Словарь Брокгауза и Ефрона (№8) - Энциклопедический словарь (М)

В этом репертуаре М. бессменно 30 лет занимал амплуа «героя» и «первого драматического любовника» и переиграл огромное число ролей. Из переводных мелодрам в репертуаре М. главное место занимали пьесы Коцебу, из русских — Шаховского, Полевого, Ободовского и Кукольника; иногда он играл и в комедиях (Альмавиву, Чацкого). Из шекспировского репертуара М. играл Гамлета, Отелло, Лира, Кориолана, Ромео, Ричарда III; из шиллеровского — Франца и Карл Мооров в «Разбойниках», Дон-Карлоса, Фердинанда и Миллера («Коварство и любовь»), Мортимера(«Маpия Стюарт»). «Коронною» ролью М. был Гамлет, в переводе Полевого поставленный на московской сцене в 1837 г. Умер М., отчасти жертвой своей страсти к вину, 16 марта 1848 г. и был торжественно похоронен на Ваганьковском кладбище; лет через 10 его могила была украшена памятником, с эпитафией, в которой М. назван «безумным другом Шекспира». М. был артистом порыва, лишенным той выдержки, без которой немыслимо создание цельных типов: вот почему он не оставил после себя традиций, не создал школы и тайну своего обаяния унес в могилу. Фигура М. не была особенно сценична: он был среднего роста и немного сутуловат, но в минуту вдохновения выпрямлялся и делался стройным; голова с крупными, пластическими чертами лица была поставлена на могучие плечи, черные глаза замечательно выразительны; все черты лица отличались гибкостью. Удивителен был голос М. — тенор, мягкий и звучный; шепот М. был слышен в верхних галереях театра, а голосовые удары заставляли невольно вздрагивать. При вечном расчете М. на «наитие», его игра была игрою счастливых импровизаций; этим, между прочим, объясняется, почему он не имел успеха на своих гастролях в Петербурге, где Каратыгин, стремившийся к сознательному и цельному воспроизведению изображаемых ролей, приучил публику к совершенно иным сценическим требованиям. В лице обоих трагиков русский театр имеет образцы двух исконных течений в сфере искусства: рефлективного, «классического», и непосредственного, «романтического». Знаменитая статья Белинского о М. «Гамлет, драма Шекспира и М. в роли Гамлета» художественно иллюстрирует все особенности игры М., сконцентрированные в роли Гамлета. Из этой рецензии ясно, что и Гамлет в передачи М. был сочетанием гениальных частностей, т. е. был лишен цельности общего замысла, плана; тем не менее, романтик по натуре и Гамлет по своему душевному складу, М. в создании именно этого типа был близок к совершенству. В М. нельзя видеть предтечу реального направления в сценической школе: эта роль в истории русской сцены принадлежит М. С. Щепкину. См. А. Ярцев, «М. С. Щепкин» (1893 г., в «Павленковской библиотеке», приложение); А.Н. Сиротинин, «Очерк развития сценического искусства» («Артист», 1893 г., № 26).

Bс. Чешихин.

