Но Ленусик, глядя на мой отрешённый вид, и сама поняла, что на данном этапе мне немножко по барабану. И перешла к основному вопросу:
– С Семёном Викторовичем говорил?
– Ну, допустим.
– И что?
– Что-что, да ничего. И вообще, если хочешь знать моё мнение, то я против.
Ленка терпеливо вздохнула, и я понял, что проиграл. Куда мне тягаться с потомственной аристократкой.
– Лен, а может, ну его, а? - Без особой надежды начал канючить я.
Но та, изучив меня как облупленного, лишь молча улыбалась. Зачем слова, если сейчас я начну приводить все мои "гениальные" доводы, потом, чуть погодя, стану извиняться и сам себя опровергать, взвешивая "за" и "против". Потом, окончательно запутавшись и разозлившись, упрусь рогом. И - всё… Тут то она меня тёпленького и возьмёт.
Ну уж нет. Не раз и не два я проигрывал ей и сейчас, назло врагам, просто буду молчать. Помолчали. Долго так, минут пять. В голове постепенно забрезжило сомнение: "Это ж, выходит, я уже перешёл к последней стадии? Не попытавшись вывалить "про" и "контра"? Хотя… Очередная авантюра сулила новые впечатления. В кузнечике покувыркаюсь, опять же… К тому же, наверняка "пойдём" отсюда, так что окажемся в районе нашего Новосибирска. Интересно, как там у них всё было. Прибарахлимся малёк… А дальше - я умываю руки. Пусть у профессора голова болит. Моё дело только транспортировка. И ничего более.
Видать, я и вправду, созрел, так как Ленка подала голос:
– Это ведь МОЙ мир, Юрка.
И слышалось у неё в голосе что-то такое…
– Ну и что? Живи тут, раз такое дело.
– Ты не понимаешь. По мнению Профессора, можно постепенно внедрить здесь кое-какие технологии. Раз уж процесс пошёл то, рано или поздно, а будет изобретён портал, подобный тому, что завезли на Землю-2 пришельцы. И тогда… Я очень хочу, чтобы МОЯ Земля не оказалась бедной роственницей.
– Ну, это пока что ещё только теории.
– То, что мы здесь - теория?
– Ну, нет, конечно. Но про портал ты загнула.
– В ВАШЕМ Китае, когда-то давно жил человек, по имени Лу Синь Чжоу Шу-Жень. Так вот он сказал: "Мечта - это не то, что уже существует, но и не то, чего не может быть. Это, как на земле, - дороги нет, а пройдут люди, проложат дорогу". Ведь, когда-то и ВАШЕЙ Америки не существовало. Но нашёлся упёртый еврей по имени Колумб и потащился через океан. Тоже, между прочим, в погоне за прибылью…
Я прикрыл глаза. Порталы… Врата, ведущие из мира в мир. Миры-заводы. Миры Санатории. Миры-тюрьмы. Человеки организованно отмечают паспорта и следуют, куда кому надо. А на таких как я, имеющих наглость соваться в обход установленных правил, объявлена охота. Неча, неча! Иш ты, самый умный выискался! Тут все люди заслужанныя, можно даже сказать, благонадёжныя.
– Ленусик, так ведь, по одной из версий, Бертольда Шварца, в последний раз осчастливившего человечество порохом, им же и подорвали.
– Ты это к чему, Юрка?
– Да так… Может, ну его, а? Ваш этот, Павел, четвёртый кажется, очень даже миленько всё устроил. Тихо, мирно… Ты хоть представляешь, сколько горя приносят простым людям революции? Короче я - против.
Выдержка изменила всегда спокойной Ленке:
– Ну и пошёл ты! И вообще, я остаюсь здесь… Навсегда!
М-да… не то, чтобы меня всё это сильно смущало, но на Земле-2 застряли Сергей с ребятами. И перед Виктором неудобно. Сам заварил кашу, а теперь, выходит… Конечно, можно работать с Инной, но в глубине души я знал, что такого тандема как с Ленкой у меня уже ни с кем не получится.
