Профессиональный оборотень - Джинния

— Не разевай рта, о впечатлительная! Маши возчику, пусть остановит арбу, я становлюсь видимой. У меня брови не размазались, э?

Поездкой на автобусе джинния осталась довольна. Потому что всю дорогу парила в паре сантиметров над сиденьем, наслаждаясь из окна видом голой пустыни, которой добавляли живописности лишь редкие кустики верблюжьей колючки. А меня, как и прочих не интересующихся видами пассажиров, только подбрасывало, трясло и подташнивало все три часа пути ли города...

— Ай-ай, до чего знакомые места, за семьсот лет совсем не изменились, — умилялась Акиса, кивая на безжизненные глинистые всхолмья. Потом она вдруг заинтересовалась, сколько раз в день ходит этот автобус. Я приблизительно подсчитала.

— Э, тогда возница такой большой повозки, проходящей столько караванных путей в день, без сомнения, имеет хороший доход. Он — завидный жених!

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — громко произнесла я голосом, полным скепсиса и раздражения. — Но у меня такое чувство, что ты хочешь поскорее сплавить меня с рук. А я не хочу выходить замуж за первого попавшегося водителя автобуса!

— Между пр-чим, я тоже не г-рю желанием на т-бе жениться, — не совсем трезво раздалось из-за водительской перегородки. Я жутко покраснела и всю оставшуюся часть пути молчала как аквариумная рыбка...

До родного царства пятиэтажных хрущевок, где правда, в последнее время начали расти элитные многоэтажки, мы добрались только к обеду. На фоне новостроя наш дом, покрытый давно выцветшей зеленой краской, выглядел более чем скромно. Однако джинния заметила, что «дворец» у меня не эмирский, но уютный. Не скрою, насчет уюта было приятно услышать, пока я не осознала, что она это сказала еще до того, как вошла в подъезд. После чего сразу увидела, что это не дворец. Ну там запах, росписи на стенах, мусор всякий, сами понимаете...

Дверь открыла моя бабушка, матерая пожилая женщина с подозрительным взглядом и вечно зажатой в зубах дымящей трубкой, которую курила в память о четвертом муже, капитане дальнего плавания. Бабуля была живой иллюстрацией к песне Гарика Сукачева «Моя бабушка курит трубку».

— Привет, бабуля! Все, практика у меня закончилась, я с концами домой. А это моя подруга Акиса...

— Киса?

— Акиса! Она... мм... из Казахстана. Ее общежитие на ремонте, можно, пока она поживет у нас, ладно? — Широко улыбаясь, я попыталась поскорей проскользнуть в свою комнату, толкая джиннию вперед. Однако она задержалась, скрестив руки на груди, и низко поклонилась моей бабушке.

— Что это с ней, дорогая моя? — прогрохотала бабуля низким баритоном или высоким басом (люди обычно путаются в определении), вынув трубку изо рта. — Я не королева английская. Пусть живет, сколько хочет. Твои родители, Глаша, кажется, до конца лета собрались на даче на дырявом матрасе спать.

— Отлично, — не переставая улыбаться, кивнула я и припустила за Акисой, отправившейся исследовать дом. А надо сказать, вела она себя с милой кошачьей непосредственностью, то есть любопытствуя везде до беспредела! Дернула слив в туалете, лизнула воду из под крана в ванной, зачем-то сунула палец в шампунь, поковыряла ногтем линолеум и по-матерински чмокнула в экран телевизор. На кухне она пустила газ из четырех конфорок подряд, духовки, сунула голову в микроволновку, одновременно нажимая на все кнопки, и успокоилась только тогда, когда удовлетворенно сочла, что у нас достаточный запас пряностей.

— Хм, похоже, девочка всю жизнь провела в юрте с примусом и туалетом на другом конце аула... — с сочувствием в голосе резюмировала бабуля. Некоторое время отстраненным взглядом она понаблюдала за Действиями джиннии, упоенно прыгающей вокруг швейной машинки, и отправилась смотреть любимый сериал «Ментовские войны». Моя бабушка не похожа на типичных старушек, милых пенсионерок в пестрых платочках, единственным оставшимся зубом перетирающих косточки соседям на скамейке во дворе. Моя была общепризнанной на весь квартал генеральшей! Но я люблю ее такую, какая она есть, а если бы не любила, она бы нашла для меня способ заставить себя полюбить...

