Ожидание обезьян

      - Да, мы с вами, кажется, нашли занятие по сродству...
      - Это не шутки. - ПП так же не раздумывая принял деньги. - Если бы каждый был занят своим делом, откуда взяться агрессии и депрессии, что, по сути, одно и то же? Вместо бессмысленной борьбы с инакомыслием и алкоголизмом я бы этим занял психиатров: диагностикой призвания. Психиатр выписывал бы рецепт: министру иностранных дел - выстригать ножницами из бумаги драконов или розы, военному министру - выпрямлять старые гвозди и те де. С сохранением оклада и привилегий. Представляете, как бы они были счастливы? И мы заодно. "Сказка о том, как один мужик двух генералов прокормил" была бы вовсе и не сказка. Прокормил бы! Хотя бы потому, что они бы ему больше не мешали. И главное, мужик этот наладил бы производство пива. И народ бы стал народом.
      - Только давайте не будем говорить о России... - поморщился ДД.
      - О чем же еще говорить! Мы только о ней и говорим. Доктор, а вы, случайно, не еврей?
      - Я? Кажется, нет. Какое это имеет значение?
      - А вы, батенька, интеллигент... Имеет, имеет. Я бы на вашем месте так легко от этого не отказывался.
      - А вы-то сами, Павел Петрович?
      - Я-то?.. Кто из нас не был евреем... Тут без поллитры не разберешься.
      - Куда вы? - только и успел сказать ДД.
      И забрался в тенек. И думал он о том, что сегодня до странности никого на пляже. И тогда почему же он опять думает о Мальтусе? Да потому, что смешно делиться на евреев и русских, когда нас вместе на Земле - национальное меньшинство. Смешно делиться на ..., когда к 2000-му всех белых будет.... а черных - и того меньше. Конечно же, желтая раса!.. Грузины с абхазами - что не поделили?! Смешно. Делиться на - когда перед человечеством давно уже только одно общее дело. Это как в очереди к врачу хвастаться болезнями: чья больнее. Но остановить человека невозможно, хоть он и все поймет. Во второе пришествие, что ли, ему верить? Уже давно проведены опыты на бактериях по изучению интоксикации в перенаселенной среде, построены математические кривые, и они, математически же, совпали с гонкой вооружений после второй мировой... Асимптотически приближаясь к общей гибели. Сравнение человека разумного с бактерией не может оскорбить биолога. Разумом еще надо было воспользоваться с разумом... А тут закавыка: фактор времени - опоздал или успел? Если опоздал, то уже опоздал, а если успел все-таки, то только-только, и надо еще поднажать, чтобы вспрыгнуть на последнюю подножку... Может, и надо было так хищнически торопиться со всем этим вооружением, ибо именно оно тащило за собой весь этот технический прогресс, а без него не решить человеку стоящих перед ним задач выживания... Прав ПП: вот теперь пора переключить агрессию на... Только вот как ее переключишь?.. В это ДД не верит - что человек одумается.
      И ДД смотрит на единственного на пляже отрока. Тот решительно ныряет в море и плещется в нем, как счастливый дельфиненок.
      ПП вроде как и не отсутствовал. Будто у него где-то рядом закопано было...
      - Информирую, - сообщил он, отпихиваясь, - народу нет, потому что палочка.
      - Вас ис дас?
      - Море заражено. Гигантский выброс говна.
      - Надо мальчику сказать, - заволновался ДД.
      - Вы что, думаете, он не знает?
      - А мы?
      - У нас есть свой антисептик. - И ПП потряс бутылкой. - Петарда поменьше, конечно... - констатировал он разочарованно.
      Он мрачно выпил сам и подал ДД. Было в его жестах уже что-то семейное. Будто они на кухне сидели.
      - Какая же нас ждет катастрофа! (Ка-а-та-а-стро-о-офа - продекламировал он.) Снизу бздо, сверху говно. Представляете, как все это рванет однажды!
      ДД смутно смотрел в даль морскую.
      - Поясняю. Вы сами меня пугали, что сероводород подступил вплотную. А сероводород - это то же бздо. А бздо горит. Вы разве не поджигали?
