Большая Советская Энциклопедия (ПУ)

едет в 1829 на Кавказ, где шла война с Турцией; дневник поездки (переработанный позже в «Путешествие в Арзрум») сыграл важную роль в дальнейшем формировании принципов П.-прозаика, утверждавшего «точность и краткость» как «первые достоинства прозы». Пристальное внимание П. привлекают история и современное положение Европы, в частности последствия Великой французской революции, наступление буржуазного «железного века» - темы, косвенно затронутые ещё в «Разговоре книгопродавца с поэтом» (1824), «Цыганах» и получившие яркое выражение в монументальном стихотворении «К вельможе» (1830). 1830-31 - период активной деятельности П. - журналиста и критика (главным образом в А. А. Дельвига, закрытой в 1831), углубления интереса к теоретическим и современным литературным проблемам.

  Слава П. в это время достигает своего зенита. Однако постепенно раскрывается сложность его политического и общественного положения в эпоху последекабрьской реакции: он получает от властей выговор за чтение в кругу друзей неопубликованного «Бориса Годунова», испытывает трудности, связанные с «высочайшей цензурой», и стеснения в свободе передвижения; в 1827 начинается следственное дело о стихотворении «Андрей Шенье», в котором усматривается отклик на расправу с декабристами, хотя оно было написано до восстания; в 1828 возбуждается дело о принадлежности П. поэмы «Гавриилиада», ходившей в анонимных списках; за П. устанавливается секретный надзор. С др. стороны, апелляции к царю в «Стансах» (1826) воспринимаются либеральными кругами как лесть и отступничество; П. отвечает на обвинения в стихотворении «Друзьям» («Нет, я не льстец...»), где снова призывает царя быть просвещённым и терпимым правителем.

  С наступлением духовной зрелости приходят утомление «бурной жизнью», тяга к размеренному трудовому быту, семейному очагу, прочной любви. В 1829-30 П. дважды сватается к Н. Н. Гончаровой и добивается согласия. Осенью 1830 П. приезжает по имущественным делам в нижегородское имение Болдино, где задерживается из-за угрозы эпидемии холеры. Эта «болдинская осень» отмечена беспримерным размахом творческого вдохновения: за 3 месяца (с 3 сентября до 30 ноября) П. создал около 50 произведений разных жанров и огромного значения. Здесь в основном завершен «Евгений Онегин» - роман о современной русской действительности в её главных социальных, духовных и нравственных аспектах. В своеобразном жанре романа в стихах сюжет неразрывно сплетён с авторскими размышлениями («отступлениями»), а каждая строфа (особого строения «онегинская строфа»), будучи частью единого целого, в то же время является завершённой художественной единицей. Повествование об эпохе и о человеческих судьбах одновременно предстаёт в романе как лирическая история авторского духа и как философское исследование жизни общества и человеческой души.

  Цикл «Повестей Белкина» («Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка»), сочетающих внутреннюю полемичность (подчас - скрытую пародийность) по отношению к литературным шаблонам с глубоким символико-философским содержанием, явился по существу первым произведением классической русской прозы. Он вместил, при небольшом объёме, панораму жизни всех социальных слоев России, впервые представив современную бытовую жизнь «рядовых» людей достоянием национальной истории, имеющим общезначимый смысл. Сюда же примыкает «�стория села Горюхина» - хроника обнищания крепостной деревни, полная горько-иронического обобщающего смысла. В т. н. «маленьких трагедиях»(«Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Пир во время чумы») на материале разных стран и исторических эпох в предельно лаконичной форме исследуются философские и нравственные проблемы всечеловеческого масштаба (свобода, страсть и мораль; личность, общество и история; жизнь, смерть и бессмертие), раскрывается самоубийственная природа человеческого самоутверждения и произвола, извращающих понятия любви, творчества, свободы, принимающих относительные ценности за абсолютные, и даны глубочайшие образцы философско-психологической драмы.