Наконец джинния переодела газовые шальвары на домашние муслиновые, и мы сели обедать, а остаток дня провели бесцельно за поеданием чипсов и просмотром любимых мелодрам. Акиса быстро оценила возможности телевидения и тоже увлеклась перипетиями судеб главных героинь, в начале фильма безрадостно прозябавших без любви, но неизменно обретавших женское счастье в конце. Поэтому начало устройства моего женского или девичьего счастья снова было перенесено на завтра, что у меня, не жаждущей сегодня надолго отрываться от дивана, вызвало лишь тихую радость.

Глава четвертая,

ЗАПУГИВАТЕЛЬНАЯ

Я как раз переставляла кассету, заменяя восхитительный «Служебный роман» на «Девчат», временно переключившись на какой-то канал. Джинния сидела на ковре, поджав под себя ноги (восточная привычка), и щелкала соленые семечки.

— Тыквенные и арбузные лучше... О пророк! Это же сам Яман-баба!!! — вдруг вскричала она, вскакивая на ноги и отпрыгивая от телевизора испуганной кошкой.

Хорошо, бабушки уже не было дома, она еще час назад ушла в ДОСААФ на лекцию для начинающих парашютистов. Я осторожно покосилась на экран. Там шли «Вести», показывали президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова, рядом с ним стоял какой-то элегантный мужик с кудрявыми волосами, его дали крупным планом.

— Кто? Где? Этот, что ли? Ты же говорила, что тебя заточили кучу лет назад, он, наверное, помер давно...

— Да, прошло уже семь столетий, но это и вправду он, зловреднейший и могущественнейший из колдунов Востока! Я тоже надеялась, что его кости давно обглодали могильные гули! Однако злодей не только остался жив, но и помолодел. Тогда я знала его как убеленного сединами старца. Но это он, я ведь джинния и узнала бы его из тысячи подобных, в любом обличье!

В этот момент тип в телевизоре, с виду вполне «гражданской наружности», как будто услышав нас, вдруг повернул лицо в нашу сторону, жутко ухмыльнулся и погрозил пальцем. Репортаж с Илюмжиновым закончился. Бррр...

— Бред, глюк и парная галлюцинация! Все-таки семьсот лет — приличный срок и уж никак не способствует омоложению. — Я, успокаивающе гладила взволнованную джиннию по плечу. — Понимаю, что ты тоже тогда жила и неплохо, кстати, сохранилась. Может, у тебя какой-то особый крем есть помимо секрета долгожительства? Правда?! Дашь помазаться? Ну и не надо... Так вот, о чем это я, он ведь, в отличие от тебя, был человек, ты сама говорила. Как же он мог пережить все войны, особенно холодную, Вьетнамскую и Корейскую?! Говорят, только один старичок с подножия Эвереста прожил сто шестьдесят лет и умер от подскочившего давления, съев на ночь два десятка яиц. Но это рекорд! Кстати, а чем ты его так достала, в смысле насолила, то есть почему он тебя заключил в пайдзу?

Акиса уже отхлебнула чайку, заела горстью чипсов и обрела свойственную ей уверенность. Вернее, самоуверенность, потому что на мой последний вопрос она только поморщилась:

— Твои мысли разумны, о сомневающаяся, но он не был обычным человеком, он обладал темными способностями, недоступными непосвященным сыновьям и дочерям Адама. Негодяй обучался у великих мудрецов древности, неосторожно взявших его в ученики, по причине банального недобора. Но этот иблис всегда предпочитал поклоняться злобным могущественным демонам, которые дали ему за это в услужение всех обитателей сливных ям и зловонных стоков.

— Э-э, в смысле это что, я пойду в туалет, а он может кого-нибудь подослать, и меня укусят за... ой, мама!