– С кем поведёшься… - Буркнул я.
– Ты это к чему? - Деланно удивилась вредина.
– К тому, что слишком много времени ты провела в обществе моей любимой.
– Ах, ты об этом. - Рассмеялась она. - Юрик, дорогой. В каждой женщине это заложено от природы. И извлекается на свет божий по мере необходимости.
– Кстати, Лен, этот туаредчанин не отсюда, часом?
Но она лишь молча покачала головой.
11
Следующую неделю посвятили мардёрству. Мы опять отправились на Землю-2 и насобирали в одном из мёртвых городов необходимое количество золота. Удручающие картины безлюдных просторов действовали угнетающе, и я очень рад тому, что мы снова сидим за столом в гостиной мамми Розы.
– И, что теперь? - поинтересовался я?
– Всё по плану. План по валу. - Шутливо ответил Проф. Сначала надо прикупить земли. То есть, конечно, сразу надо конвертировать драгоценности в местную валюту, а уж затем обзаводиться недвижимостью.
Мне опять стало скучно.
– Проф, я шибко извиняюсь, но не могли бы вы сразу перейти к той части плана, что касается меня.
– Ах, да. - Мне показалось, что профессор обиделся за то, что я не разделяю его энтузиазма. - Что касается Вас, Юрий, то, я думаю, в ближайший год у меня хватит забот по организации производства.
– Так что я, выходит, не нужен?
– Только в той мере, на которую распространяется ваше желание участвовать в Проекте.
Ей Богу, он так и сказал, с большой буквы.
– Ну, вы же знаете, Семён Викторович, лениво мне. И вообще, что касается дел, то за всё отвечает президент нашей транспортной компании. Прошу любить и жаловать, Елена Владимировна Змцова.
Ленка, не вставая из-за стола и не выпуская из рук вилку, ухитрилась изобразить кникенс, а я с чистой совестью постарался навсегда забыть о том, что в природе существуют лазеры, для производства которых нужен редкоземельный элемент со скучным названием НИОБИЙ. "Почему со скучным"? - спросите вы. Да потому что, смахивает на Библейское НИ УБИЙ.
Собственно, моё участие в этом деле можно считать законченным. Хотя, нет. Я ещё раз ухитрился вставить пять копеек.
Где-то через неделю, к нам во двор въехала машина с определённого вида молодыми людьми. Довольно приличные костюмы. На головах шляпы и даже имели место галстуки. Вот только проскалбзывало в них что-то, что роднило с московскими быками в кожаных куртках. Наверное, манеры. Держались гости самоуверенно, я бы даже сказал нагло. Нет, никто не пытался хватать Ленку за задницу, как это намеривался сделать с Инной Чёрный Сэм перед смертью. Да и нос, куда не след парни не совали. Но то, каким тоном они спросили где Сэм Вик мне сразу не понравилось. И я снова завёлся с пол-оборота. Гарных хлопцев было трое, и под мышками пиджаки оттопыривали кобуры. Но если уж моча в голову стукнула…
Удар, "уход". Один есть. Даже не сообразил, голубчик, что к чему. На всякий случай делаю инъекцию. Тридцать секунд в "обратном" режиме, чтобы не дать двоим оставшимся опомниться. Второй успел поставить блок, но я толчком "забрал" его с собой.
Всё же, у них повадки хищников, так как третий начал вытаскивать пистолет. Вряд ли он когда нибудь видел автомат Калашникова, но тонкий намёк понял с полуслова. Пушка полетела к моим ногам, и я жестом пригласил его присесть на крыльцо.
– Кто таков?
Гость что-то залопотал, и я с досадой крякнул. Как же это по ихнему? "Who you?", кажется. Но и повторение вопроса на туземном наречии не приблизило меня к пониманию.
Я уж совсем собрался "забрать" его в коридор, как тут прибыл профессор. Увидев меня с автоматом, направленным на гостя, Семён Викторович заулыбался.
– А, мальчики Мистера Уилли, я полагаю.
