Звездные войны (№39) - Планета-бродяга

Оби-Ван с некоторой тревогой посмотрел на эту колышущуюся массу. Анакин, напротив, обозревал тысячи шипастых сфероидов с улыбкой.

— Из этого вырастет наш корабль, — шепнул он Оби-Вану.

— Мы этого пока не знаем, — возразил Оби-Ван.

— Джедай ведь может предчувствовать свою судьбу, правда? — спросил Анакин.

— Опытный джедай может полагаться на такие чувства, но возмущения в Силе могут ввести в заблуждение ученика.

Анакин рванул вперед, и Оби-Ван с трудом поспевал за ним. Мальчик вытянул руки вперед, словно собрался обниматься с шариками.

В широком зале все покрытые шипами мячики прекратили свое движение. Если не считать слабого дуновения утреннего бриза через отверстие в потолке, в зале установилась тишина и покой.

— Это наши семена-партнеры! — воскликнул Анакин.

Дверь за ними бесшумно затворилась. Они остались наедине с семенамипартнерами, если только это были они. Оби-Ван прилагал все усилия, чтобы раскрыть свое сознание, но Анакин явно ни в чем не сомневался.

— Чего ты ждешь? — прокричал мальчик. Его голос не отразился эхом от стен — толстый ковер шипастиков поглотил все звуки.

— Мы должны позволить им проявить инициативу.

Анакин издал нетерпеливый стон. Он вдруг оказался двенадцатилетним мальчиком, и не более того. Как будто не было трех лет обучения в Ордене. ОбиВан положил руки на плечи Анакина и почувствовал, как дрожит от напряжения тело мальчика — сейчас он был молодым животным, совершенно неподдающимся убеждению.

То, что падаван забыл абсолютно все, чему его учили, на какое-то мгновение привело Оби-Вана в смятение. Словно сейчас Кеноби стоял рядом с совершенно другим мальчиком, нежели с тем, которого Куай-Гон Джинн считал особенным.

Анакин что-то сказал, но его слова были едва слышны.

Затем повторил громче: — Я готов.

И только сейчас до Оби-Вана дошло. У него волосы встали дыбом, чего с ним давно не было. Если быть точным — с тех самых пор, когда он встретился в бою и с трудом победил черно-красного ситха, Дарта Маула. Того самого ситха, который смертельно ранил Куай-Гона.

Мальчик полностью погасил все излишние персональные вибрации. Он застыл, раскрывшись перед Силой, — так, как ценой невероятных усилий, но все же удавалось Оби-Вану. Но мальчик проделал это в считанные секунды.

С быстротой, возможной только благодаря прирожденному гению юности, Анакин превратился в пассивную антенну и прислушался к шарикам внутри зала.

Шипастики, в свою очередь, тоже притихли, присматриваясь к этим новым потенциальным клиентам, со всей открытостью пусть иного, но все-таки детства.

— Они что-то хотят от нас, — предположил Оби-Ван.

Анакин покачал головой. Ученик не соглашался со своим учителем. Это было уже не в первый — и, как подозревал Оби-Ван, не в последний раз.

— Мы — не те, кого они ожидали увидеть, — сказал Оби-Ван.

Анакин молча кивнул.

Два колючих шарика поднялись на стену зала и поползли поверх своих товарищей, пробираясь к центру чашеобразного пола, открытому пространству, окружавшему двух джедаев. Шипастики медленно катились к Анакину и вскоре были в нескольких сантиметрах от ног мальчика.

С места сорвались еще несколько шипастиков. Через несколько мгновений Анакин и Оби-Ван были окружены десятью перекатывающимися семенами-партнерами, каждый из которых издавал щелкающие звуки и наполнял воздух богатым цветочным благоуханием.

— Мы им нравимся, — сказал Анакин, глядя на учителя. — Они чувствуют, что мы не боимся. — Энтузиазм в глазах мальчика уступил место новой осторожной мысли: — Но… если мы понравились им, — это значит, что они выбрали нас, правда?

— Полагаю, да, — сказал Оби-Ван.

