Черепашки-ниндзя - Черепашки-ниндзя и Черная Рука

– Вы не скажете, – опять раздалось в трубке, как продвигается дело с мальчиком, который был доставлен в ваш участок?

Лицо шерифа тут же вытянулось, улыбка исчезла с его лица.

– Вы насчёт этого сорванца Джона? – переспросил шериф упавшим голосом.

– Да конечно, – последовал ответ. – Появилась ли новая информация? Откуда он, и кто он такой?

– Очевидно, из-за него у нас был неисправен на некоторое время компьютер, и исчез один полицейский, – неохотно поделился в трубку Гордон Смайл, – а другой информацией мы не располагаем.

– Спасибо, господин шериф, – ответила Эйприл, но Гордон Смайл уже кинул трубку: он не желал больше отвечать на вопросы.

* * *

Рано утром этого же дня четыре черепашки и крыса Сплинтер собрались в одном из вагонов метро, служащем им комнатой отдыха.

– Я недавно смог-таки расшифровать древнюю рукопись, – объявил Сплинтер. – В ней было сказано, что у нас в городе появится мальчик, который упадёт сверху, и он будет знать о нашем существовании.

– А что в этом плохого? – перебил его Лео, взяв в руки нунчаки.

Сплинтер продолжал:

– Этот мальчик может принести несчастья в наш город. Особая опасность угрожает несовершеннолетним, и исходит она не прямо от этого подростка, а от того, кто укрылся в нём…

– Как это? – удивился Раф.

– Нам это предстоит ещё выяснить, – повернул к нему голову Сплинтер. – Я займусь дальнейшей расшифровкой рукописи, а вам нужно найти этого паренька, и как можно быстрее!

– Но мы тоже несовершеннолетние! – произнёс Мик, поднимаясь с кресла.

– Поэтому вам нужно быть очень внимательными! Когда его найдёте, не спускайте с него глаз! – добавил наставник.

– Где этот негодный мальчишка? Мы быстро справимся с ним, – продолжил Раф и сделал несколько движений руками, словно колотя воображаемого противника.

– Как тебе, Раф, не стыдно, – прикрикнул на него Мик, – он ведь ещё мальчик, и ты же ясно слышал, что он совершенно ни при чём.

Но тут сверху послышался какой-то шум. Первым выглянул из окна вагона Леонардо и увидел, что к ним в гости пришла Эйприл.

– Привет, Эйприл, – радостно закричал он. Девушка вошла в вагон и улыбнулась.

– Привет, Лео, привет, все остальные и уважаемый учитель Сплинтер! – воскликнула она.

– Мы вчера внимательно слушали твой репортаж, – произнёс Дон, – и если бы не учитель, мы бы так ничего не поняли.

– Поэтому я и пришла сюда, чтобы все разъяснить вам, – ответила Эйприл.

– Давай-ка обо всём по порядку, – перебил её Сплинтер.

– В общем, дело обстоит так. Как всегда, вчера утром я выехала по заданию нашей редакции новостей. Нам позвонили из аэропорта и сообщили, что прилетел самолёт из Спрингвуда.

– И что же? – не выдержал Лео.

– Так вот, звонивший из аэропорта человек сообщил, что во время полёта самолёт разгерметизировался, и из него выпал какой-то пассажир.

– Это и был тот мальчик, о котором ты сообщала в новостях? – не унимался Лео.

– Да, но тогда я этого ещё не знала и поехала с нашим оператором в аэропорт для выяснения подробностей. Приехав туда, мы действительно увидели самолёт, у которого в фюзеляже зияла квадратная дыра, достаточно большая для того, чтобы выпасть человеку вместе с креслом. Я с трудом выяснила, что выпавшим пассажиром был мальчик, но никто не мог объяснить, кто это, и как он попал на этот рейс.

– Это мы слышали из репортажа, – уточнил Мик.