Мочутковский Осип Осипович

Мочутковский (Осип Осипович) — род. в 1845 г. Сын педагога, среднее образование он получил во 2-й киевской гимназии и высшее — в университете св. Владимира в Киеве; звания врача удостоен в 1869 г. В 1877 г. — защитил диссертацию на степень доктора медицины; до 1877 г. заведовал заразным отделением городской больницы, а с 1877 г. М. был назначен заведующим отделением нервных больных. В 1893 г. приглашен в СПб. первоначально консультантом по нервным болезням, а затем профессором по той же кафедре клинического инст. вел. кн. Елены Павловны. В Одессе М. основано бальнеологическое общество и одесское отделение общества взаимопомощи врачей. Был основателем газеты общества одесских врачей «ЮжноРусская Медицинская Газета». Из многочисленных трудов М. назовем: «Острый восходящий паралич» («Труды Врачей Од. Бальнеологич. Общества», 1875, I), «Паралич движения правой верхней конечности, атрофия ее мышц с замедлением роста костей» (там же), «Опыт прививаемости тифа и других инфекционных болезней» («Моск. Врачебный Вестник», 1876), «Материалы к изучению врачебной стороны одесск. лиманов» («Труды Врачей Од. Бальнеологич. Общества», 1876, II, «Медиц. Вестник», 1876), тоже часть физиологическая (Одесса, 1883), «Об эпилепсии» («Медиц. Вестник», 1876), «Материалы для патологии и терапии возвратного тифа» (диссертация, Одесса, 1877; по нем. «Deutsch. Archiv f. klin. Med.», 1879, XXIV), «Практические наблюдения над действием салицилово-кислого натра и салициловой кислоты» («Труды Врачей Од. Бальнеологич. Общества», 1877, 144), «О различных типах температурных кривых возвратного тифа» («Труды VI Съезда», 165), «Наблюдения над возвратным тифом» («Deut. Archiv f. klinische Med.», XIV, 165; тоже «Врач», 1880, 19, 40 и 1881), «О причинах эпидемического появления брюшного тифа» («Протоколы Общества Од. Врачей», 1882 — 83), «О возбуждаемости двигательных центров корки мозга при гипнотическом состоянии», «Применение подвешивания больных к лечению некоторых расстройств спинного мозга» («Протоколы Секции Психологии», 1881; переведено на англ. яз. в «Brain», т. XII), «Об истерических формах гипноза» (Одесса, 1888, лекции), «О влиянии холодной воды на выделение белка мочой» («Отчеты Од. Бальнеологич. Общества», 1881), «О качестве лечебных сортов винограда, произрастающего в окрестностях Одессы» (там же, т. III).

Мошка

Мошка. — Слово М. не имеет вполне определенного значения. Так называют двукрылых из рода Simulia, ручейников или фриганид (Phryganidae), а также и друпие насекомые.

Мощи

Мощи — тела святых христианской церкви, оставшиеся после их смерти нетленными. Почитание М. как святыни ведет свое начало от самых первых времен христианства. В века гонений христиане употребляли все средства для того, чтобы получить в свое обладание тела мучеников, и места погребения их становились святилищами, где отправлялось христианское богослужение. М. св. Игнатия Богоносца, пострадавшего при Траяне, считались «неоцененным сокровищем», ради «благодати, обитавшей в мученике». Язычники боялись, что мученики сделаются богами христиан, и потому стали тела их сожигать или бросать в море. Когда тело св. Поликарпа, епископа смирнского, было сожжено мучителями, христиане с большими затруднениями собрали его кости как «сокровище более ценное, чем все драгоценные камни и золото». Луитпранд, король лангобардский, заплатил большую сумму, чтобы получить М. блаж. Августина. Руфин свидетельствует, что подобным образом поступили христианские общины, чтобы получить М. св. Иоанна Предтечи. Григорий Неокесарийский (III в.) установил праздники в память мучеников и их М. в своей епархии, разместил по разным местам, куда христиане собирались для богослужения в дни их памяти. На Западе папа Феликс (269 г.) постановил, чтобы, «согласно древнему обычаю», литургия совершалась не иначе, как на М. мучеников. Пятый карфагенский собор (прав. 10) постановил, чтобы ни один храм не строился иначе, как на М. мученика, которые полагались под алтарем. На Востоке первые базилики были построены на могилах мучеников, над их М. Этот обычай вошел в общее правило. На Западе, после IV в., М. обыкновенно полагались либо при входе в храм, чтобы каждый входящий мог воздать им чествование, либо по ту или другую сторону алтаря. М. находились даже в домашних церквах, помещались частицами в крестах, запрестольных и напрестольных, также в энколпиях. Случалось, что города спорили между собою о праве владеть М. святого (напр., Тур и Пуатье — о М. св. Мартина). В настоящее время каждый православный храм имеет М. того или другого святого. Смысл этого всеобщего и непрерывного, почти от начала церкви, чествования М. выяснен целым рядом знаменитейших отцов церкви восточной и западной (Ефрем Сирин, Кирилл Иерусалимский, Григорий Богослов, Златоуст, Амвросий, Иероним и особенно Августин, Кирилл Александрийский, Исидор Пелусиот, Геннадий Массилийский, Иоанн Дамаскин). Оно основывается на учении Св. Писания о высоком предназначении христианских тел как храмов Духа Св., к участию вместе с душами в бессмертии; на общей уверенности в святости во время жизни тех, чьи М. чтутся; более же всего — на чудесах, совершавшихся на глазах у всех, при посредстве мощей. Чтутся М. «благочестиво, но не боголепно» — в том же смысле, в каком чтутся иконы. Учение о почитании М. утверждено VII вселенским собором (прав. VII), определившим, что епископ, который освятит храм без М., подлежит извержению. В западной церкви в средние века развилась обширная литература в защиту почитания М., вызванная ересями альбигойцев, павликиан, богомилов, вальденсов, виклефитов и др. Восточная церковь формулировала свой взгляд на этот предмет в «ответе восточных патриархов лютеранам» (рус. перевод, М., 1846 г.), в котором предаются анафеме как те, которые воздают М. честь приличную одному Богу, так и те, которые не чтут М., как учит церковь.

