Коммандер Граймс (Сборник)

      Теперь оставалось совместными усилиями начинить ракеты свежеприготовленным порохом. Бумажные трубочки, пропитанные насыщенным раствором селитры и высушенные, вставляли в корпуса, стараясь расположить точно по центру. Порох насыпался вокруг трубочек и усердно трамбовался.
      В этот момент Спуки Дин вышел из роли наблюдателя.
      - Простите, что вмешиваюсь, капитан, - сказал он, - но я помню - из ваших воспоминаний... Лектор показывал модели и рисунки. У старых химических ракет были стабилизаторы, чтобы они летели прямо...
      Граймс задумался, а затем рассмеялся:
      - Те ракеты летали в атмосфере, Призрак. От стабилизаторов в вакууме никакого проку.
      Однако это был повод задуматься. Могут ли стабилизаторы, установленные на хвосте ракеты, заставить ее лететь по прямой? Но кроме металла их сделать было не из чего - а металл по условиям задачи не подходил.
      Граймс и фон Танненбаум вышли из корабля, чтобы произвести запуск ракет. Магнитные подошвы скафандров крепко прилипали к обшивке, сзади - на всякий случай - тянулись спасательные тросы. Дополнительная страховка не помешает. Любой космолетчик помнит, что действию соответствует равное по силе противодействие. Отдача может быть так велика, что их просто отбросит от корабля.
      Граймс держал жутковатого вида базуку, пока навигатор заряжал ее, затем медленно поднял и прицелился. Как и любой другой предмет, это орудие ничего не весило, зато обладало инерцией - и просто-напросто было неуклюжим. К тому времени, как блестящий шарик, ярко светящийся в луче прожектора, оказался в прицеле, Граймс успел взмокнуть.
      - Капитан - "Щитоморднику", - произнес он в микрофон. - Я готов открыть огонь.
      - "Щитомордник" - капитану, - ответил голос Билля. - Принято.
      Палец Граймса нащупал изгиб курка. По лицевому щитку мазнуло оранжевым пламенем, лейтенант инстинктивно отшатнулся - и его оторвало от обшивки корабля и отбросило на всю длину спасательного троса. Граймс выпустил базуку - она была привязана прочными огнеупорными шнурами. Наконец он сумел развернуться и сосредоточился на полете ракеты. Она прошла мимо цели буквально в нескольких метрах. Но траектория была ровной, точно прочерченной по линейке. Значит, поле не сработало.
      - Забирает вверх, - сообщил Граймс в пространство.
      Он вернулся по тросу обратно, туда, где стоял раньше. Фон Танненбаум зарядил другую ракету. На этот раз Граймс решил целиться чуть выше центра сферы. Произошла небольшая задержка: лицевой щиток его шлема изрядно закоптился. Предусмотрительный фон Танненбаум стер копоть мягкой тряпочкой.
      Граймс прицелился и выстрелил. Отдача снова швырнула его в пустоту, и он повис, неуклюже болтаясь на тросе. И тут в динамиках послышался чей-то голос:
      - Взорвалось!
      - Что взорвалось?
      Граймс поспешно обернулся. Таинственная сфера висела на прежнем месте, а между ней и "Щитомордником" появилось растущее облако дыма и какие-то фрагменты, поблескивающие в свете прожектора. Значит, и неметаллические ракеты не подходят... А может быть, эта взорвалась сама собой.
      Базуку зарядили в третий раз. Граймс выстрелил - и на этот раз даже ухитрился удержаться на ногах. Ракета ударила прямо и верно... и оранжевая вспышка утонула в облаке белого дыма, которое тут же начало медленно рассеиваться.
      - Есть какие-нибудь повреждения? - спросил Граймс. В рубке была оптика, но невооруженным глазом, было ничего не разглядеть.
      - Ничего, - наконец ответил Бидль. - Похоже, эту штуковину даже не поцарапало.
      - Тогда готовьтесь принять нас с пилотом обратно на борт. Будем думать, что делать дальше.