Эйприл продолжила:

– На обратном пути по радиотелефону мы получили информацию, что один водитель междугороднего автобуса нашёл на северо-западном шоссе, ведущем к городу, какого-то мальчика, который, как показалось этому водителю, упал рядом с шоссе откуда-то сверху. Мы сопоставили эти два события и пришли к выводу, между ними может быть связь.

– А что же на самом деле, есть связь? – опять не выдержал Лео.

– Скорее всего, да, – ответила девушка. – К нашему счастью, мы были недалеко от того места и прибыли туда почти одновременно с машиной скорой помощи и полицией. Слава Богу, этот выпавший из самолёта мальчик остался цел и невредим, но, к сожалению, нас не подпустили близко к нему. Мне лишь у далось выяснить, что зовут его Джон и что он ищет именно вас – черепашек-ниндзя. Я это собственными ушами слышала.

– Интересно, интересно, – промолвил Микеланджело, – нам же нужно в таком случае с ним познакомиться. Нас просто так никто не станет искать. Мы ему, очевидно, очень понадобились.

– Нам нужно быстрее его увидеть, – согласился Леонардо.

– Не спешите, я уже кое-что выяснила. Он сейчас находится в сорок шестом полицейском участке, и там за время его присутствия уже произошло, как мне сообщил по телефону шериф, два курьёзных случая.

– И какие же? – спросил Дон.

– Как я поняла, бесследно исчез один полицейский и испортился компьютер.

У черепашек от удивления открылись рты. Увидев это, Эйприл улыбнулась.

– Чего это вы? – спросила она.

– А нас Сплинтер предупреждал, – ответил за всех Лео. – Он вычитал в своём древнем манускрипте, в который мы не очень-то и верили, что этот мальчик принесёт в наш город какие-то бедствия. Правда, учитель? – повернулся Лео к Сплинтеру.

Крыса утвердительно закивал головой.

– И мы будем как раз спасать город от этих бедствий, – добавил Раф.

– Это уже становится интересным, – произнесла Эйприл. – В таком случае, я немедленно еду в участок, чтобы поговорить с Джоном лично.

– И мы с тобой поедем, – вызвались черепашки.

– Но вы же не должны показываться людям на глаза, – возмутился Сплинтер. – Вы желаете, чтобы вас словили и посадили в клетку, чтобы изучали вас в лабораториях и удивлялись, откуда это вы такие взялись.

– Ладно, мы остаёмся, – вздохнув, ответил за всех Мик.

– Но хоть одного, учитель, ей можно взять, – заканючил Раф, – чтобы Эйприл не было скучно.

– Ладно, – ответил Сплинтер, – ты можешь с Эйприл съездить, но должен сразу же вернуться и постараться лишний раз не маячить на людях.

– Тогда мы едем! – радостно воскликнул Рафаэль и стал торопить Эйприл.

Девушка чмокнула крысу в его усатую морду и сказала:

– Мы к обеду вернёмся. И будем держать связь по телефону.

Через минуту они выбрались из старого метро наверх.

* * *

Микроавтобус, которым управлял ещё один знакомый черепашек – Кейси, быстро довёз Эйприл и Рафа до нужного им полицейского участка. Наказав Рафаэлю не высовываться, Эйприл вошла в здание. Кейси стал готовиться к съёмке.

Через несколько минут Эйприл вышла из полицейского участка раздосадованная.

– Что случилось, Эйприл? – спросил её Раф, выглянув из машины.

– Да тут все какие-то нервные ходят. У них как сквозь землю провалился полицейский, и от этого ни из кого слова не вытянешь.

– А где же Джон?

– С трудом узнала, что его сегодня утром по распоряжению шерифа куда-то увезли.

– Придётся нам ни с чем возвращаться, – вздохнул Рафаэль.

– Наверное, – ответила Эйприл, – нам нужно обсудить, куда эти полицейские смогли упрятать Джона.

– Скорее всего, в какую-нибудь каталажку для несовершеннолетних, – сказал Кейси.

