Возвращение мастера и Маргариты

      - Довольно глупостей. К морю! К морю! - решила Маргарита, стремительно пересекая ленту набережной с рядами пальм. Позади остались причалы, в лицо ударил ветер, насыщенный водяной пылью. Он скручивал в жгуты волосы Маргариты и покрывал кожу мелким искрящимся бисером. Это был особый ветер - ветер побед и дальних странствий. Из века в век вдохновляют его дерзкие порывы путешественников, воинов, влюбленных, вздымает на реях флаги, надувает паруса, превращает мужчин в отчаянных искателей и флибустьеров, а нежным женщинам нашептывает волшебные сказки. И многое, очень многое может рассказать морской бриз тем, кто верит в любовь...
      Маргарита опьянела от дыхания моря. Запрокинув лицо, она неслась прямо над серебром лунной дорожки, над пляшущими на смоляной глади звездами. Белую яхту, дрейфовавшую километрах в трех от берега, она заметила издали и устремилась к ней, не зная зачем. Лишь оказавшись рядом, поняла, что манило ее. На пустой, залитой лунным светом палубе, отчетливо обозначались два силуэта. Словно вырезанные из черной бумаги, они медленно покачивались в ритме томного блюза. Маргарита опасливо снизилась к металлическим поручням. Перехватила метлу в левую руку, ступила на латунные перила и правой ухватилась за торчащий на носу флагшток. Настороженно замерла, готовая ринуться прочь, если ее присутствие обнаружат. Яхта мягко покачивалась, не разжимая объятий, танцующие приближались к невидимой свидетельнице. Лица молодого мужчины она разглядеть не могла - он прятал его в пышных и черных, как ночь, волосах своей дамы - юной и стройной. Узкий вырез белого вечернего платья обнажал смуглую спину, по которой нежно скользили ладони мужчины.
      - Ты подарил мне волшебную ночь. Я так устала от суеты, склок, завистливых и ненавидящих взглядов. Ненавижу модельный бизнес, - капризно жаловалась чернокудрая. - Всего год назад я визжала бы от счастья, увидав свое фото на обложке. Теперь их десятки... Но сколько обид, скандалов, пустой суеты...
      - Малышка... - не выпуская девушку, мужчина приблизился к поручням. Не думай об этом хотя бы сейчас. Мы вдвоем, а все остальное - тлен.
      - К чертям славу, деньги, роскошь! - продекламировала красотка, воздев к луне руки. - Я хотела бы стать русалочкой! - Она обернулась и уставилась на Маргариту. Та замерла, боясь пошелохнуться. - Знаешь, какая она, милый?
      - Она - роскошная! Это сон, обещанье, мечта... - задумчиво сказал мужчина, глядя сквозь Маргариту. - Морские глаза в пол-лица, развеваются по ветру длинные шелковистые волосы, а тело... Оно прозрачное. Сквозь него видны звезды...
      - Ты нарисовал мой портрет! - засмеялась девушка, обнимая своего спутника.
      Их поцелуй обжег память Маргариты. Воспоминания вспыхнули лесным пожаром, а в груди стало нестерпимо больно. Не зависть к чужому счастью, а тоска по одуванчиковому домику, ждущему ее среди яблонь, стиснула сердце ведьмы. Там закрыты сейчас ставни, а за ними темно и пусто. Там ждет хозяев осиротевший пес. В больничной палате лежит Анька, такая же очаровательная, юная как эта прелестница, наслаждающаяся свиданием под луной. Наивная девочка с саркомой мозга, предполагающая жить долго и счастливо... Где-то совсем рядом веселится проклятый Пальцев, задумавший погубить Максима... Зла слишком много, увы, слишком много для одной совершенно неопытной ведьмы...