      - Неужто все поджигали?.. - удивился ДД.
      - Разом вспыхнет все море, представляете? Ка-ако-ой же это будет факел! Огненный сто-олп - вот что это будет.
      - Море синее горит - выбежал из моря кит, - захихикал ДД.
      - Чье это? - взревновал ПП.- Ваше?
      - Дедушки Корнея.
      - Мудро. Глубоко. Значит, и он предвидел.
      - Это для детей.
      - А кому это еще объяснять? Не взрослым же! Те уже не поняли. Знаете, отчего мы все погибнем?..
      Это было сказано столь многозначительно, что ДД решил не отвечать, выждать.
      - Мы утонем в собственном дерьме! - ПП вытерпел паузу. - И знаете, почему мы утонем?
      - Потому что мы и есть дерьмо? - обрадовался ДД.
      - Не угадали! А вы человеконенавистник. Доктор Докторович! Вы там у себя в Германии совсем одичали. Люди, возможно, совсем не такое дерьмо, как вы думаете.
      - Что, еще большее?
      - Да нет, батенька, опять не угадали. Пока меньшее. Мы даже не успеем до такой степени развиться. Мы утонем в нем потому, что не умеем им пользоваться.
      - С метафорой вашей, в принципе, трудно не согласиться.
      - Это не метафора. Поясняю. Что такое почва?
      - Так вы об удобрениях... - разочаровался ДД.
      - Уточняю. Что такое уголь? Молчите. Тогда что такое нефть?
      - Это правильный ряд. Я вас понял. Но только дерьмо-то у нас теперь другое. Дерьмо-то у нас теперь не говенное, химическое, нетленное. Береговая полоса - это жабры моря. Оно уже не дышит - такое количество пластика замотано прибоем в эту полосу.
      - Еще и это, - сказал ПП. - Надо создавать свинью. Пока не поздно. Они выпили еще по чуть-чуть, и ПП посвятил ДД в некоторые детали своего плана преобразования мира.
      - Как вы понимаете, свинья тут имеется в виду не в буквальном, хотя отчего же? и в буквальном смысле слова. Она - образец и символ. Девиз, так сказать, проекта. Проект обустройства мира "Свинья". Звучит?
      - Звучит! - подхватил ДД с энтузиазмом.
      - Во-первых... Не знаю, что и во-первых, потому что все - во-первых. Может быть, самое трудное и есть - выбрать, что во-первых. Это будет первейшая наша с вами задача, доктор: с чего начать. Но это потом... Тут не просто без поллитры - тут без Бога не разберешься. Труднее доказать, что Его нет, чем что Он есть. Акт Творения доказуем, как преступление. Творец попадается с поличным, ловится на каждом шагу. Иначе чем вы объясните постоянные разрывы в цепи эволюции, исчезновение необходимых для вас, научников, звеньев? Ведь вам всякий раз как раз главного не хватает: именно тут по логике должно быть, а куда-то делось. Катастрофы, говорите вы? А откуда они берутся именно в самой намеченной вами точке? Да, именно: все сшито на живую нитку - еле держится. И вот: и нитка - живая, и кто-то шил! Не кристаллическую решетку надо создать, а атом, не жизнь, а воду, не слона, а живую клетку, и тогда эволюции хватит хоть до человека. Можно произвести человека и от обезьяны, но трудно при этом наградить его, единственного, девственностью - ради самой идеи первородного греха и непорочного зачатия.. Немец хитер: обезьяну выдумал. А тут не человека надо было выдумать, а цело-мудрие! Вы вот про целку сейчас думаете, а я про мудрость. Господь навесил замков как раз там, где одно с другим не сходилось. Значит, Он п р и с у т с т в о в а л, Он в м е ш и в а л с я в собственные законы. Там Он всегда есть как н а р у ш и т е л ь. А вы себе мозг ломаете над тайнами мироздания. Где тайна - там и замок. Божественная тайна! В замке мы и ковыряемся. Познание наше стало отмычкой, и мы взламываем именно замки, на которые Творение от нас же и было заперто, для вашего же блага. Все мы империалисты, колонизаторы - не Америка и не Россия, - сам вид человеческий суть колонизатор Творения. Между тем призвание человека было быть Свиньею Его. Подбирать, подчищать, подъедать...