      На следующий день они превратились из инженеров в портных. На "Щитоморднике" имелась пара так называемых "вторых кож" - эластичные трико из плотного губчатого материала. Они поддерживали необходимое давление не хуже, чем громоздкие скафандры. Идеальная "одежда" для работы за бортом, абсолютно не сковывающая движения - но нравились "кожи" очень немногим. В человеке живет неистребимая потребность чувствовать себя защищенным, изолированным от враждебной среды. Кроме того, обычный скафандр имел встроенные приспособления для утилизации выделений тела, небольшой запас воды, контейнер с едой и стимуляторами. По мнению Граймса, идеальный скафандр должен еще и обеспечивать возможность покурить трубку. В общем, скафандр - это, по сути, корабль в миниатюре.
      Итак, "кожи" предстояло слегка модифицировать. Прежде всего с них удалили передатчики - металла не должно было быть. Металлические воздушные баллоны заменили пластиковыми. Соединение между шлемом и остальным костюмом также сделали из пластика.
      - И кого вы отправите, капитан? - поинтересовался Билль.
      - Никого, Первый. Я пойду сам. Если кто-нибудь из вас желает... Нет, только не вы. Вы - мой заместитель и должны оставаться на корабле.
      К удивлению Граймса, вызвался Спуки Дин:
      - Я с вами, капитан.
      - Ты, Призрак? - В голосе Граймса появилась теплота.
      Телепат зарделся.
      - Я... я чувствую, что должен. Эта штука... пробуждается. Ракета как будто постучалась в ее дверь...
      - Почему вы не сказали нам?
      - Я... я не был уверен. Но ощущение усиливается. Там что-то есть, какой-то разум.
      - Можешь войти с ним в контакт?
      - Я пытаюсь. Но он слишком... размыт, слишком слаб. Мне кажется, здесь нужен настоящий контакт. Физический, я имею в виду.
      - Гхм.
      - В любом случае, капитан, вам без меня не обойтись.
      - Почему?
      Дин показал на часы на руке Граймса:
      - Нам нельзя брать с собой ничего металлического. Как вы узнаете, сколько времени пробыли Снаружи? Вы должны вернуться, пока не кончился воздух.
      - А как я узнаю, если со мной пойдешь ты?
      - Очень просто. Кто-то должен будет сидеть рядом с Фило и отмечать время, хорошо концентрируясь. На таком коротком расстоянии Фило прочитает мысли любого, в том числе и нетелепата. А я, разумеется, все время буду на связи с Фило.
      - Гхм, - произнес Граймс.
      Да, идея не лишена смысла. Остается решить, кого поставить на "часовую вахту". Сложность заключалась в том, что астронавты - кроме офицеров псионической связи, разумеется, - на дух не переносят органические усилители, так называемые "мозги в желе". Действительно, в препарированном мозге собаки, плавающем в сферическом контейнере с питательным раствором, есть что-то бесстыдное.
      Словотный любит собак. Вот пусть и посидит с собачкой.
      Словотный отчего-то не пришел в восторг, но Граймс твердо объявил, что связь есть связь - и неважно, какими методами она осуществляется.
      Чтобы Граймсу и Дину легче было забраться в костюмы, пришлось запустить инерционный двигатель. Раздевшись до белья, они легли на спину на свою расстеленную одежду. Сначала осторожно всунуть руки в облегающие перчатки они и впрямь словно прирастали к коже. Вставить ноги в "ботинки" - Бидль и фон Танненбаум взяли на себя обязанности камердинеров. Затем, медленно и осторожно, натянуть ткань на руки, ноги и тело, разглаживая ее, убирая малейшие складочки, стараясь равномерно распределить давление по всей поверхности тела. И наконец, загладить соединительный шов. Граймс, в который уже раз, представил, что произойдет, если липкий шов разойдется, когда человек сделает какой-нибудь кульбит в космосе. До сих пор, насколько он знал, такого не случалось - но все когда-нибудь бывает в первый раз.
      - Все в порядке, - наконец сказал Бидль.
      - Надеюсь, - с сомнением в голосе отозвался Граймс. - Если вы жаждете сделать карьеру, Первый, есть много способов этого добиться. В том и менее подозрительные способы получить его.