Мудров Матвей Яковлевич

Мудров (Матвей Яковлевич, 1772 — 1831) — ордин. профессор патологии и терапии московского университета. В 1794 г. М. окончил курс гимназии и народного училища и в 1795 г. поступил в университет и стал изучать врачебные науки. Командированный за границу, М. слушал лекции в берлинском университете у проф. Гуфеланда, в Гамбурге — у проф. Решлауба, в Геттингене — у Рихтера, в Вене М. изучал глазные болезни под руководством проф. Беера; в Париже М. прожил четыре года, слушая лекции проф. Порталя, Пинеля, Бойе и др. За границей М. написал сочинение «De spontanea plaucentae solutione», за которое в 1804 г. получил степень доктора медицины. В 1807 г. М. в Вильне заведовал отделением главного военного госпиталя, отличился удачным лечением кровавого поноса, которым страдала русская армия. С 1808 г. М. начал читать лекции в московском университете; первый курс, читанный им, имел предметом науку о гигиене и о болезнях, обыкновенных в действующих войсках. В 1812 г. М. выехал в Нижний Новгород вместе с ректором и другими профессорами; после освобождения Москвы от неприятеля М. приложил много стараний при возобновлении анатомической аудитории и 13 октября 1813 г. открыл медицинский факультет. В 1813 г. был назначен ординарным профессором патологии, терапии и клиники в московском отделении медико-хирургической академии, где открыл клинический институт. По проекту М. были устроены при московском университете в 1820 г. медицинский и клинический институты, директором которых был назначен М. Пять раз М. был избираем деканом медицинского факультета. В 1830 г. М. назначен членом центральной комиссии по борьбе с холерой и был командирован в Саратов, умер от холеры в Петербурге. М. принадлежат следующие работы: «Principes de la pathologie militaire concernant la guerison des plaies d'armes a feu et l'amputation des membres sur le champ de la bataille ou a la suite du traitement developpes aupres des lits der blesses» (Вильна, 1808), «Рассуждение о средствах, везде находящихся, которыми... должно помогать больному солдату», читанное в медико-физическом обществе в 1812 г., «Краткое наставление о холере и способе, как предохранять себя от оной...», первое изд. во Владимире в 1830 г., второе — в Москве в 1831 г. Оригинальный труд М. заключается в собрании историй болезней всех больных, которых он пользовал в течение 22-х лет. Это собрание состояло из 40 томов небольшого формата, куда М. заносил по особой системе все научные сведения о больном, о лекарствах, прописанных ему, и пр. Вообще М. был доктор-практик, придавал большое значение наблюдению и натуре больных, следуя сочинению проф. виленского университета Иосифа Франка — «Ргаxeos medicae universae praecepta», и только в 20-х годах стал склоняться к системе доктора Бруссе. М. был известен своей набожностью («Студенческие воспоминания» Ляликова в «Рус. Арх.», 1875, № 11). Подробная биография М. помещена в «Биограф. словаре проф. москов. унив.» (М., 1855); воспоминания о М. в «Москов. Ведомостях» за 1854 г., № 100.