      - Браво! - расцвел ДД, потирая руки.
      - И любоваться! Любоваться делом рук Его!
      - Любоваться... может быть, - согласился было ДД, и тут его осенило: - А вы знаете, какая самая древняя из оставшихся на земле профессий? Если о человеческих призваниях - по Сковороде?
      - Охотник, наверно... Рыбак?
      - Нет, музейный работник! - И ДД взглянул на ПП победно.
      - Ну да, он имеет дело с древностями... - ПП оказался несколько сбит с толку, к чему не привык.
      - Хорошо, я подскажу. Какое самое древнее орудие человека?
      - Палка. Воин! Воин - самая древняя профессия.
      - Дерутся все. Палку Энгельсу отдайте. Палкой и обезьяна умеет пользоваться. Самое первое орудие человека...
      - Ну!
      - Хорошо, еще подскажу. Какая первая одежда?
      - Шкура.
      - Шкура... - ДД в растерянности почесал себе нос. - Правильно, пожалуй. Я не так поставил вопрос. Какая первая одежда уже в более современном смысле, до сего дня?.. Не так... какая деталь одежды?.. Какой фасон, модель, выкройка?.. Тьфу! дайте хлебнуть...
      - Да вы не мучайтесь, доктор. Скажите - и все.
      - Скажите... - по-детски обиделся ДД. - Так неинтересно. Вот! Какую первую одежду надел человек не от дождя, не от холода, не от ... для чего вообще ее надевают, будь она проклята?!
      - Набедренная повязка!
      - Так. А для чего?
      - Вот здорово! - обрадовался ПП. - От стыда. Не от холода, а от стыда! Чтобы срам прикрыть. А я что говорю...
      - А вот и не для этого! Про целомудрие вы интересно загнули, но это я еще попроверяю. Может, еще у кого найдется... Но набедренная повязка возникла вовсе не по этой причине.
      - Ну ладно. А музей-то ваш тут при чем?
      - Правильно. Соедините музей и набедренную повязку - видите связь? Нет? Теперь с вас бутылка.
      - А мы не закладывались. - ПП, кажется, начинал злиться.
      - Ладно. Первое призвание человека - собиратель. Корешки, орешки... А первое орудие, им самим изобретенное, - оно же стало набедренной повязкой карман! В страсти к коллекционированию - древнейший инстинкт человека.
      - Ох! Дурак я, дурак!
      - Ну что, выкупил я вас?
      - Карман, согласен. Я это вам припомню. Это дело нехитрое: вычитать что-нибудь по профессии, а потом человека мучить.
      - Я не вычитал!
      - Что ж, сами додумались?
      - Сам. Янтарь на берегу у себя собирал и додумался. Когда в плавки запихивал.
      - Хвалю. Тогда бутылка с меня. Только вы мне тогда тоже ответьте. И тоже на бутылку. Вопрос не сложнее вашего. И тоже мое собственное открытие. Я когда в мебельном магазине подрабатывал, мебель таскал, все думал, как человек такие неудобные штуки повыдумывал? И вот: скажите, какая была первая мебель, из которой все произошло?
      - Стул? Вернее, табуретка?
      - Не-а.
      - Кровать? Вернее, гамак?
      - Не-а.
      - Ну как же! - распалился ДД. - Ведь человек как на две ноги встал, у него позвоночник уставал. Остеохондроз, кстати, атавистическая болезнь, знаете? Вот он и сел на камень.
      - Камень, - сказал ПП, - не табурет. И ветка дерева - еще не гамак. Так я вам и ваш карман спишу за счет защечных мешочков. Нет, вы мне скажите, какую он первую мебель с о з д а л ?
      - Стол?
      - Не-а.
      - Но не шкаф же!
      - Хорошо, подсказываю. Шкаф - уже теплее.
      ДД впал в глубокую задумчивость: стол? стул? кровать?
      - Больше и мебели-то нету...
      - Сдаетесь?
      - Ну.
      - Сундук! - торжественно открыл тайну ПП.