— С него станется, — серьезно подтвердила Акиса. — Он тот еще злодей!

— Теперь никогда не буду забывать опускать крышку унитаза, — твердо поклялась я. — Заодно и фэн-шуй в квартире поправится...

— Но времени с тех пор утекло много, и, видимо, это порождение блудницы и шакала стал еще могущественнее! Кто знает, какие козни он изобретет...

— По виду твой колдун что-то вроде советника при президенте Калмыкии, но это еще не признак могущества. В принципе, можем поискать его фото в Интернете и выясним все наверняка. А ты точно уверена, что он будет тебя преследовать?

Джинния заметила, что она в этом даже не сомневается, зная паскудный характер Яман-бабы, а его грозящий палец означал именно то, что означал, то есть теперь, узнав о ее освобождении, он будет ее искать, пока не найдет, чтобы раз и навсегда свести счеты! Предложение длинное, но она примерно так и выразилась. А при его умении менять обличья вплоть до превращения в группу сиамских тройняшек я поняла, что скоро он подкрадется к нам сзади и с размаху приветственно похлопает по спине. Или ниже...

— Кстати, а он не мог уже определить, где нас искать? Ну, прямо через телевизор. Кажется, это обычное для него средство коммуникации. А может, и слежки? — забеспокоилась я.

— Хвала Аллаху, нет!

Я воспрянула.

— Если мы не будем включать телевизор...

И снова поникла.

— Хотя он уже увидел и комнату, и нас обеих...

Я скисла окончательно.

— Но не знает ни твоего города, ни страны!

— Страна у нас одна — Россия, а город... — Я опустила глаза на собственную футболку с надписью «Футбольный клуб „Судостроитель“ и уныло посмотрела на Акису.

Но джинния мужественно заметила, что я преувеличиваю: стран много, название нашего футбольного клуба тоже еще ничего не значит, а потому не будем суетиться раньше времени, а лучше немедленно займемся поисками жениха...

— Но сначала я наложу на твое жилище печать Сохранности и Защиты от Посягательства! Ну и на всех, кто тут живет, конечно, тоже. Особенно на любимую бабушку! — покровительственно изрекла Акиса, отдавая мне тарелку с шелухой от семечек. Пакетик с недоеденными чипсами она сунула себе в карман, думая, что я не вижу...

Джинния взмыла под потолок, раскинула в стороны руки, взмахнув длинными рукавами, эффектно крутанулась вокруг себя, указывая рукой во все углы. Комната наполнилась фиолетовым светом, рассеявшимся через пару секунд.

— Готово. Но слушай, у тебя тут паутина, когда последний раз убиралась, э?! — ткнула пальцем за карниз, придержав занавеску. — Купи служанку, оно того стоит. А теперь жди меня здесь, о благословенная небесами, пославшими тебе в помощь великую и могущественную Акису!

Порхнув к шкафу, она стала быстро переодеваться, на этот раз выбрав костюм темно-вишневого цвета: бархатная жилетка с узорами из серебряной нити, такого же цвета полупрозрачные шальвары и на голове маленькая круглая шапочка, отороченная газовой фатой. (Наряды гостьи заняли львиную долю моего шкафа, я только сейчас заметила, что мои любимые футболки она запихнула на самый нижний ярус прямо к зимней обуви.) А в целом типаж получился классный, хоть сейчас на мусульманскую свадьбу! Отговорить Акису я сумела только от фаты, убедив, что даже в нашем многоэтническом городе такое не носят, если только ты не спешишь на репетицию узбекского народного ансамбля, где играешь реповое соло на дударе. После чего джинния развеялась в воздухе...

Не успела я вернуть свои маечки на их законную полку, которую Акиса отвела под тюбетейки и фески самого разнообразного дизайна, как она снова возникла в комнате, быстренько сгущаясь до нужной плотности.

— Знаешь, а ты не можешь просто входить в дверь, а то меня все еще нервирует, когда я вижу, как ты рассеиваешься или собираешься, как ежик из тумана. Чтобы ты знала, это зрелище не просто непривычно для глаз современного человека, от него помимо расшатывания психики, что еще можно пережить, могут начать выпадать волосы, слоиться ногти или, того хуже, появится целлюлит. А этого мне очень не хочется, — длинно закрутила я, пытаясь отвлечь джиннию и незаметно запихнуть ногой под шкаф попадавшие на пол тюбетейки.