Обезьяна опять что-то залопотала, за что и получила прикладом в бок. Но тот, продолжал апеллировать к Профу, делая страшные глаза и постоянно нажимая на какой-то agreement.
– Сколько их? - полюбопытствовал Проф.
– Трое.
– Надеюсь, остальные живы.
– Ну, в общем-то, да.
Проф понимающе кивнул.
– Поехали.
– Куда, Профессор?
– К ихнему работодателю.
Я стволом указал парню на машину и уселся сзади. Проф с Лёнкой пристроились следом. Достигнув Нью-Саутгемптона, остановились возле большого особняка из красного кирпича. Крыльцо отделано мрамором, и по бокам львы, выкрашенные под бронзу. Дворецкий, появившийся, как только мы подъехали к воротам, заулыбался. Но, увидев меня с автоматом, тут же сменил выражение лица.
– Шагай, давай!
Я упёр ствол в спину моего невольного водителя, но тут вмешался Проф.
– Оставьте, Юрий.
Нас пригласили в дом. Хозяин, всем своим видом демонстрировавший радушие, пожал Профессору и Лёньке руки. У меня создалось впечатление, что роднее нас в целом мире у него никого нет.
Они о чём-то полопотали, после чего Семён Викторович попросил:
– Юра, вы не могли бы "вернуть" коллег вашего собеседника из гм…
Мне-то что, надо так надо. Не особо заботясь о конспирации, я выволок обоих и бросил у ног шефа. Тот, бедняга, аж посинел но, видя что оба живы, снова кинулся жать руку профессору.
– Я думаю, нам пора. - Сказал Проф и мы поспешили откланяться.
– Семён Викторович, это ж примитивный рэкет. - Начал я волынку, едва мы отъехали от особняка.
– Есть малость. - Не стал спорить новоявленный предприниматель.
– Так чего ж с ними, уродами, церемонится?
– Дело в том, Юрий, что поубивать таких как мистер Уилли довольно просто.
– Вот видите. - Я заулыбался, словно запамятовав про недавние размышления на берегу. Раз уж ввязался… - Так, может, вернёмся?..
Но идею Проф не одобрил. А, вместо этого разразился целой тирадой.
– Юрий, весь мир таков, что в каждом обществе есть король. И неважно, как он называется. Вождь, Президент, Пахан. И мистер Уилли - маленький король в здешних местах.
– Ну и хер с ним.
– Так уж повелось, что свято место пусто не бывает. И, убей мы этого господина, на смену ему придёт кто-то ещё. И что тогда? Опять силовые акции?
– А почему бы и нет.
– Потому, что так будет продолжаться до тех пор, пока кто-то из нас вольно или невольно не займёт его место. И что дальше? Вы хоть когда нибудь задумывались, сколько бессонных ночей проводит человек, сидящий на верху, размышляя об угрозах, действительных и мнимых, нависших над его Империей? Королям, в отличие от нормальных людей, приходится жить постоянно оглядываясь. В каждодневном страхе, что в один прекрасный момент они могут всё потерять. И, в глубине души, каждый из них понимает, что рано или поздно его могущество кончится. Ведь, как ни крути, а они тоже люди. Со временем приходит старость, силы иссякают. Замедляются реакции и мозг, измученный многолетним беспокойством, перестаёт адекватно воспринимать окружающий мир. Ей Богу, Юра, я бы не хотел такой жизни. Не так уж и много мне осталось. Да и тонна-другая ниобия не стоит затраченных усилий. Не говоря уже о десятках жизней.
Я молчал, не зная, что сказать. Оказывается, не всё так однозначно. И Семён Викторович, будучи в отличии от меня простым смертным, по-своему прав.
– Сколько заплатили-то?
– Мистер Уилли стал официальным владельцем десяти процентов акций нашей обогатительной фабрики.
– А это много или мало?
– Нормально. Не так уж и мало, чтобы потерять уважение коллег по цеху. Но и не настолько много, чтобы побудить людей к ответным силовым акциям.
Помниться, Государство в лице глубокоуважаемого Генерала потребовало половину. Так что, может всё не уж и плохо.
