Прирожденная неудачница

***

Аннабел Джексон, личный секретарь шерифа, гордость южных штатов, потрясающая красотка, одарила меня лучистой улыбкой, когда я вошел в офис. Она была одета в веселенькое цветастое платьице, которое, казалось, приклеилось к ее незабываемым формам. Я сообразил, что это будет мини-платье, если она встанет на ноги, но сейчас, когда Аннабел сидела, скрестив ноги, оно выглядело микро-мини.

– Боже! – воскликнула личный секретарь шерифа. – Какая ранняя пташка! Что случилось, лейтенант? У вас бессонница или кутили всю ночь, как всегда?

– Вчера вечером сразу сказал ей, что между нами все кончено, – ответил я. – Но она не хотела верить. И последующие восемь часов провела передо мной на коленях, умоляя ее не бросать.

– Как ее зовут? – подозрительно спросила Аннабел.

– Рашель, а дальше не помню, – пожал я плечами. – Разве это важно?

– Вера в собственные фантазии – первый признак старческого слабоумия, – заметила она самодовольным тоном.

– А что случилось с вами сегодня утром? – Я разглядывал ее с откровенным интересом. – Вы, видимо, проспали?

– С чего вы это взяли?

– Вам не кажется, что вы кое-что забыли?

– Что же, например?

– Кофточка на вас просто великолепная, – продолжил я невинным тоном. – Но к ней не помешало бы что-нибудь еще, юбка например.

Аннабел сделала попытку опустить платье пониже, но безрезультатно. Блеск ее глаз принимал все более гневный оттенок, она сделала вид, что пытается схватить тяжелую стальную линейку, лежащую на столе. Мне стало ясно, что пора убираться, пока не получил этой линейкой по шее.

Шериф Лейверс сидел в кабинете, окруженный плотными клубами темно-синего дыма. Кто еще в десять часов утра будет курить огромную толстую сигару, как не огромный толстый окружной шериф? Когда он взглянул на меня, количество его подбородков еще увеличилось, а заплывшие жиром глаза совсем исчезли из виду. Видно, Лейверс был не в лучшем настроении, чем я.

– Что с ним? – гавкнул он.

– Что с кем? – осторожно спросил я.

– Со вторым.

– Может, мне выйти, потом еще раз зайти и мы начнем все сначала? – предложил я, чувствуя, как мои глаза вылезают из орбит.

– Не прикидывайтесь идиотом! – огрызнулся шериф. – Что с ним? Убийство или самоубийство?

– Думаю, убийство, но замаскированное под самоубийство.

– Почему?

– Я всего лишь простой полицейский, а вовсе не ясновидец, – произнес я скромнейшим тоном.

– Вы льстите самому себе! – Он пошевелился в кресле, которое издало протестующий треск. – Хотите сказать, что у нас с утра уже два убийства?

Пришлось все подробно рассказать, но при этом меня преследовало неприятное чувство, будто я перестал верить сам себе. Несколько минут Лейверс сидел с ошеломленным видом, затем медленно мигнул.

– Хотел бы уточнить пару моментов, – наконец сказал он сдавленным тоном. – Эта миссис Сидделл не нуждается в защите закона, хочет использовать свои связи среди лос-анджелесской мафии, чтобы найти убийцу дочери, а потом, если сочтет нужным, то от щедрот своих назовет нам его имя?

– Правильно.

– А второй труп признается в убийстве ее дочери, потом кончает жизнь самоубийством, но предпочитает сохранить инкогнито?

– Правильно.

– И по вашему мнению, его убили, но потом попытались представить это как самоубийство?

– Что-то в этом роде.

– Но вы не знаете почему?

Я осторожно присел на краешек стула для посетителей.

– Полагаю, нам нужно поднять материалы по делу миссис Сидделл в Лос-Анджелесе.

– Пожалуй, – согласился Лейверс. – В конце концов, мы должны закончить расследование по обоим этим убийствам к сегодняшнему вечеру.

– К сегодняшнему вечеру?