      - Почему сундук?
      - Чтобы ваши корешки и орешки прятать! Сундук есть первомебель. Из него все. Сядь - лавка. Ляг - кровать. Накрой скатертью - стол. Поставь на попа шкаф.
      - Навесь замок - бог... - съязвил ДД.
      - Да вы не расстраивайтесь так уж. Разошлись - и все: ни я вам, ни вы мне.
      - Вы о чем?
      - Бутылку, говорю, отыграл. А над замком вы зря иронизируете. Наше дело теперь их чинить.
      - Кто же их будет чинить?
      - А военно-промышленный комплекс! Сами говорите, атомная бомба. Что им теперь остается делать? Все эти ракеты и самолеты превратятся в металлолом, в понапрасну израсходованную материю. Они уже превратились, только военные и люди об этом еще не знают. Что тащило всегда за собой технический прогресс? Война. Больше она его за собой не потащит. Куда деть тогда агрессивный человеческий гений, где найти занятие по сродству? Не заставишь же рыцаря перековывать мечи на орала, делать из лат кухонную утварь? Человечество и не собирается стать лучше - ему скоро деться некуда будет: такой начнется мировой сифон сквозь все эти небесные дыры... И из наступления наше воинство перейдет в оборону. Займется изобретением Свиньи. Идея безотходных производств столь же заманчива в своей недостижимости, как и полет на Марс. Если что-то невозможно - чего еще надо гению? Безотходное производство - такая же черная дыра, как и война: вот куда можно ухлопать все деньги, и всю энергию, и весь талант!
      - Не ожидал от такого умного человека такого оптимизма... - сказал ДД. Лицо его между тем имело самое счастливое выражение.
      - Мир настолько опошлился, что теперь пессимист - всегда умный, а оптимист - либо корыстен, либо дурак. Нет людей - одни критики, мать их...
      - Дорогой Павел Петрович! - прослезился ДД. - Поверьте, я несказанно рад! Я впервые в жизни, можно сказать, встретил поддержку всему тому невысказанному... Павел Петрович! позвольте, я вас поцелую! - Он попытался приложиться щекою к губам ПП, но как-то ничего не вышло: он еле-еле устоял на ногах в новом, сложном для него, пространстве и совместить обе проекции ему не удалось. - Позвольте выпить за вас!
      - Па-а-а-зволяю! - сказал ПП, наливая ДД. - И себе, любимому, тоже.
      Они чокнулись.
      И они пошли дальше по берегу обнявшись, почти как один человек.
      - ...и будет обязательная воинская повинность! - говорил ДД. - Солдаты будут нести альтернативную службу. Сажать и охранять леса, разводить зверей, рыб и птиц!
      - Ленина похороним за церковной оградой как самоубийцу, - говорил ПП. - А Мавзолей, нет, не разрушим, а сохраним! Пройдем в нем глубокую шахту и оградим ее бархатным барьером, как в театре. Люди будут подходить, заглядывать в этот зев, вдыхать замогильный холод и вспоминать миллионы убиенных. Вообще никакие памятники уничтожать не будем, даже Калинину. Дзержинского тоже зароем. Опять же пройдем под ним шахточку и, вертикально же, его туда опустим. А сверху асфальтом закатаем. Клумбу разобьем. Будет у нас первый в мире подземный памятник. Это я вам утверждаю как скульптор.
      - А все остальные памятники, - подхватывал ДД, - всех горнистов и физкультурниц, свердловых и марксов, лениных, лениных, лениных... и всех сталиных по дворам и подвалам соберем... и в Горках... и свезем их всех куда-нибудь в одно место, и сделаем такой свой Диснейленд, куда за валюту... и будут они стоять, как китайские солдаты... недавно целую армию где-то в Гоби отрыли... свезем их в Каракум с Кызылкумом...
      - Не надо пустыню обижать! Я получше местечко знаю. Там уже ничего никогда не вырастет. Есть такое местечко на Каспии, где когда-то добывали нефть... Вот туда их всех сошлем...
      - Ветряные мельницы... солнечные батареи... - лепетал доктор.