Остаток пути проехали в молчании. Как я уже сказал, не моё это дело. И, раз Проф считает, что так надо - пусть так и будет. В конце концов, его цель ниобий, а не установление теневого господства в отдельно взятом штате.
– Юра, - едва мы вошли в дом, попросил Проф, - Вы не могли бы на несколько минут взять меня "к себе" без снотворного?
– Зачем вам это, профессор?
– Да вот, Леонид рассказывал про ощущения, во время нахождения "там". И, вы знаете, мне кажется, подобные описания я уже когда-то читал.
– Господи, Семён Викторович. Ну это же опасно. Тем более, в вашем возрасте. Да и вообще, просветите хотя бы. Кто, когда? И, сколько перед тем тот писатель на грудь принял?
Проф усмехнулся и негромко начал:
– Наша, казалось бы, до предела насыщенная информацией эпоха, не перестаёт удивлять, рождая всё новые и новые легенды.
Согласно одной из них, в апреле 1955 года в крематории Юинга, близ Трентона ближайшими родственниками Альберта Эйнштейна была сожжена его последняя рукопись. И, вместе с прахом умершего гения, развеяна по ветру. Труды последних лет его жизни, действительно, так и не были найдены. Эйнштейн, прославившийся не только как великий учёный, но и ярый противник войны, вполне мог решиться на такой шаг. Если бы, конечно, счёл, что эти знания опасны для людей. И вот я, да и не только я, спрашиваю себя: Чего же испугался человек "подаривший" нашему миру ядерное оружие. Путь даже и вынужден был это сделать против своего желания.
– При чём тут Эйнштейн, профессор? - Не понял я и, как всегда, не постеснялся об этом спросить.
Лена с Лёнькой же просто слушали, не сводя глаз с рассказчика.
– Из записей астрофизика Мориса Джессупа следует, что в последние годы жизни Эйнштейн пытался теоретически "довести до ума" результаты эксперимента, поставленного в 1943 году с эсминцем DЕ-173 "Элдридж". В котором использовались магнитные генераторы с высокой частотой, создававшие вокруг судна поле огромной напряжённости. Работодателем учёных в этом, без сомнения, грандиозном эксперименте были военные. И целью ставилось получить прибор, превращающий боевые корабли в "невидимки". Но, в конечном итоге, результаты опыта превзошли все ожидания.
Корабль пропал с глаз наблюдателей и с экрана радаров, при этом, по свидетельству очевидцев, его появление "словно из воздуха" наблюдали на значительном расстоянии от Филадельфии в районе Норфорлка. А это триста пятьдесят километров.
Магнитное поле окутавшее корбль было видимо невооружённым глазом и имело форму вращающегося эллипсоида. Простираясь на 100 м по обеим сторонам корабля, оно было зеленоватого цвета. Все, кто находился в этом поле, выглядели как размытые очертания, но воспринимали всех тех, кто находился на борту корабля, таким образом, будто они шли или стояли в воздухе. Те же, кто находился вне поля, но близко, вообще ничего не видели, кроме резко очерченного следа в воде.
Эксперимент посчитали почти удачным, когда эсминец вновь возник на прежнем месте, однако для экипажа корабля он завершился более чем трагически.
Матросы обезумели от целой цепочки странных происшествий, случившихся на борту: люди как бы "замерзали", застывали в одной позе, "выпадали" из нашего Времени, "растворялись" в воздухе, и даже сгорали заживо без всяких видимых причин! Свидетелями трагедии стали моряки с корабля сопровождения "Эндрю Фьюресет" и портовые служащие. К несчастью для свидетелей, Америка - свободная страна. Вскоре информация о происшествии просочилась в прессу.
– Почему к несчастью?
– Дело в том, что военное ведомство очень быстро засекретило все материалы, так или иначе касающиеся "Элдриджа". В течении трёх лет Джессуп расследовал эту таинственную историю. И события развивались подобно сюжету средней паршивости детектива.
