Пожар сердца

      Он неодобрительно сдвинул брови.
      – Кто-то из нас должен остаться здесь, чтобы усмирить пленников в случае неповиновения.
      – Неповиновения не будет, уверяю тебя. Оставь меня наедине с моими… – пауза, – …с моими гостями.
      – Как прикажете.
      Чоу и его свита поклонились и попятились из каюты.
      – Меня зовут мадам Чинг, – представилась женщина Доун и Джеку. – Добро пожаловать на мой флагманский корабль «А-Ма». Прошу прощения за доставленные неудобства. Обещаю вам, что в течение дальнейшего вашего пребывания на борту моего скромного судна мы сделаем все возможное, чтобы загладить свою вину, и предоставим вам максимальный комфорт.
      Увидев, что главарь пиратов – женщина, Доун была сильно поражена. Наконец, оправившись от потрясения, она дала волю гневу и возмущению:
      – Вы просите прощения за доставленные нам неудобства? Вы напали на наш корабль, нанесли увечья нашим матросам, похитили меня и мистера Макхью, чуть не утопив нас при этом, и называете подобные гнусности неудобствами? Я же называю это уголовным преступлением, и суды всех цивилизованных стран мира со мной согласятся.
      Мадам Чинг снисходительно улыбнулась.
      – В этой части света вы не найдете так называемый цивилизованный суд, и, следовательно, ваша точка зрения не имеет никакого веса. – Тонкие ниточки ее бровей изогнулись дугой. – Так называемые цивилизованные суды мирятся с действиями западных контрабандистов, которые превращают китайский народ в жалких наркоманов, дешевую рабочую силу. Те же суды отдали Англии Гонконг и открыли пять портов для жестоких и бесчестных чужестранцев. Что вы на это скажете, миссис Прайс?
      Доун почувствовала, что краснеет.
      – Ни я, ни мистер Макхью не одобряем те несправедливости и унижения, которые терпят ваши люди, но это едва ли оправдывает наше похищение. Ясно, что вам многое обо мне известно и что вы напали на «Золотое облако» с единственной целью – похитить меня. Я слышала о пиратских бандах. Вы похищаете богатых людей и держите их в плену ради выкупа. Уверяю, вам достаточно только назвать сумму, и мой отец охотно заплатит за мое освобождение.
      Мадам Чинг с улыбкой поднялась и указала на два кресла, стоявших у стола.
      – Присаживайтесь, пожалуйста. Сейчас я закажу чай и закуски.
      – Нам ничего не надо, – бросила Доун. – Мадам Чинг, я предлагаю обойтись без любезностей и перейти сразу к делу. Какой выкуп вы хотите за нас получить?
      Мадам Чинг откинулась в кресле.
      – А никакого выкупа не будет, – тихо сказала она, – мы похитили вас с «Золотого облака» и таким образом завершили сделку. И, надо добавить, сделку весьма выгодную.
      – Сделку? – Доун была в недоумении. – Я не понимаю.
      – Наша организация была нанята для определенной цели – похитить вас и доставить целой и невредимой в руки нашего нанимателя.
      Доун приложила руку ко лбу и покачнулась на нетвердых ногах. Шагнув вперед, Джек подхватил ее под локоть.
      – И кто же он, ваш наниматель? – резко спросил он.
      Мадам Чинг улыбнулась.
      – Пока я не имею права раскрывать эту информацию. Придет время, и вам ответят на все интересующие вас вопросы. А сейчас усадите, пожалуйста, миссис Прайс в кресло, а я распоряжусь насчет чая. Кажется, ей надо немного взбодриться.
      Она открыла дверь и отдала приказ по-китайски стоявшему в коридоре слуге. Доун сидела в кресле, не в силах справиться с потрясением. Мадам Чинг похлопала ее по плечу.
      – Знаете что, миссис Прайс, давайте больше не будем говорить о выкупе. Вас уже купили и оплатили.
      Ее бесстрастный смех не слишком обнадежил Доун.
      – Подумать только – женщина-пират! Никогда о таком не слышала. – Она покачала головой.