      - И главное, мой план ГОАЛРО! Алкоголизации России. Государственный, общий! Нельзя восстановить государство без возрождения народа. Народа без пива быть не может, он вырождается. Без пива народ окончательно сопьется. Что толку бороться с алкоголизмом, тем более большевистскими методами. Против природы не попрешь. Мы - пьющий народ, мы все равно пьем. Но, Господи, ЧТО мы пьем! Итак, категорический запрет на всю нашу бормотуху. Водка тоже только высшей очистки. Виноградные добрые вина, конечно. Коньяки - это кто любит. И - возрождение и повсеместное развитие пивоварения! Это главное! Возрожденные пивные и трактиры - это будут ступени на лестнице цивилизации. Пьяный мужик будет бабу бить не за то, что жизнь свою ненавидит, а за то, что на кухне не прибрано. Пивные должны стать такими, чтобы быт подтянулся к ним, чтобы был образец чистоты и качества, чтобы стыдно перед собой было за свой быт и вид! Представляете, в Кремле, у генсека, у нашего Андропова, дай Бог ему здоровья! на стене сталинского кабинета карта одной шестой, инкрустированная полудрагоценными (не будем разоряться...) камнями, а под камнями лампочки... Андропов нажимает на кнопку пульта - загорается звездочка где-нибудь на Камчатке... "Поздравляю, товарищи, - говорит, - еще один первоклассный Дворец пивной культуры открыт в поселке Ключи! (Это неподалеку от Авачинской сопки, вы не бывали?..) Но не надо успокаиваться, товарищи, - говорит. - Медленными, медленными темпами идет план ГОАЛРО! Реакционные силы тайно и явно сопротивляются его развитию. Разбавляют еще кое-где пиво, товарищи! Не дают отстояться пене!"
      - Вам нравится Андропов? - ДД презрительно надул губки.
      - А что, государственно мыслит человек! Водку обратно меньше пятерки сделал... "Коленвал" пробовали? Водочка, конечно, не самая важная, зато 4.70. И на сырок остается, и на метро. Печки разрешил на приусадебных участках - это же большое дело! Торговлю у поездов обратно разрешил:
      картошечка, укропчик!.. А главное, монастырь мужской в Москве разрешил! Дворцы пива и монастыри - вот что возродит сельское хозяйство. Экологически чистые фермы. Мелкие хозяйства, производящие экологически чистые продукты, вот наша перспектива! Растет экспорт - течет золото. Мы у них в ответ дешевые продукты покупаем в обмен на наши драгоценные - и копим, копим!
      - Значит, сами не едим?
      - По мне, так этой жратвы хоть бы и совсем не было.
      - Совсем-совсем ничего не едите?
      - Можно и так сказать. Разве что за компанию...
      - Интереснейший случай! Мне недавно один коллега рассказывал... Талантливейший, между прочим, врач и биолог. Он где-то в секретнейшем месте, чуть ли не в Лаборатории сохранения Ильича, там отличное оборудование... Короче, занимается разработкой таблеток от похмелья, для наших шпионов, наверное. Так он говорит, что из ста процентов хронических алкоголиков четыре процента живут до старости, не попадают под транспорт, не суют руки в шкивы и шестерни и даже выполняют, а то и перевыполняют план и норму, не совершают нарушений общественного порядка, кроме разве того, что совершенно не закусывают да и вообще ничего не едят, умудряясь из чистого алкоголя получать все необходимое для жизнедеятельности организма... но что еще более удивительно, рождают нормальных детей, на которых ни в чем не сказывается алкоголизм родителя; правда, пока еще наука не установила, передаются ли по наследству эти удивительные свойства.
      - Передаются, - уверенно подтвердил ПП. - У меня еще дед был такой. Про прадеда не ручаюсь... Так вы что, - вдруг насупился он, - считаете, что я алкоголик?
      - Помилуй бог! Какой вы алкоголик!
      - Это я-то не алкоголик! - возмутился ПП.