      Бидль надулся. Он выглядел оскорбленным до глубины души.
      Граймс встал. Настроение у него было не самое праздничное. Если собираешься исследовать штуковину, которая может оказаться опасным оружием, лучше одеться во что-нибудь понадежнее, чем эластичное трико.
      - Ну вот и славно, - сказал он. - Глушите двигатель, как только мы наденем шлемы. Мы отправляемся.
      И они отправились.
      Каждый пристегнул к поясу связку ракет - картонных, обмотанных изолентой цилиндров с раструбом и фрикционным запалом. Кажется, это называлось "римские свечи". Химический состав запала обеспечивал возгорание и в вакууме.
      "Свечи" оказались неплохим средством передвижения - Граймс и Дин без проблем долетели до непонятной сферы. Надо сказать, Граймс чувствовал себя не в пример более уверенно. Правда, без рации в космосе было немного непривычно. Граймс порывался помочь телепату, но тот не мог его слышать. Наконец лейтенант выпустил ракету - точно в нужный момент и в нужную сторону - и элегантно приземлился. В ту же секунду Дин врезался в металлическую поверхность. Приложился он крепко. Звук в вакууме не передается, но Граймс всем телом ощутил толчок.
      - С тобой все в порядке, Призрак? - спросил Граймс, когда лицевой щиток его шлема соприкоснулся со шлемом телепата.
      - Слегка... запыхался, капитан.
      Граймс опустился на четвереньки и пополз по металлу, а Дин следом за ним. Подушечки на ладонях, коленях, локтях и ступнях прилипали хорошо пожалуй, даже слишком хорошо. Но главное - удержаться на гладком металле. Шар был около ста футов в диаметре - и ни одного выступа. Какие-то надписи непонятные ни одному землянину и непонятно для чего нарисованные, возможно просто так. Граймсу показалось, что они похожи на интегральные схемы. Он остановился и прижался шлемом к поверхности. На вид монолит - ни швов, ни заклепок. Граймс прислушался. Да, внутри что-то тихонько жужжало. Машина?
      Он жестом подозвал Дина и коснулся его шлема своим.
      - Призрак, там, внутри этой штуки, что-то работает.
      - Я знаю, капитан. И там есть что-то живое. Я полагаю, это механический разум. Он знает о нас.
      - Сколько у нас времени?
      Дин помолчал пару секунд. Он мысленно говорил со своей "собакой" на корабле.
      - Два часа сорок пять минут.
      - Прекрасно. Только бы нам попасть внутрь этого мяча-переростка...
      Дин выпрямился и указал куда-то. Лейтенант проследил за его рукой. На залитой лучами прожектора поверхности шара появилось круглое отверстие. Оно расширялось на глазах. Шар повернулся, их нагнала тень. Граймс и Спуки Дин поползли к отверстию. Тень сменилась ослепительным светом, когда они добрались до его края и остановились, чтобы соприкоснуться шлемами.
      - Мухе говорит паук: "Заходи ко мне, мой друг"... - прошептал Граймс.
      - Я... чувствую, что это не опасно... - так же шепотом ответил Дин.
      - Вот и славно. Продолжаем исследование. Подозреваю, это шлюз? Есть только один способ выяснить...
      Это был не шлюз. Это была дверь в непроницаемую черноту. На мгновение прожектор выхватил неясные очертания чего-то огромного - и тут же все исчезло во тьме. На этом полушарии маленького искусственного мира наступила ночь. Перчатки соскользнули с гладкого края отверстия. Граймс не удержался на краю и полетел внутрь. Он падал. И тут что-то врезалось в него. Это оказался Дин - всего лишь Дин, но Граймс завопил так, будто его схватило настоящее привидение. Телепат крепко сжимал его в объятиях. Будь на месте Спуки особа противоположного пола, Граймс получил бы несомненное удовольствие.