Непонятным образом исчезали документы, замолкали разговорившиеся свидетели. В 1959 году, Джессуп вышел на очевидца трагедии К. Альенде, но ему тут же "посоветовали" прекратить это занятие. Вскоре ученого нашли задохнувшимся газами в собственной машине…
По всей видимости, сами того не желая, военные в эксперименте столкнулись с проявлением изменения Пространства-Времени, возникающими в резонансных магнитных полях.
Мощное поле, окружившее корабль, создало некое подобие "перехода" в другое измерение. И, воздействуя на незащищенных людей, оказало на них губительное действие, похожее на эффект "коридора". Для "нормальных", естественно. Из рассказов очевидцев, следует, что даже спустя много часов после окончания эксперимента "личное" время любого из участников могло вдруг остановиться. При нулевой скорости биологического времени эти люди для стороннего наблюдателя казались "умершими", либо находящимися в летаргическом сне. Ощущения же самих потерпевших, в точности совпадают с симптомами, вызываемыми вашим "коридором".
Я неуверенно пожал плечами а Проф добавил:
– Кстати, аналогичное "выпадение из Времени" наблюдалось и при работе людей в мощных полях, возникающих вблизи эпицентра ядерного взрыва.
Что мне никогда не приходило в голову, так это отождествлять ставший таким привычным в последние годы "коридор" с атомным взрывом. Но раз человек хочет, почему бы и нет? Даже если что-то пойдёт не так, всегда ведь можно "вернутся" на несколько минут назад. Прибор я спрятал в камнях и, до сих пор он меня ни разу не подводил. Тьфу, тьфу, тьфу, конечно.
– Хорошо, Семён Викторович. Пойдёмте. - И, обращаясь к Лене, спросил: - Поможешь?
Та встала, и мы с двух сторон подошли к профессору. Ленка взяла его под руку, а я, обняв Профа, дотронулся до её плеча и сделал небольшой шаг…
Всё так же гремел водопад, и висели в воздухе миллиарды брызг, наполняя его влагой. Надо отдать должное Профу, держался он с достоинством. Но было видно, что ему худо. Секунд через двадцать он начал хватать ртом воздух и мы "вышли".
Он был какой-то притихший и растерянный.
– Что вы чувствовали, Семён Викторович?
– Ох, Юрий, не дай Бог. Видно, и впрямь, староват я для таких фокусов.
– Но хоть шум водопада вы слышали? И брызги?
Увы, ни влажного тумана, ни грандиозного рёва воды для него не существовало. Казалось, мы оба слегка разочарованы результатами опыта.
– Вы это серьёзно, Семён Викторович?
– Насчёт чего?
– Ну, про параллельные измерения, и вообще?
– А где мы с вами сейчас находимся, по-вашему?
Я пожал плечами. Хрен его знает, где мы находимся.
– И… что, насчёт ворот в другие миры… Это тоже реально?
– Так ведь они уже есть, ворота. И хранятся в одном военном институте под Москвой. Вопрос стоит только так: где вторые? А так же третьи, четвёртые, пятые… А скопировать то, что уже однажды сделано и, без сомнения работало - лишь вопрос времени. И тут уж вам с Еленой Владимировной карты в руки. Ибо доставить портал можете только вы.
Перспектива соединить наш мир и Землю-2 постоянным коридором мне понравилась. Это ж одной головной болью меньше. А там уж, пущай ООН думает, кого пущать, а кого не пущать. Опять же, на ближайшие лет сто у идиотов от политики появится новая игрушка. Кстати, о том, чтобы принести Портал в Ленкин мир или, к примеру, на безлюдную Землю путь даже и не думают.
– А что же корабль? Разве, с его помощью нельзя "перейти"?
– Боюсь, не в ближайшем будущем. Во-первых, мы не располагаем технологией производства топлива. Во вторых, надо ещё знать, куда лететь и с какой скоростью. Ведь, соседние реальности "находятся" где-то рядом. Может быть, наш мир от этого отделяет каких-то полсекунды. И, чтобы преодолеть их, требуются сверхвысокие скорости, близкие к скорости света. А, возможно, в каких-то определённых областях космоса есть естественные "порталы". И опять таки встаёт вопрос: Куда? Так что, боюсь, без вас и вам подобных не обойтись.