  «Сказкой о попе и о работнике его Балде» начат цикл сказок (1830-34), где П. впервые использовал опыт фольклора в интересах нового, реалистического метода, воплотил в ярко национальной форме, в «наивно» укрупнённом виде ряд проблем всеобщего значения. Три цикла большой формы: «Повести Белкина», «маленькие трагедии» и сказки - связаны между собой: они исследуют жизнь на разных «уровнях» и в разных проявлениях, но в пределах единой проблематики: человеческие судьбы и закономерности жизни. Полемическая по отношению к утилитарным концепциям искусства, поэма «Домик в Коломне» заключает в нарочито непритязательном обличье бытового казуса, в виртуозной стихотворной форме и прихотливо-свободной композиции глубокие размышления о человеке и об искусстве. В Болдине создан ряд критических и публицистических статей и заметок; около 30 стихотворений, в том числе «Бесы», «Элегия», «Румяный критик мой...», «Заклинание», «Для берегов отчизны дальней», «Стихи, сочинённые ночью...» и др. Лирическое творчество П. к этому времени полностью сформировалось как «поэзия действительности» (определение �. В. Киреевского, принятое самим П.), где в процессе лирического переживания, выражающего себя неповторимо-конкретно, происходит философское познание текучей, многосторонней и противоречивой реальности в свете высших человеческих идеалов. Пафос «болдинского» творчества - общечеловеческий и одновременно глубоко национальный, актуальный в атмосфере бездуховности «железного века» и в то же время пророческий. «Болдинская осень» 1830 знаменует эпоху полного расцвета творчества П., как явления всемирного масштаба.

  30 ноября 1830 П. покидает Болдино. 18 февраля 1831 в Москве он венчается с Гончаровой. 15 мая переезжает в Петербург, затем, намереваясь издавать журнал и заниматься историей, вновь поступает на государственную службу, добивается доступа к историческим архивным документам. Напряженно следя за современными событиями в Западной Европе и России (�юльская революция 1830 во Франции, Польское восстание 1830-31, бунты в военных поселениях Новгорода и Старой Руссы в 1831), он ищет путей воздействия словом писателя, журналиста и историка на правительство и общество (в т. ч. на родовое дворянство, в котором он видит оппозиционную силу) в прогрессивном духе. Однако ни получить разрешение издавать журнал, ни найти верных общественно-литературных единомышленников ему не удаётся. По мере творческого возмужания П. нарастает его одиночество, отчуждение публики и критики, вызываемое непониманием его общественной и литературной позиции, глубины его произведений. Кроме того, с усилением реакции и полицейского произвола, с постепенным осознанием того, что родовая аристократия перестала быть активной политической силой, уступив место бюрократическому «новому дворянству», назревает спад политических иллюзий П. �зучая историю, в частности архивные документы петровской эпохи и времён Ем. Пугачева, он начинает пересматривать прежнее отношение к деятельности Петра I как образцу государственной мудрости, снова обращается к вопросу об исторической роли социального протеста, в частности интересуется деятельностью и судьбой А. Н. Радищева, писателя, отважившегося на оппозицию без какой-либо общественной опоры. В 1832 начинается работа над романом «Дубровский»; однако замысел романа, в центре которого - мятежный дворянин-одиночка, скоро перестаёт удовлетворять П. Оставив в начале 1833 работу над «Дубровским», он обращается к эпохе народного восстания под руководством Пугачева, вплотную приступив к историческому роману «Капитанская дочка», где продолжает начатое в «Борисе Годунове» исследование «судьбы человеческой, судьбы народной». Объективная точка зрения реализуется здесь в честном и беспристрастном рассказчике-свидетеле, который симпатизирует Пугачеву, воплощающему силу и талант народа, но остаётся верным своему дворянскому долгу. Параллельно П. работает над историческим трудом о пугачёвщине, собирает документы, изучает архивные материалы, в августе и сентябре 1833 посещает Оренбург, Казань и др. «пугачевские» места, беседует с очевидцами. Не будучи сторонником «бунта», П. стремится создать строго достоверную картину событий и показать справедливость нар. возмущения.