      Маргарита не представляла, что именно должна сделать и как помочь любимому. Она вспомнила, как крушила молотком рояль булгаковская героиня в квартире мерзкого Латунского. Исступленно кричал ни в чем не повинный кабинетный беккеровский инструмент. Клавиши в нем проваливались, костяные накладки летели в стороны. Инструмент гудел, выл, хрипел, звенел... Тяжело дыша, мстительница рвала и мяла молотком струны...Ее жестоко обидели, унизив и растоптав Мастера, но рояль - рояль лишь невинная жертва. "Вещи и жилища не несут ответственности за того, кому служат и кого оберегают. Не повинен в деяниях своих хозяев Дом, ставший их братской могилой, и даже самый принципиальный и отчаянный мститель не должен мечтать о его разрушении. Я только посмотрю на виллу Пальцева и разобью все окна. Я напугаю его и сделаю что-нибудь такое, что спасет Максима." - так думала Маргарита, подчиняясь лету метлы, знавшей нужный адрес.
      Из зелени сада вынырнул особняк, выглядевший вполне уютно и мирно.
      Мстительница приземлившись на террасе второго этажа. Сквозь стеклянную стену падал яркий свет. Широкая дверь гостиной была распахнута: люди любовались морем. При этом гоготали пьяно и сыто. Маргарита узнала троих. Альберт Владленович возлежал в плетеном кресле, положив ноги на низкий стеклянный столик. Вероятно, он успел побывать на пляже или окунуться в бассейн - мокрый пучок предплешных волос прилип ко лбу. На груди и подмышками темнела пятнами тенниска, обтянули ляжки яркие полосатые бермуды. Весь он был рыхлый, влажный и наглый, с закинутыми на стол розовыми ступнями.
      В менее расслабленной, явно нервной позе, расположился на диване представительный мужчина в сером тонком пуловере и серых же брюках. Каштановая длинная шевелюра и широкая волнистая борода принадлежали отцу Савватию, облаченному в гражданский костюм. Третьим был тот, кому Маргарита была готова выцарапать глаза, не обращаясь в ведьму. Роберт Осинский, похожий сейчас на фашиста-извращенца в исполнении Хельмута Бергера, курил возле распахнутой двери, выпуская дым в сторону Маргариты. В глубине комнаты у подставки с вазой, наполненной свежими розами, сиротливо дремал рыхлотелый человек с полоской смоляных усов над скорбно сомкнутыми губами.
      - Скоро, скоро... - нараспев бубнил Савватий, покачиваясь. - Грядет судилище справедливое и благое.
      - Завтра! Ровно в полдень, - бодро подхватил Пальцев. Все организовано чисто. - Он отхлебнул коньяк.
      - "Муза" сгорела. Иностранные партнеры погибли в своем особняке, оставив нам небольшое наследство. Ужасное несчастье... - театрально вздохнул Оса.
      - Забудем о них, - прекратил развитие темы обнаруженного клада Пальцев. Он не собирался посвящать в тайну сокровищницы проявившего строптивость скульптора, а Федулу сообщил, что сообщение о найденной сокровищнице оказались блефом.
      - Подумаем о наших сотоварищах, пребывающих в эти судьбоносные дни в столице. Со свя-ты-ми у-по-кой!- пробасил Альберт Владленович и неожиданно захихикал, напомнив Басю.
      - И волосок не упадет с головы без воли Аллаха, - торжественно изрек сонный Камноедилов, заметно проникнувшийся в последние дни религиозными чувствами. Он пожелтел, осунулся и у корней дегтярных прядей явно обозначилась серебристая полоса. Пальцев боялся за состояние духа соратника и всячески оберегал его от негативной информации. - Не все они хорошие люди. Даже правильно сказать - все плохие. Но ведь были нам союзниками. Чуть ли не со слезой молвил надломившийся душевно скульптор. - Подставили мы их, да простит нас Аллах.
      Все напряженно посмотрели на говорившего. Пальцев сделал значительные глаза, напоминая, что ни в коем случае нельзя проговориться в присутствии Курмана о предстоящем взрыве Храма. Тот получил совершенно противоположную информацию: взрыв затевают злодеи, которых вывел на чистую воду Пальцев.
      - Ты честный человек, Курман. Я горжусь твоей поддержкой. Вместе мы сумеем предотвратить катастрофу, - проникновенно заверил Пальцев.
      - Вот я думаю - зачем им помешал Храм, а? Взрывай Белый дом, взрывай банк... Зачем трогать святыню... Столько людей работают, возрождают, стараются...
      - Вы бы пошли прилегли в своей комнате, уважаемый. Ситуация нервная, надо беречь сердце, - задушевно посоветовал Федул и даже помог скульптору покинуть помещение. После чего все с облегчением вздохнули.