– Проф, я вас очень прошу, не заикайтесь никому о "нам подобных".
– Хотите сохранить единоличную власть, монополию, так сказать?
Я улыбнулся и покачал головой.
Пожалуй, самой большой ошибкой со стороны кого бы то ни было, будет, если любого из обладателей "Дара" спутают с солдатом. Никто из нас принципиально не будет выполнять чьи бы то ни было приказы, или "печатать шаг" под звуки марша, уподобляясь болванчикам, всё достоинство которых и состоит в том, чтобы шагать в ногу. Такие как мы - в ногу не ходят. Несмотря на то, что внешне неотличимы. Пусть даже имеется некоторая общность в восприятии мира и схожие общечеловеческие ценности, мы живём, всё-таки, в немножко другой Вселенной. Не похожей на ихнюю. И, как ни крути, по другим законам.
Да, мы иногда можем дружить, ходить к друг другу в гости и даже готовы понять другого, почти такого же, как мы, с полуслова. Почти…
– Да Бог с ней, с властью. Просто… - Я немного поколебался и всё же принял решение. - У "коридора" есть ещё одно интересное свойство. Я могу вернуться назад во времени. Не на много, но всё же достаточно чтобы предотвратить любые нежелательные последствия. А теперь представьте, что на моём месте окажется менее покладистый человек. Если же учесть то, что всё наше племя - жуткие эгоисты то, боюсь, все любознательные вскорости просто вымрут. И смерть их будет быстра и неестественна.
Проф печально покачал головой.
– Да, об этой стороне вопроса я как-то не подумал. И, много вас… таких?
– По слухам, около сотни.
– Это поистине чудо, что у меня учились именно Вы.
Вот, это по-нашему. Чудо, и всё тут. И никакой научной абракадабры.
12
На следующий день я засобирался. Нет, не домой. Мне захотелось смотаться в Париж. Тутошний. Ленка, едва услышав предложение составить компанию, покачала головой и отвернулась, чтобы скрыть слёзы.
– Ну, будет, Лена, будет.
Я обнял девушку и стал гладить по трясущимся плечам, но она вырвалась и убежала. Никогда бы не подумал, что всегда спокойная и уравновешенная Лена может так разрыдаться из-за пустяка. Но, по-видимому, для неё это не такая уж и мелочь. Попытавшись поставить себя на её место, я так и не пришёл к однозначному выводу. Что бы чувствовал, если б, к примеру, был лишён возможности жить на Родине? Наверное, нужно самому побывать в этой шкуре, чтобы понять всю горечь существования на чужбине. Сколько раз слышал про ностальгию, изводившую Русских эмигрантов. Сначала первой волны, бежавших от революции, потом тех, кто уехал в Штаты, наши, разумеется.
Слов утешения я не нашёл. Попрощавшись с Профессором и Лёнькой, и пообещав вернуться недели через две, одолжил у Лены, космический скутер. Никакого паспорта, ни Американского ни, тем более, Российского у меня не имелось, а без него границу не пересечёшь. В смысле легально.
Пас-порт. Право на въезд в порт. Сюда бы Ги ван Keepа из нашего Брюсселя, который в Бельгии, с его кучей всяких документов. Он ухитрился собрать коллекцию из 3880 просроченных паспортов и иных бумаг, заменявших когда-то паспорта. В его собрании представлены документы из 130 стран и учреждений, уполномоченных их выдавать (включая многие ныне уже не существующие страны). Экспонаты относятся к самым разным эпохам с 1615 г. до наших дней. Самый ценный из них - красочный китайский паспорт 1898 г., стоимость которого, по меньшей мере, 22 500 долл."* (*Книга Рекордов Гиннеса).
Нет, можно, конечно, использовать влияние, которое, я надеюсь имеет Проф. Шериф как ни как, а не посторонний человек с бугра. Но опять же, вопросы, взятки. Всё это на меня нагоняет тоску. Потом таможня Американская, таможня Российская. Шаг влево, шаг вправо… А если ещё учесть то, что в английском я ни бельмеса то, согласитесь, это не лезет ни в какие ворота. Что за турист такой, что в родном языке ни бум-бум, зато на языке Империи ботает - закачаешься.