      – Она не первая, – сказал Джек, – были еще Мэри Рэд и Энн Бонни.
      Мадам Чинг опять улыбнулась.
      – Невежественные любители в сравнении с моими знаменитыми предками! Наши люди, Ладроны, создали династию, которая могла бы свергнуть насквозь прогнившее правительство императора. Мой дед Чинг И командовал пиратским флотом из тысячи кораблей и шести эскадр. Во главе каждой эскадры стоял адмирал, окончивший императорскую академию.
      Она засмеялась.
      – Каждая атака императорского военного флота оканчивалась позорным бегством. – Ее улыбка превратилась в горькую гримасу. – Но в тот момент, когда победа была уже в руках у Чинга И, боги предали нас. По Китайскому морю пронесся сильнейший тайфун и уничтожил флот Ладронов. Сам Чинг И стал его жертвой. Даже адмиралы перепугались и хотели уже искать убежище в Индии или на Борнео, но в сей трудный час вдова Чинга стала нашим оплотом. Она собрала остатки пиратской империи и таким образом заложила основу для восстановления былой мощи Ладронов. И мы, как легендарная птица Феникс, возродились из пепла. А мадам Чинг, – с гордостью улыбнулась она, – была нашим столпом, нашим убежищем и спасением.
      – Мадам Чинг? – переспросила Доун. – Так, значит, вы…
      – Я ее внучка. Нет, я не питаю великих иллюзий по поводу восстановления империи Ладронов. Даже мадам Чинг предвидела, что рост западного влияния на Востоке и господство на наших морях современных флотов быстро приблизят закат славного и доходного пиратства. На исторической встрече в Кантоне Ладроны заключили мир с китайским правительством. Некоторые флоты отказались сдаваться и были полностью разгромлены в кровавой морской битве у Манилы.
      – И все же ваш тип пиратства явно до сих пор процветает, – заметила Доун.
      – Да, но в мелком и ограниченном масштабе. Как правило, правительство нас не трогает. Видите ли, имя Чинг по-прежнему вызывает в высоких кругах большое уважение и страх. Отойдя от дел, моя знаменитая бабушка вышла замуж за губернатора Кантона – приближенного к императору мандарина.
      – Куда вы нас везете? В Китай?
      – Нет. Во всяком случае, пока. Когда узнают о вашем похищении, все китайское побережье будет наводнено военными кораблями и патрульными лодками. Сейчас мы плывем туда, где Ладроны находили себе убежище на протяжении многих поколений. Это место удачно названо Пиратской бухтой… – В дверь постучали. – Войдите!
      В каюту вошел юноша с подносом, на котором стоял изысканный серебряный чайный сервиз.
      – Поставь на стол и налей три чашки. – Она взглянула на Сильвера Джека. – А может быть, джентльмен желает что-нибудь покрепче? Джин? Шотландское виски? Кубинский ром? В наших странствиях по свету мы приобрели множество самых разных спиртных напитков.
      Доун взглянула на изящную серебряную чашку, которую молодой человек поставил перед ней на филигранное блюдечко.
      – Среди прочих сокровищ, – сказала она насмешливо.
      – Да, у нас неплохие прибыли. А почему бы и нет? Ваши люди сняли с Востока все жирные сливки, и будет только справедливо, если китайцы – самые предприимчивые из нас – заберут себе сливки пожиже.
      – Но пиратство? Это же варварское занятие!
      Женщина пожала плечами.
      – У каждого свои представления о варварстве. Возьмите, к примеру, ваш первоначальный пункт назначения – Индию. Там мусульмане фанатично верят, что люди, которые едят свинину, – самые последние дикари. Но давайте оставим эту тему. Я предпочитаю не обсуждать со своими гостями спорные вопросы. Мистер Макхью, вам виски?
      – Спасибо, мэм, если не возражаете, я бы выпил немного рома.
      – Папу, принеси джентльмену бутылку самого лучшего рома и подходящий бокал, – велела она юноше.
      Тот выскочил из каюты как ошпаренный.
      – Похоже, парень сильно напуган, – заметила Доун.