Музы

Музы (Mousai) — мифические женские существа у древних греков. Гомер (в Илиаде) и древнейшая поэзия чаще называют лишь одну М., знающую все, что человек жаждет знать о богах, тайнах мироздания и судьбах героев; она обо всем этом подает весть воспевающим героев рапсодам. Гомеровские М. живут на Олимпе и увеселяют пением пирующих богов. Они любят и поддерживают певца, который признает, что он всем им обязан, и наказывают дерзновенных, думающих превзойти их в пении: так, они ослепили за это фракийского певца Фамирида и лишили его дара пения. Во многих местностях древней Греции встречается представление о трех М., соединяемых с Аполлоном и часто смешиваемых с харитами или нимфами источников; предполагают, впрочем, что М. первоначально вообще были богинями источников. Позже главными местами почитания М. были беотийские города Аскра и Феспии, на склонах Геликона, где находились и древние школы прорицателей и певцов; такое же соединение школы с центром культа, вероятно, существовало и в Пиерии, у сев. подножия Олимпа, на родине почитания М., называвшихся отсюда Пиеридами. Уже в «Одиссее» М. насчитывается девять. Имена их со времен Гесиода («Теогония», 77) установились следующие: Каллиопа (по Гесиоду «знатнейшая» из всех М.), Клио, Евтерпа, Талия, Мельпомена, Терпсихора, Эрато, Полигимния, Урания. Их родителями слыли в мифологии Зевс и Мнемосина. Значение их долго ограничивалось поэзией, пением и хороводной пляской, которым, по представлению поэтов, они покровительствовали как бы сообща. Более точное различение между областями отдельных М. ведет свое начало лишь со времен ученой александрийской эпохи. Созданные в это время изваяния М. невозможно обозначить отдельными названиями за недостатком подписей и вследствие колебаний и противоречий в кратких описаниях и в подписях к мозаикам римского времени. В эпоху римской империи легче провести границу между призваниями большинства М., а также и изображениями их. На развитие художественных типов М. повлиял дельфийский храм Аполлона, на фронтоне которого изображены были Аполлон и М.; важную роль сыграли и группы у Геликона, созданные, большей частью, Кефисодотом, отцом Праксителя. В Мантинее найдены недавно рельефы подножий, из которых один изображает состязание Аполлона с Марсием, а на каждом из двух других изображены по три М., очень сходные с Гермесом Праксителя: по меньшей мере концепция фигур М. принадлежит здесь Праксителю, или же они скопированы с его так наз. Феспиад. Как богини пения М. находятся в тесной связи с Аполлоном, любителем музыки и пения: его называли предводителем М. Ср. Deiters, «Ueber die Verehrung der Musen bei den Griechen» (Бонн, 1868); Trendelenburg, «Der Musenchor» (Б., 1876); O. Bie, «Die Musen in der antiken Kunst» (Б., 1887); таблицы (1 — 3) в «Bull. de corresp. hellen.» (Афины, 1888); ст. Overbeck'a (в «Berichte d. Sachsischen Ges.», 1888) и W. Mayer'a (в «Mitteil. d. Kais. Deutsch. archaol. Instit.», афинск. отд., т. XVII, Афины, 1892). У римлян соответствовавшими М. богинями-покровительницами поэзии были Камены.