В общем, я предпочёл идти по пути наименьшего сопротивления. Ленка молодец, катер "выволокла" без вопросов и я, ни минуты не сомневаясь, облачился в модуль и залез внутрь.
– Ну, пока. Недельки через две, я думаю…
И взлетел, почти сразу же развив бешеную скорость. Спустя пару минут достиг верхних слоёв атмосферы и, мысленно задав курс, принялся глазеть на облака.
Вскоре пересёк Уральские Горы. Но, с такой высоты, местность напоминала скорей рельефную карту. Скорость, я повторяю, держал приличную и вот уже подо мной Москва. Настроив сенсоры, включил увеличение и полюбовался панорамой города. Красиво. Но снижаться и, тем более, приземляться не стал. В этом городе нет ничего от мегаполиса, к которому я привык. Кроме, разве что, название. С таким же успехом можно слетать в нашу Америку и посетить провинциальную Москву где нибудь в Канзасе.
Так и не выключив увеличения, летел и разглядывал дома, дороги, людей. Все они жили своей жизнью, куда-то спешили. Чем-то занимались. Ссорились, влюблялись. И я вдруг почувствовал жалость к Ленке. Революцию устроить, что ли? Чтобы боярыне Земцовой вернули её поместье. Плохих, как водится, наказали, и все зажили дружно и счастливо.
Но вот и цель моего путешествия. Как и у нас, местные жители построили башню. Не знаю, правда, Эйфель ли был её конструктором, но это и не важно. Главное, что она есть. Бесполезное, в принципе сооружение, и в этом мире оно является предметом гордости жителей Парижской Губернии.
Снизившись над Булонским лесом, я "ушёл" вместе со скутером. Каждый раз, перемещаясь из одного места в другое, не перестаю удивляться. Вот пролетел я тысяч десять километров, а то и поболе. А "перешел" опять к водопаду. Мистика какая-то. Но спросить не у кого. То есть, конечно, можно было бы задать вопрос "Аббату" но он, как вы помните, всё время ускользал от ответа. От одной же мысли, чтобы впутать в это дело Профа у меня волосы вставали дыбом. Нет, конечно, Семён Викторович со всей душой. Всё эдак подробненько мне объяснит и разложит по полочкам. Одна беда, полочки эти - у него в голове. И я, как всегда, ни хрена не пойму и, где-то на пятом слове, начну засыпать. Нет, не уточняющими вопросами, а в буквальном смысле клевать носом. Так что, остаётся с гордым видом изображать из Римлянина, с его "Умному - достаточно"! Да и, будь всё по-другому, вряд ли мы смогли перемещать ребят по измерениям. Не говоря уже об обладании "кузнечиками" и космическими катерами. Накрылась бы наша транспортная компания медным тазиком.
"Выпрыгнув" из коридора где-то на высоте трёхсот метров я долетел до края леса, возле которого проходила дорога, и "убрал" модуль, заменив его велосипедом. И покатил в Париж. Слава богу, с французским у меня более менее, да и места, как-никак знакомые.
Весело крутя педали, я что-то насвистывал и глазел по сторонам. В общем-то, местность как местность. Обычный сельский пейзаж. Возделанные поля, виноградники. Тут и там иной раз мелькают люди и трактора. Но, вскоре пасторальная идиллия кончилась, и я въехал в город. Сначала мелькнула мысль поселиться в том же дешёвом клоповнике, что и в первый раз. Но, вспомнив убогость обстановки невольно поёжился и направился на постдвор "Гордость Нации", носивший в моём мире название "Националь". Подрулив ко входу, отделанному коричневатыми полированными плитами я, сопровождаемый удивлённым взглядом швейцара, оставил велик на ступенях и вошёл внутрь. Клерк был другой, но выражение его лица оказалось точь в точь, как у того, что встретился мне в прошлый раз.