      - Вы всегда возвращаетесь, - констатировал ДД, - возвращаетесь к мысли, к теме, возвращаетесь с бутылкой. Вы не алкоголик - вы человек будущего! Четыре процента есть в биологическом смысле цифра гигантская! Куда более важная, чем остальные девяносто шесть оставшихся процентов. Потому что тогда это уже мутация! А в наш век полуголодающего человечества, истощения природных и пищевых ресурсов на такую мутацию можно делать ставку. Ибо человек, который заправляется, как автомобиль, топливом (кстати, куда более дешевым и не ограниченным, чем бензин), исключительно перспективен в эколого-экономическом смысле. За этими четырьмя из ста может оказаться великое будущее.
      - Будущее!.. - мрачно изрек ПП.
      И они заговорили об Оруэлле. О незабываемом 1984-м. Мол, доживет ли Россия до будущего года?.. Из уважения к цензуре я опускаю здесь их заключение. Хотя не могу, для будущего, не отметить, что один из собеседников очень сильно Оруэлла не любит, а другой - находит в нем... Не называю имен.
      - Ваш Лоренц убедительнее, - заключил ПП, еще помрачнев. - Сейчас, сейчас! Сами увидите.
      Я не хотел вас никак задеть... - оправдывался ДД.
      - Это я не хотел вас огорчить. Я хотел было обойти... Но, к сожалению, мы уже пришли. Здесь, за этим волнорезом...
      - Что это? - шепотом спросил ДД так, что из губ его вышли одни "о": ...о-о-о-о?..
      - Как вам такой памятник морю?
      "Это" - огромное, белое, бесформенное - покорно лежало на берегу, прибитое приливом к столбу волнореза.
      - Уже третий день здесь лежит...
      Ее было много. Корова не бывает такой большой. Она была как кит. Она не отливала ни перламутром, ни даже бельмом. Свет обтекал ее, образуя лужи.
      Небо, море - освещение коровы было вокруг. Никто не заметил, как изменилась погода. Белое, серое, без солнца... Она уже давно ни о чем не думала.
      - Это как раз на границе двух сред, между двумя санаториями, - пояснил ПП. - МПС и ВЦСПС. Или наоборот. Так что они не могут определиться, чья это юрисдикция...
      ДД, наверно, не слышал его. Он обвел отраженным, каким-то белым, оглохшим взглядом вокруг. Увидел тот и другой санатории. Увидел рыбака, закинувшего свою леску по другую сторону волнореза: разве что спиной повернулся... а так до коровы рыбаку было рукой подать. Увидел стайку смелых пляжниц, нехотя игравших в кружок в волейбол. К ним приближалось существо на двух ногах и без грудей, с усами, и они заиграли веселей.
      - Господи! - простонал доктор. - На чем ОНИ ходят!! И, как спринтер, рванул в прибрежные осоки. Вернулся высоким, бледным и решительным:
      - Я знаю, где.
      - Тогда пойдем, - не стал спорить ПП.
      И они покидают море. Они идут. Им уже недолго осталось.
      Но ДД исключительно плох.
      - Капитан, капитан, оттянитесь... - напевает ему заботливо ПП, поддерживая его словом и под локоток. - Ну, корова... Ну как вас утешить?.. Хотите, я вам государственную тайну выдам? Подлинную версию "Витязя в тигровой шкуре"?.. В 1978-м, как раз в самый разгар абхазских событий, тоже, между прочим, засекреченных, туристы нашли эту шкуру, причем вместе с витязем. Тоже на границе двух сред: ледника и морены. А на черепе свежая рана. Инструктор попался опытный: ледорубом дальше действовать запретил, поспешил вниз заявлять. Только ледник этот, в свою очередь, был естественной границей двух районов: одного мегрельского, а другого абхазского. Кому охота брать на себя убийство русского туриста? Мегрелы утверждают, что тело найдено на абхазской стороне, абхазы, соответственно, что на мегрельской. Турбаза заверяет, что у них ни одного русского туриста не пропадало. Тогда сам собой возникает вопрос, мегрел он или абхаз. Если мегрел убил абхаза, то тело хочет абхазская сторона. И либо отомстить, либо возбудить дело. Мегрельская же сторона не уверена, что это не абхаз мегрела убил, и тогда пусть они сами отдают и тело и дело. Запутавшись, кто из них кто, созвали экспертизу из местных краеведов, в смысле - мегрел или абхаз?.. Но витязь оказался более древним, чем