Я - Джеки Чан

      - Вообще говоря, я оказался здесь случайно, - ответил он.
      - Кто вы?
      Человек присел на корточки рядом со мной. - Я Бао Хок Лай, - сказал он. - Режиссер.
      - Никогда о вас не слышал, - покачал головой я.
      - Никто не слышал, - иронично усмехнувшись, ответил он. - Я работаю на небольшую кинокомпанию под названием "Да Ди". Мы как раз собираемся снимать одну картину и подыскиваем постановщика трюков.
      - Ох, - откликнулся я, поднялся на ноги и принялся стряхивать пыль с брюк.- Тогда вам нужно поговорить вон с тем парнем.
      Бао тоже встал. Он выглядел озадаченным:
      - Какой еще парень? Я имел в виду тебя. - Я уставился на него, мои глаза сузились. - Что?
      - Ходят слухи, что ты очень хорош, - пояснил он, - и мы хотим предложить тебе место постановщика трюков, если, конечно, такой контракт тебя интересует.
      130 "СТАТЬ ПЕРВЫМ (часть 3)"
      Контракт! Для вольнонаемного каскадера вроде меня заключение контракта - тем более на место постановщика трюков - было огромной удачей. Скорее всего, мне нужно было немного все обдумать, но в тот момент я совсем не собирался искушать судьбу.
      - Где подписать? - выпалил я и подумал: "А Само пусть катится к черту".
      Думаю, Бао был несколько удивлен тем, что я согласился так быстро. Он предложил мне зайти на следующее утро в их контору, чтобы обговорить все детали.
      - Добро пожаловать, - добавил он, уходя со съемочной площадки.
      - Надеюсь, мне будет приятно работать с вами, - крикнул я ему вслед, тем более что вы предпочли меня другим, более опытным ребятам.
      Он обернулся и застенчиво пожал плечами.
      - Честно говоря, они все равно нам не по карману, - сказал он и ушел.
      Да, похоже, мне действительно стоило хоть немного подумать, принимая решение.
      131 "СТАТЬ ПЕРВЫМ (часть 4)"
      Контора "Да Ди" (что означает в переводе "Большая Земля") была не особенно большой, но весьма... грязной. Несмотря на это, мои надежды не ослабли - хотя все крупные кинозвезды снимались на крупных студиях, небольшие независимые компании часто выпускали очень неплохие фильмы. Бао представил меня директору студии, и тот лестно отозвался об уже проделанной мною работе, хотя признался, что ему лично не доводилось видеть мои фильмы. Затем мы по очереди подписали контракт и пожали друг другу руки.
      - Первой картиной, над которой мы предлагаем тебе поработать, будет "Ше Вон Яо" ("Четыре царя и одна царевна", но в англоязычном варианте она носит название "Героиня"), - сказал Бао. - Смета...
      - Смета - не проблема, - закончил директор. - Хороший фильм делается не деньгами, а талантами. И нам известно, что таланта у вас не занимать.
      - Мы не можем позволить себе... - начал Бао.
      - Мы не можем позволить себе не вложить в это дело все свои силы! прервал его директор. - Мы верим в тебя, парень! Как гласит старинная пословица, "миром правит молодость", верно? Съемки начинаются завтра. Удачи тебе!
      Затем он свернул контракт, взял пальто и вышел из конторы. Я посмотрел на Бао, а он - на меня.
      - Могу я, по крайней мере, нанять помощников или все придется делать самому? - хмуро поинтересовался я.
      Бао поморщился, но кивнул.
      - Нанимай всех, кто потребуется, - сказал он. - Как-нибудь справимся.
      Мое лицо просветлело. Я пожал ему руку и вышел.
      На следующий день начиналась моя новая карьера. Я буду главным, я стану настоящим ше тао, и я прекрасно знал, кого хочу видеть рядом с собой.
      132 "СТАТЬ ПЕРВЫМ (часть 5)"
      - Даже не знаю... - сказал мне Юань Квай, наблюдая за оператором, который ссорился с продюсером из-за скверного состояния оборудования.
      Прислонившийся к стене неподалеку Юань Бяо пожал плечами и кивнул головой в нашу сторону.
