Шквальный ветер

      Но почему выбрали "Золотой рог", где, по рассказу местного сыщика, ещё в прежний приезд, собираются только проститутки да истосковавшиеся по мужской ласке жены моряков, не выдержавшие долгой разлуки. Правда, народ стекался обычно к вечеру, днем же ресторан почти пустовал.
      Когда женщины приступили к трапезе и пропустили по одной рюмке, по второй, тема их разговора переменилась, теперь все чаще слышались мужские имена, словечки из школьной лексики, и не трудно было догадаться, что незнакомки - педагоги.
      Заметно поднялось настроение и у шатенки, теперь она не казалась непреступной старой наставницей, оберегающей целомудрие подружки. Анатолий заметил, что обе учительницы стали нет-нет да и бросать на него мимолетные взгляды. А когда они заканчивали бутылку водки, Анатолий подозвал официанта и попросил отнести им за свой счет бутылку шампанского. Эффект, правда, этот шаг произвел неожиданный.
      - Ах, эти мужчины, - с досадой в голосе произнесла шатенка. - И здесь от них покоя нет. - И повелела официанту вернуть шампанское, присоединив к нему бутылку водки.
      Анатолий взял обе бутылки и подошел к столу женщин.
      - Спасибо, коллеги, за приглашение, - ставя на стол бутылки, поблагодарил он.
      Женщины недоуменно уставились на него.
      - По-моему, мы никого не приглашали, - сказала шатенка. - Наоборот, вернули вам шампанское в придачу с водкой, чтобы вы отстали.
      - Извините, - настойчиво возразил Анатолий, - так уж положено по этикету: если презент возвращается с добавком, значит, соседи приглашают к своему столу. И я подумал, что вы, точнее вот Тамара, - кивнул Анатолий на брюнетку, - вспомнила наше мимолетное знакомство на учительской конференции.
      Черные брови брюнетки взметнулись ещё выше, в широко распахнутых глазах застыло неподдельное удивление.
      - Мы с вами знакомились на конференции? - только и промолвила она, пристально глядя на Русанова, стараясь вспомнить, когда же это было. - В прошлом году?
      - Нет не в прошлом. В прошлом я уже не учительствовал, - продолжал врать Анатолий, понимая, что отступать нельзя, тем более, что брюнетка, кажется, поверила в возможность такого знакомства - разве запомнишь всех, с кем встречаешься на таких конференциях? И Анатолий похвалил себя за находчивость: хотя и избитый прием, но сработал.
      - А когда же? - решила все-таки уточнить брюнетка. - И где?
      - Года три назад. В Москве. Вас Тамара зовут? - поспешил Анатолий сменить тему.
      - Тамара. Но в Москве... три года назад... - Брови её опустились, сошлись у переносицы - она напрягла память. - Нет, не помню.
      - Да врет все он, - с насмешкой сказала шатенка и пытливо глянула в глаза Анатолию. - Ты случайно не мент? - спросила, прищурив глаза. Подслушал наш разговор и прилип...
      - За вами большие грешки водятся, коль вы так боитесь милиции? - c улыбкой спросил Анатолий и тем же весело-ироничным тоном, чтобы не обидеть женщин, продолжил: - И разве я похож на милиционера? Кстати, какой предмет вы преподаете? Тамара, простите, отчество запамятовал, знаю - литературу, мы с ней полные коллеги; а вы, по-моему, физику или математику.
      - Это почему же вы к такому выводу пришли? - обиделась шатенка.
      - Лицо у вас больно строгое. Как и подобает всем физикам и математикам.
      - А вы, значит, лирик, потому и лицо такое веселое, - продолжала язвить шатенка. - Тоже наш, приморский, или залетный командированный?
      - Вроде и не цыганка, а прямо как моя бабушка, по лицу читать умеете. Да, я залетный командированный, вернее, был до сегодняшнего дня. А с сегодняшнего дня - ваш, приморский: собственный корреспондент "Независимой газеты" по Приморскому краю, вспомнил он свою легенду в Чечне. А вот что похож на мента, впервые слышу. И откуда у вас этот жаргон? Неужели вы привлекались к уголовной ответственности?