Но Акиса выслушала мою сентенцию без должного внимания, полностью ее проигнорировав.

— Я все разведала и нашла место, где в вашем городе в это время собирается больше всего благородных мужей! — сообщила она. — Поторопись же, поражающая стройностью стана и равнодушием к своей судьбе! Ведь ты даже не спрашиваешь, куда мы отправимся, о нелюбопытная дева?!

— Да никуда я не хочу отправляться на ночь глядя, — буркнула я чисто из духа противоречия, притворно зевнула и достала из-под подушки недочитанный роман, делая вид, что меня от него зубами не оторвешь. — И потом, бабушка волноваться будет...

— Пожилую ханум я беру на себя, мы вернемся в то же самое время!

На этот раз меня почти не укачало. Мы опустились на пол в кабинке туалета, перемещение прошло незаметно для окружающих. Хм, могла бы сразу сказать, куда направлялись...

Глава пятая,

ЧИСТО СПОРТИВНАЯ

— Ты притащила меня на боулинг? — скривила я губы, когда мы вошли в зал.

— Боулинг?! У вас эта благородная игра называется так? Мы, джинны, любим в него играть, только вместо таких гладких статуэток из слоновой кости у нас ставятся каменные идолы древних богов в человеческий рост. Все равно их надо куда-то девать, после того как вопреки иблису многие приняли веру в единого Аллаха. А как попадешь — они так смешно разбиваются в пыль! — Акиса с энтузиазмом принялась переодевать туфли.

— Здорово! Ты жила во времена зарождения ислама? — поразилась я.

— Ай, мы не бессмертные, мне бабушка рассказывала. Я ведь еще очень молодая джинния, не заметно, да?!

— Ну почему... наверно, по человеческим меркам мы — одногодки? — живо заинтересовалась я, понимая, что Акиса все равно не скажет, сколько сотен ей лет. — И давно умерла твоя бабушка?

— О чем ты говоришь, она сейчас выходит замуж! Мой дедушка погиб в войне с неверными джиннами, да пожрут красные муравьи их прогнившие почки! Да сотрутся с лица земли их нечестивые следы! Да пошлет Всевышний моей праведной бабуле еще тысячу тысяч лет жизни!

... Конечно, я не удивилась, когда нам сразу выделили дорожку на пять часов «совершенно бесплатно», и, окинув взглядом зал, отметила, что мужчин здесь действительно много и не все из них лысые. Хм, а это перспектива...

— Только не заставляй меня с ними кокетничать, это унизительно!

— Я и не собиралась, о мудро застенчивая. Сами прибегут, — важно кивнула Акиса, потягивая персиковый сок из соломинки. Как вы догадались, официант уже прибежал... Что неудивительно, мы обе выглядели на все сто!

Перед выходом она, по моему настоянию, все-таки сменила шальвары, правда, сначала попыталась надеть поверх них присоветанную мной мини-юбку, без них она такую «бесстыдную» вещь носить отказывалась. Но в конце концов согласилась на джинсы, по своему вкусу выбрав самые широкие и безразмерные, которые еще моя мама носила во время беременности. И надо же. Акиса умудрялась в этом «джутовом мешке» сохранять яркую привлекательность! Так кто здесь выбирает мужа, а?

Дальше началось шоу... С первого броска я сбила все кегли. Ого, и со второго тоже!

— Да это, оказывается, проще пареной репы, не пойму, чего они так мучаются. — Я смерила снисходительным взглядом толстяка на соседней дорожке, который, пыхтя и краснея от напряжения, долго приноравливался к броску, а бросив, сбил пять кеглей и радовался этому, как олимпийской победе...