      - Может, девочек вызовем, раз уж этот козел отвалил? - предложил Осинский. Швырнув в кусты окурок, он вернулся в комнату, налил себе водки: - Заговор заговором, святыни святынями, а бляди блядьми. Верная мысль? Я за плюрализм мышления. - Роберт - весь спортивный, тугой, жеребистый, рухнул на диван под бок Федулу и обратился к нему со своей пакостной кривой ухмылкой:
      - Примите исповедь, батюшка? Вообразите, отец, романтическую историю далекой юности: девица моего кореша, натуральная девица, подчеркиваю, легла под меня, пока ее любимый стоял на стреме! И никаких там скандалов, преследований! Как говорят - Бог помог. Выходит, Творец наш тоже на эротику западает?
      - О дамах я поговорить не прочь. У всех у нас есть что порассказать об этих то делах. А вот кощунств не приемлю, - Федул посмотрел строго.
      - Так ведь Бог ваш нас с сученкой этой снова свел. Взяли мы девку Горчакова. Смотрю - она! Привезли в усадьбу. В ногах валялась, коньяком обливалась, что бы я на нее вспрыгнул! Пришлось ударить даму в целях самообороны.
      - Хорошо, что хоть жизни не решил, - пробубнил святой отец. Тебе, парень, только мясником работать.
      - Свят ты Савватий, до противности. Не нравятся мне тихие да чистые, - Альберт зыркнул на ближайшего соратника плохими глазами. Завтра, сильно надеюсь, трагически погибнет вместе с Храмом, фигурально говоря, еще один праведник, поводырь заблудших. Страдальца нашего Горчакова, взорвавшего национальную святыню, накроют на месте преступления. А с придурком Ласкером по пути в аэропорт случится несчастный случай. Вот такая награда ждет этих милых пытливых ребят. Ума ни приложу, что им дались нравственные ценности, слабожильным? - Пальцев лихо сплюнул на пол, что не позволял себе с времен пребывания в местах заключения. Борясь с волнением, он накачивал в себе урловую удаль. - Второй раз сам в петлю лезет! Телемарафона ему мало. Фуфло! Бендер попал под лошадь, а этот под Храм! Он расхохотался, обнаружив изрядное опьянение.
      Маргарита вошла в комнату, остановилась в центре, набрала полную грудь воздуха и завопила во весь дух:
      - Встать, гады! Я вас сейчас убивать буду.
      Никто не прореагировал, как в страшном сне. Орешь изо всех сил, а тебя не слышат. В бессильной ярости мстительница ринулась к Пальцеву и что было мочи с наслаждением ткнула метлой в холеное, сытое лицо. Лицо по-поросячьи завизжало и спряталось в ладонях.
      - Дверь! Закрой дверь, козел!
      Произошла паника. Оса подскочил к шефу, отец Савватий тихонько попятился в коридор. Тут его настигла Маргарита, орудуя все той же метлой. Дворовая метла, разумеется, не автомат Калашникова. Но, видимо, столкнувшемуся с нею становится сильно не по себе - нечто незримое, непонятное, острое впивается в лицо, норовя выколоть глаза! А мысли мечутся в ужасе: дробь? соль? Осколки пластиковой мины или новое смертельное оружие?
      Батюшка, наслышанный о каре небесной и имевшей все основания на нее рассчитывать, кинулся вниз, заметался в холле, зажимая исполосованную царапинами щеку. Нечто неотвязное продолжало хлестать и жалить, пока отец Савватий, гонимый бесами, ни ухитрился шмыгнуть в туалет. Маргарита заколотила в дверь, швырнула в нее какой-то попавший под руку бюст и вазу, а затем, ухмыльнувшись, подняла со столика тяжелую бронзовую зажигалку в виде распахивающего пасть льва и подпалила у скрывшей беглеца двери ковролин. Ткань начала тлеть, источая едкий дым. Прячущийся закашлялся, запричитал.