      - А с чего вы взяли, что я учительница? - Глаза шатенки лукаво заблестели. - Обыкновенная домушница, только что выпущенная на свободу.
      - Вот видите, у нас даже есть общий повод отметить знаменательное событие, - принял Анатолий шутливо-ироничный тон. - Вы вышли на свободу, а меня назначили собственным корреспондентом газеты по вашему краю. - И взялся за бутылку с шампанским.
      - Нет, нет, - запротестовала шатенка, в тюрьме я отвыкла от изысканных напитков. Налейте-ка нам лучше русской водочки, она душу согревает, а от этой кислятины только изжога.
      - Абсолютно с вами согласен. - Анатолий приготовился налить в рюмки водку, но шатенка снова остановила его.
      - Минутку. - Взяла графин с томатным соком, который Анатолий не заметил ранее, налила себе и подруге по полрюмки. - Вам тоже? Хотите попробовать "Кровавую Мэри"? Это в тюрьме меня приучили к такому напитку, пояснила она с улыбкой.
      - С удовольствием. Я, к счастью, пока в тюрьме не сидел, хотя в заложниках пришлось побывать, но "Кровавую Мэри" пробовал - впечатляющий напиток. - Он и себе налил томатного сока, затем наполнил рюмки водкой. Лил так осторожно, что томатный сок остался на дне, не растворившись с водкой.
      - О, да вы настоящий мастер застолья. Учительская или журналистская практика?
      - И летная, - с улыбкой ответил Анатолий. Тамара молча наблюдала за шутливой перепалкой подруги и новоявленного знакомого, а он с нетерпением ждал, когда брюнетку заинтересует что-то и когда она вступит с ним в диалог. Говорят, люди способны улавливать биотоки и чувствовать желания других. Так ли это или нет, но брюнетка вдруг подняла рюмку и прервала их затянувшуюся дискуссию.
      - За вас, за вашу новую страницу в жизни. - Она сказала со смущением, и это было хорошим признаком - похоже, чем-то Анатолий пришелся ей по душе.
      Они выпили и, будто прочитав мысли друг друга, склонились над тарелками.
      Первой нарушила молчание брюнетка:
      - Наверное, только у русских так бывает: сидим за одним столом, пьем горькую, мило беседуем, а ещё не знаем как звать друг друга. Вы хотя бы представились, бывший коллега, ныне корреспондент центральной газеты.
      - Простите, искренне каюсь, - - извинился Анатолий и представился: Русанов Анатолий, по батюшке Васильевич.
      - Лариса, - отозвалась шатенка, протягивая руку. - А её вы уже знаете, - кивнула она на Тамару.
      После знакомства разговор пошел оживленнее, женщины развеселились и с юморком рассказывали о своей школьной работе, затворнической жизни жен моряков, по месяцам не видящихся с мужьями, с ханжеским пристрастием следящих друг за дружкой, как бы у какой не завелся любовник; потому-то Тамара и выбрала такое неурочное время, чтобы отметить свой день рождения с подругой.
      Они засиделись до вечера. Лариса, изрядно подвыпившая и убедившаяся, что симпатия их нового знакомого всецело отдана Тамаре, заторопилась домой.
      - Мы совсем забыли, что завтра у нас комиссия, - напомнила она Тамаре. - А я ещё журнал в порядок не привела, конспекты не посмотрела.
      - Разве у вас гороно ещё функционирует или сам минпрос решил пожаловать? - спросил Анатолий.
      - Ну что вы, слава Богу, ни того, ни другого, - возразила Лариса. Это наш любимый шеф, мэр города решил заглянуть, проверить как мы за лето подготовились к новому учебному году.
      - Похвально - сам мэр города интересуется школами, - одобрительно отозвался Анатолий, чтобы продолжить случайно затронутую тему: любые сведения о Гусарове ему были очень кстати.
      - Если бы, - иронично хмыкнула Лариса. - Это нашу он старается сделать показательно-образцовой, потому что дочь свою сюда пристроил. Да и до выборов осталось совсем немного, а учителя все-таки сила немая, за ними ученики со своими родителями.
