Теперь офицер перерезал ремень и на запястьях Рея. Он очень понятным жестом положил руку на рукоять меча. Для удобства похитителей пленника нужно развязать, но с его стороны будет глупо пытаться убежать.
Экипаж шлюпки состоял из офицера и шести моряков. Прыгая за борт, чтобы подвести шлюпку у берегу, они расспрашивали охотников. Командир отряда подтолкнул вперед Рея. Очевидно, он теперь ценная добыча, и офицер в лодке явно завидовал Офицер-охотник показал на сушу и задал какой-то вопрос, собеседник кивнул в знак согласия.
Взяв собак на поводок, три охотника ушли, остальные направились к лодке. Рей неуклюже забрался в нее, руки и ноги у него еще не отошли от ремней, его толкнули вниз, между двумя сиденьями. И шлюпка двинулась назад к кораблю.
Приблизившись к его борту, моряки остановили шлюпку. Сверху сбросили веревочную лестницу. Двое охотников поднялись по ней, потом лестницу сунули в руки Рею. Он неловко поднялся, от качки кружилась голова, мучил страх сорваться и упасть, быть раздавленным между кораблем и лодкой. За ним следовал офицер из лагеря, нетерпеливо подталкивая пленника.
Пленник упал на тесный шкафут, идущий за ним офицер приветственно поднял руку, обращаясь к человеку в красном плаще. Плащ, похожий на горящий уголь, привлекал внимание. Рей увидел, что это в сущности не плащ, а длинная мантия цвета свежепролитой крови, которая покрывает высокого худого мужчину от горла до пят.
Волосы мужчины были коротко подстрижены, сморщенные губы плотно сжаты, тусклые черные глаза, крупный клювообразный нос и подбородок, напоминающий острый задранный крюк – весь его облик внушал невольный ужас. Рукой, коричневой, как земля, человек гладил костлявый подбородок, глядя не на докладывающего офицера, а на Рея.
И под взглядом этих черных тусклых глаз пленник неожиданно почувствовал себя грязным, словно по его телу проползло что-то скользкое и омерзительное. Офицер и охотники были грубы, но этот человек, неожиданно подумал Рей, ему совершенно не понятен, он абсолютно чужд его собственному миру. И пленник испытал внутренний ужас под этим взглядом и потребность сопротивляться носителю красной мантии и всему, что тот воплощает. И такое сильное отвращение охватило его, что Рей испугался.
– Итак…, муриец…
Рей вздрогнул. Он не должен понимать эти слова, но каким-то образом понял. Или он «слышит» только в глубине сознания?
– Итак, муриец, подобно всему твоему племени, ты восстаешь против Темного? Жалкий поклонник умирающего пламени, ты считаешь, что мы не можем связать твою волю нашей? Помни: Бык может затоптать пламя. Кто устоит перед его волей?
Рей покачал головой – не в знак отрицания, а пытаясь избавиться от головокружения, вызванного осознанием, что он понимает говорившего. Кто такой Темный? Муриец…, кто такой муриец?
Легкая тень сомнения легла на неподвижное, как у мумии, лицо человека в красной мантии.
– Не пытайся улизнуть с помощью таких жалких трюков. Ты хорошо понимаешь, что тебе сказано. Отправляйся вниз к своему товарищу и учись унижению.
Чтение мыслей? Что ж, ничем не хуже остального в этом нелепом сне. Рей не сопротивлялся, когда три солдата повели его по шкафуту. В дальнем конце они прижали его к стене и прикрепили к железным скобам, вделанным в борт.
Когда они ушли, он повернул голову и увидел, что у него действительно есть товарищ по заключению. Рядом, так близко, что можно почти соприкоснуться пальцами, привязан другой пленник. Он бессильно висит на скобах, голова его упала на грудь и длинные волосы закрывают лицо. Но в остальном по внешности он совсем не такой, как экипаж корабля.