      По лестнице стремительно скатился Оса. Сгруппировавшись, вскинул короткий автомат и осторожно выглянул из-за угла. Получив метлой по затылку, плашмя рухнул, сделал кувырок назад и выпустил в сторону Маргариты длинную очередь. Ударившая в лицо невидимая метла отшвырнула бойца к барной стойке. Супермен скорчился под табуретом, пряча голову от новых ударов таинственного противника.
      "Жаль, что он не видит меня и не знает, что исхлестан дворницкой метлой! Ничтожество, мерзавец, напустивший в штаны от ужаса. Вот, что значит - стать ведьмой!" - Маргарита огляделась, ей было весело и жарко. За дверью туалета срывающимся голосом читал молитву поп. Из-под зада насмерть испуганного Осинского расплывалась лужа.
      "Ну что ж, поддержим традицию", - решила Марго. В ванной комнате и в кухне ведьма, наделенная силой дискобола, свернула вентили и краны великолепной сантехники и, шлепая по устремившимся в холл ручьям, разнесла древком метлы пышно декорированные окна. Стекла звенели, взрываясь и осыпались дождем, но не единой ссадины не появилось на коже Маргариты.
      Выскочив на лужайку, она оседлала метлу и с ликованием оглядела поле боя: масштабы погрома превзошли ожидания - залитый водой дом пылал, словно вместо воды из кранов хлестал бензин. Маргарита радостно взвизгнула и тут увидела беглеца. Сквозь кусты продирался к улице ускользнувший из разоренного особняка Альберт Владленович. С боевым кличем Маргарита ринулась к нему. В ее руке оказался оборванный в пылу сражения телефонный шнур. Орудуя им, словно плеткой, она погнала визжащего директора "Музы" к ярко освещенной набережной. Осанистый мужчина прыгал и вопил, заслоняя ладонями разные части тела, прямо у подъезда знаменитого ресторана. Публика опасливо сторонилась, обступая бесноватого кольцом. Охранник незамедлительно вызвал полицию. Бьющегося на асфальте и бранящегося по-русски господина, скрутили бравые блюстители порядка. Исхлестанный плетью, не перестававший вопить и отбиваться, помешанный был загружен в специальную машину и увезен в неизвестном направлении.
      Наблюдавшая все это из кроны лохматой пальмы, Маргарита громко хохотала, хватаясь за бока и колотя воздух ногами - так безудержно она не смеялась ни разу в жизни. Когда толпа зевак стала расходиться, Маргарита затихла, покачалась на упругой ветке с длинной шуршащей на ветру бахромой, постреляла в макушки гуляющих круглыми, как зеленый виноград, плодами пальмы и с облегчением вздохнула. Альберт Владленович и его компания больше не интересовали ее. Банда разгромлена, Максим спасен - все чудесно, как в сказке. Маргарита сонно улыбалась, раскачиваясь на ветке. Взгляд гипнотизировали рассыпанные по небосклону крупные, весело подмигивающие южные звезды. Манили, ласкали, наполняя пьянящим восторгом. С ликующим воплем, ведьма взвилась прямо к ним.
      Глава 24
      Кто хорошо поработал, непременно должен хорошо отдохнуть. Наслаждаясь прохладным воздухом, Маргарита неслась прочь от города, пока не увидела волшебной красоты бухту. Среди крутых, поросших ароматными травами берегов, тихо шелестела абсолютно прозрачная, играющая звездами волна. Спешившись и подойдя к краю обрыва, Маргарита заглянула вниз. Она представила, как плавно соскользнет по упругому воздуху с тридцатиметровой высоты и с тихим всплеском вонзится в прохладную, ласковую воду. Не было ни капельки страха, а лишь шальная, бурлящая шампанским удаль. Маргарита вытянулась, встала на цыпочки и взвилась в воздух, как выпущенная из лука стрела. Легкое ее тело, описав широкую дугу, вонзилось в гладь залива и выбросило столб воды почти до самой луны.
      Вынырнув из бездны, Маргарита плавала, ныряла, кувыркалась в воде, путая в головокружении небо и воду, а потом выбежала на песчаный берег, словно новорожденная Афродита. Тело ее пылало после купанья и усталости, как не бывало.