      - Эй, это лучше, чем драться за работу с целой толпой каскадеров на "Золотом урожае", - сказал он. - Такое впечатление, что с каждым днем работу ищет все больше людей. Деньги есть деньги, вот что я скажу.
      Я несмело улыбнулся своим друзьям.
      - Давайте пока не будем говорить о деньгах, - предложил я. - Считайте это началом нового приключения.
      Юань Квай сплюнул на землю.
      - Если хочешь приключений, поезжай в Африку, - заметил он. - Ты ведь говорил, что это высококлассная затея.
      Я толкнул его в плечо.
      - Высокий класс - это люди, а не смета. Ты считаешь себя достаточно высококлассным, чтобы стать помощником постановщика трюков? Докажи это, братец.
      Он закатил глаза и вздохнул.
      Мы следили за тем, как оператор пнул ногой низкопробный, бутафорский деревянный скелет и едва не уронил на землю хрупкий фасад здания.
      - Высокий класс должен быть во всем, - продолжил Юань Квай. - Я всегда хотел вести роскошный образ жизни.
      - Хочешь еще получить? - спросил я, заскрипев зубами.
      Откровенно говоря, фильм был ужасным. Я не хотел обижать Бяо таким мнением, тем более что скверными была большая часть фильмов, в которых мы снимались, а некоторые оказывались просто отвратительными. Однако меня волновал только процесс, и именно ради него я, Юань Бяо и Юань Квай старались изо всех сил.
      И мне это нравилось.
      Я обнаружил, что получаю огромное удовольствие от возможности принимать решения и отдавать распоряжения - не потому, что мне нравилось бьггь большой шишкой, но потому, что я наконец-то получил шанс менять окружающий мир. Я даже смог сняться в этом фильме и сыграл мужскую роль второго плана, хотя и не очень горжусь тем, как это получилось. Думаю, мне еще предстояло очень многое узнать об актерском искусстве раньше я всегда считал, что слово "свобода" означает только одно: никто не указывает мне, что нужно делать, но теперь я понял - оно означает уметь управлять, создавать и творить.
      К сожалению, я не мог сделать только одного: заставить зрителей смотреть этот фильм, сборы от которого составили всего семьдесят тысяч гонконгских долларов- настоящая катастрофа. Бао был совершенно подавлен, а директор студии "Да Ди" пытался найти в случившемся какие-то положительные стороны.
      - Не волнуйтесь, ребятки, Это еще не конец света, И не конец "Большой Земли"! - хихикал он. - Мы поправим дела следующим фильмом.
      133 "СТАТЬ ПЕРВЫМ (часть 6)"
      Следующий фильм назывался "Женщина-полицейский", и он действительно стал лучше "Героини". Не намного лучше, однако мы уже получили несколько уроков и, как мне кажется, извлекли из них прок. Затем мы с нетерпением ожидали статистики сборов в надежде, что по крайней мере покроем затраты и, бьпь можем, заработаем достаточно денег, чтобы выплатить задержанную зарплату, которая накапливалась, как снежный ком.
      Чуда не случилось. "Женщина-полицейский" стала еще одним крахом.
      Фильм действительно был не очень хорошим, но провалился он не только по этой причине. В то время произошло нечто совершенно ужасное.
      Умер Брюс Ли - человек, который преобразил кинопромышленность Гонконга, который сделал фильмы с боевыми искусствами известными всему миру, - и по какой-то причине вместе с ним умирал и весь кинобизнес. Люди уже не хотели смотреть фильмы с драками; они потянулись к мелодрамам, любовным историям, комедиям- туда, где не витал дух покойного Брюса. Отчаявшиеся продюсеры пытались воскресить его самыми нелепыми и оскорбительными способами: они выпускали дешевые фильмы-копии, в которых снимались фальшивые подмены актеры, называвшие себя Брюс Лай, Брюс Лин, Брюс Лам. Но одурачить никого не удавалось, и эти фильмы смотрели очень немногие люди.