      – Со временем он преодолеет страх. Этот молодой человек служил юнгой на последнем из захваченных нами кораблей. В нашей команде есть несколько ценных работников, взятых на службу с плененных судов. Это старинная традиция Ладронов – вовлекать в дело новичков. Наши люди живут намного лучше среднего моряка торгового флота. Их лучше кормят и поят, а при разделе награбленного добра каждый человек на борту получает свою долю. – Она окинула Сильвера Джека оценивающим взглядом. – Вы мужчина с отменными данными, и я догадываюсь, что в драке вам нет равных. Вы знаете, что, пытаясь спасти миссис Прайс, вы убили троих моих людей? – добавила она с шокирующей небрежностью, а ее раскосые кошачьи глаза смотрели на Джека холодно, в упор. – Если бы «А-Ма», что значит «Богиня моря», подчинялась так называемым цивилизованным морским законам, то вас осудили бы за убийство и повесили на нок-рее. Но нам, Ладронам, чужды западный фанатизм, библейское ханжество и такие мелочные эмоции, как жажда мести. Мы прагматики, реалисты. Вы убили троих. Они могли сделать с вами то же. Мне не жаль погибших. Вот только плохо, что корабль лишился трех хороших моряков. Мистер Макхью, я прощу вам этот долг, если вы согласитесь служить на «А-Ма» матросом. Как и все остальные члены экипажа, вы будете иметь долю прибыли от наших доходов, включая и ту кругленькую сумму, которую мы получим за миссис Прайс.
      Джек смотрел на нее со всевозрастающей ненавистью.
      – Не верю своим ушам! Вы предлагаете мне предать миссис Прайс и ее отца? Эти двое помогли мне выбиться в люди, получить образование и хорошую работу!
      Тут в каюту вернулся юноша с бутылкой темного рома и блестящей оловянной кружкой на серебряном подносе. Он поставил поднос на стол рядом с Джеком, налил кружку до половины и тихо удалился.
      – Разумеется, вы были в долгу перед миссис Прайс и ее отцом, – продолжала мадам Чинг, – и доказали свою глубокую преданность, когда убили троих, пытаясь ее спасти. Но жизнь не стоит на месте, мистер Макхью. Обстоятельства все время меняются. Тогда вы были хозяином своей судьбы и чувствовали себя их должником. Но ваши обязательства закончились, как только вас обоих привели на «А-Ма» в качестве пленных. Теперь у вас долг передо мной. Вы отправили на тот свет трех моих матросов и, значит, теперь должны проявить преданность по отношению ко мне.
      Джек одним глотком осушил кружку и налил еще рома из бутылки, которую оставил на столе юноша-слуга.
      – Мадам Чинг, я еще никогда не встречал таких женщин, как вы. Вы… вы…
      – Ужасны, – вмешалась Доун.
      – Да, ужасны. Мне случалось совершать в жизни не очень красивые поступки, но я скорее перережу себе горло, чем предам миссис Прайс и ее отца.
      Мадам Чинг спокойно проговорила:
      – К сожалению, у вас нет выбора. Будьте разумны, мистер Макхью. Устраивая нападение на «Золотое облако», я преследовала единственную цель – похитить миссис Прайс. Ваше присутствие на борту «А-Ма» – результат ваших собственных действий. Буду откровенна: если вы не согласитесь присоединиться к нашему клану и служить делу Ладронов, вас просто убьют и вместе с другим мусором выбросят за борт на съедение акулам.
      Сильвер Джек вскочил с кресла. Лицо его пылало гневом.
      – Лучше стать мясом для акул, чем служить в вашей гнусной пиратской команде!
      Его тирада оставила мадам Чинг равнодушной.
      – Как хотите, – вздохнула она, – но все-таки жаль терять такого мужчину, как вы. Может, еще передумаете? Пока мы не добрались до места, у вас есть время. – Она с улыбкой взглянула на Доун. – Миссис Прайс, может, вы его уговорите? Интуиция мне подсказывает, что вы имеете очень большое влияние на мистера Макхью.
      Сильвер Джек не стал отрицать этого.
      – Если бы не миссис Прайс, я бы до сих пор махал топором на болоте.