      Она прислушалась: рядом зашуршали крылья, два белых лебедя, изогнув шеи, опустились у ног. В клювах они держали широкую атласную ленту, на которую Маргарита опустилась, обвив руками гибкие шеи птиц. Сделав круг над берегом на этих чудесных качелях, она в сладкой полудреме вступила на покрытый шелковистой травой луг и опустилась на колени, тихо смеясь. Мелкие, прохладные тюльпаны покрывали густым ковром все вокруг вплоть до пышных кустов, окружавших лужайку. Оттуда слышалось пеликанье крошечных скрипок и по мере того, как оркестр разыгрывался, определилась мелодия старого вальса. Внутри цветов, насквозь просвечивая венчики, затеплились огоньки - алые, оранжевые, желтые. Маргарита растянулась на ковре, а тюльпаны, качаясь и позванивая, словно новогодние бокалы, росли, поднимая легонькое тело ведьмы все выше и выше! Ей захотелось порхать как эльф - на носочках, чуть отталкиваясь - с венчика на венчик! Дивная, дивная легкость, а они - тюльпаны здешние - еще и позванивают! Можно вытанцевать Чижик-Пыжик!
      Кружась, Маргарита заметила двух странных существ, похожих на серебряных пауков, которых продают в ювелирных магазинах, но эти были в человеческий рост. Пауки шествовали на задних лапках, а в передних несли нечто воздушное и сверкающее. Возле Маргариты они остановились и отвесили почтительный поклон, блестя панцырями, словно рыцарскими доспехами. Один из пауков - с рубиновым брюшком, по-видимому старший, поправил очки в черепаховой оправе и голосом доброго гнома проскрипел:
      - Подарок королеве! Ровно 365 дней коллектив возглавляемого мною салона высокой моды "Ты у меня одна" имени Ганса Христиана Андерсена трудился над созданием этой эксклюзивной модели. Лунные нити впрядены в тончайшую паутину совершенно ручным, вернее, ножным способом. Силуэт и крой - идеальный. Лучше не может быть.
      Второй паук, явно молодой, шустрый, с жемчужным брюшком, взметнул вверх принесенное облако. Искрясь и переливаясь оно струилось по воздуху и легло к ногам Маргариты.
      - Здесь миллионы алмазов! - восхитилась она, рассматривая невесомую ткань.
      - Никаких алмазов, помилуйте! Клянусь вам, королева, - это чистейшая утренняя роса! - воскликнул молодой. - Только мастера моего цеха ювелиров "Сонька Золотая лапка имени Девида Копперфильда" знают секрет превращения росы в совершеннейшие бриллианты! Такой коллекцией, уверяю вас, не может похвастаться ни один музей в мире и ни один земной властелин.
      - Большая честь работать для вас. Мы ждем приговор, королева.
      Пауки почтительно склонили головы, а Маргарита набросила на себя лунное серебро.
      - Да это просто волшебно... Это самое восхитительное из самых волшебнейших платьев!
      - Венец, королева, не забудьте венец! - зачарованно глядя на сияющую королеву, паук-ювелир открыл круглый футляр и достал широкий обруч, переливающийся до рези в глазах всеми цветами радуги.
      - Звездная пыль, королева. И ничего, абсолютно ничего больше!
      - Великолепно! - возложив на свои тяжелые кудри сияющий обруч, Маргарита подпрыгнула от радости: - Благодарю, благодарю вас, Лучшие мастера!
      Она порхала по цветам, наблюдая, как стелется по воздуху окутавший ее туман сотканного из лунных нитей платья - туман мечты и волшебства.
      Остановившись лишь на секунду, Маргарита заметила двух мартышек, одетых в сиреневые смокинги. За ручки они держали гигантский, не меньше письменного стола, поднос из чистого льда, а на нем выстроились островерхими пирамидами разноцветные вазочки.
      - Извольте попробовать, извольте попробовать, королева! - верещали мартышки. - Только у нас и только сегодня! Только для вас, все, что пожелает душа!
      Маргарита рухнула на тюльпанный ковер, покачалась и затихла, приступив к дегустации. Можно с уверенностью сказать, что такого мороженого никто и никогда не едал. Правда, если собрать все самые чудесные ягоды, фрукты, орешки и прочие вкусности со всей Земли, а потом провести Всемирный конкурс кондитеров, то их кулинарные результаты могли бы приблизиться к здешним. Но Маргарите ни собирать ни проводить ничего не пришлось. Она меняла вазочки, пробуя то одно, то другое, а мартышки корчили уморительные рожи и просили:
      - Еще, еще одну ложечку!