      В тот день, когда бухгалтер огласил нам цифры, лицо директора побледнело, а Бао выглядел так, словно вот-вот расплачется. Я не знал, что сказать, и потому держал рот на замке. Казалось, произошло нечто страшное.
      Иногда я ненавижу те случаи, когда оказываюсь прав. В конце того трагического дня директор и несколько администраторов "Да Ди" вызвали меня на совещание. Бао уже ушел, не сказав никому ни слова.
      - Привет, Юань Лун. Проходи, - сказал директор (в то время я все еще пользовался именем Старшего Брата). - Я должен кое-что тебе сообщить, и я знаю, что это тебя расстроит. Да я и сам чувствую себя подавленным.
      Он с неловкостью посмотрел на остальных начальников, которые старательно блуждали взглядами по комнате.
      - Что случилось? - спросил я, испытывая странное ощущение, что мне и так понятно, что он сейчас скажет. Я уже прошел через это, когда снимался в глупом фильме "Маленький Тигр из Кантона", и теперь подозревал, что тот же тигр снова укусит меня за задницу.
      - Мы решили распустить компанию, - сказал он. - У нас больше нет денег, и мы даже не в состоянии выплатить зарплату. Мне очень жаль.
      Он уронил голову на руки:
      - Мне так жаль...
      134 "СТАТЬ ПЕРВЫМ (часть 7)"
      Я посмотрел на остальных - все они внезапно стали какими-то старыми и усталыми. Я кивнул, развернулся и вышел из здания.
      - Что случилось, Старший Брат? - Юань Бяо заметил меня бредущим по улице. - Что происходит?
      - Ничего, - ответил я. - Уже ничего не происходит. Все кончилось. Они не смогут нам заплатить, они больше не будут снимать кино, а мы опять оказались на улице.
      Юань Бяо казался потрясенным, его плечи ссутулились. Он работал в кинобизнесе не так долго, как я, - в свои девятнадцать я уже был настоящим ветераном. У меня были сбережения в банке, и я мог позволить себе какое-то время оставаться без работы, но Юань Бяо боролся за существование, и я понимал, что эта потеря стала для него большим ударом. Я похлопал его по плечу.
      - Не волнуйся! - сказал я. - Все не так страшно. Позвони завтра Само. Я уверен, что у него найдется для тебя работа. И, кстати, они все же дали нам немного денег перед увольнением. Давай не будем грустить о завершении этого дела и отпразднуем сегодня же вечером начало новой жизни, что бы она нам ни принесла!
      Он просветлел, и вскоре уже смеялся. Мы пошли ко мне домой. Я снял со счета все свои сбережения - около восьмисот гонконгских долларов, - а Юань Бяо тем временем сбегал позвонить Юань Кваю и сообщил ему плохие (и хорошие) новости.
      Когда к нам присоединился Юань Квай, мы направились в самый злачный район и потратили свои "премиальные" на безумную ночь с выпивкой и азартными играми. К тому времени, когда мы разошлись по домам, у меня в кармане осталась всего десятка, а в голове - ужасающая боль.
      Я проспал весь следующий день и проснулся только вечером - как раз вовремя, чтобы отдать последние десять долларов за ужин в ближайшем ресторане.
      Итак, я докатился до самого дна. У меня не было ни работы, ни денег, ни подружки - ничего, кроме одежды на мне и самодельной мебели.
      Мне оставалось только одно.
      - Папа? - сказал я голосу, донесшемуся по межконтинентальной телефонной линии. - Я еду домой.
      135 "КРУШЕНИЕ НАДЕЖД (часть 1)"
      Следующие несколько дней я жил на деньги, одолженные у домовладельца, и ждал, пока отец пришлет мне билет в Австралию. Друзьям и братьям я ничего не сказал: мне не хотелось, чтобы они беспокоились или пытались убедить меня остаться, - это решение и так стало для меня очень трудным.
      На всем протяжении полета я напоминал себе, что кино - это далеко не все, что для честолюбивого молодого человека существует множество возможностей карьеры. Я могу стать полицейским, поваром... "Может быть, делать мебель", - с горьким смешком подумал я. Для этого не обязательно было оставаться в Гонконге, а Гонконг, без сомнения, не нуждался во мне.