— Для них это должно быть весьма серьезно.

— Наверное.

Десять шипастиков откатились немного и замерли. Запах стал острее, словно дующий с соленого моря бриз.

— Жаль, что Шиекия нам так мало рассказала, — вздохнул Анакин.

Атмосфера становилась все более влажной и напряженной, словно надвигался шторм. Шипастики начали вибрировать на полу. Оби-Ван осмотрелся вокруг и увидел, что все больше шариков спускается к ним. Их размеренный спуск вдруг превратился в бешеный обвал. Ковер семян-партнеров распался, когда десятки, затем и сотни шипастых шариков сорвались с мест и лавиной хлынули в центр «чаши», волнами накрывая своих собратьев. Шипастики прыгали, свистели, щелкали и испускали густой наэлектризованный цветочный запах, от которого щекотало в носу.

— Они вот-вот все повалятся! — крикнул Анакин и повернулся, но бежать было некуда. Он немного постоял, затем пригнулся и рванул к Оби-Вану: — Нам сейчас придется туго! Но что бы ни делал, не вздумай бояться!

Оби-Ван инстинктивно потянулся к лазерному мечу, но это было явно бесполезно. Им оставалось только стоять спиной к спине, закрывая лица, а на них колючим каскадом обрушивались все новые семена-партнеры. Через несколько секунд Оби-Ван и Анакин уже были накрыты потоком и беспощадно избиты. Они усиленно разгребали живую массу руками, отпихивая шипастиков от лица, но поток напирал со всех сторон и вскоре захлестнул их с головой, прижав тыльные стороны ладоней к носу и губам. Обрывки оболочек шипастиков летали в воздухе, и над бурлящей кучей поднимались облака пыли.

Двигаться они не могли.

Еще несколько секунд — и они не могли даже дышать.

24

— Я очень уважаю культуру кровавых резчиков, — сказал Райт Сейнар высокой, молчаливой золотистой фигуре, которая стояла в прихожей личных покоев командующего.

Он слышал мягкое медленное дыхание Ке Даива и размеренное «щелк-щелк» его длинных черных ногтей на одной руке, которые постукивали, как деревянные колокольчики на слабом ветру.

— Зачем вы вызвали меня сюда, — спросил Ке Даив после некоторой паузы. — Еще рано начинать миссию.

— Какая наглость!

— Такой уж я есть. Я слрку и повинуюсь, но по-своему.

— Я понял. Пожалуйста, располагайся, — Райт шагнул назад и жестом указал на гостиную.

Ке Даив сделал полшага вперед, затем замялся и слегка поклонился: — Я недостоин таких почестей.

— Если ты говоришь, что ты недостоин почестей, значит, ты их достоин, — с необходимой долей строгости в голосе сказал Сейнар юному кровавому резчику.

Кровавый резчик снова поклонился и вошел в обзорный зал. Экраны все еще были закрыты щитами. По сообщениям дроида-навигатора, им предстояло пробыть в гиперпространстве еще пять-шесть часов до перехода в обычное пространство.

— Пожалуйста, сядь, — настоятельным тоном сказал Сейнар. Ему так хотелось поберечь командный голос для иных случаев. Он чувствовал, что очень скоро кровавый резчик станет более податливым. Сразу же после того, как кое-то узнает о ситуации, в которой оказался, и о Райте Сейнаре.

Ке Даив согнул свои тройные суставы и скорее встал на колени перед хрустальным столиком, чем сел на диван.

— С тобой хорошо обращаются на борту «Адмирала Корвина»? — начал Сейнар.

Ке Даив ничего не ответил.

— Я беспокоюсь за твой комфорт, — объяснил Сейнар.

— Меня кормят и оставляют в покое в маленькой каюте, отведенной мне. Поскольку я не член команды, меня никто не трогает, и это хорошо.

— Понятно. Что-то типа стены вокруг тебя, а?

— Не более чем на Корусканте. Представителей моего народа редко встретишь в этой части Галактики. Нам еще предстоит заявить о себе.