  1 октября 1833, на обратном пути с Урала, П. снова приезжает в Болдино. Полтора месяца второй «болдинской осени» - период нового творческого подъёма. П. заканчивает здесь «�сторию Пугачева», пишет поэму «Анджело», ряд «Песен западных славян», «Сказку о рыбаке и рыбке», «Сказку о мёртвой царевне...» и такие вершинные произведения, как поэма «Медный всадник», повесть «Пиковая дама», стихотворение «Осень». Общий пафос «болдинского» творчества 1833 - исследование трагедийных антиномий жизни в свете объективных закономерностей бытия. Под этим углом зрения рассматриваются философско-этические темы и современные проблемы, в частности закон и милосердие, личность и государство, извращённость буржуазного сознания, буржуазных социальных отношений и др. В «Медном всаднике» на громадную высоту обобщения поднимается тема государства и личности, истории и отдельной судьбы, взаимоотношений человека и мира; в символическом плане извечно-трагедийных коллизий, возникающих в этих взаимоотношениях, глубокий философский смысл приобретает тема безумия («Медный всадник», «Пиковая дама», стихотворение «Не дай мне бог сойти с ума» и др.). Однако трагедийность П. трактует не как мрачную безысходность, а как присущее самой жизни динамическое свойство: в стихотворении «Осень» через трагедийность центральной темы «умирания» раскрывается связь творящего человеческого духа с неумирающими силами природы и мироздания.

  1833-34 годы начинают последний, исключительно тяжёлый период жизни П. Авторитет первого русского поэта сохраняется за ним, но в основном как эхо славы П.-романтика 20-х гг.; глубочайшие же открытия зрелого П. расцениваются публикой, критикой и даже некоторыми друзьями как признаки «упадка». Лишь немногие, в том числе Н. В. Гоголь, понимают их значение. Несмотря на обещание Николая I быть единственным цензором П., цензура постепенно становится многослойной. Рождение детей, светские обязанности требуют больших расходов; займы из государственной казны ставят П. в унизительную зависимость от властей. На просьбы об отставке и о разрешении уехать на время в деревню для поправки имущественных дел царь отвечает угрозой опалы и запрещения доступа в архивы. В конце 1833 П. присваивают чин камер-юнкера, оскорбительный для его возраста и общественного положения и закрепляющий за поэтом статус мелкого придворного. Вскоре П. обнаруживает, что перлюстрируются его письма. Его репутация вольнодумца и презрение к «новому дворянству» вызывают враждебное отношение к нему высшего света и бюрократической знати, а независимость воззрений, неприятие П. дешёвого фрондёрства навлекают на него нападки либералов. С начала 30-х гг. его травит реакционная пресса во главе с Ф. В. Булгариным.

  В этот трагический период в центре внимания П. по-прежнему исторические судьбы и современные проблемы страны, народа и общества, пути национальной культуры, философское осмысление жизни и истории. Он готовит материалы для «�стории Петра», размышляет над историей Великой французской революции, историей русской литературы, изучает шедевр древнерусской литературы «Слово о полку �гореве», стремится влиять на самосознание общества, неоднократно в различных формах напоминает об участи сосланных декабристов. В 1836 он начинает издавать журнал , продолживший на новом этапе традиции прогрессивной русской журналистики, собирает вокруг него лучшие литературные силы, публикует ряд собственных критических и публицистических произведений, отстаивая в условиях реакции передовую общественную и нравственную роль литературы, борясь с отжившими и реакционными эстетическими воззрениями и охранительной прессой. Художественное творчество П. в последние годы идёт в известной мере на убыль, уступая место критической, публицистической, теоретической, исторической работе; поэзия вытесняется прозой: П. пишет философскую повесть «Египетские ночи» (1835), где тема истории смыкается с вопросом о сущности поэтического творчества; возникает ряд замыслов и планов прозаических произведений, а также набросков, многие из которых (например, «Мы проводили вечер на даче», «Цезарь путешествовал...») замечательны своей внутренней завершённостью, глубиной, лаконизмом, предвосхищением будущего русской прозы. П. заканчивает «Капитанскую дочку» (1836), где постановка вопросов русской народной, исторической и государственной жизни сочетается с исследованием нравственной проблемы человеческого поведения в сложных исторических обстоятельствах, философские проблемы судьбы. Связь судьбы с жизненным поведением - тема философского гротеска «Сказка о золотом петушке», последней сказки П., единственного поэтического плода третьей «болдинской осени» (1834).