      Однако, когда самолет коснулся земли Австралии, действительность нанесла мне суровый удар. Я бродил с сумкой по аэропорту в поисках родителей и был совершенно озадачен данными мне инструкциями. Я не мог заметить ни одной приметы из тех, о которых они упоминали. Здесь было очень много людей, но ни один не говорил по-китайски. Когда я подходил к кому-нибудь со своим клочком бумаги, на котором внучка домовладельца аккуратно записала адрес и телефонный номер посольства, люди смотрели на мои черные волосы, спускавшиеся до плеч, на мои азиатские черты лица и бедную одежду и отворачивались.
      Я был один, без родителей в полной чужеземцев стране. Вернее, я сам был чужаком и навсегда им останусь.
      Наконец мне удалось отыскать одну служащую, которая немного говорила по-китайски. Она сообщила, что я не просто заблудился - я оказался в совершенно другом городе! Самолет приземлился в Сиднее, крупнейшем городе Австралии, а мои родители жили в Канберре - от этого места столицу отделял короткий перелет, и все же она была достаточно далеко, чтобы записанный от руки адрес стал невразумительным и бесполезным.
      С помощью этой служащей я сел на нужный рейс и добрался в город своих родителей на несколько часов позже, чем предполагал.
      Взлетное поле Канберры, на которое я вышел, было бурым и пыльным, а небо и пейзаж совершенно чужими. Я прошелся по аэропорту в поисках родителей. Здесь было не такое столпотворение, как в Сиднее, и я не волновался о том, что не смогу их найти, - если, конечно, они все еще меня ждут.
      Однако после получасовых блужданий я по-прежнему никого не заметил. Я присел на лавку, бросил сумку рядом и уронил голову на руки. Как ни отвратительно я чувствовал себя в Гонконге, тут было еще хуже. Кто здесь сможет меня понять? Как мне добраться до посольства?
      Я почувствовал, как на мое плечо легла чья-то рука.
      Подняв голову, я увидел мамино лицо - с заплаканными глазами, но улыбающе еся.
      - Мама! - воскликнул я и крепко обнял ее.
      За ее спиной стоял отец, все такой же высокий, но немного сутулый в плечах. Изменилось только одно: его волосы были совершенно седыми.
      136 "КРУШЕНИЕ НАДЕЖД (часть 2)"
      Прошли годы, я не видел их очень долго, и они действительно изменились: постарели и загорели под жарким австралийским солнцем. Изменился и я. Я очень вырос, отпустил длинные и растрепанные волосы. Мы вполне могли идти навстречу в каком- нибудь коридоре и не узнать друг друга, если бы мама не почувствовала, что этот худой молодой человек довольно жалкого вида - ее сын.
      - Добро пожаловать домой, Кон Сан, - сказал отец, сжимая ладонью мое плечо. Мама продолжала обнимать меня.
      Эти слова прозвучали странно. Неужели мой дом - это место, где я никогда не был?
      Скорее, я все-таки покинул свой дом, единственную известную мне родину.
      Одной из причин того, что отец так радовался моему приезду, было то, что в свои девятнадцать лет я едва не выходил из того возраста, когда мог получить австралийское гражданство благодаря семейным отношениям. Мой отец, который всегда был практичен, прекрасно понимал, что Гонконг, тот город что в свое время укрыл его от японской армии, далеко не всегда будет безопасным местом - полная неопределенность настанет через несколько десятилетий, когда остров будет возвращен Китаю. Сердцем и душой мой отец оставался китайцем, но он видел, сколько несчастий принесли его соплеменникам коммунисты, и потому хотел, чтобы я находился в более безопасном месте к 1997 году, когда дела в Гонконге пойдут скверно.
      Однако позже, когда я получил австралийский паспорт, удостоверяющий мое право въезжать на территорию этой незнакомой страны и пребывать здесь, я почувствовал себя еще большим чужаком. Я лежал на кровати и глядел на свою фотографию - на мрачное, некрасивое лицо, которое тоже уставилось на меня. Выражение моего лица на фотографии в паспорте было несчастным, и оно в точности отражало то, как я себя чувствую. Эта книжица давала мне право приезжать сюда, когда только захочется, но, кроме того, и право свободного выезда После нескольких месяцев паразитической жизни на шее родителей, сражения с языком, культурными традициями и непривычной пищей мне больше всего на свете хотелось сделать именно это - уехать.