Мул

Мул — помесь кобылы и осла. По внешним признакам М. представляет нечто среднее между лошадью и ослом; по величине почти равен лошади и похож на нее сложением, но отличается формой головы, бедер и копыт, длиной ушей и короткими волосами у корня хвоста; по цвету шерсти похож на мать; голос осла. Лошак, помесь жеребца и ослицы, меньше ростом, с длинными ушами; по форме бедер, строению хвоста и голосу приближается к лошади. Разводятся почти исключительно М. Достоинства их заключаются в большой выносливости, невзыскательности, силе, верном шаге, что делает М. драгоценными вьючными, а также и верховыми животными горных стран. Хороший вьючный М. может нести до 150 кг, проходя в сутки по 20 — 28 км. Местами М. используются и в упряжку. Особенно большое значение имеют М. в Южн. Америке. Вследствие отвращения, которое обнаруживают друг к друг лошади и ослы (и особенно первые), скрещивание требует особенных уловок. Во время беременности кобылы и ослицы требуют при этом тщательного ухода, так как нередко бывают выкидыши. Беременность длится несколько дольше, чем нормально. Рост М. совершается медленнее и в работу пускают лишь М., достигших 4-летного возраста, зато они долго сохраняют силу (до 20 — 30, даже 40 лет). По большей части М. неспособны к размножению. но известны случаи, когда М. рождали, и даже по нескольку раз, жеребят от жеребцов. М. от матери-кобылы наследует большую часть силы, роста и быстроты, а отца выносливость и к жаре и солнцепеку, некоторые особенности экстерьера и долговечность. Рост М. изменяется в пределах 22 — 34 верш., соответствуя в последнем случае величине средней рабочей лошади. Вес от 550 до 1000 фн. Средняя быстрота равна 0,75 м в секунду шагом и 3 м — рысью, сила влечения 45 — 55 кг (у лошади соответственно 1 м, 4 м и 65 кг). В отношении неприхотливости к корму М. превосходит лошадь; во время работы М. питается одним грубостебельным сеном и травой, а в летние месяцы довольствуется только подножным кормом на скудных, выжженных солнцем пастбищах. Очевидно, что большая энергия пищеварения у него тожественна с таковой у осла. По особенностям экстерьера он также ближе стоит к последнему. Сводообразная спина, свислый крестец, крепкие конечности с узкими прочными копытами составляют отличительные его черты. В связи с твердой поступью они указывают на сильно развитую вьючную способность. Аллюры М. чрезвычайно своеобразны. Шаг его очень просторный (задняя нога часто переступает следы передней), темп медленный. Этим аллюром М. проходит свободно под вьюками даже при больших подъемах до 51/2 км, а по ровной местности и до 6 км. Одинакового роста лошадь проходит не более 5 км, утомляясь сильнее М. Благодаря прямому плечу и коротким, прямо поставленным бабкам, мулиная рысь не имеет эластичности и для всадников весьма неудобна еще потому, что М. при таком аллюре семенит ногами и сильно подпрыгивает вверх. Но самый плохой аллюр М. — это галоп. При нем ухо не различает тех трех, характеризующих производительный галоп лошади, ударов. Слышно только два, при чем поочередно падают на землю разом две передние и почти разом обе задние, а все туловище испытывает колебания подобно коромыслу весов. В горных районах Южной Европы он, главным образом, и служит для вьюка. Считают, что М. с нагрузкой, равной половине живого веса его, может проработать до 8 часов в день, что дает в среднем до 4000000 килограммометров работы, которую в этих условиях можно получить только от самой крупной лошади. С большим успехом применяется также для возки грузов в двухколесных повозках, где, благодаря особенностям запряжки, большая часть груза ложится все-таки на спину животного. В Испании на них перевозится горная артиллерия, в Риме и Мадриде они возят трамваи и дилижансы и нередко запрягаются в плуг. Наиболее распространены М. в Испании (ок. 7000000), во Франции и Италии (свыше 300000); в остальных государствах Западной Европы насчитываются только десятками тысяч. За последние 20 лет М. распространяются особенно сильно в Америке. Первое место по рослости и силе принадлежит М., разводимым во Франции в дпт. Пуату. Ослы-производители приобретаются в окрестностях гор. Melle и в округе Cirvay, отличаются величиной и компактностью сложения. При выборе кобылымулопроизводительницы нужно иметь в виду, что она своими экстерьерными особенностями должна исправлять недостатки телосложения осла. Этому требованию вполне удовлетворяют во Франции кобылы першеронской, булонской и фламандской пород. Получающиеся М. пользуются большой известностью за свой рост (34 врш.) и силу, пригодны для перевозки тяжестей. Испанские М. отличаются средним ростом, легче французских, обладают высоким ходом, заимствованным ими от матерей, могут служить представителями экипажных упряжных М. Наконец М., разводимые в гористых районах Франции, Южной Италии, а также Греции, Турции разводятся от мелких ослов и простых кобыл; отличаются легким сложением и могут служить лишь для вьюка.