— Разумеется. Лично я восхищаюсь твоим народом и надеюсь, что мы сможем обменяться информацией, выгодной нам обоим, — сказал Сейнар.

Ке Даив отвернулся от Сейнара, и его лицо превратилось в это приводящее всех в замешательство лезвие, когда его широкие ноздри слиплись. Он медленно перевел взгляд на дрои-да Е-5, стоящего в углу. Дроид повернул свою широкую плоскую голову в их сторону, и его красные глаза, напоминающие горящие угли, посмотрели прямо на кровавого резчика.

— Ты веришь всему, что тебе рассказали об этой миссии? — спросил Сейнар.

Ке Даив скосил один глаз в сторону Сейнара, но другим продолжал следить за Е-5.

— Мне сказали очень мало. Я знаю, что вы мне не доверяете.

— Ну, на этот счет мы одинаковы, — ответил Сейнар. — Но ни в каком другом отношении. Я все еще командующий, а ты — мой подчиненный.

— Зачем вы напоминаете мне об этом, если сами так уверены? — резко парировал Ке Даив.

Сейнар улыбнулся и восхищенно поднял руки: — Возможно, мы равны в чем-то еще. У тебя нет сомнений, и у меня нет сомнений. Ты знаешь мало, если вообще знаешь что-то обо мне, о том, что я держу в резерве.

Ке Даив щелкнул суставами и снова посмотрел на Е-5. Дроид не пугал его.

— Что вы хотите узнать?

— Я так понимаю, у тебя есть уговор с Таркином.

— Вы не можете понимать того, чего не знаете, а этого вы точно не знаете.

— Немного уважения, — потребовал Сейнар недовольным тоном.

— Командующий, — добавил Ке Даив, еще раз щелкнув многочисленными суставами.

— Расскажи мне, какие наставления он дал тебе.

— Я не прочь умереть. Я был с позором изгнан из своей семьи и теперь не боюсь смерти.

— Я не собираюсь убивать тебя, — сказал Сейнар. — Дроид здесь на тот случай, если у тебя есть приказ убить меня. Он полностью под моим контролем.

— Зачем кому бы то ни было убивать вас? Вы — наш командующий.

— Какая дерзость! — воскликнул Сейнар и поцокал языком. — Почти достойная восхищения. Пожалуйста, пойми — я здесь задаю вопросы, а ты на них отвечаешь.

— Этими фразами вы показываете свою слабость.

— Нет, я показываю уважение, и это моя культура и мое воспитание. Ты показываешь, что совершенно не знаешь меня, а это и есть настоящая слабость, Ке Даив.

Кровавый резчик замолчал и уставился на закрытый обзорный экран.

— У тебя есть и другие слабости. Твои контакты с Таркином — это все, чего ты заслуживаешь, потому что ты не смог убить джедая.

— Двух джедаев, — поправил его Ке Даив.

— Этот провал молено объяснить, но все же это означает немилость у тех, на кого ты работаешь, и, я полагаю, у твоего клана. Ты надеешься загладить свою вину, успешно выполнив следующее задание?

— Я всегда надеюсь на успех. Сейнар кивнул: — Убивать джедаев — работа неблагодарная, Ке Даив. Они сильны, и у них есть честь, они по-своему уважают остальных. С чего это тебе захотелось убивать их?

— Я обесчещен в глазах моей семьи, и это все, что я могу сказать, — ответил Ке Даив.

— Я навел кое-какие справки перед отлетом и обнаружил, что в генеалогическом регистре кровавых резчиков на Корусканте ты значишься как «отсроченный». Я полагаю, это означает что-то типа условного освобождения после тяжкого преступления. Это правда?

— Да, это правда.

— Расскажи мне, как это произошло. Это приказ.

— Мне стыдно, — ответил Ке Даив.

— Если ты ослушаешься моего приказа, я могу казнить тебя… по законам Торговой Федерации, которые все офицеры на корабле свято блюдут. Это лишит тебя всяких шансов на искупление твоей вины, и ты попадешь в списки навеки отлученных от Искусства За Гранью Смерти. Согласно поверьям кровавых резчиков, это финал жизни. Великолепная концепция загробной жизни, чего я, честно говоря, на себе испытывать не хочу.