      - У-ф-ф... - вздохнула Маргарита, опрокидываясь на спину. - Не могу больше ни капельки. Честное слово! - и мартышки уволокли свой тающий поднос.
      Тут грянул призывный марш Дунаевского и со стороны осыпанных белыми гроздями кустов акации двинулось шествие, напоминавшее цирковой парад. Русалки, гномы, дурацкие разноцветные оборотни, голубые слоники с ослиными ушами, девушки-стрекозы в высоких изумрудных сапожках с трепещущими алмазными крыльями, метровые плюшевые лягушки в профессорских очках - все, кувыркаясь и кланяясь, расположились вокруг Маргариты, как артисты на манеже. Выползла, тяжело переваливаясь, кокетливая бегемотиха в шляпке с вуалеткой, разбежались вприпрыжку полосатые, словно зебра, зайцы, встали рядком чинные жирафы с медвежьими головами и, наконец, выпорхнул вперед, раскланиваясь и приседая, длинноусый вертлявый кузнечик в элегантном фраке. Отвесив церемонный поклон Маргарите, он поставил возле ее ног большую ивовую корзину, взмахнул дирижерской палочкой, кивнул оркестру и раскатисто объявил:
      - П-р-р-едставление н-начинается!
      Марш сменила известная, захватывающая дух мелодия.
      "В звуке вальса все плывет, весь лазурный небосвод..." - стройно запел хор, подражая Любви Орловой и закружились над тюльпанами нелепейшие пары. Подхваченные вихрем, неслись мимо Маргариты забавные уродцы и каждый из них, приблизившись к ней, не забывал положить в корзину яркий, пахнущий карамелью, фантик.
      - Кто они? - спросила у кузнечика возлежащая на тюльпанах гостья.
      - Ваши сны, Маргарита Валдисовна, - счастливые, детские сны. Увы, забытые.
      - Да, да! Они были, были! Я долго надеялась, что в дремучем лесу встречу вот таких симпатяг. До чего же огорчалась, когда ни один, ну ни один лиловый слоник не выпорхнул ко мне из-за елок Нескучного сада. И медведь в зоопарке даже не поздоровался... А что здесь в корзине?
      - Это их пожелания. Для тех, кому снятся дурные сны. Кто стал чересчур взрослым или несчастным. Целебное средство, поверьте, прелестнейшая! Не грустите ни в коем случае, умоляю, - он встал на одно колено и приложил зеленую лапку к сердцу. - Вы прекрасны и должны веселиться напропалую!
      У кузнечика были огромные выпуклые, прозрачные глаза. На самом дне в россыпи сверкающих кристаллов притаилось то, что люди называют восторгом. Маргарита улыбнулась, поднялась, весело подпрыгивая на душистом ковре. Тут же к ней подлетела пара эльфов, полупрозрачных, хрустальных, глазастых и легких, как паутинка. Чудесные юные принцы из диснеевских мультяшек, напомнившие Маргарите детсадовского Лешу, наряженного к Елке в бархатный камзол. Детство вернулось и случилось то, что тогда обошло ее стороной. Ощущая себя беззаботной маленькой девочкой, всерьез верящей в чудо, Маргарита закружилась с эльфами над поляной, отдаваясь блаженству полета. А над головой кружилось и пело усыпанное мигающими звездами небо. Прозвучали и растаяли "Сказки Венского леса", чудесные вальсы, сочиненные Хачатуряном, Петровым, Догой и другими лучшими Мастерами - завораживающие, сводящие с ума. Маргарита парила в алмазной метели своего сказочного платья и хохотала, рассыпая над лугом колокольчатый смех.
      А затем, переходя от кавалера к кавалеру, Маргарита услышала, как с цыганским надрывом выводит хор: "...Ночь тема, за кормой тихо плещет волна. И блестит под луной голубая вода..."