– Ну, к возвращению Стюарта Уитни из Лос-Анджелеса. – Он вынул изо рта наполовину выкуренную сигару, уставился на нее как на личного врага и бросил в пепельницу. – Сколько у нас девушек в Пайн-Сити? – с вызовом посмотрел он на меня. – Что-то около тридцати тысяч? Так нет же, вам нужно было обязательно связаться с дочерью Стюарта Уитни!

– Да я о нем впервые узнал сегодня…

– Вот потому-то вы никогда не станете капитаном, – отметил он. – Полное равнодушие к политике. Неужели вас ничто в жизни не интересует, кроме женщин, Уилер?

– Нет, – искренне признался я, – но я готов учиться.

– Уитни – это сбывшаяся мечта каждого мелкого бизнесмена в Пайн-Сити, – пояснил шериф. – Большая шишка в Лос-Анджелесе. С тех пор как он поселился здесь, вся местная мелочь, начиная с мэра, просто преклоняется перед ним. Стюарт Уитни может делать в Пайн-Сити все, что ему захочется. Когда Стюарт Уитни говорит, земля сотрясается, а люди внимают ему с молчаливым благоговением. Если Стюарт Уитни желает чего-то, он просто поднимает мизинец, и целая толпа прилипал, высунув язык, бросается выполняет его желания. А если случайно узнает, что дело об убийстве расследуется каким-то некомпетентным дураком, который к тому же был груб с его дочерью, – кем-то вроде вас, Уилер! – дело завтра же утром будет передано в городской отдел по расследованию убийств. Теперь можете легко догадаться, кого в следующий раз ни за что не выберут окружным шерифом.

– Вы говорите как настоящий поэт! – заметил я с восхищением в голосе.

– Этот анонимный убийца-самоубийца – жертва, – проворчал он. – Его не удалось опознать?

– Еще не знаю. Не проверял.

– Не проверял?! – Его многочисленные подбородки мгновенно приобрели ярко-красный цвет.

– А все из-за моих товарищеских чувств к сержанту Сэнджеру, – сказал я быстро. – Если не давать ему поручений, он начинает ощущать свою ненужность и расстраивается.

– Убирайтесь! – рявкнул Лейверс.

– Вы меня не поняли, шериф, – серьезно продолжил я. – Как бы вы себя чувствовали, если…

– Убирайтесь! – снова крикнул он.

Разозлить Лейверса – самый простой способ прекратить бессмысленный диалог. Я поскорее выскочил из кабинета, пока он не остыл и не начал придумывать новые дурацкие вопросы. Аннабел разгневанно посмотрела на меня поверх пишущей машинки.

– Если вы закончили вашу беседу с шерифом, пожалуй, можно вынуть затычки из ушей, – холодно произнесла она.

– Вы что-нибудь слышали о Стюарте Уитни? – небрежно поинтересовался я.

– Стюарт Уитни? – Ее лицо осветилось улыбкой. – Кто же о нем не слышал? Ведь это тот самый ужасно важный джентльмен с невероятными связями в Лос-Анджелесе, который живет в Пайн-Сити только потому…

– Да, это он, – процедил я сквозь зубы. – Вы знаете его дочь?

Она отрицательно покачала головкой цвета меда.

– Кто станет думать о дочери, если джентльмен богат, красив и к тому же вдовец?

– Да он годится вам в отцы!

– А что плохого в элегантном, утонченном пожилом джентльмене?

– Да ничего, если он – это я.

– Вам не следовало так говорить, – скривилась Аннабел. – Меня сейчас стошнит!

***

В кафе на ближайшем углу я выпил три чашки кофе и направился в криминалистическую лабораторию.

В белом халате Эд Сэнджер выглядел великим ученым, а я почувствовал себя невинной жертвой из фильма о сумасшедшем докторе.

– Сделал его снимок в морге, – деловито сообщил он. – Один из моих помощников как раз готовит для вас пакет фотографий.

– Спасибо, Эд, – поблагодарил я. – А как насчет девушки?

– Вы забрали с собой ее портрет, как я мог сделать копии?