Кожа у него не темнее, чем у Рея, и он такого же роста. Длинные пряди волос цвета полированной бронзы спутаны и в одном месте окровавлены. С плеча свисают обрывки желтой туники, достигающей в длину до середины бедер. На талии незнакомца туника перехвачена широким украшенным камнями поясом. На поясе пустые ножны свидетельствуют, что когда-то пленник был вооружен мечом. Как и у охотников, на нем высокие сапоги, но гораздо лучшего качества.
Рей подумал, что пленник без сознания. Беда у них общая, и, может быть, дело тоже общее. Он негромко свистнул, ожидая ответа. Послышался стон, слабый, как вздох. Рей снова свистнул, и пленник шевельнулся, медленно повернул голову.
Рею показалось, что совершенное лицо пленника – это совершенство теперь портили порезы и зеленоватые синяки – отдаленно напоминает греческие статуи. Но ни у одного сына Аргоса не было таких широких скул, таких тяжелых век, наполовину скрывающих голубые глаза. Пленник удивленно смотрел на Рея, его разбитые губы зашевелились. Негромко, на языке, которым пользовались охотники, незнакомец задал вопрос. Когда Рей покачал головой, тот заметно вздрогнул.
– Кто ты, не владеющий языком матери-земли? Снова прямой обмен мыслями! Рей пытался не уклоняться. На этот раз контакт не вызывал отвращения.
– Рей… Рей Осборн…, пленник… – медленно ответил он по-английски. Собеседник как будто понял его.
– Откуда ты? Вспоминай…, думай медленно, чтобы я мог прочесть твои воспоминания, увидеть через твои глаза…
Рей послушно принялся вспоминать свое удивительное путешествие, с посещения кургана к необъяснимому лесу, равнине, встрече с охотниками. И снова его охватила паника. Что случилось? Где он? Что это за море? В каком он мире?
– Вот как – ты прошел черту. Но я не узнаю твое время.
– Мое время? – повторил Рей.
– Да, ты из далекого будущего – или прошлого. Наакалам известно, что человек может так перемещаться. Но по нашим записям, тот, кто делал такую попытку, никогда не возвращался. Однако у тебя это получилось случайно, и это удивительно, потому что только посвященные первого ранга думают о таких делах…, да и то после многих лет обучения и подготовки.
Рей глотнул. Незнакомец без всякого удивления воспринял это безумный факт, он говорит, что такое уже бывало. Прошел…, через что…, куда? Где…, если бы ухватиться за что-то имеющее смысл. И он задал первый пришедший в голову вопрос:
– Кто эти люди, на корабле? Незнакомец с готовностью ответил:
– Мы пленники атлантов, детей Темного. Взгляни на их знак. И он подбородком указал на красный флаг наверху на палубе. Но это невозможно! Атлантида никогда не существовала, это лишь легенда о континенте, исчезнувшем задолго до того, как был уложен первый камень великой пирамиды. Эта легенда дала название одному из великих океанов его мира, но ведь это вымысел.
– Ты думаешь, плен свел меня с ума? – спокойно спросил пленник. – Я говорю правду. Мы захвачены сыновьями Ба-Ала, Темного из Великой Тени. И через пять дней корабль подойдет к берегам самой Красной Земли…
– Но это не может быть правдой! – возразил Рей. – Атлантида – это миф, греческий миф…
– Я ничего не знаю о греках. Но говорю тебе: Атлантида существует. Сам увидишь, когда мы причалим в Пятистенном городе. Она так же реальна, как эти скобы, выкованные в огне кузниц, которые сейчас удерживают нас, как ненависть сына Ба-Ала, который распоряжается на этом корабле и отдает приказы его капитану, как следы ударов на наших телах. Красные теперь правят ветрами и волнами западного моря. И позор нам, детям Пламени. Атлантида крепнет. И считает себя сейчас такой сильной, что готова выступить против всего мира.