      - Зря ты о нем так, - не согласилась с подругой Тамара, - он и в самом деле толковый мэр: посмотри, какой порядок навел в городе - чистота, транспорт работает без всяких перебоев...
      - И по ночам банда хозяйничает в городе, - вставила Лариса. - Слыхала, вчера женщину около своего дома ограбили и убили?
      - Это проститутку? - спросила Тамара.
      - Не знаю, проститутка она или кто другая, но человек, - в сердцах заключила Лариса, - И благодетеля нашего ты нахваливаешь потому, что с дочкой его дружишь, натаскиваешь эту куклу гуттаперчевую, не пойму, за какие коврижки.
      - Ну что ты несешь, Лариса? - с сожалением воскликнула Тамара. Девушка она славная и толковая, второй год как учительствует. Вспомни себя, разве легко тебе было. И кто-то должен же ей помочь... Ты то ли ревнуешь, то ли у тебя прямо-таки аллергия на Светлану.
      - Ты угадала, аллергия. Из-за её папаши... Школу он, видите ли, решил посетить. А то, что город нищими запружен, толпы безработных в бомжей превращаются, - не видит.
      - Серьезные разногласия, - с улыбкой вмешался в спор женщин Анатолий. - Кстати, мне очень бы хотелось познакомиться с вашим покровителем. Вы не будете возражать, если завтра я посещу вашу школу и поприсутствую при работе представительной комиссии?
      - Вы? - удивленно взметнулись к пышному завитку волос надо лбом тонкие брови Ларисы. - Но на каком основании? И мы же не директриса.
      - Но я ведь журналист, - пояснил Анатолий. - У вас, наверное, учатся и дети военных. Вот я и напишу об образовании в системе новых рыночных отношений. Заодно и с мэром познакомлюсь. Кстати, мне уже довелось видеть его на представительном совещании, но там слишком высокие чины присутствовали и серьезные вопросы обсуждались, так что повода представиться не было. Если вы не желаете афишировать наше знакомство, пожалуйста, сделаем вид, что видимся впервые.
      - Да уж, будьте любезны, - одобрила такое решение Лариса. - А то напишете что-нибудь негативное, а на нас потом все шишки посыплются.
      - Договорились.
      Тамара позвала официанта с намерением расплатиться и полезла в сумочку за деньгами. Анатолий остановил её.
      - Сегодня причитается с меня - за прописку в вашем городе и за ваше гостеприимство. И не спорьте. - Он протянул пачку купюр официанту.
      Уже вечерело, ясное небо быстро выхолаживало землю, обещая ночные заморозки. Было тихо, и пахло морем. Анатолию вспомнился двухгодичной давности приезд в Уссурийск. Тогда тоже была осень - правда, более позднее, но погода, в противоположность Комсомольску-на-Амуре, стояла погожая и сравнительно теплая. И тогда он вышел на след преступник - ов, что сразу подняло настроение и вселило уверенность в успех дела. И теперь на душе у Анатолия потеплело, перестало беспокоить задание Валунского, не волновал вопрос, правильно ли он поступил, променяв столицу на этот у черта на куличках город. Сердце согревало знакомство с очаровательной женщиной, Тамарой, которая нравилась ему все больше. Критически относящийся к своим увлечениям, он подумал, а не мимолетное ли это чувство - он давно не общался с женщинами, хмель закружил голову, а как утверждал один остряк: женщин плохих не бывает, бывает мало водки; но, вглядываясь в лицо брюнетки, вслушиваясь в её слова, он все больше убеждался, что это как раз та женщина, с которой не только приятно беседовать, но и не хотелось расставаться.
      Он искал повод, чтобы остаться наедине с Тамарой, и с радостью узнал, что живут подруги не в одном доме. Поймав такси, он завез вначале Ларису, а у дома Тамары , сидя в машине, долго уговаривал свою новую пассию пригласить его на чашку чая. Судя по тому что Тамара не была категорична и не спешила покинуть машину, он понял, что и ей хочется продлить их нечаянное знакомство. Наконец договоренность была достигнута, и Анатолий отпустил такси.