– Понятно.

– Но решил, что вам срочно нужны снимки из морга, – самодовольно заявил он, – поэтому занялся ими в первую очередь. Снимки с места преступления получите к вечеру. С мест преступлений, думаю, будет точнее.

– Опознать труп не удалось?

– Никаких шансов, – услужливо сказал Сэнджер. – Даже этикетки с одежды срезаны.

– А отпечатки пальцев?

– Отправлены в ФБР. – Он обиженно взглянул на меня. – Знаете, лейтенант? Иногда не могу избавиться от впечатления, что вы мне не доверяете.

– Просто проверяю, – заверил я его. – Что еще?

– Еще пока не получил отчета по баллистике, они как раз проводят испытания. Между прочим, это кольт 32-го калибра, автомат.

– На нем были отпечатки?

– Только его, больше ничьих нет. На мой взгляд, пистолет очень уж чист.

– Что еще? – повторил я вопрос, потому что Эд Сэнджер не из тех, кто с готовностью расстается с имеющейся у него информацией.

– Когда док Мэрфи закончит вскрытие, надо будет хорошенько заняться медной проволокой, которой задушили девушку, – радостно заявил он. – Тут есть над чем подумать.

– А именно?

– Ну, например, если душат кого-нибудь до смерти в состоянии аффекта, обычно это делают голыми руками, не так ли?

– Пожалуй, да, – осторожно согласился я.

– Поэтому, если мужчина душит девушку, закрутив медную проволоку вокруг шеи, а затем медленно затягивает ее, он должен быть, скорее всего, садистом.

– А если одна девушка задумает удушить другую, то вряд ли сможет это сделать голыми руками, поэтому, скорее всего, воспользуется чем-то вроде медной проволоки, не так ли?

– Ну, вы настоящий телепат, лейтенант! – Эд посмотрел на меня с нескрываемым восхищением. – Просто озвучиваете мои мысли!

Глава 4

Я забрал снимки у помощника Сэнджера, покинул криминалистическую лабораторию, съел сандвич вместо позднего завтрака и раннего ленча, затем отправился в Вэлли-Хейтс. Без труда нашел нужный дом на Санрайз-Драйв, поскольку уже подвозил туда Зану Уитни раньше, возвращаясь в город.

Вилла была очень импозантная. Огромное двухэтажное здание стояло почти на самом обрыве, так что оттуда, по-видимому, открывался совершенно фантастический вид на Тихий океан. Лужайка перед домом выглядела так, будто она только что вернулась из парикмахерской, а все кустарники услужливо цвели одновременно. Я припарковал “остин” у подъезда и направился к крыльцу. Дверь мне открыли только на четвертый звонок.

Брюнетка долго мерила меня взглядом, прежде чем придала лицу недовольное выражение.

– Кого это черти принесли? – спросила она холодно. Она была примерно того же возраста, что и Зана Уитни, – около двадцати пяти, но на этом их сходство и кончалось. Блестящие черные волосы опускались на плечи этой девушки волнистой глиссадой, а темно-карие глаза светились высокомерием. Гордый орлиный нос и маленький рот с припухшей нижней губой делали ее похожей на карманное издание Венеры, ростом примерно в пять футов и два дюйма, а черное бикини было настолько мало, что почти незаметно. Ее небольшая, но округлая грудь агрессивно топорщилась, так же как и лобок. Брюнетка напоминала тигрицу, которая станет по-настоящему опасной, как только подрастет.

– Я из бюро переписи населения. Мы готовим обзор сексуальной жизни людей, живущих на Санрайз-Драйв. Сколько сексуальных оргий вы посещаете в неделю? Играете ли вы в них основную роль или участвуете пассивно?

– Что? – Она, казалось, задохнулась.

– Это не ответ, – строго сказал я. – Из ста тридцати семи основных поз половых сношений назовите пять самых ваших любимых. Причем в порядке, обратном их значению для вас, и объясните причины.

– Вы что, сумасшедший? – Брюнетка еще не справилась со своим голосом.