Бред, конечно…
– Почему ты пытаешься закрыть свое сознание от правды? Ты жив, ты не спишь. Разве ты не чувствуешь, не ощущаешь, не дышишь, не видишь, как я? Признай очевидное, прими свидетельства твоих чувств – ты перешел из своего времени и мира в наши. Наверно, правы посвященные, которые говорят, что человек может проделать такой переход без подготовки. Потому что ты не можешь поверить в правду.
– Не смею, – прошептал Рей. Во рту у него пересохло, он дрожал, но не от холодного ветра, обжигавшего полуобнаженное тело.
– Неужели ты ничтожество, которое не может обуздать свои мысли и страхи? – резко и презрительно спросил пленник.
– Безумие…, это безумие… – Но гнев, вызванный этим презрением, придал Рею силы.
– Нет. Так бывало и с другими. Говорю тебе, посвященные это делали…
– И не возвращались, – сказал Рей.
– Верно. Но, может, и не погибли. Скажи, разве не правда, что ты жив? А пока человек жив, все возможно. Если бы ты оказался в городе Солнца, там тебе показали бы истинные тропы времени. Разве люди твоего мира настолько невежественны, что не знают: время подобно гигантской свернувшейся змее, и кольца этой змеи могут касаться друг друга? Следовательно, можно проскользнуть из одного кольца в другое. Те, кто туда уходил, не возвращались, но наши искатели заглядывали в другие времена и места. Они видели поля Гипербореи, которые исчезли тысячи, тысячи лет назад и теперь превратились в легенду. Не бойся прошлого, смотри в будущее, потому что вокруг нас черные псы Великой Тени и схватили они нас здесь и теперь. Л такой опасности ты еще не видел! – Слова его холодно и жестко раздавались в сознании Рея. – Клянусь в этом клятвой Пламени!
Если он действительно прошел в другое время, здесь он совершенно, абсолютно один, невероятно одинок. И американец снова почувствовал приступ паники.
– Тебя назвали мурийцем; лучше бы тебе быть им. Если догадаются о правде, тобою займутся жрецы. А они принадлежат Великой Тени…
– А кто такие мурийцы? – прервал Рей.
– Сыновья великой матери-земли, такие, как я. Я Чо из дома Солнца с матери-земли. Один из мечников самого Ре My.
– Мать-земля? – Узнавай, узнавай как можно больше! Прими как факт, что это правда. Попытайся добыть все знания, какие можно. Они послужат оружием, инструментами, защитой.
– Земля на далеком западе. Легенды говорят, что там из немногих семян снова началась жизнь после гибели Гипербореи. My произвела жизнь, и с ее берегов происходят народы майакс, уйгуры и атланты. Миром правит Ре My, вернее, правил, пока атланты не углубились в запретные знания и их не притянула к себе Тень – а может, они пришли к ней добровольно!
Первый из Посейдонов – предводителей атлантов – был сыном Солнца с матери-земли. Со временем его род вымер, и жители выбрали нового правителя. Он был человек с сильной волей и страстным стремлением к власти и использовал свою власть, чтобы преодолеть стену между нашей жизнью и Тенью. Стену эту ограждает Пламя, защищая человека от всего, что живет во тьме. Этот Посейдон упивался властью, как пастухи с гор упиваются грезами от сока тракмона.
И Посейдон не хотел стоять в Зале Ста Королей и слушать слово Ре My, но пошел своим путем…
Слушая, Рей забыл страх; он стремился представить себе картину этого нового мира, воздвигая тем самым преграду на пути опасных мыслей.
– Так началось царство Ба-Ала, отца зла, ненависти, похоти, всех тех мыслей и желаний человека, которые приносят ему вред. Началось оно тайно, подпольно, в пещерах, потом стало более открытым. Оно разлагало ряды воинов и моряков. Только рожденные Солнцем оставались верны Пламени. Но вот в один день рожденных Солнцем перебили, и с тех пор Атлантида осталась в одиночестве против всего мира.
– Значит идет война? Чо покачал головой.