– Что угодно господину?
– Отдельный номер. Люкс, пожалуйста.
– Надолго к нам? - Не скрывая усмешки, поинтересовался он, одновременно делая призывный жест рукой.
На плечи мне легли чьи-то ладони, и я недоумённо оглянулся. Да что ж это такое, в конце концов? Опять морды секьюрити. И такая пренебрежительная скука на них написана… Ну чем, скажите на милость, я им не угодил? Вошёл тихо-мирно. Вежливо попросил номер. Не, одни уроды в этом местном "Национале" собрались. Я вам покажу, бля, "Гордость нации".
Видимо, моя субтильная фигура не внушала охранникам опасенья, так как руки их, не оказывая ощутимого давления, лишь слегка касались моих плеч. Но не они причина моих несчастий. Я слегка подался вперёд, высвобождаясь и, улёгшись грудью на стойку, достал таки чёртова портье по носу. Тот жалобно и как-то по-бабьи ойкнул, а белоснежная сорочка окрасилась красными пятнами. Урод, холуй, коридорный хренов!
Не знаю, то ли такие эксцессы редкость в этом прибежище снобов, и секьюрити разленились. А, может, это я стал резким, как понос. Но, пнув одного в коленный сустав - не сильно, чтобы не поломать - а второго ткнув пальцами в горло, я вырвался и, изо всех сил стараясь сохранять достоинство, вышел на улицу. Как и в прошлое посещение, обернулся и таки ударил ребром ладони по сгибу локтя. Надеюсь, ребята оценили. И, расхохотался, поймав отражение в стеклянной двери. Одновременно поняв причину всех напастей.
На мне надеты старые застиранные джинсы. Синяя ковбойская рубашка в крупную клетку не заправлена. А бейсболка, так и вообще напялена задом на перёд. Велик ещё этот. Наверное, в их практике такое впервые. Чтобы к пяти, или столько он там у них, звёздочному отелю, подъезжали на велосипеде. А-а, нехай спасибо скажут, что не попросил припарковать. Не удивительно, что холуй принял меня за клошара. Может, не так уж он и виноват. Ведь, как и у нас, здесь встречают по одёжке. Однако извиняться я не собирался и, подобрав транспортное средство, направился в клоповник, давший мне приют в первый приезд сюда.
Назывался он "Для господ коммерсантов" и поселили меня безо всяких вопросов. Душ, правда, в коридоре. Да и удобства тоже. Но разве ж это главное? Главное что, заплатив сколько положено, я стал обладателем отдельного номера и никто не дал мне почувствовать себя недочеловеком. Утомлённый всеми этими хлопотами я захотел есть и, решив не рисковать, направился прямиком в "Медвежий Угол". Конечно, можно слегка приодеться и пойти, к примеру, в ресторацию, где Ленка нанимала меня во второй раз. Но, как видно, всем мом посещениям мест классом повыше суждено оборачиваться неприятностями. Хотя, в милой сердцу забегаловке, где подают валящие с ног коктейли, драки происходят постоянно. И ничего. Там это в порядке вещей. А, придя в чуть более приличное заведение, я прямо физически начинаю испытывать дискомфорт. Так сказать, "не в своей тарелке". Вот и сегодня… Не, урод, он и в Париже урод. Маловато я ему вломил.
На ум пришёл фильм с Джеймсом Белуши. Тоже похожая ситуация. Сперва бомжа выгоняют. Потом он, значит, нарядившись, приходит в ресторан снова. Весь из себя такой приличный. Метрдотель улыбается: "Чего изволите"? Белуши тоже усмехается и даёт метрдотелю в морду. Да, пожалуй, ради этого стоит сменить гардеробчик. Может, если станет совсем уж скучно, как нибудь вернусь к этому вопросу…
В дневное время в кабачке тихо и пустынно. Бармен, как ни странно узнал меня и приветливо заулыбался.
– Привет.
– Привет, привет.
– Что будешь?
– Да, как всегда.
Он на секунду задумался и поставил передо мной кружку пива и тарелку с горячими бутербродами.