      - Только вначале в квартиру войду я одна, а вы минут через пять и если никого не будет в коридоре - сами понимаете, какие пойдут разговоры, предупредила Тамара.
      Жила она на шестом этаже. К счастью, ни на лестничной площадке, ни в коридоре Анатолию никто не встретился, и он с замирающим от радости сердцем толкнул приоткрытую дверь.
      У неё была небольшая квартирка из двух комнат и маленькой прихожей с вешалкой и полкой для обуви. Анатолий снял кожанку, сбросил туфли - в комнатах сквозь открытые двери видны были ковры и ступить на них в обуви не поднималась нога.
      - Ну, зачем вы, - запоздало предупредила Тамара. - Тапочки внизу на полке. Проходите. Только ещё раз предупреждаю - без всяких задних мыслей.
      - О чем ты, Тамара? - перешел на "ты" Анатолий. - Если ты имеешь в виду выпивку, можешь не предлагать: мы договаривались только о чае.
      - Вот именно, - усмехнулась Тамара.
      Обстановка в квартире была небогатая: в комнате побольше - книжный шкаф с сотней книг русских классиков, двухтумбовый стол, кресла, стулья; на стенах репродукции картин Репина и Саврасова. Под ними - два портрета в рамках. Тамарин и симпатичного мужчины с утонченным лицом и гусарскими усиками в форме морского офицера.
      - Муж? - спросил Анатолий.
      - Да, - кивнула Тамара.
      - Красивый, - высказал свое мнение Анатолий.
      - Если бы и душа у него была красивой, - глубоко вздохнула Тамара. Вот и я погналась за красотой. Не думала, что за благородной внешностью может прятаться жестокая натура. - Помолчала, видимо, осуждая свою откровенность. И все-таки желание поделиться наболевшим пересилило. - С мэром дружит. Вместе пьянствуют, проститутками не брезгуют...
      - Изменяет тебе?! - невольно вырвалось у Анатолия.
      Тамара грустно усмехнулась и заторопилась на кухню. А Анатолий продолжил осмотр квартиры. Не богато, скромно, всюду чистота, порядок. Мило, уютно. И в кухне, куда она его пригласила, где уже закипал чайник, кроме небольшого посудного шкафа, стола и мойки - ничего. Но и здесь порядок и чистота были идеальные, так всегда было дома у матери, к порядку Анатолий был приучен с детства. Неряшества, неопрятности он не терпел, из-за чего не раз расставался с симпатичными интеллигентными, на первый взгляд, девушками.
      И Тамара в своем белоснежном свитере, с аккуратной короткой прической, с чуть подведенными неяркой помадой губами выглядела особенно привлекательно. Все в ней было идеально и гармонично, неброско и красиво. И двигалась она по кухне бесшумно, плавно, словно лебедушка. Анатолию так захотелось обнять её, прижать к груди и поцеловать. Но её "без всяких задних мыслей" сдерживало, заставляло терпеливо ожидать, пока она доставала из серванта чайник с чашками, печенье, сахар.
      - Извини, особых деликатесов у меня нет, - сказала она, выключая закипевший чайник. - Если хочешь кофе, пожалуйста. Я на ночь предпочитаю чай с медом. Говорят, для сердца хорошо и на сон положительно влияет.
      - В твоем ли возрасте беспокоиться о сердце и о сне, - шутливо пожурил Анатолий. - Хотя нынешние дети, прямо скажем, не цветы жизни.
      - Потому и сбежал ты с преподавательской работы? - подколола Тамара. То-то. Особенно у нас, где воспитанием, можно сказать, занимаются одни женщины.
      - Потому ты и не заводишь детей? - ответил на подколку Анатолий.
      - Ну, мне ещё рано, я второй год замужем, а из них с мужем была чуть более месяца, - пояснила Тамара, не обидевшись. - Так что будем пить? мило улыбнулась, глядя ему в глаза. - У меня, разумеется, есть и выпить. Но завтра ответственный день...
      - Вот за него мы и выпьем, - с улыбкой предложил Анатолий.