– Еще нет. Мать-земля опасно ослабла, она была так щедра к своим детям, что от нее осталась почти пустая оболочка. Лучшие ее люди и природные материалы оказались в колониях. Но нынешний Посейдон, внук первого последователя дьявола, готов разорвать ткань мира. Он ведет себя вызывающе – в этом одна из причин того, почему я оказался здесь…
– Тебя захватили в схватке?
– Нет, такой чести у меня нет. Я был отправлен в Бесплодные Земли в поисках тайных укреплений атлантов, гаваней, где могут скрываться их корабли между рейдами. Мы проводили разведывательную экспедицию на берегу, когда попали в засаду пиратов. Узнав о моем звании, они не прикончили меня на месте, а продали Красной Мантии за три меча чалибианской работы и четыре изумруда. Это больше, чем дали бы за меня на рынке проклятого Санпара, где королева-ведьма правит отбросами всех народов. Это произошло сегодня на рассвете.
– И что с тобой сделают?
– Если спасусь от алтаря Ба-Ала, буду гнить в подземелье – на это они рассчитывают. За один месяц исчезли три наших корабля, и никто из членов экипажа не спасся. Но если Пламя будет мне благоприятствовать… – он неожиданно смолк.
Глава 3
Кто– то спускался по лестнице в гребную яму. Рей услышал звон оружия и топот нескольких пар сапог. Перед ним прошли два охотника, неся огромный рогатый череп -череп лося? Опустив ношу на палубу, они вышли. Но офицер, пришедший за ними, остался; наклонившись, он накрыл череп тканью. И Рей уловил торопливую мысль.
– Готовься, товарищ! Как только освободишься, спрячься в тени лестницы. Если я не смогу к тебе присоединиться, прыгай в море. Это гораздо лучше, чем то, что ждет на корабле…
Чо не спрашивает, умеет ли он плавать, подумал Рей. Муриец смотрел на офицера. Атлант под этом взглядом не поднимал головы, он как будто не чувствовал, что на него смотрят, но движения его становились все менее уверенными. Он немного покопался, потом посмотрел на пленников. И когда его взгляд встретился с глазами Чо, офицер медленно встал. Двигался он словно по принуждению.
Повинуясь взгляду мурийца, он приблизился к пленникам, медленно, делая по одному шагу за раз. Остановившись перед Реем, он занялся железными наручниками. Освободив ему руки, атлант опустился на одно колено и принялся освобождать ноги. Но работал все время на ощупь, не отрывая взгляда от Чо. Рей освободился. Он мгновение постоял в нерешительности, потом метнулся в тень, указанную мурийцем. И обернулся. Атлант уже освобождал Чо.
Неожиданно офицер распрямился. Покачал головой и неуверенно прижал руки ко лбу. Рей переступил с ноги на ногу, держась за поручень. Очевидно, то, что заставляло офицера подчиниться воле Чо, слабело. Сможет ли муриец восстановить свою власть? Возможно. Офицер снова склонился к кольцу.
Покачнулся. Восстановив равновесие, ударил мурийца кулаком в лицо. Второй сильный удар разбил Чо губу. Рей прыгнул, но не в море.
– Уходи! Стража идет…
Но американец конца этого приказа не слышал. Он напал. Сжал руками горло офицера, оттащил и сильно ударил в основание черепа. Атлант упал, а Рей вытащил из ножен его меч и ударил офицера по голове тяжелой рукоятью.
– Уходи… – снова приказал Чо.
Рей не ответил. Потащил кольца, мечом принялся их раскрывать.
– Пошли!
Вместе они пробежали к лестнице. Чо дернул крышку люка в борту.
– Это для огнеметателя. Будем надеяться, что сумеем пройти. Вперед! Плавать умеешь?
– Самое подходящее время для вопроса. Умею.
– Тогда иди. И постарайся не выныривать, сколько сможешь. Рей протиснулся в узкий люк, обдирая кожу с плеч. Оказался в воде, руки и ноги автоматически начали двигаться.
– За мной! – Он увидел светлое тело.