      Я нашел отца отдыхавшим в гостиной - в этом посольстве нашей семье отвели намного больше комнат, чем в особняке на Виктория-Пик. Его глаза были прикрыты, но я знал, что он не спал и слышал, как я вошел.
      - Папа, - тихо сказал я.
      - Привет, Кон Сан, - откликнулся он. Теперь, когда я вырос - стал выше отца, но худым, как щепка, - он никогда больше не называл меня А Пао. Впрочем, это прозвище не было забыто: услышав, что мама обращается ко мне: "Пао Пао", англоязычный персонал посольства прозвал меня именем Пол.
      - Хочешь о чем-то поговорить?
      Я кивнул. В правой руке я сжимал свой паспорт.
      - Я разговаривал с одним человеком из Гонконга, - сообщил я ему. - Меня зовут назад.
      Там... мне предлагают новый контракт.
      Папа молча смотрел на меня. Он понимал, что я лгу. Не думаю, что мне хоть раз в жизни удавалось обмануть его. Но, помимо этого, он понимал, каким несчастным я чувствую себя здесь. Он понимал, что я уже вполне повзрослел для того, чтобы совершать собственные ошибки, но все еще достаточно молод, чтобы их исправлять.
      - Думаю, тут ничего не поделаешь, - вздохнул он. - Контракт есть контракт.
      Я протянул ему руку, и он пожал ее. При этом он взглянул на мою ладонь, на которой виднелись шрамы, заработанные за долгие годы падений.
      - И все же, сынок, никогда не забывай одного, - ласково сказал он. Тебе всегда найдется место здесь, рядом с нами.
      137 "НОВОЕ НАЧАЛО (Часть 1)"
      Это меня убивало, и все же я закусил губу и набрал телефонный номер. После полугодового отсутствия вся та репутация в Гонконге, какую мне только удалось заработать, превратилась в прах. Почти то же самое произошло и с моей квартирой: домовладелец оказался достаточно добр и время от времени заглядывал в нее, следил, чтобы там ничего не украли, но он был слишком дряхл и занят своими хлопотами, чтобы прибирать в ней. В результате к моему возвращению в комнатах царила ужасная грязь - пауки и пыль.
      Свою вторящую жизнь в Гонконге я начал с уборки и починки тех предметов мебели, которые по каким-то загадочным причинам оказались сломанными.
      После этого, как уже было сказано, я сделал телефонный звонок
      Моя жизнь просто переполнена неприятными телефонными разговорами.
      - Алло, кто это? - ответил знакомый грубый голос.
      - Это я, Юань Ло.
      Само зашелся от хохота. - Юань Ло! Принц в изгнании. Что стало причиной твоего возвращения на наш островок? Или ты все еще в Австралии, рядом со всеми своими зверушками?
      Я сглотнул комок в горле, пытаясь сохранить остатки гордости и не заорать во всю силу легких. Это оказалось еще тяжелее, чем я предполагал.
      - Старший Братец, я вернулся. И мне нужна работа, - сказал я и мысленно добавил: "Я готов целовать тебя в зад, если ты что-нибудь мне подыщешь. Я в полном отчаянии".
      - Ну-ну, Старший Брат опять понадобился тебе, чтобы вытащить из беды, сказал он. - Тебе, мерзавцу, как обычно, повезло, а я - человек добрый. Примерно через месяц мне понадобится помощник. Думаю, ты справишься не хуже, чем любой другой, - у этого Юань Квая рот не закрывается, а от Юань Бяо никогда не было никакого проку.
      Помощник! И это после того, как я прошел весь путь к вершине и сам был ше тao! К тому же мне, как в школьные деньки, придется изо дня в день кланяться Старшему Брату. Да и работа начнется только через месяц. Что мне делать до той поры? Карманы так же пусты, как живот, а мне ведь еще нужно расплачиваться с домовладельцем.