Ке Даив слегка склонил голову, словно под тяжелым весом.

— Вы связались с моим кланом, — убитым голосом сказал он. — Вы покрыли меня позором, который мне уже никогда не удастся искупить.

— Нет, я не связывался с твоим кланом, — сказал Сейнар. — И не опозорил, тебя. Я уважаю кровавых резчиков и их традиции, к тому же ты и так по уши в… проблемах. Но я прошу тебя: внимательно выслушай все, что мне нужно сказать тебе.

Ке Даив поднял голову и смиренно свесил ноздри.

— Ты последовал за своей жертвой на дно свалки в районе Вико и, что просто восхитительно, выжил в силиконовом болоте, кишащем мусорными червями. Несмотря ни на что, тебе удалось выбраться и доложить о провале. Такая храбрость присуща любому из клана воителей, как и преданность долгу, которая у вас превыше всего. Я не слышал, чтобы подобные личности появлялись на Корусканте последние несколько десятилетий. И все же вокруг всего этого ходит много слухов…

Сейнар выдержал театральную паузу и сокрушенно покачал головой: — Появился слух, что в будущем устройстве Республики места для твоего народа не нашлось. Как, впрочем, и любой другой расе. Кроме людей. Лично я этого не хотел бы. А ты?

Ке Даив посмотрел на Райта Сейнара пылающим взглядом: — Это правда?

— Так мне сказал один мой старый друг, с которым мы вместе учились. Похоже, он знает, о чем говорит.

— Таркин?

Сейнар кивнул и самым убедительным тоном, какой ему только удалось выработать за годы общения с заказчиками оружия и кораблей, сказал: — Припомни все, что знаешь о Таркине, и поспорь со мной, если это не так.

Ке Даив закрыл глаза, затем открыл их, но не проронил ни слова.

— Давай еще немного поговорим, — сказал Сейнар, — и посмотрим, удастся ли нам выработать план, на который мы оба сможем положиться.

Говорил, естественно, в основном Сейнар.

25

Огромные двери из камня и мембран-ника снова распахнулись, почти беззвучно, так что было слышно стихающее шуршание: кто-то копошился в дальнем конце зала. Празднично одетая толпа отпрянула назад, за порог, оставив рядом с дверью Шиекию Фаррз и присоединившегося к ней Ганна.

Все с интересом заглядывали в большой круглый зал. Щипастики снова расползлись по стенам и были неподвижны, как камни, к которым они прицепились. В центре пола, в небольшом углублении, возвышалась груда каких-то обломков метра два высотой.

Толпа ахнула, как один человек.

Фаррз выкрикнула два имени.

Первым, из-под кучи мусора выбрался Оби-Ван и быстро похлопал по себе. Руки-ноги на месте, голова тоже. А это еще что такое? В него мертвой хваткой вцепились три шипастика — один сидел на груди, еще по одному на плечах. Несмотря на то что их очень хотелось сбросить, Оби-Ван решил: пусть пока посидят. Он посмотрел на горку обломанных шипов и раскрошенных панцирей, которая образовалась в центре зала после ужасного наплыва шипастиков, и увидел, что из-под этого кургана высовывается детская рука. Охая, он подбежал к ней и выдернул Анакина из-под завала.

Анакин был облеплен шипастиками с ног до головы — их было целых двенадцать штук. Пульс у него был сильным, а глаза закрыты: чтобы сохранить кислород, он обратился к внутренним резервам.

— О великое небо! — воскликнула Фаррз. — С ним все в порядке? Мы еще никогда не видели такого сильного…

Ганн сбежал на дно углубления и помог Оби-Вану донести обремененною тяжелой ношей мальчика до двери. Они уложили его на подушку, которую принесли две девушки. Все старались обращаться с Анакином как можно осторожнее, чтобы не потревожить семян-партнеров. Увидев клиентов, толпа снова дружно вздохнула, и все забормотали вполголоса странный набор фраз, похожий на молитву.