Кровь стучала в висках. Он должен вдохнуть, должен! Ребра обожгло болью. В тот момент, как ему показалось, что он больше не выдержит, голова его вынырнула из воды на свет и воздух. Перед ним разрезало волны гладкое плечо, и он двинулся за ним. Мышцы спины болели; вода жгла лицо и царапины на плечах. Он наглотался соленой воды, и от этого тошнило. Но он плыл, хотя гребки становились неровными. Берег…, корабль…, он не видел ни того, ни другого, только иногда пловца впереди.
Рей упрямо продолжал двигаться, держа голову над водой, сокращая время очередного гребка. Только бы передохнуть! Ноги начало сводить судорогой, к рукам словно прикрепили тяжелый груз.
Коленями он больно ударился о что-то твердое. Скала! Ноги коснулись песка. Собрав все остающиеся силы, он бросился вперед, чтобы его подхватило волной прибоя. Рот и глаза забило песком. Кашляя, Рей выбрался из воды и лег на берег лицом вниз.
Но вот он шевельнулся. Соль, разъедающая царапины на лице и теле, привела его в себя. Солнце жгло. Он приподнялся и попытался оглядеться.
Чуть левее лежит Чо, частично в тени скалы, положив голову на руку. Рей сел и принялся сметать песок с тела. Потом подполз к мурийцу, взял за плечи, попытался поднять.
– Пошли…, нам лучше уходить… – прохрипел Рей. – За нами пошлют шлюпку, снова схватят. – Трудно поверить, как им везло до сих пор.
– Не нужно, – ответил Чо на его настойчивость, сел и посмотрел на море. – Сыновья Ба-Ала уходят…
Рей рукой заслонил глаза от яркого солнца на воде. По бокам корабля мелькали весла. Как ни невероятно, находясь совсем рядом с беглецами, атланты даже не пытаются снова захватить их, они уходят.
– Почему?…
– Потому что приближаются охотники… Рей посмотрел, куда показал пальцем Чо. Далеко, на самом горизонте, тень, похожая на иглу.
– Военный корабль. Эти стервятники в открытый бой не вступают. Смотри. Они сменили курс и убегают.
Корабль атлантов резко повернул на восток. А новое судно держалось прежнего курса. Между ними появился широкий промежуток, и он все больше увеличивался.
– Мурийцы погонятся за ними?
– Нет. Нападать первыми запрещено. Мы можем защищаться, если они нападут; но это все. Однако атланты в этом не уверены, они бегут от равного по силе врага, как крысы разбегаются, когда крестьянин поджигает сухую траву. – Чо невесело рассмеялся.
– Но откуда здесь мурийский корабль?
– Он пришел за нами.
– Откуда он узнал?
Чо удивленно развел руки.
– Как тебе объяснить? Неужели люди вашего времени настолько незнакомы с самыми обычными силами? Это все равно что жить калекой. Похоже, так и есть. С того момента как меня схватили, я мысленно зову на помощь. И меня услышали; ко мне идут.
– Зовешь мыслью?
– Как говорю сейчас с тобой без слов. Но ты должен изучить наш язык, потому что пользоваться внутренней силой для самых обычных дел утомительно. Мы можем позвать тех, кто нас знает, и они будут нас отыскивать. – Он вздохнул и в свою очередь задал вопрос:
– Почему ты не сделал, как я сказал, и не убежал, когда я перестал контролировать атланта?
Рей покраснел.
– А что я должен был, по-твоему, делать? Убежать? Чо внимательно смотрел на него, но ничего не сказал. И когда заговорил, то совсем о другом.
– Смотри, обитатели Тени включили свой приемник энергии на самую большую мощность. Не думают, что их будут преследовать, но все равно бегут, как зверь от собак.
По бокам корабля больше не было видно весел, но судно с поразительной скоростью исчезало на востоке. Корабль мурийцев не изменил курс, чтобы перехватить врага. Он направлялся к берегу и был уже высоко над водой, так что стал виден оранжевый флаг.
– Теперь они должны идти на веслах, – сказал Чо.