На третьем броске я поскользнулась, но кегли сбила все. На четвертом уронила шар, который, невероятно выкрутившись, тем не менее посбивал все кегли до длиной! Последнюю он, по-моему, просто задавил с нарушением всяческих правил дорожного движения... Короче, я поняла, что, как ни бросай (лучше всего мне удавались крученые броски вбок или с грохотом вприпрыжку), — мной все равно сбивались все кегли!

В общем, во всем виновата джинния. Очень разочаровательно, я ведь успела загордиться неожиданно открывшимся во мне талантом. Моя же подруга наслаждалась любимой игрой, развлекаясь тем, что демонстративно сбивала кегли по одной на выбор зрителей.

Когда я выбила три тройных страйка, сбоку подошел упитанный менеджер и, старательно лучась от счастья, вручил мне кофемолку, сказав, что за такой «подвиг» полагается приз от клуба. К этому моменту за нами с джиннией уже вовсю наблюдал весь зал.

— А выбившему девять тройных, двенадцать, шестнадцать и так далее страйков — правда, в истории нашего клуба подобного еще не зафиксировано — мы дарим телевизор. Но может, у сударыни получится, — нервно хихикнул менеджер. Когда через полчаса он уже тащил к дорожке новенький телевизор, лицо его было просто перекошено улыбкой. Понимаю, парню держать ответ перед хозяином заведения... Кстати, второй телевизор он нес уже просто с перекошенным лицом без всякой улыбки. А ведь я продолжала бросать...

Третий телевизор для меня выбили мои болельщики, потому что хитрый менеджер попытался провести только что придуманное им якобы правило клуба типа — три телевизора в одни руки не даем. К его счастью, мне и самой наскучило это однообразие, и я решила сделать перерыв.

Вот тут я и увидела своего соседа Мишу, лопоухого парня с рыжими веснушками во все лицо, пожалуй симпатичного, по натуре доброго и отзывчивого. Но не в моем вкусе. Одно время я даже избегала его, потому что он единственный знал страшную тайну моего детства — в возрасте трех лет мне вырезали аденоиды, и я долго полагала, что это часть мозга... Мишка был со своими друзьями и мне только кивнул. Я с благосклонной улыбкой звезды раздавала автографы, но он больше даже не повернул головы в мою сторону.

— Твой сосед? — заметила джинния и спокойно пояснила: — Просто случайно прошла через его комнаты, торопилась сильно.

— Да, и чем он там занимался? — нескромно полюбопытствовала я, расписываясь на футболке очередного претендента на автограф (он просил еще рядом написать мой телефон, но, взглянув на его лицо, я записала телефон моей школьной учительницы, который приберегала на подобные случаи).

— Кормил мышь в клетке, — презрительно сказала джннния.

— Бурундучка, Мишка к ним неровно дышит, — поправила я.

— Какая разница, главное, в женихи он не годится, — с глубокомысленным видом резюмировала Акиса. А то я сама не знала.

На следующее утро я с трудом разлепила распухшие, как, у морского окуня, веки. Поверите, спать мне практически не пришлось! Во-первых, до двенадцати ночи мы торчали в боулинг-клубе, пока нас оттуда не попросили, сказав, что вернут деньги за игру (которых мы и не платили) и вместе с призами довезут до дома на бесплатном такси, лишь бы я сошла наконец с игривой дорожки и прекратила их разорять. Телевизоры мы по дороге завезли в дом престарелых, а то что бы я сказала дома?

Во-вторых, никакого приличного жениха мы там так и не обнаружили. То есть ряд претендентов был, и я даже надеюсь, что двое мне еще позвонят, но в целом — дубль пуст! Либо женатые, либо разведенные и с несерьезными планами, а остальные вообще пришли исключительно поиграть в боулинг и никакая моя краса их не интересует. Наглые буржуи!

Ну а потом, так как впереди была еще целая ночь, наивная джинния, согласно утвержденному ею же плану, перенесла нас в гей-клуб. Видимо, ее подкупило, что там одни мужчины, «красивые, ухоженные и воспитанные», плюс ни одной женщины. Ха! Женщин там действительно не было, какая ж дура туда пойдет?! А вот мы приперлись...

Глава шестая,

«ПРОТИВНАЯ»

— И как нас только сюда пустили?