— Велик потенциум, велик Секот и жизнь его. Все служат и обслуживаются. Все приходят в потенциум и сливаются с ним.

Оби-Ван с трудом сдерживал ярость и желание выхватить лазерный меч и устроить этим колдунам допрос с пристрастием.

— Вы знали, что это случится? — спросил он у Шиекии Фаррз, процедив слова сквозь стиснутые зубы.

Лицо ее было перекошено от испуга: — Нет! Он жив?

— Жив. Они что, питаются нашей кровью? — Оби-Ван прикоснулся к шипастику, сидевшему у него на груди. Тот проткнул одним из своих шипов тунику и дотянулся до кожи. Но раны не было — просто приклеился, и это место немного зудело.

— Нет, — ответил Ганн, опускаясь на колени рядом с Анакином. — Они не причинят вам вреда. Как много! Мы никогда не видели на клиенте сразу больше…

— Три партнера — нормальное количество, — перебила его Фаррз и закончила мысль: — Так что у вас все нормально. А вот ваш ученик, должно быть, выдающийся молодой человек!

— Что это на них нашло? — подумал вслух Ганн.

Анакин пару раз моргнул и открыл глаза, уставившись на Оби-Вана с абсолютно спокойным выражением лица. Каким-то образом ему удалось сохранить внутреннее спокойствие даже в моменты, когда ему угрожала серьезная опасность.

— Ты не ранен, — сказал ему Оби-Ван. — Они цепляются, но не причиняют боль, — Я знаю, — ответил Анакин, — они настроены дружелюбно. Так много партнеров хотели слиться с нами… все сразу!

Оби-Ван обернулся к Фаррз.

— Вы что-то утаиваете от нас, — сказал он.

Ганн неожиданно виновато потупил взгляд, но Фаррз отрицательно покачала головой и приказала служанкам отвести мальчика в комнаты отдыха после встречи с семенами-партнерами. Две девушки, немногим старше Анакина, осторожно, не прикасаясь к семенам, помогли ему подняться на ноги и медленно повели к узкой двери в углу. Анакин смущенно улыбнулся девочкам.

Все зрители провожали взглядами эту небольшую процессию, пока она не скрылась за дверью.

Там оказалась комната с низким потолком, в каменной стене которой было узкое окно. Рассмотреть сквозь нею можно было только клочок неба и несколько зеленых и оранжевых веток.

— Мне нужно кое-что проверить, — буркнула себе под нос Фаррз. Она направила гостей к низкому столику, ярко освещенному широкой световой панелью.

Фаррз и Ганн взяли блестящие металлические инструменты с висящей на стене полки и сначала измерили шипастиков Анакина, затем прищемили шипы, которыми те цеплялись за кожу мальчика, и шарики со вздохами отстали от хозяина. Каждый шипастик был уложен в коробку из мембранника, и служанки пометили коробки кружочками. Затем подобной процедуре подверглись семена-партнеры Оби-Вана, с одним различием — на коробках нарисовали квадратики.

— Корабль получится, причем что надо — крепкий и прекрасный, — произнесла вполголоса Фаррз, сверяя результаты измерений с таблицей, разложенной на столе. Затем они некоторое время перешептывались с Ганнрм.

— Трое из этих семян-партнеров уже выбирали себе клиента до вас, — сказала Фаррз, когда тайный совет завершился. — На этот раз один из них выбрал вас, Оби-Ван, а два — тебя, Анакин.

— И кто это был? — спросил Оби-Ван.

— Мы не разглашаем имен наших клиентов, — сказал, как отрезал, Ганн.

— Все верно, — подтвердила Фаррз. — Мы не хотим обманывать вас, но…

— Этот клиент не оставался здесь достаточно времени, чтобы вырастить корабль, — сказал Ганн и снова обменялся взглядом с Фаррз. — Семена-партнеры были возвращены в потенциум.

— Извините, — сказала Шиекия Фаррз. — Нам снова нужно посовещаться наедине. А вы пока отдохните, придите в себя. Сейчас служанки принесут еду и питье.