Показались алые весла, опустились в воду, корабль замедлил продвижение. Цвет у него – серебристо-серый, и он величественно режет волны. Хотя, на взгляд Рея, кажется каким-то незавершенным без мачт. Достигнув прежней стоянки атлантов, корабль лег в дрейф, с него спустили шлюпку. Ее тут же заполнили матросы, и она направилась к берегу.
И вот мощные удары весел провели шлюпку через прибой, два человека спрыгнули с нее и потащили. Рей с любопытством разглядывал прибывших. Ясно, что эти высокие молодые люди принадлежат к другому народу, чем его прежние похитители. Кожа их под золотым загаром светлая, а длинные волосы варьируют цвет от светлого, почти белого до рыжего.
На всех одеты кожаные туники, и у каждого меч. На браслетах и широких воротниках блестят камни. Двигаются эти люди с легкостью и изяществом, какие Рей наблюдал у опытных бойцов дзюдо, которых знавал в своем времени.
Но они, забыв о достоинстве, бросились к Чо, ухватились за него, как за потерянную и найденную драгоценность. Поздоровавшись с ними, Чо повернулся к Рею.
Не отрывая взгляда от американца, он протянул руку в какой-то просьбе. Предводитель группы моряков достал меч из ножен и дал его Чо рукоятью вперед. Муриец глубоко вонзил его в песок между собой и американцем. Взял правую руку Рея в свою и вместе со своей положил на рукоять меча.
По– прежнему не отрывая взгляда от американца, пропел какую-то фразу, которую подхватили все окружающие. Вперед выступил предводитель с коротким кинжалом в руке. Оцарапал запястья обоих, так что струйки крови смешались на рукояти меча.
– Объявляю тебя своим братом по мечу и щиту, новый сын двора моей матери, отныне у нас с тобой одна кровь…
Слова клятвы отчетливо прозвучали в сознании Рея. На мгновение он заколебался; у него появилось ощущение, что, принимая это родство, он переступает через какой-то порог. Но другая часть сознания жадно ухватилась за предлагаемую безопасность в чужом мире. Что ждут от него? Он видел, что это какой-то формальный обряд, который принесет с собой… – звучало внутреннее предупреждение – новую и гораздо большую ответственность, о которой он может только гадать. Но вслух он сказал:
– Да. – И знал, что Чо его понял.
Снова Рей оказался в длинной корабельной шлюпке. Но на этот раз рядом с ним сидел Чо. И он не пленник. Но так ли это? Есть ли у него на самом деле выбор? Надежда боролась с тревогой, когда он вслед за Чо поднимался по лестнице, прошел по палубе, заполненной людьми, которые приветствовали появление мурийца, спустился в большую каюту. Каюта привлекла все его внимание.
По стандартам его собственного века, подумал Рей, ее сочли бы варварской из-за щедрого использования драгоценных металлов и ярких цветов. Но она не «восточная», и вообще такой стиль ему не знаком. А Рей кое-что знает об искусстве благодаря своему увлечению фотографией.
Стены покрыты панелями черного дерева, с инкрустацией из сложных рисунков, состоящих из драгоценных камней и росписи по эмали. На стенах занавеси из ярких тканей. В противоположном конце стол из того же дерева, что панели, по обе его стороны длинные скамьи, а в торце кресло с высокой спинкой.
С балок над головой свисают два розовых светящихся шара в корпусах из филигранной резьбы. Цепи, на которых они висят, покачиваются при движениях корабля, и свет то разгорается, то угасает.
Рей остановился, оглядываясь, а Чо направился прямо к столу. Налил из кувшина жидкость в сверкающий кубок, слушая в то же время молодого офицера, которого представил Рею как Хана. Неожиданно муриец со стуком поставил кубок и издал протестующий возглас. И оглянулся на Рея.
– Нас отзывают. Северное море и моря на востоке закрыты, что означает…
– Войну? – предположил американец. Один мир или другой, то или иное время, тупо подумал он, война везде. Чо кивнул.