      - Само, работа нужна мне сейчас, - сказал я. - Я сижу без гроша. Он хрюкнул в трубку. - Ясно, только не проси денег в долг, я и сам на мели. Ладно, снимают тут один фильм, и туда можно сунуться. Я замолвлю за тебя словечко.
      - Спасибо, Старший Братец, - с искренней признательностью сказал я. Договорились.
      - За тобой еще один должок.
      - Я знаю, знаю, - ответил я. Моя благодарность начала рассеиваться. Кто режиссер?
      - Ни разу о нем не слышал, - сказал Старший Брат. - Какой-то новый парень. Его зовут Ву.
      Мне тоже не доводилось о нем слышать.
      Однако я готов поспорить, что о нем слышал читатель: в наши дни Джон Ву является одним из самых известных кинорежиссеров, начинавших в Гонконге, теперь он работает в Голливуде. Просто удивительно, как иногда сплетаются судьбы и жизни. Мы с Джоном время от времени болтаем, когда встречаемся в Голливуде. Мы оба начинали свой путь с самого дна, и ни один из нас до сих пор не может поверить, что достиг таких вершин.
      Просто удивительно.
      Однако тогда, на съемках "Смертоносной руки", мы оба были еще молоды и только начинали свой путь. Мне понравились и сама картина, и работа с Джоном. Хотя первоначально я предполагал, что мне доведется просто исполнять трюки, но в итоге я сыграл небольшую роль, а Джон даже научил меня кое-каким хитростям профессии режиссера. Прежде мне никогда не хотелось быть режиссером, так как большинство из тех постановщиков, с которыми я работал, были совершенно несведущими.
      Джон был совсем другим. Несмотря на то что это был его дебют, он понимал, что делает, и ясно представлял, чего хочет. Он не засыпал, когда снимались сцены единоборств. К каждому эпизоду, трюку и движению он относился так внимательно, словно сам его выполнял. Он был добр и хорошо со всеми обращался. Я понял, что если бы сам стал режиссером, то хотел бы быть похожим на него.
      Но это случится лишь позже. Намного позже.
      В то время единственным, чего я ждал от мира кино, были месяцы каторжного труда под пятой Само.
      "Добро пожаловать домой, - говорил я самому себе. - Ну как, теперь ты счастлив?"
      138 "НОВОЕ НАЧАЛО (Часть 2)"
      На самом же деле, как оказалось, я действительно был счастлив. В конечном счете работа с трюками по-прежнему оставалась тем, что получалось у меня лучше всего, а через некоторое время пребывания рядом с Само я даже снова начал привыкать к его крикам и перепадам настроения. Я провел рядом с ним большую часть жизни, и мы знали друг друга лучше, чем кто-либо другой. Во время работы мы превращались в слаженный механизм, так как он прекрасно знал, на что я способен, а мне было в точности известно, чего он от меня ждет. Вероятно, я мог бы довольствоваться этим даже в том случае, если бы ничто не менялось до конца жизни, но мир совсем не таков.
      Перемены - единственная постоянная штука в этой жизни. Итак, мне, скорее всего, следовало ожидать, что все вновь перевернется с ног на голову, как только я вернусь к прежней жизни и опять почувствую уверенность в себе.
      - Что ты имеешь в виду: "нет работы"? - переспросил я, и Само передернуло. Такая реакция была для него редкостью, и я понял, что он не просто раздувает из мухи слона. - Дела на студии идут не очень хорошо, признался он. - С тех пор, как умер Брюс... Это подкосило "Золотой урожай". Знаешь, они просто прервали несколько проектов. Сейчас они почти не снимают фильмов с боевыми искусствами - пошли одни комедии...
      Я застонал. Он был прав. В последнее время список снимаемых фильмов стал намного короче, и все больше картин "Золотого урожая" приходили извне и представляли собой дешевые поделки независимых компаний. Хотя я получал работу достаточно регулярно - помогал Само - и исполнял опасные трюки, новых возможностей выдавалось все меньше и меньше. Мне уже было довольно трудно держаться на плаву. Моя уверенность в себе пошатнулась еще во времена съемок "Маленького Тигра" и опустилась еще ниже, когда была распущена компания "Да Ди". Я всегда считал себя счастливчиком, но, возможно, истина заключалась совсем в противоположном - в том, что я приносил неудачи всем окружающим.