      Пить ему не хотелось, но Тамара почти протрезвела, и добиться успеха будет непросто, а из опыта он знал: когда женщина пьяна, она легче вступает в интимные отношения.
      - Коньяк или водку?
      - Ты и коньяк употребляешь?
      - Держу только для гостей. И муж иногда в кофе добавляет.
      - В таком случае не будем нарушать вечернее меню, выпьем водочки.
      Тамара достала из серванта бутылку "Женьшеневой" и протянула Анатолию.
      - Открывай, попробуй нашу фирменную.
      - С удовольствием. - Анатолий распечатал бутылку и наполнил рюмки. Итак, за завтрашний ответственный день. Пусть он будет таким же прекрасным, как сегодня. Кстати, спасибо за то, что вы приняли меня в свою компанию и доставили мне громадное удовольствие.
      Они выпили, и Тамара встала.
      - Извини, мне уже стало жарко. Я переоденусь. - И вышла из кухни.
      Анатолий закусил лимоном и раздумывал, как вести себя дальше. Ему очень хотелось закрепить знакомство с Тамарой, а она, похоже, из тех женщин, которые так просто на измену мужу не пойдут. Чувствовалось, Анатолий ей нравится, но на чай она согласилась пригласить его не потому, что решилась лечь с ним в постель, а просто, чтобы продлить удовольствие, ей наскучило и осточертело одиночество, таких женщин Анатолий уже встречал. Можно, конечно, потерпеть, отложить сексуальные притязания до следующего раза, никуда Тамара не денется, природа возьмет свое, ко всему чувствовалось - женщина она темпераментная - вон как горят антрацитовые глазки, - но очень уж он давно не ласкал женское тело. А Тамара была так прекрасна, так соблазнительно под свитером выступали её небольшие упругие груди, что бессонница ему обеспечена.
      Она вышла к нему в желто-розовом японском халате, обнажавшем её грациозную, загорелую шею без единой морщинки, ямочку между ключиц, такую милую, притягательную, что он еле сдержался, чтобы не встать и не прильнуть к ней губами. Но надо было и себя показать - не шестнадцатилетний он мальчишка, чтобы млеть при виде женского тела и сгорать от нетерпения, налил себе ещё чаю, сделал несколько глотков и посмотрел на часы - как среагирует Тамара на то, что он собирается уходить? Тогда будет видно, как действовать.
      - Ты где остановился? - поинтересовалась она.
      - Пока в гостинице, "Приморской", - предпочел он не открывать всей правды и в этом вопросе: если мэр города узнает, что Валунский без его ведома распоряжается и подведомственной ему жилплощадью, может конфликт усугубиться.
      - Это сейчас так дорого, всей вашей зарплаты не хватит платить за номер.
      - А у меня гонорары бешеные, - пошутил Анатолий. И успокоил ее: Надеюсь, начальство подыщет какой-нибудь уголок. Обещает. Заранее приглашаю вас на новоселье.
      - Спасибо, - улыбнулась Тамара, присаживаясь к столу. Полы халата при этом распахнулись, и красивые стройные ноги, тоже загорелые до шоколадного цвета, будто дразняще поманили его. Но он выдержал и это испытание. Тамара, заметив его вожделенный взгляд, запоздало поправила халат, взяла чашку с чаем. - Голова кружится, - пожаловалась. - Все-таки много мы выпили, трудно завтра придется.
      Это был намек, что пора гостю и откланяться.
      Анатолий снова взглянул на часы. Было начало одиннадцатого.
      - Когда мы встретимся?
      - А надо ли, Толя? Ты человек свободный, а я замужняя. К чему такие встречи?
      - Разве мы не можем быть просто друзьями?
      - Можем, конечно. Но тебе лучше найти другую. Ты молодой мужчина, симпатичный. Зачем тебе замужняя женщина?