      - Убери лапы, Дин! - рявкнул лейтенант. Темнота воскресила в нем первобытный страх. Дверь, в которую они провалились, наверняка закрылась иначе сюда уже заглянул бы луч прожектора. Но кругом была лишь удушающая темнота. Граймс ощупал пояс в поисках ракеты. Взрыв в таком тесном пространстве может привести к самым скверным последствиям, но нужен свет! Граймс не был религиозен, иначе взмолился бы о свете.
      ...И стал свет.
      Мягкое, рассеянное свечение, исходящее неизвестно откуда. Поначалу оно было совсем слабым. Внутренняя поверхность шара оказалась гладкой, но не металлической, а как будто стеклянной, и скорее просвечивающей, чем прозрачной. За ней громоздились неясные огромные силуэты - именно их видели Граймс и Дин, прежде чем провалились в люк. Некоторые двигались, другие нет. Ни одна даже отдаленно не напоминала ни машину, ни живое существо, когда-либо виденное людьми.
      Шлемы соприкоснулись.
      - Оно знает о нас. Знает, что нам нужен свет, - прошептал Дин.
      - Кто - "оно"?
      - Я... я не осмеливаюсь спросить. Оно слишком... большое.
      Но даже Граймс, лишенный телепатических способностей, чувствовал это и испытывал... скорее трепет, нежели страх... Нет. Он признался себе, что смертельно напуган. Лишь однажды в жизни он чувствовал нечто подобное когда первый раз вышел в открытый космос. Когда впервые оказался вне хрупкого пузырька тепла и света - просто крошечный человечек в бескрайней межзвездной пустоте. Чтобы отогнать эти мысли, Граймс принялся разглядывать странные машины - если это были машины - за внутренней стеклянной оболочкой. Интересно, что это за механизмы и для чего они. Потом его взгляд сосредоточился на странном предмете, похожем на вращающееся колесо радужного сияния.
      Это было ошибкой.
      Он почувствовал, как его затягивает водоворот света, хотя понимал, что его тело остается на месте. Он попытался сопротивляться - бесполезно.
      Затем перед глазами появилась картина - живая и несложная.
      Неодетое человекообразное существо сидит на корточках в песчаной впадине среди скал. Человекообразное? Да это же он, Граймс, собственной персоной. Он сжимает почти плоский кусок дерева ороговевшими пятками. В руках у него палочка, которую он крутит, уперев в деревянный брусок. Острие палочки уже проделало в дереве углубление...
      Граймс чувствовал эту палочку каждой клеточкой своих ладоней, чувствовал, как вибрирует брусок при каждом ее повороте...
      Из углубления показалась струйка синеватого дыма, сначала почти невидимая, но затем все более густая. Появилась крошечная красная искорка. Она росла; Граймс поспешно отбросил палочку, нагреб охапку сухих листьев и прутиков и положил их сверху. Потом осторожно наклонился и принялся тихонько раздувать огонь. Сквозь листья уже пробивались жаркие кисточки, послышалось потрескивание - костер занялся. Потом пламя вспыхнуло - и Граймс отдернул голову, чтобы не обжечься.
      Картина сменилась.
      Ночь. Граймс и его семейство сгрудились вокруг костра. Весело трещит пламя. Какая-то часть его сознания, все еще неподвластная гипнозу, задала вопрос. Кто эта женщина рядом с ним. Черт возьми! Такие дамы - с большим животом и обвисшими грудями - вовсе не в его вкусе! И одновременно он знал, что эта женщина - его подруга, а обезьяноподобные детеныши - его дети.
      Кругом царила ночь, и из темноты доносились рычание и рев ночных хищников. Но они боялись огня. Значит, и его тоже. Граймс поиграл с зарождающейся идеей. Он поднял обглоданную бедренную кость - сегодня ему посчастливилось найти не слишком протухшую тушу, которую почему-то не сожрал хищник и не успели найти падальщики, - и взвесил ее в руке. Как будто вросла в ладонь. Больше от любопытства Граймс крутанул костью в воздухе, концом попав по голове женщине. Послышался треск, женщина жалобно вскрикнула. Граймс не мог оформить мысль в слова, но понял, что более сильный удар убил бы ее на месте. Он смутно подумал, что хороший удар может убить тигра...