      - Так что ты хочешь этим сказать, Само? - спросил я в надежде, что он не произнесет того, что, как я уже понимал, ему придется сказать.
      - Я хочу сказать, что у нас проблемы, - ответил он. - Слушай, можешь мне поверить: я даю тебе всю работу, какую только могу найти. Я понимаю, что этого недостаточно, но не могу сделать большего. Честно говоря, сейчас я беспокоюсь даже о своей работе...
      Я откинулся на спинку кресла. Мы сидели в конторе "Золотого урожая", стены которой были украшены картинами и памятными сувенирами из прошлых фильмов. Слава минувших дней. - Что же мне делать? - промолвил я.
      - Что всем нам делать? - поправил он. - Если дела и дальше так пойдут, все мы будем ночевать в сточной канаве. Черт возьми, здесь опять становится так людно, словно мы не прогнали добрую половину каскадеров, которые тут болтались. Послушай-ка, Младший Братец...
      Он взглянул на меня, и его лицо стало очень серьезным. Это были уже не привычные отношения соперничества и потасовок между Само и Ло, а разговор между Старшим и Младшим Братом - это был хэн дай.
      - Хочешь один совет? Я думаю, тебе стоит вернуться к родителям. У тебя есть чудесный австралийский паспорт, ты можешь уехать в любой момент. Поезжай сейчас - и ты избавишь себя от серьезной душевной боли, Ни у кого другого нет такой возможности. Если развалится весь кинобизнес, мы пойдем ко дну вместе с ним.
      Я еще глубже вжался в кресло. Он поднялся, похлопал меня по плечу, и это было, пожалуй, самым бурным проявлением привязанности, какое он когда-либо позволял себе по отношению ко мне.
      - Когда-нибудь все непременно опять наладится, - добавил он. - И ты всегда сможешь вернуться, когда это случится. Если повезет, я все еще буду здесь. И я навсегда останусь твоим старшим братом.
      Затем он развернулся и вышел из комнаты. Мне показалось, что вслед за ним двигалось мрачное облако. Само дал мне хороший совет, но с этим было слишком тяжело смириться. Я сказал отцу, что подписал контракт, но не пробыл в Гонконге еще и года, и потому не мог сообщить ему, что срок контракта уже истек. К тому же я просто не мог явиться к нему с признанием в полном провале. После всего того, через что мне довелось пройти, я скорее пойду убирать мусор, чем вернусь в Австралию с поникшей головой.
      С другой стороны, делать мне было нечего, а на оставшиеся у меня деньги я мог продержаться всего неделю. Теперь я вообще жалел, что вернулся, оставшись в Австралии, я, быть может, умирал бы от скуки, но, по крайней мере, не от стыда. И не от голода.
      Возвращение в свою квартиру превратилось для меня в настоящую пытку: казалось, весь город насмехается надо мной своей бурной жизнью и суетой, переходящими из рук в руки деньгами и деловыми заведениями, расцветающими прямо на глазах. В те дни Гонконг стремительно развивался и превращался в одну из финансовых столиц мира. Такая ирония судьбы вызывала у меня во рту горький привкус.
      Вернувшись домой, я рухнул на матрац. Отчаяние лишило мой организм последних сил, и я даже не пошевелился, услыхав легкое постукивание.
      Кто-то стучал в дверь...
      139 "НОВОЕ НАЧАЛО (Часть 3)"
      Я уже не мог припомнить, когда принимал гостей в последний раз. Домовладелец и его внучка стучали совсем иначе, и это не мог быть никто из моих приятелей-каскадеров. Я подумал, что это может быть кто-то из тех, кому я должен деньги, но потом решил открыть двери, невзирая ни на что.
      Я никогда не догадался бы, что увижу. Вернее, кого.
      - О Чан... - приглушенно выдавил я.