      – На болоте? – удивилась мадам Чинг.
      – Это жаргон мичиганских лесорубов, – объяснила Доун. – А теперь, с вашего разрешения, я хотела бы избавиться от этой грязной одежды и принять ванну.
      Мадам Чинг рассмеялась.
      – Вообще-то наше судно – не роскошный пассажирский лайнер, дорогая моя, но мы сделаем для вас все, что в наших силах.
      Она открыла дверь каюты и отдала распоряжение одному из пиратов:
      – Вели Монике нагреть воды и наполнить ванну для нашей гостьи. До конца плавания она займет маленькую каюту в центре корабля.
      – Я не хочу, чтобы вы называли меня своей гостьей. Я ваша пленница, мадам Чинг.
      Предводительница пиратов позвала в каюту толстого волосатого монгола.
      – Чоу, назначаю тебя ответственным за безопасность и удобства миссис Прайс.
      Чоу поклонился.
      – Слушаюсь, мэм.
      – Проводи ее в каюту да скажи Монике, чтобы вела себя учтиво, а не то я ее накажу.
      В дверях Доун помедлила.
      – А мистер Макхью?
      – Он будет жить в каюте с первым помощником капитана. Сейчас я задержу его еще на пару минут. – Улыбаясь, она подошла к Доун и подхватила ее под руку. – До свидания, миссис Прайс, идите мойтесь.
      Она выставила Доун из каюты и закрыла дверь, а затем обернулась к Сильверу Джеку, привалившись к двери спиной и скрестив руки под грудью.
      – Ну, что мы будем делать с вами, мистер Макхью? Вы наотрез отказались от моего великодушного предложения поступить на службу в наш экипаж.
      – Я буду работать на судне, чтобы оправдать расходы на мое содержание, но я не желаю иметь дела с бандитами и убийцами.
      – Хм-м… Интересно, какими еще способностями вы обладаете? – Она бочком подобралась к Джеку, улыбаясь зазывной, распутной улыбкой, медленно провела пальцами по его широким плечам, по сильным рукам и неожиданно ударила ребром ладони под дых. – А вы сделаны из крепкой стали! Могу поспорить, что в свое время вы уложили в постель многих женщин, мистер Макхью.
      Джек молчал, крепко сжав губы.
      – В моем будуаре побывало немало мужчин. Как вы считаете, мистер Макхью, я привлекательна?
      – Вы очень красивая женщина, – признал он.
      Мадам Чинг небрежно развязала пояс своего вычурного халата и распахнула полы. Она была абсолютно нагой. Несмотря на рост, необычно высокий для восточной женщины, у нее была маленькая, но красивая грудь, высокая и упругая. В ее гибком, изящном теле чувствовалась грация пантеры.
      Она взяла его руку и положила себе на грудь. Джек отступил назад.
      – Потрогай меня, Джек. Тебе нравится? Думаю, нам пора покончить с формальностями. Зови меня просто Лэй.
      – Это нехорошо! – возмутился он, но руки не убрал.
      Джек слишком давно не ласкал теплое, бархатное тело женщины. А эта женщина была необыкновенно хороша, хоть и возглавляла пиратов.
      Она сбросила халатик на пол и, обвив шею Джека руками, стала страстно целовать его, совершая дразнящие движения языком.
      Вся сила воли, все доводы разума и приличия покинули Джека. Он сбросил с себя рубашку и брюки, и атаманша охнула от восторженного предвкушения, увидев его огромный символ желания, много месяцев томившийся без дела.
      Она уложила Джека на толстый шелковый ковер перед письменным столом и обхватила ногами за талию, вдавив пятки в его спину.
      – Давай! Скорее!
      Ее женские соки обильно потекли, и все же, когда он вонзился в нее, она охнула. Это была пьянящая смесь боли и наслаждения. Она застонала и вскоре почувствовала, что взлетает к вершинам блаженства.
      Один оргазм, второй, третий… четвертый! Сильвер Джек оказался на высоте: ни разу не подвел ее.
      Наконец насытившись, китаянка томно растянулась на ковре, прижимаясь к Джеку.
      – Ну что ж, хотя бы один вопрос мы решили.