      Он...
      Он висел рядом со Спуки Дином на поверхности сферы. Прямо на них надвигалось чудовище, извергающее слепящий свет. Граймса охватил ужас.
      ...И он словно вывалился обратно, в здесь-и-сейчас. Он - Джон Граймс, лейтенант Федеральной Исследовательской и Контрольной службы, капитан курьера "Щитомордник". А перед ним его собственный корабль. Его дом. Он должен вернуться домой вместе с устройством Предтеч, чтобы провести исследования оценку, и составить план дальнейшего развития человеческой цивилизации.
      Корабль перестал приближаться.
      Граймс открепил от пояса "римскую свечу" и жестом приказал Дину делать то же самое, потом зажег ее, оттолкнулся и быстро полетел к кораблю. Даже не оглядываясь, он знал, что сфера следует за ними. Ослепленный прожектором, Граймс все же вылетел точно к шлюзу, Спуки Дин последовал за ним. Оба втиснулись в маленький отсек. Внешний люк закрылся, давление начало расти. Граймс снял с телепата шлем и подождал, пока тот окажет ему ответную любезность.
      Лицо Дина было еще бледней, чем обычно. Оказывается, такое возможно.
      - Капитан, - сказал он, - мы как раз вовремя. Воздуха в баллонах осталось на несколько минут.
      - Почему ты мне не сказал?
      Дин рассмеялся, но было слышно, что он потрясен:
      - Как я мог? Я... учился. Если от этого будет кому-нибудь польза, я теперь знаю, как сделать колесо из обрубка древесного ствола...
      Из интеркома раздался взволнованный голос Бидля:
      - Капитан! Капитан! Идите быстрей в рубку! Оно... исчезло!
      Граймс схватил ближайший микрофон:
      - Что исчезло?
      - Это... эта штуковина...
      - Ложимся на прежний курс, - устало произнес Граймс.
      Таинственный объект исчез. Не так, как гаснет огонек свечи. Казалось, она умчалась на скорости, близкой к скорости света. Она исчезла, не оставив возможности для исследований.
      Объяснение знал Дин.
      - Это посланец Предтеч. У всех разумных рас в Галактике есть похожие легенды - о богах, которые пришли с неба. Боги принесли с собой дары - огонь и оружие - и направили цивилизацию по тропе эволюции...
      - Однажды я уже был богом, - заметил Граймс. - Не могу сказать, что у меня хорошо получилось... Продолжай, Призрак.
      - Эти Предтечи... Кто они были? Мы никогда не узнаем. Каковы их мотивы? Энтузиазм миссионеров? Альтруизм? Что им нужно? Подтолкнуть туземные расы к долгому развитию, чтобы в один прекрасный день объединить их? В любом случае, эта штука почти полностью взяла меня под контроль. Оно хотело, чтобы я увидел некоторые вещи - и я их видел, испытывал нужные ему чувства... И в то же время я получал и внешние впечатления. Таких штук в космосе множество. Их отправили черт знает когда в миссионерский поход. Это машина. Она сломалась - машинам свойственно ломаться. Ее задача состояла в том, чтобы опуститься на какую-нибудь планету, установить контакт с туземцами и подтолкнуть их развитие. Также она запрограммирована убраться с планеты, если местная раса уже научилась добывать огонь и обрабатывать металл. Вот почему она, еще не проснувшись, оттолкнула наши металлические зондирующие ракеты. А у вас, капитан, появилась странная идея - я про неметаллический зонд. Ваша пластиковая ракета пробудила машину полностью. Она решила, что мы, не имеющие при себе металлических предметов, еще не умеем добывать огонь, не знаем инструментов и оружия. Поэтому она откликнулась. Она собиралась взять над нами шефство, следить из поколения в поколение и дать толчок в нужный момент в нужном направлении. Возможно, у этой штуки были и другие функции - например, служить маяком для ее создателей, чтобы они когда-нибудь отыскали нас и повели к светлому будущему. Ее разум очень ограничен. Но даже она, эта машина, поняла наконец, что мы находимся в безвоздушном пространстве, а не на планете. Она увидела ракеты и наверняка догадалась, что мы весьма умело обращаемся с огнем. А уж когда мы вошли в явно металлический корабль, до нее окончательно дошло. Хотите знать, какое ощущение я поймал последним - когда она уже улетала?