существующее административно-территориальное деление. Туристы успели поработать ледорубом, но все равно он очень хорошо сохранился в своей тигровой шкуре, ибо тогда тигры еще водились в этой местности. И тигровая шкура хорошо сохранилась, и высокая козья шапка а-ля Робинзон Крузо, и, главное, оружие: и нож, и дротик, и стрелы, что характерно, с костяными наконечниками. И никто никого не убивал! Сам, дурак, попал в лавину. Однако когда прямой уголовной ответственности сторон не оказалось, спор разгорелся еще принципиальней, ибо установить его этническую принадлежность означало бы разрешить давний "спор славян между собою": кто коренным образом, а кто нет. Пока летели к ним из Тбилиси, уже пропал нож и нательный амулет - была выставлена круглосуточная охрана из представителей обеих сторон. Прибывший поэт выдвинул, на основании высокой шапки, гениальную идею, сообщил ее секретно на ухо главе комиссии. Гипотеза не прошла - но впереди был юбилей бессмертной поэмы, ЮНЕСКО и Колонный зал, и пренебречь таким тезисом председатель не рискнул. К тому же тело, спокойно пролежавшее свои шесть-восемь тысяч лет, уже третий день было подвержено современным влияниям. Также сохранность тигровой шкуры от краеведов. Военный вертолет объявился незамедлительно, и с участников была взята подписка об ответственности за разглашение. В Тбилиси было произведено дознание. Он бы сознался и что он Шота, и что он Автандил, куда бы он ... делся. Что он не абхаз, он бы сознался точно. Но дело в том, что это был первый человек, дошедший до нас в подобной сохранности, то есть событие куда более мировое, чем любой литературный юбилей. Пока летела московская комиссия из Лаборатории сохранения при Мавзолее, у витязя, содержавшегося опечатанным в центральном морге, исчезла не только тигровая шкура, но и - уму непостижимо - все его мужское хозяйство. Скандал становился действительно международным, поскольку за сокрытие находки подобного масштаба от мировой общественности нас могли чохом вычистить из всех международных ассоциаций, включая ту же ЮНЕСКО, не только из какого-нибудь антропологического, не говоря о правах человека!.. Выяснилось, что сохранение его, тем более секретное, в его уже несколько подпорченном состоянии обходилось бы нашей родине в тысячи долларов ежедневно, даже если срочно эвакуировать его в Москву, но - не рядом же его класть... Дешевле было бы отправить специальную экспедицию в какую-нибудь Швейцарию, где и подбросить его под местный ледничок, а там бы его наши же альпинисты и обнаружили бы, сохранив честь открытия за отечеством... Но и этот проект наталкивался на целый ряд технических трудностей, включая таможенный и паспортный контроль. И витязь был засекречен окончательно, то есть исчез, хотя розыск тигровой шкуры еще продолжался и в этом направлении наблюдались сдвиги:
      был реквизирован нашейный амулет в виде камня с дыркой, каменного века, который я по случаю получил в подарок.
      С этими словами ПП рванул рубаху на груди, обнажая куриного бога.
      - Веревочку, конечно, пришлось заменить. Хотите, подарю?
      - Господи! - стонет усталый ДД. - Да чего же все тупо, тупо, тупо!
      - Не верите? Берите, берите!.. - настаивает добрейший ПП.
      - Вы ручаетесь за подлинность дырки?
      - Почти. Она может оказаться и древнее...
      - Дырка - древнее каменного века?..
      ДД не верит ни одному слову, и как раз в этом случае зря. ПП намекает, что, возможно, интересные органы были похищены самими органами для другой лаборатории сохранения, тоже секретной, заботящейся о сексуальном здоровье руководящего аппарата. По этому поводу он начинает рассказывать новую достоверную историю, как он сам однажды попал в палату высокопоставленной клиники, именно в подобного рода отделение, потому что однажды ему прищемило...
      Но эту историю он уже не успевает рассказать, потому что они достигают города, а именно столицы солнечной и гостеприимной Абхазии, города Сухум. Их победу над пространством приветствует городской духовой оркестр, исполняя "Амурские волны".