— Ты опять сомневаешься в моих безграничных способностях, о недоверчивейшая из бросательниц шаров? — Джинния мигнула официанту, который, вихляя бедрами, послушно притащил нам два голубых коктейля. Хм, что ж, цвет, соответствующий всему заведению...

На нас никто особенно не косился, парни занимались своими делами: курили длинные сигаретки, пили фруктовый чай вприкуску с черным шоколадом, сплетничали, любовались маникюром, кое-где жеманно танцевали...

Нет, лично я посмеялась от души под мужские взгляды, полные томного упрека. Акиса сделала довольную физиономию, искренне убежденная, что лучшего мужа надо ловить именно здесь! Но даже после того как я объяснила не понимающей моего веселья наивной восточной барышне, что это не наш контингент и по какой причине не наш, она или не до конца мне поверила, или в ней, как обычно, взыграло ее джиннье самолюбие. Короче, она захотела в очередной раз произвести эффект с помощью своих необыкновенных возможностей.

— Предлагаешь уйти, потому что «дохлый номер»? Какое-то шайтаноподобное выражение... Но где еще мы встретим столько симпатичных и нарядных мужчин? Ничего, о благородная дочь почтенных родителей, если хочешь меня испытать, то выбери здесь любого мужа, и я внушу ему такую пылкую страсть к тебе, что он до самого последнего своего вздоха на этой земле не посмотрит больше ни на одного мужчину! А уж на небесах тебя заменят прекрасные гурии, от услуг которых не отказывался еще ни один смертный. Если, конечно, ему посчастливится попасть в аль-джанна.

— Куда-куда?

— В жяннэт, то есть в рай, о неученая!

— Да ладно, ладно, спросить нельзя... Итак, кого же мне на сегодня выбрать? Может быть, вон того или этого... ага!

Присмотревшись, я остановила свой выбор на самом красивом, на мой взгляд, парне, который, ничего не зная о выпавшем на его долю горьком жребии, еще открыто радовался жизни. Жеманно потягивая из трубочки клубничный дайкири, он активно флиртовал с довольно симпатичным парнем. Это была худшая участь, которая только могла выпасть на долю честного гея. Глаза мои наполнились слезами, но любопытство (читай: перспектива всю жизнь вызывать зависть у подруг мужем-красавцем) пересилило во мне жалость.

— Его! — торжественно возвестила я, глазами и кивком указывая на моего избранника. Оставалось еще опустить большой палец правой руки вниз, для пущей значимости момента...

Но джинния никак не могла понять, кого я имею в виду.

— Хватит корчить рожи, о вдруг потерявшая дар речи! Опиши мне его или лучше покажи на несчастного пальцем!

— Лучше опишу, — быстро откликнулась я. — Мне того, высокого, с пробором, он в рубашке из мятой вискозы цвета морской волны и с серебристыми ногтями. И еще у него брюки так все обтягивают...

Джинния согласно кивнула, улыбнувшись, — видимо, одобрила мой выбор — и, сложив ладошки ковшиком, что-то в них прошептала.

— Теперь пусть только встретится с тобой взглядом! — самодовольно сказала она. — В тот же миг он воспылает пламенной любовью, и ты увидишь свое отражение в его прекрасных глазах!

Ага, меня бы хоть раз прекрасной назвала?! Нет, она чужого человека, пусть и моего, возможно, будущего супруга захваливает. А ведь «хозяйка» я!

— Не тяни, о застенчивейшая, заставь его посмотреть на тебя!

Ха, это легче сказать, чем сделать: парень по-прежнему был весь поглощен своим поклонником и ни на секунду не хотел отвлекаться. Сверлить его глазами было бесполезно, я зря потеряла десять минут. Так, за счастье надо бороться, пора приступать к более решительным действиям — встав из-за столика, я направилась к намеченному объекту, стараясь не краснеть от смущения. Ну не сидеть же на месте, все равно официанты нас с Акисой старательно игнорировали...