– Или в психиатрическую лечебницу для несовершеннолетних, – добавила Эйприл. – Я краем уха слышала в коридоре, что его ещё вчера хотели туда определить, потому что он вёл себя довольно странно.

– Нам не мешало бы выяснить, в которую из возможных клиник его определили, – сказал Кейси.

– Я постараюсь все узнать за эти дни, – кивнула Эйприл.

– Ну что, едем домой? – спросил Кейси.

– Да, – произнесла Эйприл, – и по дороге забросим Рафа.

Микроавтобус тронулся с места и исчез за поворотом.

* * *

Джейд Кластингс столкнулась с Джоном Флинном в полицейском участке, когда его туда только привели. В полицию она попала за дебош в магазине игрушек, после того как накурилась наркотиков. В тот момент её из участка забирал отец. Матери она не помнила, так как та умерла при родах. Все пятнадцать лет её воспитывал отец, который так и не смог больше жениться.

В тот же вечер – а надо заметить, что Джейд больше не принимала наркотиков – она вышла из дома прогуляться по пустынной улице. Неожиданно она услышала тоненькие детские голоса. Джейд прислушалась. Это была какая-то считалочка:

Раз-два, беги скорей сюда,

Три-четыре, верхом на секире,

Пять-шесть, тебя попросим сесть,

Семь-восемь, голову тебе сносим…

От услышанной считалочки у Джейд забилось учащённо сердце. Ей стало не по себе.

Однако Джейд пошла дальше на голоса. На дорожке, засыпанной листьями, с мячом и скакалкой играли несколько маленьких детей лет пяти-шести. Они раз за разом повторяли считалочку, которая вызывала у Джейд озноб.

Неожиданно над её головой, в чёрном ночном небе, прогрохотали раскаты грома. Усилился ветер. Перед взором Джейд предстал большой дом. Она медленно стала приближаться к нему, проходя мимо детей. Дети же с каждым её шагом куда-то исчезали. Только их щебетание звонким эхом разлеталось по улице. И вскоре вокруг никого не осталось, затихли и голоса.

Джейд остановилась в нескольких шагах от входа в дом. Вдруг какая-то неведомая сила как бы подтолкнула её к двери. Девушка подняла голову и окинула взором окна здания. Стёкол в них не было, только обветшавшие от времени и непогод грязно-белые шторы колыхал ночной ветер.

Джейд опустила глаза. Она увидела, что на крыльце стоит детский трёхколёсный велосипед, сверкая рулём и хромированными колёсами. На нём сидела девочка лет четырех-пяти в ослепительно белом платьице.

– Привет, – сказала девочка, обращаясь к Джейд. – Как тебя зовут?

– Джейд. А тебя?

Девочка не ответила, а только засмеялась. От этого детского смеха, прозвучавшего в столь мрачном месте, Джейд почувствовала животный страх. Пересилив себя, девушка спросила:

– Это что за дом?

Девочка снова не ответила на вопрос Джейд, она развернулась на велосипеде, сделала ещё один круг и подъехала к входной двери, которая именно в этот момент услужливо открылась.

– Мне нужно туда, – произнесла девочка и въехала внутрь. От предчувствия чего-то нехорошего у Джейд защемило в сердце, она крикнула девочке вслед:

– Эй, подожди! Не смей заезжать туда!

Но девочка её уже не слышала, она исчезла в глубине дома. Джейд бросилась за ней, вбежала в прихожую. В доме после завываний ветра, разгулявшегося на улице, поражало безмолвие.

– Девочка, где ты? – ещё раз окликнула Джейд.

В ответ она услышала лишь удаляющийся звук велосипедного звонка. Девушка осторожно ступила в темноту и сделала несколько неуверенных шагов. Её глаза немного привыкли к темноте.