Мулла

Мулла — перс.-тур. переделка арабс. слова «мевла» (господин). Титул этот приложим ко всякому духовному главе (между прочим, так называются начальники монашеских орденов и почетные законоведы), но обыкновенно «М.» значит то же, что арабск. «имам», т.е. священнослужитель низшей степени. В светском управлении такой М. не имеет права участия; знания его — грамотность и умение толковать коран. У нас на Кавказе народ М. называет муэззинов, «буднишних» имамов и другие низшие степени духовенства, тогда как имам «пятничный», кадый и шейх-уль-ислам — это уже М.-ахунд (у шиитов) или М.-эффенди (у суннитов): для них требуется известное образование, они — «улемы». Несколько ахундов или эффендиев могут избрать из своей среды М.-вайза (проповедника); впрочем, вайзом может быть и не духовный. Буднишний имам избирается общиной верных.

Муравьёв Никита Михайлович

Муравьёв (Никита Михайлович, 1796 — 1843) — декабрист, брат Александра Михайловича М., женат был на графини Чернышевой, последовавшей за ним в Сибирь; был капитаном гвардейского генерального штаба; следственной комиссией отнесен к первому разряду участников 14 декабря и верховным уголовным судом присужден был к смертной казни, замененной ссылкой на каторжные работы. Уже с 1816 г. Никита М. принимал участие в масонских ложах Соедин. Друзей и Трех добродетелей; затем он основал тайное политическое общество Союз спасения или Союз истинных и верных сынов отечества, в который вошли масоны упомянутых и других лож, и для которого Пестель написал в 1817 г. устав. В 1818 г. Союз спасения превратился в Союз благоденствия и перестал существовать в 1821 г., когда явились общества Северное и Южное; во главе первого стал Никита М. Около этого времени он выступил с критикой предисловия к «Истории» Карамзина, которое он упрекал в квиетизме. Ему же принадлежали особый политический катихизис и проект конституции. «Донесение следственной комиссии» гласит, что проект его «предполагал монархию, но оставлял императору власть ограниченную, подобную той, которая дана президенту С.-А. С. Шт., и делил Россию на независимые, соединенные общим союзом области».

Муравьёв-Апостол Сергей Иванович

Муравьёв-Апостол (Сергей Иванович, 1796 — 1826) — декабрист, подполковник, брат Ипполита Ивановича и Матвея Ивановича М.-А. Воспитывался в Париже вместе с братом Матвеем, затем окончил курс в СПб. институте инженеров путей сообщения, участвовал в кампаниях 1813 — 14 гг.; в 1816 г. был переведен в Семеновский полк, по расформировании которого, вследствие известной «истории», попал во второй батальон черниговского полка. С этого времени Сергей М.-А. становится одним из директоров Южного общества и приобретает необыкновенную популярность среди солдат, которую, между прочим, объясняется бунт черниговского полка, приведший Сергея М.-А. 13 июля 1826 г. на виселицу. Его биограф Балас пишет в «Русской Старине» 1873 г.: «Необыкновенная кротость Сергея Ивановича, соединенная с любезностью, живостью и остроумием, была в нем, по выражению современников, блистательна и приманчива. Возвышенный и светлый ум, глубокая религиозность, прекрасные душевные качества приобретали ему чувства любви и преданности. Приветливость и остроумие делали его душой общества».