  Стихи последних лет - медитативная лирика нового рода: её интонация повествовательна, философские раздумья лишены поэтических «украшений». Нарастают мотивы глубокой грусти, одиночества непонятого людьми человека, жажда «покоя и воли», мысли о смерти («Пора, мой друг, пора!...», 1834, «Полководец», «Странник», 1835, «�з Пиндемонти», «Когда за городом...», 1836). Однако и в этот период нет места пессимизму и эгоистическому унынию; в стихотворении «... Вновь я посетил» (1835), в философском цикле лирики 1836 (перекликающемся некоторыми внутренними темами с «Подражаниями Корану» и завершающемся пророческим стихотворением «Я памятник себе воздвиг...» - поэтическое кредо и завещанием П.) господствует тон мужественной трезвости, требовательности к себе, величавого раздумья, поднимающегося над невзгодами жизни и устремленного к высшему смыслу бытия.

  В ноябре 1836 П. и некоторые его знакомые получают по почте анонимный пасквиль, оскорбительный для чести жены П. и его самого. В результате обдуманной и коварной светской интриги между П. и поклонником его жены, французским эмигрантом Ж. Дантесом, 27 января (8 февраля) 1837 в предместье Петербурга, на Чёрной речке, происходит дуэль. П. получает ранение в живот и, стоически перенося в течение двух суток тяжелейшие мучения, умирает. Его квартиру на набережной р. Мойки посещают толпы людей самых разных сословий. В поэтических откликах М. Ю. Лермонтова, Ф. �. Тютчева, А. В. Кольцова и др. находит выражение восприятие народом смерти П. как национальной трагедии. Боясь «шума», правительство строго контролирует печать, объявленное место отпевания умышленно меняется, затем тело тайно, ночью, увозят и спешно хоронят в Святогорском монастыре (ныне поселок Пушкинские Горы Псковской области).

  Значение творчества и масштабы гения П. ставят его в ряд величайших, исключительных явлений мировой культуры. За четверть века писательской жизни П., освоив достижения русской и мировой культуры, опыт своих отечественных литературных предшественников и народного творчества, стремительно прошёл несколько литературных эпох - от условных художественных систем 18 в. к развитому реализму, воссоздающему жизнь в её неисчерпаемой многосторонности. Язык П., сочетающий книжные нормы с живыми разговорными, остаётся до сих пор основой русского литературного языка. Художественные открытия П. определили и предвосхитили многое в дальнейшем развитии не только русской литературы (творчество Гоголя, Лермонтова, Н. А. Некрасова, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского и др.), но и почти всех областей русского искусства и духовной культуры 19-20 вв.

  Величайший лирик, П. создал обращенную к реальному многообразию жизни «поэзию действительности», где лирический субъект в процессе своего индивидуального переживания созерцает и познаёт общую жизнь мира и в мире - себя. В лирике, «Евгении Онегине» и поэмах П. содержание, сюжет и внутреннюю жизнь героев, исторически и социально конкретные, всегда включены в большое историческое время, в них находит выражение общий ход человеческого существования. Будучи вершиной русской поэзии, «Евгений Онегин» одновременно заложил основы и дал своего рода программу развития русского классического романа. П. создал прозу как самостоятельный, со своими специфическими задачами, художественными законами и языком, вид русской литературы, призванный в эмпирическом «быте» распознавать и вскрывать черты исторического «бытия». Он положил начало почти всем современным жанрам прозы - от путевых записок и очерка до исторического романа и философской повести, указал в своих произведениях, планах и набросках направления дальнейшего движения прозы. Драматургия П., сценическая история которой бедна удачами, тем не менее своим философским пафосом и психологической глубиной оказала на русскую литературу влияние, выходящее за пределы театра, а воззрения П. на драму и театр сыграли важную роль в становлении русской школы сценического реализма.