      - Ну, не такой уж я молодой, это во-первых, во-вторых, дело не в возрасте и не в супружеских узах. Да, мне уже тридцать семь, не мальчик. Встречался и с девушками, и с женщинами. Правда, замужних не было. Но сама знаешь, настоящая дружба - это дар небесный и не всем она дается. Потому что судьба - коварная штука, не каждого она удостаивает близким по духу, по характеру, по симпатии, наконец, человеком. Не посчитай мои комплименты за лесть, за лицемерие, за корысть, нет, я просто решил пооткровенничать с тобой, потому что ты мне нравишься, мне приятно с тобой беседовать, просто сидеть рядом. Поверь, человек я привередливый, разборчивый и нелегко схожусь с людьми. А с тобой мне легко и хорошо. Да и у тебя, чувствую, не так много друзей. Разве не так?
      - Так, Толя, так, - сказала она прочувственно и печально. - Иногда бывает очень тяжело. И поделиться не с кем. Муж у меня неплохой человек, но у нас с ним мало общего. Он - сугубо военный человек и дома хочет, чтобы было все как в армии: сказал, сделал, без лишних рассуждений, без эмоций. А я так не могу. Хуже всего, он не верит мне, хотя я не изменяла ему. Но он, как и другие мужчины, считает, что, коль женщина долго одна, она не выдержит, найдет себе утешителя. Доля правды в этом, конечно, есть, многие жены моряков изменяют. Но нельзя же всех стричь под одну гребенку. И если бы он сам был таким чистоплотным... Что-то не о том я заговорила, спохватилась Тамара. - Совсем запьянела. Что-то на меня нахлынуло, наехало - нюни распустила.
      - Хочешь, я тебя развеселю? Твоя невольно сорвавшаяся с губ исповедь напомнила мне смешной анекдот. Не обидишься, я расскажу.
      Она помотала головой.
      - Едут в купе двое молодых людей, он и она. Сели ужинать. Выпили, соответственно, за знакомство. Женщина вдруг глубоко вздохнула. "Вы это о чем?" - спрашивает мужчина. "Вот уехала я, а муж мой, наверное, уже изменяет мне" - отвечает женщина. "И жена моя, наверное, мне изменяет", говорит мужчина. "А давайте им отомстим?" - предлагает женщина. "Давайте", - соглашается мужчина.
      Тамара погрозила ему пальцем, но совсем не строго и сказала с улыбкой:
      - Только без аналогий.
      - Это анекдот, - сказал Анатолий. - Но я тоже предпочитаю, чтобы обвиняли меня не напрасно. - Он встал и подошел к Тамаре, обнял её за плечи.
      - Не надо, - затрепетала Тамара, пытаясь отстраниться, но без настойчивости, скорее для приличия. Анатолий нагнулся и поцеловал её в губы. Она и вовсе вся задрожала, поднялась со стула и попыталась выскользнуть из его объятий. Анатолий сильнее стиснул её, обхватил за талию и медленно стал переносить поцелуи с губ на подбородок, потом на шею, на грудь. Тамара только шептала: "Не надо, не надо", - но не вырывалась, обняла его за шею. И он взял её на руки, понес в спальню...
      Они ещё не отошли от блаженства, лежали рядом в постели, тяжело дыша, испытывая радость свершившегося, такого, которого раньше не было ни у него, ни у нее, а если и было то так давно, что ни он, ни она не помнили, как в прихожей раздался звонок.
      - Муж! - вмиг похолодела и сжалась в комок Тамара.
      Cладкая истома и хмель слетели и с Анатолия. Только этого ему не хватало на новой служебной стезе. Встреча с мужем может не обойтись без рукопашной. В памяти промелькнул случай, когда однажды, возвращаясь с несостоявшихся ночных полетов, один из летчиков застал у жены любовника и позвал товарищей:
      - Ребята, ко мне вор затесался, надо проучить его...
      Здорово тогда досталось незадачливому любовнику. Четверо против одного. Правда, он и не отбивался, только защищался. Возможно, и муж Тамары не один. Что ж, вначале придется просто поговорить с ним по-мужски, а если он безумный ревнивец - принять бой.
      Одним рывком Анатолий соскочил с кровати, быстро оделся. Протянул халат Тамаре.
      - Успокойся. Все будет нормально.