– Это не относится к делу, – отрезал я. – Прошу вас сосредоточиться. Есть ли у вас друзья среди сексуальных меньшинств и не принадлежите ли вы к ним сами? Если так, назовите их фамилии, адреса и сексуальные отклонения в том порядке, как я сказал.

Из-за спины ошеломленной брюнетки показались Зана Уитни и какой-то незнакомец. Блондинка была в вишнево-красном бикини еще меньшего размера, чем черное бикини на брюнетке, потому что блондинки было намного больше. Незнакомец рядом с ней мне сразу не понравился. Высокий брюнет, около тридцати, с длинными волосами и пышными висячими усами. Мышцы бугрились под каждым сантиметром его бронзовой кожи, а шорты из фальшивой леопардовой шкуры могли бы обеспечить ему приз за дурной вкус в любом месте на земном шаре, даже на Майами-Бич.

– У тебя проблема, Диана? – спросил он глубоким басом.

– Здесь какой-то придурок, – ответила она. – Видимо, сексуальный маньяк!

– Он просто коп, – объяснила Зана Уитни. – Даже хуже – лейтенант.

– Лейтенант полиции? – Лицо брюнетки стало еще более ошеломленным. – Он?

– Его зовут Филер, – пояснила блондинка. – Или что-то в этом роде.

– Уилер, – проскрипел я. – Из службы шерифа.

– У вас есть удостоверение? – спросил незнакомец угрожающим тоном.

– Конечно. – Я показал ему свой значок. – А вы кто такой?

– Эрл Джемисон. Полицейский значок не дает вам права говорить сальности Диане!

Пожалуй, пора было приступать к делу. Я достал снимки мертвых девушки и парня, показал их ему.

– Узнаете кого-нибудь?

– Мы еще не закончили! – отрезал он. – Повторяю, ваш значок не дает вам права…

– Прекрати, Эрл, – вмешалась Зана Уитни раздраженным тоном. – Одно слово папе, и у него нет значка! – Она щелкнула пальцами. – Мне не терпится посмотреть снимки.

Пока все трое с интересом изучали фотографии, я закурил сигарету.

– Послушайте! – воскликнула блондинка. – Да это же труп, который нашли сегодня утром около нашего озера!

– А сейчас уже дело к вечеру, – ответил я. – У вас потрясающая память, мисс Уитни.

– Не знаю никого из них, – сказала брюнетка.

– Я тоже, – произнес Джемисон, возвращая мне снимки.

– Я узнала мужчину, конечно. – Зана Уитни вздрогнула, что выглядело довольно непристойно в крошечном бикини, при этом ее левая грудь внезапно выскочила из бюстгальтера.

– Будь поосторожнее, Зана, с тобою рядом сексуальный маньяк из полиции, – упрекнула ее брюнетка и аккуратно вернула левую грудь блондинки на место.

– Странно, – сказала блондинка, будто ничего не произошло. – Почему-то уверена, что где-то видела эту девушку.

– Может, в фотоателье? – намекнул я.

– Где? – Она смотрела на меня, ничего не понимая. Я показал ей оборотную сторону снимка. Зана прочла название ателье и удивленно подняла брови.

– “Питс Супер-Пике”? – повторила она, сбитая с толку. – Что у меня может быть общего с этим захудалым заведением?

– Я переговорил с владельцем. Снимок был сделан в марте. У него даже записано имя и адрес клиента.

– Так вы знаете, кто она? – полюбопытствовал Джемисон.

– Имя и адрес, которые мне дал фотограф: Зана Уитни, Санрайз-Драйв, Вэлли-Хейтс.

– Вы с ума сошли! – воскликнула блондинка.

– Это какая-то глупая шутка! – поддержала ее брюнетка. – – Послушайте! – воинственно заявил Джемисон. – Не знаю, в чем ваша игра, Уилер, но если вы попытаетесь втянуть Зану…

– Думал, вы только выглядите идиотом, – холодно перебил я. – А вы еще и несете всякую чушь!