Внезапно откуда-то снизу опять раздался звук велосипедного звонка, только уже более отчётливо. Джейд даже вздрогнула от неожиданности. Перед ней в полу открывался квадратный люк, очевидно ведущий в подвал. Не думая об опасности, Джейд решила спуститься вниз. Старые рассохшиеся деревянные ступеньки так сильно скрипели, когда девушка спускалась, что ей казалось, сейчас они сломаются, и она упадёт.

Наконец, ступеньки кончились. Джейд оказалась в мрачном подвале. Кругом были разбросаны обрывки книг и тетрадей, обломки детских игрушек, старая одежда и всякая рухлядь… Посередине помещения Джейд удалось разглядеть какой-то тёмный предмет. Подойдя поближе, она увидела, что это железная печка, кое-где немного заржавевшая. Дверца в печке была прикрыта, и из неё высыпался на пол странный серо-жёлтый пепел.

Джейд нагнулась, чтобы получше рассмотреть пепел, и в это мгновение почти над самым её ухом прозвенел звонок. Джейд вскрикнула и обернулась. К ней подъезжала девочка на велосипеде. Остановившись, девочка слезла с велосипеда и сказала:

– Это и есть то самое место, куда он приводит нас.

– Какое место?

– Где он рубит нас на куски и сжигает, – ответила девочка.

Джейд уже и без того вся дрожала от страха, хотя считала себя не из робкого десятка. Она решила побыстрее покинуть это место.

– Пойдём отсюда, – сказала Джейд и наклонилась, чтобы взять девочку на руки.

Вдруг печка потихоньку загудела. В ней вспыхнул яркий огонёк, и в этот момент со стороны люка раздался неприятный металлический лязг, словно кто-то ударил тяжёлым молотом по наковальне. Джейд от неожиданности аж присела. Она вскрикнула и обернулась. Вокруг никого не было. На её лице только отражались сполохи разгорающегося в топке пламени. Глаза девушки случайно задержались на этом ярко-жёлтом пламени. Она заметила, что в топке горят явно детские черепа и косточки. И тут через решётку повалил густой дым. В подвале, сначала тихо, а потом всё громче и громче стали раздаваться жалобные детские крики.

У Джейд от ужаса пошёл мороз по коже.

– Это дом человека с чёрной рукой, – произнесла серьёзным тоном девочка.

Но Джейд уже не слышала её. Не помня себя от страха, она закричала и, схватив девочку, бросилась вон.

Но лестницы, по которой она сюда спустилась, уже не нашла. «Тут должен быть ещё один выход, – мелькнуло в голове Джейд. – Ведь девочка на велосипеде не могла проехать по ступенькам».

На бегу она задела какие-то ящики, сваленные в кучу. Те с грохотом посыпались. Джейд оглянулась, из-под ящиков поднялась огромная тень человека в широкополой шляпе.

Это была погоня. Джейд закричала и побежала ещё быстрее, боясь ещё раз оглянуться. Перед ней вставали бесконечные стены. Она бежала по каким-то проходам, коридорам, комнатам, даже не успевая осмотреться. Джейд металась.

Хриплое дыхание и тяжёлый топот ног преследователя Джейд чувствовала совсем близко, но понемногу они стали отставать, пока совсем не стихли. Девушка решила перевести дыхание, она замедлила бег, остановилась и оглянулась. Преследователя не было видно.

Облегчённо вздохнув, она решила двинуться дальше, но внезапно её кроссовки будто приросли к полу. Она не могла ступить и шагу. Посмотрев под ноги, Джейд заметила, что стоит по щиколотку в густой чёрной смоле.

Девушка решила не сдаваться и, продолжая удерживать ребёнка одной рукой, другой стала расстёгивать кроссовки. Тут сзади опять послышалось хрипловатое, прерывистое дыхание. Джейд оглянулась и увидела, что к ней приближается человек в мятой шляпе и красно-зелёном полосатом свитере. Его обезображенное страшными ожогами лицо было искажено ещё каким-то звериным оскалом.