— Извините, а вы случайно не хотите со мной познакомиться? — спросила я, осторожно наступая молодому человеку на ногу, как мне однажды посоветовал один мой друг, уверяя, что это лучший способ познакомиться.

— Не-э-эт, — жеманно откликнулся он, обернулся и влип. — Откуда вы, чудесное создание? Я вас здесь никогда раньше не видел...

— Хи-хи... неудивительно, у вас тут свой междусобойчик, мне просто случайно повезло попасть.

— А уж мне-то как повезло-о, — пропел он, делая стойку охотничьей собаки. Никогда еще на меня не смотрел такими глазами такой красивый парень. Я почувствовала себя на седьмом небе!

— Прелестница, как я счастлив, что вы сегодня пришли сюда, ведь мы могли никогда не встретиться, потому что я отсюда практически не выхожу, премилое местечко! Столько мальчиков... А как вам здесь нравится?

— Угу, по уши...

— Ой, что же это я даже не представился, — засуетился парниша, — Игнат. Прошу любить и жаловать! Ну-у, можно не жаловать, только любите... А ваше, ваше нежное имя?!

— Аглая.

— Та самая, из стихов Пушкина? Агла-ая?! Какая прелесть, нет, вы слышали-и... Садитесь, милая, ну садитесь же!

— Э-э, куда? — резонно вопросила я, на диванчике с трудом умещались двое — мой новый избранник и его старый «бойфренд». — Вы позволите?

— Не позволю! — капризно откликнулся дружок, в его голосе явно слышалась ревность. — Тут даже для нас двоих очень мало места. И вообще... Игнат, я тебя не понимаю, ты пьян?! Скажи, скажи, пьян, да?!

Упс, мы и забыли, что находимся здесь не одни. Смазливое лицо моего будущего мужа досадливо сморщилось. Окинув презрительным взглядом своего бывшего друга, он деликатно взял меня под локоток и увел на другой конец барной стойки. Друг поехал по дивану, изображая обморок...

Никогда я еще не была так счастлива! Мой суженый, с высунутым языком и влюбленными глазами, его бывший парень в состоянии тихой истерики, напряженно-звенящая тишина «голубого» бара, отвисшие челюсти с накрашенными губками завсегдатаев... Какой кайф! Это надо было видеть, истинные женщины меня поймут!

Но, увы, триумф длился недолго... едва мы присели, взявшись за руки, а Игнат, не оборачиваясь, попросил бармена принести для меня «Оргазмо», как к нам толпой бросился весь контингент заведения. Видимо, у моего жениха здесь имелись давние поклонники. Причем рассерженные до крайности...

— Убирайся из нашего клуба, мы здесь всяких там... не принимаем! — фальцетом выкрикнул один, окидывая меня брезгливым взглядом.

Другие поддержали в том же тоне:

— Здесь приличное место, а у нее духи с сиреневым ароматом, фи!

— Она не умеет себя вести, никакой тонкости в обращении, пришла и надавила!

— Кто вообще сюда пропустил женщину?! Охранник, заставьте ее немедленно уйти!

И, не дожидаясь появления последнего, которого, кажется, в зоне слышимости и в помине не было, они с яростью набросились... Я уже думала — на меня, автоматически зажмурила и выставила руки, готовая к обороне лица и волос в лучших традициях женских драк на дискотеке... но, открыв один глаз, увидела, что жертвой стал Игнат. Они кинулись его обнимать и целовать и гладить по голове, уговаривать, о чем-то шептали на ушко... И самое главное — ему это нравилось!

Короче, вступиться за нового любимого я не успела, слишком быстро он переметнулся обратно:

— Да отстаньте вы, отпустите меня, противные... а впрочем, мм... да-а... Аглая, крошка, подождите меня, я скоро... или не очень... или не ждите...

Мне оставалось только плюнуть и развести руками. Вот он вам, перевоспитанный гей! Вот они, неодолимые джинньи чары! Не посмотрит ни на одного мужчину, навек мой, воспылает пламенной любовью...

С бурей в душе я принялась искать в толпе свою самонадеянную подругу, которая тут же выскочила из-за чьей-то спины. Она тоже не могла отвести ошарашенного взгляда от этого множественного любовного союза.