– Послушайте, я не потерплю… – Его лицо потемнело.

– Заткнись! – рявкнул я.

Он так и остался с открытым ртом, не сказав больше ни слова, что определенно пошло ему на пользу.

– Не связывайся с ним, Эрл, – посоветовала брюнетка, схватив его за локоть и повернув к себе. – Это просто обычный коп, который прячется за свой значок и чувствует себя храбрецом, оскорбляя невинных людей. Отец Заны покажет ему, где раки зимуют.

Она увела Джемисона, так и не закрывшего рот, в глубь дома, а блондинка осталась стоять, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

– Вы не шутите? – спросила она наконец.

– Разве такими вещами шутят?

– Может, здесь какая-то ошибка?

– Вы никогда не снимались в этом ателье?

– Конечно нет! – Ее голос звучал оскорбленно. – Когда я фотографировалась последний раз, папа пригласил Менни Кирша из Лос-Анджелеса, чтобы он лично сделал снимки.

– Ваши имена трудно перепутать, – сказал я. – Эта девушка, видимо, намеренно назвалась вами.

– Кто она такая?

– Вы имеете в виду, кто она была такая? – спросил я мягко.

– Она мертва?

– Убита. Вы же прочли записку в вашем коттедже сегодня утром? Зана кивнула.

– Вы хотите сказать, что он убил эту девушку, а потом покончил с собой?

– Ее звали Кэрол Сидделл. Слышали это имя? Она покачала головой.

– Нет, но мне по-прежнему кажется, что я ее встречала когда-то раньше.

– Не можете вспомнить, когда и где?

– Может, вспомню позднее. – Зана скрестила руки под пышной грудью и крепко обхватила себя. – Не нравится мне все это. Просто бросает в дрожь. Девушку убили, а она пользовалась моим именем?!

– Вам не приходит в голову, почему она могла так поступить?

– Понятия не имею! – решительно ответила блондинка. – Но мне это все равно не нравится. Хорошо, что папа скоро вернется.

– Сегодня вечером?

– Должен появиться с минуты на минуту. Я позвонила ему в Лос-Анджелес, рассказала, что случилось. Он обещал выехать немедленно. Вы уж последите за своими манерами, когда он появится здесь, Уилер!

– Ваша подружка Диана, – мне не хотелось реагировать на ее замечание, – чем она занимается?

– Поиском развлечений, так же как и я. А в чем дело?

– Все копы любопытны от природы. А Эрл Джемисон?

– Мы недавно познакомились, всего несколько недель назад, – пояснила она. – Вначале он был забавен, а теперь с ним скучно, пожалуй, мы его скоро бросим. Он постоянно возникает по всяким пустякам.

– Например?

– Ну, например, обмен партнерами в сексе, – заявила она небрежно. – Он с самого начала предпочитал Диану и чуть не дал дуба, когда она передала его мне на вторую ночь. Но мы всегда все делим поровну. С тех пор, как учились вместе в колледже. За всем своим внешним лоском старина Эрл – затрапезный провинциал.

– Чем он занимается?

– Один из папиных партнеров. Папа привез его сюда на каникулы, чтобы он отдохнул от напряженной жизни Лос-Анджелеса. Если бы не это, мы бы уже давно отправили его отсюда.

– Когда вспомните, где видели эту девушку раньше, свяжитесь со мной, – попросил я и передал ей мою визитную карточку. – В любое время дня и ночи.

Зана осторожно взяла визитку большим и указательным пальцами, как что-то очень неприятное или заразное.

– Свяжусь. Если только вспомню. Думаю, папа потребует от вас полного отчета о достигнутых результатах, когда вернется домой. Он не потерпит, чтобы наше имя ассоциировалось с чем-то ужасным, так что вам пора прибавлять обороты, Уилер, а то как бы вам не оказаться регулировщиком по ту сторону Лысой горы еще до конца этой недели!

– Какой ужас! – усмехнулся я.

– Что вы сказали? – вежливо переспросила она.