Джейд снова попыталась вырвать из смолы ногу, но у неё не хватило на это сил. Шнурки запутались, и она принялась рвать их. Секунды стучали в висках. Человек в шляпе был уже совсем рядом. Он бежал с вытянутой вперёд правой рукой, на которой в тусклом свете подвальных лампочек сверкали стальные лезвия.

Увидев свою жертву беспомощной, в липком капкане, преследователь остановился и громко, и торжествующе захохотал.

– От меня не убежишь, – удовлетворённо бросил он.

Человек в шляпе заревел вепрем, поднял к потолку свою страшную руку, напоминающую лапу хищной птицы, намереваясь нанести последний удар. Но в этот момент Джейд изловчилась и выпрыгнула из кроссовок.

Несущие смерть лезвия со свистом рассекли пустой воздух. Человек в шляпе не ожидал, что его потенциальной жертве удастся вырваться из смоляной лужи как раз в тот момент, когда он уже получал удовольствие. Убийца на мгновение потерял равновесие и едва сам не грохнулся в смолу. Это стоило ему нескольких драгоценных секунд. Джейд с девочкой на руках успела босиком пересечь ещё одну проходную комнату и оторваться от ужасного преследователя.

Пробежав ещё несколько коридоров, она оказалась в небольшом помещении, в котором стоял затхлый запах. Джейд даже закашлялась. Она остановилась и в нерешительности стала оглядываться по сторонам. Похоже было, что убийца здорово отстал. Слабо мерцала тусклая лампочка. Девочка сидела на руках тихо.

Немного отдышавшись, Джейд хотела было бежать дальше и даже сделала несколько шагов, но внезапно натолкнулась на что-то мягкое. Это что-то качнулось и отошло в сторону. Девушка подняла глаза и обомлела. Прямо над ней висел подросток.

Не тратя сил на бесполезные крики, Джейд заметалась по комнате, которая оказалась человеческой бойней или живодёрней. То тут, то там она натыкалась на таких же мальчиков и девочек, висящих на крепких ремнях. Повешенных было очень много. Их фиолетовые и тёмно-лиловые лица в полумраке подвала производили ужасное впечатление. Увидев это зрелище, Джейд почувствовала, что руки её опускаются, что ей – конец.

Однако, овладев собой, она продолжила искать выход. Метнувшись в одну сторону, затем – в другую, она через несколько минут поняла, что выхода нет.

Не зная, что делать, Джейд так и осталась стоять посередине адской комнаты, между раскачивающимися мёртвыми телами, судорожно сжимая притихшую у неё на руках девочку. В подвале было холодно и сыро. Джейд – босой, в одних джинсах и майке – было неимоверно холодно.

Сами собой на глазах навернулись слёзы. Джейд не знала, что ей предпринять. Она угодила в тупик.

Положение представлялось безвыходным: если Джейд удалось убежать от этого страшного человека с когтями-лезвиями на руке, то теперь она просто умрёт здесь от холода и страха. Она даже позабыла о девочке, сидящей у неё на руках, которая стала неестественно лёгкой.

– Опусти меня, пожалуйста, ты мне делаешь больно, – вдруг произнесла девочка, отвлекая Джейд от тяжёлых размышлений.

Джейд посмотрела на ребёнка.

Вместо девочки, у неё на руках был детский, обуглившийся до черноты скелетик, наряжённый в ослепительно белое платьице. Скелетик, пытаясь высвободиться из рук Джейд, негромко постукивал маленькими косточками. Девушка бросила его и кинулась бежать…

Проснувшись от собственного крика и вне себя от ужаса, Джейд вскочила с постели и осмотрелась по сторонам. Мрачного подвала с висельниками и скелетика в платьице не было. Девушка находилась у себя в комнате. Её пижама и подушка были влажными от пота, лоб покрылся испариной, пульс учащённо бился. Немного успокоившись, она поняла, что ей привиделся страшный сон.

Джейд прислушалась. Было тихо. В темноте мелькали зелёные огоньки табло электронных часов. «Слава Богу, отец не услышал моих криков», – подумала она.