— Ай, прости, о горько опытная! Ты была права, это другая природа...

Два облома в один день. Как понимаете, домой я вернулась усталая как ездовая собака и в наихудшем расположении духа. А по возвращении пришлось еще объясняться с бабушкой! Обещания перенести «в то же самое время» джинния не выполнила, потому что не вспомнила нужного заклинания, видите ли, ей давно не приходилось его применять... Взамен она со смиренным видом и поклонами выслушала от «уважаемой Марты Ивановны» самые витиеватые морские ругательства на тему нашего загула... Явно восточное почтительное отношение к старшим...

Когда я переодевалась ко сну, Акиса заметила крестик на моей груди.

— Эй, меня что, освободила христианка?!

— Ну да, меня крестили в младенчестве. — Увидев ее круглые глаза, я попыталась смягчить, вероятно, травмирующий ее факт моей биографии. — А что не так?

— Все не так! Джинния, принявшая ислам, не обязана служить какой-то... В общем, думаю, что я свободна от обязательств по отношению к тебе, о хитрейшая из желающих замуж! Но мне нужно удостовериться. Через десять минут я вернусь и, надеюсь, сразу освобожу тебя от моего присутствия.

С этими словами она исчезла, оставив меня в глубокой депрессии. То есть раз я христианка, значит, мне фигу, а не жениха, да?! Может, переметнуться в ислам по-быстрому, тогда джинния не отвертится, а потом как-нибудь назад...

Строя коварные планы типа «замуж по-любому! », я и не заметила, как прилегла и начала похрапывать. И кажется, даже видела какой-то сон, когда меня бесцеремонно растрясли за плечи:

— Ай, везучая, приятная для тебя весть, она усладит твои уши и поспособствует приятным сновидениям! Я уточнила наверху: слово джиннов нерушимо, даже если оно дано христианке! Ты ведь из людей Писания.

— Из кого-кого?!

— Ну, из христиан и иудеев, по Корану их можно уважать.

— Глубокое спасибо, могла бы и утром объявить, а-аух-ау-у-хр-р...

— Самовлюбленная соня, — резюмировала джинния, подтыкая мне одеяло... это было последнее, что и почувствовала, засыпая.

Глава седьмая,

МСТИТЕЛЬНАЯ

С утра бабушка вела себя мирно. Завтрак уже стоял на столе, чашка кофе сейчас будет в самый раз, только умоюсь. Моей волшебной подруги дома не было, я собиралась спросить, куда она делась, но тут Акиса сама объявилась. Оказывается, она всего лишь выносила мусор. Ее бодрый голос раздался из прихожей:

— Марта Ивановна, я встретила внизу твоего многоуважаемого соседа. Он был совсем пьяный и чем-то очень недоволен. Прошу тебя, раскрой мне значение слов, с которыми сей благородный муж ко мне обратился...

И она без запинки процитировала коронные фразы из лексикона дяди Леши, местного алкаша и дебошира. Не знаю, кто как, а я покраснела...

— Э-э, это всего лишь значит, что ты очень нехорошая женщина, — невозмутимо ответила бабуля, выпуская колечко дыма.

Джинния обомлела, взвилась и выскочила за дверь. Бабушка даже бровью не повела, ее волновало другое.

— Знаешь, когда я попросила ее вынести мусор, она сказала: «Слушаю и повинуюсь!» Из Казахстана, говоришь, девочка? Хм-хм, надо же до чего там Назарбаевы народ довели.

— Правда-правда, и из самого дальнего поселка, — внаглую соврала я, хватаясь за бутерброды.

После завтрака бабушка отправила нас с джиннией на рынок, расположенный в двух кварталах от дома, вручив длиннющий список всего, что она любит поесть. В ответ на мой вопрос о судьбе несчастного дяди Леши джинния только улыбнулась уголком губ, и взгляд у нее при этом был коварно-торжествующий. Каюсь, что больше я не вспоминала о нем, в тот день столько всего произошло, и лишь на следующие сутки соседи поведали кошмарную историю.