— Отлично, — сказал Анакин. Он поднял руки и сцепил их на затылке. Затем ухмыльнулся еще раз, еще шире, глядя, как Фаррз и Ганн выходят в узкую дверь. Девочки с серьезными лицами шагнули назад.

— Я вижу, тебе весело, — сказал Оби-Ван.

— Я рад, что остался жив, — объяснил Анакин. — И у меня шипастиков больше, чем у тебя, — добавил он. — Даже больше, чем у Вергер!

Оби-Ван прижал палец к губам Анакина — достаточно, мол, о Вергер.

— Мы еще не знаем, что это была она.

— А кто еще? — спросил Анакин. — Только она!

Оби-Ван оставил это замечание без комментариев. Он подозревал, что мальчик прав.

— В любом случае, откуда мы знаем, что больше — это лучше?

— А это всегда так, — ответил Анакин.

Они молча обедали в прохладной комнате: тонкие коричневые лепешки, поданные на широких каменных тарелках, украшенных резьбой, холодная вода в запотевших керамических кувшинах. Чашки были сделаны из зеленого с красными прожилками мембранника, а вода была чистой, со слегка сладковатым привкусом. Анакин казался счастливым, даже надутым от гордости. Он так смотрел на своего учителя, что Оби-Вана даже подмывало проткнуть этот пузырь, чтобы тот лопнул.

Но Оби-Ван пока не торопился с выводами о том, насколько успешно продвигаются их дела.

Спустя десять минут возвратился Ганн. Один. У Анакина все внутри оборвалось, когда он увидел кислое выражение на лице фер-роанца.

— Есть некоторые трудности, — сказал им Ганн. — Судия считает, что мы не можем приступать к проектированию и строительству корабля, пока вы не встретитесь с ним.

— Это хорошо или плохо? — поинтересовался Анакин. — Нам разрешат построить корабль?

— Не знаю, — ответил Ганн. — Судия редко встречается с кем бы то ни было.

— Когда он придет? — спросил Оби-Ван.

— Это вы отправитесь к нему, — коротко ответил Ганн, яростно вращая глазами, словно это должно быть ясно любому, — когда Судия сочтет удобным принять вас, — он пристально посмотрел на несмышленых чужестранцев из-под густых нахмуренных бровей. — Мы будем держать ваши семена-партнеры наготове, а когда вы вернетесь, если все будет в порядке, мы приступим к проектированию, преобразованию, затем перейдем к обжигу и приданию формы.

26

Капитан Кетт вежливо поприветствовал командующего, когда Райт поднялся на навигационную палубу «Адмирала Корвина».

— Мы приближаемся к точке выхода, — доложил он Райту. Тот машинально кивнул. Щиты дозорных экранов скользнули в сторону, и Сейнар отвернулся от спирального потока, струящегося за экраном.

— Выход в заданной точке, — приказал он, и голос его немного дрогнул.

— Есть, сэр.

— В каком состоянии устройства ремонтные средства корабля, капитан Кетт? — спросил Райт.

— Астромехов у нас достаточно, чтобы провести основные виды ремонта во время перелета.

Е-5 неплохо действовал с новой программой. И кровавый резчик благосклонно принял свои новые перспективы. Пока все шло хорошо, но многое еще предстояло сделать.

Сейнар протянул Кетту небольшую коробочку с инфочипами: — Я хочу, чтобы эти программы загрузили в компьютеры корабельной мастерской. Перепрограммируйте всех боевых дроидов, используя эти инфочипы как образцы. Все предыдущие программы должны быть удалены. Все, капитан Кетт. Не вздумайте хитрить — я проведу проверочные тесты.

Лицо капитана окаменело: — Но это противозаконно, сэр. Это расходится с правилами Торговой Федерации.

Райт улыбнулся, видя такую преданность старого служаки устаревшим законам: — Когда мы вернемся, все наше вооружение будет передано Республике. Эти программы отвечают республиканским стандартам, и дроиды будут подчиняться приказам командиров из Республики.