      - Конечно, - сказал Граймс.
      - Огорчение, разочарование и замешательство. Осознание того, что над ней подшутили. Чувство юмора у этой штуковины, конечно, отсутствует. Но никому не нравится, когда над ним смеются.
      Наступившее молчание нарушил Билль.
      - А ведь где-то, в каком-то времени, - произнес он благоговейно, кто-то, наверное, думает: "Где же так задержался мой маленький маячок?"
      - Я искренне надеюсь, что твой кто-то далеко отсюда и никогда обо всем этом не узнает, - ответил Граймс.
      Подвигатели гор
      Ольгана, планета земного типа, вращается вокруг звезды класса Солнца на самых задворках Федерации. Она расположена далеко от торговых путей Галактических, но неплохо зарабатывает на экспорте мяса, масла, шерсти и прочего своему ближайшему соседу - планете Меканика. До последнего времени Ольгана была одной из "потерянных колоний". Это означало, что во времена Первой волны экспансии на нее случайно наткнулся корабль поселенцев, безнадежно заблудившийся на просторах Галактики. Земляне наверняка возблагодарили судьбу. Вторично планета была открыта благодаря... нет, не счастливому случаю, а кораблю ФИКС "Сверкающий След". К этому времени путь колонии еще не успел существенно отклониться от основного русла человеческой культуры.
      Вскоре вскрылись законодательные неувязки, которые повлекли за собой продолжительные и весьма жаркие дебаты во дворце Галактического Правосудия в Женеве. Если бы иск, выдвинутый колонистам, был удовлетворен, им грозило бы выселение. Даже во времена Первой волны экспансии существовал закон, запрещавший колонизовать планету, населенную разумными существами. Однако Ученый Совет колонистов нашел лазейку. Вышеупомянутый закон появился после того, как "Лоуд Джамбука" стартовал из космопорта Вумера, отправившись в свое последнее, как выяснилось, путешествие. Понятно, что дело было шито белыми нитками. Но аборигены Ольганы, в отличие от людей, не имели представителей на суде и не могли ни слова сказать в защиту своих прав. Вдобавок Совет адвокатов намекнул кому следует, что если дело колонистов будет проиграно, то Совет от имени своих клиентов выдвинет иск Межзвездному Транспортному Комитету. Ибо эта организация несет полную ответственность за бедственное положение людей с "Лоуд Джамбука" и их потомков. Понятно, что комитету столь громкий скандал был не нужен - равно как и огромные дополнительные расходы. Кулуарная машинерия заскрипела рычагами, и дело замяли.
      Аборигенов по-прежнему никто спросить не удосужился.
      Никто не отрицал, что туземцы Ольганы - раса отсталая... если они, конечно, были туземцами. Гуманоиды, по крайней мере внешне, они не вписывались в общую биологическую картину планеты: эволюция здесь остановилась на примитивных яйцекладущих млекопитающих. Аборигены же относились к столь же высокоразвитому виду, что и человек, хотя развивались в чуть ином направлении. Как ни странно, биология ольганцев почти не изучена: колонисты, казалось, полностью растеряли научное любопытство. Да они и были скорее инженерами от биологии, чем исследователями. Их основная задача состояла в улучшении пород скота. Домашние животные были завезены, как обычно, в виде сперматозоидов и яйцеклеток, которые хранились в холодильниках "Лоуд Джамбука".
      Ольгана была очередным пунктом назначения "Щитомордника", курьера "серпент-класса", и лейтенанта Джона Граймса, который командовал этим кораблем. Он должен был доставить депешу - не слишком важную - коммандеру Левину, начальнику маленькой базы ФИКС на Ольгане.
      Граймс вручил послание. Последовал обычный обмен официальными репликами.
      - Будут какие-нибудь распоряжения, коммандер? - спросил Граймс.