      – Какой же? – спросил он.
      – Как использовать твои таланты и энергию во благо славного клана Ладронов. Да, дорогой, ты будешь бесценным человеком на борту моего флагмана.
      Джек хмуро молчал.
      – В чем дело? Только не говори, что тебе не понравилось, я тебе все равно не поверю.
      – Мне понравилось.
      Она внимательно посмотрела на Джека и догадалась о причине его отчужденности.
      – Ты чувствуешь себя виноватым?
      Он фыркнул:
      – Виноватым? Какой бред!
      – Так уж и бред? Признайся, тебе кажется, что ты изменил миссис Прайс.
      Его поразили эти слова.
      – Изменил миссис Прайс? Она не моя жена, и я могу спать с кем угодно.
      – О, я полностью с тобой согласна. Но то, что она замужняя женщина, не освобождает тебя от твоих чувств.
      – Каких еще чувств?
      – Да это же сразу видно: ты по уши влюблен в эту дамочку, хоть она и замужем.

Глава 7

      Чоу повел Доун по палубе к маленькой каюте под капитанским мостиком.
      – До того как мы захватили этот корабль, здесь жил третий помощник капитана.
      – И что с ним стало? Хотя нет, не говорите. Я не хочу этого знать, – поспешно добавила она.
      На его круглом лице появилась редкая улыбка.
      – И правильно делаете.
      – А где живут матросы?
      – В трюме. Когда мы переделывали это судно под пиратский корабль, то сломали все переборки, разделявшие нижний трюм на отсеки.
      Доун удивленно вскинула бровь.
      – Вы хотите сказать, что внизу, под палубами, есть только одно большое помещение, которое служит матросам общей комнатой? И им совсем негде уединиться?
      – Уединиться? – насмешливо фыркнул он. – Вот чего нам не надо, так это уединения. Наш девиз: «Никогда не доверяй другому, если не видишь и не слышишь, что он делает и говорит. Может быть, он замышляет твое убийство». Нет, уединение приводит к заговорам и даже бунтам. Мадам Чинг утопила и четвертовала не одного мятежника.
      – Очаровательная женщина, – язвительно заметила Доун.
      Он придержал перед ней открытую дверь каюты.
      – Входите, пожалуйста. Если что-нибудь понадобится, сразу же зовите меня. Ага, ваша горничная уже готовит вам ванну.
      Глазам Доун понадобилось время, чтобы привыкнуть к полумраку каюты. В помещении площадью не больше десяти квадратных футов стояли койка с соломенным тюфяком, единственный деревянный стул и умывальник в углу. Ради такого случая пираты притащили в каюту ванну из оцинкованного железа, и служанка Моника наливала в нее морскую воду, черпая привязанным к веревке ведром из единственного иллюминатора.
      – Я что, буду мыться в грязной морской воде? – воскликнула Доун.
      Девушка выпрямилась и отвела тыльной стороной ладони упавшую на лоб прядь темных прямых волос.
      – Да. Ведь вы уже искупались в этой воде. Почему бы не сделать это еще раз?
      С первого взгляда Моника показалась Доун жуткой замарашкой. Ее потрепанная блузка и длинная клетчатая юбка были грязными и мятыми, лицо вымазано в жире и копоти, а волосы спутаны, как свившиеся в клубок змеи. Однако когда Доун начала яснее видеть в сумрачной комнате, она разглядела, что бедная служанка, несмотря на неряшливый вид, весьма симпатична.
      В лице Моники экзотически сплавились черты ее европейских и азиатских предков. Под мешковатой одеждой угадывалась прекрасная фигура: высокая грудь и точеные округлые ягодицы, обрисовавшиеся под юбкой, когда она склонилась над ванной.
      – Моника, ты давно в плену у пиратов?
      Девушка нахмурилась и пожала плечами.
      – Месяца три-четыре, точно не знаю. Мы с мамой плыли из Сингапура в Макао на встречу с отцом, португальским торговым агентом. Пираты захватили наше судно и взяли в плен молоденьких девушек. Они предлагали освободить меня за выкуп, но мой отец посчитал сумму слишком большой и отказался платить.
