Цыганские сказки

Вскоре после ухода табора как-то днем зашел Петру к мачехе Марии и, приветливо поздоровавшись с ней, сказал:

– Я пришел к тебе просить отпустить Марию со мной, позволить ей стать моей женой. Я знаю, что ты останешься одна без помощницы, но верь мне, мы никогда не забудем тебя и всегда будем помогать тебе, чем только сможем.

Исподлобья взглянула старуха на Петру, и глаза ее сверкнули так зловеще, – таким мрачным огнем, что Петру вздрогнул, а его испугать было не легкое дело. Помолчала старуха, а потом проговорила, словно змея зашипела:

– Ишь, что вздумал! Уж не должна ли я нищему цыгану отдать в жены падчерицу? Что же, так и оставаться мне здесь одной в этой лачуге? Убирайся отсюда по добру, по здорову. Женись на цыганке, а о Марии и думать не смей. Не бывать ей женой цыгана!

Ушел, понурив голову, бедный Петру. Но он решил все же добыть Марию какой угодно ценой. Вечером опять встретился он с ней. Долго думали они, как им быть, и, наконец, Петру сказал:

– Одно осталось нам, Мария, – бежать. Хоть и зла твоя мачеха, хоть и страшно сверкнули ее глаза, когда я говорил с ней о тебе, но не бойся. О, я сумею защитить тебя! Пусть будет хоть колдуньей твоя мачеха, а не дам я ей тебя в обиду. Не побоюсь я и сотни колдуний!

– Ах, Петру, Петру! – печально ответила Мария, – чует мое сердце что-то недоброе. Но, что бы там ни было, я не могу жить без тебя! Бежим отсюда! Быть может, Бог поможет нам. О, я буду молить его о помощи!

– Завтра же ночью выходи под бук, и мы бежим! – сказал Петру. – Авось целы и невредимы доберемся мы до табора, а уж там мы будем в безопасности, цыгане нас не выдадут и сумеют защитить.

– Хорошо, Петру, завтра, как только заснет мачеха, я выйду. Жди меня.

Крепко обнялись Петру и Мария и расстались до следующей ночи.

Всю эту ночь и весь следующий день Петру не находил себе места от нетерпения. Никак не мог дождаться той минуты, когда будет с ним Мария.

Наступила ночь. Но какая неприветливая, темная. Тучи заволокли небо; порывистый, холодный ветер шумит и стонет в обнаженных ветвях деревьев. Темно, в трех шагах ничего не видно. Тихо подкрался Петру к самой двери хижины Марии и стал ждать. Вот, наконец, вышла Мария. Схватил ее за руку Петру, и они отправились в путь, едва различая в темноте дорогу.

Старуха спала. Она не слышала, как ушла Мария. Но старуха, на самом деле, была злая колдунья. Недаром шла о ней по деревне дурная слава. У нее был огненно-красный петух, которого подарил ей речной дух ниваш, научивший ее колдовству. Это не был простой петух, а превращенная «верховным дьяволом» в наказание за проступок в петуха ведьма. Этот петух всегда сидел в изголовье старухи, когда она спала, и караулил ее. Днем же он ходил за старой колдуньей, как собака, и ни на шаг не отставал от нее. Конечно, видел петух, как ушла из хижины Мария. Не успели Мария с Петру выйти из деревни, как захлопал петух крыльями и запел громко человеческим голосом:

С Петру наша Мария бежала,

И уж деревню она миновала!

По полю к речке Мария идет;

Петру Марию в жены возьмет.

Кукареку, кукареку!

Проснулась старуха, проворно вскочила с постели, – куда девалась ее старость, – топнула ногой и крикнула:

– Хорошо же, я им покажу, как бегать! Будут меня помнить! Молодец петушок, что устерег Марию! Ах, она негодная!

Достала колдунья из ящичка волшебный моток ниток и зашептала над ним:

Катись, клубок, катись скорей.

Катись быстрей, быстрей, быстрей!

В погоню ты спеши, спеши!

В реке Марию утопи!

Вышла колдунья из избушки и бросила клубок на землю. Быстро покатился волшебный клубок по дороге из деревни в поле, а по полю прямо к мосту, через который должны были пройти Петру с Марией. Вихрем катился клубок и нагнал он Петру с Марией как раз в ту минуту, когда они были на середине моста. Мария шла у самых перил. Она нагнулась через перила и хотела по обычаю три раза плюнуть в реку, чтобы не причинили им вреда злые ниваши, как подкатился ей под ноги волшебный клубок и, в мгновение ока, скинул ее с моста в глубокую реку. И вскрикнуть не успела Мария. Всплеснула вода под мостом, пошли по реке широкие круги, и снова все спокойно, лишь ветер жалобно стонет в прибрежных ивах, словно плачет по юной Марии.

В ужасе схватился за голову Петру. Он всем телом перегнулся через перила, зовет Марию; нет ответа. Ничего не видно в темной воде реки. Зарыдал Петру. В отчаянии, не помня себя, побежал он назад в деревню. Вбежал к мачехе Марии и, рыдая, сказал:

– Мария упала в реку. Помоги спасти ее! Созови народ!

Зло рассмеялась старуха и сказала:

– Ну, не будет больше бегать Мария! Теперь она стала водяной лилией. Посмотри-ка под мост, ты там увидишь ее. Это ничего, что теперь осень, такие лилии цветут и осенью. Если ты хочешь быть с Марией, то пойди, бросься с моста в реку, и будут две лилии – белая да желтая.

Сноски

1

Тот, на кого надела кешалия рубашку, всю жизнь дут сопутствовать ему счастье и удача во всем.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.