      Левин - маленький, очень подвижный смуглый человечек - ухмыльнулся:
      - В некотором роде, лейтенант. Вас, должно быть, внесли в почетные списки коммодора Дамиена... Когда я служил на курьере, всегда требовалось прилететь из точки А в точку Б как можно быстрее или еще чуть раньше, а стоянки урезались до невозможности... Ну, раз уж вы спросили... я получил карлоттиграмму от Дамиена - только перед вашим появлением. Вынужден сообщить, что на ближайшие шесть недель по местному времени для вас никаких поручений нет. Вы и ваши офицеры переводитесь в мое распоряжение... Коммандер снова ухмыльнулся: - Я с трудом нахожу дело для собственных подчиненных: чтоб они были заняты хотя бы наполовину. Так что...радуйтесь жизни. Получайте удовольствие, только не расставайтесь с передатчиком. Любуйтесь природой. Наслаждайтесь плотскими радостями - какие найдете.
      Он помолчал.
      - Хотел бы я, чтобы Дамиен любил меня так, как, судя по всему, любит вас.
      - Гхм, - отозвался Граймс, и его уши запылали. - Видите ли, дело обстоит не совсем так, сэр.
      Он припомнил последний разговор с начальством. "Убирайтесь с глаз моих долой! И не возвращайтесь, пока я не подобрею - а лучше никогда!"
      - Неужели? - иронически поднял бровь Левин.
      - Честное слово, коммандер. Сомневаюсь, что меня сейчас хотят видеть на Базе.
      Левин расхохотался:
      - Значит, я угадал. Ваша слава, лейтенант, долетела и до Ольганы. Честно говоря, мне на моей Базе вы тоже не нужны... не сочтите за грубость. По счастью, я не принадлежу к сильным мира сего... я имею в виду этот мир. Ольгану. Так что вы с вашими офицерами можете упиваться свободой хоть до потери сознания - только не на моей территории.
      - Что-нибудь посоветуете, сэр? - холодно спросил Граймс.
      - Ну да. Здесь есть так называемый Золотой берег. Он появился, когда сюда начали заглядывать "Трансгалактические Клипера".
      - Бешеные цены, - буркнул Граймс. - Ловушка для туриста...
      - И таки вы правы. Но ведь не каждый пассажир клипера - миллионер. В таком случае, могу порекомендовать побережье Нетужнетуж. Вы, наверное, видели его с орбиты - островной континент в южном полушарии.
      - Почему он так называется?
      - Туземное название - по крайней мере, звучит похоже. Это, кстати, единственный континент, где они живут. Когда приземлился "Лоуд Джамбука", в северном полушарии вообще не было разумных существ.
      - А что такого хорошего в этом побережье?
      - Нетужнетуж - последний уголок дикой природы на планете. На побережье живут люди. Зато на Окраине - то есть на внутренних землях и большей части континента северней тропика Козерога - все почти так же, как в те времена, когда здесь впервые появился человек. Ну, разве что еще пара скотоводческих ферм и шахт, но настоящей разработки земель: ирригации и всего такого - не будет без крайней необходимости. А туземцы - ну, большая их часть - живут в полупустыне, так же как до прибытия "Лоуд Джамбука".
      Похоже, коммандер потихоньку оттаивал.
      - Подумайте, лейтенант, какая возможность исследовать примитивный мир, наслаждаясь всеми благами цивилизации! Если вы упустите этот шанс, другого может и не представиться.
      - Я над этим подумаю, - сказал Граймс.
      Он не стал над этим думать. Он просто обсудил этот вопрос со своими офицерами. Билль, первый помощник, особого энтузиазма не проявил. Несмотря на унылый вид, он питал склонность к ярким впечатлениям... но в рамках цивилизации. Он заявил - им наконец-то выпала возможность достойно потратить честно заработанные деньги и позволить себе повеселиться на Золотом берегу. Фон Танненбаум, Словотный и Вителли приняли сторону Билля. Граймс даже не пытался их переубедить - в конце концов, ни одно туристическое агентство Ольганы не заплатит ему за рекламу. Спуки Дин, офицер псионической связи, нерешительно спросил, можно ли ему поехать с капитаном. Конечно, Граймс предпочел бы другого попутчика. Но, с другой стороны, Дин - телепат, и его способности могут весьма пригодиться.