      - Он убьет меня, - набрасывая халат, трясущимися губами произнесла Тамара.
      - Не бойся, я в обиду тебя не дам.
      Она с трудом оделась, спросила хриплым голосом:
      - Кто там?
      - Это я, Тамара, - раздался женский голос. - Открой, дай таблетку спазмалгина, у тебя, кажется был. Страшно голова разболелась, не могу уснуть.
      Вздох облегчения вырвался из груди Тамары. Она махнула Анатолию рукой - спрячься в спальне, - и пошла открывать дверь.
      Соседка, получив таблетку, не спешила уходить, затеяла разговор о дороговизне на рынке, и Тамара еле выпроводила её. Вернувшись, ещё раз тяжело вздохнула и опустилась на кровать. Произнесла с сожалением:
      - Это первый и последний раз. Уходи.
      И поцелуи Анатолия, ласки не прогнали раскаяния. Она ещё раз, более настойчиво попросила:
      - Уходи.
      - Когда мы встретимся?
      - Думаю, никогда.
      Но, уходя, Анатолий не терял надежды. Он ещё вернется сюда. Нет, не вернется, он приведет Тамару к себе.
      6
      Гусаров проснулся с тяжелой и больной головой: вчера после совещания у губернатора он крепко поддал и ночь почти не спал, на душе было горько и неспокойно - Валунский не случайно затеял эту тяжбу с фармацевтическим заводом, решил все-таки спихнуть его с кресла мэра. Стычки между ними начались давно, ещё на первом году работы. Тихий и деликатный с виду Валунский сразу решил взять все бразды правления краем и городом в свои руки, оставив Гусарову полномочия своего помощника, с чем Валерий Алексеевич не только не мог согласиться, но и мысли не допускал, чтобы ходить в подручных у этого коротышки. Он, хозяин большого промышленного и портового города, через который осуществляются связи с иностранными государствами, заключивший контракты с известными фирмами на поставку дефицитных товаров и продовольствия для своей страны, недавний подполковник, командир полка, в подчинении у которого находились тысячи людей, и танцевать под дудку этого недавнего партийного функционера, который научился только произносить красивые речи с трибун... никогда не бывать этому!
      Но как бы ни бушевал в душе Гусаров, он прекрасно сознавал, что Валунский обошел его на всех поворотах, сумел поставить себя Хозяином края и тихой сапой, потихоньку, полегоньку отодвинуть мэра города на второй план. Как это ему удалось, Гусаров до сих пор не мог понять. Конечно, что он умен и хитер, тут у него этого не отнимешь. Какую бяку ему подсунул фармацевтический завод. Прямо-таки бомбу замедленного действия. Лекарства народу действительно теперь очень нужны, и попробуй выступи против, средства массовой информации такой шум поднимут, что к выборам из мэра города сделают врагом народа. И зря он ляпнул насчет санатория-профилактория, кому, действительно, он нужен, когда имеющиеся пустуют. Но не мог же он сказать, что планирует на том месте ликероводочный завод поставить. Женщины, интеллигенция гнилая хай поднимут. А того не понимают, что это огромные доходы. Вон Брынцалов миллиардером стал, выпустив свою "Брынцаловку", все экономические проблемы решил. А если выпустить водку, настоянную на женьшене, лимоннике, элеутерококке - разве это не лекарство?
      Деньги, деньги... Разве думал Гусаров, что окажется в таком положении! Валунский, сволочь, сумел и все городские банки к рукам прибрать, а ему, мэру крупнейшего города, как нищему на паперти, крохи бросает. Правда, и сам за свою губернаторскую карьеру не очень-то разбогател, шахтеры, энергетики, лесорубы тоже каждый месяц зарплату получают, но он, сволочь, выкрутится, не зря оставил после совещания генерала Белецкого, у военных есть чем нынче поживиться... Что ж, если он так поступает, и ему, Гусарову, не грех этому козлу козу подпустить. Война так война.
      Посмотрим еще, чья возьмет.
      Гусаров поднялся с постели и пока брился, умывался, жена приготовила ему легкий завтрак - после пьянки он употреблял только крепкий чай и бутерброд с маслом или с колбасой.