      Каково порхать над венчиками цветов, светящихся и звенящих, касающихся ступней прохладными лепестками? Каково взмывать к верхушкам сосен и вновь кидаться в морскую пучину, остужая разгоряченную кожу? - Великолепно! Так можно провести целую вечность. Вечность... Вечность, которая принадлежит ей и Мастеру. Теперь в мыслях Маргарита называла Максима так.
      - Пора! - Маргарита встряхнула головой, отгоняя ожившие сновидения. Мне давно пора возвращаться.
      На лугу стало тихо. Выстроились рядами загрустившие гости и одинокая скрипочка печально запела: "Цветы роняют лепестки на песок..." Послышались горестные всхлипы. Рыдал, утирая крокодиловые слезы кружевным платком полосатый, как зебра и милый, словно Гена, аллигатор.
      - Спасибо, друзья мои. Чудесный праздник. Я помолодела на двадцать лет! - со слезами умиления произнесла Маргарита, дотрагиваясь кончиками пальцев до тех зверюшек, кто оказался поближе.
      - Вы прекрасны! Прекрасны! Прекрасны, Марго! - звучало со всех сторон. - Мы были счастливы, счастливы, счастливы...
      По воздуху с далекой звездочки бесшумно соскользнул блестящий открытый автомобиль - ароматный и розовый, как сливочное мороженое, политое малиновым сиропом. Кузнечик с поклоном отворил дверцу: - Прошу сесть за руль, королева. Не беспокойтесь - здесь полностью автоматизированное управление.
      - Как в метле! - поняла Маргарита и опустилась на мягкое сидение, покрытое пухом розовых фламинго. На сидении рядом оказался давний знакомый - Анютин плюшевый медвежонок. Он подмигнул ей, тем самым согласовав маршрут.
      - Прощайте! - крикнула гостья.
      - Постойте! Еще минуту, королева. Подарки!- по знаку распорядителя праздника эльфы поставили рядом с Маргаритой полную цветных бумажек корзину. А пара зеленогривых пони, встав на дыбы, свалила на заднее сидение охапки хрустально зазвеневших тюльпанов. Затем снова грянул марш, все замахали букетами, в ореоле цветочного аромата Маргарита поднялась над поляной, посылая воздушные поцелуи. А когда праздник умчался в ночную мглу, она со вздохом закрыла глаза и резко набрала высоту.
      Держать руль не было никакой нужды. Но нога охотно выжала газ. Стрелка спидометра бешено завертелась, луна превратилась в светящуюся полосу. Медленно, как подвешенные на нитку, проплывали и оставались позади реактивные лайнеры. В них, уронив на грудь головы, спали люди. Кто-то жевал, слушал музыку или глядел на экран телевизора. Но никому из спящих не снился Маргаритин сон. Разве что донесся откуда-то запах трав и цветов, мелькнул тихий вальсок и скрылся вдали.
      Лишь одна девочка, сидевшая у окна, смотрела в темноту зоркими глазами. Она была смуглой, гибкой, нежной и уже хорошо знала, что такое потери и горе. Сироту, найденную среди трупов в доме, взорванном исламскими террористами, везли в Европу сопровождающие благотворительного фонда. Девочка не могла спать - перед ее глазами, стоило лишь опустить веки, снова взрывался и погибал ее мир. Но вот откуда-то потянуло ароматами луга и взрывы исчезли. В разлившейся лазури девочка увидела свое будущее. Она вырастет, встретит единственного любимого и ни за что не потеряет его. Она станет называть его Мастером...
      Игрушечный автомобиль обогнал самолет. Девочка улыбнулась и тихо уснула. На ее коленях дремал незнамо откуда взявшийся розовый мишка.
      Маргарита точно знала, куда летит. Огромное мрачное здание Онкологического центра возвышалось над спящими домами. В окнах лестничных клеток и комнат дежурных ярко горел голубой неон. Серый исполин был похож на спящую крепость.
      Высчитав этаж, Маргарита приблизилась к стене и заглянула в окно комнаты медсестры. Все было ослепительно чисто и неприятно. Стеклянные шкафы с медикаментами, пластиковый стол, капающий кран над раковиной, узкая клеенчатая кушетка. На кушетке, подтянув к животу ноги и укутав их рясой, спал мелкий худой священнослужитель. Из-под полы выглядывали ступни в шерстяных, аккуратно заштопанных носках, под щеку батюшка положил толстую папку с надписью по корешку "Анализы отделения нейрохирургии". Пегая жиденькая борода топорщилась над бледным не молодым, но и не старым лицом.