Мурена

Мурена — рыба из семейства угрей (Мuraenidae), отряда отверстопузырных костистых рыб (Physostomi). По внешнему виду М. походит на угря. Обыкновенная М. Средиземного моря (Muraena belena L.), водящаяся также и в Атлантическом и Индийском океанах, достигает до 11/2 м длины. Кожа голая, без чешуи. Хорошо развитые острые, расположенные в один ряд зубы. Жаберные щели и наружные жаберные отверстия узкие; грудных плавников нет; хвостовой и заднепроходный хорошо развиты; передние и задние носовые отверстия, лежащие на верхней стороне рыла, имеют форму трубочек; бурого цвета с большими беловатыми и желтоватыми пятнами, в свою очередь покрытыми мелкими бурыми пятнышками. М. живут на дне, прячась между щелями камней; питаются рыбами, раками и головоногими; пойманные пускают в ход зубы и могут сильно поранить. Мясо употребляется в пищу, и особенно ценилось древними римлянами, которые устраивали особые садки для мурен; известен рассказ про Ведия Поллиона, который провинившихся рабов бросал на съедение М. Кровь М., вспрыснутая в кровь млекопитающего, обнаруживает сильное ядовитое действие.

Мурильо

Мурильо (Бартоломе Эстебан Murillo) — знаменитый испанский живописец, глава севильской школы, род. в конце декабря 1617 г. в Севилье, учился у Хуана де Кастильо и вначале работал в его сухой, жесткой манере до той поры, пока приезд в названный город П. де Мойи, перенесшего туда стиль ван Дейка, не убедил его в ее неудовлетворительности. Желание отделаться от нее и вообще усовершенствоваться привело его в Мадрид, где его земляк Веласкес доставил ему возможность изучать и копировать в королевских дворцах произведения Тициана, Рубенса, ван Дейка и Риберы и сам, своей свободной мастерской техникой, оказал сильное влияние на его развитие. В 1645 г. М. возвратился в Севилью совсем другим художником и вскоре заслужил известность среди своих сограждан 11 картинами на сюжеты из деяний прославленных францисканцев, исполненными для местного монастыря их ордена. Из этих картин, рассеянных в настоящее время по разным музеям, главные: «Св. Диего насыщает нищих» (в Мадридской академии художеств), «Чудо св. Диего» или так наз. «Кухня ангелов» (в Луврском музее в Париже), «Кончина св. Клары» (в Дрезденской галерее), «Чума» (у герц. Поццо-диБорго, в Париже) и «Св. Диего, превращающий хлеб в розы» (у Ч. Куртиса, в НьюЙорке). Уже в этих произведениях, несмотря на тяжеловатость и резкость их тонов, ярко выказываются колористическая наклонность и национальный, специально севильский характер М., берущего натурщиков и натурщиц для своих фигур из народа. Значительно плавнее и гармоничнее по краскам написанные им для севильского собора «Св. Леандр» и «Св. Исидор» (оба в ризнице этого собора), и два главных в ряду произведений средней поры его деятельности полотна: «Рождество Богородицы» (1655, в Луврском музее) и «Видение св. Антония Падуанского» (1656, в севильском соборе). В 1665 г. М. был занят работами для севильской церкви С.-Mapия-ла-Бланка, из которых важнейшими могут считаться четыре полукруглые картины: «Торжествующая Церковь» (принадлежала лет 30 тому назад Пурталесу, в Париже), «Непорочное зачатие» (в Луврском музее), «Основание базилики С.