      Дин и Граймс сели на почтовую ракету от Нового Нью-Йорка до Нового Мельбурна. Граймс не мог отказать себе в удовольствии покритиковать колонистов за редкую изобретательность и оригинальность в области топонимики.
      Новый Мельбурн оказался деревней - унылой, но густонаселенной - на южном побережье Нетужнетуж. Астронавты остановились в местном отеле, рекомендованном в рекламном буклете "Трансгалактических Клиперов". Отель совершенно не соответствовал галактическим стандартам. Похоже, хозяевам и персоналу было глубоко наплевать, что их постояльцы прибывают из миров, которые по составу атмосферы, уровню гравитации и традициям питания отличаются от их мира и друг от друга. Первый день Граймс и Дин посвятили покупкам, чтобы обзавестись всем, что, по словам агента "Нетужнетуж Туре", необходимо для путешествия. На следующее утро, еще затемно, они прибыли на такси к местному автовокзалу. Было холодно, моросил мелкий дождь.
      Вместе в другими пассажирами, в такой же простой одежде из грубой ткани, Граймс и Дин прошли в холодный зал ожидания и сели. Чтобы скоротать время, Граймс разглядывал окружающих. Некоторые явно прилетели извне. Неудивительно: в космопорте стоит лайнер "ТГ". Другие, судя по акценту, ольганцы, которые решили поближе познакомиться с собственной планетой. Никто из присутствующих не вызывал особой симпатии - скорее всего, виной тому была отвратительная погода - включая их самих. Телепат напоминал белесый сгусток эктоплазмы, завернутый в разноцветное пончо. Снаружи призывно взревел мотор. Яркий свет фар пронзил темноту за большими окнами. Спуки Дин неохотно поднялся на ноги.
      - Вы только посмотрите, капитан! - с дрожью в голосе воскликнул он. Она на колесах! Я ожидал инерционную машину или хотя бы автобус на воздушной подушке!
      - Надо было внимательнее читать брошюру, Призрак. Идея этого тура увидеть планету так, как ее видели первые колонисты, прочувствовать ее...
      - Я могу прочувствовать ее и с самолета. Зачем мне эта допотопная колымага?
      - Ну, не все же здесь телепаты...
      Двое носильщиков материализовались в зале и потащили их багаж наружу. Прочие пассажиры, подхватив свои маленькие сумочки, вышли следом. Они явно желали понаблюдать, как их гигантские баулы будут запихивать в багажник. Динамик не допускающим возражения тоном приказал "всем пассажирам быстро занять места в автобусе".
      Граймс и Дин тут же определили, что юная парочка перед ними несомненные "терри", а две девицы через проход могут быть только учительницами. Наконец толстяк в не слишком опрятной серой униформе втиснулся в водительское кресло.
      - Все на месте? - спросил он. - Если кого нет - крикните!
      Автобус неуверенно вывернул на мокрую улицу и покатил на север через наводящие тоску окраины Нового Мельбурна.
      Сначала они ехали на северо-восток. Затем линия побережья повернула на север. Земля здесь была плодородная: покрытая зеленью, засаженная деревьями - яблоневые сады, виноградники, апельсиновые рощи. Затем началась овечья страна - холмистые просторы, пестреющие пасущимися животными.
      - Это неправильно... - сказал Спуки Дин. - Все неправильно.
      - Что неправильно, Призрак?
      - Я чувствую это. Удивительно, как вы не чувствуете. Какая-то обида, возмущение...
      - Ты аборигенов имеешь в виду?
      - Да. Но еще сильнее - у местных животных, которых выгнали с пастбищ. На них охотятся, их убивают, чтобы освободить пространство для чужаков с далеких звезд. И растения - какие еще остались в этих местах. Травы вырвали с корнем и сожгли, чтобы посадить виноград, хлеб и апельсины...