      Доун в ужасе смотрела на девушку:
      – Твой родной отец приговорил тебя к пожизненному рабству, пожалев какие-то жалкие деньги?
      – Намного проще завести другую дочь, чем достать золото и серебро.
      – Какая дикость!
      Моника выпрямилась и обернулась к Доун, вытирая руки об юбку.
      – Это дикая земля, мэм. Мужчины безжалостны друг с другом и со своими женщинами. Они ведут себя как хищные тигры в джунглях.
      – А сколько всего женщин на борту «А-Ма»?
      – Человек десять – пятнадцать.
      Доун откашлялась.
      – И в чем состоят их обязанности?
      Моника посмотрела на нее с веселым удивлением:
      – Вы шутите, мэм? Как и повсюду в мире, мы готовим, убираемся, ублажаем мужчин в постели. А когда они пьяны и устали от секса, то вымещают на нас свои горести. Но не бойтесь, мэм, вам не грозит подобная участь. Вы избранная, как называет вас мадам Чинг.
      – Избранная? Что это значит, черт возьми? Я предназначена в жертву какому-нибудь языческому богу?
      – Перед нападением на ваш клипер мадам Чинг молилась перед своим алтарем великому богу Йоссу и А-Ма, богине моря. Однако мне кажется, она готовит вам гораздо более земное будущее, чем приношение в жертву богам.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Мадам Чинг и Ладроны похитили вас по поручению его высочества. Ходят слухи, что он обещал ей целое состояние в золоте за удовольствие видеть вас.
      – У его высочества, должно быть, крыша поехала, как говорят у нас в Мичигане. И кто он такой вообще? Разумеется, я не принимаю все это всерьез. «Его высочество»!.. Бред какой-то!
      – Могу вас уверить, мэм, что его высочество действительно существует и, по слухам, считается сейчас одним из самых влиятельных людей Китая.
      – Знатный человек водит дружбу с убийцами-пиратами?
      На лице Моники появилась самоуверенная улыбка.
      – Насколько я слышала, по всей Европе и даже в вашей чудесной стране есть люди, которые хотят занимать и занимают высокие правительственные посты, но при этом покровительствуют преступникам в обмен на их грязные деньги. Разве не так?
      Доун помрачнела.
      – К сожалению, ты совершенно права. Моему отцу приходилось иметь дело с такими бесчестными людьми.
      Моника улыбнулась.
      – Может быть, ваш отец сумеет повлиять на пиратов вашей страны, а они договорятся с нашими Ладронами, и вас отпустят.
      Доун бросила на нее насмешливый взгляд и решила закончить разговор.
      – Пожалуй, я приму ванну.
      Пока она раздевалась, Моника подошла к ее койке, развернула какой-то сверток и достала оттуда аккуратно сложенный красивый халат из белого шелка с нефритовыми пуговицами.
      – Это подарок мадам Чинг, – сказала она Доун и улыбнулась. – А вот еще более ценный подарок. – Служанка подошла к ванне с куском зеленого душистого мыла. – Я уже несколько месяцев не мылась с мылом.
      Доун сморщила нос.
      – И это заметно. Знаешь что, Моника? Когда я помоюсь, ты наполни ванну заново и помойся сама. Можешь взять ту одежду, которую я только что сняла.
      Глаза девушки загорелись благодарностью.
      – Большое спасибо. Вы так добры, миссис Прайс!
      – Пожалуйста.
      Она залезла в тесную ванну и села, поджав колени. Соленая вода вытолкнула ее груди на поверхность.
      Моника разглядывала ее с восхищением.
      – У вас великолепное тело! Его высочеству повезло. Он будет обладать такой женщиной!
      Доун презрительно фыркнула:
      – Его высочество никогда не будет мной обладать, моя милая девочка. Ни один мужчина не станет моим хозяином.
      Глаза Моники расширились в испуге.
      – Но у вас же есть муж. Разве он не был вашим хозяином до того, как вас похитили?