-Mapия-Маджоре, в Риме» (в Мадридской академии художеств) и «Сон римского сенатора» (там же). В 1668 г. из-под кисти М. вышла великолепная «Пресвятая Дева на облаках с восемью, взирающими на нее, святыми» (в зале капитула севильского собора), а в 1670 г. — одно из лучших его созданий в колоритном отношении «Св. Семейство с св. Елизаветою и Иоанном Крестителем» (в Луврском музее). Со второго из только что указанных годов вообще начинается самый блестящий период творчества М. В 1674 г. он окончил восемь больших картин, заказанных ему для церкви госпиталя «де-ла-Каридад» и изображающих подвиги христианского милосердия — произведения, бесподобные столько же по рисунку, перспективе и колориту, сколько и по композиции и выразительности фигур и лиц. Три из них, так наз. «Жажда» («La Sed»; Моисей источает воду из скалы), «Умножение хлебов и рыбы» и «Св. Хуан де Диос, переносящий больных», остались на своем первоначальном месте, прочие же рассеялись по разным коллекциям («Св. Елизавета Венгерская, моющая прокаженных» — в мадридской галерее, «Ангел изводит ап. Петра из темницы» — в Императорском Эрмитаже, в С.-Петербурге, «Посещение Авраама тремя ангелами» — в Стаффорт-Гоузе, в Лондоне. «Христос в Силоамской купели» — у г. Томлина, в Суффольке, в Англии). В 1675 — 76 гг. М. написал больше 20 картин для капуцинского монастыря Севильи; из них 17, в том числе особенно замечательные: «Пречистая Дева во славе», «Св. Антоний с МладенцемСпасителем» и «Св. Франциск в экстазе», красуются теперь в музее этого города. Приблизительно к тому же времени относится «Непорочное Зачатие», принадлежащее тому же музею и представляющее едва ли не самое мастерское изображение сюжета, многократно тpaктованного художником. В 1678 г. он исполнил несколько картин для севильской больницы «de los Venerables Sacerdotes», между прочим «Богоматерь во славе», составляющую одну из главных драгоценностей Луврского музея. В 1682 г. М., со времени поездки своей в Мадрид не покидавший Севильи, приехал в Кадикс, чтобы исполнить для местного капуцинского монастыря большую алтарную картину «Обручение св. Екатерины». Трудясь над ней, он по неосторожности свалился с подмосток и так расшибся, что должен был немедленно отправиться назад в Севилью, где и умер вследствие этого падения 3 апреля того же года; кадиксская картина была дописана его учеником, Ocopиo. Всех произведений М. насчитывается свыше (по Куртису — 481; по Лефору — 478). Содержание их по большей части религиозное. Значительную группу среди них составляют изображения особого, созданного им типа, посвященные прославлению Богоматери и известные под названием «L'Immaculata Concepcion», «L'Asuncion» и «La Purisima». В произведениях этого рода (о некоторых из их числа было упомянуто выше) Мадонна является в виде отроковицы или юной девы, стоящей или парящей в воздухе, среди облаков, и окруженной сонмом ликующих малюток, ангелов, нередко с лунным серпом или земным шаром под ногами, с неподражаемо преданным в позе и лице выражением девственной чистоты, кротости, молитвенного умиления и неземного блаженства. Как в этих картинах, так и в других своих религиозных произведениях М. поражает свободой, смелостью и силой, с какими его пламенное одушевление идеальными темами выливается в реалистические, национально-испанские формы. Пылкость фантазии иногда мешает ему быть стильным в композиции, но зато он всегда полон жизни и превосходен в колорите и светотени. В начале среднего периода его творчества колорит его достигает до редкого богатства теплых, пропитанных светом локальных красок, которые потом, в эпоху полного развития его мастерства, приводятся к одному легкому, воздушно-прозрачному общему тону, как нельзя более подходящему к его спиритуалистическим, сверхъестественным сюжетам. М. писал также и сильно реалистические жанры из севильской простонародной жизни, известные под названием «Уличных ребятишек» — мальчиков и девочек, занятых едой, игрой в кости, счетом мелких монет, продажей фруктов и т.п. Такие картины можно видеть в Луврском музее, мюнхенской пинакотеке, в Имп.