Отбросив одеяло, Джейд ещё сидела с минуту. Наконец она решила сходить в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Руки и ноги её до сих пор дрожали от страха. Джейд поднялась и медленно побрела к умывальнику.

Дойдя до ванной комнаты, включила свет, подошла к раковине. Над ней висело большое зеркало. Девушка посмотрелась в него и удивилась. Лицо её было бледно, под красными глазами были заметны тёмные круги.

– Да! – произнесла она вслух. – Если такое будет продолжаться, мне не избежать принудительного лечения. Отец и так на меня косо смотрит и грозится сплавить в сумасшедший дом…

Девушка протянула руку к вентилю горячей воды. Внезапно, едва она его коснулась, ещё не успев повернуть, хлынул мощный поток. Ванная комната стала наполняться паром. Джейд взвизгнула от неожиданности и попыталась одёрнуть руку, но в этот момент вентиль словно ожил: его пластмассовые концы превратились в четыре длинных пальца, которые цепко ухватили правую руку Джейд.

Она попыталась второй рукой разжать пластмассовые пальцы, но ей это не удалось: вентиль был сильнее её.

Вдруг дверь в ванную скрипнула и с шумом захлопнулась, словно её увлекло мощным порывом ветра. Раздался щелчок – защёлка на дверях сама собой задвинулась. В этот момент Джейд почувствовала себя снова в той же ситуации, что и в последние минуты ужасного сна.

Девушка ещё раз судорожно дёрнула свою руку, но вентиль ещё сильнее стиснул её пальцы – те даже побелели. И тут Джейд, на мгновение подняв глаза, увидела, что её отражение в зеркале исчезло. Увиденное потрясло её.

Поняв, что это какое-то наваждение, она зажмурила глаза, а когда открыла – на неё из зеркала смотрел обожжённый человек в помятой шляпе, тот самый, что преследовал во сне. От безумного страха, Джейд задрожала всем телом, сердце её учащённо забилось и готово было выскочить из груди. Похоже, что ночные видения не закончились.

Омерзительный человек в зеркале вежливо приподнял шляпу.

– Привет, Джейд! – сказал он, довольный собой. – Давно не виделись.

Его красное, все в рубцах лицо скривилось в ехидной улыбке.

– Не ожидала меня здесь встретить? – ещё раз произнёс он.

Собравшись с последними силами, Джейд дёрнула свою руку и вырвала кран умывальника вместе с частью трубы, по которой поступала вода. Ручка крана вместе с этой торчащей на два фута трубой была похожа на оголённую человеческую руку. И даже сейчас, как ни ухищрялась Джейд, пытаясь освободиться, пластмассовые вентиля крана ещё крепко сжимали её ладонь.

Человеку в шляпе поведение Джейд показалось смешным. И он посмеялся от души. Неожиданно он перестал смеяться, и в этот миг что-то нашло на кран холодной воды. Он вздрогнул, словно живой, и стал медленно расти вверх. Концы вентиля зашевелились, будто пальцы, и из них вдруг стали вылезать длинные стальные лезвия, точно такие, какие были на руке у того страшного преследователя.

Из обломанной трубы брызнула горячая вода, кран изогнулся, как кобра, готовясь к смертельному для жертвы прыжку. Его лезвия угрожающе шевелились, со скрипом задевая друг друга.

Человек в зеркале едва заметно кивнул, и кран-кобра бросился на Джейд. Она еле успела подставить свободную руку, удар пластмассового убийцы пришёлся по её запястью.

Джейд закричала от боли, заглушая отвратительный хохот человека в зеркале и шум льющейся воды. Тёмная кровь сразу полилась на пол. От всего увиденного Джейд потеряла сознание…

В этот момент дверь в ванную широко открылась. На пороге стоял отец, завязывающий пояс халата. Он проснулся от доносящихся из ванной криков дочери и поспешил заглянуть к ней.