      - Вот что значит "медные трубы"! - восхищается ДД. - Всегда гадал, что бы это значило. Огонь, вода - понятно, но что за медные трубы такие? А это, оказывается, слава! В смысле - фанфары. В смысле - триумф...
      - Крайне сомнительное толкование! - мрачнеет ПП.
      - Как я раньше-то не догадался! - ликует ДД. - Другого и быть не может.
      - Почему же не может... - оживляется ПП. - Очень даже может. В выражении "пройти огонь, воду и медные трубы" нет никакой метафоры: это техническое описание самогонного аппарата.
      ДД радостно приемлет новую этимологию. Потому что они совсем уж к "Абхазии" приближаются. К белоснежной красавице "Абхазии", так удачно построенной самим академиком Щусевым именно в этом, а не в другом месте. А там, в "Абхазии", уверяет ДД, его друг, коллега, англичайнин, специалист по западному расселению обезьян в неподходящих климатических условиях... и у него полным-полно всего: всяких виски-шмиски, джин-тоник-шмоник, а чачи - нет.
      Но его ждет разочарование: в гостиницу их не пускают. Возможно, за внешний вид. Правда, их пока никто не обижает, милицию не зовут - их не пускают просто как посторонних лиц, указывая пальцем на соответствующий транспарант, на котором красным по белому написано, что ПОСТОРОННИМ В... Тут, на счастье, помрачневший Драгамащенка и превосходно себя чувствующий режиссер Серсов...
      И беспрепятственно всех в гостиницу пускают.
      Драгамащенка объясняется с ДД, режиссер - с ПП. С англичанином, за которого Драгамащенка несет, как оказывается, прямую ответственность, случилось ЧП; режиссер приглашает ПП на роль в его будущем фильме. На англичанина ночью во сне, но и наяву обвалилась с потолка фанера; нет, сам он не пострадал, он так и не понял, во сне это было или наяву. Потому что фанера эта упала на него вместе с крысой и с кошкой, которая бежала за крысой. Он решил, что у него началась белая горячка. Требовал немедленной депортации. Они такие принципиальные, эти англичане, что он на этом настоял и был срочно эвакуирован с уже неоспоримыми признаками белой горячки. А Драгамащенке, как назло, как раз удалось наконец устроить его поездку к местам расселения обезьян...
      Режиссер как раз сейчас переселяется в освободившийся нумер. И никаких виски-шмиски... ПП быстро соглашается сняться в новой роли у режиссера Серсова.
      - Я знаю, куда мы пойдем, - утешает он ДД. - К моему другу Семену. (Он как-то странно, с протяжкой и важностью, произносит это имя: не то Симеон, не то Семион.) Не ожидал я его здесь встретить... Вдруг гляжу - он!
      Но это не так оказывается близко. Это достаточно далеко от Сухума, в большом, растянувшемся селе Тамыш. Они проклинают город, рассуждая о прелестях сельской жизни. В городах растет преступность, и нечего с ней бороться, потому что это биологический фактор. Карательные меры неизбежны, поэтому трибунал еще будет некоторое время существовать в преображенном ими человечестве, но постепенно казнь будет заменена всего лишь ссылкой в города, которые и будут выполнять свою полезную функцию помоек. В них будет производиться фильтрация и очистка всего, и город наконец обретет свое естественное назначение. Город как раз и станет той Великой Свиньей Будущего!..
      Но это еще не скоро... И Тамыш оказывается далеко.
      - Кто-то верит, а кто-то не верит... - ПП покрылся пылью, будто шерстью: и бровки, и щетина, даже руки. - Кто-то ниспровергает, а кто-то творит себе кумира... А я... Я восхищаюсь Господом! Я Им Самим восхищен! И не только как Творцом. Это само собой - уму непостижимо, как Он прекрасно все это произвел. Другое восхищает меня в Нем...
      Усталые, брели они вдоль бесконечного шоссе. ДД безропотно плелся чуть сзади, как в поводу. Выглядывал из-за его плеча. Удивленно разглядывал пыль на руке...