Рюкзак, наполненный стихами

Такой курьез:

Я целовал Богданову

В такой мороз!

А улицы подсиненные

Пусты, пусты…

«Ах, Боренька, пусти меня,

Пусти, пусти…»

В снегу портфель с учебниками

Зачах совсем.

«Ах, Боренька, зачем ты так,

Зачем, зачем…»

Заснеженными двориками

Я брел домой.

И слышалось: «Аж, Боренька,

Ах, глупый мой!»

Мороз давил на градусники,

И я ему назло

Шел нараспашку, радуясь,

Что мне тепло.

Я шел, и, как у пьяного,

Кружилась голова.

Ах, Любочка Богданова,

Богда —

нова!

Одиночество

Я сейчас, как отвязанный плотик,

Одинок, сам себе не нужен.

Океан вокруг или лужа —

Одному одинаково плохо.

Кинотеатр. Стою у витрины

И разглядываю картинки.

И как будто меня половина…

Или весь, но в одном ботинке.

Одинокий, и днем, и ночью

Я стесняюсь себя самого.

Человек – это, знаешь, очень,

Очень парное существо.

И закон человечьей плоти,

И звучанье душевных гамм

Гонят, гонят бесхозные плотики

К берегам…

Окончились походы

Когда окончив дальние походы,

Я сразу стал невероятно штатским,

Мир был моим, доверчивым и шатким,

Весь в смене настроений и погоды.

И если небо ежилось простудно,

Я видел лица пасмурных прохожих,

Я чувствовал озноб всеобщей дрожи,

И было мне невесело и трудно.

Но иногда веселыми глазами

Сиял мне мир, как тысяча парадов

Солнц было столько, сколько женских взглядов,

И плюс одно – неглавное – над нами.

Сквозняки

Сначала походили, посвистели,

Подушку покатали по постели,

Похлопали и дверью, и окном.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.