– Как такая симпатичная блондинка с такой потрясающей фигурой может быть такой стервой?!

Зана захлопнула дверь перед моим лицом, но мне показалось, что несколько очков все-таки можно засчитать в мою пользу. Я направился к машине, размышляя, что же делать дальше. И тут вспомнил о теории, которую разработал по поводу миссис Сидделл еще утром. Поэтому решил, что ничего не потеряю, если ее проверю.

Десять минут спустя я уже звонил в дверь, которую она открыла на второй звонок. Элизабет была все в том же свитере и узких брюках. В глазах ее ничего не отразилось, когда она увидела меня.

– Неужели можно выпить пару бутылок спирта и остаться трезвой как стеклышко?

– Это для меня комплимент, – отреагировала она. – Что вам нужно, лейтенант?

– У меня для вас новости. Не так уж много. Можно войти и поговорить с вами?

– Я не одна, – ответила она. – Но, думаю, он не будет возражать.

Мы прошли в гостиную; ее гость поднялся нам навстречу из кресла. Он напоминал приземистую компактную модель автомобиля, которую конструктор создал скорее в расчете на проходимость, чем на скорость. Около сорока, жесткие черные волосы, темные неподвижные глаза. У него было лицо человека, проводящего много времени на воздухе, – солнце придало его оливковой коже темный желтовато-коричневый цвет. В глаза бросался прекрасно сшитый костюм, а о такой рубашке и о таком хорошо подобранном галстуке можно было только мечтать. Кольцо с огромным бриллиантом на среднем пальце правой руки, по моей, явно заниженной мерке, оценивалось в сумму, равную моей зарплате за четыре года.

– Лейтенант Уилер, – представила меня миссис Сидделл официальным тоном. – А это Дэн Конелли, мой старый и верный друг.

– Привет, лейтенант! – У Конелли оказался хрипловатый голос, такой, будто ему было трудно издать любой звук. – Какой кошмар с дочерью Элизабет .

– При нем можно говорить обо всем, лейтенант, – сказала миссис Сидделл.

Я рассказал о втором трупе и предсмертной анонимной записке. О фотографии Кэрол, зажатой в одной руке, о пистолете – в другой. Потом передал миссис Сидделл снимок мертвеца. Примерно секунд десять она рассматривала его, затем протянула Конелли.

– Я передумала, лейтенант, – сказала спокойно. – Мы согласны сотрудничать с вами.

– Мы?

– Мы с Дэном. Позвонила ему, как только вы ушли от меня, а в полдень он уже приехал сюда.

– У меня есть вопрос, – вмешался Конелли, – только не принимайте мои слова близко к сердцу, лейтенант. – И посмотрел на женщину своим мертвым взглядом. – Он местный коп?

– Нам не помешает, – ответила она. – Кроме того, Уилер мне почему-то нравится.

– Тебе?

Ее губы изобразили отдаленное подобие улыбки.

– Я понимаю, в это трудно поверить, Дэн, но он очень сообразителен и, кажется, даже честен.

– Сотрудничать? – Конелли сказал это слово так, будто произносил его впервые. – На полную катушку?

– А почему бы нет? – пожала она плечами. – Он будет работать на своей стороне улицы, а мы – на своей.

Конелли нетерпеливо постучал пальцем по фотокарточке.

– Ты знаешь этого парня?

– Нет. Рассчитывала, что ты его знаешь.

– Луис Фредо. Мелкий бандит из Лос-Анджелеса, имеет несколько судимостей. – Он взглянул на меня. – Вам это известно?

– Нет еще, – ответил я. – ФБР в Вашингтоне отвечает не сразу.

– Ох уж эти замухрышки в белых халатах, бегающие от одного шкафа к другому за деньги правительства, – усмехнулся он. – И куда только смотрят налогоплательщики?

– Доводы Дэна переубедили меня, – произнесла миссис Сидделл. – Может, он и не хотел этого, но я изменила мнение. Один из них убил мою дочь…

– Не верьте, что это самоубийство, лейтенант, – хрипловато сказал Конелли. – Если предложить такому парню, как Фредо, выбор между собственной смертью и смертью его матери, можно не сомневаться, кто получит пулю в лоб.