      – Нет. Когда-то в западном обществе женщина была просто вещью, рабыней, обязанной исполнять любую прихоть своего господина-мужчины. Но это ушло в прошлое. На Западе, особенно в Англии и Соединенных Штатах, женщины восстают против такого допотопного варварства.
      – Вас могут высечь за такие кощунственные речи! – воскликнула потрясенная Моника.
      – Могут и, наверное, высекут за неповиновение его высочеству, но даже под страхом смерти я не отступлюсь от своих слов и убеждений.
      – Вы такая необыкновенная женщина, миссис Прайс! Я восхищена вами. Но мне очень страшно за ваше будущее.
      – Не бойся, Моника, я могу постоять за себя. Тебе никогда не приходило в голову, что ты и твои сестры в этой части света могли бы сбросить оковы рабства?
      – Мы не обладаем вашим мужеством, миссис Прайс.
      – Значит, нужно его в себе воспитывать. Может, я сумею в этом помочь. А пока будь так добра, потри мне спину.
      Вымывшись, Доун вылезла из ванны. Полотенца не было, и ей пришлось вытереться своей хлопчатобумажной рубашкой. Моника развернула белый халат, подаренный мадам Чинг, и поднесла его новой хозяйке. Доун просунула руки в рукава, запахнула полы и подпоясалась.
      – Я чувствую себя закутанной в облако, – сказала она, наслаждаясь приятным прикосновением шелка к нагому телу. – А теперь мойся ты.
      Моника вычерпала ведром воду из ванны и налила свежую, потом сняла с себя грязные заношенные вещи.
      – Пожалуй, мы избавимся от этого навсегда. – Доун брезгливо, кончиками пальцев, взяла одежду девушки и выбросила ее из иллюминатора в море.
      Она села на койку и стала смотреть, как девушка моется. Лицо Моники сияло невыразимым блаженством. Когда она вылезла из ванны, Доун с удивлением обнаружила, что ее кожа стала намного светлее. Она представила, сколько раз грубые безжалостные пираты насиловали эту юную женщину, и в сердце ее закипела ярость.
      Моника прижала к себе одежду Доун с таким счастливым видом, как будто ей подарили новое бальное платье.
      – Какая красота! Мне будут завидовать все женщины на корабле.
      Доун засмеялась.
      – Ну-ка надень! Посмотрим, как эти вещи будут на тебе смотреться.
      Моника оделась и радостно закружилась на месте.
      – Что ж, гораздо лучше твоего старья, – одобрила Доун. – А теперь давай подумаем, что можно сделать с волосами. Твоя прическа похожа на швабру, но хорошо хоть, что теперь у тебя чистая голова. Наверное, на этом ужасном судне нам не найти такую вещь, как гребень?
      – Сейчас схожу к мадам Чинг и попрошу для вас. Я знаю, у нее есть гребни.
      – Нет, постой, мы вместе сходим к любезной предводительнице. Полагаю, я не обязана сидеть в этой каюте, как в тюремной камере.
      Она подошла к двери и открыла ее. Пират, стоявший у корабельных поручней, резко обернулся.
      – Вы что-то хотели?
      – Да, хочу зайти к мадам Чинг.
      – Подождите минутку, пожалуйста.
      Он приложил ладони ко рту и что-то крикнул по-китайски группе мужчин, толпившихся у руля. Вскоре к ним вперевалку подошел Чоу. Он кивнул Доун.
      – У вас посвежевший вид, миссис Прайс. Чем могу быть полезен?
      – Спасибо, мне ничего не надо. Я иду в каюту мадам Чинг. Пошли, Моника.
      Чоу встал перед ней, явно растерянный.
      – Думаю, вам лучше подождать, пока мадам Чинг не пошлет за вами.
      Доун смотрела на него в упор, и Чоу сдался.
      – Простите, но я не нахожусь в подчинении у мадам Чинг и хочу видеть ее сейчас, – заявила она. – Пожалуйста, дайте пройти.
      Нагнув голову и бормоча что-то себе под нос, пират пропустил Доун и Монику, правда, и сам поспешил за ними.
      Моника шепнула:
      – Кажется, я начинаю понимать, что значит отстаивать свои права и требовать уважения.