— И все же это вне моей компетенции.

— У меня есть свои инструкции, полученные непосредственно от Таркина, и они достаточно ясны, — спокойно сказал Райт.

Он знал, что на посту командующего и при невидимой поддержке Таркина ему хватит власти для того, чтобы осуществить свои планы, тем более сейчас, когда он смог оказать хоть какое-то влияние на Ке Даива.

Если только он не столкнется с неожиданными трудностями и не придется импровизировать на ходу. Этого делать вовсе не хотелось.

Из турболифта выскочил и неожиданно резво подбежал к мостику флагмана «бактоид» Е-5. Он остановился прямо под навигационной платформой, на виду у всех, кто был на мостике. Это была не угроза, а просто демонстрация того, что наступили новые времена. Обычно таких дроидов активировали непосредственно перед сражением.

У Кетта явно появилось дурное предчувствие.

— Понятно, сэр.

— И покажите мне доклады астромехов, когда работа будет завершена, — сказал Сейнар, шумно втянув воздух сквозь зубы.

Кетт пару секунд смотрел на него, с трудом скрывая отвращение.

Райт проигнорировал этот взгляд и повернулся к обзорному экрану.

— Возвращение! — доложил офицер, управляющий гипердрайвом.

— Обычное пространство! — крикнул капитан Кетт, когда звезды снова превратились в точки, а на корабль вернулось время.

— Почти вовремя, — со вздохом заметил Сейнар.

Он толкнул рычаг, и навигационная платформа покатилась по рельсам к громадному обзорному экрану, пока вид на планету не занял все поле зрения.

Его взор порадовали бы любые звезды, лишь бы они стояли на месте, но открывшаяся перед глазами картина был впечатляющей, очень впечатляющей. Спираль, расходящаяся вокруг красного гиганта, и его спутник — белый карлик — дарили Райту какой-то фантастический, бушующий свет. Такой вид был редкостной удачей.

— Цель нашего путешествия находится в пределах видимости, а мы выходим на орбиту желтого светила, — доложил Кетт. — Мы не посмеем приближаться к планете, не получив соответствующего приказа от вас, командующий, — Кетт все еще раздумывал, что ему делать дальше, и не собирался покидать мостик.

Сейнар не возражал против независимых умов, лишь бы они не становились слишком независимыми.

— Вы можете идти выполнять полученные приказы… сейчас же, — Сейнар махнул рукой в сторону кормы.

— Есть, сэр, — Кетт поспешил к турболифту, и дроид Е-5 проводил его злобным, нацеленным в спину взглядом глубоко посаженных, сверкающих подобно драгоценным камням глаз.

27

Секотский воздушный транспортник нес их на юг над самым странным ландшафтом, какой только доводилось видеть Оби-Вану Кеноби. Пролетая на высоте менее тысячи метров, небольшой, плоский летательный аппарат стремительно проносился над высокими борасами с толстыми стволами и раздутыми, словно накачанными воздухом, листьями, которые дрожали и трепетали, подхваченные струей воздуха после пролета челнока.

— Думаю, местные жители используют эти листья для постройки воздушных кораблей, — сказал Анакин, глядя назад сквозь большой, идущий почти по всему периметру корабля обзорный экран.

Оби-Ван кивнул, но думал он о своем. Если семена-партнеры предпочитали джедаев, значит, требовалось их тщательно изучить. Только организмы, чувствительные к Силе, могли выявить джедаев. Ему стало ясно, что все жизненные формы на этой планете — Секот, как назвал Ганн совокупность всего живого, — были особыми и что юный падаван сильно привлекал их.

— Это действительно красиво, — сказал Анакин. — Воздух пахнет замечательно, а джунгли — просто чудо.

— Не слишком привязывайся к этой планете, — предупредил его Оби-Ван.

— Я никогда не был в подобном месте.

— Вспомни свои первые ощущения о Секоте, — посоветовал Кеноби.

— Помню, — ответил Анакин.

— Ты упомянул одну волну, что-то, что происходит сейчас или вот-вот произойдет.