– Дэн прав, – твердо продолжала миссис Сидделл. – Любая преданность имеет свои пределы. Мой предел наступил, когда они бросили мне тело Кэрол.

– Ты собираешься назвать ему имена? – спросил Конелли.

– Почему бы нет?

Под ее спокойным взглядом он опустил глаза.

– Ладно! – пожал он плечами. – Но мы продолжим работу на своей стороне улицы.

Фраза прозвучала как констатация факта, а не как вопрос. У меня поползли мурашки по спине. Только этого нам не хватало в Пайн-Сити – полномасштабной войны между двумя бандами.

– Их осталось пятеро со старых времен, – сказала миссис Сидделл, – и все перешли на более высокий уровень. Один переехал на Гавайи, другой – в Мэриленд. Так что здесь только трое. Гарри Брайант, Фред Магнусон и Стюарт Уитни.

– Уитни? – переспросил я.

– Чем выше они поднимаются, тем респектабельнее становятся, – объяснила она. – Брайант и Магнусон в Лос-Анджелесе, но они прибудут сюда сегодня вечером.

– Вы абсолютно в этом уверены? – удивился я.

– Позвонила им сегодня и рассказала, что случилось. Они будут здесь.

– Что же вы сказали им, дословно?

– То же, что скажу и Уитни. Они все вместе должны узнать, кто убил мою дочь, потому что в противном случае их ожидают большие проблемы.

– Похоже, вы подписали свой смертный приговор, – заметил я.

– Пока Дэн со мной, мне нечего бояться, – ответила она.

– Фредо, – вмешался Конелли. – Как я уже говорил, он мелкий бандит. Пару лет ничего не слышал о нем, а до этого Фредо был на вольных хлебах, старался найти работу по контракту, но это ему не часто удавалось.

– Вы что-нибудь слышали об Эрле Джемисоне? – поинтересовался я.

– Работает чистильщиком у Уитни. Не очень умен, но старателен. А в чем дело?

– Просто к слову пришлось, – невинно промолвил я. – А что, это случайное совпадение, миссис Сидделл? То, что вы и Уитни живете в Пайн-Сити?

– Он переехал сюда через полгода после меня. Пытался возобновить контакт со мной, но я не хотела и слышать о нем.

Тут у меня мелькнула догадка.

– Это он ваш бывший муж? Немного помолчав, она кивнула.

– Правда, мы не оформляли официально наш союз. Уитни говорил, что в этом нет нужды.

– Он еще раз женился?

– Я узнала об этом в тюрьме. Ровно через три месяца после того, как меня посадили в кутузку. У них тоже родилась дочь, потом его жена умерла. Кэрол узнала из газетных вырезок, что она незаконнорожденная, это еще подлило масла в огонь.

– Поговорю с Уитни, когда он вернется из Лос-Анджелеса, – заявил я.

– Хорошо, – согласилась Элизабет. – Дам вам знать, когда появятся Магнусон и Брайант, скажу, где они остановятся.

– Спасибо.

– Но мы работаем каждый на своей стороне улицы, – напомнил Конелли. – Это будет своеобразной гонкой, лейтенант. Посмотрим, кто первый поймает убийцу.

– Если вы поймаете, скажите мне, а я позабочусь об остальном.

Он покачал головой.

– Я должник Элизабет. Я был еще несмышленым подростком, – здесь он коротко усмехнулся, – когда сделал пару непростительных ошибок, а она вмешалась. Обязан ей жизнью. – Конелли поднял два пальца. – Дважды. Это очень приличный должок, лейтенант. Обязательно найду убийц ее дочери и покончу с ними.

– Только попробуйте, будете иметь дело со мной! – заверил я его.

– Это я вам по дружбе говорю, лейтенант. – Тут он впервые холодно посмотрел мне в глаза, и я почувствовал себя трупом. – Держитесь от меня подальше. Я редко бываю дружелюбен.