      – Чтобы завоевать уважение других, мы должны уважать самих себя.
      Доун поднялась по трапу, ведущему в каюту мадам Чинг. Моника и Чоу шли за ней.
      Она отрывисто постучала в красивую резную дверь.
      – Войдите, – ответил глубокий гортанный голос мадам Чинг.
      Доун вошла в каюту, а пират и горничная почтительно остались в коридоре. Мадам Чинг сидела за столом и изучала разложенные перед ней морские карты. Она была явно недовольна неожиданным визитом.
      – Кажется, я вас не вызывала, миссис Прайс.
      – Я пытался остановить ее, – крикнул Чоу из коридора, – но она отказалась мне подчиниться!
      Зеленые глаза Доун сверкнули, как полированный нефрит на ярком солнце.
      – Я никому не подчиняюсь и поступаю так, как велит мне здравый смысл.
      Китаянка нехотя поднялась и оперлась руками о стол. Лишь огромным усилием воли она подавила гнев.
      – А я никому не позволяю своевольничать на моем корабле! Я хозяйка этого судна, и весы правосудия в моих руках. Если я прикажу, вас высекут на глазах у всей команды или закуют в кандалы и посадят на хлеб и воду до конца плавания.
      Выслушав ее угрозы, Доун запрокинула голову и расхохоталась.
      – Если вы говорили правду и я в самом деле являюсь дорогим товаром, то вряд ли его высочество будет доволен, получив этот самый товар подпорченным. Вам невыгодно меня наказывать.
      С довольной усмешкой она наблюдала за лицом мадам Чинг, которая, видимо, вспомнила о задании.
      – Ну ладно, миссис Прайс, – сказала она, смягчившись, – выкладывайте, зачем пришли. Вы должны понимать, что в ближайшие дни у меня будет очень много работы. «А-Ма» надо быть начеку. Как только объявят о вашем похищении, все военные корабли в Китайском море поднимут по тревоге. Чтобы успешно выполнить задание, нам надо перехитрить вражеские суда.
      – Не волнуйтесь, я не буду вас слишком утруждать. У меня к вам всего несколько простых просьб.
      Мадам Чинг пожала плечами и опять села за стол.
      – Пожалуйста, говорите, только покороче.
      – Сперва насчет девушки, Моники. – Она взглянула через плечо на служанку, которая кусала губы, нервно ломая руки. – Она мне нравится как горничная и как подруга, и я буду вам очень признательна, если вы оставите ее у меня на все время моего пребывания на корабле.
      – Пожалуйста, – тут же согласилась мадам Чинг, – я вам ее дарю. Пусть это будет ваша личная рабыня. Когда вы покинете «А-Ма», можете забрать ее с собой. Что еще?
      – Меня сильно беспокоит судьба моего друга и делового партнера мистера Макхью. Если с ним что-то случится…
      Мадам Чинг вытянула руку, заставив Доун замолчать. На лице ее заиграла загадочная улыбка.
      – Поберегите свое красноречие, миссис Прайс. После вашего ухода мы с мистером Макхью обстоятельно побеседовали и пришли к взаимовыгодному соглашению. На судне есть работа, в которой мистер Макхью очень хорошо разбирается. Уверяю вас, вам не стоит беспокоиться о его безопасности.
      – Но что с ним будет, когда мы прибудем на место?
      – Миссис Прайс, может быть, вас это шокирует, но у воров, особенно в клане Ладронов, есть свой кодекс чести. – Снисходительная улыбка мадам Чинг разозлила Доун. – Поэтому, миссис Прайс, когда мистер Макхью выполнит все свои обязанности, я высажу его в каком-нибудь нейтральном порту, чтобы он мог продолжить жизнь и карьеру. А теперь прошу прощения, мне надо вернуться к своим делам.
      – Спасибо, мадам Чинг, но у меня к вам есть еще один маленький вопрос. Я пленница на вашем корабле, и бежать мне некуда. Могу ли я свободно передвигаться по судну?
      – Да, конечно, – усмехнулась она, – на ваш страх и риск, разумеется. Спросите у Моники, и она вам расскажет о знаменитом распутстве Ладронов.