      Жена, обиженная за вчерашнее - она всегда обижается, когда он приходит домой поздно и в изрядном подпитии, не разговаривает с ним по несколько дней, - молча поставила ему в кухне на стол чайник с круто заваренным чаем, батон, колбасу, масло и удалилась.
      Есть почти не хотелось. Гусаров налил полную чашку чая, выпил его без сахара и, надев свой лучший костюм - сегодня предстоит встреча с молодыми красивыми учителями (красивых женщин он обожал), отправился в офис.
      Он хотел с часик поработать с документами поскольку в субботу посетителей не будет, а бумаг за эти дни скопилось до черта, но ошибся - в приемной его уже ожидал начальник муниципальной милиции города подполковник Потехин. Энергично поднялся навстречу мэру, высокий, стройный, подтянутый настоящий офицер, таких царь только в гвардию брал, - козырнул по-военному, крепко пожал протянутую руку. И поздоровался по-военному:
      - Здравия желаю, Валерий Алексеевич. Извините, что в выходной вас беспокою, но такая уж наша служба. Срочное дело.
      - Хорошо, что ты сам зашел, все равно я тебя вызвал бы - тоже срочное дело есть. - Он взял подполковника за руку и повел в кабинет. - Докладывай, что там у тебя.
      - Ночь снова не обошлась без убийств: одно - по пьянке, другое - снова проститутка. Но это не самое главное. Как мне удалось выяснить, люди Валунского начали копать под муниципальную милицию, тайно ведут расследование убийства Бабинской и отставного полковника Рыбочкина.
      - Ну и х.. c ними, пусть ведут, если им делать нечего, - зло выругался Гусаров. - Или за твоими молодыми тиграми грешки есть?
      - А за кем их нет? - улыбнулся подполковник. - Без греха только Бог один, да и то на небе, а люди ныне, сами знаете, какие пошли.
      - Знаю, дорогой, знаю, - усмехнулся Гусаров. - Твои тигры совсем от рук отбились, не бандитов ловят, а от сутенеров проституток оберегают. Да и тут-то хреновые защитнички оказались - убивают их подзащитных, а они ушами хлопают.
      Потехин хотел что-то возразить, но Гусаров предупреждающе поднял руку.
      - Знаю, что ты хочешь сказать. Мне все известно. Пока Бабинская трахалась в гостинице с япошкой, твои патрульные Александров и Симонян в машине устроили бардак, трахали другую проститутку. Или ходили со стоячими около машины, пока её трахал кто-то другой?
      - Было дело, Валерий Алексеевич. И когда только успели вам донести? И кто?
      - А вот это уже, Федор Андреевич, моя тайна, которую и тебе, начальнику муниципальной милиции, не обязательно знать. - Гусаров предупреждающе погрозил пальцем. - Приструнь своих молодцев. Если до Валунского дойдет, крупный скандал получится и вряд ли удастся твоих тигров спасти от клетки. Так что постарайся заранее погасить конфликт. - Гусаров устало опустился в кресло, указав взглядом подполковнику на стул напротив. И когда тот сел, продолжил: - А что удалось выяснить об убийстве Рыбочкина?
      - Пока немного, Валерий Алексеевич. От соседей удалось выяснить, что вечером у Рыбочкина находилась Виктория Голенчик, нынешняя секретарша губернатора. Она не отрицает, что заходила к бывшему хозяину квартиры, которую снимала более года, чтобы забрать оставшиеся вещи. Ушла от него около девяти, точно не помнит.
      Соседи утверждают, что больше никого не видели, но похоже, что кто-то приходил еще. Да и у Голенчик не было никакого повода убивать своего благодетеля, пустившего на квартиру бездомную девчушку без копейки в кармане. И в течение всего времени плату он с неё не брал.
      - Натурой расплачивалась? - усмехнулся Гусаров.
      - Вероятно. На этот вопрос Голенчик особенно не возражала, хотя сказала, что Рыбочкин не брал с неё плату потому, что она обстирывала его, убирала комнаты, готовила ужины.