      Она стала старше, чуть выше и еще прекраснее, если только это было возможно. Модная одежда, прическа и косметика - она была уже не девочкой, а молодой женщиной.
      - Юань Ло, - откликнулась она.
      Мне хотелось сказать, что я скучал без нее и не надеялся, что мы когда-нибудь увидимся. Мне хотелось сказать, что я по-прежнему готов отдать все ради того, чтобы быть с ней.
      Но я просто сделал шаг в сторону, пропуская ее в комнату.
      - У тебя очень мило, - сказала она.
      Я посмотрел на грубую самодельную мебель, на потрескавшуюся оконную раму и старый матрац на полу.
      - Не очень-то, - возразил я.
      - Но это твой дом. И здесь действительно мило, - сказала она.
      Придвинув стул, я жестом предложил ей сесть. Все, что мне хотелось сказать, уже вылетело из головы. Мне удалось выдавить только одно слово:
      - Как?..
      Она поняла, что я имею в виду:
      - Я... я искала тебя на студии, встретила там одного из твоих приятелей... Он сказал, что ты пошел домой.
      Я опустился на постель со скрещенными ногами.
      - Да, сегодня я ушел рано, - пробормотал я.
      Она поднялась, медленно подошла ко мне и присела рядом. Так близко, что я почувствовал тепло ее тела.
      - Юань Ло, он рассказал мне... о твоих проблемах, - нежно сказала она. - Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. И я хочу, чтобы ты знал, что... что я верю в тебя. - Она положила ладонь на мою руку.
      Я ощутил в ее голосе сочувствие - нет, не жалость, а сопереживание, - и не мог этого выдержать. Я отнял свою руку.
      - Веришь в меня? - выкрикнул я. - Веришь в ничтожество? Все, что сказал твой отец, - чистая правда! Я просто нищий каскадер, у которого нет ни будущего, ни работы, ни права быть рядом с такой, как ты.
      Казалось, она была потрясена. Затем она погрустнела.
      - Юань Ло, не говори так! Ты замечательный и талантливый, очень талантливый. Когда-нибудь ты добьешься успеха, просто... просто твое время еще не пришло...
      - И когда же оно придет? - спросил я. - О Чан, что ты делаешь здесь? Твое место - на сцене, в свете огней, или на прогулке с кем-то красивым и богатым, или в твоем большом доме, рядом с родителями. Так или иначе, я все равно уезжаю с этого острова. И мне не нужна твоя жалость. Не нужна твоя доброта. Мне вообще ничего не нужно.
      Она смотрела на меня своими восхитительными глазами, которые сейчас затуманились слезами:
      - Ты уверен, что тебе вообще ничего не нужно?
      Она вынула кошелек, достала из него что-то обернутое в тонкую бумагу и положила рядом со мной.
      Некоторое время мы оба молча смотрели на сверток. Мелко дрожа, я протянул к нему руку и развернул пакет. Там была пачка новеньких, хрустящих бумажек - двадцать тысяч гонконгских долларов. Почти треть стоимости моей квартиры.
      Я аккуратно свернул деньги и протянул ей.
      - Я не могу это взять, - сказал я.
      140 "НОВОЕ НАЧАЛО (Часть 4)"
      В ее глазах внезапно вспыхнул огонь, и она заговорила с такой страстностью, какой я никогда прежде в ней не замечал. - Юань Ло, я знаю, что у тебя нет денег. Если ты хочешь вернуться к родителям, тебе нужен билет! Неужели ты станешь просить их оплатить его? Ты этого хочешь? По моим щекам вдруг покатились слезы. Мои родители, которые всю свою жизнь тяжко трудились и по-прежнему работали, несмотря на преклонный возраст, - я не мог пойти на унижение и клянчить у них деньги, я вообще не мог вернуться к ним с печатью неудачника на лице! Я не вымолвил ни слова, но О Чан поняла, что происходит в моей душе. В тот миг я осознал, что нам никогда не быть вместе, и все же наши отношения всегда будут оставаться особыми. Я потянулся к ней, мы крепко обнялись и поцеловали друг друга - но этот поцелуй длился всего мгновение.