      Ведьмовской своей сущностью Маргарита угадала, что человек этот устал, что трудится он здесь за совесть, поддерживая, как может, братьев и сестер на краю бездны. Наверно, убеждает, что бездны нет, а есть вечный, вечный свет.
      Маргарита припарковала автомобиль к окну, тихонько отворила фрамугу и шагнула в комнату, прихватив корзину с бумажками. Поставила ее у изголовья спящего, не сомневаясь, что он раздаст счастливые сны страдающим. Если и нет вечного света, то есть вечный сон. Пусть он будет радостным.
      Взгляд Маргариты привлек пузырек в стеклянном шкафчике. Она знала, что хранящиеся в нем капсулы способны избавить от страданий. Навсегда, если воспользоваться неумело. Разумеется, дверцы были старательно заперты, но что остановит ведьму? Маргарита достала флакон и, вернувшись в автомобиль, спрятала его. Затем набрала полную охапку тюльпанов, тем же путем вернулась в комнату и проскользнула в коридор.
      Здесь горели вдоль потолка, тихо потрескивая, холодные лампы. Какой-то исхудалый человек сгорбившись сидел возле стены, обреченно глядя в пустоту. Все пронизывал знакомый запах больницы. Запах беды, надежды и последнего животного страха - страха измученного обреченного тела - ударил ей в ноздри. Маргарита стала обходить палаты, оставляя на тумбочках сказочные цветы, заглядывала в спящие лица, избегая открытых, страдальческих, не видящих ее глаз.
      Анечка спала, подсунув под щеку ладошку. Как в детстве. По подушке разметались завитки черных волос. Маргарита положила свою невесомую руку на лоб сестры и прошептала: "Все будет хорошо, детка". И вообразила, как утром принесет ей Леша обнаруженные у своей кровати цветы, как загалдит весь этаж, всполошенный с неба свалившимся даром. Люди улыбнутся и подумают: теперь все пойдет совсем по-другому...
      Боясь расплакаться, Маргарита вернулась в автомобиль и больше уже не открывала глаз до тех пор, пока машина не остановилась и знакомый скрипучий голос ни произнес:
      - Наконец-то!
      Крышу Дома заливала стоящая высоко в небе полная луна. Москву окутывала глубокая ночь. Даже шум автомобилей не доносился снизу.
      -Заждались, - Амарелло подал ей руку. - Фу, да вы вся в паутине, королева.
      Стряхивая серые клочья с волос и озябшей кожи, Маргарита вздохнула это было все, что осталось от лунного платья. Зябко обняв плечи руками она с недоумением оглядела спящий внизу город.
      - Уже должно быть утро!
      - У кого это должно? - Амарелло накинул на обнаженные плечи Маргариты длинную меховую накидку.
      - Прошло много, много часов... - задумалась Маргарита.
      - Ровно тра-та-та-надцать минут. Запомните, драгоценная, ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Особенно в вещах несомненных. Манипуляция с временем - самая простая процедура. Достаточно попридержать Земной шарик.
      - Выходит... - она последовала за ним в оконце чердака и далее по темным захламленным помещениям. - Выходит...
      - Да, да!- Амарелло распахнул перед Маргаритой дверь знакомой квартиры. - Бал еще впереди!
      Глава 25
      Совсем по-иному текло время для Лиона Ласкера. Минуты застревали, как косточка в горле, а часы растягивались стоматологической пыткой.
      После визита в Козлищи Анатолий Лаврентьевич не отпустил Ласкера домой.
      - Тебе парень, сейчас покой нужен. И хорошая охрана. Вокруг вашего сеанса поднялась волна. - Сообщил он, сопроводив ученого в подвал какого-то развалющего корпуса на территории заброшенной фабрики. Кирпичные корпуса с выбитыми стеклами и обугленными стенами напоминали о Зоне из "Сталкера". Перед тем, как нырнуть во тьму вонючего подъезда, Лион глянул на небо с прощальной тоской. В дурных намерениях своих "попечителей" он уже не сомневался.