Он застал ужасную картину: краны были вырваны с основанием, а на полу лежала его дочь с окровавленным запястьем правой руки. В левой она сжимала опасную бритву…

* * *

Третья психиатрическая клиника располагалась в нескольких милях от города, в большом зелёном массиве, среди деревьев, посаженных ещё в начале века. Особенно красивыми там были вязы. Посыпанные жёлтым гравием дорожки вели от главного корпуса больницы вглубь массива, где было небольшое озерцо.

Здание больницы, построенное в середине прошлого века, имело величественный вид старинного викторианского замка. От высоких стен тёмно-красного кирпича так и веяло силой, какой-то особой торжественностью. Стены оканчивались остроконечными башенками по краям крыши. Издалека клиника была похожа на огромный костёр, разложенный неизвестно кем, посреди оазиса. В некоторых местах здание было красиво увито плющом.

Здание, задуманное как гостиница, было возведено одним богатым гражданином. После его смерти отель остался бесхозным. Наследников владелец не имел, и здание перешло в муниципальную собственность. Постепенно оно стало приходить в негодность, так как никто не следил за ним. Публика сюда не заезжала, и в тридцатые годы решено было передать здание под больницу. Его отремонтировали, провели внутреннюю перепланировку. Сейчас это был современный первоклассный комплекс для лечения психиатрических больных.

Весь комплекс с лесным массивом был обнесён невысокой каменной оградой с декоративными башнями по углам. На ведущее сюда из города шоссе выходила полукруглая арка с решётчатыми воротами.

Благодаря удалённости от города, в клинику довольно редко приезжали всякого рода инспекции, и потому в дисциплине персонала и больных допускалась некоторая вольность.

В эту клинику и поместили Джона Флинна после ночи, проведённой в полицейском участке. Здесь он пробыл уже несколько дней. И всё время жаловался на сон, точнее на его отсутствие, он, по правде, боялся уснуть, объясняя, что ему снятся кошмары.

За это время, кроме Джона, в клинику поступило ещё трое подростков. Врачи клиники были озадачены схожими видениями, возникающими у вновь поступивших больных. Эти видения во всех случаях заканчивались нервным расстройством. Подростков, как и Джона, разместили в комфортабельных палатах – под присмотром санитаров и нянь. Окна палат были затянуты металлической сеткой с крупными ячейками.

Нервные расстройства, как считали лечащие врачи, появились у этих подростков в результате нарушений сна. Ребята панически боялись спать. Ибо боялись они того, что происходило с ними во сне.

Джону и ещё трём новым пациентам являлся некий обгоревший человек в помятой шляпе и грязном красно-зелёном свитере, у которого на правой руке была чёрная перчатка, с огромными острыми когтями-лезвиями. И этот страшный человек гонялся во сне за подростками, пытаясь их поранить.

Врачи сразу же заметили, что даже во время неглубокого и непродолжительного сна у них появлялась одышка. А после сна – какие-то странные царапины на теле, словно их оставлял невидимый зверь с острыми когтями. Сами подростки это объясняли, что их несколько раз своей ужасной рукой цеплял тот человек, и им всем только чудом удавалось от него убежать.

Самым интересным было то, что все они встречались с Джоном до попадания в больницу. И именно после этого у них начинались кошмары. Но пока ни врачи, ни сами подростки ещё не заметили этой закономерности.

Первой с известным видением попала в клинику Каролин Маклей. Это с ней и её матерью Джон столкнулся В аэропорту, когда спешил к месту регистрации. Они, оказывается, летели в одном самолёте.

Ещё в полёте Каролин заметила что-то необычное на борту воздушного лайнера. Они летели в грозе, а стюардесса уверяла её, что никакой грозы нет. Грозу никто с сидящих в самолёте упорно не замечал.