– Если и когда пожелает Ре My. А теперь мы идем домой. – Он повернулся к Хану, по-видимому, еще о чем-то спрашивая.
Рей чувствовал дрожь стен и пола каюты. Неожиданно потеряв устойчивость, он ухватился за стенную панель. И посматривал на скамью – она более надежная опора, – когда Хан резко повернулся. Молодой офицер поднял руки, словно защищаясь о г. удара; рот его искривился от боли. Потом, чуть кивнув Чо, он вышел. Чо печально смотрел ему вслед.
– Ланор был его братом по мечу. Он пал рядом со мной с кинжалом пирата в горле. Сегодня у Хана горький день. Но он рассчитается за этот долг. Мы вспомним о нем, когда будем стоять перед мечами последователей Ба-Ала, и расчет будет справедливым. Теперь ешь и пей. А потом ляжем спать. Человек не может долго жить голодным и усталым.
Они пили вино из красивых кубков тонкой работы. И ели с тарелок, произведений искусства. Впрочем, Рея больше интересовало их содержимое. Только наевшись, он обратил внимание, что панель за головой Чо покрыта не рисунками. Это карта!
Он наклонился вперед, дыхание вырывалось с трудом. Рей смотрел на линии этой невероятной карты. Некоторые из них – очень немного – знакомы ему. Два континента, один на севере, другой на юге, но они лишь отдаленно напоминают знакомые Рею материки. Миссисипи, Огайо, почти вся северо-восточная и южная части Северной Америки под водой, Аляска прочно соединена с Сибирью. В сердце Бразилии, на юге, внутренний океан, окруженный сушей. Уравновешивая отсутствие знакомых ему затонувших земель, видны два новых континента: один на востоке, другой на западе, так что суша на карте по форме напоминает ромб, составленный из материков.
Больше, чем что-нибудь другое за последние два дня, эта карга показала ему, что он в чуждом мире.
– В чем дело? – Чо поставил свой кубок и поднял руку. Рей не знал, что прочел на его лице муриец, но, по-видимому, там отразился испытанный им шок.
– Это… Эта карта!
Муриец оглянулся через плечо.
– Скорее украшение. Особой пользы от нее нет, – заметил он.
– Значит…, значит, мир не таков? – Американец облегченно вздохнул.
– Таков, только по этой карте не проложишь курс корабля. Но в целом она верна. Смотри… – Чо подошел к стене. – Вот Бесплодные Земли. – Кончиком пальца он указал на оставшуюся часть долины Северного Огайо. – Сюда приходят охотники, здесь скрываются преступники, но постоянных поселений нет. Жить тут трудно, и сюда тянет только тех, кто должен скрываться или кто любит риск. А мы сейчас примерно здесь. – Палец его передвинулся в море. – Движемся на юг, чтобы пересечь Внутреннее море… – Палец его быстро передвинулся к Бразилии. – Это Майакс, колония, верная матери-земле, сильная и богатая. Потом мы пройдем западными каналами в западный океан, а оттуда к My… – И он указал на материк на западе.
– А Атлантида находится на востоке, – не спросил, а утвердительно сказал Рей.
– Верно. Неужели мир так отличен от твоего, что ты боишься взглянуть? Почему это так?
– Потому что… – Рей поискал слова. – Потому что трудно поверить, что человек может заниматься своим обычным делом в мире, который он всегда знал, а в следующее мгновение оказаться – в другом мире, где ничто ему не знакомо. Вот здесь карта показывает море… – наступила его очередь подойти к карте, – но для меня здесь суша. Она плотно населена, в ней много больших городов – слишком много. Рост населения становится угрозой. А здесь – здесь тоже суша. – Он положил ладонь на море в Бразилии. – А Атлантиды нет. My тоже нет, на их месте океан и разбросанные острова…
Он услышал негромкое восклицание Чо.