— Ага, — сказал Анакин. Он кивнул головой в сторону двери, за которой сидел пилот. Оби-Ван поднял руки: — Он не слышит наш разговор. Очень важно, чтобы мы проанализировали происходящее сейчас, пока все не зашло слишком далеко.

— Оно приходит и уходит, это ощущение единой волны. Я мог и ошибиться.

— Ты не ошибся. Я и сам это чувствую. Что-то быстро надвигается на нас, что-то очень опасное.

Анакин грустно покачал головой: — Надеюсь, ничего не произойдет, пока мы не построим наш корабль.

Оби-Ван прищурился, явно не соглашаясь с этим: — Меня беспокоит, что ты теряешь свою способность предвидеть будущее.

— Но мы прилетели сюда, чтобы получить корабль! — воскликнул Анакин дрогнувшим голосом. — И выяснить, что случилось с Вергер. Она не построила свой корабль, и это даже важнее для нас. Это все, — он замолчал и скрестил руки на груди.

Оби-Ван подождал, пока эти слова повисели в воздухе несколько секунд, затем довольно мягко спросил: — А что значит для тебя этот корабль?

— Корабль, который обладает жаждой скорости… Ух ты! — воскликнул Анакин. — Для меня это был бы идеальный друг.

— Так я и думал, — хлопнул себя по колену Оби-Ван.

— Но это не будет отвлекать меня от моего обучения, — заверил его Анакин.

И снова Оби-Ван почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. До того как Анакин стал падаваном Кеноби, Куай-Гон поощрял в мальчике такое поведение, которое ужасало Оби-Вана. И теперь Совет и Трасия Чо Лием, посылая их на эту планету, снова искушали мальчика, чего ни за что не стал бы делать Оби-Ван.

— Мы всегда там, куда посылает нас Сила, — спокойно заметил Анакин, догадавшись о том, в каком направлении развиваются мысли мастера. — Не знаю, что еще мы можем предпринять, кроме как смириться и все принять, просто наблюдать за всем происходящим.

— Действовать, — возразил Оби-Ван. — Мы должны приготовиться к любому курсу, проложенному для нас, и оставаться настороже. Сила никогда не бывает нянькой.

— Я узнаю, когда будет назревать что-то неожиданное, — с безмятежной уверенностью сказал Анакин. — Мне нравится эта планета. И всем, кто живет на ней, нравлюсь я. Разве ты не чувствуешь — кто-то следит за нами, проявляя заботу?

Оби-Ван на самом деле чувствовал не это, но это ощущение заставляло его нервничать. Он не знал, кто или что могло распространить, такое влияние над ними, особенно над его падаваном.

Их полет продолжался еще около часа. Анакин посмотрел на восток и указал на колоссальный коричневый шрам на поверхности планеты, который простирался насколько хватало глаз, до самого горизонта. Оби-Ван видел это, или нечто подобное, из космоса. Но тогда он заметил это мельком, потому что Чарза Куинн посадил свой корабль на планету, не облетев Зонаму-Секот по орбите. Этот шрам содрал почву, обнажив скальные породы. Видимо, богатые железной рудой красные края разлома напоминали открытую рану, алеющую на черном фоне потрескавшегося базальта.

— Как это могло получиться? — спросил Анакин.

— Скорее всего, это произошло пару месяцев назад, — сказал Оби-Ван, глядя на тонкие белые ниточки водопадов, сбегающие по красным скалистым краям этой гигантской расщелины. — Похоже на боевой шрам.

Корабль тем временем повернул на юг и поднялся над сплошным облачным покровом. Они летели к острому уступу красновато-черной горы, покрытая снегами вершина которой пробивалась сквозь облака, а покатые склоны были практически лишены секотской растительности. Гора была похожа на старый, потрепанный бурями вулкан.

— Мы будем дома у Судии через три минуты, — сказал пилот. — Надеюсь, вы хорошо выспались.

Анакин улыбнулся и подмигнул Оби-Вану.

— Хорошо отдохнули! — сказал он.