После первого вечера, проведённого в доме её бабушки у телевизора, ей сразу стал мерещиться повсюду человек с обожжённым лицом и крючковатым носом. Две последующие ночи она ужасно промучилась. Ей снилось, будто бы она смотрит фильм, в котором самый страшный герой – этот человек в шляпе и полосатом свитере – всё время норовит затащить её в телевизор. Бабушка, посоветовавшись с матерью, решила, что будет лучше, если за ней понаблюдают врачи.

Вторым больным был Берни Хоукс, который видел Джона из окна автобуса. Его мучили видения всевозможных автокатастроф, виновником которых был человек с чёрной перчаткой на руке.

Третьим пациентом клиники была Джейд Кластингс, столкнувшаяся с Джоном Флинном В полиции. В свои пятнадцать лет она уже многое повидала. Даже успела приобщиться к наркотикам.

Отец уже давно хотел определить Джейд в какой-нибудь интернат или клинику, но все никак не решался. Он уповал на подходящий случай и выискивал более-менее достойное место для дочери, чтобы не было за неё так стыдно.

Такой случай представился после случая в ванной, который Джейд как-то путанно объяснила, сказав, что её порезал человек с обгоревшим лицом, порезал ужасной рукой, на какую была надета чёрная перчатка с острыми лезвиями.

Отец, понимая, что дальше ждать нельзя, что следующий случай может быть последним, определил Джейд в психиатрическую лечебницу. Без сомнения, для этого был повод: галлюцинации, разрезанные вены…

* * *

Как и во всяком лечебном учреждении, день в третьей психиатрической больнице начинался с утреннего обхода. Врачи изучали состояние пациентов, оценивали эффект от применения тех или иных лекарств в различных случаях депрессии. Именно это входило и в обязанности доктора Макса Харпера, заведующего отделением детской и подростковой психиатрии.

Ему было около сорока лет, он носил большие роговые очки и относился к своим обязанностям очень ответственно. Лечил больных только теми препаратами и применял методы, которые были дозволены департаментом здравоохранения и проверены на практике. Сам он относился к больным как к подопытным кроликам, ведь психическому больному, думал он, ничем, кроме успокоительных средств и смирительной рубашки, не поможешь.

Придя в клинику полтора года назад, он из-за своих неожиданных обходов посреди ночи и придирчивости ко всем, приобрёл недобрую славу. И пациенты и обслуживающий медперсонал его недолюбливали.

Как раз в ведении доктора Харпера была группа из четырёх подростков, страдающих нервными расстройствами в результате нарушений сна. Харперу предстояло найти подходящее средство для лечения этих подростков.

Но ничего нового кроме традиционных успокоительных таблеток и уколов он не находил. Поразмыслив, он написал в департамент служебную записку с просьбой прислать врача-психолога, желательно молодого. Отпечатал послание на компьютере и отправил по модему.

Макс Харпер шёл по коридору клиники. Навстречу ему – старшая медсестра Ева Коперт, толкавшая перед собой тележку с каким-то мелким медицинским оборудованием. Сестра приступила к работе в отделении доктора Харпера несколько дней назад, как раз, когда поступил первый больной с симптомами расстройства сна.

За это время Ева уже полностью сориентировалась и была в курсе всех дел. Единственное, что она не успела, так это встретиться с больными. Ева больше занималась по хозяйству.

Харперу она сразу же понравилась: никакой показухи, одно только рвение к работе. «На такую можно рассчитывать, – думал доктор. – Такая медсестра никогда не будет перечить и выполнит все мои пожелания. Это правильно, что я её сразу назначил старшей сестрой».

У Евы были тонкие губы, прыщавые, лишь слегка припудренные щеки. На большом крючковатом носу Ева носила такие же роговые очки, как и Харпер. Под ними скрывались жёлтые немигающие глаза. Ни ресниц, ни бровей у Евы не было, и она за три дня так и не разу их не подвела. Редкие волосы она всегда прятала под колпаком. Её тяжёлая походка напоминала переваливание с лапы на лапу утки. Ничего определённого про её возраст доктор Харпер сказать не мог.