– Какое огромное время, должно быть, разделяет наши миры, брат! Такие изменения на поверхности планеты происходят нелегко. Ты говорил об Атлантиде как легенде твоего мира. Легенда на этом кончается, или в ней говорится о матери-земле My?
– Об Атлантиде есть рассказы. Считается, что это только вымысел, не факты. Говорят, она в землетрясении и приливных волнах погрузилась на морское дно из-за злых дел своих обитателей. Океан этот в мое время называется Атлантическим, потому что сохраняется вера, что под ним лежит Атлантида. А о My я никогда не слышал.
– А чем ты занимался в этой своей северной земле, брат? Ты воин? Когда сбил атланта, ты использовал незнакомый прием. Я такого никогда не видел.
– Какое-то время я был солдатом. Потом семейные неприятности, пришлось вернуться домой…
– Домой. Но теперь…, теперь, когда ты не можешь вернуться домой?…
Рей покачал головой.
– Эта необходимость уже в прошлом. – Он не хотел об этом думать. – Я собирался вернуться в армию, когда со мной это случилось. По правительственному проекту должны были построить новые здания. – Он не знал, насколько поймет его Чо, но хотелось высказаться. – Когда начали расчищать территорию, возникли неприятности из-за старого индейского кургана. Люди протестовали против того, что его собиралось сровнять, не исследовав предварительно. Лес Вильсон…, мой знакомый…, пытался добиться отсрочки работ. Он писал об этом статью и попросил, чтобы я сделал несколько хороших снимков кургана. Я пообещал их сделать. И как раз этим занимался, когда…, когда оказался в лесу из огромных деревьев, каких я в жизни не видел. Вот и все. И я по-прежнему не понимаю, что случилось и почему.
Чо выглядел удивленным.
– Снимки индейского кургана, – медленно повторил он в недоумении.
– Устройство – оно называется фотокамера, – объяснил Рей. – Его используют, чтобы делать изображения окружающего. Очень распространенное занятие. А индейцы…, они туземцы этого северного континента; когда мой народ пришел с востока, он застал здесь индейцев. Это было примерно четыре века назад, четыреста лет. Некоторые древние племена – они исчезли еще до того, как появились первые люди моей крови, – делали большие могилы из земли, и эти курганы сохранились. Мы изучаем их, чтобы узнать, как люди жили раньше.
– Если мир твоего времени настолько старше, – медленно сказал Чо, – должно сохраниться много-много следов исчезнувших народов.
– Да, во многих местах есть развалины и древние могилы давно забытых народов. От некоторых нам остались только разбросанные камни. Знаем лишь, что когда-то здесь жили и строили люди. И больше ничего…
– Тебе нравится изучать прошлое? Рей пожал плечами.
– Я не археолог, но в таких поисках есть своя страсть, как при охоте за сокровищами. И я много читал об этом. У меня хватало времени для чтения. – И снова он отстранил печальные воспоминания.
– Брат, я могу попытаться сказать тебе много слов, – муриец серьезно смотрел на него, – но слова не прогонят мысли, какими бы добрыми ни были мои намерения. Ты теперь сражаешься на поле, где ни один брат по мечу не может встать с тобой рядом. Это только твоя битва. Но каждому дню свои заботы. Забудь о них на время, если можешь, – он прикрыл рукой карту, – и давай поспим.
Рей вслед за Чо прошел за занавес в небольшую боковую каюту, в которой стояли две койки. Чо уже снимал оборванную промокшую тунику.
– «Отдыхай, пока можно». Таков лозунг наших тревожных дней. Кто знает, что принесет нам утро?
Неохотно Рей забрался в теплое гнездо из мягких покровов. Закрыл глаза, но избавиться от мыслей не смог.
***
– Ну, что мы имеем? – Харгривз упал в кресло. Темная щетина подчеркивала круги у него под глазами; он медленно мигал, словно ему трудно было держать глаза открытыми.
– Теперь мы знаем, кто это. Его зовут Рей Осборн. Вильсон попросил его сделать снимки кургана. Он знакомый Вильсона, иногда фотографирует для местной газеты.
