместного ужина с членами Совета Бильдербергского клуба Херман Ван Ромпей был избран на свою нынешнюю должность.

– И в такой могущественной структуре показательно убивают двух банкиров, – с сомнением произнес Вейдеманис. – Тебя смущают именно эти быстрые и показательные убийства?

– С самого начала. Но у меня был список из семи фамилий. А когда я встречался в последний раз с Джорджем, он сказал, что дело закрыто и они нашли виноватого. Солгал, конечно. Но почему? Что я сделал не так? Почему он захотел так быстро от меня избавиться и почему другой член Совета решил настоять на дальнейшем расследовании?

– Он решил лично все проверить.

– Вот именно. Но почему мне дали только эти семь фамилий? Я специально проверил. В Англии, в отеле «Гроув», на последнем заседании Бильдербергского клуба было около ста сорока человек. И среди них банкиры из Великобритании, Франции, Швейцарии, политики из Польши, Португалии, Голландии. Но мне дали список именно семерых, которых они подозревали в возможном предательстве. Почему? И тут я вспомнил, что в последнем разговоре со мной Джордж невольно оговорился. Когда все время лжешь, нужно очень внимательно следить за своей речью, иначе можно легко попасться на неточностях. Джордж, пытаясь себя контролировать, достаточно неосторожно сообщил мне, что все семеро людей, которые были в списке, вели собственную игру. Он даже вспомнил о книге Агаты Кристи «Восточный экспресс», когда преступниками были все присутствующие в поезде, от проводника до секретаря убитого. Это была оговорка по Фрейду. Они ищут не предателя, так как сами решили снизить курс золота и укрепить национальные валюты. А если даже кто-то заработает несколько миллиардов, это их не должно особенно волновать. Мировый рынок финансов оценивается примерно в восемьсот триллионов долларов, из которых четыре пятых контролирует Бильдербергский клуб. Это достаточно официальные данные. В девяносто восьмом, прямо перед дефолтом, они пригласили к себе Чубайса на встречу.

– Не нужно про него, – поморщился Вейдеманис, – я еще не встречал в своей жизни более циничного и расчетливого мерзавца. Он ведь начинал с кооперативов по продаже цветов. И вот эта рыночная хватка цветочного спекулянта осталась у него на всю жизнь.

– Ты не прав. Он умный, расчетливый, дальновидный бизнесмен и политик. Возможно, один из самых умных и толковых деятелей, которые окружали Ельцина в те годы. Говорят, что однажды дочь президента даже написала ему записку, в которой назвала его будущим главой государства. Пусть он и циник, но он выделялся на фоне случайных людей, оказавшихся тогда во власти. И реально влиял на политику государства, сумев перед вторым туром выборов буквально свалить группу самых близких приближенных Ельцина, генералов Коржакова и Барсукова, вице-премьера Сосковца. Именно поэтому его и позвали на заседание клуба. Тогда было абсолютно очевидно, что Россия достаточно быстро исчерпает свои рессурсы и вынуждена будет объявить дефолт. Что и произошло в августе девяносто восьмого. Просто так никого не приглашают на заседание клуба.

– Это мне понятно. Но эта семерка наверняка бывает там достаточно часто.

– Но почему именно эти семеро? Хотя сейчас их осталось только пять человек. И почему, когда я назвал две фамилии, их сразу убрали? Получается, что я невольно спровоцировал их убийство. Кто еще мог позволить себе выступить против такого влиятельного клуба?

– Ты считаешь, что это обычная борьба за власть в самом клубе?

– Если бы это было так, они бы никогда не пригласили эксперта со стороны. Нет. Они чем-то встревожены. Неизвестная организация вышла на итальянский клан Прасси и заказала убийство биржевого брокера. Она сумела мгновенно отреагировать и убрать двух банкиров, которых я попросил более внимательно проверить. И тогда я спрашиваю себя – кто они, эти люди? И вспоминаю, как Джордж, оговорившись, сказал, что все семеро начали свою собственную игру. Все семеро. Ты понимаешь?

– Пока не совсем.

– Эти семеро были интересны клубу еще и тем, что они действительно проводили какой-то свой курс, независимый от самого клуба, – пояснил Дронго, – и только этим можно объяснить убийство двух банкиров.

– Ты считал, что это было вызовом клубу.

– В какой-то мере. Но это была вынужденная мера. Кому-то не понравилось мое предложение о более тщательной проверке обоих банкиров. Кто-то уже знал о списке семерых и был готов к подобному решению…