Глава 5

Было около пяти, когда мне удалось вернуться в офис. Аннабел с очень занятым видом накрывала пишущую машинку футляром.

– Шериф на месте? – спросил я без всякого энтузиазма.

– Ушел домой около часа назад. У него на ужине будет мэр.

– С брусничным соусом? Она вздрогнула.

– Час назад заходил доктор Мэрфи. Оставил на вашем столе отчет о вскрытиях. По его словам, вы с трудом разбираете слова, в которых больше двух слогов, поэтому он предложил, чтобы в случае затруднения звонили ему домой. – Аннабел с усилием потянула платье вниз, опустив подол чуть ли не на полдюйма, поправила волосы цвета меда, задумчиво посмотрела на меня и спросила с неуверенной улыбкой:

– Эл, как я выгляжу?

– Как всегда, роскошно.

– А если серьезно?

– Если серьезно, вы выглядите как всегда – очаровательно и соблазнительно, а в чем дело?

– Да так. – Она пожала плечами. – Просто у меня сегодня свидание, и нет времени зайти домой переодеться.

– Со Стюартом Утни? – спросил я.

– Не болтайте глупостей! – воскликнула она. – Его зовут Грег Баллантайн, мы познакомились на вечеринке на прошлой неделе.

– А чем он занимается?

– Странно, что вы не слышали о нем, – важно ответила Аннабел. – Прекрасная сторона жизни далека от вас, не так ли? Единственное ваше занятие – гоняться за хорошенькими девушками вокруг вашего мерзкого дивана, где уж тут думать об умственном развитии.

– Он что, врач-психиатр?

– Ведущий телевизионного ток-шоу, – холодно и гордо произнесла личный секретарь шерифа. – Все говорят, что это самая стимулирующая программа.

– Похоже, вам предстоит вечер умственной стимуляции, – не без сарказма заметил я. – Подумали, о чем будете с ним беседовать?

– Беседовать?

– Видите ли, ведь вы же не хотите опростоволоситься перед этим умником? А вдруг он, например, пожелает поговорить об Атлантиде?

– Атлантида? – Ее брови изумленно поднялись. – Атлантида в штате Джорджия?

– Нет, другая. Кажется, в штате Мэн.

– Спасибо, Эл, – поблагодарила она. – Я и не догадывалась, что у нас две Атлантиды.

Аннабел резко одернула платье, а я, бросив взгляд на восхитительные контуры ее роскошной груди, четко очерченные тончайшим орлоном, почувствовал острую боль в жизненно важных органах.

– Кажется, мне пора, – заявила она. – Свидание назначено на пять тридцать, а телевизионные звезды не любят, когда опаздывают.

– Почему бы вам не отказаться от этого свидания? – предложил я с надеждой в голосе. – Пару дней назад мне выдали зарплату за прошлый месяц. Мы могли бы зайти куда-нибудь выпить, потом поехать в новый ресторан на побережье и…

– ..В конце концов оказаться в вашей квартире, – договорила Аннабел усталым тоном. – Нет, спасибо, Эл. Сегодня я не захватила с собой кроссовки, и, потом, для разнообразия мне хочется заняться умственным развитием.

– Жаль, – констатировал я кислым тоном. – Уверен, он и не слышал об Атлантиде в штате Мэн!

– Спокойной ночи, лейтенант, – церемонно попрощалась она, – надеюсь, вы проведете прекрасный вечер в одиночестве. Если вдруг станет скучно, всегда можете погоняться за самим собой вокруг дивана!

Я снял телефонную трубку и набрал номер дока Мэрфи. Меня ждала удача – он ответил после второго гудка.

– Это Уилер.

– Вы получили отчеты о вскрытиях?

– Да, но еще не читал. Вы же знаете, у меня проблемы с двусложными словами.

– Значит, Аннабел Джексон точно передала мое замечание? – обрадовался он. – Мне так хочется, чтобы она пожертвовала свое тело науке. У нее самые потрясающие грудные мускулы изо всех, что мне приходилось видеть.